"Введение в экономическую теорию. Учебник для студентов пед. университов" - читать интересную книгу автора (Любимов Л.Л.)

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ

Л.Л. ЛЮБИМОВ

Введение в экономическую
теорию

В 2-х книгах

Книга 2

Рекомендовано Министерством
образования Российской Федерации в качестве учебника
для студентов педагогических университетов.

ИЗДАТЕЛЬСТВО ВИТА-ПРЕСС МОСКВА 1999

УДК 373.167.1:330

ББК65.01я721.6

Л 93

ФЕДЕРАЛЬНАЯ ПРОГРАММА КНИГОИЗДАНИЯ РОССИИ

Любимов Л.Л.

Л 93    Введение в экономическую теорию: Учебник для студентов пед. Университов / Гос. унив. Высшая школа экономики. — В 2-х книгах. Кн. 2. - М.: Бита-Пресс, 1999. - 368 с.: ил. - ISBN 5-7755-0137-3 (кн. 2); ISBN 5‑7755‑0138-1

Учебник служит введением в систему категорий современной экономиче­ской науки, дает представление о методах анализа экономических процессов.

Содержит обширный иллюстративный материал

Каждый раздел учебника сопровождается обобщенными формулировками, закрепляющими прочитанное.

УДК 373.167.1:330

ББК65.01я721.6

ISBN 5-7755-0137-3 (кн.2)

ISBN 5-7755-0138-1

© Комиссия Европейского Союза, 1999

© Художественное оформление.

ООО Издательство «Вига-Пресс», 1999 Все права защищены

Данный учебник входит в серию учебников, под­готовленных в рамках Проекта Тасис «Преподава­ние экономических и бизнес-дисциплин в средних школах, технических и классических университе­тах», реализованного Государственным университе­том — Высшей школой экономики (ГУ-ВШЭ) и Фон­дом экономических исследований Университета «Эразмус», Роттердам (SEOR/EUR) и в 1994-1998 годах.

ТЕМА 15.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СЕКТОР В ЭКОНОМИКЕ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        причины несостоятельности рынка как регулятора предложения ряда благ;

·        как недостатки рыночного регулирования могут быть исправлены в результате действий правительства;

·        различия между позитивным и нормативным анали­зом экономического поведения государства;

·        сущность проблемы общественного выбора;

·        различия между частными и общественными благами;

·        решение проблемы «безбилетника»;

·        причины существования и совершенствования эконо­мических функций государства;

·        что такое правило большинства, кто такой рациональ­ный невежественный избиратель;

·        почему мы голосуем за перераспределение дохода и богатства;

·        в чем состоит теорема Эрроу;

·        что такое политическое равновесие;

·        в чем заключаются причины несостоятельности госу­дарственного сектора;

·        что такое основные налоговые системы, концепции налогового равенства, избыточное бремя;

·        в чем заключается принцип второго наилучшего.

Вопрос об экономической роли государства, т. е. роли властей различных уровней, является одним из старейших в экономической науке. Назревший и выдвинутый еще в начале XVIII в., затем образно сформулированный А. Смитом («го­сударство — ночной сторож») принцип невмешательства государства в экономику вплоть до 30-х гг. XX столетия разделялся практически всеми странами и экономическими школами, исключая, конечно, Россию, ставшую тоталитар­ным государством после 1917 г.

Этот принцип, получивший французское обозначение laissez-faire («оставьте нас в покое»), и сегодня имеет неко­торое число сторонников. И все-таки абсолютно подавляю­щей теоретической точкой зрения и практикой стала кон­цепция   совмещения   рыночного   регулирования   и государственного вмешательства в экономику. Но, во-первых, серьезно нигде не идет речь о совмещении рыночной и централизованной плановой командной экономики. Во-вто­рых, степень вмешательства властей (пропорции «смешан­ной» экономики) не имеет каких-либо универсальных значе­ний. Сколько стран — столько пропорций сочетания свободного рыночного регулирования и государственного вмешательства.

Свободные рынки через систему цен, прибылей и убыт­ков координируют поведение тех, кто принимает экономи­ческие решения.

Вследствие того, что они отвечают на сигналы, отража­ющие реальные рыночные условия, их решения координиру­ются без участия какого-либо сознательного вмешательства. На свободных рынках относительные цены отражают отно­сительные затраты. Поэтому производители и потребители используют ограниченные ресурсы в соответствии с эффек­тивностью распределения. Ценовая система рынка обладает способностью создавать силы, преодолевающие не равновесие.

Когда мы говорим о несостоятельности рынка, мы вовсе не имеем в виду в первую очередь, что рыночная система не обеспечивает эффективности распределения ресурсов обще­ства. Речь идет о том, что рыночная система плохо служит другим (отличным от эффективности распределения ресурсов) социальным целям — таким, как желаемое распределение совокупного дохода, охрана природы, обеспечение населения общественными благами.

§ 83. СОЦИАЛЬНЫЕ ЦЕЛИ, НЕ ДОСТИГАЕМЫЕ УСИЛИЯМИ РЫНОЧНОЙ СИСТЕМЫ

Есть несколько создаваемых рыночной системой причин, которые могут вести к неэффективности. Первая из них — монополия, которая осуществляет производство, если цена превышает предельные затраты, что ведет к неэффективной. Мы знаем, что есть разные причины возникновения монополий, но ясно также и то, что регулировать их деятельность в нужном для общества направлении рынок не может. Это функция властей, государства.

Вторая причина — наличие внешних факторов (экстерналий), т. е. затрат или выгод от операций, когда действия того (или нескольких) субъектов влияют на положение того, никак не связанного с первым. Внешние факторы, или экстерналии, могут быть отрицательными и положительными, что зависит от характера указанного влияния (отрицательного или положительного). Если химические заводы в г. N загрязняют Оку и Волгу на многие сотни километров вниз по течению, то это, конечно, отрицательный внешний фактор для жителей, живущих по берегам этих рек. Концепция внешних факторов позволяет рассматривать соотношение частных и социальных (общественных) затрат. Различие между ними ведет к несостоятельности рынка. Частные затраты измеряют наилучшее альтернативное использование ресурсов, доступных частному субъекту. Общественные затраты включают частные, а также вызванные наилучшим использованием всех ресурсов, доступных обществу в целом.

Рис. 15-1

В этом случае в общественные затраты входят затраты, навязанные заводами г. N жителям на берегах Оки и Волги.

На рис. 15-1 показано, что конкурентная фирма будет выпускать продукцию, если частные предельные затраты равны рыночной цене. Но в таком случае (как и в случае с заводами г. N) каждая единица этой продукции создает «внешние», или экстернальные, затраты, которые равны расстоянию между кривой частных предельных затрат (МС_р) и кривой общественных предельных затрат (МС_s).

Максимизируя прибыль, эта фирма выберет объем про­изводства Q₀ где ее МС_р = Р. А если учесть полные обще­ственные затраты, то объем производства должен при той же цене составить Q₁ (либо придется увеличить Р до Р₁). Для каждой единицы продукции между Q₀ и Q₁ затраты для всех членов общества превышают стоимость, полученную потре­бителями и составляющую Р. Общественные затраты в интер­вале Q₀ — Q₁, превышают частную выручку, что и составляет неэффективность распределения ресурсов. Другими словами, заводы г. N производят слишком много продукции и по слишком низкой цене.

Этот же вывод относится и к положительным внешним факторам. Рекордные темпы роста Японии в 60—70-е гг., Сингапура, Тайваня, Южной Кореи в 70—80-е гг. во многом связаны с тем, что эти страны, пользуясь незащищенностью интеллектуальной собственности, бесплатно внедряли и применяли чужие технологии, в основном американские. Но в данном случае это означало, что американцы производили слишком мало и по слишком высокой цене. То есть если бы американцы допроизвели и продали то, что фактически у них было изъято бесплатно, объем их продукции был бы больше, а цены ниже.

В обоих случаях возникает очевидная проблема с низкой эффективностью распределения ресурсов. Продолжение деятельности, создающей внешний фактор, сопровождается созданием предельного ущерба — дополнительного ущерба, возникающего в результате повышения уровня создающей внешний фактор деятельности на одну единицу. Если производство товара А загрязняет атмосферу, предельный ущерб составляет дополнительные затраты, которые навязываются жителям данной местности благодаря дополнительному заг­рязнению воздуха, возникающему вследствие увеличения производства на одну единицу (в течение времени t).

Еще один, третий источник несостоятельности рынка — его неспособность обеспечить население общественными блага­ми — товарами и услугами, которые обеспечивают коллектив­ное потребление. Общественные блага радикально отличаются от частных благ, успешно обеспечиваемых рынком, во-первых, тем, что они не конкурируют в потреблении, во-вторых, тем, что никто не может быть исключен из процесса потребления этих благ. Это относится к оборонным услугам, школьному Образованию, созданию и применению законов и т.д.

Рынок не может обеспечить все эти блага вследствие так называемой проблемы «безбилетника», являющейся одним из открытий теории игр. Суть ее сводится к тому, что, имея свободный выбор в решении платить или не платить, потребитель, скорее всего, платить не будет. Следовательно, рынок не будет обеспечивать население такими благами. Поэтому государство должно аккумулировать через налоговую систему необходимые средства на производство или обеспечение об­щественных благ.

Общественным благом может с известными оговорками считаться распределение и перераспределение совокупного дохода. Подавляющая часть россиян, вероятно, готова запла­тить какую-то сумму через налоговую систему, чтобы полно­стью устранить нищету. Достижение такой цели принесет облегчение не только тем, кто нищенствует, но и всем членам общества, снизив общественные расходы, которые необходимо нести в связи с последствиями нищеты. Но для этого нужно, чтобы была преодолена проблема «безбилетни­ка», т. е. нужно вмешательство властей.

Мы уже знаем, что есть два типа общественных благ:

1)       неконкурирующие в потреблении и не исключаемые из потребления любого гражданина;

2)       неконкурирующие, но ис­ключаемые из потребления части граждан (например, школь­ные завтраки).

Когда исключение невозможно, то частное (рыночное) обеспечение общественными благами будет несостоятельным. Когда они не конкурируют в потреблении, предельные зат­раты обеспечения общественными благами равны нулю, а эффективность требует свободного доступа к ним. Рыночное (частное) обеспечение общественными благами возможно, но неэффективно.

§ 84. ТЕОРЕМА П. САМУЭЛЬСОНА

Возможность исключения из потребления имеет принци­пиальное значение, основанное на микроэкономических принципах. Эффективная экономика — экономика, которая производит то, что нужно людям. Рыночный спрос на час­тное благо — просто сумма того, что домашние хозяйства решают приобрести. При одной цене эта сумма равна А. При более высокой цене она будет ниже А. То есть рыночный механизм заставляет людей определить эту сумму, а фирмы — произвести товаров на нее. Но данный механизм работает только потому, что возможно исключение из потребления.

Теперь представим себе, что индивид 1, если бы благо обеспечивалось рынком, при цене А купил бы его X₁, еди­ниц, а индивид 2 хотел бы получить X₁ единиц этого блага за цену 1/2 А. Но благо является общественным, т. е. не конкурирующим в потреблении. Это значит, что его одновре­менно получают все. Следовательно, количество блага будет строго определенным. Если на каждого будет произведено X₁ единиц, то и индивид 1, и индивид 2 получают по X_1. Но если их будет произведено по X₂ на каждого при цене 1/2 А за единицу, то каждый получит по X₂ единиц.

Чтобы определить рыночный спрос на общественные бла­га, мы должны не суммировать количества, а прибавить сум­му, которую индивиды готовы платить за каждый потенци­альный уровень производства этих благ. Если индивид 1 готов платить А, а индивид 2 готов платить 1/2 А за единицу X₁, то общество, состоящее только из этих двух индивидов, готово платить А + 1/2 А за единицу при объеме, равном X₁. За X₂ они готовы платить 1/2 А + 1/2 А = А.

Для частных благ рыночный спрос — горизонтальная сумма индивидуальных кривых спроса, т. е. сумма различных количеств, которые потребляются индивидами. Для обще­ственных благ рыночный спрос — вертикальная сумма ин­дивидуальных кривых спроса (мы складываем индивидуаль­ные суммы, которые индивиды хотят заплатить за каждый уровень производства блага).

Выдающийся американский экономист П. Самуэльсон полагает, что, если мы знаем, сколько общество хочет заплатить за общественное благо, нужно лишь сравнить эту сумму с затратами на производство. Пока общество (инди­вид 1 + индивид 2) готово платить больше МС, данное общественное благо следует производить. Ресурсы, отнятые от производства других благ, будут использованы только в том объеме, при котором население хочет получить данное количество общественных благ и платить за них. Тогда обще­ство получает, по мнению Самуэльсона, оптимальный уро­вень обеспечения общественных благ.

