Сьюзен Кринард Принц Волков

Глава 1

В городе появилась незнакомка.

Цепкий взгляд с выигрышного места — вершины одного из скалистых утесов, стоящих на страже по обеим сторонам узкого двухполосного шоссе, ведущего в город, — выделил её из толпы. Отсюда он видел скопление зданий на главной улице — островки человеческого обитания, окруженные дикой природой. Туда—сюда сновали люди — так всегда бывает, даже в таких уединенных уголках. Но она выделялась. Отличалась ото всех. Чужая. Жители города Лоувелл, что в Британской Колумбии, могут и не обращать внимания на незнакомцев, но он иногда находил им применение. По крайней мере, женщинам …

Длинные загорелые пальцы медленно поглаживали густой мех лежащего рядом волка. Прошло слишком много времени с тех пор, как он наслаждался женским обществом, и желания, что пробудились с приходом весны, не были удовлетворены. Конечно, можно было и в городе найти женщину, которая бы делила с ним постель и не придавала значения его репутации. Но его уже давным—давно совершенно не привлекали трудности, появляющиеся в отношениях с местными дамами. Он пробовал несколько раз — оно того не стоило.

Он так долго был один.

Волк под его рукой пошевелился и тихо заскулил. Пробормотав извинения, он ослабил хватку в густой шерсти на шее животного. Его не беспокоил тот факт, что горожане смотрят на него с подозрением. Они были другой породы. Но недоверие жителей ограничивало выбор. Когда зима сменялась весной и просыпалось желание, был только один способ его удовлетворить. Путешественники, авантюристы и туристы мечтали увидеть последний островок дикой природы и год за годом приезжали в единственный на весь Лоувелл охотничий домик. Почти всегда среди них были женщины, желающие разделить с ним хижину и постель. Но не в этом году. До вчерашнего дня.

Женщина выглядела прекрасно. Совсем не трудно возжелать ее.

За ней было легко наблюдать, выделяя из толпы. Она отличалась от горожан, как пламя от пепла, и будоражила его чувства своей несомненной привлекательностью. Она была не самой красивой встреченной им женщиной, но в ней чувствовалась жизненная энергия, которая горела так же ярко, как солнце в ее волосах.

Он медленно улыбнулся, слегка приподняв края губ, что случалось нечасто. Да, такая точно подойдёт.

Волк прервал его мечтания, нетерпеливо ткнувшись мордой в руку. Умные глаза, светлые с черным ободком, вопросительно посмотрели. Мужчина протянул руку, погладил широкий лоб и почесал между треугольными ушами. Волк закрыл глаза, потянулся, зевнув, и показал два ряда острых зубов. Потом один раз тявкнул и свернулся в тугой калачик.

Нетерпеливое движение вызвало хриплый смех мужчины.

— Да, мой друг, не позволяй мне отвлекать тебя от важных дел.

В ответ волк один раз вильнул хвостом и сел на задние лапы возле ног мужчины.

— Я не пойду с тобой сейчас. Сегодня у меня другая игра, — он снова повернулся и пристально посмотрел на город, хотя женщина давно исчезла. — Давненько я не занимался подобной охотой, и, думаю, эта женщина может оказаться крепким орешком. Придется сделать все возможное, чтобы оставаться с подветренной стороны, пока я не настигну ее.

Его мускулы напряглись в предвкушении. Волк снова тявкнул.

— Иди. Я найду тебя позже. Мы должны все тщательно спланировать и, в то же время, присмотреть за ней, — мужчина мягко подтолкнул волка, хищник развернулся и исчез, как серый призрак.

Солнце поднялось выше, и зазубренные вершины с восточной стороны сменили глубокий сине—зеленый цвет на сияющий желтый. Ближайшие вершины переливались алмазными искрами. Он вдохнул свежий воздух, смакуя бесчисленные ароматы нового дня. До конца суток мужчина запланировал узнать о незнакомке как можно больше — и начать охоту.

Джоэль Рэнделл не была уверена, что видела когда—либо подобную красоту.

Длинный склон был покрыт ковром полевых цветов, опьяняюще пахнущих в прохладном воздухе уходящего лета. Хвойные деревья окружали луг, как бдительные часовые многочисленной армии. Они поднимались по склонам раскинувшихся со всех сторон острых горных пиков, покрытых белыми шапками никогда не таявшего льда. Прямо перед ней лежало прозрачное озеро глубокого синего цвета. В него впадали реки и горные ручьи, прокладывающие себе путь по нагромождениям скал через лес, столь же первозданный, каким он был при появлении на свет.

Джой глубоко вздохнула и закрыла глаза. Трудно было поверить, что подобная красота могла в одном из своих потаенных уголков скрывать трагедию, которая оставила ее совершенно одинокой в мире. Где—то здесь, в этих горах и долинах, находится ключ к освобождению ее сердца от давнего бремени.

Свобода. Джой еще раз глубоко вдохнула душистый, насыщенный запахами природы воздух. Всё, что ей оставалось: надеяться на то, что она сможет, наконец, избавиться от терзающей ее долгие годы печали. Боль не утихнет до тех пор, пока она не найдет место гибели родителей.

Даже теперь было трудно с этим смириться. Они оставили ее, не попрощавшись, не дав ей возможности сказать, как сильно она их любила. Она была тогда совсем еще ребенком: ей было шестнадцать — возраст, когда человек наиболее раним. Она была так близка с родителями — до того, как они уехали в свое последнее путешествие.

Если бы они только не попали в такую страшную грозу — один из тех несчастных случаев, которых даже самому опытному пилоту не всегда удаётся избежать. Джой сжала кулаки, почувствовав внезапную острую боль воспоминаний. Отец всегда был осторожным. Она знала, он летал много лет и тщательно ухаживал за маленьким самолетом. Не его вина, что они потерпели аварию в этих горах, которые так любили.

Их тела так и не нашли.

Джой открыла глаза и постаралась забыть о печали. Она сосредоточилась на решении, которое поддерживало её на протяжении последних месяцев.

Это будет поворотный момент, время, когда она, наконец, возьмет свою жизнь под контроль. Она найдет место их гибели, справится с мешающей жить болью, позволит чистым горным ветрам разнести по диким местам слова прощания.

