"Правая рука Дьявола" - читать интересную книгу автора (Сэйнткроу Лилит)

Глава 8

Вениция находится на вершине лагуны, сверкающей позолотой и жемчугом. Когда-то давно, город находился во власти бушующего моря. Но все это смогли изменить климат контроль, антиграв и реактивные вещества. Теперь целый город выглядел как сказка; его здания, огибающие канал, ежедневно заливаются краской в лучах солнца, умирающего горящей, кровавой смертью.

После провала знаменитого Закрытого Гибралтарского проекта, Гегемония потратила много сил, чтобы удержать Веницию на плаву. Все были немного удивлены, когда это дело поручили неизвестному архитектору (Тодао Шикаи, которого не приняли в Академию маги), и еще больше удивлены, когда он с ним справился. Он умер от кровоизлияния в мозг спустя шесть месяцев после окончания работ. Ходят слухи, будто, после провала Закрытого проекта, он продал душу бесу, ради успешной карьеры. Я всегда любила старые истории, но сейчас я направлялась на третью в моей жизни встречу с Принцем тьмы.

Встречи с Дьяволом меняют взгляд на старые легенды – делают их более страшными, дают больше пищи для размышлений.

Автобус спланировал вниз. Летательные двигатели заныли, когда он на мгновение завис над водой, прежде чем заскользить по доку и, с шумом, приземлиться на парковке. Кем бы ни был пилот, он или она, был высоко квалифицирован. АИ-водитель не может посадить транспорт без тряски; здесь нужна человеческая рука.

Я сидела, уставившись в окно, пока все покашливали и выходили из транспорта. Джафримель ничего не говорил; его горячие пальцы касались моих. Раньше я боролась изо всех сил, что бы поскорее выбраться из проклятого транспорта, но теперь я спокойно пропускала других вперед. Ну, может не спокойно. Может я просто не хотела спускаться на землю.

— Нам нужно идти, Данте, — тихо произнес Джафримель. Он снова коснулся моего запястья, и тепло прошло сквозь меня, прогоняя холодный страх. Он был в опасной близости к моему пульсу. — Я должен тебя кое о чем попросить.

— Подожди немного, — выдавила я сквозь зубы и поднялась. Он тоже поднялся, не отпуская моей руки. Мы спустились в центральный проход; сумка стучала по моему бедру. Джафримель слегка нагнулся, он был немного высоковат для человеческого транспорта. Его пальто шуршало, как мягкая кожа. Он должен быть возбужден, но его лицо выглядело спокойно, а аура находилась под идеальным контролем.

Мы вышли на залитый солнцем док. Я взглянула на небо, затем осмотрела док, где вода сверкала и пенилась под антигравом. Шикаи хорошо поработал – преобразования были идеальны; Вениция стала поистине плавучим городом. К сожалению, такое огромное количество антигравов означает, что весь город издает ноющий звук, неслышный большинству нормалов. Но псионы не могут переносить его слишком долго, он начинает отдаваться в коренных зубах и в костях. Я вздохнула. Моя защита закружилась, впитывая энергию города – люди, камень и реактивная краска; во рту привкус воды, похожий на скисшее масло, смешанный с дымом кофе и синтетического табака. До того как я встретила Джафримеля, у меня уходили часы, что бы привыкнуть к энергии нового города. Теперь на это понадобились секунды. Мой почти демонический метаболизм сделал необходимые коррективы.

— Бьюсь об заклад, здесь не очень много псионов, — прошептала я и взглянула на Джафримеля. — О чем ты хотел меня попросить?

Джафримель закончил сканировать док, его глаза сверкнули, и он снова стал выглядеть так, будто прислушивается к тому, чего я не могу услышать. Его челюсть была сжата, а золотая кожа плотно обтягивала кости. Мне было интересно, каково ему возвращаться в ад. Опять же, он уходил прошлой ночью, так?

Интересно узнать от чего он отказался ради меня. Ад это не место для развлечений, если ты человек. Но он не человек и это его дом. Он скучает по дому?