Рис. 15-2

Но для производства оптимального количества каждого из общественных благ власти должны иметь информацию об индивидуальных предпочтениях. Однако, поскольку исключаемость из потребления отсутствует, индивиды не выявляют своих предпочтений. Их выявляет только рынок. Это проти­воречие остается нерешенным.

Другой причиной несостоятельности рынка является то, что рыночное регулирование способно реализовать настолько глубокую дифференциацию богатства, что возникающая при этом проблема бедности становится неприемлемой в целом для общества. Если вновь представить, что общество состоит из двух индивидов (1 и 2) и каждый пытается максимизи­ровать полезность, то на рис. 15-2 представлены комбинации полезностей индивидов 1 и 2. Ось Х отражает полезность индивида 1, а ось У— индивида 2. Любая точка внутри ОАЕ является эффективной, так как полезность обоих индивидов может быть улучшена. Но общество в целом предпочитает вместо точки С точки на самой кривой АЕ. Однако любая конкретная точка на АЕ дает конкретное соотношение полез­ностей для разных индивидов. Точка D отдает предпочтение индивиду 1, а точка В — индивиду 2. Хотя все точки на АЕ эффективны и индивиды вместе предпочитают точку F точке А, но при этом любая точка на кривой АЕ не может быть равно желательной для 1 и 2. Рыночная система точно укажет лишь одну возможную точку на АЕ. Она будет зависеть от способностей того или иного индивида зарабатывать доход, от его наследственной факторной наделённости, умения, здоровья и т.д. Но рыночное решение всегда оставляет кого-то «за бортом». Что же делать с ними? Отдельный потреби­тель делает выбор на основе своей личной функции полез­ности, а общество делает выбор на основе социальной функции полезности, которая воплощает этику данного конкретного общества. Этот выбор различен для разных обществ, но все они учитывают проблему бедности и осуществляют програм­мы помощи.

Однако проблема бедности не так проста, как кажется. Бедность в Эфиопии и бедность в Швеции — далеко не одно и то же. Поэтому во многих странах с полным учетом их конкретных особенностей определяют официальную черту бедности — официально устанавливаемый уровень дохода, отличающий бедных от небедных. В США, например, этот уровень устанавливается в 3 раза выше официального мини­мального продовольственного бюджета. Вы сами можете срав­нить официальные российские оценки такого бюджета (сто­имость 19 продуктов) и минимальные уровни зарплаты и пенсии.

Едва ли не главной функцией государства в XX в. стала функция социальной защиты населения. Все последние деся­тилетия эта функция укрепляется, обеспечивая все более эффективные технологии социальной поддержки населения, в том числе ветеранов, молодежи, многодетных семей и т. д.

Наконец, еще одной причиной несостоятельности рынка и необходимости государственного вмешательства является циклический характер экономической динамики и необходи­мость макроэкономической стабилизации. Эта проблема под­робнее освещается в темах о фискальной и денежно-кредит­ной политике.

§ 85. ОБЩЕСТВЕННЫЙ (СОЦИАЛЬНЫЙ) ВЫБОР

Общество — это множество индивидов, каждый из кото­рых имеет свой набор предпочтений. Определение того, что следует считать предпочтениями общества в целом, нужно рассматривать как проблему общественного выбора. Эта про­блема прямо связана с существованием правительства (вла­стей), которое тоже состоит из индивидов (политиков и чиновников), имеющих свои собственные цели и предпочте­ния. Чтобы понять цели и действия правительства, нам нужно сначала понять те стимулы, с которыми сталкиваются политики и чиновники, а также сложности агрегирования предпочтений граждан в предпочтения общества.

Принятый во всех демократических странах способ агре­гирования предпочтений связан с механизмом голосования. Если бы все избиратели были единодушны, то это, бесспор­но, вело бы к эффективным решениям. К сожалению, еди­нодушия иногда трудно добиться среди двух человек и почти невозможно среди шести, ибо предпочтения каждого различ­ны. Поэтому распространенным механизмом принятия реше­ний является правило большинства. Хотя и в этом вопросе есть скептические мнения, выразившиеся в известной теоре­ме Эрроу*. В соответствии с этой теоремой, названной тео­ремой невероятности (невозможности), ни одна система аг­регирования индивидуальных предпочтений в социальные (общественные) решения не создает адекватных непроиз­вольных результатов.

Экономисты любят приводить один известный пример, связанный с правилом голосующего большинства. Допустим, что, столкнувшись с необходимостью принять решение о будущем факультета, ректор университета предложил трем проректорам проголосовать следующий набор решений:

Рис. 15-3

а)   увеличить число студентов и нанять дополнительный персонал;

б)   сохранить существующее число сотрудников и сту­дентов;

в)   сократить персонал и число студентов.

Рис. 15-3 демонстрирует предпочтения этих трех проректоров. Проректор-1 (Пр.-1) выбирает стратегию роста. Он пред­ает А в сравнении с Б и Б в сравнении с В. Проректор-2 (Пр.2) выбирает стабильность и предпочитает Б в сравнении с А и В. Только если стабильность разрушится, Пр.-2 выберет В. Проректор-3 (Пр.-3) выбирает радикальное изменении предпочитает В в сравнении с А и А в сравнении с Б. Таблица 15-1 суммирует результаты проректорского голосования. Как мы видим, после двух голосований А имеет предпочтение в сравнении с Б, а Б имеет предпочтение в сравнении с В. Вроде бы все идет правильно. Но вот после голосования третьего выбора оказывается, что Пр.-2 и Пр.-3 предпочитают B в сравнении с А. Теперь получается, что А побеждает Б, Б побеждает В, а В(!) побеждает А(?). Итог является абсолютно Парадоксальным.

Таблица 15-1

Полученный в данном примере порядок голосования показал один из вариантов неадекватности и описан в тео­реме Эрроу. Он иллюстрирует тот факт, что любая система агрегирования индивидуальных предпочтений ведет к не­адекватности. Но он иллюстрирует также и важность того, в чьих руках находится установление правил процедуры, в том числе порядка голосования вопросов. Если бы сначала голо­совали выбор А и выбор В, то результаты были бы иными. Изменение порядка обеспечивает фабрикацию оценок. Опыт­ные политики знают истинную огромную цену правил процедур и регламентов, а также людей, которые проводят в жизнь эти правила. Это означает, что такие заявления многих политиков-демагогов, как «такая-то политика нужна народу» (выбор В вместо А?!), являются абсолютно бессмыс­ленными. Подобные заявления основаны на сфабрикованных оценках.

Пытаясь понять поведение властей, экономисты приме­няют теорию общественного выбора, которая анализирует, как принимаются решения в государственном секторе. Чтобы понять сущность общественного выбора, следует сравнить его с выбором в частном секторе. Оба сектора совпадают в том, что они: 1) мотивированы собственными интересами; 2) сталкиваются с необходимостью конкурентного выбора в связи с ограниченностью ресурсов; 3) действуют в услови­ях конкуренции (политические партии конкурируют в борь­бе за власть, чиновники — за долю их ведомства в госбюд­жете).

Но у обоих секторов есть существенное отличие: 1) большинство предоставляемых государством благ явля­ются бесплатными для получателей; 2) оплата этих благ осуществляется через налоговую систему, обязывающую нас платить независимо от того, нравится нам это или нет; 3) выбор благ, предоставляемых государством, в демократи­ческих странах определяется в основном голосованием.

В частном секторе каждый из нас голосует своими руб­лями за благо, которое нам нужно. В случае с общественными благами каждый избиратель выбирает не благо, а сначала партию. Покупая частное благо, мы получаем его сразу, а производитель делает именно то, что нам нужно. Но с общественными благами, которые предлагают разные партии, все не очень ясно. Например, вы голосуете за кандидата А, а выигрывает выборы кандидат Б. Кто теперь будет выражать ваши предпочтения?

Функционирование политической жизни, как и функ­ционирование рынка, имеет свои правила и своих игроков. Игроки включают избирателей, политиков и чиновников. В последние два десятилетия проведено немало экономических исследований поведения политиков и чиновников, мотивационных структур, в которых они действуют.

Политики выполняют функции, схожие с функциями менеджеров фирм в частном секторе. Но в фирмах менеджер знает, что фирма разорится, если она будет производить то, что не нужно покупателю. Однако чиновник не мотивирован на такое поведение.

Предприниматель или менеджер за неэффективную ра­боту расплатится прибылью, благополучием, банкротством. Чиновнику в ГАИ это не грозит, его продукт (напри­мер, ежегодную отметку в техническом талоне) обязан по­лучить каждый водитель, и водитель стоит к нему в очере­ди за этой отметкой и ждет любых форм недобросовестных услуг. Такие услуги не ведут к ухудшению карьеры или благосостояния этого капитана или лейтенанта (скорее наоборот). Если бюджетные ассигнования министерству Х предоставляются на основе сумм, выделявшихся год назад, то это министерство имеет стимул тратить больше и дока­зывать необходимость затрат, хотя эти затраты и неэффективны.

Мотивации политиков несколько сложнее. На их поведе­ние воздействует идеология, желание быть на «капитанском мостике». Но главное в их поведении — максимизация шан­сов быть переизбранными. Между политиками и избирателя­ми стоят группы интересов. Они хорошо известны россиянам. Аккумулируя вокруг себя некоторую часть электората, это абсолютное меньшинство общества способно взять под кон­троль целые стороны деятельности правительства. Такие си­туации называют ситуациями с непредставительным правитель­ством.

Теперь несколько слов нужно сказать о главном игроке — избирателях. Решение избирателя состоит в выборе кандида­та, за которого (и его программу) он проголосует. Для этого избирателю нужна информация о кандидате, которая не является бесплатным благом. Поведение избирателя в отно­шении такой информации определяется известным нам уже из первой темы принципом рационального поведения: изби­ратель будет искать информацию, пока выигрыш от его поисков станет превышать затраты на них. К сожалению, в этой сфере выигрыш быстро исчерпывается, а затраты растут. Поэтому (и это отчетливо видно по поведению российского избирателя), избиратель останавливает поиски информации и решает не голосовать вообще. Экономисты называют такого избирателя рациональным невежественным избирателем. Это явление — абсолютно неизбежное следствие функционирова­ния представительной демократии как формы политической организации общества.

Тем не менее, несмотря на все указанные особенности, процесс принятия решений на политической сцене осуще­ствляется.

Общественный выбор — процесс, в котором так или иначе индивидуальные предпочтения должны быть скомби­нированы в коллективное решение. В демократическом об­ществе главный механизм общественного выбора — демокра­тический избирательный. Если рынок демонстрирует объек­тивное неравенство предельного продукта труда, предельного продукта других факторов, доходов и т.д., то избирательный механизм на поверхности воплощает равенство, поскольку действует принцип «один человек — один голос». Как бы ни действовал этот механизм, в конечном счете, калейдоскоп предпочтений будет сведен к единственному решению, главной особенностью которого будет его неделимость для всего населения.

Мы еще вернемся к спорным и трудным проблемам общественного выбора. Тем не менее, даже при наличии таких проблем государственный сектор признается абсолютно необходимым, поскольку считается, что с ним экономика действует на кривой производственных возможностей (КПВ), а без него (т.е. только как частная экономика) — внутри КПВ. Государственный сектор обеспечивает законы, оборону, дороги, здравоохранение, образование, финансовую систему, общественный порядок и безопасность и т.д.

С точки зрения эффективности решения госсектора могут стать вредными, просто перераспределительными и эффективными. В демократических странах первый сценарий встре­чается реже, второй является нормальным (он ведет к увеличению расходов одних за счет других), третий сценарий имеет высокую вероятность. Этот третий сценарий обес­печивает улучшения по Парето. Такие улучшения означают увеличение полезности для всех без ущерба для кого бы то ни было. Обязательная вакцинация, поддержка научных исследований, улучшение общего образования дают выигрыш всем.

Избирательный процесс теоретически имеет, как мы уже знаем, два контекста. Один — единодушное решение избира­телей. Основанные на нем решения властей полностью отра­жают единообразные предпочтения населения. Другой кон­текст — появление большинства (правило большинства нам уже известно). Единодушие избирателей гарантирует решения властей по сценарию улучшений по Парето. К сожалению, единодушие — чисто теоретическая схема. Даже если систему решений по консенсусу (решение считается принятым, если нет официальных возражений) принять не для всего населе­ния, а только для правительства, то такое правительство сможет лишь поддерживать статус-кво, каким бы оно ни было — плохим или хорошим.