Ничто не заставит ее отказаться от принятого решения.

Джой посмотрела на незаконченный эскиз, лежащий на коленях. Она знала, что решение оставить работу архитектора в Сан—Франциско, было правильным, неважно, что эта должность была очень комфортной и доходной. Слишком долго она ждала, слишком долго растрачивала жизнь в тщетных усилиях вернуть себе уверенность, которую потеряла со смертью родителей.

Даже Ричард — её отношения с ним были отчаянной попыткой найти хоть какую—то замену своей потере, вернуть смысл жизни. Она была молода, уязвима и так нуждалась в тепле, а он казался сильным, сдержанным — тогда она думала, это всё, что ей необходимо. Но девушка выросла и поняла, что уверенность была иллюзией, а надежность стала западней. И пустота в ее сердце так и осталась незаполненной.

Она сердито тряхнула головой. Ричард — в прошлом, пусть там и остается. Никакая глупая надежность не могла залечить рану. Нет, она не будет думать о Ричарде. Никаких сожалений. Теперь она самостоятельно управляет собственной жизнью.

Джой рассеянно положила блокнот и погладила один из ярких цветков около ноги. Это был додекатеон глубокого розового цвета, один из множества полевых цветов. Они с конца весны и до начала осени превращали склоны гор в разноцветные холсты. Джой хватило времени, чтобы изучить после таяния снегов все дикорастущие растения, начиная с самых ранних. К сожалению, лето заканчивалось, и вся красота природы не могла изменить этот непреложный факт.

Когда она приехала в горы весной, то была уверена, что закончит поиски до середины лета. Но после обследования нескольких наиболее вероятных областей в этой части Скалистых гор, Джой пришлось признать, что она, вполне возможно, потерпит неудачу. Последняя надежда — этот город, долина и дикие склоны окружающих гор. Если они не здесь… Она до боли закусила губу.

Она должна их найти. Они должны быть здесь. Время заканчивалось. Здесь, на севере, время синего неба, зеленых растений — и проходимых дорог — было слишком коротким. Даже ей, городскому жителю, понятно, что как только выпадет первый снег, поиски в этом году придется прекратить. Эта очевидная мысль была просто невыносимой.

Чтобы прояснить голову, Джой сконцентрировалась, успокаивая дыхание, пока оно не выровнялось. Вокруг — ни смога, ни испарений, ни постоянного гула автомобилей, ни человеческого гама. Здесь, далеко от города, было легко представить себя последним человеком на земле. Джой состроила гримасу. Она могла бы наслаждаться этим чувством, если бы нависшие над ней проблемы не вызывали постоянные переживания. Уже больше недели она ожидала проводника из местных жителей, которого наняла в предыдущем городе. Если в ближайшее время он не появится…

Тягостные мысли прервала бледная тень, движущаяся среди деревьев у подножия склона. Не олень — уж в этом—то она была уверена, — что—то, что её неопытному глазу не удалось распознать сразу. Она потянулась к биноклю на поясе. Джой запомнила место, где находилась нечеткая тень. Она отцепила бинокль и сосредоточилась на сине—зеленом пятне деревьев, которые отмечали самую нижнюю границу луга.

При увеличении детали оживили изображение: одиночная дугласовая пихта, ель, сосна, отдельные, редко стоящие деревца подлеска и кустарник. В первый раз, поймав биноклем бледное пятно, она почти было проскочила его взглядом, но поспешно повернула назад, пока цель не оказалась в фокусе. Воздух застрял в горле Джой.

Волк — крупный серый лесной волк — стоял абсолютно неподвижно, наполовину скрытый порослями лиственницы. Джой стиснула руками бинокль, чтобы изображение не тряслось. Ее первый волк. За всё время, проведенное в горах, она ни разу не встретила ни одного, хотя слышала их вой летними ночами. Несмотря ни на что, она дрожала от звуков мистического хора. Она знала, что волки неуловимы и редко встречаются даже в безопасных для них местах. Но видеть такого зверя воочию, здесь, одного, средь бела дня…

Джой пристально изучала его. Даже с этого расстояния зверь казался огромным, его пушистая густая шерсть, светлая на животе и ногах, переходила в темно—серую с серебряным отливом на спине и в черную — вдоль хребта и на морде — для маскировки. Треугольные уши настороженно подняты, пушистый хвост прижат. Он, казалось, что—то высматривал или ждал. Добычу? Джой переместила бинокль, чтобы получше разглядеть светлые глаза. Она чуть не выронила его от удивления. Волк смотрел прямо на нее.

Как зачарованная, Джой смотрела, не отрывая взгляда. Она знала — невозможно, чтобы волк смотрел прямо на нее сквозь линзы бинокля, но это ощущение присутствовало вопреки всякой логике. Возможно, он чувствует ее присутствие благодаря удивительным способностям, присущим диким животным. Вроде разумное заключение, но в данный момент Джой не чувствовала себя разумной. Его глаза — удивительно умные, светлые глаза со странным разрезом — как—то странно на неё действовали. Она практически ощущала, что волк не только заметил ее, но и изучает в ответ. Чем дольше она смотрела, тем сильнее росло странное чувство. Эти глаза…

Джой не сразу поняла, что утонула в диком взгляде на пугающе долгий отрезок времени. Обессиленная, она опустила бинокль и несколько раз моргнула, приспосабливаясь к обычному зрению. Женщина поняла, что вопреки желанию глаза снова обыскивают край леса в поисках светлого пятна. На мгновение она заметила волка. Его голова все еще была приподнята, как будто он за ней наблюдал. А затем — волк двинулся с места и беззвучно исчез, она не успела и моргнуть.

Джой прикусила губу и прицепила бинокль к поясу. Она почувствовала сильное напряжение в спине и руках. Правда, ей впервые удалось увидеть дикого волка, но этого недостаточно, чтобы чувствовать себя настолько вымотанной. Женщина знала, что сильные здоровые волки не опасны для людей, а этот, вне всякого сомнения, держался на расстоянии.