Потом он взглянул вниз, и редкая улыбка озарила его лицо. Я не смогла сдержаться – у меня перехватило дыхание; воздух был наполнен запахами загрязненной воды, согретого солнцем камня и дымом синтетического табака. Пилот и его помощник только что покинули кабину автобуса и спустились в отдельный коридор. На их униформе сияла золотая тесьма, а из губ девушки свисала сигарета.

— Я снова прошу доверять мне, Данте. Не важно, что с нами случится. И я прошу не сомневаться во мне.

— Я ведь здесь, не так ли? — Я согнула плечи, легкий бриз с Медиттерна коснулся моих заплетенных в косу волос. Как обычно, одна прядь выбилась и упала мне на лицо. Казалось, чем длиннее они становились, тем были непослушней.

— Это так. — Улыбка исчезла с его лица. — А’тай, хетайре а’нанкимель’иин. Дириин. — Когда он это произнес, это было похоже на молитву. Но я знала, что это не молитва. Он лишь немного научил меня языку, который демоны использовали между собой. Сказал, что он не предназначен для меня и что у нас полно времени.

Теперь я желала, что бы у нас было больше времени.

— Что это значит? — Я нашла его лицо, когда солнце медленно опустилось за горизонт. Я сделала глубокий вдох – дующий с моря ветерок был теплым, с намеком на скорое похолодание. На вершине лагуны начали мерцать огни города. Из-за атигравов земля под ногами словно покачивалась, как палуба старого корабля или упрямый сликборд.

— Обещай мне. Скажи, что не будешь сомневаться во мне, что бы ни случилось.

— Будет намного проще, если ты скажешь мне, что вообще происходит, — раздраженно произнесла я. — Мы собираемся покончить с этим или нет?

— Обещай мне. — Он не собирался двигаться с места. Упрямый демон, упрямая человеческая женщина – только я теперь не совсем человек.

Я сжала челюсть и свирепо посмотрела на него.

— Я обещаю.

«В конце концов, кто у меня остался, Джафримель? Ответь мне. Ты, Гейб, ну и Эдди. Все».

«Я даже этому чертовски рада».

— Скажи, что не будешь сомневаться во мне, не смотря ни на что.

И он называет меня настойчивой.

— Я обещаю, что буду верить тебе, и не буду сомневаться в тебе, — отчеканила я, словно была в начальной школе, — не смотря ни на что. Теперь мы можем с этим покончить?

— Я никогда не пойму твою склонность торопиться, — его лицо расслабилось. Теперь он выглядел задумчиво и почти расслабленно. Но что-то было не так в маленьких линиях вокруг его губ, которые словно кричали мне. По крайней мере, это я знала в нем очень хорошо.

«Если я собираюсь это сделать, то хочу скорее с этим покончить. А потом, ты и я немного обсудим наши отношения. Самое время разъяснить некоторые вещи». Сердце подскочило к горлу, я медленно приподняла меч.

— Я вооружена и готова увидеться с Дьяволом, Джафримель. Идем.

Хотела бы я сказать, что видела большую часть Вениции. Город был произведением искусства, времен, когда Гегемонии еще не было. Его архитектура простояла века. Как обычно, я опустила глаза и уставилась на свои сапоги, едва мы повернули, позволяя Джафримелю вести меня через мосты и темные улицы, не достаточно большие даже для одного летящего человека. Здесь, на каналах, для перемещения люди использовали узкий высокоскоростной транспорт – некоторые из них открытый транспорт, от чего я содрогнулась – и сликборды. Я в четвертый раз отметила след от сликборда и мысленно приготовилась вытащить меч, если он опять окажется рядом.

Я почти сделала это, но Джафримель закрыл свои пальцы вокруг моего правого запястья, как нежный и одновременно прочный браслет.

— Ты не в своей тарелке, — пробормотал он, от чего я засмеялась. Звук прошел через улицу, с треском отразился от парящего транспорта и осел на моих коренных зубах.

