"Lady and Loneliness" - читать интересную книгу автора (Арсеньева Светлана)

Глава 5

Следующая неделя прошла успешно. Или ужасно, смотря с какой стороны посмотреть. Мы с Данином еле избавились от Лит-ара и засели за проектировку Галереи моей мечты. Все шло с неимоверной скоростью, что не типично для меня. За мои идеи Дан ухватился с энтузиазмом, достойным лучшего применения. Признаюсь, временами мы спорили до хрипоты из-за мелочей. Пришлось показать ему все то, что я выбрала для постоянной экспозиции. Ну-у… он проникся. Из полного ступора я его вывела всего-то за десять минут. Правда, дышал через раз он еще долго.

— Что скажешь? — Я выразительно уставилась на него.

— Ничего. — В темно-синих глазах Данина застыло выражение несбывшейся мечты. — Ты хочешь это показывать? — Я утвердительно кивнула. — А ты не боишься, что многие просто сойдут с ума?

— Дан, ты так и не понял. Подумай немного, попытайся понять, что ты чувствуешь? — Я говорила тихо, почти гипнотизируя его своим голосом. Плавно, мелодично, чарующе.

— Я хочу творить. Понимаешь, не использовать чужие идеи, а сам что-то придумать, только мое. Я хочу быть… творцом… — Ну вот, и этот бредит. Интересно, это эпидемия такая?

— Ну-у, практически этого я и добиваюсь. Понимаешь, Дан, это все слишком чуждо практически для каждого, и это только твое личное дело, как ты поймешь эту выставку, — я сделала небрежный жест рукой в сторону своих картин. — Как ты думаешь, — совершенно другим тоном спросила я, — моя выставка будет иметь шансы на успех? — Я наивно хлопнула глазами. Дан улыбнулся.

— Боюсь, все затраты Лит-ара окупятся через неделю… — Он усмехнулся. — Меня интересуют работы Данте. И у меня есть идея…

Остаток дня и всю следующую неделю мы провели у него за составлением голограммы Галереи моей мечты. Ну да, я повторяюсь, но долго сидеть на одном месте, с одним и тем же Мо-тон-Ра, и делать что-то одно и не отвлекаться… Для меня это Подвиг!

Лит-ар улетел по делам куда-то в Систему, от Эриха не было никаких новостей. Дрэйя преданно дожидалась меня дома, все так же гоняла рыб в аквариуме и укладывала меня спать. Моя большая кошка, конечно, скучала без меня, но я окунулась в работу с головой и ни капли об этом не жалела.

Домой я приходила только на ночевку, сидела долгими вечерами с Дрэйей у аквариума и разводила на подоконнике экзотические цветы. Все было до безобразия спокойно и размеренно.

Голограмма Галереи получилась, хоть и с трудом, и я убедилась, что недаром Данина называют лучшим дизайнером на Атине. Правда, я все представляла немного иначе.

Синеватые потолки с матовой подсветкой, стены — жемчужно-белый мрамор с синеватыми прожилками, витые колонны, больше похожие на окаменевшие побеги дикого винограда. (Я как представила, в какую сумму это выльется, мне становится тошно). Стиль, мягко говоря, далек от всего человеческого. Когда за дизайн берутся тиари и Мо-тон-Ра — ждать посредственного результата не приходится.

— А теперь нам нужно посчитать, во сколько нам это удовольствие обойдется… — Я задумчиво грызла коготь. Дан косился на это безобразие обоими глазами.

— А вот эти проблемы я с тобой обсуждать не стану, — очень категорично заявил Дан.

— Это еще почему?! — Я моментально окрысилась.

— Потому что на это Лит-ар есть.

— Дан, — ласково прошипела я, — я чего-то не знаю?

— Таль, милая, ты на Атине сколько?

— Вторую неделю… — А в чем подвох?

— Вот-вот. А ты в курсе, дорогая, что на Атине женщин к политике, финансам и управлению делами на пушечный выстрел не подпускают?

— Что-о?! — У меня от такого заявления даже челюсть отпала. — Не может быть, — категорично возразила я. — Я же хозяйка Галереи!

— Но управляющий — Эрих.

— Да ты… знаешь, кто ты?! — Цензурных слов не хватало. Дан улыбался во весь рот.

— Не понимаю, Таль, что тебя не устраивает?

— Просто непривычно, что гору моей работы делают за меня, — я задумчиво склонила голову набок. — Раньше такого не случалось. Даже наоборот…

— Привыкай, дорогая. На Атине женщин мало и их берегут.