Но Джой никак не могла стряхнуть ощущение сверхъестественно пристального взгляда зверя и странного чувства, что она почти растворилась в этом взгляде. Что—то было в этом горном воздухе — древняя дикая местность заставляла человека чувствовать себя оторванным от мира. Хотя такие полеты воображения бесполезны и только отвлекают её от цели.

Раздраженным движением головы Джой перекинула косу через плечо. С этого мгновения она возьмет себя в руки и не позволит красотам дикой природы загипнотизировать ее до безвольного состояния. Или сбить с цели — эти места на примере родителей уже показали свое вероломство.

Джой глубоко вздохнула, откинулась назад и растянулась на ковре из трав и цветов, позволяя успокоить себя слабому аромату. Она сконцентрировалась на отдаленном гомоне птиц, шелесте деревьев на краю луга, мягком шорохе елей и лиственниц от легкого ветра, который лениво шевелил светлые волосы, выбившиеся из косы. Она с улыбкой посмотрела на солнце, глаза сами собой закрылись — Джой решила наслаждаться моментом, по крайней мере, несколько минут.

Она внезапно полностью проснулась от странного, совершенно не цветочного аромата, проникшего в ноздри. Джой мгновенно сообразила, что расслабилась настолько, что уснула в траве. И поняла, что что—то изменилось. Она перевернулась, тело напряглось в примитивном желании убежать и спрятаться. Вместо этого она замерла. А затем — увидела волка.

Ее пальцы зарылись глубоко в мягкую землю, пока она разглядывала животное. Это был тот же самый волк, но на сей раз он находился значительно ближе и был намного крупнее. Зверь сидел всего в нескольких ярдах от нее, изучая ее пристальным взглядом. Она в мельчайших подробностях могла разглядеть прохладную глубину его светлых глаз с черными кругами зрачков и окаймленных темным мехом.

На мгновение Джой разделила себя и свой страх, изучая волка беспристрастно, как будто он был одним из архитектурных элементов, живой конструкцией, которая будет классифицирована и поставлена в надлежащее место. Тяжелая толстая шуба собрана из многочисленных оттенков, начинающихся от почти белого меха на животе и лапах и заканчивающихся почти черной шерстью на широкой спине. Пушистый хвост слегка загнут, а лапы, каждый палец которых заканчивался толстым черным когтем, были просто огромны. Аккуратные уши подняты вверх, выдвинувшись вперед — все внимание животного, без сомнения, сосредоточено на ней. Джой слышала его тихое дыхание, видела угрожающие белые зубы и, словно нарисованный, розовый язык. Но именно глаза — эти странные настойчивые глаза — поймали и держали её, как раньше. На сей раз, у нее не было защиты в виде бинокля или расстояния.

Положение становилось безвыходным. Джой кусала губы и старалась не двигаться. Она не была готова проверить теорию о том, что нормальные дикие волки не нападают на людей. Даже если этот экземпляр казался дружелюбным и не особенно пугающим. Внезапно Джой поймала себя на абсурдном желании протянуть руку и сказать: «Хороший песик», что немедленно вызвало приступ удушающего смеха. Но она сразу же замерла, как только волк встал на лапы и сделал шаг в ее направлении. Зверь ни разу не отвёл своего взгляда.

Джой знала, что единственно правильное решение — остаться на месте, пока волку не надоест и он не пойдёт по своим делам. Если бы не остывающий воздух и темнеющее небо, она была бы готова ждать неопределенно долгое время. Но солнце садилось, и если у волка имелись друзья, собирающиеся присоединиться к нему после наступления темноты, то она не горела желанием с ними встретиться.

Не было особого смысла продолжать этот тет—а–тет. Джой глубоко вздохнула, набираясь храбрости, и решила рискнуть.

— Послушай, волк, — пробормотала она, в полной тишине звук показался слишком громким. — Я не знаю, почему ты здесь и почему так интересуешься мной, но становится поздно, мне действительно пора идти.

Явная нелепость ситуации заставила ее задрожать в попытке подавить новый приступ несвоевременного смеха. Волк наклонил голову в сторону. Она шевельнулась для пробы, собираясь подняться. Волк оставался неподвижным.

И затем, словно поняв о чем речь, волк посмотрел в направлении города. Впервые прервался визуальный контакт, и Джой почувствовала полное освобождение от немигающего взгляда. Она осторожно поднялась на колени. Свобода была недолгой, потому что через мгновение волк опять посмотрел на нее и придвинулся на несколько шагов ближе, сокращая расстояние до длины прыжка. Джой собрала все силы.

Но волк не прыгнул и не сделал никаких угрожающих движений. Вместо этого он пополз вперед, потянулся носом к ее дрожащей руке и очень мягко коснулся тыльной стороны ладони. Прикосновение было удивительно теплым, а не холодным и влажным, как она ожидала. Времени на то, чтобы вздрогнуть или отреагировать по—другому не было, так как почти немедленно волк отступил, один раз гавкнул и пробежал несколько ярдов в направлении города, затем оглянулся на нее. Ошеломленная странно разумным поведением животного Джой наблюдала, как волк явно нетерпеливо повторил свои действия.

Джой тряхнула головой и заставила себя одну за другой расслабить мышцы. Это, наверное, самое странное событие в ее жизни, но она была абсолютно уверена, что волк не нападет. Не отрывая от него взгляда, она медленно поднялась на ноги.

С тихим лаем, который звучал как одобрение, волк помахал пушистым хвостом и открыл зубастую пасть, словно усмехаясь. Поскольку она начала двигаться, волк сохранял расстояние неизменным, убегая вперед и поворачиваясь, чтобы ободряюще посмотреть на нее. Джой оставила попытки понять происходящее и отправилась в путь, подгоняемая видом темнеющего неба. Если повезет, то она вернется в город до темноты. Без сомнения, она может положиться на защиту волка. Легкое истерическое хихиканье превратилось в стон, когда она ударилась ногой о камень, скрытый в густой траве. Абсурдный смех прошел, и губы сложились в сердитую линию.

Похоже, она ведет себя слишком несерьезно, слишком уверенно в собственных силах. Это не ее мир, и встреча с волком могла быть последним предупреждением. Но ничто и никогда не испугает ее. Она победит. Цель определена, а она всегда выполняла задуманное.