— Я собираюсь прикончить любого юнца, который вздумает пролететь мимо меня, — произнесла я сквозь стучащие зубы.

— Не нужно. Мы на месте. — Он остановился перед парящей грудой камней, я выше подняла голову – и выше, и выше.

Уходящий шпилями в небо собор начал принимать вид ночного города; реактивный и электрический свет объединились, что бы омыть оранжевым цветом его свод. Я увидела круглые окна из настоящего стекла, восстановленного из кусочков пластикового, с изображением розы, которая светилась изнутри красным цветом, когда солнце касалось ее.

— Вход в ад находится в храме?

— Нет. — Он покачал головой, на мгновение в его глазах вспыхнул изумрудно зеленый рунический рисунок. — Просто это то место, где я договорился встретиться с проводником. Хотя большинство храмов очень подходят для открытия дверей в ад. — Он повел меня вверх по ступеням, пальцами правой руки я схватилась за перила, высотой мне по пояс. Этой рукой я убила Сантино – она искривилась после того, как я вогнала мой старый меч в его черное демонское сердце.

Я коснулась рукояти меча, левой рукой приподнимая гладкие ножны.

«Может Йедо дал мне меч, который может убить Дьявола?»

У меня не было времени спросить его об этом, ведь я была занята: думала о «Риггер-Холле» и тосковала по Джафримелю. Кроме того, откуда мне было знать, что Принц тьмы снова начнет вмешиваться в мою жизнь? Я думала, одного раза ему было достаточно. Я, безусловно, получила от него достаточно.

Я взглянула на спину Джафримеля, когда он остановился перед двойными дверями, поднял золотистую руку и коснулся их. Однажды я уже считала, что он умер.

Умер и исчез. Тоска по нему чуть не убила меня. Таким образом, он не говорил мне, что Люцифер спрашивает обо мне, пытался защитить меня. Он был прав, если бы я встретилась с Люцифером, все еще помня писклявый голос Мировича, то сошла бы с ума.

«Не может быть смягчающих обстоятельств, — корил меня внутренний голос. — Что случилось с прежней Дэнни Валентайн, которой никто не смел врать?»

Я сделала то, что раньше никогда не пыталась сделать – попыталась заткнуть этот голос. Он не хотел молчать.

— Джафримель.

Он медленно повернул голову, держа в поле зрения и меня и дверь.

— Я никогда не буду, ты знаешь. Сомневаться в тебе. — «Я нарушила одно из своих самых главных правил ради тебя». Я не смогла произнести остальную фразу, надеясь, что он поймет.

Его губы были плотно сжаты, но знак на моем плече неожиданно ожил, посылая волны тепла по всему телу. Я сделала глубокий вдох, успокаивась.

Джафримель толкнул двери и заглянул внутрь, его плечи напряглись. Потом он повернулся, одарил меня единственным красноречивым, леденящим сердце взглядом, предупреждая, что что-то не так, и ступил в храм. Он остановился в дверях, его взгляд медленно скользил по интерьеру здания. Я ждала.

Наконец, он двинулся вперед. Сильный запах благовоний вырвался из открытых дверей, мое сердце подскочило к горлу, как ком. Дымящийся мускус, свежеиспеченный хлеб, ни с чем несравнимый запах демона.

Не любого демона. Я знала этот запах. Надеялась больше никогда, никогда в жизни не чувствовать его.

Я ступила в храм, энергия прокатилась по моей коже, дразня, лаская. У меня пересохло во рту. Сердце провалилось в живот, подпрыгнуло и заколотилось в моей груди, запястьях, шее. Мое сердце работало так сильно, что я чувствовала, как оно бьется даже в лодыжках.

