"Дорога к звёздному престолу" - читать интересную книгу автора (Иванович Юрий)

Глава тридцать вторая

Огромная чаша озера оказалась на самом периметре исследованных территорий. Она высветилась на карте, как только провели привязку по сетке координат. Что вполне естественно весь отряд несколько обрадовало. Правда до обжитых и исследованных территорий следовало добраться на противоположный край чаши, а это оказалось несколько проблематично.

В первую очередь из-за следов. Кратчайший путь, прямиком по дну древнего озера, не подходил по причине слишком лёгкого просмотра с любой точки берега. Даже если преследователи на шуршонах и не появятся в момент марш-броска, то они чуть позже обязательно рассмотрят кучи поверженных монстров, через которые придётся отряду прорываться. Хоть подавляющее большинство хищников сейчас отсутствовало на своих исконных пастбищах и местах охоты, но и те что оставались, добровольно людей не пропустят.

Поэтому Парадорский принял решение идти вдоль «берега», а если тот смыкался со сводом, то в том месте использовать боковые проходы. Благо что и здесь вокруг всей чаши, в данное время густо поросшей джунглями, виднелись сотни сияющих тоннелей, по которым сюда когда-то стекала то ли вода, то ли планктон Стенеси. По имеющимся приборам, люди сейчас находились на глубине в четыре и три десятых километра.

Видимо всё-таки глубина сказалась и на некоторой особенности данного места. То есть, на подобных глубинах и так следовало передвигаться с осторожностью из-за невероятно повышенной опасности и чрезмерного риска для человеческих жизней. Но в этом месте вскоре приоткрылись и другие угрозы, первоначально незаметные. И опять-таки пришлось поражаться то ли умению молодого командира предвидеть ситуацию, то ли просто счастливой случайности. Но как только отряд продолжил движение невдалеке от кромки условного берега, как выяснилось, что почти все тоннели от дна до края чаши, заполнены многочисленными стаями воздушных хищников. Там и пройти было бы трудно из-за обилия покрученных деревьев с гнёздами, насестами, да и вообще всем, на чём только могут восседать летающие твари. Они довольно равнодушно посматривали на перемещающихся по дну кенгозверей, песцовых рысей и более мелких грызунов, но ведь все прекрасно знали, как относятся летяги к появлению человека. Стоило лишь отряду засветиться на открытом пространстве, как пришлось бы принимать тяжелейший и затяжной бой. И ещё не факт, что все бы вырвались из этой природной ловушки на своих двоих.

Другой вопрос, что преодолев уже треть дистанции, Парадорский идущий впереди, опять вышел на самую кромку берега, немного понаблюдал, и, дождавшись товарищей, стал советоваться:

— Я чётко видел, как вон из тех тоннелей вылетали и залетали моссуоны. Да вон, сами посмотрите!

Действительно, все хорошо различили на светящемся фоне противоположного берега извивающиеся тени летающих, плоских змей. Эти двадцатиметровые чудовища считались по рейтингу опасности вторыми после гигантских муравьев. А по некоторым данным разведки порой и нападали на шуршонов. Именно об этой особенности и вспомнил Тантоитан в первую очередь:

— Мне кажется, летяги не особенно боятся шуршонов. Значит, в любом случае нападут на восседающих в сёдлах сквоков. Ну а если ещё и моссуоны к этой атаке присоединятся, нашим преследователям может не поздоровиться.

— Ага, — поддакнул Броверё — Им и двойной запас амуниции не поможет.

На что Гарольд вполне резонно возразил:

— Зачем им вступать в бессмысленный бой? Они могут сразу резко развернуться и с хорошей скоростью покинуть чашу.

— О! Так легко они от нескольких стай не уйдут, — вставила своё мнение и Клеопатра. — Вспомни, как нас атаковала безостановочно лишь одна стая ятаганов в Мечте Малеха. А здесь даже страшно представить, сколько стай может оказаться.

— Короче, — Танти благоразумно не хотел долго оставаться на данном месте. — Нам надо каким-то образом пустить сквоков по дну чаши. Поэтому предлагаю дальними выстрелами подстрелить парочку десятков хищников ближе к центру древнего озера.

— Неплохо, — одобрил Гарольд. — Особенно если сделать некоторую видимость прямой дороги из туш, метров в триста.