Правило большинства как основа принятия решений не гарантирует сценарий с улучшениями по Парето. Скорее, большинство сдвигает точку на КПВ в свою пользу, создавая проблемы для меньшинства. Поэтому одним из средств про­тив диктатуры большинства является применение правила супербольшинства, т. е. решение проблемы двумя третями, тремя четвертями и более высокой пропорцией.

В заключение следует сказать, что описанные выше труд­ности общественного выбора снижают эффективность госсек­тора, а в решении чисто экономических вопросов делают его совершенно неконкурентоспособным в сравнении с частным сектором. Решение этой проблемы (хотя бы в существенной степени) фактически означает достижение политического равновесия — ситуации, в которой предпочтения избирате­лей, политиков и чиновников будут в основном совместимы­ми. Центральной, следовательно, является проблема адекват­ного агрегирования индивидуальных предпочтений. Если 50% избирателей становятся рационально невежественными изби­рателями и не голосуют вообще, то это означает, что власти не получают информации о предпочтениях половины всех потенциальных избирателей. Если вдобавок существенную часть оставшихся 50% избирателей мобилизуют в свою пользу группы давления, то в целом избирательный процесс может давать чрезвычайно искаженную картину предпочтений насе­ления. В России «лобби красных помещиков» — типичная группа интересов, целью которой является, во-первых, со­хранение монополистических форм отраслевой организации и, во-вторых, перераспределение совокупного дохода в пользу своей в целом убыточной отрасли.

§ 86. НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ

Государственный сектор в любой развитой рыночной экономике в первую очередь включает государственные фи­нансы. Их важнейшим источником являются налоги. Налоги можно взимать с чего угодно — с операций, институций, имущества, деятельности, с очага и трубы, — но, в конечном счете, их платят домашние хозяйства. Налоговая база — мера, ценность, которая подлежит налогообложению. Для совре­менной развитой страны налоговая база — выраженный в денежной форме объем осуществляемой экономической де­ятельности (совокупный доход), подлежащий обложению, налогами. Структура налоговой ставки — процент налоговой базы, который должен быть выплачен в форме налога.

Налоги на объем (богатство) и на поток (доход) отли­чают две формы налоговой базы — объем, запас (богатство в форме недвижимости) и поток (доход — это поток налич­ности). Домовладельцы платят налог на недвижимость как процент от текущей оценочной стоимости их домов, которая оценивается на данный момент времени.

Существуют три главные налоговые системы:

—               пропорциональная, при которой взимается одна и та же доля дохода со всех домашних хозяйств (например, 10%, т. е. 10 тыс. р. со 100 тыс. р., 100 тыс. р. с 1 млн р., 1 млн р. с 10 млн р. и т. д.);

—               прогрессивная, при которой налоговая ставка повыша­ется по мере роста дохода;

—               регрессивная, при которой налоговая ставка понижа­ется по мере роста дохода. В России, как и во многих других странах, действует прогрессивная система. В США — прогрессивно-регрессивная (налоговая ставка сначала повышается по мере роста дохода, а затем понижается). Однако следует знать, что, например, налог на покупки в розничной торговле является типичным примером регрессивного налога. Если, на­пример, он равен 5% со стоимости покупки, то семьи с более высокими доходами платят существенно меньшую часть своего дохода на этот налог, чем семьи с низкими доходами.

Следует также проводить различие между средней нало­говой и предельной налоговой ставками. Средняя ставка — общий объем уплачиваемых вами налогов, деленный на ваш валовой доход. Предельная ставка — ставка, которую вы платите за любой дополнительный доход, зарабатываемый вами. Предельная ставка имеет особое значение для поведе­ния индивида и фирмы. От ее величины зависит, во-первых, решение индивида о том, сколько он будет дополнительно работать, и, во-вторых, решение фирмы об инвестициях, которые дадут дополнительный (предельный) доход, облагаю­щийся предельной ставкой.

В теории налогообложения существенную роль играют концепции равенства и справедливости. Трудно представить, что эти концепции весьма противоречат друг другу и здра­вому смыслу. Концепция, основанная на принципе получаемой выгоды (налоги больше платит тот, кто больше получает из государственных расходов), предполагает, что богатый полу­чает от государства больше, так как оно при помощи дорогих правоохранительных органов защищает его богатство. Но, с другой стороны, почему бы тогда и безработному, получа­ющему приличное пособие по безработице, не платить боль­ше других? Он-то пропорционально своим доходам получает от государства все 100% доходов!

Другой концепцией равенства является концепция «спо­собности платить». То есть налогоплательщик обязан платить столько, сколько он способен. Но кто должен определять меры этой «способности»? Вероятно, государство, власти. Если согласиться с идеей о том, что способность платить должна быть основой распределения налогового бремени, то из этого следуют еще две концепции. Первая — концеп­ция горизонтального равенства, по которой те, у кого одина­ковая способность платить, должны платить одинаковые на­логи. Вторая — концепция вертикального равенства, по кото­рой те, у кого способность платить больше, должны платить больше.

Теоретически существуют три конкретные категории, претендующие на «должность» налоговой базы: доход, по­требление и богатство. Доход, точнее, экономический до­ход, — это сумма потребительских расходов плюс изменение в богатстве. Потребление — это доход минус сбережения. Богатство — все, что имеет домашнее хозяйство за вычетом его обязательств. Все три налоговые базы имеют свои преимущества и свои недостатки. Однако абсолютно явного пред­почтения экономисты не дают ни одному варианту (может быть, чуть больше симпатий в качестве налоговой базы вызывает потребление).

Налоговое бремя в конечном счете несут домашние хо­зяйства. Налоги не всегда платят те, кто первоначально должен быть ответствен за их уплату. Косвенно или иначе, но это бремя часто перекладывается на других. Домашние хозяйства платят налоги или в форме сокращения их прямых доходов, или в форме увеличения их расходов.

Когда налоги искажают экономические решения, они представляют для общества бремя, которое превышает нало­говые поступления, получаемые правительством. Величина этого превышения называется избыточным бременем или чи­стой социальной потерей. Эта величина зависит от пределов, до которых искажаются экономические решения. Общим принципом, вытекающим из анализа избыточного бремени, является принцип нейтральности, который утверждает, что налог, нейтральный по отношению к экономическим реше­ниям, является более предпочтительным, чем налог, кото­рый искажает эти решения.

Размер избыточного бремени, который порождается искажающим решения налогом, зависит от того, в какой степени изменяются решения в ответ на налог. В случаях с акцизными налогами поведение потребителей отражается на эластичности спроса. Чем эластичнее кривая спроса, тем больше искажение, вызываемое любой данной налого­вой ставкой. Если спрос абсолютно неэластичен, то не будет и искажения, а следовательно, не возникнет избы­точного бремени. Налог будет просто изменять часть из­лишка, зарабатываемого потребителями. Кстати, именно поэтому экономисты предпочитают единый налог на землю всем другим налогам. Предложение земли абсолютно неэла­стично, и единый налог на все виды ее использования искажает экономические решения меньше, чем налоги на другие факторы производства, предложение которых эла­стично.

После того как нам стали известны проблемы искажения избыточного бремени, можно сказать, что иногда нейтраль­ные (по отношению к экономическим решениям) налоги желательны. Это происходит в том случае, если в экономике уже существуют другие искажения. Экономисты назвали это явление принципом второго наилучшего. По крайней мере, два фактора стимулируют не нейтральные налоги: а) наличие внешних факторов (экстерналий) и б) наличие других иска­жающих налогов.

Мы уже знаем, что в случае отрицательного внешнего фактора фирма или домашнее хозяйство может сделать эко­номически неэффективный выбор. Эффективное распределе­ние ресурсов в этом случае может быть восстановлено вве­дением такого налога на деятельность, являющуюся источником внешнего фактора, который точно равен сто­имости ущерба, причиненного этой деятельностью. Так как введение налога на внешний фактор меняет решения, оно тем самым имеет целью заставить источник внешнего фак­тора рассмотреть реальные издержки своей деятельности. В этом смысле искажение экономического решения, причиня­емого введением налога, становится полезным, так как оно улучшает экономическое благосостояние. Вместо возникнове­ния избыточного бремени происходит повышение эффектив­ности.

Искажающий налог полезен и тогда, когда такие налоги уже существуют. Допустим, что в экономике имеется лишь три товара — А, В, С и что уже введен 5%-ный акцизный налог на В и С. Он искажает решения потребителей, и те снижают покупки В и С в пользу А. Вводя аналогичный налог на А, правительство снижает искажение от действующей системы налогов. Когда потребитель сталкивается с равными налогами на все блага, он не может избежать уплаты нало­гов, меняя структуру покупок. В этом случае не нейтральный налог улучшает экономическую эффективность.

Изучая возможности создания оптимальной налоговой системы, экономисты связали реакции потребителей на на­логи со знанием эластичности спроса в отношении различ­ных товаров и услуг. Идея состоит в том, чтобы ввести акцизы, которые были бы наиболее значительными для товаров и услуг с относительно низкой эластичностью спроса и наиболее легкими для товаров и услуг с относительно высокой эластичностью спроса.

Ключевые слова и понятия

·        Вертикальное равенство

·        Внешние факторы (экстерналий)

·        Горизонтальное равенство

·        Избыточное бремя

·        Налоговая база

·        Общественные блага

·        Официальная черта бедности

·        Порядок голосования

·        Правило супербольшинства

·        Правило большинства

·        Предельная налоговая ставка

·        Предельный ущерб

·        Принцип второго наилучшего

·        Принцип нейтральности

·        Принцип получаемой выгоды

·        Прогрессивная система налогов

·        Пропорциональная система налогов

·        Рациональный невежественный избиратель

·        Регрессивная система налогов

·        Социальная функция полезности

·        Социальные (общественные) затраты

·        Способность платить (налоги)

·        Средняя налоговая ставка

·        Структура налоговой ставки

·        Теорема Эрроу

·        Теория общественного выбора

·        Улучшения по Парето

·        Частные затраты

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1.                Рыночная система регулирования, эффективно обес­печивая рост производства товаров и услуг, оказыва­ется несостоятельной в решении ряда крупных про­блем жизнедеятельности общества. Рыночная система постоянно продуцирует монополистические тенден­ции, для подавления которых нужно государственное вмешательство. Рыночная система создает внешние факторы, ведущие к высоким социальным (обще­ственным) затратам. Устранение этих факторов или их последствий возможно при вмешательстве государства. Рынок не может обеспечить население общественны­ми благами — неделимыми, не конкурирующими в потреблении и не исключающими снабжения потре­бителей товарами и услугами. Рынок не может решить проблему «безбилетника». Государство обеспечивает предложение общественных товаров.

2.                Рынок распределяет факторные доходы в соответ­ствии с производительностью факторов, что создает существенную объективную дифференциацию дохо­дов, в том числе проблему бедности. А решать эту проблему должно государство на основе конкретных представлений о социальной функции полезности. Решая проблему бедности, государство устанавливает официальную черту бедности, принимает и проводит в жизнь программы помощи. Государство в XX в. взяло на себя функции социальной защиты населения.

3.                Рыночная экономика развивается циклически, созда­вая разрывы ВНП и снижая эффективность распределения ресурсов. Государство осуществляет макроэконо­мическую стабилизационную политику, сглаживая циклические последствия.

4.                Теория общественного выбора позволяет изучать поведе­ние избирателей, политиков и государственных служа­щих, с тем чтобы найти более эффективные пути агрегирования индивидуальных и групповых предпочте­ний и добиться более устойчивого политического рав­новесия. Общепринятым в демократических странах ме­ханизмом агрегирования предпочтений через принятие решений на национальном уровне стало правило боль­шинства. Это правило действует не идеально, что под­тверждает множество принятых теорем и концепций. К ним относятся: теорема Эрроу, теорема о парадоксе голосования, концепция группы интересов и возможно­сти непредставительного правительства, концепция о рациональном невежественном избирателе и др.

5.                Существенная часть государственной экономической деятельности состоит в управлении государственным бюджетом. Для того чтобы устранить или компенсиро­вать многие негативные последствия функционирова­ния рыночной системы и удерживать эффективный уровень распределения ресурсов общества (на кривой производственных возможностей), государство должно создавать и поддерживать налоговую систему. Суще­ствуют три главных вида налоговых систем: пропорци­ональная, прогрессивная, регрессивная. Налоговая база включает выраженный в деньгах объем нацио­нальной экономической деятельности. Распределение налогового бремени зависит от принятой в стране концепции распределения (принцип получаемой вы­годы, способность платить, горизонтальное или вер­тикальное равенство). Инструментом налогообложения является средняя (объем налогов, деленный на вало­вой доход) и предельная (доля налогов в дополни­тельно заработанном доходе) налоговые ставки.

