"Тьма… и ее объятья" - читать интересную книгу автора (Крушина Светлана Викторовна)

Глава 3

–

Через дорогу от школы работало кафе, где готовили вкусный кофе и всегда продавали свежие пирожные, и где Агни любила посидеть после уроков. Возвращаться домой ей не хотелось, да никто ее особо и не ждал. Это отец интересовался ее жизнью, хотя и виделся с ней от случая к случаю, а мать была занята исключительно собой. Ее участие в жизни Агни ограничивалось аккуратной выдачей денег на карманные расходы, и в этом отношении она не скупилась. Денег у Агни всегда было достаточно, хватало даже на частые походы в ночные клубы. Кристиан запрещал ей ночью уходить из дома, но, живя с матерью, Агни пользовалась неограниченной свободой.

После уроков Агни, как обычно, сидела за любимым столиком, перед большой чашкой «борджиа» и тарелочкой с пирожным, и размышляла о своей грустной судьбе. Вчера Кристиан отвез ее обратно к матери, и она изо всех сил пыталась на него разозлиться, но не могла, видя, что он вне себя от тревоги. Зная его исключительную выдержку, можно было предположить, что случилась очень серьезная беда, которая только и могла заставить его потерять самообладание. И Агни догадывалась, что отец поспешил отправить ее к матери, чтобы уберечь от неприятностей. Ей, однако, хотелось бы остаться с ним, чтобы поддержать его, а не устраниться равнодушно и забыть про его проблемы и проблемы Илэра. Но кто бы позволил ей остаться?

— Разрешите присесть? — послышался над ухом мягкий мужской голос, вырвавший Агни из раздумий.

Агни хотела ответить, что свободных мест в кафе достаточно, но подняла взгляд, и все слова вылетели у нее из головы. Таких красивых людей ей видеть еще не приходилось. Молодой человек лет двадцати трех — двадцати пяти, темноволосый и черноглазый, обворожительно улыбался ей, и взгляд его, томный, мягкий, ласкающий, обволакивал и обещал что-то невероятное.

— Садитесь, — пролепетала Агни, не в силах оторвать глаз от бледного изысканного лица.

— Благодарю, — мягко сказал молодой человек и сел. — Простите, если покажусь назойливым, но я был не в силах пройти мимо столь очаровательной девушки, к тому же столь грустной. Могу я угостить вас чем-нибудь?

Агни посмотрела в свою чашку — на донышке оставалось совсем чуть-чуть «борджиа», — и облизнулась.

— Можете, — сказала она. — Только скажите сначала, как вас зовут.

— Лючио, — ответил молодой человек и улыбнулся, показав ровные, очень белые зубы с хорошо выраженными клыками.

— Какое необычное имя! — восхитилась Агни. — Вы иностранец?

— Пожалуй, что да. Кстати, можете называть меня Луций или Лука, если вам удобнее.

— Нет, «Лючио» мне очень нравится. А меня Агни зовут.

