"Цицерон - гроза тимиуков" - читать интересную книгу автора (Саломатов Андрей)ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯИтак, в разведку отправились все трое. Возглавлял шествие Цицерон. Он не переставал бурчать о трусости своих спутников, но Алеша резко оборвал его: — Хватит, Цицерон. Тебе легко быть смелым, потому что железо на этой планете никто не ест. А если бы в тимиукском лесу водились пожиратели металлолома, ты бы тоже прятался за нас и боялся остаться один. — Стоп! — тихо скомандовал Цицерон. — За деревья марш! К дому я подойду один. Лесная избушка выглядела довольно большой и очень старой. Толстые бревна от сырости были покрыты густым мхом, массивная дверь оказалась запертой изнутри, а два маленьких окошка, более похожих на бойницы, были затянуты какой-то мутной пленкой с прожилками. — Клянусь фотоэлементами, здесь живет какой-нибудь тимиукский отшельник, — сказал робот. Он хотел было постучать в дверь, но в этот момент из дома выскочил тимиук в рваном платье из грубой ткани. Увидев странного гостя, он испуганно вскрикнул и быстро исчез за дверью. — Ну точно, какой-нибудь старый колдун или шаман. Одним словом — язычник. Вон как испугался. Хорошо хоть здесь нет телефонов, а то бы он точно вызвал сюда войско. — А как ты различаешь, старый он или нет? — из-за дерева спросил Алеша. — Я же не человек. Фиксирую все мельчайшие детали, так и различаю. Ну что, может, на отдых попросимся? Где-то вам надо отдохнуть. — Цицерон взошел на порог, постучал крюком в дверь и сказал: — Тимиук, не бойся. Мы мирные земляне, прилетели из космоса. Пусти переночевать двух моих друзей, а я могу и здесь постоять. — Откуда я знаю, что вы мирные? — раздался испуганный голос из-за двери. — Были бы не мирными, я бы давно разнес твою халупу по бревнышку. За нами твои соотечественники гонятся. Чего хотят — не знаю, но камнями кидаются. — А ты тоже живое существо? — спросил тимиук. — Я? — переспросил Цицерон и задумался. — Как тебе сказать? Почти. Во всяком случае, я не глупее тех тимиуков, которые нас преследуют. Пока Цицерон вел переговоры с хозяином дома, пошел дождь. Вначале это были редкие крупные капли, но уже через несколько минут хлынул настоящий тропический ливень. На землю вместе с водой и сбитой с деревьев листвой посыпались самые разные насекомые. Они ползли вниз по стволам деревьев, забивались в щели и бегали по земле в поисках какого-нибудь убежища. — А-а-а! — закричал Алеша. С ужасом и отвращением он стряхнул с себя большого паука с грозным жалом на лбу и бросился к Цицерону. — На меня прыгнул ядовитый паук, — вопил он. — Их там тысячи! Оказалось, что мимикр опередил Алешу. Он давно перебрался к двери, слился со стеной, и выдавало его только фырканье. — Под меня тоже заползла какая-то мерзость, — пожаловался он. — Видно, за камень приняла. Я чуть не умер от страха. Дождь все усиливался, вода ручьями стекала с беглецов, и Цицерон крикнул лесному тимиуку: — Если ты не откроешь, нас затопит. Будь же человеком! — Они ползут к нам! — закричал Алеша и показал на ступеньки. Там, спасаясь от потопа, копошилось не менее сотни различных насекомых. С крыши рядом с порогом упала небольшая змея, но, испугавшись беглецов, быстро уползла под дом. Вода в болоте поднималась все выше и выше. Она уже затопила дорожку, по которой пришли беглецы, кое-где под водой исчезли кочки, и вообще лес постепенно превращался в большое озеро. В панике мелкие зверушки выскакивали из своих нор и метались между деревьями. Некоторые из них прыгали на стволы и пытались забраться повыше, другие ловко вскарабкивались по стенам на крышу дома. — Через полчаса здесь соберутся все обитатели леса, — сказал Цицерон и громко постучал в дверь. — Тимиук, я прошу в последний раз… — начал было он, но в этот момент дверь распахнулась. — Входите, — проговорил тимиук. — Только, пожалуйста, никому не говорите, что вы здесь увидели. Иначе меня казнят. Беглецы быстро вошли в дом, захлопнули за собой дверь и оказались в темноте. Лишь посреди комнаты на столе стояла глиняная плошка, в которой, потрескивая, горел фитиль. Крошечный язычок пламени освещал только поверхность стола, и прошло немало времени, прежде чем гости привыкли к полумраку. Цицерон напомнил Алеше о ромбодабах, достал их из своего шкафчика и положил на стол. Затем он, как настоящий стражник, устроился сбоку от двери. Мимикр, как только вошел, тут же прополз вдоль стены к потухшему очагу, а Алеша в намокшем комбинезоне остался стоять посреди комнаты. — Я колдун, — продолжал тимиук. — Народ у нас темный и глупый, вот и