— Тогда приступим, одиночными, иглами, шуметь и сверкать нежелательно. — Командир обернулся к стоящим сзади телохранителям: — Бит, Дейни, справитесь? — когда те кивнули, обозначил им участок для стрельбы: — Постарайтесь укладывать вот там, между торчащей скалой и вон той яркой группой жадеек. А мы начнём валить зверьё от цветочков и до самого центра долины. Остальные страхуют и наблюдают.

Оптический прицел на игломётах позволял хорошо рассмотреть и правильно поразить цель и на большем расстоянии. Но весь минус применения игл заключался в малой дальности поражения. Так что пятьсот метров считался максимумом для эффективной стрельбы. Но все четыре стрелка с поставленной задачей справились великолепно. Хорошо заметная дорожка из поверженных туш, скоро украсила чашу давно ушедшего отсюда озера. Вполне естественно, что на запах крови сразу начали сбегаться как мелкие грызуны, так и шакалы разных мастей и калибров. Обязательно со временем и некоторые летяги подтянутся, но в любом случае следы их пиршества останутся заметны на сутки, а то и двое. Вполне достаточно для выяснения как умений, так и многочисленности преследователей.

Пока вели тихий, почти бесшумный огонь, Януш Ремминг связался как с адмиралом, так и с самим императором. Кратко обрисовал положение отряда в данный момент и затем внимательно слушал монологи о новостях из большого мира. А после того как тронулись в путь переключил свой коммуникатор лишь на Парадорского и своими словами стал в приватном разговоре обрисовывать услышанное:

— Наши аналитики просчитали все действия сквоков и пришли к весьма неожиданному результату: враг затеял эту провокацию не столько для шантажа или поимки конкретно наследника престола, как для отвлечения от своего главного удара. Они всеми силами затягивают время переговоров, хотя поначалу такое действие предпринимала наша сторона. То есть "горбатые пьяницы", как говорят о них в простонародье, со всей очевидностью готовят нечто более существенное и масштабное, чем захват Хаитана. А в свете того, как они совершили этот захват, без единого выстрела пленив отличные и умелые воинские соединения, опасения наших аналитиков возрастают многократно. До сих пор никто не может и частично предположить: что сквоки использовали для захвата научных городков. Если они применят нечто подобное, но уже в большем масштабе — трагедия может случиться невероятная. Ты меня понял?

— Прекрасно понял. Более того, глубоко проникся, — Танти пропустил впереди себя Гарольда и Граци, тогда как сам постарался чуть расслабиться и вникнуть в суть сделанного для него сообщения: — Только вот никак не могу осознать, почему ваше высочество всё это именно мне рассказывает?

— Давай в этом разговоре перейдём в обращении на имена? — попросил принц.

— Ну…, если это мне ума прибавит…, то можно.

— Дело не в уме, ты и так доказал, что соображаешь много лучше чем некоторые. Просто мне хочется с тобой посоветоваться и обсудить предстоящее действо как с хорошим и старым другом. Хочу, чтобы бы ты на какой-то момент забыл кто я, и что меня надо охранять, беречь и вообще обо мне помнить. — Януш несколько раз шумно выдохнул, стараясь не сбиться с дыхания при быстрой ходьбе. — Мне и так не по себе, как подумаю, что мы здесь по моей вине…

Тантоитан не смог держать улыбки:

— Да, Януш, тут нам повезло. Тебя не винить, благодарить надо.

Скорей всего улыбка было понята по тону, потому как принц тоже хмыкнул:

— Тоже мне повезло! Сейчас бы сидели привязанными наручниками в коридоре и ничем больше не рисковали. Правда и на события мы бы влиять никак не сумели.

— Вот! Самый правильный вывод, ваше высочество…, Януш! Зато теперь мы живём, действуем и сражаемся по максимуму и заставляем наши врагов очень нервничать, чрезмерно врать и очень сильно метаться.

— Согласен. И ты Танти не забудь о только что сказанных тобой словах. Слышишь?

— Постараюсь, — с некоторым сомнением и опаской протянул молодой командир. Нутром он почувствовал нечто провокационное в этом разговоре и уже пожалел о своей бодрой радости от создавшегося положения.