С новым знакомым Агни просидела в кафе до темноты. Будучи совершенно им очарованной, она и подумать не могла о скором прощании. Лючио не был похож ни на одного из прежних ее кавалеров. Во-первых, он был взрослым, и во время разговора не краснел, не запинался и не хихикал глупо, как ее ровесники. Во-вторых, он был так красив, что рядом с ним бледнели красавцы с обложек глянцевых журналов. В-третьих, он обращался с Агни, всячески подчеркивая ее достоинства, коих оказалось неожиданно много: он восхищался ее юностью, красотой, веселостью и непосредственностью. В другое время поток комплиментов, едва ли не лести, насторожил бы Агни, но каждое слово, сходящее с губ Лючио, было к месту, каждая фраза казалась совершенством. Он весь был само совершенство. От его взгляда, ласкового и жаркого, кружилась голова. Когда он предложил проводить Агни до дома, она, не задумываясь, согласилась; и так же, совершенно бездумно, села в его машину. Когда Лючио вдруг остановил машину и принялся целовать Агни, она даже не попыталась сопротивляться, хотя раньше не позволяла подобных вольностей никому из мальчишек. Он целовал ее напористо, как будто имел на нее все права, и от его поцелуев Агни все летела и проваливалась куда-то. Только на задворках сознания мелькнула мысль: а что, если от поцелуев он перейдет к более решительным действиям? что тогда? — но она эту мысль отогнала. Она сама не поняла, когда и как Лючио успел снять с нее куртку и свитер и обнажить ей грудь. Господи, я же совсем его не знаю! — промелькнула и пропала паническая мысль. Тело таяло и растекалось под губами и руками Лючио, Агни почти теряла сознание, забыв, кто она и где. Когда на секунду сознание ее прояснялось, она с удивлением отмечала, что Лючио по-прежнему остается в пальто, и это слегка ее успокаивало, но не надолго: еще секунда, и она вновь начинала «плыть». Через какое-то время она вовсе перестала понимать, что Лючио делает с ней, тело ее наполнилось блаженством до краев. Сама она только и могла, что гладить его мягкие шелковые волосы, рассыпавшиеся по ее груди, и тихонько постанывать, закусывая губы.

И вдруг все закончилось. Лючио отстранился и откинулся на спинку водительского кресла. Инстинктивно прикрыв грудь рукой, не до конца еще очнувшись от сладостного наваждения, Агни посмотрела на него и немного удивилась его спокойному виду. Ни следа румянца не было на его бледных щеках, тогда как она сама вся горела. Он повернул голову и посмотрел на нее долгим взглядом, от которого Агни содрогнулась, но не от страха, а от удовольствия. Этот взгляд обещал ей гораздо большее наслаждение, нежели то, что она испытала сегодня. Агни поймала себя на мысли, что готова сама снять с себя оставшуюся одежду, лишь бы получить обещанное немедленно. Ее руки сами поползли к ремню джинсов, но Лючио накрыл ее ладонь своей.

— Тебе пора домой, — сказал он.

— Нет, — сказала Агни, придвигаясь к нему. — Я не хочу. Можно мне остаться с тобой?

Лючио улыбнулся.

— Не сегодня, милая, — он провел пальцем по щеке Агни, и его легкое прикосновение вновь отозвалось в глубине ее тела уколом острого наслаждения. — Тебе действительно пора. Оденься, пожалуйста.

Агни повиновалась. Он смотрел, как она одевается, и его взгляды казались Агни мягкими ласкающими касаниями. Кто же он, этот невозможный человек?

Они уговорились встретиться назавтра в том же кафе. Ночью Агни почти не спала. Ей казалось, что кровь ее превратилась в раскаленную лаву, и жгла невыносимо. Агни не знала, чем и как охладить этот жар. Ничего подобного с ней еще не случалось. С ужасом она думала, как переживет завтрашний школьный, бесконечно длинный день. Но ей по-прежнему не приходило в голову, что с ней творится что-то плохое или неправильное, и что нужно обратиться к кому-нибудь за советом. Впрочем, идти ей все равно было не к кому: с матерью Агни ни за какие блага мира не стала бы делиться своими переживаниями, а отцу было не до нее.

Моя, она моя, думал Лючио со спокойным удовольствием, ленивыми движениями рулевого колеса направляя машину по ночным улицам. Я почти заполучил ее, еще одно небольшое усилие, и она сама упадет мне в руки, как спелый плод, наливное яблочко. Я мог бы уже сегодня довести дело до конца, но хочется немного растянуть удовольствие. Эта девочка настоящий лакомый кусочек: такая юная, такая чистая, такая сладкая! И такая слабая, и так не похожа на своего отца. Вот это, пожалуй, жаль. Будь в ней больше сходства… Ах, Кристо, я помню твое белое, сильное тело так хорошо, словно мы только вчера расстались. И хотя я никогда не хотел обладать тобою, как любовником, мне доставила бы некоторое удовольствие мысль, что, лаская твою дочь, я одаряю ласками тебя. Раз уж я не могу тебя вернуть… Это было бы интересно, пожалуй. Впрочем, ты все равно не понял бы меня. Тебе никогда не доставало воображения.

