Дарья Донцова
Летучий самозванец
Виола Тараканова. В мире преступных страстей - 24
Дарья Донцова
Летучий самозванец
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Глава 21 Глава 22 Глава 23 Глава 24 Глава 25 Глава 26 Глава 27 Глава 28 Глава 29 Глава 30 Глава 31 Глава 32 Глава 33 Глава 34 Глава 35 Эпилог

Глава 2

Василий Олегович обвел взглядом присутствующих.

- Вначале хочу представить вам свою жену Катюшу.

Коротко стриженная брюнетка, на мой взгляд, едва ли справившая тридцатипятилетие, помахала изящной рукой и улыбнулась. Я была поражена моложавостью супруги Самойлова.

- Классно выглядит, да? - шепнул мне Юра. - Вероятно, не прикасается к майонезу.

Я исподтишка показала ему кулак.

- Слева от Кати сидит Леонид Зарецкий, заведующий нашим научноисследовательским отделом, - продолжал Василий Олегович.

- Зачем кондитерской фабрике держать ученых? - тихонько спросила я у своего спутника.

Василий Олегович тем временем говорил:

- Создание новой конфеты - дело трудное. Обыватель считает, что очень просто смешать в котле сгущенку, орехи, какао и получить шоколадку. На самом деле разработка рецепта может занять годы, и никогда заранее не знаешь, что придется по сердцу потребителю. Например, «Коровка», к сожалению, не наша придумка, достаточно простая, без сложных составляющих, но любима не одно десятилетие. Сколько ни пытались улучшать «Коровку», добавляли в нее мак, арахис, покрывали глазурью, но народ предпочитает классический вариант. Карамель «Гусиная лапка», конфеты «Белочка», «Трюфель», шоколадка «Аленка» - вот высота, к которой нам нужно стремиться. Но и мы тоже имеем вполне конкурентоспособный товар: в свое время очень удачно стартовали с изделием «Свадьба», потом появился «Колокол» [2] . Надеюсь, Леня, мы и дальше не сбавим оборотов. Ты сегодня вместе с женой?

Лысый толстячок лет сорока пяти, одетый в пронзительноголубой джинсовый костюм, кивнул:

- Да, знакомьтесь: Вика, моя супруга, она врач, психотерапевт и психолог.

Я едва не поперхнулась капучино, который как раз в этот момент отпила из чашки. Меньше всего стройная блондинка с кукольным, чересчур сильно для утреннего времени накрашенным личиком похожа на специалиста по ремонту душ. Доктору положено носить серьезную прическу, блузку на пуговичках под горло, не увлекаться макияжем и иметь строгий вид. Вика же щеголяет в обтягивающей маечке, щедро усыпанной стразами, низкое декольте почти полностью открывает бюст, который слишком совершенен, чтобы быть натуральным. На изящной шее висят многочисленные бусы, на запястьях бренчит с десяток браслетов, но больше всего меня поразили ее руки. Пальцы Вики заканчивались почти семисантиметровыми пластинами, загнутыми, словно когти у грифа. Но в отличие от птички Вика явно посещала маникюршу: ее ногти были покрыты яркокрасным лаком и вдобавок украшены изображением ромашек.

- Рада познакомиться, - тут же защебетала она. - Я обожаю прогулки на воде. Так прикольно! Папочка, помнишь, как мы веселились в Испании, когда взяли напрокат яхту? Можно сегодня искупаться? Хоть и сентябрь, но очень жарко. Я прихватила с собой бикини из последней коллекции!

- Дорогая, съешь круассан. - Леонид поспешил заткнуть жене рот.

- Отлично! - излишне весело воскликнул Василий Олегович. - Но сначала продолжим знакомство. Прошу любить и жаловать - главный художник Никита Редька с женой Анечкой.

Пара довольно полных людей, облаченных в клетчатые рубашки, мило заулыбалась присутствующим.

- Кит, вымолви словечко, - попросил начальник.

Редька взъерошил кудрявые волосы.

- Ну… э… э… Лучше нарисовать!

Анечка звонко рассмеялась.

- Василий Олегович, вы, наверное, знаете, что Никита не оратор. В нашем доме трещотка я!