Джой почти не заметила исчезновения волка при первом же проблеске света, отбрасываемого окнами домов Лоувелла.

Обшитые утепляющими деревянными панелями стены гостевого дома О’Браенов порадовали взгляд Джой, когда она распахнула тяжелую дверь и вошла в гостиную. Комната была пустой, но в воздухе витали ароматные запахи недавно приготовленной еды, и в животе Джой заурчало. Похоже, ужин закончился, но даже за столь короткое пребывание здесь она уже знала, что миссис О'Браен достаточно добра, чтобы оставить большую порцию до ее возвращения.

За всю неделю, что она пробыла в Лоувелле, О’Браены были внимательными хозяевами. В конце лета гости были редки, и хозяева прилагали большие усилия, чтобы она чувствовала себя как дома. В свою очередь, Джой проводила тихие вечерние часы, развлекая и удивляя их рассказами о городской жизни. Лоувелл в Британской Колумбии был очень далеко от Сан—Франциско в Калифорнии.

Как только Джой закрыла за собой дверь, миссис О'Браен вошла в комнату с чистой скатертью в руках. Она через плечо посмотрела на Джой бледно—серыми глазами, расторопно и аккуратно накрывая скатертью ближайший стол.

— Вот и вы! — воскликнула она. — А мы тут волновались, не случилось ли что.

Джой улыбнулась, прошла через всю комнату к изношенному мягкому креслу, со вздохом уселась в него и почувствовала себя, как в раю.

Она посмотрела на миссис О'Браен.

— Ничего захватывающего по местным меркам, я полагаю, — легкомысленно ответила она. — Я ходила на дальний склон и умудрилась там заснуть. А когда проснулась, то была уже не одна. — Ее улыбка превратилась в кривую гримасу. — Знаю, что надо быть более осторожной, но никогда не думала, что дикий волк подойдет прямо ко мне и …

— Волк? — мягкий голос миссис О'Браен зазвучал странно, а на лице появилось напряженное выражение.

— Да, — подтвердила Джой, в замешательстве рассматривая лицо пожилой женщины. — Одинокий волк, большой серый зверь, сидел, уставившись на меня. Он не пробовал напасть и не угрожал. Через некоторое время я стала собираться домой, и волк фактически… — она смущенно прервалась. Реакция миссис О'Браен была очень странной, и Джой почувствовала себя довольно глупо. — Знаю, что это покажется довольно смешным, но могу поклясться, что волк пытался отвести меня обратно в город.

Миссис О'Браен покачала головой.

— Этот волк, — пробормотала она. — Этот проклятый волк, — на мгновение показалось, что она полностью погрузилась в свои беспокойные мысли, а затем сжала губы и хмуро посмотрела на Джой. — Хотите совет, Джой? Остерегайтесь волков. Не доверяйте им, — продолжая бормотать и качать головой, пожилая женщина оставила в покое скатерть и поспешила из комнаты. — Пойду, подогрею ваш ужин. Эти проклятые волки…

Глядя ей вслед, Джой пожала плечами и откинулась на спинку стула. Миссис О’Браен определенно не любила волков, но животное не сделало Джой ничего плохого. В любом случае, в настоящее время ее занимали более важные вещи. Горячая еда и ванна могли творить чудеса в конце долгого и тревожного дня. В этих северных дебрях всё же были некоторые блага цивилизации, за которые она была глубоко благодарна.

Джой напомнила себе, что сегодня усвоила важный урок. Лицом к лицу с громадным волком она сумела удержать себя в руках. Происшествие доказало, что она может сделать то, что намеревается. Только следует быть немного осторожнее. Красота дикой природы заставила ее позабыть о безопасности. Нельзя позволить этому случиться снова. Все должно идти своим чередом. При надлежащем планировании жизни болезненные, неожиданные удары менее вероятны. Нужно только об этом помнить.

Миссис О’Браен прервала ее раздумья серьезным отвлекающим фактором — горячим домашним ужином. Джой с энтузиазмом принялась за щедрое угощение. Она заканчивала доедать последний кусочек хлеба с домашним джемом, когда из прихожей появился местный доктор Алан Коллье.

— Как я уже говорил, Марта, не волнуйтесь о Гарри. Пусть еще пару дней полежит в постели и будет как новенький.

Джой вежливо сосредоточила свое внимание на уборке тарелок со стола, пока доктор в течение нескольких минут заверял миссис О’Браен, что состояние ее мужа не вызывает опасений. Она отнесла посуду на кухню, а когда вернулась, Коллье уже был в гостиной один и сверялся с маленькой записной книжкой для деловых встреч, держа в зубах карандаш.

Доктор был мужчиной средних лет, на лице которого сохранились следы былой красоты. Он был немного моложе миссис О’Браен. Его глаза окружали многочисленные морщинки от смеха. Но Джой увидела в нём следы глубокой печали в первый же день, когда О’Браены представили их друг другу. Доктор Коллье был единственным врачом в городе и одним из немногих медиков, обслуживающих ближайший район, поэтому считался значительной фигурой в местном обществе. Джой сразу же поняла, почему его так уважали. Многие его черты напоминали ей отца.

— Здравствуйте, доктор, — сказала она, прислоняясь к сервировочной стойке, разделяющую обеденный зал и кухню. Коллье моргнул, выронив карандаш изо рта. Он подхватил его в полете и тепло улыбнулся.

— Добрый вечер, мисс Рэнделл. Рад видеть вас снова, — захлопнув записную книжку с характерным щелчком, он засунул её в черную сумку, лежащую на стойке. — Как продвигаются ваши дела?

— Немного медленнее, чем хотелось бы, — призналась Джой. Коллье поднял голову и окинул ее вопросительным взглядом, который располагал к доверию. Жестом он пригласил ее присесть возле камина.

— Печально слышать, — вымолвил он, когда они обосновались на разномастных креслах. Его мягкие пальцы гладили потертую кожу докторского саквояжа, лежащего на коленях. — Марта рассказала мне, что сегодня у вас произошло небольшое столкновение с волком, — он поднял брови и окинул ее многозначительным взглядом. — Очевидно, несмотря на жуткие рассказы Марты, он был не так уж ужасен.