Однако, продолжал размышлять Лючио, мягко подправляя руль, нужно следить, чтобы не заиграться, растягивая удовольствие. Как бы не забыться. Слишком долго тянуть тоже нельзя. Агни, сладкая Агни должна стать моей… нет, нашей. Ее кровь должна быть достаточно сильна, если она хоть что-то унаследовала от Кристо. Я запрещал себе думать о ней раньше, превращение человека младше шестнадцати лет — бред, убийство почти наверняка, — но теперь, пожалуй, пора. Странно, что Кристо так мало заботится о ней, гораздо больше его волнует Илэр. Конечно, это же сынок его ненаглядного Френе… С которым, между прочим, тоже все отнюдь неясно. Кровь Илэра… в ней есть что-то странное, она не дается мне, в ней есть какая-то сила. Никогда такого не видел. Адриен был обычный человек, Лорена слаба, так откуда что взялось? Неужели произошли какие-то мутации? Или же…

Мысль, пришедшая Лючио в голову, была так неожиданна, что он вздрогнул, сжал пальцы на рулевом колесе и сильнее надавил на педаль газа. Почему он не подумал об этом раньше?

…Лорена вскочила и отпрянула в угол, когда Лючио без стука ворвался в ее спальню. Она хорошо знала, каким милым и обаятельным он может быть, но он мог быть и страшным. Теперь он был страшен. В его глаза жутко было смотреть, и Лорена, дрожа, уставилась на свои ноги. Он часто бил ее, но сейчас, кажется, ей предстояло вынести кое-что похуже побоев. Лючио стремительно подошел к ней, схватил за подбородок и заставил смотреть в лицо. В глазах у нее потемнело, ноги ослабели, и Лорена упала на колени перед своим мучителем. Его мягкий рот кривился в злобной гримасе, лицо смялось, как лист бумаги.

— Отвечай мне, — велел он тихим голосом, похожим на шипенье змеи, — отвечай правдиво, иначе пожалеешь! От кого ты родила своего сына?

Лорена смотрела на него с нескрываемым ужасом.

— Что ты такое спрашиваешь, Лючио? Разве ты не знаешь? Его отец — Адриен, и я…

— Ты спала с нами обоими! — перебил ее Лючио яростно, повысив голос. — С обоими! От кого ты родила: от Френе или… от меня?!

Лорена длинно всхлипнула и вдруг порывисто обняла его ноги.

— Я не знаю! Клянусь, Лючио, не знаю! По срокам отцом мог быть как ты, так и Адриен. Но мальчик был самый обычный, и я подумала, что…

Лючио грубо оттолкнул ее и несколько раз прошелся по комнате туда и сюда. Лежа на полу, Лорена со страхом следила за ним.

— Не может быть! — бормотал Лючио. — Не может быть! Разве возможна подобная мутация? Если бы он был носферату, я бы увидел это. В его возрасте кровь уже должна дать о себе знать! Неужели все-таки мутация? Черти бы побрали этого Френе! Куда он запрятал свои записи? Напрасно я отпустил сегодня девчонку Кристо, будь она тут, он шевелился бы скорее, — он еще несколько раз пересек комнату и остановился. — А что наш гость сегодня? — спросил он обычным голосом. — Жив, здоров?

— Он ничего не ест, — едва слышно ответила Лорена. — И не встает с постели.

— Решил уморить себя голодом? Дай мне лампу, Лора, я хочу поговорить с ним.

Поднимаясь по лестнице, Лючио прислушивался к себе. Детей у него, за всю долгую жизнь, никогда не было. Но как он ни старался, так и не понял, какие чувства вызывает у него мысль о возможности обретения взрослого сына.