Мне Анна понравилась сразу. У нее был ясный приветливый взгляд и, очевидно, веселый нрав.

Директор кивнул.

- Теперь поприветствуем нашего пиардиректора Манану. Прости, дорогая, но выговорить твою фамилию я не способен. Понимаю, что это неприлично, невоспитанно, но даже пытаться не стану.

Очень худая женщина с огромными карими глазами и слишком большим для мелкого лица носом оторвалась от омлета.

- Ничего особенного, Гигиенимишалавили.

Сидевшие за столом засмеялись, а Манана продолжила:

- Я москвичка, родилась в столице, фамилия досталась мне от папы, а имя от бабушки. В школе меня звали Маня, очень смешно было наблюдать, как учителя, желая вызвать к доске девочку Гигиенимишалавили, сначала шевелили губами, потом хмурились, сдвигали брови и говорили в конце концов: «Горина, выходи». В результате Оля Горина, которую вытаскивали вместо меня, исходила тихой ненавистью, а я, наверное, была единственной ученицей, которая практически не отвечала устно. Предлагаю отбросить церемонии и звать меня Маней. Благодарю Василия за любезное приглашение, и еще раз огромное спасибо, что разрешил приехать мне вместе с дочкой. Поздоровайся, милая.

- Здрасте, - звонко разнеслось над столом. - Меня зовут Тина. Мама, я не люблю оладьи, а этот дядя мне их положил! Я просила сосиски, но он меня не послушал! Пожалуйста, дайте сосиски, это моя любимая еда! И кетчуп! Кетчуп - самое вкусное! Мамочка, не волнуйся, я не закапаю чистое платье, я аккуратная. Можно мне сосиски? И кетчуп! Пожалуйста!

На несколько секунд в столовой повисла тишина. В словах малышки, наивно признающейся в горячей любви к колбасным изделиям и томатному соусу, не было бы ничего необычного, детская непосредственность всегда вызывает у взрослых улыбку умиления. Но Тина выглядела по меньшей мере лет на двадцать, однако возраст не мешал ей прижимать к груди плюшевую игрушку самого дурацкого вида: то ли поросенка, то ли медвежонка.

Манана растерянно оглянулась и быстро ответила:

- Конечно, солнышко, сейчас принесут.

- Нет проблем, - подхватил Самойлов. - Эй, вы там, подайте Тиночке то, что она просит.

Девушка захлопала в ладоши и повернулась к даме, которая сидела напротив меня.

- Хотите, поделюсь с вами? Я умею резать еду ножом, это очень просто: вжик, вжик - и готово!

- Гастрономические изделия не забава, - растерянно ответила тетка, то ли не понявшая, с кем поддерживает беседу, то ли категорически не умевшая общаться с особенными людьми.

- Вот мы и добрались до моих друзей! - легко перекричал ее Василий Олегович. - Перед вами Алина Сергеевна Бортникова, диетолог, психолог и моя бывшая одноклассница, она…

- …крайне удивлена нездоровым набором продуктов на столе, - быстро перебила его Алина. - Я готова дать любому присутствующему консультацию по правильному питанию. А в особенности вам!

Бортникова бесцеремонно ткнула пальцем в мою сторону.

- Не стоит употреблять майонез тазами!

- Это тассен, - вдруг сказала Аня, - разновидность соусника. Название происходит от немецкого слова «tasse», что означает чашка.

Я ощутила новый прилив дружелюбия к жене художника, а Василий Олегович картинно потер руки:

- Юра Шумаков, мой племянник, и его очаровательная, восхитительная, талантливая, гениальная спутница, наша великая писательница Арина Виолова. Ура!

В моей груди возникло тепло, потом жар, быстро поднявшись по шее, наполнил голову. Меня очень смущают похвалы, намного комфортнее я чувствую себя как объект критики.

- Простите, - прочирикала Алина. - Я плохо расслышала вашу фамилию: Толстая или Достоевская?

- Вау! - закричала Тина. - Я вас читаю! Прикольно! Больше всего мне понравилось, когда тетеньку дома в ванне утопили, а потом в море кинули, но врач все равно понял, в чем дело. Он мертвую шприцем проткнул! Хрясь! Под микроскоп сунул и все понял! Мама, я выучила новое слово! Микроскоп! Мама, я его у ней в книжке вычитала! Мама, похвали меня!