6.                Налоги могут искажать принимаемые экономические решения. Поэтому из всех налогов экономисты предпочитают нейтральные налоги, не влияющие на эко­номические решения. Иногда искажающие налоги полезны и могут повысить эффективность принимае­мых решений. Это явление экономисты назвали вто­рым наилучшим. Условием оптимального налогообло­жения является введение более жестких налогов (ак­цизов) на товары и услуги с низкой эластичностью спроса и менее жестких налогов — на блага с вы­сокой.

ТЕМА 16.
СИСТЕМА НАЦИОНАЛЬНЫХ СЧЕТОВ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        причины создания системы национальных счетов;

·        в чем заключается концепция национальных счетов;

·        способы определения валового национального продукта и его составляющих;

·        недостатки современного состояния расчетов ВНП;

·        значение и способ определения ВНП в постоянных ценах.

В нашей экономике доля людей, занятых физическим трудом и производящих товары (вещи), очень велика. В то же время в США доля рабочих уже упала ниже 25% от трудо­способного населения страны. Более 75% работающих амери­канцев заняты в сфере услуг.

Казалось бы, мы должны утопать в товарах (вещах), обла­дать индустриальной мощью, а США — терять эту мощь и довольствоваться чем-то неосязаемым, что нельзя надеть, съесть, распилить, склеить и т.д. К несчастью, макроэкономи­ческий анализ показывает, что это впечатление обманчиво.

Макроэкономика — изучение экономики в целом как совокупности экономических явлений и их показателей. Мак­роэкономика позволяет понять структуру производства в стране, уровень производства, природу экономических коле­баний, существо экономического роста, инфляции и безра­ботицы. Для того чтобы получить знания о валовом произ­водстве, общем уровне цен, безработице, инвестициях, личном потреблении, госрасходах, мы должны агрегировать данные о микрорынках. Агрегирование — процесс статисти­ческого соединения множества индивидуальных микроэконо­мических рынков в один всеобъемлющий рынок с целью определения валового производства и совокупного уровня цен. Макроэкономика изучает, кроме того, взаимодействие макроэкономических переменных, влияние на них экономи­ческой политики правительства, создает основу для эконо­мических прогнозов.

Макроэкономические исследования берут начало с 30-х гг. нашего столетия. В 1929—1933 гг. разразился экономический кризис такого масштаба, что он стал подлинной трагедией сотен миллионов людей. Получивший в США название Вели­кой депрессии, этот кризис заставил ученых и политиков задуматься над причинами экономических колебаний и суще­ством экономического роста. Однако первое, с чем они столкнулись, было отсутствие необходимых агрегированных данных, которыми оперирует современная макроэкономика. Конгресс США поручил выдающемуся американскому эко­номисту С. Кузнецу, будущему лауреату Нобелевской пре­мии, создать инструментарий для измерения совокупного национального производства. В 1933 г. он уже подготовил данные о национальном доходе США за 1929—1932 гг., бла­годаря которым стало ясным тяжелейшее положение амери­канской экономики. Для измерения национального дохода С. Кузнец создал систему национальных счетов — совокуп­ность статистических показателей, которыми измеряется со­вокупное производство страны и его компоненты с целью определения состояния экономики в целом.

В основе национальных счетов лежит концепция круго­оборота доходов (потоков доходов). В простейшем виде этот

Рис. 16-1

кругооборот представлен на рис. 16-1. Экономика как бы поделена на две сферы — потребители (домашние хозяйства) и бизнес, между которыми происходит обмен. Производите­ли оплачивают потребителям — владельцам факторов произ­водства (земля, труд, капитал) их услуги, и эти доходы потребителей затем возвращаются в бизнес, поскольку, по­лучив факторы производства, бизнес производит конечные товары и услуги, которые затем покупаются потребителями. Эта простейшая модель включает лишь частный сектор. Сто­имость услуг владельцев факторов производства равна их затратам на конечные товары и услуги, произведенные биз­несом. Другими словами, стоимость конечных товаров и услуг должна быть равна заработной плате, ренте, прибыли и проценту.

§ 87. ВАЛОВОЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОДУКТ (ВНП)

Аббревиатуру ВНП мы часто слышим по радио, телеви­дению, встречаем в прессе. ВНП — валовая рыночная сто­имость конечных товаров и услуг, произведенных в течение года на основе применения национальных факторов произ­водства. В этом определении каждое слово важно так же, как в геометрических теоремах. Например, слово «национальных» присутствует в нем не случайно. Во Франции француз может легко купить автомобиль, произведенный во Франции аме­риканским или немецким собственником факторов произ­водства.

Даже в России мы все чаще сталкиваемся если не с иностранными производителями, то с продукцией так назы­ваемых смешанных предприятий. Конечно, в ВНП США включается прибыль и другие платежи американских вла­дельцев факторов производства, например, в Англии.

В отличие от ВНП, валовой внутренний продукт (ВВП) — валовая стоимость конечных товаров и услуг, произведенных из всех имеющихся в стране факторов производства, вне зависимости от того, кому они принадлежат. Если разница между ВНП и ВВП невелика, то это говорит о примерном совпадении доходов, заработанных американцами за рубе­жом, и доходов, заработанных иностранцами в США. Если такая разница есть, то она указывает на низкое значение иностранной собственности на факторы производства в дан­ной стране. Между прочим, из-за этой особенности ВВП часто используют в международных оценках мировой эконо­мики и в сопоставлениях.

ВНП, ВВП измеряют стоимость не всей производственной продукции, а лишь стоимость конечных товаров и ус­луг — т. е. товаров и услуг, которые действительно покупаются для потребления или произведены для экспорта (вывоза за рубеж). Помимо конечной продукции, имеется еще промежу­точная. Прежде чем электролампочка осветит вашу комнату, геолог должен найти нефть (А), нефтяник — добыть ее (В), транспортник — перевезти на нефтеперегонный завод либо перекачать по нефтепроводу (С), химик — извлечь из нее топочный мазут (Д), который будет переправлен (Е) на тепловую электростанцию, где производится электроэнергия (F). Если вы просуммируете А + В + С + D + Е + F, то получится огромная сумма, весьма далекая от стоимости реально потребляемой вашей лампочкой электроэнергии. Проще говоря, возникнет двойной счет из-за подсчета про­межуточных продуктов — товаров, которые полностью по­требляются в производстве конечных товаров и услуг.

Допустим, что стоимость А включает 5 единиц (оборудо­вание, транспорт, зарплата). Геолог продает свои знания нефтедобытчикам, которые добывают нефть на 20 единиц и продают перевозчикам, предварительно вычтя 5 единиц для расчета с геологами. Перевозчики за 25 единиц продают эту нефть химикам, вычтя 5 единиц для возмещения стоимости транспортного оборудования, зарплаты своим рабочим и других издержек. Химики перерабатывают нефть в топочный мазут, который продается за 100 единиц. Мазут поступает на электростанцию и сжигается для производства электроэнер­гии, которая продается за 200 единиц. Что же включать в ВНП? 200 единиц, уплаченных потребителями за электро­энергию, или 5 + 25 + 25 + 100 + 200 = 350 единиц, которые выплачены по всей цепочке — от геолога до электролампоч­ки? Ответ: 200 единиц, т. е. стоимость только конечной продукции, которая получается не суммированием стоимос­ти промежуточных продуктов, а суммированием только до­бавленной стоимости — т.е. стоимости, вложенной в конеч­ный продукт фирмами на каждой из стадий единого производственного процесса. Добавленная стоимость пред­ставляет собой разницу между суммой продаж фирмы и суммой, на которую она закупает перерабатываемые ею промежуточные товары и услуги.

Точно так же при подсчете ВНП в него включается лишь стоимость, добавленная во всех отраслях (сельское хозяйство, охота, рыболовство, горнодобывающая и обрабатывающая промышленность, строительство, транспорт и коммунальные услуги, торговля, сектор финансов, услуги, деятельность правительства). Одним из вариантов показателя ВНП является валовой национальный продукт на душу населения, т. е. сто­имость ВНП, деленная на все население страны. Этот показа­тель более точно отражает уровень экономического развития страны, поскольку, хотя и условно, он отнесен к каждому среднему человеку.

Как и всякая подлинная наука, экономика — развиваю­щаяся наука. А это значит, что ее анализ еще не охватил все немыслимое многообразие хозяйственной деятельности чело­века. Поэтому значительная часть этой деятельности пока не включается в ВНП либо включается при условных оценках. Например, ВНП оценивается в рыночных ценах, но часть конечных товаров и услуг не проходит через рынок. Соб­ственники домов и квартир живут в них, и они обеспечивают людям жилые услуги, имеющие альтернативную стоимость. Если эти дома и квартиры сдавать, они принесут ренту.

Поэтому такую условную ренту рассчитывают и включают в ВНП. Вместе с тем в ВНП не включаются многие непро­изводительные сделки.

Например, государственные трансферты (пенсии, посо­бия по безработице и многодетным и др.) выдаются без ожидания того, что их получатели что-то сделают для уве­личения ВНП. Эти трансферты — просто перераспределение уже созданного ВНП. Стоимость предоставляемых правитель­ством бесплатных товаров населению также рассчитывают (по реальным издержкам производства) и не включают в ВНП. Конечно, весьма сложно включить в ВНП незаконную деятельность (самогоноварение, наркобизнес, подпольный игорный бизнес, «теневое» производство товаров, «теневую» торговлю).

Разумеется, из подсчета ВНП исключаются продажи по­держанных товаров (они уже когда-то считались в составе ВНП предыдущих годов). Пожалуй, одной из наиболее важ­ных, но, к сожалению, неучитываемых сфер деятельности является само домашнее хозяйство — источник важнейших для человеческой жизни услуг и продуктов, не приобретаю­щих товарную форму. С учетом того, что за последнее сто­летие годовое рабочее время сократилось почти вдвое, зна­чение этой сферы стало огромным и давно требует измере­ния ее результатов.

Наконец, до сих пор не найден надежный измеритель качественных улучшений товаров и услуг для сравнительной оценки ВНП в долгосрочном периоде времени.

Уже простая модель кругооборота доходов показала, что ВНП можно подсчитать двумя способами: суммированием всех расходов на покупку произведенных в данном году товаров и услуг либо суммированием всех доходов от произ­водства этих товаров и услуг (доходов владельцев факторов производства) в этом же году.

§ 88. РАСХОДНЫЙ МЕТОД

Реальный кругооборот потоков включает гораздо больше элементов, чем мы видели в простейшей модели. В расходном методе насчитываются 4 основные составные части ВНП: 1) личное потребление (включая расходы на товары кратко­временного и долговременного пользования, а также на услуги), 2) валовые частные внутренние инвестиции (в том числе расходы на жилищное и прочее строительство, обору­дование, изменения в запасах), 3) государственные расходы, 4) чистый экспорт (т. е. экспорт минус импорт).

В западных странах основную часть потребительских рас­ходов поглощают услуги. Они заменяют личные усилия по­требителя, берегут его время. В расходах потребителей также значительна доля товаров длительного пользования. В это понятие включают автомобиль, бытовые приборы, домаш­нюю радиоэлектронику и др. Огромное разнообразие бытовой техники не случайно называют трудосберегающими прибора­ми. В США, например, уже в 50-е гг. статистическая служба исключала из подсчетов насыщенности рынка те стиральные машины, у которых не было автоматического управляющего устройства, т. е. считалось, что у владельцев таких машин их как бы вообще нет, ибо они требуют времени на их обслуживание, в то время как автоматы работают сами в заданном им режиме.

Инвестиции — затраты на новые капитальные товары (блага), чтобы с их помощью производить товары и услуги. Внутренние частные инвестиции — это инвестиции частного сектора, которые делаются внутри страны. В них включаются только новые машины и оборудование, новые жилые и производственные здания и сооружения.