— Значить иду дальше в своих рассуждениях, — продолжил наследник, замирая на месте по сигналу Дейни, который лазерным выстрелом перебил трепыхающееся в опасной близости щупальце жгутара. — Мы и так уже сломали задуманную сквоками игру с шантажом. Их блеф наши аналитики приняли во внимание. Дальше ещё больше: мы раскрыли у врага новый и весьма опасный вид оружия — дрессированных шуршонов. Мне кажется с их помощью они никак не могли захватить внутренний периметр без боя, но уже само их использование в подземных джунглях, заставляет совсем по-иному взглянуть на высмеянных во многих анекдотах оголтелых пьяниц. Оказывается, даже дыша перегаром можно создать огромные проблемы соседям, угрожать и шантажировать более сильного соседа, начать войну с этим соседом, а то и победить его тайным, но весьма эффективным оружием. Оружием, которое до сих пор никто не видел и не может предугадать его воздействие. И чем оно таинственней, тем оно опасней для Оилтонской империи. И сели вдруг появится шанс, то наши адмиралы или генералы безжалостно бросят в горнила бессмысленной мясорубки целые армады и армии лишь бы вовремя выяснить главную тайну врага. Потому что не сделай они этого сразу, потом жертвы могут стать ещё более катастрофичными.

— То есть, разговор идёт о…

— Да, сейчас наша империя находится в тяжелейшем положении и любые жертвы не станут напрасными.

— Ну вот, я так и подозревал, что до этого дойдёт! — обозлился Парадорский. Тогда как принц обрадовался:

— Превосходно! Я ведь сразу говорил о твоём уме, и рад, что ты меня понял и поддержишь.

— Нет! — кратко, словно выстрел прозвучал отказ.

— Что "нет"? — забеспокоился наследник престола. — Так и не понял?

— Понял! Просто не поддержу!

— У нас другого выхода нет! — неожиданно перешёл на крик принц, и на него почти все обернулись, кто находился невдалеке. Пришлось махнуть рукой, мол, это я не вам и продолжить говорить тихо, но не менее зло и жёстко: — Ты понимаешь, что есть иногда такие слова как "надо"!? И плевать каким способом достигается желаемое!

— Нет!

— Да что с тобой делать!.. Или ты плохо соображать начал?

— По голове пока не били, так что мозги в норме, — отчеканил Тантоитан. — Но всё равно я на такое не согласен.

— Тогда мне придётся приказать! — перешёл Януш на рычание.

— Тогда мне придётся действовать по уставу, ваше высочество! — по слогам выделил два последние слова Парадорский. Чем сразу успокоил разнервничавшегося принца и тот хмыкнул:

— Мы ведь договорились по именам?

— Раз у нас дружеская беседа — зачем угрожать? — не остался воин в долгу.

— Хорошо, тогда я не буду настаивать. Раз ты командуешь и все с этим согласны, то уж куда мне «яйцеголовому» возражать. Или как ты меня там называешь?

— Не называю…, - раздалось в ответ несколько стеснённое бурчание.

— Может не меня конкретно, но всех подобных научных деятелей, — хохотнул с одышкой принц. — Но суть сейчас в другом. Я тебе сейчас дам вводную, а ты уже сам решай как это лучше сделать.

— Догадываюсь, что за вводная….

— Да я и не сомневался! Так вот. Скорей всего сквоки при захвате городков использовали то самое своё секретное оружие. И кроме нас никто, учти, никто больше не в силах в данный момент к этому оружию подкрасться. Поэтому нам необходимо ценой собственных жизней узнать эту тайну и сообщить в империю. Ты понял?

— Ценой наших жизней? — переспросил парень, чисто машинально выстрелив в сторону песцовой рыси, которая вдруг неожиданно вынырнула из бокового прохода. — Не слишком ли дорого?

— Ты боишься умереть за империю?

— Нет! — без тени сомнения или дрожи в голосе ответил Парадорский. — Просто как командир, я ответственный за жизни вверенного мне отряда, а это — совсем другой вопрос.

— Ага, ты ещё вспомни, что рядом с нами твоя невеста, которой ты сделал предложение.

Только после паузы послышался вопрос:

— Откуда…, ты знаешь?

— Не смеши меня, Танти! По вашим лицам и слепой догадается лишь по одному голосу.

— Странно…, мы ничего себе такого при всех не позволяем.