- Умница, - ответила Манана. - Но надо говорить «у нее», а еще лучше сказать «у писателя».

Алина закатила глаза.

- Куда катится мир! Люди читают всякие бредни!

Юра стиснул зубы. Я поняла, что он сейчас сделает, положила руку ему на колено и чуть сжала ногу. Шумаков крайне нервно относится к людям, готовым ткнуть длинной иглой в больное место литераторши Виоловой. Я многократно объясняла ему: «Поверь, я не реагирую на щипки, давно привыкла к глупостям, которые пишут обо мне журналисты, и игнорирую злобные высказывания в свой адрес».

Но Юра все равно бросается на моего обидчика с шашкой наголо, вот и сейчас он произнес ледяным тоном:

- Женщине, которая рассказывает о превращении мозга в сыр, не следует критиковать чужое творчество. Вы читали хоть один роман Виолы?

- Нет, - с брезгливостью выдала диетолог. - Никогда не возьму в руки подобную литературу.

- Если вы не читали ее произведения, откуда такое пренебрежение? - Шумаков явно решил поставить Алину на место.

Та растерялась, и тут оживилась Аня:

- Если вы прихватили на судно пару своих детективов, дайте мне, я вас обожаю. Арина - это псевдоним?

- Да, - слегка успокоился Юрасик, - по паспорту она Виола Тараканова.

- Разве можно ожидать душевной тонкости от людей, которые с утра набивают желудок сосисками?! - выпустила очередную отравленную стрелу Алина.

Юра вновь побледнел, но тут Самойлов встрепенулся и взял инициативу в свои руки:

- У нас остались три красавицы: Ирочка, Света и Лизонька. Катя, моя жена, занимается благотворительностью, она основала приют для девочексирот. Мы берем в свою семью несколько воспитанниц по очереди, и они некоторое время живут с нами.

- Очень благородно, - вякнула Манана.

- Ирочка, она в зеленом платье, - продолжал Василий Олегович. - Круглая отличница, ходит в седьмой класс; Светлана больше увлекается спортом, имеет разряд по художественной гимнастике, но ей надо подтянуть математику, так?

Одна из девочек, сидевших в самом конце стола, смущенно кивнула.

Воспитанницы были в разной одежде, а вот в волосах у них я заметила одинаковые заколки, украшенные пластиковыми божьими коровками. У Иры было два «краба», у Светы один.

- Ну, ничего! - отечески улыбнулся Самойлов. - В этом учебном году будешь заниматься усердней и догонишь Ирину по успеваемости. Лизонька у нас выпускница, ей в ноябре исполняется восемнадцать и… А где Елизавета?

Все гости одновременно повернули головы в сторону сирот.

- Ира, - спросила Катя, - почему Лиза не вышла к завтраку?

- Не знаю, - еле слышно ответила та.

- Она вчера отравилась, - неожиданно заявила Светлана. - Я к ней утром зашла, а ей плохо, она сказала: «Голова сильно кружится».

Катя покачала головой.

- Светлана, причешись! Где твоя вторая заколка? С одной ты выглядишь растрепанной!

- Я ее потеряла, - призналась Света.

Катя сдвинула брови, потом встала и вышла из столовой. Василий Олегович завел громкую беседу с Зарецким, жена ученого начала строить глазки главному художнику, официант приволок очередной кофейник, а я, дождавшись момента, когда присутствующие увлекутся разговорами, тихонько выскользнула в коридор и поторопилась в свою каюту. Почемуто очень захотелось принять душ.

Ванная комната, примыкавшая к спальне, оказалась неожиданно большой, в ней висело много полотенец вкупе с четырьмя халатами.

Я постояла под струями воды, потом завернулась в полотенце и стала расчесывать волосы. Наверное, зря я согласилась принять участие в поездке, меньше всего мне нравится в чужом пиру похмелье. Что за странная идея пришла в голову Василию Олеговичу? Если его фирма никогда не устраивала корпоративных мероприятий, на которые сотрудников зовут семьями, то зачем сейчас стихийно разжигать дружбу?

- Надо срочно вызвать бригаду! - неожиданно раздался голос Юры.