В инвестиции включаются все продукты, которые произ­ведены в данном году, но не проданы. Это — запасы, и их оценивают по приросту в данном году (прирост и включают в ВНП) либо по снижению (объем снижения исключают из ВНП). Запасы считают инвестициями потому, что они все еще представляют собой непотребленный продукт, т. е. вло­женный капитал, а не капитал принесший отдачу;

Наконец, объясним понятие «валовые». Оно означает, что речь идет обо всех инвестиционных товарах, которые возмещают потребленные в течение года машины, здания, оборудование, но к ним добавляется чистый прирост капи­тальных благ, т. е. прирост машин, зданий и оборудования. Таким образом, валовые инвестиции — сумма восстанови­тельных и чистых внутренних частных инвестиций.

На рис. 16-2 показаны все главные элементы кругооборота потоков доходов и расходов. В расходном методе самый круп­ный элемент — расходы на личное потребление. 65% ВНП в США составляет именно этот элемент, что говорит и о высочайшей конечной эффективности экономики, и о ее ориентации на человека, на рост его благосостояния. На втором месте — госрасходы (20% ВНП), что говорит об очень высоком удельном весе собственно рыночного сектора, так как в большинстве других стран доля этих расходов в ВНП существенно выше.

На третьем месте — инвестиции, которые устойчиво составляют 16—17% от ВНП. Эта доля не увеличивается более столетия и имеет тенденцию к медленному снижению. В сравнении с другими развитыми странами она рекордно низкая и говорит о высшей социально-экономической эф­фективности американского народного хозяйства. Ведь, исключая

Рис. 16-2

оборонные расходы и выплату процентов по государ­ственному долгу, госрасходы, в конечном счете, тоже обеспе­чивают личное потребление. Иными словами, экономика США отвлекает всего одну шестую часть ВНП на то, чтобы обеспечить постоянную замену и улучшение своего производ­ственного капитала.

Наконец, последний элемент ВНП — чистый экспорт.

§ 89. ДОХОДНЫЙ МЕТОД

Как уже отмечалось, этот метод суммирует доходы вла­дельцев факторов производства (труд, земля, капитал, пред­принимательские услуги). Поэтому его элементами являются заработная плата, рента, прибыль корпораций, процент, амортизационные списания (средства для восстановления из­ношенного капитала). Подавляющей частью ВНП является за­работная плата. На втором месте плата за потребленный в течение года капитал (амортизация). Примерно по 7% достает­ся на долю прибыли, процента и ренты (вместе с доходами собственников некорпорированного бизнеса*). Конечно, это отражает доходное и, следовательно, имущественное нера­венство. Тем не менее рост заработной платы в течение XX в. шел параллельно росту производительности труда. Это означа­ет, что не происходило отчуждения работника от результатов его труда, т. е. он получал то, что зарабатывал. Другие факто­ры производства также оплачивались в соответствии со своим вкладом. Однако после распределения всех государственных расходов и получения населением социальных благ доля вла­дельцев фактора, который называется трудом, оказывалась несколько выше их вклада в создание ВНП.

§ 90. СОСТДВЛЯЮЩИЕ ВНП

Для того чтобы произвести всю сумму товаров и услуг, придется допустить полный износ какой-то части машин, оборудования, зданий и т.д. Поэтому из объема произведен­ных за год машин, оборудования, зданий и др. нужно вычесть ту часть, которая направляется на восстановление их износа.

Тем более что эта часть не связана с выплатой доходов, т. е. амортизация не прибавляет дохода никому. Вычтя из ВНП амортизационные списания, т. е. часть годовой продукции, которая должна восстановить потребленные в производстве блага, мы получили чистый национальный продукт (ЧНП). ЧИП — та часть конечных товаров и услуг, которая реально доступна в экономике. В расходном методе подсчета ВНП, так же как и в доходном, одинаково присутствуют амортизацион­ные списания. Убирая их, мы получаем то, что реально добав­ляется к нашему богатству, нашему благосостоянию.

Когда мы говорим о доходах в экономике в данном году, мы имеем в виду доходы, получаемые владельцами факторов. Чистый национальный продукт включает один элемент, ко­торый не является доходом от какого-либо из факторов. Речь идет о так называемых косвенных налогах на предпринима­тельскую деятельность, которые любая фирма рассматривает как издержки производства и включает в цену своей продук­ции. Косвенные налоги — доход государства, но это — незаработанный доход. Товар передается покупателю по цене, которая содержит в себе весь набор косвенных налогов (налог на добавленную стоимость, акцизы и т.д.), и эта «добавка» не может входить в состав доходов факторов про­изводства, так как она не является зарплатой, рентой или процентом. Эти доходы в совокупности составляют нацио­нальный доход страны, т. е. сумму доходов, заработанных поставщиками факторов производства и использованных для создания конечных товаров и услуг в данном году.

Но доходы владельцев факторов производства отличаются от личных доходов. Из доходов собственников факторов про­изводства нужно вычесть налоги на прибыли корпораций (кроме того, часть прибылей корпорации не распределяется, т. е. не доходит до владельцев факторов производства), взно­сы на социальное страхование, а затем добавить трансферты (платежи правительства населению). В результате мы полу­чим, наконец, личный доход. Однако личные доходы во всех странах облагаются налогами, после вычета которых остается располагаемый личный доход, т. е. тот доход, которым каждый из нас может распоряжаться по своему усмотрению.

Располагаемый личный доход, в свою очередь, распада­ется на потребительские расходы и личные сбережения. Доля сбережений в располагаемом личном доходе называется нормой личных сбережений. В США она уже традиционно низка (4—5%), в Японии столь же традиционно высока, в России была достаточно высока до 1991 г., а затем стреми­тельно снижалась, так как в период быстрого роста цен нужно было пытаться тратить доходы даже до их получения. В последнее время она вновь возрастает.

§ 91. РОСТ ВНП

Когда мы знаем, что ВНП в данном году вырос на 4%, мы чувствуем себя увереннее, чем если бы он сократился на 4%. Если говорить о долгосрочной тенденции, то ВНП во всех развитых странах мира растет. В США, напри­мер, вековой показатель роста ВНП колебался вокруг 3%. Но что означают эти 3%? При подсчетах ВНП в любом году они осуществляются в ценах этого конкретного года, т. е. в текущих ценах. ВНП, исчисленный в текущих це­нах, называется номинальным валовым национальным про­дуктом.

Но номинальный ВНП может вырасти по трем при­чинам: либо действительно за счет увеличения производ­ства конечных товаров и услуг, либо просто за счет рос­та цен, либо одновременно за счет роста производства и роста цен. А как узнать — вырос ли ВНП реально, увели­чилось ли производство конечных товаров и услуг? Для этого нужно устранить воздействие меняющихся цен на подсчеты ВНП, что делается измерением общей стоимости произведенных в данном году экономикой товаров и услуг в ценах, существовавших в каком-либо году из прошлых лет, который мы примем за базовый год. А для этого экономисты применяют дефлятор ВНП — ценовой индекс, который из­меряет изменения цен от года к году. Его формула очень проста:

Например, в 1980 г. номинальный ВНП составлял 1000 млрд р., а в 1990 г. — 2500 млрд р. Как мы можем узнать, какая часть этого роста была реальной, т. е. за счет увеличе­ния производства конечных товаров и услуг, а какая часть — за счет роста цен? Мы произвольно выбираем базовый год — например, 1985 г., т.е. цены этого года мы берем за 100,0%. Дефлятор ВНП в 1980 г. составлял 75,0%, а в 1990 г. - 125,0%. Но откуда нам известны именно эти значения дефлятора за 1980 и 1990 гг.? Для этого статистические службы создают определенный набор товаров и услуг, который называют «рыночной корзиной», и оценивают его в данном, например, 1980 году и в базовом году (в нашем случае — в 1985 г.). Зная дефлятор, мы можем легко определить реальный ВНП.

Так, реальный ВНП 1990 г. составляет:

Точно так же

Таким образом, ВНП как показатель реального количе­ства произведенных конечных товаров и услуг и определяе­мый в результате устранения эффекта изменений в ценах называется реальным валовым национальным продуктом (РВНП). Важно понять, что рост ВНП может происходить просто в результате роста цен, а может происходить и реально, в результате увеличения производства.

Например, в 1990 г. ВНП, выраженный в денежной форме, составлял 1000 млрд р., а в 1991 г. — 1050 млрд р., но цены при этом поднялись на 5%. Это означает, что ВНП реально не вырос, 50 млрд прибавки возникли только из-за роста цен. Допустим теперь, что ВНП вырос до 1050 млрд р., а цены поднялись на 10%. Это означает, что реально ВНП уменьшился до 950 млрд р. в ценах прошлого года. Если ВНП вырос до 1050 млрд р., а цены — на 2%, то реально ВНП вырос на 30 млрд р., т.е. на 3%. Наконец, если ВНП вырос до 1050 млрд р., а цены упали на 2%, то реально ВНП увеличился на 70 млрд р.

Рост цен мы называем инфляцией, снижение — дефляци­ей. Естественно, что мы хотим знать реальную картину с ВНП и сопоставить уровень этого года с уровнями предыду­щих лет. Как это делается? Представим, что постоянно производился только один товар, цена на который постепен­но росла. Мы можем совершенно произвольно выбрать базо­вый год (для данной таблицы им стал 3-й год). Затем рассчитываем ценовой индекс, деля цену данного года на цену базисного года и выражая итог в процентах. Этот итог экономисты называют дефлятором ВНП, т.е. ценовым ин­дексом, который измеряет ценовые изменения от одного года к другому. Теперь мы можем умножением индекса на номинальный ВНП получить реальный ВНП в постоянных ценах 3-го года, т. е. с учетом устранения ценовых влияний.

Таблица 16-1

Показатели ВНП, ВВП, РВНП и их компоненты чрезвы­чайно важны для оценки состояния экономики в целом, для оценки ее динамики и, что особенно важно, для прогнозов экономического развития. Эти показатели также нужны по­литикам и избирателям для того, чтобы знать структуру экономики, как она изменяется (т. е. ее динамику), и судить об эффективности управления экономикой. Без этих показа­телей мы не можем знать, какую долю в структуре экономи­ки занимает та или иная отрасль или группа отраслей и как эта доля изменяется. Например, в США менее 3% населения занимается сельским хозяйством, а доля этой отрасли в ВНП составляет около 2%. И этого достаточно, чтобы обеспечить продовольственное изобилие в США и огромную часть сель­хозпродукции продавать другим странам.

Однако, в развитых странах чрезвычайно велика доля услуг в ВНП. Это говорит об очень эффективном производ­стве товаров, о высоком уровне благосостояния. К сожале­нию, структура нашего ВНП включала мизерную долю услуг, очень высокую долю сельского хозяйства и сырьевых отрас­лей, а среди перерабатывающих отраслей десятки лет пол­ностью преобладал военно-промышленный комплекс, чья продукция ни светит, ни греет, ни кормит, ни одевает.

В любой стране с рыночной экономикой самое часто встречающееся слово в газетах, на радио и телевидении — это ВНП, потому что от состояния и динамики ВНП, его состав­ляющих, его структуры зависят благосостояние каждого кон­кретного человека, жизненный статус (положение в обще­стве) десятков миллионов людей. Снижается ВНП — жди безработицы, снижения уровня жизни и других неприятно­стей. Великую депрессию, случившуюся всего 60 лет назад в США и других развитых странах, помнят, как у нас столети­ями помнили татаро-монгольское иго. Ведь в сравнении с 1929 г. ВНП США составлял в 1933 г. лишь чуть более 60%. Люди в этих странах обычно знают, сколько окажется безра­ботных, если ВНП сократится на 1%, и сколько появится новых рабочих мест, если ВНП вырастет на 1%. Конечно, национальные счета дают нам показатели, которые отнюдь не исчерпывают нужную нам информацию об экономических процессах. Но эти данные имеют огромное значение для понимания указанных процессов и управления ими.

Ключевые слова и понятия

·        Агрегирование

·        Амортизационные списания

·        Валовой внутренний продукт (ВВП)

·        Валовой национальный продукт (ВНП)

·        Валовые внутренние инвестиции

·        ВНП на душу населения

·        Дефлятор ВНП

·        Дефляция

·        Добавленная стоимость

·        Доходный метод

·        Запасы, изменения в запасах

·        Инфляция

·        Конечные товары и услуги

·        Косвенные налоги на предпринимательство

·        Личные сбережения

·        Личный доход

·        Макроэкономика

·        Национальные счета

·        Национальный доход

·        Номинальный ВНП

·        Потоки, кругооборот потоков

·        Потребительские расходы

·        Промежуточная продукция

·        Располагаемый личный доход

·        Расходный метод ^ Реальный ВНП

·        Трансферты

·        Ценовой индекс

·        Чистый национальный продукт (ЧНП)

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1.                Статистика национальных счетов обеспечивает нас средствами измерения совокупного производства това­ров и услуг, состояния экономики в целом. Основой национальных счетов является концепция кругооборо­та доходов и продуктов. Стоимость произведенных в течение года продуктов равна стоимости доходов, созданных собственниками факторов производства.