В комнате было темно и тихо. Илэр, вытянувшись, лежал на постели, глядя в темноту раскрытыми глазами, и не дрогнул ни единым мускулом, когда Лючио подошел и склонился над ним. Его тонкое, нежное лицо казалось похудевшим и измученным. Красивый мальчик, еще раз отметил про себя Лючио. В нем нет ничего от Адриена Френе, кроме упрямства… а от меня? Есть ли у него сходство со мной? Лючио пристально вгляделся в лицо юноши. Нет, не разобрать, слишком многое он унаследовал от Лорены: эти глаза, эти нежные черты, эти мягкие, с серьезной складкой, губы. Какого черта мне показалось недавно, что он — вылитый Адриен? Ничего подобного.

Но что с ним творится? Неужели он уже сломался? Не может быть.

— Малыш, — мягко позвал Лючио.

Илэр вздрогнул и медленно перевел на него взгляд.

— Крис? — прошептал он.

Лючио зажег лампу и поднес к своему лицу. Илэр прикрыл глаза и отвернулся.

— Оставьте меня в покое, — проговорил он бесцветно.

— Ты не помереть ли решил?

— А хоть и так…

— Я могу распорядиться, чтобы тебя кормили силой. Хочешь этого?

Илэр промолчал.

— Я обещал Кристо вернуть тебя ему в целости и сохранности, и хотелось бы обещание сдержать. Вот только… Кажется, появились новые обстоятельства.

— Какие еще обстоятельства?

Сейчас я тебя расшевелю, подумал Лючио. Сейчас ты у меня запрыгаешь, мальчик.

Он сел на край кровати и поставил лампу рядом с собой.

— Понимаешь, — сказал он вкрадчиво. — Есть некоторые данные, которые ставят под сомнение твое родство с Адриеном Френе.

— Не понимаю, — напряженным голосом сказал Илэр.

— Может быть, он вовсе не твой отец, малыш.

— Что за чушь? — резко спросил Илэр, приподнимаясь, и в упор взглянул на Лючио. — Кто же мой отец, если не он?

Лючио промолчал и улыбнулся. Не отрываясь, Илэр смотрел на него, и из глубин его глаз на поверхность медленно поднимался ужас.

— Нет, — сказал он, отодвигаясь. — Не может быть. Неправда!

Девчонка была готова. Прежде чем подойти к ней, Лючио несколько минут наблюдал за ней, сидя в машине, благо что большие окна кафе позволяли прекрасно видеть весь зал. Агни сидела скучная, как на похоронах, и уныло ковырялась ложечкой в чашке с кофе. Вчера, когда Лючио видел ее, она тоже была скучной, но то была совсем друга скука, уж он-то знал. Не раз и не два он наблюдал, как женщины — да и мужчины — становятся зависимы от него, и хорошо знал, как сказывается эта зависимость. Вчера, поцелуями и ласками, он привязал Агни к себе, и теперь ее к нему тянуло непреодолимо. Едва завидев его, она преобразилась и расцвела. Это была только вторая их встреча, но Лючио стал для нее важнее родных, друзей и целого мира. Мысленно Лючио облизывался. Давно ему не перепадал столь лакомый кусочек. Эта юная девочка, это дитя станет жемчужиной его коллекции. Особую пикантность его мечтам придавали мысли о том, что Кристо, узнав о приходе дочери в клан, будет полностью уничтожен.

Часа два они просидели в кафе. Нетерпение Агни росло чем дальше, тем сильнее. Лючио с любопытством наблюдал за ней. Его восхищала сила страсти этой юной девочки, не знавшей еще мужчин.

Ни он, ни Агни не заметили, что с улицы за ними наблюдают. Через дорогу от кафе, на скамейке, совершенно не скрываясь, сидел высокий юноша с высветленными до блеклой желтизны волосами и смотрел на них, не отрываясь, со сложным выражением на лице. Но они были слишком заняты друг другом, чтобы замечать еще кого-то. Впрочем, Лючио, если бы и увидел, все равно не узнал бы его. Другое дело — Агни, которая без труда опознала бы в наблюдателе Хозе, про которого она и думать забыла. Когда они вышли из кафе и пошли к машине, Хозе вскочил было, но тут же сел обратно. Только когда белая «Шкода» тронулась с места, Хозе снова поднялся и отчаянно замахал рукой первому же приблизившемуся такси.

