"Украина: политика упущенных возможностей" - читать интересную книгу автора (Табачник Дмитрий)

Космет: раненое сердце Сербии

Аннексия территории Космета (сокращенное историческое сербское название Косово и Метохии) не стала знаковым событием, открывающим новую эру мировой истории. Крушение принципов международного права, сделавшее возможным признание «независимости» анклава наркоторговцев и террористов, уже неоднократно происходило начиная с 1914 года, пусть это даже непонятно для подавляющего большинства политиков. Кстати, первыми на планете независимость Косово признали Афганистан — один из основных производителей наркотиков в мире — и США. Очевидно, как главный их потребитель?

Всепроникающая пропаганда Pax Americana относительно ухода в прошлое эпохи противостояния и «демократических ценностей» как основы нового миропорядка затруднила осознание закономерности происшедшего. Совершенно аналогично международное право выносилось за скобки в двух мировых войнах. Оккупация нейтральной Бельгии Вильгельмом II или Гитлером Судет с последующей ликвидацией чехословацкой государственности ничем не лучше и не хуже отторжения от Сербии ее исторических территорий. Все происходит достаточно стандартно, и необходимо лишь четко установить алгоритм совершающихся событий. Ничего нет неожиданного и в бессилии ООН, как и ранее Лиги наций. Недееспособность системы регулирования межгосударственных процессов ООН как неким аналогом всемирного правительства, но без достаточных властных полномочий, была понятна изначально. Создавать видимость его необходимости можно было только с помощью заинтересованных в пропагандистской трибуне и внешнем прикрытии собственных действий мировых лидеров. Необходимо вспомнить, что само понятие международного права окончательно оформилось в современном виде только в начале прошлого века. Между тем мотивы поведения основных движущих сил берут свое начало еще в средневековье, и их понимание необходимо для расшифровки исторического алгоритма.

Осознание геостратегической роли Балкан пришло к правителям еще во времена Римской империи и окрепло в византийский период. Черчилль своим высказыванием о «уязвимом подбрюшье Европы» лишь облек старую истину в афористическую форму. В свою очередь, контроль над Сербией обеспечивает контроль над Балканами, а, по «принципу матрешки», обладание Косметом обеспечивает контроль над Сербией. И понять логику исторических событий невозможно без знания того, что Космет, и особенно его духовный центр — Косово поле, обладают для всех сербов непреходящим сакральным значением. Косово поле — не только территория Косовской битвы. Это большая межгорная котловина, на которой находятся Приштина, Косовска-Митровица, Урошевац. Косово поле для сербов — это земное отображение небесного «Душанова царства» (аналог «Святой Руси» для русских, украинцев и белорусов), великое наследие святого Душана Сильного из династии (лозы) Неманичей, потомка Стефана Неманя, канонизированного как святой Симеон Мироточивый, и сына святого короля Стефана Дечанского, основателя косовского монастыря Високе Дечани — одной из главных православных святынь сербского народа. Душан Сильный стал первым сербским царем, венчанным в 1346 году на царство с титулом «Царя сербов и греков» первым сербским патриархом Иоанникием I. Он вошел в национальную историю объединителем сербов, а величайшей заслугой канонизированного царя считается защита православия.

Душан Сильный разгромил венгерские войска, в которые входили католические отряды ряда европейских стран, в битве у монастыря Жича и остановил экспансию католицизма на южнославянские земли. Одновременно царь Душан первым осознал опасность турецкого наступления на Европу и предложил Римскому Папе Иннокентию VI объединить силы европейских христианских государств в борьбе против Османской империи. Римской курии тогда опасность наступления ислама не представлялась столь серьезной, и предложение было отклонено, что впоследствии едва не поставило европейскую цивилизацию на грань катастрофы в XVI–XVII веках. Рим сознавал, что при Душане Сильном невозможно ослабить сербское православие, не говоря уже о заключении унии. Поэтому основные усилия Ватикана были направлены на устранение сербского царя, что, возможно, объясняет его загадочную внезапную смерть в расцвете лет, слишком похожую на отравление сильнодействующим ядом. Похоронен святой Душан был в другой православной святыни Космета — Призренском монастыре Святых Архангелов.

В целом количество сакральных памятников на сравнительно небольшой территории Космета не имеет прецедентов, как совершенно беспрецедентно само духовное значение Космета для Сербии. Без Космета Сербия теряет внутреннюю духовную основу своего существования, что и объясняет многое как в историческом прошлом, так и будущем этого напоенного жертвенной кровью сербов православного края.