Его заговорщическая улыбка, казалось, сняла последнее напряжение Джой, и она вопреки желанию засмеялась.

— Полагаю, что была немного беспечной сегодня, — признала она. — Я всегда думала, что дикие животные очень пугливы.

— Большинство из них, — уточнил доктор. Его голос прозвучал странно и невыразительно. — Хотя, временами… — он затих, взгляд стал задумчивым. Когда стало ясно, что он погрузился в себя, Джой наклонилась вперед, чтобы прервать мысли доктора.

— Похоже, поведение волка не совсем обычно, да? — мягко поинтересовалась женщина. Внимание Коллье моментально возвратилось к ней. — Волк, казалось, хотел, чтобы я вернулась в город, он провожал меня почти всю обратную дорогу.

Долгое мгновение он пристально смотрел на неё. Внезапно длинные пальцы доктора стиснули ручки черной сумки.

— Трудно предсказать особенности природы, даже когда вы живете рядом всю жизнь, — ответил он, наконец. Джой почувствовала, что он уклонился от ответа, хотя не могла объяснить свои ощущения. Как и странную реакцию миссис О’Браен.

— Я подумала, вдруг еще кто—то из города встречался с подобным поведением, — заметила она, наблюдая за лицом доктора. — Возможно, волк был ручным? Чье—то домашнее животное?

Смех доктора заставил ее вздрогнуть, разрушая странную напряженность момента.

— Я очень в этом сомневаюсь, мисс Рэнделл. Есть места, где волки приручаются людьми, и я слышал, что на юге волкодавы — популярные домашние животные. Но боюсь, что волк, с которым вы встретились, был диким, и единственное объяснение, которое я могу предложить, состоит в том, что все дикие животные несколько непредсказуемы.

Несмотря на спокойные слова доктора, Джой поняла, что он что—то скрывает.

— Я не понимаю, доктор, почему волк подошел ко мне так близко, будто вообще не боялся людей. Я уверена, что миссис О’Браен расстроилась, когда я ей об этом рассказала. Не было ли здесь прежде неприятностей с волками?

Доктор Коллье поерзал в кресле и потянулся, чтобы скрыть беспокойство.

— Большинство людей в этой части страны не очень обращают внимание на волков, — объяснил он, переводя взгляд на пару оленьих рогов, прибитых над очагом. — Одно время охота привела к почти полному их исчезновению. Для многих людей волки имеют плохую репутацию. Старые привычки умирают с трудом, — вздохнул он. — В большинстве штатов охота на волков запрещена, но все еще встречаются места, где охотники—спортсмены выслеживают их.

Пока доктор говорил, его седые брови нахмурились, а приятное выражение лица сменилось на мрачное. Это был гнев — глубокий, скрытый гнев, столь же необъяснимый, как антипатия миссис О’Браен.

— Это в человеческом характере желание либо владеть, либо разрушить то, чем он не может управлять или понять.

Гневное выражение недолго оставалось на его лице. Вскоре оно снова сменилось добродушным.

— По крайней мере, — оживленно продолжил он. — Это объясняет реакцию миссис О’Браен. Многие в городе думают так же. Отвечая на более ранний вопрос, уверяю, что неприятностей с волками давно не было, — согнув длинные ноги, Коллье поднялся. — Мой совет: оставайтесь настороже и держите глаза открытыми всякий раз, когда вы далеко от людей.

Джой растерянно улыбнулась, обдумывая расплывчатые объяснения доктора.

— Не волнуйтесь, доктор Коллье, я не позволю подобному случиться еще раз. Это был важный урок, а я — старательная ученица.

— Не сомневаюсь, — одобрил он. Внезапно доктор пристально посмотрел ей прямо в глаза. — Этот мир во многом сильно отличается от того, к которому вы привыкли. Если могу чем—то помочь, мисс Рэнделл…

— Джой. Зовите меня Джой, — предложила она, протягивая руку.

Доктор крепко, но осторожно пожал ее руку.

— Только если вы будете звать меня Аланом. Если смогу быть чем—то полезным, Джой, пожалуйста, сообщите мне, — ещё мгновение он пожимал руку, затем позволил ей отойти, взял свою сумку и направился к двери. Задержавшись у порога, доктор слегка поклонился, улыбнулся и растворился в ночи.

Джой вздохнула. Мышцы болели от долгой пешей прогулки, она была более чем готова к продолжительной горячей ванне. Дом затих. Не было ничего, что было бы нельзя отложить еще на один день. Заплетающимися ногами Джой пересекла опустевшую гостиную в надежде на мирный, спокойный сон.

Всю ночь ей снились волки.

Когда на следующее утро Джой вышла к завтраку, то почувствовала, что настало время перемен.

Она приветствовала миссис О’Браен, ненадолго заглянув на кухню, а затем оглядела маленькую столовую. Два других гостя как раз выходили из—за стола, и Джой с радостью заняла освободившееся место. Как только она села за стол, миссис О’Браен принесла дымящуюся кружку кофе, а затем, поправив очки и приподняв брови, оценивающе посмотрела на Джой.

— Похоже, вы хорошо отдохнули. Это радует, — она засуетилась вокруг столов, собирая грязную посуду, и добавила перед уходом. — Надеюсь, лепешки вам понравятся. Вы пришли последней. — Джой с полным ртом кофе попыталась ответить, но закашлялась, а женщина уже исчезла на кухне.

Запах блинов и натурального кленового сиропа опередил миссис О’Браен, когда она вернулась, чтобы поставить полную тарелку перед гостьей. Джой приступила к завтраку. Миссис О’Браен пошарила в широком кармане передника и вытащила немного помятый конверт.

— Забыла вам отдать. Письмо прибыло со вчерашней почтой, — она положила конверт на стол и снова убежала.

Торопливо жуя и вытирая пальцы, Джой нетерпеливо изучала конверт. Обратный адрес отсутствовал. Это было странно, пока она не открыла конверт и не просмотрела торопливо нацарапанные от руки строки.

— Проклятье! — Джой смяла записку в тугой шарик и бросила на стол. Это уже слишком! Блин, который она съела, лежал в желудке тяжелым свинцовым грузом.

На мгновение Джой почувствовала гнев и отчаяние. Она положила голову на руки, не заботясь о том, что конец косы чуть не оказался в липком сиропе.