Агни едва дождалась, пока машина остановится в укромном переулке, подальше от людских глаз. Вместе с Лючио они перебрались на задние сиденья, и дрожащими руками Агни принялась снимать с себя одежду. Лючио, ангельски улыбаясь, помогал ей, покрывая ее поцелуями. Глаза у него сильно блестели, и даже щеки разрумянились.

— Сейчас будет немного больно, — шепнул он, мягко раздвигая рукой ее колени.

И Агни действительно почувствовала боль, но почему-то не только внизу и внутри, где ожидала, но и в том месте, где шея переходит в плечи, около ключицы. В голове мелькнуло: совсем не так она представляла себе первый раз, не на задворках, не в тесном салоне машине, и не с человеком, которого она знала от силы два дня. Мелькнуло и исчезло. Лючио все равно был сам прекрасным, что могло с ней случиться.

— Пей, — спустя минуту, в то время как внутри нее двигалось и билось что-то горячее и большое, прошептали ей в ухо горячие и влажные губы Лючио, и ко рту ее прижалось его тонкое запястье. Как заколдованная, Агни глотнула и глухо вскрикнула, почувствовав вкус крови.

— Пей! — настаивал Лючио, и она глотнула еще и еще. Ей вдруг стало страшно.

— Что ты делаешь, Лючио? — спросила она шепотом.

Он не ответил. Через несколько секунд он тихо застонал, содрогнулся всем телом, затем отодвинулся и заглянул ей в лицо. С ужасом Агни увидела, что его улыбающиеся губы окровавлены.

— Все хорошо, малыш, — шепнул он ласково, и Агни почувствовала, что проваливается в бездну его глаз. — Теперь спи, моя хорошая. Тебе нужно отдохнуть.

И Агни действительно заснула. А когда проснулась, обнаружила себя в своей комнате, причем не лежащей в постели, а стоящей у окна. Последнее, что она помнила, были улыбающиеся окровавленные губы Лючио и его черные глаза. Она охнула и села на стул. Очень болела под свитером шея внизу, у ключицы.

Несколько довольно жутких секунд Хозе думал, что господин Лэнгли вот-вот убьет его. Услышав, что Агни уехала куда-то с тем же парнем, который увез Илэра, он побледнел, глаза его из синих стали черными, и он грозно навис над Хозе с непередаваемым выражением на лице. Казалось, он вырос вдвое, а то и втрое.

— Почему ты не приехал ко мне раньше, как только увидел их вместе? — спросил он очень хриплым голосом.

— Я боялся упустить их, — ответил Хозе. Как он ни храбрился, сердце у него все же екнуло.

— Господи боже мой, — сказал Кристиан и резко отвернулся, закусив губы. — Как же я не подумал об этом?

Некоторое время он стоял, ссутулив плечи и борясь с нахлынувшей слабостью, потом обернулся и сказал довольно спокойно:

— Иди домой, Хозе. Уже поздно. Спасибо, что приехал. Теперь я сам разберусь.

— Хотите, я поеду с вами, господин Лэнгли?

— Не нужно. Боюсь, у нас с этим человеком выйдет очень резкий разговор. Свидетели нам ни к чему.

— Послушайте, господин Лэнгли, вы уверены, что это не опасно?

— Опасно для кого? — спросил Кристиан с такими интонациями, что Хозе сразу понял: ему уже безразлично, опасно или нет, ничего хорошего он все равно не ждет. Хозе решил сменить пока тему.

— Кто он такой, этот парень? Глава мафии?

— Что-то вроде того, — ответил Кристиан рассеянно, уже явно думая о другом.

— Не слишком ли молод? — усомнился Хозе. В этот раз он хорошо рассмотрел загадочного похитителя Илэра: парень выглядел от силы лет на двадцать пять.