2.                ВНП — стоимость всех конечных товаров и услуг, произведенных в течение года национальными факто­рами производства. Промежуточная продукция исклю­чается из ВНП, с тем чтобы не создавать двойного счета. ВНП не включает также непроизводительные сделки (продажи использованных продуктов, облига­ций и акций, частные и государственные трансфер­ты), деятельность в домашних хозяйствах, нелегаль­ную деятельность.

3.                ВНП может быть подсчитан многими способами: сум­мированием стоимости конечных товаров и услуг, суммированием добавленной стоимости по каждой фирме, суммированием доходов всех владельцев фак­торов производства, суммированием расходов домаш­них хозяйств.

4.                ВНП венчает целую пирамиду показателей, которые все вместе и составляют систему национальных счетов. Исключив из ВНП амортизационные списания, мы получаем чистый национальный продукт (ЧНП). Ис­ключив из ЧНП косвенные налоги, мы получаем национальный доход (НД). Исключив из НД нераспре­деленную прибыль корпораций, налоги на корпора­ции, взносы на социальное страхование и добавив трансферты, мы получаем личный доход. Исключив из него налоги на личные доходы, получаем располага­емый личный доход, который затем делится на по­требительские расходы и личные сбережения.

5.                Номинальный ВНП — стоимость произведенных в данном году конечных товаров и услуг в текущих ценах. Номинальный ВНП может изменяться либо благодаря росту производства, либо благодаря росту цен (или по обеим причинам).

6.                Реальный ВНП устраняет ценовое влияние из номи­нального ВНП. Этот показатель подсчитывается с применением ценового индекса (дефлятора ВНП). РВНП дает более достоверную информацию о сово­купном производстве и его составляющих.

7.                ВНП не является Показателем, который измеряет уро­вень благосостояния. В большей мере этому служит показатель ВНП на душу населения. Однако он ничего не говорит нам о распределении доходов среди насе­ления. Для применения ВНП в целях получения ин­формации о благосостоянии нужно включить в него стоимостные оценки деятельности в нерабочее время, качества товаров и услуг и исключить негативные побочные эффекты (внешние факторы).

ТЕМА 17.
БАЗОВАЯ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        что собой представляют основные макроэкономиче­ские переменные;

·        в чем состоит концепция потенциального реального национального дохода;

·        в чем заключается процесс автоматической пере­стройки экономики в случае рецессионного или ин­фляционного разрыва ВНП;

·        что такое уравнение обмена;

·        каковы основные характеристики классической мак­роэкономической модели.

К числу критически важных мы относим две макроэко­номические переменные — совокупный спрос и совокупное предложение. Совокупный спрос (AD) — объем товаров и услуг, который решают купить домашние хозяйства, фирмы, государство, плюс чистый спрос зарубежных покупателей. Совокупный спрос — отношение между совокупной ценой и совокупным объемом продукции (на которую предъявляется спрос), выражаемое кривой совокупного спроса, имеющей

Рис. 17-1

наклон вниз. Совокупное предложение (AS) — объем товаров и услуг, которые производители предлагают для продажи на любом данном ценовом уровне. Совокупное предложение — отношение между совокупным ценовым уровнем и общим объемом совокупной продукции, предлагаемым производите­лями. Оно выражается кривой совокупного предложения, имеющей наклон вверх.

В моделях только с частным сектором совокупный спрос — AD — включает лишь потребительский спрос домашних хо­зяйств и инвестиционный спрос со стороны фирм. Совокуп­ное предложение зависит от производительности факторов (т. е. от технологии и объема физического капитала), от эффективности управления и от цен, по которым фирмы рассчитывают получить за свою продукцию. Мы принимаем эти условия как данные, которые, в свою очередь, задают нам шкалу, связывающую совокупное предложение и цено­вой уровень.

На рис. 17-1 представлена кривая AS; фирмы увеличивают предложение по мере роста цены. Как видим, чем выше совокупный уровень цен Р (измеряемый как дефлятор ВНП), тем больше объем совокупного Продукта Y (реальный ВНП). Рис. 17-1 показывает также, что крупные изменения У вызы­ваются относительно небольшими изменениями Р, что озна­чает высокую эластичность AS (Е_AS > 1).

Макроэкономические исследования во многих странах доказывают, что в кратковременном периоде Е_AS очень высока (от 3 до 5). Это связано с весьма пологим наклоном ивой краткосрочного совокупного предложения. Важно также учитывать, что при 3—5%-ном изменении реального ВНП объем производства инвестиционной продукции и товаров длительного пользования меняется еще больше, хотя колебание цен на эти товары, как правило, бывает меньшим, чем изменение совокупного уровня цен. В целом во время изменений спроса или предложения на любом из рынков реакция на эти изменения включает существенную .перестройку обеих переменных: цен и объемов (Р и Q). Так происходит в микроэкономике. А почему на макроуровне реакция Р на изменения AS весьма мала в сравнении со значительными изменениями Y? Большая часть этих явлений зависит от фактора времени. Цены всегда перестраиваются в ответ на изменения спроса и предложения, но это происходит очень медленно вследствие негибкости цен.

В эпоху экономистов-классиков доминировали рынки совершенной конкуренции.

Они существуют и в течение всего XX века, и цены на этих рынках по-прежнему весьма подвижны. Но в современной экономике совокупный ценовой уровень в основном зависит от компаний, осуществляющих ценообразование на основе долгосрочных конкурентных стратегий. Есть много причин, по которым цены этих компаний слабо реагируют на краткосрочные изменения в спросе. Упомянем основные из этих причин:

—               На многих рынках доля продаж контролируется несколькими фирмами. Когда спрос падает, фирмы не снижают цены, потому что это может привести к ценовой войне.

—               На рынках монополистической конкуренции сниже­ние цены в ответ на снижение спроса не вызовет существенного увеличения продаж, поскольку потре­битель на этих рынках лоялен к своим продавцам. Выигрыш фирмы от перестраивающейся цены будет невелик.

—               Фирмы не приветствуют постоянные изменения цен вследствие неизбежных затрат на обновление торговых каталогов и прейскурантов.

—               Заработная плата как факторная цена не является гибкой, что ведет к постоянству основной части зат­рат на единицу продукции. Заработная плата негибка, так как, во-первых, работникам не нравится неопре­деленность зарплаты, если ей позволено колебаться; во-вторых, они считают несправедливым любое сни­жение зарплаты; и в-третьих, фирмы опасаются, что снижение цены отразится и на трудовой морали пер­сонала, сократится рабочее усилие, а лучшая часть работников уволится.

—               Значительная часть зарплаты устанавливается на осно­ве трудовых соглашений, изменение которых возмож­но лишь при их перезаключении.

—               Огромная часть товаров производится усилиями мно­гих цехов, фирм и отраслей. В случае, например, уменьшения спроса на товар требуется координиро­ванное снижение цен по всей цепочке фирм и отрас­лей, что крайне сложно сделать.

Все эти причины, вместе взятые, ведут к негибкости в краткосрочном периоде цен на товары и услуги, а кривая AS получает весьма пологий наклон, указывая на то, что цено­вой уровень колеблется незначительно в ответ на изменения в AS.

На рис. 17-2 представлены наклоненные вниз кривые AD. Если в микроэкономике кривая спроса наклонена вниз вследствие действия закона убывающей предельной полезно­сти и вследствие того, что при росте цены, например, спрос переключается на заменители, то в макроэкономике такой наклон кривой AD объясняется другими причинами. Если ценовой уровень снижается, а денежная масса не

Рис. 17-2

меняется, то уменьшаются ставки процента, что стимулирует рост спроса на товары и услуги, чувствительные к ставке процен­та. Одновременно идет увеличение всех форм богатства в денежной форме, что также ведет к росту расходов и сдвигам в их структуре. Наконец, снижение общего уровня цен повы­шает спрос со стороны иностранцев.

На рис. 17-2 показано, что снижение доходов домашних хозяйств ведет к сдвигу кривой AD₀ на АD₁, а рост доходов — к сдвигу кривой AD₀ на АD_1. Анализируя краткосрочные коле­бания Y, мы концентрируем сейчас наше внимание на воз­действии сдвигов кривой AD, а не на движении вдоль кри­вой AD (которое связано с изменениями ценового уровня). Рис. 17-2 демонстрирует нам, что при этом происходят, хотя и незначительные, изменения вдоль кривой AD, игнорировать которые было бы ошибочно. При сдвиге AD₀ на АD₁ Y тоже сдвигается на Y_C, а цена снижается на уровень P₁. Не обращая внимания на это малое изменение Р, мы ошибочно полагаем, что Y падает до Y_B, а не до Y_C. Поскольку кривая AS является эластичной, но не абсолютно пологой (горизонтальной), воз­никает ошибка (Y_B < Y_C), хотя и не очень значительная. Главное

Рис.17-3

изменение в Y(Y_A ® Y_C) случилось из-за сдвига кривой АD влево. Мы не обращаем внимания на небольшое движение вдоль кривой AD (от точки В в точку С) после сдвига АD₀ на АD₁, потому что точки Y_B и точка Y_C почти совпадают. Тем самым мы немного недооцениваем воздействие сдвига AD. Но если сдвиг АD₀ пойдет на АD₂, то Р₀ сдвинется на Р₂, и мы сделаем серьезную ошибку, предсказав рост Y до Y_E, в то время как Y увеличивается только до Y_D (т. е. в этом случае произойдет значительная переоценка воздействия сдвига кри­вой AD).

В целом можно сказать, что кратковременные изменения в АD, связанные с рецессиями, или застойными явлениями в экономике, воздействуют главным образом на Y и лишь незначительно влияют на общий ценовой уровень.

Макроэкономическое равновесие наступает в точке пере­сечения кривых AD и SRAS (краткосрочное совокупное пред­ложение). Этой точке соответствуют равновесный ценовой уровень (Р) и равновесный ВНП (Y). Но эта точка может отражать как краткосрочное, так и долгосрочное состояние экономики. Если она находится (рис. 17-3) на кривой долго­срочного совокупного предложения (LRAS), то отражает долгосрочное равновесие, поскольку кривая LRAS показывает потенциальный уровень совокупного предложения, которое экономика производит в случае полной занятости факторных ресурсов. Но, как мы видим, она может находиться как слева (E_sr) от кривой потенциального национального дохода (Y_p), так и справа (E_sr'). Точки E_sr и E_sr' отражают краткосрочные равновесные состояния, которые экономика пытается пре­одолеть, чтобы восстановить долгосрочный уровень Y, т.е. Y_p.

Когда экономика находится в краткосрочном равновесии в точке E_sr, она производит Y_sr, что существенно ниже ее потенциальных возможностей (Y_p). Это состояние мы называ­ем рецессионным разрывом ВНП, в ходе которого падает ВНП, снижается уровень цен, растет безработица и, следовательно, экономика теряет свои ограниченные ресурсы, недопроизводя существенный объем благ. Когда экономика находится в краткосрочном равновесии в точке E_sr', она производит Y_sr', что существенно выше ее потенциальных возможностей. Это состояние мы называем инфляционным разрывом ВНП, в ходе которого наблюдается рост ВНП, общего уровня цен и занятости.

§ 92. МЕХАНИЗМ ДОЛГОСРОЧНОЙ АВТОМАТИЧЕСКОЙ ПЕРЕСТРОЙКИ ЭКОНОМИКИ

В обоих случаях экономика будет стремиться при помощи автоматической перестройки вернуться к уровню Y_p, т.е. к долгосрочному равновесию. Механизм автоматической пере­стройки может быть описан на примере движения любого из факторных ресурсов, скажем труда. Допустим, что кривая AD сдвигается вправо под воздействием какой-либо из нецено­вых детерминант (снижение налогов, введение крупной социальной программы и т.д.). Рис. 17-4 показывает нам начало сдвига АD и ход автоматической перестройки на макроэкономическом уровне.

Рис. 17-4

Первоначальное положение экономи­ки — точка E. Затем кривая AD₁ сдвигается на позицию AD₂. Возникает инфляционный разрыв, при котором происходит рост Y и Р. Поскольку спрос увеличивается, фирмы прини­мают решение расширить производство. Они нанимают до­полнительных работников. Продуктивность этих работников ниже, поскольку лучшие давно были наняты и работают. Предельная производительность труда L начинает снижать­ся, а затраты на единицу продукции — расти. Это, среди прочего, выявляет одну из причин того, почему кривая SRAS направлена вверх: по мере увеличения объема совокупного предложения растут и затраты на производство. В итоге макроэкономическое равновесие переместится из точке Е в точку Е₁.