«Только посмотрите на это». Двери заскользили по полу позади меня, закрываясь по собственной воле – или его воле. Вдоль огромного зала стояли ряды скамеек, а на алтаре стоял огромный солнечный диск Гегемонии; другие боги расположились в своих нишах на стенах. Свечи мерцали в полутьме, я ощутила запах благовоний. Мой нос наполнился запахами древних культов, вины, страха, а потом резким запахом энергии: шаманы, некроманты, седайины и церемониалы, приходившие сюда, что бы сделать пожертвования, окрасили воздух своей энергией. Она смешалась воедино и накалила атмосферу.

Большинство старых храмов и соборов, выстраивались в узел и соединялись силовыми линиями. В течение Мериканской Эры от такого строительства отказались, и церкви вырастали, как грибы. После Ватиканского скандала и начала Пробуждения старые церкви снова превратились в храмы; процесс был приостановлен после Семидесяти дневной войны и падения Евангелистов Гелиада. Выход Акта о Парапсихологах и создание системы способностей псионов означало, что уцелеют только храмы, построенные на узлах, а остальные будут разрушены, что бы дать пространство для роста городов.

Это место находилось во власти силы и культов очень долго. И там, возле перил алтаря, стояла высокая, облаченная в черное одеяние фигура, с копной золотых волос, светящихся присущим только им светом. Фигура стройная и красивая даже со спины и, безусловно, не человеческая.

В итоге нам не понадобился проводник в ад, несмотря на все тщательные подготовки Джафа.

«Anubis et’her ka». У меня сдавило горло. В один невероятный момент мне захотелось броситься к дверям, распахнуть их и бежать куда угодно, пока не выбьюсь из сил; ощущение, будто стальные пальцы Люцифера сжимают мое горло, поднималось как старый враг, насмехаясь надо мной. Это был последний шанс, который я упустила. Я почти сделала это; по инерции мое тело напряглось от ужаса.

Джафримель, в пол-оборота, взял меня за руку и потянул вперед. Он шел слева, чуть позади меня, что бы защитить сразу и невидимую мне сторону, и мою спину. Знак на моем плече снова вспыхнул. Я проглотила слова, которые хотела сказать, и двинулась по центральному проходу, каждый шаг эхом отдавался от каменных стен и деревянной резьбы. Похоже на полет на сликборде через Суисайд Аллей в северном Нью-Йорке, Джерси; единственное, что ты можешь сделать, это задержать дыхание и идти полным ходом, надеясь не разбиться.

Я остановилась возле первой скамьи. Люцифер стоял около перилл, его золотистые руки были опущены вниз. Мое сердце глухо стукнуло.

«Я думала мы пойдем в ад, что бы встретиться с ним». От невероятной мысли, что я лучше отправлюсь в ад и выиграю еще несколько минут перед встречей с Дьяволом, зародила во мне нервный, удушающий смех. Я подавила его, сжала свои челюсти так сильно, что почувствовала как заскрипели зубы. Во мне зародились сомнения; я не хотела думать о том, что мой нежный падший, возлюбленный, который с большим терпением нянчился со мной, после психического нападения Мировича и смерти Джейса, все еще может быть на стороне Дьявола.

«Это не возможно, Дэнни. В тебе говорит страх. Простой, глупый страх».

Я ничего не говорила. Джафримель как камень стоял у меня за спиной, излучая свирепое предупреждение. Я редко чувствовала от него такое давление и напряжение. Это было то же чувство – он пытается услышать то, чего не могу услышать я, увидеть то, чего не могу увидеть я – только на много сильнее.

Наконец – вероятно решил, что я напугана достаточно – он медленно повернулся, будто все время в мире принадлежало ему.

И, вообще-то, это так.

Он был очень красив, как и любой андрогин; такими иногда бывают голографические модели. Если бы я не знала, что он мужчина, то сильно удивилась. Знак на его лбу вспыхнул зеленым: изумруд, как у любого некроманта, только явно не вживленный, кожа мягко соприкасалась с драгоценным камнем. Светящиеся, шелковисто зеленые глаза Люцифера встретились с моими, и если бы я не привыкла к пристальному зеленому взгляду Джафримеля – а позже, к его темным глазам, которые были намного старше человеческих – задохнулась бы.