— Внешность бывает обманчива.

— А зачем мафии Илэр и ваша дочь?

— Извини, Хозе, мне нужно торопиться. Поговорим как-нибудь попозже.

Сначала Кристиан хотел поехать в загородный особняк Лючио, но рассудил: вовсе не обязательно, что Лючио увез Агни с собой. Все зависит от того, чего он от нее хотел. После недолгих колебаний Кристиан поехал к Кире.

Час был поздний, и дверь ему открыл Кирин друг, малый лет на пять ее моложе, заспанный, небритый и с всклокоченной шевелюрой. Щурясь, он недружелюбно оглядел Кристиана с ног до головы и осведомился, какого черта ему тут нужно.

— Мне нужно видеть Агни, — ответил Кристиан очень вежливо. — Она дома?

— Прямо сейчас? — поразился малый. — А ты кто такой вообще?

— Отец Агни, — сказал Кристиан, отодвинул его в сторону плечом и прошел в дом.

— Я вызову полицию! — возмутился малый.

— Вызывай, — согласился Кристиан.

Свет горел только в прихожей, но темнота на лестнице и в коридоре второго этажа не помешала ему с первой попытки отыскать комнату Агни, где он бывал только раз или два, и то давно. Он тихо постучал в дверь, ответа не получил и повернул ручку. Незапертая дверь легко открылась, и он вошел. В комнате было темно. Агни сидела на стуле у окна, и у Кристиана сразу с души камень свалился. Однако, приглядевшись, он понял, что радоваться, пожалуй, рано. Агни сидела, не сняв свитер, и вид у нее был потерянный. На Кристиана она не обратила никакого внимания. Он присел рядом с ней на корточки и потряс за руку.

— Эй, Агни, что с тобой?

— Папа? — с некоторым трудом выговорила Агни, переведя на него взгляд. — Ты откуда?

— Господи, Агни, как ты меня напугала, — сказал Кристиан и встал, чтобы включить свет. — С тобой все в порядке?

— Не знаю.

При свете стало видно, что Агни не совсем здорова. Лицо ее было бледнее обычного, глаза лихорадочно блестели, а губы казались чуть припухшими, как будто она долго их терла.

— Ты где была?

— Гуляла.

— Ночью?

Агни промолчала.

— Одна?

— Нет.

— С кем?

— Что ты меня допрашиваешь? — взорвалась Агни. — Раз ты вытурил меня к мамочке, я уж конечно не должна перед тобой отчитываться! Мало ли с кем я могла гулять? Я уже взрослая!

— Я вижу. Не кричи, пожалуйста, и выслушай меня. Это очень важно, — Кристиан снова опустился на корточки. — Ты знаешь человека по имени Лючио?

Агни посмотрела на него с вызовом и ответила:

— Я люблю его!

Кристиан внутренне весь сжался. Боже мой, когда же он успел, этот ублюдок? Сколько времени они знакомы? Два, три дня? Впрочем, какая разница. Говорить с ней теперь, убеждать в чем-либо бесполезно, Лючио наверняка опутал ее своими чарами. Но ведь можно же что-то сделать?

— Ты давно его знаешь? — продолжал спрашивать Кристиан.

Агни покачала головой.

— У вас с ним что-то было?

— А если и было?

Ох, Агни… Ругать ее или упрекать в легкомыслии ли, в распутстве ли не имело никакого смысла. Находясь под сильным влиянием Лючио, она была не вольна в своих поступках.

— Сегодня вечером? — тихо спросил Кристиан. Агни посмотрела на него и вдруг вспыхнула.

— Он… он делал что-то странное, — заговорила она медленно. — Я помню как сквозь туман. Кажется, он порезал себе руку, вот тут, и хотел, чтобы я пила его кровь. И… чушь какая-то… кажется, он укусил меня, — медленным, дремотным жестом Агни коснулась шеи у ключицы. — Наверное, он немножко псих. А потом… наверное, я уснула. Ничего не помню, не помню, как попала домой. Может быть, это от вина, мы немного выпили в кафе днем. И еще… он сказал что-то странное, когда мы прощались, — а может быть, мне просто приснилось. Он сказал что-то вроде: "Я позову тебя, когда сочту нужным". Дурь какая-то, да? — спросила Агни и засмеялась странным, одурманенным смехом.