Следовало серьезнее думать, прежде чем довериться так называемому «проводнику» из Ист—Фока. Какая—то сердобольная душа сжалилась над нею и анонимно сообщила, что нанятый ею альпинист исчез две недели назад со всеми вещами и направился на восток. Подальше от Джой. С деньгами, уплаченными вперед. Анонимная записка ясно давала понять, что он не оставил почтового адреса, который глупая горожанка могла бы использовать, чтобы выследить его.

Джой изо всех сил старалась справиться с гневом, отталкивая его от себя, пока не сумела поднять голову и со спокойным выражением на лице оглядеть пустую комнату. Сердитые слезы не пролились из глаз. Она давно научилась обуздывать эмоции, чтобы они не разрушили спокойное состояние духа, которое она вырабатывала в себе все эти годы.

Джой всегда гордилась своей практичностью. Но факт остается фактом. Проводника не было, а для достижения цели он был необходим. Время было на исходе. Это означало, что она должна найти замену в этом городе и быстро. Лоувелл — небольшой городок, но, без сомнений, она сможет найти человека, способного провести ее по ближайшим горам и заработать немного денег, потворствуя её эксцентричному желанию.

После неудачного опыта нужно действовать осторожнее, но и быть чрезмерно привередливой тоже нельзя. Ничего не изменилось. Да, она потеряла немного денег, но про них можно забыть. Сейчас самое главное — найти проводника.

Здесь, на севере, ночь опускается слишком быстро, мрачно размышляла Джой. Еще один день пропал впустую, а поиски замены сбежавшего проводника не привели ни к чему конкретному. Ее предложение горожане встречали с сочувствием, безразличием и даже со смехом, но она не приблизилась к решению ни на шаг. Кто—то знал чьего—то кузена, который мог бы помочь, но этот кто—то уже две недели как не в городе. Старый Джек обычно брался за такую работу, но он отошел от дел три года назад.

Джой не любила биться головой о кирпичную стену. Тем более, когда она так близка к цели.

Уже слишком поздно придумывать что—то другое. Она стояла на главной улице Лоувелла, обхватив себя руками, защищаясь от вечернего холода. Вместе с более короткими днями пришли более прохладные ночи, и холод пробирался под легкую куртку Джой. Горожане проходили мимо, не обращая на нее никакого внимания. Неоновый свет таверны «Рыжик» лился на дорогу, маня теплом и дружеским общением. Джой не хотела проводить очередную ночь в одиночестве, изучая карты и ругая себя за прошлые ошибки, или выслушивая лекции действующей из лучших побуждений миссис О'Браен. Сегодня вечером ей необходима более воодушевляющая компания.

Теплый воздух охватил её, как только она вошла в дымную комнату с безошибочно узнаваемым запахом алкоголя. Джой пробилась между переполненными столами к поцарапанной деревянной стойке бара, где Мэгги смешивала напитки для возбужденной компании в углу. Пронзительные звуки спортивной программы не могли заглушить смех и громкие разговоры.

Джой оперлась на стойку бара, расстегнула куртку и скользнула на пустой табурет. Рыжеволосая барменша посмотрела и улыбнулась, убирая массу вьющихся волос с глаз.

— Вы, наверное, Джой? Рада, что вы смогли зайти. Дайте—ка мне обслужить ту компанию, и я буду в вашем распоряжении.

Изящным движением Мэгги оттолкнулась от стойки, балансируя с подносом, заполненным кружками пива и более крепкими напитками. Джой следила за ее продвижением через комнату, сопровождающимся доброжелательными непристойными предложениями и откровенно грубыми замечаниями. Мэгги переносила все это с большей любезностью, чем на ее месте могла бы это сделать Джой. Грубые комментарии от большинства мужчин совсем не задевали Мэгги.

Барменша вернулась к стойке и плавным опытным движением наполнила бокал Джой из бутылки белого охлажденного вина. Мэгги улыбнулась, заметив строгий взгляд Джой, обращенный к шумному сборищу позади неё.

— Они громко лают, но не кусаются, — рыжеволосая женщина пожала плечами. — Мне не привыкать.

Джой решила, что будет невежливо поддаваться мрачному настроению перед лицом беспечно—веселой Мэгги, и усмехнулась. Вино, хоть и не высшего сорта, было прохладным и успокаивающим.

— Видите, как я правильно сделала, что припасла для вас вино. Уверена, вы не из тех, кто предпочитает пиво, — Мэгги подмигнула и повернулась, чтобы принять заказ другого клиента.

Джой потягивала вино, обводя пальцем царапины на деревянной поверхности стойки бара. Она подняла глаза, заметив, что в ее бокал полилась струйка вина, наполняя его заново.

— Похоже, сегодня вечером вам это необходимо, — пояснила Мэгги. Она удобно наклонилась и всецело обратила свое внимание на Джой. — Можно предположить, что сегодня у вас был не самый удачный день. Хотите поговорить об этом? — теплота ее пылающих волос, соответствующая теплоте глаз и голоса, вызывала полное доверие, и Джой почувствовала, как уходит напряжение.

Она обнаружила, что рассказывает Мэгги обо всем: о волке, о записке про мошенника—проводника, о бесплодном поиске замены. Мэгги слушала с пониманием, отвлекаясь только на то, чтобы отнести пиво очередному шумному клиенту. Вино и приятная компания заставили Джой почувствовать себя значительно лучше.

— Теперь я действительно застряла, Мэгги, а в запасе почти не осталось времени, — она тяжело вздохнула и допила последние капли из бокала. — Есть предложения? Я чувствую себя немного растерянной.

Мэгги растянула губы в жизнерадостной улыбке.

— Понимаю ваше состояние. Вы не умеете скрывать свои чувства, так же, как и я, — она покусывала полную нижнюю губку и изучала ярко—красные ногти. — Все же не отчаивайтесь. Позвольте мне поспрашивать людей в округе, и сами продолжайте поиски. Может, кто—нибудь подвернется. Еще есть немного времени, — она помедлила, искренне глядя в глаза Джой. — Вы когда—нибудь думали о том, чтобы отложить поиски до следующего года? Было бы больше времени на подготовку и…

— Нет! — Джой пыталась сдержать голос, стиснув руками стойку. — Не могу. Я ждала так долго, — она с усилием расслабила руки. — Я ценю все, что вы сказали, Мэгги, но я должна пройти этот путь. Если вы мне окажете хоть какую—то помощь, буду очень признательна.