Я ушла от него в полном неадеквате. Практически во всех виденных мною мирах женщины имели равные права с мужчинами, чем они беззастенчиво пользовались. Правда, в паре тысяч парсеков отсюда есть планета, на которой царит матриархат. Мне там не понравилось, и я в очередной раз забыла ее название. Но здесь… признаюсь, подобного я от Атина не ожидала. Чтобы женщин не допускали к серьезным делам?! Хотя, может быть, это и к лучшему.

Добиралась я домой долго. По пути успела зайти в парк, посидела на качелях, даже заглянула к фонтану. Красиво. Удивительно красивый мир. Волшебный.

Моя большая кошка меня заждалась. Она сидела у двери и нервно дергала хвостом, я-то думала, она окончательно запугала всех моих рыб.

— Привет, Дрэйя! — Я легонько провела рукой по мягкой шерсти за ушком. — Как прошел день? — Кошка что-то прошипела в усы. Понятно, моя красавица. — Домработница приходила? — Утвердительный кивок. Домработница мне тоже досталась в наследство. — Это хорошо, значит, у нас будет обед! Надеюсь, она тебя покормила? И моих рыбок? — Дрэйя еще раз дернула хвостом и покосилась на меня. Ну и что, что я редко бываю дома? Это же не повод на меня так смотреть? Или повод?

Голографический календарь мирно висел на стене. Сегодня на нем был изображен пляж с кристально-белым песком, изумрудные волны с тихим шелестом набегали на берег. Океан был безупречного темно-зеленого оттенка, почти как глаза Данте.

Данте… Дьявол!!! Он ведь прилетает сегодня, у меня совершенно вылетело из головы!

Я примчалась в космопорт за полчаса до его прилета. И даже надела его любимое серебристое платье и не сделала макияж. Он сказал, что я нравлюсь ему такой. Маленькой, беззащитной, наивной девочкой. Да, художники действительно видят мир несколько иначе. И Данте с завидной настойчивостью пытался загнать меня в одному ему понятный образ. Пока я была не против.

Со мной не было ничего лишнего, Данте не любит мелочей, я их всегда где-то теряю. Я даже сумочку и ключи от дома оставила у Данина. Я пришла к Данте с пустыми руками. Никаких украшений. Я все ждала…

Сердце на минуту остановилось, пока приятный женский голос оповещал о прибытии его корабля. Дыхание вовсе исчезло, и мое тело никак не хотело учиться дышать заново. Я его ждала…

Высокую фигуру Данте я заметила издалека. Его трудно не заметить, даже в толпе. Высокий, худой, как хлыст. Волосы до плеч, медно-красные, с алым оттенком, я никогда раньше не видела такого у людей. Неправильные, непривычные черты лица, почти отталкивающие, слишком резкие. Бледные, тонкие губы, прямой нос, удивительные зеленые глаза с обычными круглыми зрачками. Черные брови и длинные ресницы, широкие плечи, руки художника. Я не знаю для него слов. Данте. Он словно много тысяч лет назад был создан талантливым скульптором, только он не холодный, застывший в веках мрамор, от него веет гордостью и жизнью.

Мы встретились взглядами. Его глаза потемнели, как ночное небо Атина. Он пробирался сквозь толпу с непоколебимостью ледокола. Для нас реальность отступила на второй план…

— Данте! — Прошептала я одними губами.

— Таль! — Он стиснул меня в объятьях.

— Боги, Данте, ты окончательно себя довел! — Мне нужно было ему столько рассказать, а в голову приходили только какие-то глупости.

— Таль, ты снова придираешься! — Его глаза потеплели. — Ты все так же хороша, маленькая фея! — Щеки предательски заалели.

— Поехали домой? — Предложила я.

— Домой? — Удивился он.

— Да, пока поживешь у меня, потом найдешь себе что-нибудь на свой вкус.

— Но ты же…

— К Данину за ключами зайдем, — отмахнулась я. — Заодно и на проект Галереи посмотришь. Но по дороге мы в нее обязательно заедем!

— У меня есть для тебя подарок. — Почти ласково сказал Данте.

— Подарок? Для меня? — Фиолетовые глаза зажглись мягким интересом.

— Да, милая, подарок для тебя. Дома покажу. — На наших лицах застыло выражение странного единения. Я никогда не могла понять этого человека, он не вписывается ни в какие рамки, но сегодня, после стольких месяцев разлуки, я чувствовала его, как саму себя. Это так странно… Это Данте.