— Ты пила его кровь, когда он просил тебя?

— Да, немного. Он так притиснул к моим губам свою руку, что мне некуда было деваться. Я глотнула несколько раз. Как ты думаешь, папа, может быть, это какой-нибудь дурацкий ритуал?

— А можно взглянуть, где он укусил тебя?

Агни фыркнула и отогнула воротник свитера. Ранки, которые увидел Кристиан, были весьма характерные.

— Как ты себя чувствуешь? Кружится голова?

— Немного.

— Тебе лучше лечь. Давай, я помогу.

У него самого земля уплывала из-под ног, но он старался не выказать при дочери слабости. То, что уже случилось, было очень плохо, но Агни пока ничего не понимала, и он не хотел раньше времени ее пугать. Пусть думает, что Лючио забавлялся или что у него не все дома. Да и поверит ли она, если рассказать правду? Едва ли, тем более в теперешнем состоянии эйфории. Но нужно как-то предупредить ее, иначе будет еще хуже. Кристиан очень хорошо знал, что сделал Лючио. Сто лет назад Лючио проделал то же самое над его невестой. Секс, кровь и немного магии — вот все, что нужно старому носферату, чтобы привязать к себе женщину (не только, впрочем, женщину, а вообще любого человека) и сделать ее своей рабыней. Обычно хватает двух составляющих на выбор, но Лючио постарался сделать связь насколько возможно крепкой. Теперь, если он позовет Агни, она действительно прибежит к нему, где бы ни была. К тому же, создание связи обычно предшествует проведению ритуала превращения. Хуже не придумаешь. Порвать связь можно, но очень сложно, а Кристиан не был уверен, достанет ли ему сил.

— А что ты все-таки делаешь тут ночью? — спросила вдруг из постели Агни.

— Я испугался, когда узнал, что ты была с Лючио.

На вранье сейчас он был неспособен.

— Откуда ты узнал?

— Мне сказали.

— Интересно, кто? Кому какое дело? И чего ты, собственно, испугался? Ты разве знаешь Лючио?

— Да, знаю, — поколебавшись, сказал Кристиан.

— И кто же он такой?

Нет, решил Кристиан, пусть она все узнает. Шила в мешке не утаишь, а если молчать, будет только хуже.

— Лючио убил отца Илэра.

— Неправда! — вскрикнула Агни, вскакивая в постели.

— Правда. Не он сам, правда, но по его приказу.

— Что за чушь ты несешь? Да кто он такой, по-твоему?!

В этот драматический момент дверь колыхнулась, и в комнату вплыла Кира в халате поверх ночной рубашки. Она с гневным удивлением воззрилась на Кристиана, сидящего на краю кровати Агни.

— Ты что тут делаешь? С ума сошел? Как ты посмел ворваться в дом? Немедленно убирайся!

Кристиан вскочил, подошел к ней и взглянул так, что Кира попятилась. Не ожидала она увидеть в глазах всегда сдержанного, ровного в обращении Кристиана столько ярости.

— Мы с Агни разговариваем, — сказал он тихо, но внушительно. — Будь добра не мешать нам.

— Ты и впрямь помешался, — пробормотала Кира. — Какие еще разговоры ночью?

— Кое-что случилось, Кира. И если ты об этом не знаешь, то это говорит только о том, что ты плохая мать.

— А ты, значит, хороший отец? Что такого ужасного случилось?