Не менее значимо для исторической памяти сербского народа, имеющей в его жизни огромное значение, и то, что на Косово поле произошло самое трагическое событие национальной истории — поражение в Видовдан 15 июня (28 июня по новому стилю) 1389 года от турецких войск. Оно стало началом процесса потери государственной независимости, закончившимся присоединением Сербии в 1459 году к Османской империи. Очень многое в будущей сербской истории, в том числе последнего десятилетия, объясняет то, что эта битва была проиграна в результате предательства. Сербские войска возглавлял талантливый полководец князь Лазарь Хребланович, нанесший в 1386 году серьезное поражение турецким войскам у Плочника, и то, что турецкая армия примерно вдвое превосходила 15-тысячную сербскую, ни в коей мере не обусловливало будущую катастрофу — это было обычное соотношение сил в сербско-турецких сражениях. В состав его армии входили не только сербские отряды, но и других христианских стран, в том числе и албанцы, исповедовавшие до турецкой оккупации православие. Фактически князь Лазарь выполнял задачу защиты всей Европы от османского нашествия, но реальной помощи, как «схизматик», от европейских монархов, на которых соответствующим образом воздействовал престол святого Петра, не получил. Причиной поражения стала измена владетеля Южной Сербии, мужа старшей дочери князя Лазаря, воеводы Вука Бранковича, давно кофликтовавшего с женатым на младшей дочери князя Милошем Обиличем. По-видимому, до битвы он вступил в тайные переговоры с командовавшим турецкими войсками султаном Мурадом I, и его предательство было оплачено. В решающий момент сражения Бранкович неожиданно отступил за реку Ситница и оголил левый фланг. Милош Обилич сделал отчаянную попытку переломить ход сражения — он сумел прорваться к султану Мураду и смертельно ранил его, после чего турецкое войско возглавил Баязид (впоследствии — султан Баязид I Молниеносный). Не меньший героизм продемонстрировали и остальные сербские воины — командовавший правым флангом воевода Юг Богдан Вратко погиб, отражая атаку Баязида, после чего командование принимали его поочередно погибавшие девять сыновей. Но ход битвы изменить было уже невозможно — сербы потерпели поражение, а взятый в плен князь Лазарь был по приказу Баязида казнен вместе с Милошем Обиличем. Чтобы превратить военное поражение еще и в духовное унижение сербского народа, лишить его воли к дальнейшему сопротивлению, Баязид забрал себе в жены дочь князя Лазаря Мильеву.

Косовское поражение настолько сильно влияет на историческую память сербов, что до сих пор во многих селах безоговорочно верят в легенду, что в ночь Видовдана все реки Косово на мгновение превращаются в кровь…

И даже после страшного косовского разгрома Сербия еще несколько десятилетий героическим сопротивлением сдерживала османское наступление на Европу, как некогда Русь спасла европейские государства от монголо-татарского нашествия. Показательно, что последняя сербская столица Смедерево пала также по вине предателя — боснийского бана Томаша, хотя ее защитники сражались до последнего.

Верховный правитель России адмирал Колчак, сам бывший образцом чести, отваги и верности долгу, имел все основания утверждать, что Сербия — «одна из красивейших и доблестнейших страниц истории человечества».

Баязид задал алгоритм захвата владычества над Косметом, дававшим возможность получения контроля над Балканами, Ближним Востоком и Северной Африкой. Баязиду нужен был плацдарм для захвата Австрии, Италии и Южной Франции, и он не мог обойти Сербию, как не мог ее обойти Гитлер со своими планами установления «нового порядка» в Европе. Не могли обойти Сербию и Соединенные Штаты, которые созданием криминального косовского бантустана и принуждением к его признанию большей части Европы получили механизм управляемого дробления и разрушения исторически сложившихся многонациональных государств. Таким образом, Вашингтон получил не только незаменимый инструмент негласного управления Евросоюзом, который в дальнейшем уже ни при каких условиях не сможет сорваться с короткого американского поводка, но и похоронил евроцентристский проект как реальную альтернативу всемирной империи «торжествующей демократии». Единственная ошибка бушевских неоконсерваторов — они не учитывают, что косовский таймер начал самостоятельный отсчет и сигнал из Белого дома ему уже не понадобится. Неконтролируемое превращение Европы в подобие Западной Римской империи времен упадка, вынужденной заискивать перед дикими племенами, приведет к тому, что хаос полностью накроет ее хрупкую интеграционную модель. Реакция на происходящее потребует от США приложения таких сверхусилий, которых их военный и экономический потенциал выдержать не сможет. Созданный силой помутившегося разума атлантических политиков Голем начинает жить своей жизнью и в конечном итоге угрожает жизни создателей.