Вместо этого я уставилась на изумруд. Он может подумать, что я смотрю ему в глаза, если я сфокусируюсь на камне. Вживленный в мою щеку изумруд загорелся. Я пыталась убедить себя, что это не то же самое, что у него; мой изумруд был знаком связи с проводником, с богом, который защищает меня, знаком некроманта.

Не помогло. Я все еще чувствовала тошноту.

Между нами повисла тишина. Джафримель стоял рядом со мной, как натянутая струна, и я почувствовала предательское тепло в своей груди. Пока он на моей стороне, возможно, я смогу остаться живой.

Тем не менее, я хотела поговорить с ним. Хотела повернуться и посмотреть на него. Мое проклятье – я чертовски в этом нуждалась. Я хотела быть уверенной в себе. Мой большой недостаток, кода речь идет о взаимоотношениях – ставить под сомнение любого, кто встречается со мной. В конце концов, я испорченный товар. Всегда им была.

«Ты смехотворна, Дэнни. Выкинь эти мысли. Ты имеешь дело с Люцифером. Дашь слабину, и он съест тебя заживо».

Я сконцентрировалась на том, что бы стоять тихо.

Люцифер ничего не говорил. «Будь я проклята, если первая заговорю с Дьяволом». Я сжала левую руку вокруг укрепленных ножен.

Энергия растеклась в воздухе, давя на сердце, горло и глаза. Моя демоническая часть хотела упасть на колени; моя человеческая часть тихо кричала и сопротивлялась с таким упорством, какого у меня не было всю мою тяжелую, болезненную жизнь.

Полагаю, я должна быть счастлива, что у меня была практика в выживании.

Я была близка к этому. Очень близка. У меня не было времени волноваться о том, как Джафримель остается непреклонным. Я была немного занята, пытаясь устоять на ногах, мысленно остановить дрожь в зубах, сопротивляясь. На моих кольцах взрывались золотые искры.

Наконец, Принц тьмы заговорил.

— Первое очко в твою пользу, Данте Валентайн. — Голос Дьявола, поглаживая, снижался над каждым дюймом незащищенной кожи, сжигая холодным пламенем. — Я покинул ад, пришел один, и теперь ты вынуждаешь меня приветствовать тебя. Ты должна гордиться собой.

Раздражение скрежетало в моей груди, спасительное раздражение. Оно разрушило чары его глаз и укрепило ноги.

— Черт бы тебя побрал, — прошипела я, мой голос хрипел, будто Он снова меня душил. — Я не играю в твои маленькие игры. Я даже не знала, что ты хочешь меня видеть, до сегодняшнего дня. — Я встретилась с его взглядом; что-то в моей груди треснуло, когда глубокое сияние его глаз коснулось моего лица. — Просто переходи к делу, Принц. Можешь использовать короткие предложения и чертов сарказм. Чего ты хочешь?

Люцифер смотрел на меня одну ужасную минуту, в течение которой я прокляла свой большой рот.

Затем, он запрокинул голову назад и рассмеялся, смехом настоящего доброжелателя, от чего волосы на затылке встали дыбом. Моя правая рука схватилась за рукоять меча, Джафримель накрыл ее своей, возвращая меч в ножны, успокаивая меня. Его рука исчезла, когда Люцифер снова взглянул вниз, и я была неожиданно рада, очень рада, что не успела оголить сталь. Мысль о попытке сразиться с тем, кто старше и могущественней, как бог… нет. Нет.

— Кажется, я соскучился по твоему шарму, Данте. — Он звучал почти убедительно. — Мне нужны твои услуги, некромантка, и я готов заплатить нужную цену.

«Пошел ты. Я не работаю на Дьявола. Я выучила урок в прошлый раз». Во рту стало сухо, как в бочонке реактива.

— Что ты хочешь, что бы я сделала?

— Ты самая благородная из людей, некромантка, — медленно произнес Люцифер, его губы растянулись в улыбке. — Мне нужна новая Правая рука.