Мэгги наклонилась через стойку бара и легонько коснулась руки Джой.

— Сделаю все возможное, обещаю, — между ними пролегла тишина, Джой позволила успокоить её вином. Контроль. Если бы она могла держать все под контролем.

Молодая женщина слишком увлеклась размышлениями, чтобы сразу заметить тишину, внезапно накрывшую бар. Постепенно отсутствие разговоров привлекло ее внимание, и она, заморгав, оглядела зал. Компании мужчин все еще сидели за столами, но теперь они, казалось, застыли на месте. И только телевизор, который был прежде не слышен, нарушал мертвую тишину зала.

Мэгги тоже замерла, уставившись в направлении двери. Джой огляделась вокруг и отметила, что взоры всех остальных присутствующих устремлены туда же.

Темный силуэт отчетливо вырисовывался в тусклом свете дверного проема. Он был неподвижен, равно как и все посетители бара. Это был мужчина. Джой потребовалось одно мгновение, чтобы понять: именно он является центром внимания этой странной и живописной картины.

Как раз в момент появления этой мысли в голове у Джой, кто—то кашлянул в зале. Звук нарушил тишину, как хруст ветки в безмолвном лесу. Комната внезапно ожила, вернувшись к прежнему уровню шума. Джой тряхнула головой и стала наблюдать, как вновь прибывший пересек помещение в направлении отдельно стоящего телефона—автомата, расположенного в углублении лестничной площадки, и повернулся спиной к залу. Она успела заметить высокий рост незнакомца, грациозность движений и темноволосую голову. Ничто не говорило в нем о причине той странной реакции, которую вызвало его появление. Он поднял трубку и начал набирать номер, по—видимому, не обращая никакого внимания ни на ее любопытство, ни на реакцию присутствующих. Джой повернулась к Мэгги, но встретила лишь рассеянный взгляд женщины.

— Что все это значит? — полюбопытствовала она. Мэгги не спешила с ответом. Но серьезной она оставалась недолго и, тряхнув головой, снова улыбнулась.

— Извини. Полагаю, тебе все показалось странным. Но он всегда оказывает такой эффект на окружающих людей.

Джой оперлась на локти, избегая мокрого пятна на прилавке.

— Кто «он»? — уточнила она, бросив быстрый взгляд через плечо.

Вытирая кружки, Мэгги приняла безразличный вид, который, как была уверена Джой, не соответствовал ее чувствам.

— Его зовут Люк Жуводан. Он живет недалеко от города, в верхней части долины. Владелец довольно большого участка земли на востоке.

Джой, подперев подбородок ладонью, развернулась на табурете, чтобы получше рассмотреть незнакомца.

— Вы сказали, что людям здесь фактически наплевать на посторонних, — заметила она. — Но следует признать, что реакция на этого человека была достаточно необычной. — Джой напрягла слух, чтобы выделить из шума голос мужчины, но не смогла ничего разобрать. Он стоял к ней спиной. — Жуводан, говорите. Это не французское имя?

— Французский канадец, — уточнила Мэгги. — Несколько человек живут на дальних склонах и в некоторых изолированных долинах. Иногда они приходят в город, но в последние годы не так часто.

— Значит он один из этих… французских канадцев? Тогда почему местные не любят его? — она пристально посмотрела на Мэгги через плечо.

— Это не совсем так, — вздохнула Мэгги. — Трудно объяснить неместному жителю, но я думаю, это потому, что он странный. Люди не доверяют ему, а он, как правило, не делает попыток изменить устоявшееся мнение. Держится особняком.

Неожиданно заинтригованная Джой смотрела по очереди то на объект ее любопытства, то на рыжеволосую женщину.

— Не обманывайте меня, Мэгги. Он может быть странным, он может быть сдержанным. Но не следует утверждать, что произошедшее здесь минуту назад — результат простого недоверия.

Джой рассеянно перекинула косу через плечо и с интересом изучала Жуводана, по крайней мере, то немногое, что было доступно ее взору. Насколько она успела заметить, в его внешности не было ничего необычного. Он был высокого роста, крупный, одет в джинсы и зеленую клетчатую рубашку — так одеваются и все остальные мужчины в городе. Джой не могла разглядеть его лица.

Мэгги прислонилась к стойке и села, будто потерпев поражение.

— Я же сказала, что это сложно понять. Я росла не здесь и не знаю всю историю, но в этом парне есть что—то беспокоящее людей. Я слышала, что он был странным ребенком. Есть еще вопрос относительно его земель. Он владеет большими угодьями с великолепной древесиной, которая могла бы дать работу местным жителям. Еще мне сказали, — женщина ненадолго замолчала. — У него репутация… Думаю, вы бы сказали — сердцееда, — она усмехнулась и отбросила рыжие кудри. — Не уверена, что это подходящее слово, но давайте оставим так. Известно, что он привлекает женщин, иногда это вызывало, да и сейчас вызывает, много пересудов.

— Интересно, — размышляла Джой. — Если он так нравится местным женщинам, могу понять, почему он не слишком нравится здешним мужчинам.

Это, конечно, не относилось к делу, но, вспомнив тех местных мужчин, которых она уже успела повстречать, можно было с уверенностью сказать, что, несмотря на то, что некоторые из них оказались достаточно приятными людьми, ни один из них не привлек к себе её повышенного внимания. В любом случае, после Ричарда…

— Не только местным женщинам, — ворвалась в ее мысли Мэгги, возвращаясь к своему обычному состоянию — доверительной беседе. — Обсуждали пару случаев, произошедших еще до моего появления здесь. У некоторых приезжих дам, скажем так, завязывались с ним отношения, — она бросила на Джой хитрый взгляд. — Но они все сбежали. Каждая из этих женщин покинула эти места спустя несколько месяцев после начала знакомства с ним. И ни одна ничего толком не объяснила.