— Итак, план действий предельно прост. Сейчас мы садимся в такси и летим в Галерею. С удовольствием выслушаю твои предложения и рекомендации. Да, Данте, ты прав, я просто хочу похвастаться тебе своим наследством! — Я смотрела в зеленые глаза и видела в них свое отражение. — Потом мы заедим к Данину, а потом — домой.

— Таль…

— Я знаю, что ты ни капли не устал, не симулируй!

— Я не об этом. Данин — тот самый?

— А? То есть? Не знаю. Может быть.

— Интересные у тебя знакомые!

— Я догадывалась. Это нас Лит-ар познакомил.

— Лит-ар Сантэй?! — Данте аж поперхнулся.

— Да-а, — протянула я. — Я ж говорю, серьезное мне досталось наследство.

— В виде Лит-ара? — Съехидничал художник.

— Тоже. — Смысл не соглашаться с очевидным? — Он был инвестором моей тетушки. О, вот мы и на месте!

Я с гордостью собственника провела его внутрь Галереи. Пришлось немного поработать гидом-экскурсоводом, и даже познакомила Данте с несколькими работниками.

Сказать, что в Галерее нам были рады, значит выразительно промолчать. К нам то и дело подбегали работники, предлагали алкогольные и не слишком напитки, закуски и свою помощь. Мы вежливо отказались от помощи и закусок, зато я взяла стакан грейпфрутового сока, а Данте неподдельно обрадовался какой-то грязно-серой мутной жидкости, которая даже на вид была абсолютно непригодной к употреблению.

Мы бродили по выставочным залам Галереи и восхищались. Прекрасным днем и снежно-белым стенам, яркими картинами и монотонными статуэтками, вкраплениями легких бежевых облаков на изумрудном небе. Мы не говорили о наших делах. Данте ни о чем не спрашивал, а я все поняла, едва окинула взглядом его исхудавшую фигуру и потрепанную одежду. Я промолчала. Он слишком гордый, мой художник.

Из Галереи мы выбрались спустя пару часов. Данте выглядел довольным, как объевшийся сливками кот. О Галерее он слышал (а кто ж о ней не слышал, хотела бы я знать!), но никак не мог представить, что ему предложат сделать здесь выставку собственных работ.

Данин в очередной раз поджидал нас у порога. Или, может быть, он чувствует, когда кто-то идет по его душу? Кто ж знает этих Мо-тон-Ра, разве что у Эриха спросить.

— Привет, моя милая! — Дан расцеловал меня в обе щеки. — Я смотрю, ты привела гостя! Представишь?

— Конечно, дорогой. Это Данте, художник с Земли-1. С его работами ты уже ознакомился. Данте, это Данин, дизайнер и мой, полагаю, друг. — У мужчин на лицах было написано одно и то же, причем большими буквами: «Тот самый!!» С учетом того, какое впечатление произвели на Данина его картины… И как сам Данте странно реагировал на мое знакомство с Данном… Интересная картинка вырисовывается, очень интересная.

— Проходите, стоять в дверях — плохая примета, — Данин прошел вглубь комнаты, к бару, налил напитки в широкие стаканы.

— Ты веришь в приметы? — Не верю своим ушам! Инородец, верящий в человеческие предрассудки! Скажи кому…

— Таль, милая, тебе не кажется, что поколения предков были мудрее нас? Они умели видеть вокруг себя не только людей, но и природу, наблюдали за ней, ее реакцией на людей, да и у самих были тысячелетия, чтобы подметить, с какой стороны пещеры становиться не стоит.

Я никак не могла понять, шутит он или говорит на полном серьезе. Взгляд был абсолютно спокойным и ничего не выражал. Я внимательно выслушала эту ахинею, но осталась при своем мнении.

— Прошу, — Дан подал напитки, потом поставил поднос на изящный столик, а сам свернулся в кресле, как кот со стажем. — И что же вас привело ко мне?

— Мои ключи! — Честно призналась я. — И, конечно, я хотела познакомить тебя с Данте, ты ведь…

— Да, Таль, я с нетерпением ждал этой встречи. — Почти промурлыкал Данин. — Желаете осмотреть проект? — Это он, надо полагать, к Данте обращается. К чему столько официоза?

— Да, пожалуй, Данте стоит ознакомиться с местом постоянной выставки его картин.

— Кто автор сего шедевра? — Данте внимательно рассматривал компактную голограмму, разместившуюся как раз посреди стола. Поднос и пустые стаканы были благоразумно убраны подальше с глаз.

— Коллективное творчество, — улыбнулся Данин. — Идея — Таль, воплощение совместное. Как тебе?