Сказывается плохое знание истории американским истэблишментом — таким же образом в 30-е годы прошлого века заботливо опекался национал-социалистический режим в надежде использовать его для уничтожения СССР. Однако фюрер не пожелал исполнять навязываемую ему атлантистами роль и сначала занялся решением геополитических задач Рейха в Центральной и Западной Европе.

Нельзя обойти совершенно непонятый практически всеми историками вопрос относительно мотивации решения Гитлера о нападении на СССР. Обоснование этого самоубийственного для него шага идеологическими мотивами было лишь прикрытием для сохранения чистоты нацистских риз. Архивные документы и свидетельства участников событий, в первую очередь фон Риббентропа, Кейтеля и Йодля, дают совершенно ясный ответ — причиной явилось недовольство тем, что Сталин представлял постоянную и весомую угрозу гегемонии Рейха на Балканах. Таким образом, можно утверждать, что корни возникновения не только Первой, но и Второй мировой войны находятся на Балканах. Особенно если учитывать, что существующая периодизация весьма спорна — мировой характер войны более логично было бы датировать с 22 июня 1941 года.

Соединенные Штаты навязанным Европе косовским сценарием создают все необходимые условия для будущих событий, по своим последствиям приближающихся к мировой войне. Вопрос не в пирровости победы, ибо, в конце концов, Пирр одержал победу в открытом бою, а не при помощи пятой колонны и манипулятивных технологий в отношении младших партнеров. Поэтому проблема имеет более глубокое содержание.

Адепты панамериканского глобализма не учитывают, что Сербию, тем более ее часть, можно захватить, но любая империя после этого прекращает свое существование. Конечно, захват сербских земель — далеко не основная причина крушения Османской, Австро-Венгерской империй и Третьего рейха, но предопределенность завершения процесса именно таким результатом очевидна. История иногда преподносит подобные полумистические намеки сторонникам материалистического детерминизма — очень символичен смертельный удар, нанесенный князем Милошем Обиличем султану Мураду I, уже уверенному в близкой победе.

Пока же упадок своей глобальной империи представляется Белому дому невероятным, как и в рейхсканцелярии в 1941 году не представляли, что «тысячелетнему» Рейху осталось существовать четыре года. Алгоритм Баязида реализуется США скрупулезно и тщательно, как скрупулезно тщательными в своих навязчивых идеях бывают психически больные. Достигнутый наглядный успех не вызывает желания заглянуть в будущее, которое уже готовит неминуемую расплату. Одни из предыдущих претендентов на мировое господство — британцы были в своей внешнеполитической традиции более мудрыми. О «владычице морей» говорили, что она проигрывает большинство сражений, но выигрывает войны. По другую сторону Атлантики эта традиция приобрела противоположный характер, что уже показал иракский опыт. Гибельную ошибку приоритета тактических целей над государственной стратегией допустил в свое время Тито, чем и сделал возможным само появление шиптарского сепаратизма, взращенного на мечте о «Великой Албании» и берущего начало в глубине средневековых архетипов ненависти к православию и славянству. В своем семейном коммунистическом конфликте со Сталиным и Энвером Ходжей белградский диктатор целенаправленно проводил политику поощрения приема в Космете бежавших от сталинистского правительства Тираны албанцев. За время титовского правления численность сербов в Космете упала с 47 до 20 %, причем упала не только за счет массового переселения албанцев и их традиционно высокого уровня рождаемости, но и объясняемого «принципами интернационализма» невмешательства правительства в действия местных властей, проводивших политику выдавливания из края сербского населения. Партизанского маршала не смущало, что он продолжал курс оккупационных — сначала итальянских, а потом немецких — властей, делавших все возможное для албанизации и десербизации Космета.