Но эта ситуация является кратковременной. Более высо­кий ценовой уровень снизил реальную зарплату работников фирм, и по истечении трудовых контрактов работники по­требуют повышения зарплаты. Но когда начнут расти затраты на труд, то вырастут в целом и затраты на производство продукции..

Рис.17-5

Это сигнал для фирм, чтобы снизить объемы производства. В результате кривая SRAS₁ сдвинется влево вдоль кривой AD₁ на позицию SRAS₂. Такой сдвиг продолжится до тех пор, пока кривая SRAS не пересечется с кривой AD в точке потенциального ВНП (Y_p). Это точка E₂ — новое долгосрочное (потому что оно соответствует уровню потенциального ВНП) макроэкономическое равновесие. Величина совокупного предложения вернется на уровень Y_p. Инфляционный разрыв ВНП Оказался, таким образом, преодолен в результате самокоррекции экономики. Экономика вернулась к потенциальному ВНП, т. е. к уровню долгосрочного совокупного предложения. Важно отметить, что долгосрочным последствием увеличения AD, когда экономика действует в условиях полной занятости ресурсов, является рост ценового уровня при сохранении уровня Y. Таким образом, в долгосрочном периоде ценовой уровень определяется совокупным спросом, а уровень совокупного предложения устанавливается позицией кривой потенциального ВНП (рис. 17-5).

Теперь допустим, что вследствие снижения совокупного спроса кривая совокупного спроса сместилась влево и возник рецессионный разрыв ВНП, в результате которого ВНП и ценовой уровень понизятся. Макроэкономическое равновесие из точки Е сместилось в точку E₁. Следствием изменения совокупного спроса стала кратковременная перестройка эко­номики, принявшая форму рецессионного разрыва ВНП.

Снижение ценового уровня с P до P₁ означает рост реальной заработной платы. Те, кто не может найти работу, готовы согласиться на предыдущий уровень реальной зарпла­ты, который существовал в первоначальной ситуации. Это приведет к снижению номинальной зарплаты работников, когда наступит время перезаключать трудовые контракты. Снижение спроса, кроме того, вынудило фирмы уволить часть сотрудников и сократить производство. Конечно, уволь­нение коснулось наименее производительных работников, что увеличило выпуск продукции на единицу факторного ресурса. Вследствие роста производительности и снижения зарплаты затраты фирм снизились, и они начали увеличи­вать производство. Этот процесс автоматической макроэконо­мической перестройки закончится, когда кривая SRAS₁ сдви­нется на место SRAS₂ вдоль кривой AD₂ и пересечется с ней на линии LRAS (кривая потенциального ВНП), т.е. макро­экономическое равновесие вернется к позиции потенциаль­ного ВНП. Таким образом, перестройка зарплаты и цен обеспечивает автоматическую коррекцию как при инфляци­онном, так и при рецессионном разрывах ВНП.

§ 93. ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ СОВОКУПНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Концепция потенциального ВНП была предложена изве­стным американским экономистом Артуром Оукеном в нача­ле 60-х гг. Повторимся, что потенциальный реальный ВНП — объем реальной совокупной продукции, произведенной при условии полной занятости факторных ресурсов. Понятие пол­ной занятости отнюдь не предполагает, например, нуля безработицы. Напротив, для каждой конкретной страны нуж­но определять базовые уровни занятости мощностей и рабо­чей силы, чтобы установить уровень потенциального ВНП. Да и практически «100%-ная» занятость ресурсов является игрой слов, ибо ни человек, ни машина не могут работать безос­тановочно. Уровень потенциального ВНП не является макси­мумом утилизации применяемых факторных ресурсов. Потен­циальный ВНП подсчитывается на основе информации о безработице (измеритель степени занятости трудовых ресур­сов) и отчетов фирм о загрузке мощностей (измеритель степени занятости физического капитала). В 1962 г. А. Оукен подсчитал, что ВНП США равен потенциальному уровню ВНП при норме безработицы в 4%. В 90-е гг. этот уровень поднялся до 5,5%. В Западной Европе данный показатель был обычно заметно выше.

В ходе экономического развития фактический ВНП может оказаться и выше, и ниже потенциального ВНП. Если он делается ниже потенциального ВНП, то экономика работает в условиях безработицы и недогрузки мощностей, теряет ресурсы и снижает жизненный уровень граждан. Если же фактический ВНП оказывается выше потенциального, то безработица становится низкой, фирмы работают с высокой нагрузкой, благосостояние растет, но начинает ускоряться инфляция.

Мерой того, как функционирует экономика, является коэффициент ВНП (или разрыв ВНП) — соотношение фак­тического и потенциального ВНП, выраженное в процентах. Это ключевой показатель состояния экономики. Поскольку главным измерителем совокупного производства считается реальный ВНП, то коэффициент ВНП обычно определяется как соотношение реального ВНП и потенциального реально­го ВНП (реальный ВНП делится на потенциальный), умно­жаемое затем на 100, чтобы придать ему форму индекса. Разрыв ВНП — лишь другой способ выразить ту же самую идею. Разрыв ВНП — разница между фактическим и потенци­альным реальным ВНП, которую можно выразить как в денежной форме, так и в процентах. Если, например, коэф­фициент ВНП равен 90%, то разрыв ВНП составляет 10%, т.е. фактический ВНП ниже потенциального на 10%. Этот разрыв указывает политикам макроэкономическую цель и уровень, который нужно восстановить, чтобы экономи­ка работала в условиях полной занятости факторных ре­сурсов.

§ 94. ЕЩЕ РАЗ О ПЕРЕСТРОЙКЕ СОВОКУПНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Базовая макроэкономическая модель в целях упрощения учитывает наличие только частного сектора и включает до­машние хозяйства, осуществляющие потребительские расхо­ды, и фирмы, предъявляющие инвестиционный спрос. Услови­ем равновесия в этой модели является тождество: Y = С + I. Тождество — равенство, которое, по определению, верно для всех значений переменных в этом равенстве. Данное равенство является тождеством, так как Y (т.е. реальный ВНП) определяется как совокупное производство, и тогда каждый товар и каждая услуга, являющиеся частью Y, оп­ределяются либо как часть совокупного потребления (С), либо как часть инвестиций (I). В частности, валовые ин­вестиции включают расходы на строительство заводских зданий и покупку оборудования, которое фирмы заказыва­ют у других фирм, но по методу счета в системе нацио­нальных счетов инвестиции включают также любые това­ры (велосипеды, кухонную посуду и т.д.), которые произ­ведены, но не проданы. Непроданные товары включаются в товарные запасы. Поэтому тот факт, что приведенное уравнение — тождество всегда удовлетворяется, не слиш­ком много говорит нам о том, как определяется Y (ВНП). В том числе оно не даст представления о том, больше, меньше совокупный спрос совокупного предложения или равен ему.

В двухсекторной модели (где есть только С и I) экономика окна находиться в равновесии, если только в ней не происходит незапланированных изменений в объеме инвестиций. Способ, каким экономика автоматически перестраивается, когда равновесие нарушено, зависит от того, что происходит товарными запасами. Фирмы принимают решения об увеличении или снижении объема производства в зависимости от того, увеличивается или снижается объем товарных запасов. Если фирмы производят больше, чем продают, плюс спланированный объем запасов, они сохранят производство, и наоборот.

Уровень инвестиций, который планируют фирмы (I_p), включает только ожидаемое или предполагаемое изменение запасов. Однако фирмы часто сталкиваются с меньшим или большим объемом запасов, чем они хотели бы, в ходе осуществления ими хозяйственной деятельности. Такие не­ожиданные или незапланированные изменения в товарных запасах являются частью затрат фирм на инвестиции (независимо от того, что эти затраты были незапланированными или неожиданными). Валовые инвестиции (I_T) являются суммой запланированных (I_p) и незапланированных (I_i) инвестиций. Это позволяет нам сформулировать относящееся к инвестициям условие равновесия на товарных рынках, состоящее в том, что равновесие существует, если незапланированные инвестиции равны нулю, а запланированные инвестиции равны фактическим (I = I_p). Рис. 17-6 показывает реакцию всех фирм на изменение в незапланированных товарных запасах в дамках базовой макроэкономической модели (AD/SRAS). Если фирмы произвели больше продукции (Y_b) и при спросе, соответствующем точке А, то это приведет к появлению положительной величины незапланированных инвестиций (I_i). Фирмы сокращают объем производства до Y_p. Если фирмы произвели меньше продукции (Y_C), чем могли бы продать (точка А), и испытывают незапланированное снижение запасов, то они увеличат производство до Y_p. В обоих случаях (при слишком больших или слишком малых изменениях незапланированных запасов) ответ фирм означает перестройку объема производства, так чтобы он сравнялся с AD.

Рис.17-6

Исследования поведения фирм показывают, что они очень быстро реагируют на колебания товарных запасов. Если объем продаж оказывается ниже ожидаемого уровня, то фирмы почти сразу сокращают объем производства и снижа­ют объем таких факторных затрат, как затраты на труд. Если же товарные запасы быстро сокращаются, фирмы столь же быстро увеличивают объем производства и занятость.

Мы обязаны несколько слов сказать о поведении отрас­лей сферы услуг. Дело в том, что в таких отраслях, как правило, запасов не может быть по определению. Поэтому избыток предложения в этих отраслях означает наличие избытка мощностей. Следовательно, фирмы сферы услуг не могут маневрировать объемами запасов: они реагируют на экономическую динамику увеличением или снижением объе­ма производственных мощностей.

§ 95. СОВОКУПНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ И СОВОКУПНЫЙ СПРОС В КЛАССИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ

В базовой модели рост совокупного спроса ведет одновременно к инфляции и увеличению совокупного производства. Кривая совокупного предложения наклонена вверх. Иное дело — положение кривой совокупного предложения в представлениях экономистов-классиков. Их мнение состояло в том, что совокупное производство не изменяется по мере того, как изменяется совокупный спрос. Сдвиги в совокупном спросе воздействуют лишь на общий ценовой уровень. Поэтому кривая совокупного предложения является вертикалью, которая получается из классической модели предложе­ния и спроса на труд, а не из конкурентного соотношения между совокупным предложением и инфляцией.

В модели классиков именно рынок труда устанавливает равновесную величину предложения труда, которая, в свою очередь, фиксирует совокупное предложение товаров и услуг. На рис. 17-7 представлена вертикаль совокупного предложе­ния, которую устанавливает равновесие на рынке труда. А Ценовой уровень определяется уровнем совокупного спроса. Любые сдвиги в совокупном спросе меняют только ценовой уровень, но не воздействуют на совокупное предложение, поскольку Y является константой. На рис. 17-7 показано, что рост совокупного спроса (с AD₁ на AD₂) увеличивает номи­нальный совокупный доход, но реальный доход остается неизменным.

Модель экономистов-классиков предполагает, что сово­купный спрос не воздействует на совокупное производство ни через макрополитику, ни через циклические макроэконо­мические колебания. Например, изменения совокупного спроса, возникающие как следствие изменений в налогах, не оказывают влияния на совокупное производство. Ведь сово­купное производство, по мнению классиков, изменяется только в зависимости от изменений в объеме трудового фактора (у классиков национальный доход — сумма трудовых доходов).

Рис. 17-7

Следовательно, налоговые изменения могут воздей­ствовать на совокупное предложение не через спрос, а на­прямую — т. е. стимулируя (при снижении налогов) или подавляя (при повышении налогов) общий объем экономи­ческой деятельности.

Если совокупный спрос падал, то макроэкономическое равновесие поддерживалось за счет рынка труда: при паде­нии спроса возникал избыток AD относительно AS, цены и номинальная зарплата падали, но реальная зарплата остава­лась той же. Поскольку реальная зарплата не менялась, не происходило изменений и в уровнях занятости, а следова­тельно, и в уровнях совокупного производства. Поэтому в классической модели реальный ВНП, реальная зарплата и занятость определяются вне зависимости от возможных коле­баний совокупного спроса.

Все сказанное полностью отвечает закону Сэя* — пред­ложение само создает себе спрос.

В соответствии с ним доход, получаемый продавцами, неизменно создает спрос, достаточный для того, чтобы выкупить объем предложения. Таким образом, данный объем Производства всегда создает объем дохода, равный величине предлагаемых товаров и услуг. Единственная утечка из потока дохода, которой являются сбережения, перекрывается инъ­екцией в виде инвестиций.