— Ты от темы разговора не уходи, — тон у принца стал требовательным: — Вводную понял? Только отвечай как товарищу!

— Да понял…

— И что будешь предпринимать?

— Ха! Уже давно придумал, — и, не обращая внимания на удивлённое восклицание Януша, продолжил: — Просто маскируюсь по сквока, выхожу к ним, спаиваю первого попавшегося офицера и спокойно выспрашиваю про все тайны. А потом по краберу сразу….

— Понятно! — резко перебил его наследник престола. — Главное, что процесс мышления на эту тему начался, и я уверен, какие-нибудь идеи ты обязательно родишь.

— Спасибо за высокое доверие, хотя никогда не предполагал, что стану роженицей, — проникновенно ответил Тантоитан и, переключив коммуникатор, для всех скомандовал: — Ускорить движение, приближаемся к намеченной точке. Там осмотримся и сделаем привал! Бровер, что там сзади?

— Чисто! — и после короткой паузы Роман добавил: — Но кушать хочется всё равно.

— Ничего, небольшое голодание тебе пойдёт только на пользу. А то все заметили, как ты толстеть начал.

— Вот и неправда! — обиделся товарищ. — Это я мускулы накачал.

Некоторое расстояние прошли молча, но потом Гарольд не выдержал:

— Новый анекдот: перекачанный Бровер получил почётное прозвище Амбал.

Большинство не сдержалось от нервного смеха, представляя тщедушного парня увитым клубками перекачанных мускулов. Хотя с другой стороны Роман и в самом деле уже давно не походил на того худющего, болезненно смотрящегося кандидата в космодесантники, каким он заявился в училище. Теперь он на равных выдерживал марш-броски, волок на себе положенное по штату оружие и боеприпасы, и на его теле нескладная угловатость сменилась округлостями вполне спортивного характера. Конечно, и сейчас он не шёл ни в какое сравнение ни с Парадорским, ни со Стенеси, но целый год интенсивных физических занятий и тренировок сказывался однозначно. И друзья с гордостью вспоминали тот момент, когда они с применением особой хитрости заставили товарища поступить именно в это училище. Причём сколько они не собирались признаться в своих прегрешениях в самое ближайшее время и, так сказать, покаяться, до сих пор не выпадало оказии. А может времени. А может и смелости?..

Но сейчас Танти, вновь выдвинувшись в авангард отряда, вдруг с запоздалым раскаянием пожалел, что втянул Бровера в космодесантные войска. И пообещал себе на первом же привале раскрыть правду. Если опять-таки, появится подходящая возможность и время остаться наедине.

Пока отряд передвигался довольно быстро, несмотря на изрядную усталость и отсутствие карты местности. Многочисленные тоннели, выходящие по верхнему радиусу чаши, позволяли обойти неудобные места в толще пород. А переплетаясь между собой, древние промоины от воды создавали в скалах вокруг озера настоящие лабиринты. Так что старались как можно чаще возвращаться на «берега», чтобы сориентироваться. Некоторые зевы промоин виднелись и на самом своде гигантской пещеры, но углубляться в том направлении никто и не собирался. Стремились именно к той точке огромного пустотелого пространства, от которой уже имелась подробная, сравнительно конечно, голографическая карта. Там и до первого бункера близко, а это значит — и нормальная еда, и дополнительные боеприпасы, и полноценный отдых.

Вот поэтому Тантоитан так и спешил. Хотя понимал крайнюю непригодность наследника престола к подобным перенапряжением организма. Ещё индивидуальный разговор с командиром отряда Януш выдержал, а вот дальше го опять пришлось практически нести на себе телохранителям. Ещё больше Танти переживал за Клеопатру. Ему казалось, что она идёт уже как-то неровно, плечи опустились, да и постреливает по сторонам с некоей вялостью и отупением. Привал требовался немедленно, иначе недалеко и до глупых ранений или травм, вызванных усталостью.

А так как намеченная точка приближалась довольно медленно из-за надоедливого петляния по лабиринтам, то следовало взбодрить личный состав чем-нибудь кардинально страшным или весёлым. К счастью, пока пугаться было нечего, и Парадорский по всеобщей связи предложил:

— Ребята, а давайте споём что-нибудь бодренькое? Или вы, девочки, что-нибудь предложите.

