Сергей Шаргунов СТИХИЯ

ПАМЯТИ ДЕДА

     Когда я думаю о той войне,

     Я сразу представляю лес еловый,

     Тревожные усталые покровы,

     И тают великаны в вышине.

     Война — вечнозеленые леса.

     Я в церкви в детстве радостной рукой:

     "Война Ивана" — просто написал,

     А сверху написал: "За упокой".

     Кругом леса, и в темной их тиши

     Мерцают блики, всякий, как награда.

     Мне взрослые сказали: "Не пиши:

     Война, постой, и не Ивана надо…

     А надо воина, а надо Иоанна".

     Я все переписал! Ликующий мотив!

     О, воин Иоанн — как будто только рана,

     И кровь еще поет. И не убит, а жив.

     Мой дед Иван попал в штрафбат на фронте.

     Писал домой: "Анюта, подожди!".

     Гостинец получил: сынок его на фотке.

     И приколол к шинели на груди.

     То фото было — светлое окно,

     Но братская уже зияла яма.

     И пуля угодила в сердце прямо

     Бумагу сквозь, шинели сквозь сукно…

     Домой в беспамятство, домой в земли утробу.

     Да, из живых долой — уйти домой назад.

     Я чувствую растерянную злобу.

     Я рядом, юный дед, лежу, твой смертный брат.

     А папа мой — дитя, играл в войнушку,

     Возился на полу, и в этот миг, когда

     Отец его погиб, он вдруг на всю избушку

     Два слова закричал и тотчас зарыдал:

     "Папку убили!

     Папку убили!

     Папку убили!"

     Был мамкой бит, но сам себе не рад

     Он громко повторял, и вместе слезы лили:

     "Но я ж не виноват, не виноват,

     что папку убили, папку убили, папку убили!"

     Еловый аромат — мне памятью о предке.

     Иду я глубже в лес, как в давнюю войну.

     Колючие поглажу нежно ветки,

     Иголки пожую, и деда помяну.

      БАБУШКА

     Темень зимняя приносит робость,

     Вместе с робостью тревога приходит.

     Вот сначала потемнеют сугробы

     За забором, на большом огороде.

     Сразу станет и противно, и тихо,

     Сладкий чай, седина и платок,

     Серая, седая волчиха

     Сделала широкий глоток.

     Желтый свет старуха погасит

     Ручкою костистой и узкой.

     Засопит, и сон ей украсит

     Майский день, звенящий по-русски.

     Ей приснится не зима — зелень сада,

     Не сугроб, а муравейник чернявый.

     И убитый неучастник парада

     Шаргунов, что не вернулся со славой.

     Поздравляем автора этих стихов, друга нашей газеты, писателя Сергея Шаргунова с тридцатилетием.

Редакция «Завтра»

1