Размышляя, когда же, наконец, удастся рассмотреть его лицо, Джой подняла глаза на знакомую.

— Полагаю, мне следует обидеться. Он может быть таинственным, но совершенно не похож на мой идеал.

— Увидим, — ответила Мэгги, отталкиваясь от стойки бара. — Считай, что я тебя предупредила, — она с намеком подмигнула. — Ты так на него уставились, и я решила, что тебя надо предупредить.

Джой начала было протестовать, но Мэгги уже отошла, обслуживая своих клиентов. Джой оставили в покое, чтобы поразмыслить о сказанном. В любом случае, это было неважно. Она не интересовалась мужчинами. Были времена, когда она задавалась вопросом, будут ли когда—нибудь мужчины интересовать ее снова. Но сейчас этот вопрос не стоял. Намного более важные дела занимали её ум.

Мысли резко прервались, когда мужчина, по фамилии Жуводан, обернулся. Снова повисла краткая тишина, почти незаметная. Если бы Джой не была так сосредоточена на нем и произошедшем, то, возможно, не обратила бы на нее внимания. Мужчина вышел на свет, и тут она впервые разглядела его.

Первым впечатлением была мощь. Словно Джой увидела вокруг него некую ауру — слишком сильное это было чувство, чтобы его игнорировать, такое, как поглаживание против шерсти. Джой сразу инстинктивно поняла, почему этот Люк Жуводан оказывал такое особое воздействие на горожан. Но, как оказалось, он воздействовал точно так же и на нее.

Глаза Джой скользнули по гибкой фигуре, начиная от обычных ботинок и далее — до аккуратных, потертых джинсов, которые обрисовывали длинные, мускулистые ноги. Потом быстро проскочили мимо средней части тела на грудь и широкие плечи, скорее подчеркнутые, чем скрытые клетчатой рубашкой темно—зеленого цвета. Но только когда она посмотрела на лицо мужчины, то глубоко поразилась невиданной силе произведенного на нее впечатления.

Возможно, его нельзя было назвать красивым в современном стиле яппи — этакой чистенькой моделью из рекламного ролика. В нем чувствовалась суровость, но не неотесанная грубость, как у многих местных мужчин. Напротив, в нем присутствовала какая—то отличительная черта — некая уникальность, которую она не могла припомнить ни у одного своего знакомого.

Ее зачарованный взгляд против воли скользил по строгим, резко очерченным линиям подбородка, застывшим губам, что намекали на скрытую в них изменчивость. Нос был прямой и ровный, скулы — высокими, щеки — впалыми, затененными снизу. Взъерошенные волосы, упавшие на лоб, в большинстве своем были темными, но щедро усыпаны сединой на висках. Возраст, который подчеркивали волосы, не оставил отметин ни на лице, ни на теле, хотя манера вести себя предполагала опыт. Его поза подчеркивала готовность, осторожность и напряженность — как у дикого животного.

Но это она поняла только тогда, когда встретилась с ним взглядом. Его глаза просто пылали огнем. Джой тряхнула головой, как бы не веря своему зрению. Это был огонь не в буквальном смысле слова, внушала она себе, хватаясь за логику, но, казалось, его глаза излучали собственный внутренний свет. Они горели, обжигая её.

У Джой перехватило дыхание. Он смотрел на нее, не спуская глаз, и тогда она поняла, что он, в свою очередь, тоже разглядывает ее.

В течение долгого мгновения Джой храбро выдерживала его пристальный взгляд на себе. Глаза незнакомца были светлыми, и хотя в тусклом освещении она не могла точно определить их цвет, Джой просто почувствовала теплый свет янтаря, плескавшийся в их глубинах. Поразительные, необычные глаза.

Глаза, которые жгли. Которые, казалось, никогда не мигали. Они парализовали ее до состояния полного оцепенения, как будто поймали и зажали в невидимые тиски. Глаза, которые казались до боли знакомыми…

Лишь отведя взгляд, Джой поняла, что она ошеломлена. Ладони на коленях были стиснуты с силой, равной внутренней борьбе, которую она внезапно ощутила. Даже теперь она чувствовала на себе пристальный взгляд — настойчивый, немигающий. Джой отчаянно сопротивлялась желанию снова встретить его. Потеря контроля, которую она почувствовала в краткие и одновременно бесконечные мгновения контакта, была столь же неожиданной и пугающей, сколь и необъяснимой. Джой не желала повторения опыта. Но ее маленькая, упрямая сокровенная сердцевина, желающая полного контроля над собой и над окружением, немилосердно зудела. Легко ругнувшись и вздохнув, Джой подняла глаза.

Он ушел.

Выход из шокового состояния из—за этого факта потребовал немалого времени.

— Где вы, Джой? Вы уже здесь? — голос Мэгги оторвал ее внимание от места, где несколько секунд назад стоял Жуводан. — Я на мгновение подумала, что вы экспериментируете с отделением своего духа от тела или с чем—то подобным. — Рыжеволосая женщина, приглашая, подняла полупустую бутылку вина, но Джой со вздохом покачала головой.

— Похоже на то. Я просто устала. Лучше вернусь завтра и со свежими силами начну новый день.

Джой начала вставать, но не смогла восстановить ориентацию от странного столкновения с Жуводаном — точнее, с его взглядом. Она соскользнула с табурета и немедленно потеряла равновесие. От падения ее спасло только то, что она быстро схватилась за край стойки.

Голос Мэгги стал тише.

— Вы хорошо себя чувствуете? Может, помочь добраться до дома?

Беспокойство в голосе рыжеволосой женщины принесло долгожданное и знакомое успокоение. Джой взяла себя в руки.

— Нет, все будет хорошо. — Она с трудом улыбнулась Мэгги, которая в этот момент искала в кармане сдачу. — Спасибо за все.

Мэгги с ответной улыбкой отклонила аккуратно свернутые купюры, которые Джой достала из кошелька.

— За счет заведения. Вы пойдете домой очень осторожно. Хорошо? — Джой кивнула, начиная пробираться к выходу, когда ее догнало предупреждение Мэгги. — Остерегайтесь незнакомых мужчин. Слышите?

На этот раз Джой решила непременно последовать данному из лучших побуждений совету.