Его отделение, ещё когда обмывало медали в Старом Квартале, знатно не только погуляло и отпраздновало, но и спелось. Многие песни знали наизусть, многие пели при скучных занятиях по физ подготовке в училище, под некоторые даже любили потанцевать во время посиделок в кафешках и ресторанах. Вот именно одну из таких песенок и вспомнил Бровер, несколько неожиданно для всех. Всё-таки большинство подыскивало в памяти нечто эдакое, подъёмно-патриотическое, будоражащее, благо и таких песен хватало в общем репертуаре. Да и присутствие в отряде самого наследника престола Оилтонской империи налагало некоторый налёт серьезности при подборе.

Поэтому, когда Роман сыграл губами вступительные аккорды и стал залихватски петь, Парадорский сжал зубы от досады и запоздалого раскаяния:

"Напросился! Нет, чтобы самому выбрать боевую песню и скомандовать "Запевай!" Что теперь Януш о нас подумает? Кабацкая, дешёвая песенка, ни глубины, ни ширины, а уж тем более высоты! Может остановить, пока не поздно?.."

Тем временем песня звучала всё интенсивнее и забористей. Со второй строчки, обожающий любые музыкальные проявления Граци, стал подыгрывать губами партию большой трубы. С третьей строчки, звонким голосом вдруг вступила пошатывающаяся до этого от усталости Клеопатра:

Почему я не родился скрипачом?

Мне политика бы была нипочём!

По ночам бы в ресторанах пировал,

На чудесной скрипочке своей играл!

Эх!

А припев уже грянул, подхваченный шестью, или семью глотками, Не сдержался от подпевания и сам командир:

Струны моей души

Со скрипкой, ох, хороши!

Праздник — всегда со мной!

В будни и в выходной!

Второй куплет, про повышенное к скрипачу внимание дам, восторг, а порой и слёзы от чудесной игры на скрипке, прозвучал несколько сумбурно, вразнобой. Зато к третьему, все распелись основательно:

Не работал бы, не сеял, и не жал,

Лишь зарплату из футляра доставал

Я б единственную тяжесть пережил

Когда свою скрипочку носил!

Эх!

В прозвучавшем напоследок припеве, даже послышались голоса Дейни и Бита. Может, они и не знали самой песни, но лёгкий припев подхватили с удовольствием. Тем более что идти пришлось по уклону вниз, и его высочество передвигался сам. А когда пение закончилось, Януш похвально фыркнул и признался:

— Взбодрили, спасибо. Даже падать на камни и умирать расхотелось. — После вежливых смешков, спросил: — Курсант Бровер, я так понял карьера скрипача вас манит и зовёт, словно путеводная звезда?

Роман принял шутливый тон, стараясь конечно при этом придерживаться рамок приличия со вторым человеком в империи:

— Да нет, ваше высочество. Теперь я мечтаю стать генералом, чтобы потом со всей авторитарностью и правом заставлять отжиматься кого угодно и сколько угодно.

— Солидное желание, — одобрил принц, — Самое главное — очень нужное для вооруженных сил. Ибо, если не будут воины и офицеры отжиматься, то…, понятно, что с нами случится. Но вот все остальные ваши сослуживцы меня удивили ещё больше. Курсант Ланьо, вы не хотите сделать карьеру певицы?

— Никак нет, ваше высочество! — несколько хамовато и развязно ответила Клеопатра. От чего Танти даже дыхание затаил. — У меня совершенно другая стезя в жизни.

Наследник династии Реммингов нисколько не рассердился от подобного ответа. Наоборот коротко посмеялся:

— Всё равно, все так лихо подпевали, что теперь я точно уверен: вам бы свой музыкальный ансамбль собрать, или оркестр, да с гастролями по всей Галактике… А вы тут с автоматами носитесь. А?

Вопрос выглядел чисто риторическим и ни к кому конкретно не адресованным, но как главный запевала, Бровер поспешил ответить:

— Ваше высочество, так мы ведь ещё много песен знаем. Например, одну такую очень древнюю, про торговку бубликами и тоже весёлая. Так что нам теперь продавцами идти работать? Или пекарями?

— Не слышал, — признался Януш. — Споёте?

Ребята спели. Потом ещё парочку, попутно обсуждая достоинства кабацких перлов и манеру исполнения при таком интенсивном движении. Развлечение сказало своё воздействие: до намеченной точки добрались незаметно, без травм, без ранений.