Баязид показал, что наиболее чувствительный удар по Сербии как форпосту славянско-православной цивилизации в Европе — это удар в ее сердце, Космет. Именно поэтому подавляющее большинство православных святынь Космета разрушено и осквернено шиптарскими боевиками при молчаливом попустительстве «миротворческих» оккупантов, а убийство духовенства Рашско-Призренской епархии Сербской Православной Церкви стало одной из основных задач изуверов из созданной и обученной натовскими инструкторами УЧК (так называемой «Армии освобождения Косово»). Тех самых изуверов, которые под руководством своего командующего (нынешнего косовского «премьера») Хашима Тачи вырезали у похищенных сербов органы на продажу, что так и не вызвало желания у госпожи Карлы дель Понте привлечь «борца за свободу» к ответственности.

Баязид и его наследники проводили демонстративные акции религиозно-национального унижения, призванные полностью деморализовать сербов и априори лишить их воли к сопротивлению. Начало было положено показательной казнью князя Лазаря и Милоша Обилича, а уже в наше время на глазах у всего мира в Гааге был уничтожен другой национальный лидер Сербии, сплотивший народ в борьбе с оккупантами, — Слободан Милошевич.

Именно с этой целью в 1389 году княжна Мильева была взята в султанский гарем, а в 1594 году Синон-паша провел кощунственную церемонию публичного сожжения мощей символа сербского православия — святого Саввы. Также демонстративно массированный налет люфтваффе в апреле 1941 года на беззащитный Белград произошел на Пасху, как и в 1999 году авиация НАТО бомбила сербскую столицу и православные церкви Космета именно в праздник Христова Воскресения. И, несомненно, военная цензура Альянса вполне сознательно пропускала информацию военных корреспондентов о том, что «защитники демократии» писали на бомбах пасхальные поздравления. С целью полного морального подавления сербского Сопротивления смещенный в результате путча президент Слободан Милошевич был, в нарушение национального законодательства, в 2001 году похищен и выдан Гаагскому судилищу, специально созданному для сатанизации сербов в глазах мировой общественности и уничтожения свидетелей преступлений НАТО, именно в Видовдан.

…Баязид и последующие Османы все свои главные победы одержали не столько силой оружия, сколько с помощью предателей в сербском лагере. Этот опыт был взят на вооружение Гитлером, которому с помощью прогерманской пятой колонны — принца-регента Павла, премьер-министра Цветковича и министра иностранных дел Цинкар-Марковича — удалось в марте 1941 года втянуть королевскую Югославию в члены Оси, и только их отстранение от власти патриотически настроенными офицерами под руководством генерала Симовича заставило Берлин отдать приоритет силовым действиям…

Национал-предателями была проведена срежиссированная заокеанскими специалистами «революция» 2000 года, без которой было бы невозможно провести аннексию Космета. Сейчас уже известно, что ЦРУ было выделено около 70 миллионов долларов на организацию государственного переворота. Не меньшие суммы были предоставлены спецслужбами ряда государств — членов НАТО и неправительственными организациями неоконсервативного направления. Непосредственно по приказу Мадлен Олбрайт под крышей посольства США в Белграде было создано секретное «Американское бюро по югославским делам», которое занималось работой по организации «цветного» путча и практически руководило всеми действиями оппозиции.

Сербия стала испытательным полигоном для отработки методики проведения «цветных революций», с помощью которых устранялись лидеры государств, защищавшие национальные интересы и государственный суверенитет от американско-натовского диктата. Потом уже автоматически к власти приводились марионеточные режимы, послушно исполнявшие указания прокуратора из американского посольства. Уже после Белграда были Тбилиси, Киев, Бишкек, но там апробированная схема лишь минимально менялась. Как правило, вашингтонские кураторы избегали вносить сколько-нибудь значимые изменения, о чем свидетельствует, например, клонирование «Отпора» как главного ударного отряда по набору маргиналов и неонацистов для участия в массовых беспорядках. Как и в Сербии, ни один их этих мятежей не достиг бы результата, если бы не прямое предательство внутри правящей элиты — еще Баязидом основная ставка делалась на покупку местных «воевод бранковичей».

Активизация экспансионистской политики была вызвана опасениями утверждения реального европейского единства «от Дублина до Владивостока». А это единство издавна было кошмаром сначала для Лондона, а потом и для заокеанского наследника его геополитических амбиций, подвигавшего их на немедленные ответные меры. Павел I заплатил не только короной, но и жизнью за намерение создать с Бонапартом континентальный блок, сводивший на нет английскую политику контроля над Европой с помощью системы сдержек и противовесов. Когда русско-французский союз стал делом ближайшего времени, премьер-министр Питт отдал указание послу в Петербурге Уитворту, который одновременно являлся резидентом разведслужбы, заняться подготовкой свержения российского императора, на что были выделены крупные средства. Действовать Питту и Уитворту было проще, чем Олбрайт, — вместо организации массовых акций под телекамеры и захвата Союзной скупщины достаточно было ограничиться финансированием графа Палена и недовольных гвардейских офицеров.