пришлось, от греха подальше, строить дом в лесу. — У нас на Земле тоже когда-то сжигали колдунов на кострах. А сейчас в них никто не верит, — дрожа от холода, проговорил Алеша. — Не бойся, мы тебя не выдадим. — Мы хотя и материалисты, но колдунов не обижаем, — добродушно сказал Цицерон. — Ты железный? — спросил хозяин дома, разглядывая робота. — В некотором смысле, — ответил Цицерон. — Если бы я был сделан из такого материала, я бы тоже пошел в материалисты. Но я обычный смертный тимиук. — Так ты же колдун. Наколдуй так, чтобы твои соплеменники поумнели, посоветовал Цицерон. — Не могу, — печально ответил хозяин дома. — Человек может поумнеть только сам, никакое колдовство здесь не поможет. — Тогда накажи самых злобных. Тех, которые посылают вас на казнь. — Не могу. Я добрый колдун. Вот и вас впустил из-за своей доброты. Был бы злой, превратил бы вас в пауков, и дело с концом, а я могу делать только добрые дела. — Тогда сделай доброе дело, — попросил Алеша, — дай переодеться во что-нибудь сухое. — Не могу, — развел руками тимиук. — Все, что у меня есть — на мне. Выжми одежду и садись вон в тот угол на солому. Мрачное жилище тимиукского колдуна напоминало средневековую алхимическую лабораторию. На многочисленных полках поблескивали разнообразные стеклянные и глиняные сосуды, грубо сработанные приборы и непонятные инструменты. Почти все стены были увешаны пучками высушенных трав и кореньев. Да и сам хозяин дома при колеблющемся свете горящего фитиля выглядел не менее мрачно и зловеще. — Ну, если ты такой добрый, может, разведешь в очаге огонь? — подал из угла голос мимикр, который тоже порядком продрог. — Не могу, — ещё печальнее ответил колдун. — У меня нет дров. — Что у тебя ни спроси, ничего ты не можешь, — разочарованно сказал Фуго. — А ещё колдуном называешься. — Так я же добрый. Позавчера, например, птицу поймал и отпустил. А сосед мой, злой колдун, целыми днями зверей в пауков превращает, а пауков в зверей. Злобу свою тешит. Это он, пока я спал, дождь накликал. — Так останови его. Разгони тучи, — сказал Алеша. — Зачем? Сам пройдет. — Ну ладно, давайте хотя бы ромбодабами побалуемся, — сказал мимикр, вылезая из своего угла. Они с Алешей принялись уплетать сочные плоды, когда с потолка на стол упало первое насекомое. — Так, значит, вас здесь целый лес, колдунов? — спросил Цицерон, оглядывая потолок. — Нет, только двое. К нему идут, когда хотят на кого-нибудь болезнь наслать или другое несчастье. А ко мне посоветоваться. — В этот момент с потолка упало ещё несколько насекомых, а затем они посыпались так, будто кто-то специально их вытряхивал изо всех щелей. — Ой, сколько их! — закричал Алеша, уворачиваясь от живого дождя. Они с мимикром побросали недоеденные ромбодабы и заметались по дому в поисках безопасного места. — Цицерон, помоги! — вопил Алеша. Цицерон встал на четвереньки и двинулся было к стене за пучком травы, но пол под ним так прогнулся и заскрипел, что он сразу вернулся на место. — Вот видишь, я не могу, — сказал он, — под пол провалюсь. Возьмите пару веников и выметите их. — Ты заразился от тимиука этой болезнью — "не могу", — пропыхтел мимикр, пытаясь найти место, где бы было поменьше насекомых. — Во время дождя у нас всегда так, — спокойно сообщил колдун. — Как и вы, они прячутся здесь от ливня. А помочь вам я тоже ничем не могу. Я не убиваю живых существ. — Понятно, программа не та, — сказал Цицерон. — Товарищ по несчастью. А некоторые этого не понимают и даже пользуются нашим миролюбием. — Цицерон кивнул в сторону мимикра. — Насчет ваших "не могу" — это мы уже поняли. — Фуго сорвал со стены пучок попышнее и принялся им орудовать. — Мда, — снова подал голос робот, — был бы ты злым, превратил бы всех пауков и сороконожек в зверей, и нам на головы посыпались бы зеленые медведи и священные трубираны. — Да, повезло вам, — согласился тимиук. Следующие полчаса Алеша с Фуго смахивали насекомых с потолка и стен и выметали их в открытую дверь на улицу. При этом хозяин дома сидел на лавке, подперев голову кулаком, наблюдал за происходящим и тихонько бормотал: — Бедные насекомые. Все-то их обижают. Ничего, они сейчас снова заберутся на крышу и вернутся назад. — Да? — вскричал мимикр и в сердцах бросил веник. — Алеша, надо мотать из этого паучьего гнезда. Я не собираюсь весь вечер и всю ночь гонять одних и тех же пауков. Здесь все равно нельзя будет спать. — Мотайте, мотайте, — закивал головой тимиук. — Это лучший выход из положения. — Куда же мы пойдем? — спросил Алеша и указал на открытую дверь. За порогом начиналась вода, из