Затем принялись осматриваться и ориентироваться на местности. Для привала выбрали несколько крутоватый, поднимающийся каскадами тоннель, Похоже здесь когда-то протекала солидная речка, а потом водопадом срывалась в озеро. Зато благодаря крутизне оставшегося русла в нем почти не было хищников, а уж крупных — тем более. А несколько десяток летяг быстро успокоили огнестрельным оружием. Несколько смущало наличие большой стаи, вдруг где-то дальше русло перекрыто обвалом? Но посланная в разведку тройка, вскоре вернулась и доложила, дальше проход разбивается на несколько рукавов и входил в густо заросшие джунглями долины. Причём все долины прямо-таки кишат всевозможными монстрами. Так что выход отсюда имелся, и по сути несообразительные хищники намного предпочтительнее чем обозлённые преследователи с самым современным вооружением.

Устроились отдыхать вполне удобно, командир даже разрешил короткий сон по два часа в смену. Двух воинов поставил по направлению русла впереди, одного оставил охранять спящих, а сам с Гарольдом отошёл чуть в тылы, устроился в стратегически выгодном месте в створе узкого прохода и стал внимательно через бинокуляры забрала просматривать долину. А чтобы самого в сон не сморило, трепался с товарищем по поводу дальнейшего маршрута. Гарольд возражал против поиска и использования ближайшего бункера:

— Раз сквоки захватили всех и вся, то и карты у них имеется. Значит догадаются сделать засады. Или заложить незаметно детекторы движения с краберными маяками.

— Сомневаюсь, для этого им целой армии не хватит. Да и не обязательно знать о сети подземных хранилищ, аптечек и лабораторий. Подобные карты имелись лишь в специальных хранилищах блокпостов и выдавались на руки командирам и штурманам лишь после идентификации. Если помнишь, такое правило введено недавно для лучшей регистрации уходящих на исследования групп. Даже если сквоки будут вести допрос под домутилом, то им надо ещё догадаться задать конкретный вопрос про наличие каких-то там вспомогательных мест выживаемости в подземельях. Им наверняка и других важных дел хватает.

— Хорошо, может ты и прав. Но как только мы довооружимся, подновим запас медикаментов, всё равно надо уходить и прятаться где-нибудь в стороне, подальше от городка.

— Может и так, — Танти вначале не хотел распространяться о вводной, которую ему лично дал Януш Ремминг, но уж с кем по этому поводу посоветоваться, как не с лучшим другом? — Но на данный момент очень важно выяснить главную тайну сквоков: как им удалось без боя взять контур. Сам понимаешь, чем незнание чревато…

— Ещё бы! — друг сразу понял к чему идёт дело: — То есть отсиживаться нам не светит?

— Угадал…

— Ну…, раз надо, значит будем действовать. Только я предлагаю оправить меня в сторону городка с парой тройкой ребят. Мы там всё высмотрим и разведаем.

— Нет! Ничего у тебя не получится. Считай что монстры. Уже начали возвращаться с поверхности в свои места постоянного обитания. Так что через них нам и всем скопом не прорваться. Тут надо придумать и использовать нечто совсем другое.

— Что именно?

— Вот когда придумаем, тогда я тебе и отвечу. Пока ничего в голову, кроме как взять «языка» не приходит.

— М-да, та ещё задачка, — Гарольд замычал с недовольством. Потом цокнул в задумчивости несколько раз языком: — Попробуй этих горбатых сковырни с седла, а потом ещё из под усиков шуршонов выдерни. Повалить весь отряд, может мощности батарей на парализаторах не хватить. Это — раз. Ну и второе: а если наши преследователи — простые воины? И ничего о секретном оружии не знают? Риск по их пленению удесятеряется, а вот будет ли толк после допроса? Ха, чуть не забыл: и где мы возьмём домутил? Станешь пытать несчастных горбунов древними методами?

— Если нужда заставит, то и этим придётся заняться. Хотя если подумать, для этого дела лучше Дейни и Бит подойдут. Особенно если принц им прикажет, они из любого пленника нужную информацию выколотят.

— Негуманно…, да и они могут не согласиться.