Классически алгоритм Баязида был реализован в 1914 году, когда интересы нескольких ключевых геополитических игроков совпали, что сделало неотвратимым уничтожение сербской государственности. Замысел взрыва «пороховой бочки Европы» был реализован технически безупречно, но возмездие за непонимание логики развития дальнейших событий пришло к ним уже через несколько лет, как очень скоро оно придет и для соучастников захвата Космета.

В преддверии Первой мировой войны сербский вопрос был наиболее острым на европейском континенте. Резкое усиление в начале ХХ века Сербии после победоносных Балканских войн и почти полное устранение Турции из Европы вызывали нескрываемые опасения у Германии и Австро-Венгрии, обеспокоенных ослаблением своего влияния на Балканах. Не меньше была обеспокоена и Британия, считавшая прямой угрозой для своих позиций в регионе Средиземноморья возможность России более активно с помощью Сербии действовать в направлении проливов. Особое недовольство во всех трех столицах вызвало возвращение в 1912 году Космета в состав Сербии, что сделало невозможной реализацию планов создания «Великой Албании», перекрывающей Белграду выход к морю, которую и центральные державы, и Лондон одновременно хотели сделать своим плацдармом в Южной Европе и бассейне Средиземного моря. Совпадение геополитических интересов в косовском вопросе и предопределило последующую трагедию, стоившую Европе миллионов жизней и заката ее гуманистических иллюзий.

Неслучайно летом 1914 года приезд наследника императорского престола эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево после проведения маневров был запланирован на Видовдан, что выглядело как открытое оскорбление национальных чувств сербов, считавших австро-венгерскую власть оккупационной. Босния и Герцеговина была аннексирована Веной только в 1908 году. При этом был нанесен чувствительный удар по престижу России, учитывая, что ее министр иностранных дел Извольский пошел на бессмысленные переговоры по этому вопросу со своим австрийским коллегой за иллюзорное обещание содействия изменению режима проливов.

Сам Франц Фердинанд, один из наиболее загадочных персонажей европейской истории прошлого века, никоим образом не хотел оскорбить сербов и вряд ли вообще знал о значении Видовдана — дата маневров была определена Генштабом. В то же время германская пресса в предшествующие годы целенаправленно создавала ему репутацию славянофоба и главы партии войны, что предопределило вынесение смертного приговора боснийскими заговорщиками. На самом деле будущий император был благожелательно настроен к славянам, что объясняется и его морганатической женитьбой на чешской графине Хотек. После восшествия на престол он планировал реформирование империи из двуединой в триединую, что сделало бы славян государствообразующим элементом наряду с австрийцами и венграми. Франц Фердинанд считал необходимым для сохранения империи уйти от блокового противостояния в Европе. По его мнению, необходимо было создать на принципах нерушимости существующих границ континентальный блок, основу которого составили бы Австро-Венгрия, Россия и Германия. Таким образом одновременно резко ограничивались возможности вмешательства Англии в европейские дела путем навязывания своей традиционной политики «поддержания баланса сил» и экспансионистские устремления милитаристских кругов Германии. Было понятно — жить престарелому Францу Иосифу оставалось недолго, а приход к власти наследника полностью изменил бы расстановку сил на международной арене.

Кроме врагов в Лондоне и Берлине, Франц Фердинанд имел не менее опасного врага в собственной столице — начальника Генштаба Конрада фон Гетцендорфа, хотя именно он сам ранее способствовал назначению этого одаренного военачальника на ключевой пост в армии. Причиной смертельной ненависти фон Гетцендорфа к наследнику стало шпионское дело полковника Альфреда Редля, который в 1913 году покончил с собой, будучи разоблаченным, согласно официальной версии, как русский шпион. Можно утверждать, что работа Редля на русскую разведку — миф, возникший в результате прямой фальсификации. Для ее разоблачения достаточно одного документа из Российского государственного военно-исторического архива — сводки о проведении разведработы по Австро-Венгрии за 1913 год, подписанной руководителем этого направления полковником Самойло.