— Одобряю, — ухмыльнулся художник. — Только пара замечаний…

И пошло-поехало… О чем я думала, когда решила их познакомить? Хотя, это событие должно было произойти рано или поздно.

Они в очередной раз добавляли что-то в голограмму, потом убирали, потом начались истерики, угрозы взорвать все к демонам, чтоб долго не мучиться, потом они все-таки пришли к определенному решению и позвали меня.

— Что скажешь, Таль?

— Восхитительно! — Действительно, до такого даже я не смогла бы додуматься. Данте поделил Галерею на две части. Одна осталась такой, как задумала я, а вот вторая… Перегородка из странного легкого материала, что-то вроде ткани, никогда подобного не видела, отделяющая часть Галереи, а вот за ней… С той стороны начиналась ночь. Черная, беспросветная, безлунная ночь. На потолке тусклыми звездами горели светильники, на стенах в неглубоких нишах, как первые межзвездные космонавты в криованне, были утоплены картины. Подставки для голограмм и скульптур были полускрыты под тем же странным материалом, с тусклой подсветкой. Выглядело все, как мистический сон, мне все казалось, что вот-вот из полупрозрачной голограммы Галереи величественно выплывет призрак. Такое странное впечатление… И я поняла, где будет находиться постоянная экспозиция картин Данте.

— Я рад, что тебе понравилось, милая. Кстати, Данте, я уже перезвонил в космопорт, твои вещи скоро привезут.

— Куда? — Удивилась я.

— Как куда? — Не меньше моего удивился Данин. — Ко мне, конечно же. Данте остается здесь. — Сказано это было таким тоном, что я поверила. Не могу понять, когда они успели настолько сговориться.

— Я думаю, все успели проголодаться? — Нахальным тоном предположил Дан. — Уверен, нам всем не мешает пообедать. Таль, надеюсь, ты не сидишь на диете?

Я только пожала плечами. Я попала на свихнувшуюся планету. Чего мне не хватало для полного счастья? Они оба ведут себя просто возмутительно!

Вещи Данте привезли ближе к вечеру. Мы успели пообедать и обсудить все последние новости мира Атин. Данте было жутко интересно, куда я затащила его на сей раз.

Его вещи сложили посреди комнаты и не объяснили такую задержку. Всего одна сумка и несколько герметичных контейнеров, ударопрочных и влагонепроницаемых. На мгновение я растерялась от вида этого на шикарном ковре Дана, но потом до меня дошло. Сам Данин пребывал, мягко говоря, в непонятках. Но неужели?..

— Да, Таль, я привез пару скульптур. Конечно, я взял картины. Да, все, немного позже ты сможешь выбрать. О подарке я не забыл, ты прекрасно знаешь, что я никогда ни о чем не забываю. — Данте отвечал по очереди на все невысказанные мной вопросы. И когда только он успел настолько хорошо меня изучить?

— О подарке я не думала, правда!

— Значит, начинай думать, потому что сейчас я буду тебе его вручать! — Данте напустил торжественности в позу, порылся в одном из контейнеров и извлек на суд общественности одно из полотен, подарок мне.

Мой портрет.

Я тихо ахнула. Данин сделал несколько шагов вперед.

Я? Нет, не совсем. Я говорила, что художники видят мир по-другому? Тогда я еще не представляла, как странно видит этот мир он.

Высокая, слишком худая и угловатая фигура, длинные, почти до колен, волосы цвета розового жемчуга, переливающиеся всеми оттенками серебра и перламутра. Вокруг — высокие деревья, зеленые, как его глаза, живые, настоящие. Море цветов, в котором увязла другая-я. Казалось, сейчас в открытое окно влетит ветер — и ветви деревьев, и травы начнут волноваться, как море. Зеленое-зеленое море. Странный покрой жемчужно-белого платья, еле прикрывающего колени, странные украшения на запястьях — что-то похожее на широкие браслеты с рунным узором; длинные серьги в ушах и тяжелое ожерелье с жемчугом. И глаза — огромные, фиолетовые, абсолютно ничего не помнящие. Странная поза, выражающая поиск и отчаяние.

И он видит меня такой?

Я никогда не пойму Данте, никогда.

— Ладно, мальчики, меня уже Дрэйя заждалась, — я аккуратно свернула полотно и упаковала в мини-контейнер. Эта картина займет достойное место в моей коллекции. Я пошла к двери, чувствуя себя как-то странно.

Данте и Данин обменялись странными взглядами. Сегодня вообще все как-то странно.

Ничего, я подумаю об этом позже…