— Думаешь? Мне кажется, Биту будет достаточно напомнить о его товарищах, которых уничтожил вместе с флайером сквоковский истребитель.

Два часа в таких дебатах пролетели незаметно. Всё оставалось в относительном спокойствии, если можно так сказать о джунглях, в которых дикое зверью и коварные растения так и пытались сожрать друг друга и всё что им не нравится внешним видом или похоже на пищу. Только и пришлось паре друзей сделать с десяток профилактических выстрелов по мелкой живности.

Связавшись по коммуникатору с дежурным возле спящих, Парадорский скомандовал почти шёпотом:

— Телохранителей и самого принца старайся не будить. Пусть отоспятся перед следующим проходом. На наше место давай Бровера с Магдой, остальных вместо себе и дальше по руслу.

Вскоре заявился зевающий Роман со своей не менее заспанной боевой подругой. Внимательно оценил позицию и похвалил:

— А вы тут неплохо устроились! Местечко как по заказу.

— Для вас старались, — буркнул Гарольд, с некоторой ревностью возвращая игломёт его новому хозяину. Смотрите только не задремайте!

— Злой ты Гарри! Ну ничего, вот стану я генералом…

Тогда как Магда внимательно осмотрела окрестности и сразу заметила парочку подстреленных тушек:

— Тихо?

— Здесь почти рай, а вот там, — Танти указал рукой в направлении центра огромной долины, — Падаольщиков прибавилось. Немного, как для этих мест, но шевелятся интенсивно.

— Ладно, — Бровер удобно уселся в нагретую выемку, — Желаем удачно выспаться.

На месте отдыха, Тантоитан с некоторым удовлетворением сообразил, что Клеопатру дежурный так и не разбудил. Видимо посчитал девушку входящей в состав телохранителей. Да и то верно, когда Бит с Дейни волокли принца на своих плечах, Клеопатре приходилось бдеть и отстреливаться за троих. И это было просто здорово, что ей удастся поспать ещё пару часов. В крайнем случае. Если она опять станет обижаться и ворчать на командира за поблажки на боевом проходе, всегда можно свалить вину на дежурного. Дескать я сказал разбудить, а он и не понял.

Потому и лёг Парадорский с другой стороны пещерки. Как ни показалось ложе жестким и неудобным в первый момент, но заснул сразу, лишь прикрыл уставшие веки. Только и расслышал сквозь туман сна успокаивающее похрапывание Гарольда.

Можно сказать, что и второй смене повезло: спали целый час и пятьдесят одну минуту! И только потом всех одновременно поднял на ноги вскрик дежурного:

— Тревога! Бровер докладывает о появлении в большой пещере сквоков!

Понятно, что молодой командир постарался вскочить на ноги самым первым, подхватить свой игломёт и скомандовать поднимающемуся Гарольду:

— За мной! Остальным, собраться и оправиться и быть готовыми к выступлению немедленно!

Когда они приблизились к наружному посту, Роман стал быстро рассказывать:

— Вначале мы рассмотрели на противоположном краю лишь одного наездника. Он выдрался вон из той расщелины, что говорит о том, что двигался не по нашим следам, а скорей всего наобум. Потом он видимо связался со своими коллегами по краберу и теперь их рядом с ним уже десяток. Да около двадцати прирученных шуршонов рядом мечется. Кажется, внимательно рассматривают долину.

Теперь уже и Парадорский успел настроить бинокуляры в нужную точку и рассматривал группу врагов. По всей видимости они решали куда и как двигаться, но вскоре кто-то из них заметил лежащие в центре чаши туши и указал на них рукой. Это и стало поводом для командира сквоков отдать опрометчивое приказание. Вся группа, в окружении гигантских муравьёв устремилась прямиком через долину. Ну ещё бы! Слишком уж разбаловались элитные воины своей безнаказанностью и кажущейся безопасностью. А может они никогда ещё не сталкивались с таким количеством летяг? Или, что скорей всего, они и предположить не могли, сколько этих самых летяг вдруг свалится на их головы.