Все документы, продажу которых приписывали Редлю, передавал через посредника офицер австрийского Генштаба, имя которого было известно только бывшему российскому военному агенту в Вене полковнику Роопу. После шумного скандала с «самоубийством» Редля Рооп был запрошен — являлся ли последний тем самым «контактом», на что последовал отрицательный ответ. В действительности Редль или был убит, или с помощью компрометирующих материалов личного характера принужден к самоубийству пришедшими к нему по заданию фон Гетцендорфа офицерами из комиссии по расследованию. По косвенным данным можно предположить причину таких действий фон Гетцендорфа, являвшегося противником союза с Россией и сторонником полного уничтожения Сербии. Долгое время руководивший контрразведывательной службой Редль, вероятно, получил данные о тайном совместном планировании германским и австро-венгерским генштабами действий против Сербии, что почти гарантированно втягивало дуалистическую монархию в мировую войну. План оккупации Сербии Гетцендорф выдвигал еще в декабре 1912 года, но встретил решительный отказ со стороны императора, понимавшего гибельность любой войны для дряхлой монархии, уже перенявшей от Блистательной Порты эстафету «больного человека Европы». Особенно подозрительно выглядит то, что в своих мемуарах фон Гетцендорф всячески пытается представить Франца Фердинанда своим полным единомышленником в вопросе уничтожения Сербии, что не находит подтверждения в документах. Подобным образом небеспочвенно подозревавшийся в организации убийства Столыпина его заместитель в МВД генерал Курлов, ненависть которого к своему начальнику была общеизвестна, оставил мемуары, полные утверждений о всестороннем взаимопонимании с Петром Аркадьевичем.

Во всяком случае, Франц Фердинанд был единственным, кто тогда не поверил в шпионаж Редля и потребовал независимого от Генштаба расследования всех обстоятельств дела. Он не добился такого решения от Франца Иосифа, избегавшего конфронтации с генералитетом. Но было очевидно, что после смерти последнего расследование начнется немедленно.

В Боснии, фактически находившейся на военном положении, власть принадлежала одному из ближайших людей фон Гетцендорфа — генерал-губернатору, генералу Оскару Потиореку. Готовившая убийство эрцгерцога организация «Млада Босна» была просто кружком восторженных юношей, мечтавших об объединении южных славян и понятия не имевших о подлинной политической позиции Франца Фердинанда. Говорить об уровне их конспирации не приходится, поскольку будущие террористы сообщали о подготовке террористического акта любимым девушкам, своим друзьям, и все Сараево шепталось о планах «Младой Босны». Было бы наивно полагать, что военная контрразведка не владела полной информацией, а сама организация не была пронизана внедренной агентурой. О многом свидетельствует тот факт, что все девять осужденных «младобоснийцев», а также сам Гавриил Принцип скоропостижно умерли в крепости Терезиенштадт до победы Антанты. Попытки представить организаторов убийства как агентов тайной организации сербских националистов «Черная рука», возглавлявшейся руководителем военной разведки Сербии полковником Драгутином Димитриевичем (Аписом), на судебном процессе полностью провалились и не подтверждаются ни одним сколько-нибудь серьезным документом или свидетельством. Для понимания этого достаточно добавить лишь один штрих — чтобы перед покушением вернуться в Сараево из Белграда, Гавриилу Принципу, ездившему туда поступать в университет, пришлось заложить в ломбарде пальто, а его товарищу Трифко Грабежу попросить денег у родственников. Известно другое — премьер-министр Сербии Никола Пашич передал австрийскому министру Лихновскому информацию о готовившемся убийстве Франца Фердинанда заговорщиками из Боснии, но никакой реакции на это сообщение со стороны Вены не было.

Еще одним красноречивым фактом является то, что в городе, кипящем от ненависти к австрийцам, не было предпринято никаких дополнительных мер безопасности, кроме выведения на улицы беспомощной городской полиции. Более того, создается четкое впечатление — все было сделано для облегчения работы террористов. Сначала Габринович беспрепятственно поджидал долгое время с довольно объемной бомбой эрцгерцога у моста Цумурья, и никто не помешал ему ее бросить. Когда в результате случайности наследник не был даже ранен, программа пребывания не изменилась, и кортеж направился в ратушу, откуда Франц Фердинанд уехал той же дорогой и опять без охраны. Только на этот раз рядом с Францем Фердинандом в автомобиль сел Потиорек, непонятным образом остановивший его под предлогом ошибки шофера прямо напротив Принципа, который и произвел роковые для европейского мира выстрелы.