Сначала мне показалось: пока я мылась, Шумаков вошел в комнату. Поэтому я высунулась из ванной, хотела спросить, о чем он ведет речь, и увидела, что в каюте пусто.

- Может, все обойдется? - воскликнул Василий Олегович. - Не хочу бросать дело. Вероятно, Лиза просто потеряла сознание.

- Неужели вы ничего не поняли? - сухо сказал Юра. - Немедленно соединитесь с берегом.

И тут я сообразила: очевидно, впритык к нашей ванной прилегает еще одна комната, ванная рассчитана на две каюты, вон дверь. Я нажала на ручку и увидела пустую, похоже, никем не занятую спальню. Значит, Шумаков и Самойлов беседуют в коридоре. Я вернулась в ванную. Кондитер показался мне слегка испуганным.

- Что делать? - задал он классический вопрос.

- Немедленно причалить и вызвать на набережную «Скорую», - ответил Юра.

- Мне необходимо докопаться до истины, - невпопад заявил Самойлов.

- Лучше поменять планы, - решительно предложил Юра.

- Это невозможно!

Василий Олегович чтото неразборчиво забормотал, я вошла в спальню и легла на кровать. Нехорошее предчувствие тихо вползло в душу. Возник вопрос: почему Юра зовет родного дядю на «вы»? По какой причине директор фабрики носит фамилию Самойлов, а мой приятель - Шумаков?

Дверь в коридор дернулась, потом раздался стук.

- Кто там? - на всякий случай спросила я.

- Юра, - ответил мужской голос.

Я встала и распахнула створку.

- Я не запирала! Похоже, замок сам заблокировался.

Шумаков подергал тудасюда ручку и сказал:

- Замок заедает! Ерунда! Я видел доску с запасными ключами, отопрем, если не сработает!

- Не разделяю твоего оптимизма, - фыркнула я. - Если на круизном теплоходе не работает замок в каюте, то и в моторе могут обнаружиться неполадки!

- У тебя плохое настроение? Голова болит? - заботливо осведомился Юра. - Что ты предпочитаешь: растворимый аспирин или цитрамон?

- Почему ты Шумаков, а твой дядя Самойлов? - задала я вертевшийся на кончике языка вопрос.

Юра сел на край кровати.

- Василий Олегович - брат моей матери, та стала Шумаковой, когда вышла замуж.

Я испытала большое облегчение, а потом досаду: самой следовало додуматься до элементарно простого ответа.

- Так аспирин или цитрамон? - спросил Юра. - Правда, таблетки и растворы не всегда эффективны. Я знаю лишь одно стопроцентно срабатывающее средство от мигрени, но ты не согласишься его принять.

Меня в секунду охватило любопытство.

- Какое?

- Гильотина, - сообщил Юра. - Нет головы - нет проблемы.

- Слишком радикально, - оценила я его предложение, - обойдусь аспирином. Что случилось?

- Где? - прикинулся дурачком Шумаков.

- У Василия Олеговича, - терпеливо ответила я.

- Дядя без всяких происшествий пошел в каюту, - лихо солгал Шумаков.

Я потрогала мокрые волосы.

- Я слышала вашу беседу, опрометчиво болтать в коридоре.

Юра быстро заморгал, а я спросила:

- Комуто плохо? Кстати, почему на людях племянник «тыкает» дядюшке, а оставшись с ним наедине, переходит на «вы»? Обычно бывает наоборот.

Юра вытянулся на койке.

- Может, нам не стоит тратить время на обсуждение всяких глупостей? Скоро теплоход причалит к городку Паново, пойдем, погуляем?

- Вроде остановку обещали после обеда, - напомнила я.

- Василий передумал, - улыбнулся Юрасик. - Вспомнил, что в Паново открыт замечательный рынок народных ремесел, местечко славится своими лоскутными одеялами.

- Наверное, там и больница есть, - воскликнула я. - Бьюсь об заклад, когда гости во главе с Василием Олеговичем поспешат за пледами из тряпочных обрезков, ты останешься на борту и поможешь запихнуть в машину «Скорой помощи» носилки с бедной Лизой. Что случилось с воспитанницей приюта, и как ты собирался вытурить меня на рынок одну?