— Кира, уйди, черт тебя возьми! — крикнул Кристиан, и Кира выскочила в коридор, не помня себя. Ни разу за все семнадцать лет знакомства он никогда не то что не кричал, а даже не повышал на нее голос. Даже когда Кира устраивала скандалы. Нынешнее поведение Кристиана ни на что не было похоже. Что такого натворила Агни? Кира задумалась, не позвонить ли, в самом деле, в полицию. Но после недолгих колебаний вернулась на цыпочках к двери комнаты Агни, приникла к ней ухом и стала слушать. К сожалению, Кристиан говорил очень тихо, и она могла разобрать только ответы дочери. Агни была очень возбуждена и почти кричала. Из того, что Кира услышала, она почти ничего не поняла, кроме того, что речь почему-то шла о смерти Адриена Френе.

…Агни сидела в постели, откинувшись на подушки, и пыталась вникнуть в то, что говорил отец. А говорил он, по ее мнению, полный бред.

— Я понимаю, какое впечатление произвел на тебя Лючио. Понимаю, тебе может казаться, что ты любишь его. Но Агни, очень прошу, поверь мне: ты должна его остерегаться. Он очень опасный человек и задумал что-то очень плохое. Через Илэра он пытается добраться до некоторых вещей, принадлежащих его отцу, а через тебя хочет докопаться до меня.

— Откуда тебе это знать? Зачем ты ему сдался? — нервничала Агни. Сонливость постепенно прошла, как и головокружение, и теперь она была крайне возбуждена и взвинчена.

— Мы с ним знакомы очень давно. Он много лет меня ненавидит.

— Боже мой, ну за что он может тебя ненавидеть, папа? Да еще много лет! Он, может быть, только лет пять, как закончил школу.

— Агни, он много старше меня.

— Ты шутишь?

— Нет.

— Значит, издеваешься, — убежденно сказала Агни. — Я что, не вижу, сколько ему лет? Есть разница между двадцатью пятью и сорока пятью.

Глухое отчаяние в душе Кристиана все нарастало. Он понимал, что ни в чем не сможет ее убедить. Она, скорее, поверит теперь Лючио, чем ему. Она вкусила его кровь и принадлежит ему. Все бесполезно. На секунду Кристиана охватило отчаяние такой силы, что немедленная смерть Агни показалась ему наилучшим исходом. Господи, что же делать? Кристиан заскрипел зубами и заставил себя собраться. Не хватало еще раскиснуть.

— Ладно, — сказал он, — давай оставим в покое его возраст. Но ты хорошо слышала, что я говорил тебе об его участии в убийстве Френе?

— Зачем ему могло понадобиться убивать отца Илэра? — спросила Агни таким тоном, что стало ясно: ничего она не слышала и слышать не хотела.

— Ты мне не веришь?

— Нет, — отрезала Агни.

— Я тебя когда-нибудь обманывал?

Агни, насупившись, молчала.

Что ж, подумал Кристиан, придется взяться за дело с другого конца и еще раз навестить Лючио. И надо уже уводить из этого ужасного дома Илэра.

— Ложись спать, Агни, — сказал он мягко, поцеловал дочь в лоб, жалея, что не может своим поцелуем разрушить чары Лючио, и вышел из комнаты.

В коридоре он наткнулся на Киру. Она едва успела отпрянуть от двери, посмотрела на него дикими глазами и прижала к груди стиснутые руки.

— Какое отношение Агни имеет к убийству Адриена? — спросила она страшным шепотом.

— Имеет, — устало ответил Кристиан. — Только, ради бога, не требуй у меня сейчас объяснений. Поверь на слово, что Агни сейчас в большой опасности. Не позволяй ей выходить из дома ни под каким предлогом!

— А как же школа?

— Недельку пропустит. За это время, надеюсь, все образуется.

А может быть, и нет, добавил Кристиан про себя.

— Во что ты втянул девочку, Крис? — враждебно спросила Кира. — Всю жизнь от тебя одни неприятности! Зачем только я согласилась выйти за тебя замуж?

— Действительно, зачем? Я пойду, Кира. Извини, что так вломился.

Кира пошла вслед за ним к двери.

— Значит, ты так ничего и не расскажешь?

Кристиан молча покачал головой. Он чувствовал себя не в силах выговорить хоть еще одно слово.