О готовившемся убийстве было, по-видимому, известно «Интеллидженс Сервис», что подтверждается и таинственными намеками в мемуарах лорда Грея, занимавшего тогда пост министра иностранных дел, о «нескольких параллельных заговорах» и о том, что, выезжая в Сараево, Франц Фердинанд был уже заранее обречен. Заставляет задуматься и реакция ватиканского официоза Оsservatore Romano на выход книги советского историка Николая Полетики о сараевском убийстве — по словам рецензента, если бы автор узнал все о тогдашних событиях, то не остался бы в живых. Эти слова приобретают особый смысл, если учесть степень влияния Ватикана на высшее военное и политическое руководство Австро-Венгрии и последовательную политику Святейшего престола, берущую свое начало с времен Душана Сильного, по уничтожению православия на Балканах и Сербии как его оплота.

Нельзя не согласиться с мнением сербского историка Веселина Джуретича, написавшего в своей последней монографии, что в новой косовской битве «еще раз погибли сербский народ и европейская честь», а у «истоков гуманизма универсального духа древней Европы появились призраки давно минувшего времени». Да, Евросоюз, добровольно отказавшийся от христианских корней своей цивилизации, потерпел сокрушительное поражение, последствия которого еще нельзя в полной мере осознать. Вызванный «зверь из бездны» разрушения государств и подмены традиционных религиозно-моральных принципов инстинктом торжествующего над руинами цивилизации варвара не ограничится одним Косметом, ему нужен весь континент.

Правящий в Украине националистический режим, конечно, понимает, насколько смертельно опасен прецедент Косово для страны. Для Украины косовский пример порождает реальный, а не выдуманный малоодаренными сказочниками из СБУ «северодонецкий» сепаратизм. И очень симптоматична нескрываемая радость меджлиса, незаконную деятельность которого опять же «не замечают» увлеченные популяризацией гитлеровских карателей борцы с федерализмом. Но в силу изначального компрадорского характера режима все действия нынешнего украинского МИД будет определять даже не Ющенко, успевший уже в очередной раз показать свою всестороннюю некомпетентность, заявив об «уникальности» косовского случая, сославшись на резолюцию 1244 СБ ООН, которая как раз признает Косово неотъемлемой частью Сербии. Руководящие инструкции по сербскому вопросу «оранжевым» дипломатам даст посольство США, которое, видимо, еще не получило указаний из загруженного работой с лимитрофами госдепартамента. Наивно ожидать от нашей вызывающей смех трипольской карикатуры на усташеского поглавника Анте Павелича и вывода из Космета украинских контингентов, направляемых против сербов на их же родной земле. Ведь кровь военнослужащих НАТО, как ранее солдат вермахта, слишком дорога, ее должны проливать стремящиеся в Альянс «молодые демократии».

Запущенный процесс дестабилизации затронет всех европейских сателлитов американской империи глобализма. Исторический парадокс заключается в том, что план уничтожения цивилизационных принципов Европы реализуется при непосредственном участии европейцев. Сбылось еще одно пророчество великого философа Константина Леонтьева, предсказывавшего в своей работе «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения», что примитивный утилитаризм, забвение своих великих духовных начал приведет континент к духовной и геополитической катастрофе.

Надо понять главное — косовская битва не окончена, мы видим только ее начало. Это битва не только Сербии, для которой отступление станет концом национально-государственного существования, но и для всех европейских стран, не отказавшихся от своих духовных начал, без которых невозможно строить будущее. Как во Вторую мировую войну судьба Европы решалась в Сталинграде, так сейчас будущее континента определяется в Космете. Югославские партизаны насмерть стояли против немцев и местных коллаборационистов, не давая возможности отправить новые дивизии на Восточный фронт. Мы тоже должны сделать все, чтобы помочь выстоять православной Сербии. Помочь как всей возможной поддержкой ее территориальной целостности, освобождения Космета от оккупации и криминального режима, так и своим сопротивлением установлению тоталитарной диктатуры, защитой конституционных прав граждан и недопущением втягивания Украины в агрессивный военный блок НАТО, растоптавший в Европе остатки права и морали.

Натовцы в 1999 году на полутонных бомбах писали пасхальные поздравления белградцам, натовцы в 2008 году заставляют православных украинцев и сербов убивать друг друга накануне Пасхи… Какое еще поздравление от Буша ожидает Украину накануне Светлого Воскресения?