которой, словно колонны, торчали толстые стволы деревьев. Дождь немного поутих, но выходить было ещё рано: поверхность лесного моря пузырилась от частых крупных капель. — Мы же не знаем дороги, зайдем в болото и утонем. — По мне, так лучше утонуть, чем быть съеденным этими тварями, сказал мимикр и снова взялся за веник. — Ступай, — хозяин дома указал на дверь. — Тебя ничто не держит. — Добрый ты, — съязвил Фуго. — Ну я же предупреждал вас, — не почувствовав сарказма, ответил тимиук. Ближе к вечеру нашествие насекомых все же прекратилось, и Алеша с мимикром смогли наконец сесть и поужинать. Они поделились с хозяином дома ромбодабами, и тот, расчувствовавшись, зачерпнул из бочки моченых ягод. — Видишь, Алеша, как совместный ужин сближает совершенно разных людей? — уплетая ягоды, расфилософствовался Фуго. — Даже доброго тимиука он может сделать ещё добрее. После этих слов колдун набрал ещё миску угощения, поставил на стол, а затем посмотрел на Цицерона. — А ты, наверное, железом питаешься, железный человек? — спросил он. Алеша чуть не подавился от смеха и, проглотив кусок ромбодаба, ответил за робота: — Гаечными ключами. — Он шутит, — сказал Цицерон. — Я питаюсь электричеством. — Это вкусно? — поинтересовался хозяин дома. — Очень. Хочешь попробовать? — А оно, это тричество, бегает или растет? — осторожно поинтересовался тимиук. — Бегает, — ответил Цицерон. — И очень быстро. По проводам. Вон Алеша знает, что это такое. Не раз пробовал. — Это направленное движение положительно и отрицательно заряженных частиц, — продемонстрировал Алеша свои познания в физике. — Пробовать не советую, очень больно кусаются. — Все слова вроде понимаю, а смысл никак не уловлю, — вздохнув, сказал хозяин дома. — Хищники, что ли? — Никто не знает, чем они питаются, — ответил Алеша. — Это очень долго объяснять. Пусть лучше Цицерон дорасскажет свою историю. Расскажи, Цицерончик. — Да, давай, загибай дальше, — сонным голосом проговорил Фуго. Насытившись, он сполз с лавки и удобно устроился в углу на соломе. — Только не очень громко, я подремать хочу. В плошке уютно потрескивал огонь. Алеша устроился на соломе рядом с мимикром, а хозяин дома улегся на лавке, положив себе под голову большой пахучий веник. Дождавшись, когда все разместились и приготовились слушать, Цицерон продолжил прерванный рассказ: — Значит, погрузился я в болотную грязь по самый выключатель. Алексей Александрович смотрит на меня, будто прощается, с жизнью. Его взгляд все и решил: взялся я за трос обоими манипуляторами, подтянул к себе вездеход, уцепился за него и потихонечку-полегонечку начал выбираться наверх. Твой папа даже прослезился от радости. Смотрит на меня через стекло и губами шевелит: мол, давай, Цицерон, жми на всю катушку, вылезешь, я тебе золотые аккумуляторы с серебряными клеммами поставлю. И что вы думаете? Выбрался на крышу вездехода, но пока сидел на нем и разматывал трос, машина ушла в грязь по самые стекла. Я это заметил, когда Алексей Александрович начал стучать в крышу. Ну, я к нему внутрь заглядываю, а он опять смотрит на меня, будто с жизнью прощается, и шевелит губами: мол, вытащишь, поставлю тебе бриллиантовые фотоэлементы с рубиновыми зрачками. Я конечно же спрыгнул на твердую землю по другую сторону машины, отошел подальше и тащу. По колени в землю погружаюсь, а вездеход ни с места. У меня от натуги смазка из шарниров полезла, фотоэлементы за мигалку закатываются — и никакого результата. И что, вы думаете, я сделал? — Лес поджег, — засыпая, сказал мимикр. — А что такое вездеход и машина? — спросил хозяин дома. — Железная телега, — пояснил Алеша и добавил: — Наверное, ты сбегал за подмогой? — Ни то и ни другое, — гордо ответил Цицерон. — Пока бы я бегал, машина ушла бы под землю, твой папа вылез бы через окно и его съели бы без остатка. Алексей Александрович просунул мне через окошко пилу, я нашел толстое пустотелое дерево, отпилил большой чурбак — и получилась отличная бочка. — Ни разу не видел, чтобы телеги из грязи вытаскивали бочками, проговорил тимиук и перевернулся на другой бок. — Ты опять завираешься, — сказал Алеша. — Сейчас ты скажешь, что этой бочкой вычерпал из болота всю грязь. — Я никогда не скажу такую глупость, — обиделся Цицерон. — Я вообще больше ничего не скажу. — Он этой бочкой бил по головам хищников, когда те подходили слишком близко, — подал голос Фуго. В доме воцарилась тишина. Слышно было только тихое посапывание спящих да шуршание листвы за стенами дома. Непрозрачные окошки совсем потемнели на лес опустилась короткая тимиукская ночь. |
||
|