Потому что вскоре, ближе к центру чаши творился сущий кошмар. Словно для истории, Танти успел ещё включить свою камеру на шлемофоне и зафиксировать историческую попытку «прохода». Тучи ятаганов, летающих крыс, называемых месями, и ящеромечей устремились в сторону дерзких возмутителей относительно спокойствия. А уж столько моссуонов в одном месте наверняка не наблюдал ни один из покорителей Хаитана. А может и наблюдал, просто не числился теперь в списке выживших. Наверняка такие очевидцы погибали. Как вскоре случилось и с десятью сквоками: ни один из них не пересёк долину, ставшую для них братской могилой.

Самого последнего наездника, наблюдатели рассмотрели наиболее отчётливо и даже где-то в душе стали болеть за него. Видимо его шуршон оказался самым быстроногим, потому как вырвался из сплошной тучи атакующих летяг и на предельной скорости понёсся к спасительному краю долины. При этом сквок ещё довольно активно и метко постреливал из игломёта над собой, вокруг себя, и даже разворачиваясь назад. Пришлось Тантоитану приказать всем залечь наглухо, а если и выглядывать краем глаза, то только через бинокуляры. У командира в тот момент ещё мелькнула молнией мысль, что если бы "горбатый пьяница" прорвался к ним, то имелся бы отличный шанс взять языка". Тем более что судя по игломёту, спастись пытался если не офицер, то как минимум командир отделения. То есть, наиболее знающий воин.

Увы! Непроизвольное сопереживание закончилось единовременным выражением досады. Каждый высказался по-своему, ну суть восклицания сводилась к одному: гайка! Несколько ящеромечей зашли в атаку с большого круга и двигаясь над самыми зарослями нацелились своими костяными пиками прямо на всадника. Нескольких беглецу удалось сбить из игломёта, но со всеми справиться не смог. Острый меч летяги пробил скафандр в районе шеи. При этом вполне понятно, что и ящер погиб, его туша так и застряла в мёртвом теле человека. Всё это вместе сильно затруднило движение всесильного шуршона, тот словно взбесился и стал с дикой скоростью вращаться на месте, вставать на дыбы и кувыркаться через голову. Похоже, что постромки, подпруги, или что там ещё сдерживало седло, как-то сильно раздражало потерявшего управление муравья. А может он, таким образом, выражал ярость из-за гибели своего хозяина? Но при этом огромный муравей потерял остатки своей сообразительности, чувство собственной безопасности и стал лёгкой добычей налетевшей стаи летающих крыс. Каждая меся, величиной с собаку имела короткую, в виде бульдожьей, пасть и в считанные моменты большинство лап шуршона оказались перекушены, а потом и само его тело погребли взмахивающие крыльями серые тушки.

Первым нарушил мрачное величие вершащейся расправы Роман

— Мы бы и одного шанса не имели прорваться. Если уж шуршоны не помогли…

— М-да, вот тебе и минусы больших открытых пространств, — проворчал Гарольд. А Парадорский рассудил вслух:

— Остаётся только надеяться, что перед своей смертью эти сквоки не свалили свою гибель на нас. Иначе сюда обязательно потянутся и все остальные.

Магдалена высказала очевидную мысль:

— Было бы здорово и всех остальных точно так же под удар летяг подставить.

— Вряд ли остальные теперь сунутся прямо через долину, — возразил Тантоитан. — И не забывайте, летяг здесь не бесконечное множество. Если уж не три, то четыре или пять боевых десятков завалят эту чашу древнего озера трупами, но пройдут сюда с приличной скоростью.

— То есть?

— То есть уходим отсюда как можно скорей! Бегом!

Уже приближаясь к отряду, Гарольд пожалел:

— Позиция для обороны там превосходная, можем защищаться сутками.

— Гарри, ты забыл об огромных сёдлах, на которых сквоки могли закрепить всё, что угодно. Вплоть до управляемых реактивных снарядов. Бахнут таким в створ тоннеля и любая позиция растекается туманом. Да и по другим направлениям они могут быстро перебросить подкрепление и резко зайти нам с тыла. Не успеешь открыть один фронт сражений, как тебя уже со всех стронон возьмут в клубок окружения. Нет, наше единственно верное оружие — это наши ноги. Так бежим сейчас в ближайшему бункеру. За мной! Не отставать!

Все сорвались с места, и наследнику престола, держащемуся двумя руками за болящие бока, тоже ничего не осталось делать как с места перейти на трусцу. Хотя и попытался при этом пошутить:

— За всю жизнь столько не прошёл, сколько мне уже здесь пробежать пришлось…