Следовательно, по мнению классиков, при изменении величины спроса меняется только ценовой уровень, а не объем производства. Эта выраженная классиками связь между AD и Р является основой современной монетаристской точки зрения о том, что первичной причиной инфляции является избыточный объем предложения денег. При вертикальной кривой AS увеличение номинальной величины предложения денег ведет к пропорциональному повышению ценового уровня при неизменности реальной величины предложения. В модели классиков спрос на деньги пропорционален валовому доходу. Согласно классикам, совокупный спрос может меняться в случае изменения величины денежной массы. Классики обнаружили взаимосвязь между количеством денег и главным макроэкономическим показателем (ВНП), которая известна как уравнение обмена:

где М — количество денег; V — скорость обращения денег; Р — ценовой уровень; Q — реальный ВНП.

Скорость обращения денег — среднее число оборотов одной денежной единицы, расходуемой на покупку конеч­ных товаров и услуг, в течение одного года. Скорость обра­щения может быть получена делением номинального ВНП () на предложение денег (М — денежная масса).

Данное определение V делает уравнение обмена тож­деством, которое говорит нам о том, что все потраченное () должно быть равно всему произведенному (). Уравнение обмена дает нам возможность установления взаи­мосвязи между величиной спроса, объемом совокупного предложения и ценовым уровнем:

,

т. е. величина спроса на реальный ВНП обратно пропорци­ональна ценовому уровню. Когда ценовой уровень растет (допустим, что М и V остаются неизменными), величина спроса на реальный ВНП снижается, так что кривая AD наклонена вниз.

Измененное выше уравнение обмена подсказывает нам, почему могла сдвигаться классическая кривая AD. Кривая совокупного спроса будет сдвигаться, если меняется денеж­ная масса. Когда величина денежной массы растет, то растет и величина спроса на конечный продукт, и кривая AD будет смещаться вправо. Если же величина денежной массы снижа­ется, то снижается и величина спроса на реальный ВНП, а кривая AD сдвигается влево. Теоретически кривая AD должна также сдвигаться и при изменениях в скорости обращения денег, хотя это не связано с моделью классиков. Экономи­сты-классики предполагали, что скорость обращения денег является константой, они исходили из того, что и скорость Обращения (V), и реальный ВНП (Р) были фиксированы в любой момент времени. Это позволило им получить отноше­ние между М и ценовым уровнем, известное как классичес­кая количественная теория. Уравнение обмена может быть переписано, с тем чтобы изолировать детерминанты ценово­го уровня:

Если P и Q фиксированы (в соответствии с допущением), то отношение  является константой, и изменение ценово­го уровня будет происходить пропорционально изменению денежной массы (предложение денег). При увеличении М на Х% поднимется и Р на X%. Иными словами, в модели классиков инфляция является чисто монетарным феноменом. Классики полагали, что экономика не может уходить от уровня производства потенциального национального дохода и процесс производства создает адекватную его объему вели­чину совокупного спроса на товары и услуги. Сэй исходил из того, что производство само по себе рождает своих потребителей. Люди создают предложение каких-то товаров для того, чтобы иметь возможность купить другие товары. Поэтому, как думал Сэй, не могут быть произведены товары, на которые не был бы предъявлен спрос.

При этом уже классикам было известно, что условием макроэкономического равновесия являлось равенство сбере­жений и инвестиций. Все произведенное обменивалось на совокупный доход, а совокупный доход распадался на по­требление (C) и сбережения (S). В свою очередь, сбережения превращались в инвестиции (I). Совпадение сбережений и Инвестиций, как считали классики, обеспечивалось измене­ниями ставки процента, являющейся ценой кредита:

В классической модели единственным возможным видом безработицы является добровольная безработица. Если спрос на труд (L) на конкурентных рынках, где заработная плата гибка, снижается, то снижается и зарплата. Предложение L определяется уровнем реальной зарплаты и положительно связано с уровнем номинальной зарплаты. Спрос на L также зависит от реальной зарплаты и изменяется прямо пропор­ционально изменениям номинальной (денежной) зарплаты. Равновесный уровень зарплаты определяется пересечением Кривых спроса и предложения L. Безработица может возник­нуть только в случае, когда номинальная (денежная) зар­плата является негибкой и не снижается при падении спроса на L.

Экономисты-классики полагали, что относительные цены, цены на товары и цены на факторы производства, ставки процента, денежная зарплата гибки и изменчивы, что позволяет экономике легко перестраиваться и всегда поддер­живать макроэкономическое равновесие на уровне потенци­ального национального дохода. Поэтому во вмешательстве государства в экономическую жизнь нет никакой необхо­димости. Классическая модель обеспечивала логическое обо­снование политики государственного невмешательства (laissez-faire).

Таким образом, классическая модель делила макроэконо­мику на два сектора: а) денежный (монетарный) сектор, который определял общий ценовой уровень, и б) реальный (неденежный) сектор, который определял реальный объем совокупного производства. Ценовой уровень мог меняться только в случае изменения денежной массы. Уровень реаль­ного совокупного производства мог меняться, если только менялись технический уровень производства либо количество и качество применяемых факторов производства. Поэтому классическая модель обеспечивает два прогноза, которые поддаются проверке (вспомните о существе позитивной эко­номической науки): 1) уровень цен пропорционален денеж­ной массе; 2) экономика всегда функционирует на уровне потенциального национального дохода, который обеспечива­ет полную занятость ресурсов.

В заключение вопроса о классической модели следует сказать об очень простой взаимосвязи между спросом на деньги и совокупным доходом, которая и послужила основой для уравнения обмена. Спрос на деньги зависит от номиналь­ного дохода:

где M_d, — спрос на деньги; К — константа пропорциональ­ности; PQ — номинальный ВНП. Константа пропорциональ­ности не должна быть равна единице, поскольку одна де­нежная единица за год успевает несколько раз купить товар или услугу. Для разных стран значение К различно. Например, для США в 80-е гг. оно было равно 1/6. Это означает, что величина спроса на деньги составляла 1 трлн долл. при номинальном ВНП в 6 трлн долл. Поскольку К является константой, то V (скорость обращения) также является кон­стантой:

Преобразовывая это равенство, мы и получаем уже рас­сматривавшееся классическое уравнение обмена: MV = PQ. В соответствии с классиками, V была константой по отноше­нию к краткосрочным колебаниям в экономике. Уравнение обмена с предпосылкой о постоянной V является классиче­ским отношением по поводу совокупного спроса.

Ключевые слова и понятия

·        Автоматическая перестройка

·        Дефляционный разрыв

·        Закон Сэя

·        Инфляционный разрыв

·        Классическая количественная теория

·        Кривая долгосрочного совокупного предложения (LRAS)

·        Кривая краткосрочного совокупного предложения (SRAS)

·        Потенциальный национальный доход

·        Разрыв ВНП

·        Рецессионный разрыв

·        Совокупное предложение

·        Совокупное производство

·        Совокупный спрос

·        Совокупный уровень цен

·        Уравнение обмена

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1.                Базовая макроэкономическая модель описывает воз­действие Y и Р, через которое выражается движение и взаимосвязь AD и SRAS. Кривая AD наклонена вниз из-за эффекта доходов и богатства, эффекта ставки процента и эффекта спроса на импортную продукцию. В краткосрочном периоде высока ценовая эластич­ность AS. В свою очередь, изменения AS слабо воздей­ствуют на изменения Р, что является результатом негибкости цен на товарных и факторных рынках и ряда других аналогичных причин.

2.                Точка, где пересекаются кривые AD и SRAS, может находиться левее, правее и точно на кривой LRAS, которая отражает уровень потенциального производ­ства национального дохода. Если Е_sr располагается левее LRAS и кривой Y_p, то экономика находится в состоянии рецессии (рецессионного разрыва). Если Е_sr оказывается правее LRAS, то экономика сталкивается с инфляционным разрывом ВНП.

3.                Автоматическая перестройка экономики осуществля­ется в случае отклонения точки макроэкономического равновесия от кривой LRAS, с тем чтобы восстано­вить долгосрочное равновесие. Автоматическая пере­стройка обеспечивается в результате изменения зарп­латы и товарных цен.

4.                Потенциальный реальный ВНП — объем реальной совокупной продукции, производимой при полной занятости факторных ресурсов. Коэффициент (разрыв) ВНП — соотношение фактического и потенциального ВНП, выраженное в процентах. Он указывает полити­кам макроэкономическую стабилизационную цель.

5.                В двухсекторной модели условием макроэкономиче­ского равновесия является отсутствие незапланиро­ванных инвестиций:  Фирмы обычно быстро реагируют на колебания I, стремясь как можно скорее восстановить равновесие планируемых и фактических инвестиций.

6.                Экономисты-классики полагали, что кривая совокупно­го предложения является вертикалью (т. е. только кривой LRAS, а кривая SRAS отсутствует вообще). Классическая модель — взаимосвязь между спросом и предложением труда, а не конкурентная взаимосвязь между совокуп­ным предложением и Р. Именно рынок труда устанав­ливает равновесную величину L, которая фиксирует совокупное предложение товаров и услуг. Совокупный спрос создается совокупным предложением и не воз­действует на макрополитику. Налоговые изменения воз­действуют не на спрос, а прямо на AS, стимулируя или подавляя экономическую деятельность.

7.                При изменении величины AD меняется только Р. Ве­личина же АВ зависит от объема денежной массы. Отсюда открытие уравнения обмена (MV = PQ), ко­торое является тождеством вследствие определения V. Отношение между М и ценовым уровнем определяет классическую количественную теорию денег. Классики считали, что V и Q являются константами. Они пола­гали, что V связана обычаями и институциональными механизмами, которые изменяются крайне медленно, а ВНП фиксирован имеющимися объемами фактор­ных ресурсов и медленной динамикой технического уровня.

8.                Классики полагали, что относительные, факторные и продуктовые цены, ставки процента гибки и измен­чивы; это позволяет экономике самой обеспечивать стабильный рост без вмешательства властей (государ­ства). Равновесие S и I поддерживалось сдвигами став­ки процента.

ТЕМА 18.
МОДЕЛЬ СОВОКУПНЫХ ДОХОДОВ И РАСХОДОВ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        как модель совокупные доходы/совокупные расходы определяет равновесный уровень реального ВНП;

·        каковы поведение элементов совокупных расходов и связь между совокупными расходами и совокупными доходами;

·        каково значение поведения потребительского и инве­стиционного секторов для установления равновесия реального ВНП;

·        как применяется кейнсианская модель в целях диаг­ностики состояния экономики;

·        в чем существо более поздних теорий потребительских расходов.

В течение XVIII—XIX вв. экономисты продолжали следо­вать практически всем основным постулатам классической макроэкономической модели. Однако уже во второй половине XIX в. эти постулаты все чаще не объясняли тех прогнозов, которые из данной модели следуют (уровень цен пропорци­онален денежной массе, экономика всегда работает на уров­не потенциального реального ВНП).

В указанный период экономическая динамика приобрела уже циклическую форму, в ходе которой экономика регулярно отклонялась от потенциального ВНП. Случившиеся во второй половине XIX в. и в первые десятилетия XX в. «гиперинфляции показали, что цены могут двигаться не па­раллельно с денежной массой. В 1929 г. начался экономический кризис, сила которого потрясла экономику и обще­ственные устои многих стран и заставила, наконец, еще раз «^проанализировать постулаты классической модели.

За эту работу взялись многие ученые, среди которых особая роль выпала великому английскому экономисту Дж. М. Кейнсу. Он создал значительное число концепций и теорем, которые образовали крупнейшую из макроэкономи­ческих школ XX в. — кейнсианскую макроэкономическую школу. Первым из экономистов Кейнс объяснил, почему совокупное производство может опуститься ниже потенци­ального уровня.

Он показал, что со времен экономистов-классиков мно­гое изменилось и ряд казавшихся вечными постулатов стали неверными. Во-первых, Кейнс отверг классическую идею о гибкости цен, зарплаты и ставок процента, которые позво­ляли экономике мгновенно перестраиваться и стабильно держаться на уровне потенциального ВНП. Во второй поло­вине XIX — начале XX в. радикально изменилась организация отраслевых рынков. В эпоху классиков доминирующей формой организации отраслевых рынков был рынок совершенной (чистой) конкуренции. Затем возникли структуры монопо­лий, олигополии, монополистической конкуренции — т.е. образовались рынки несовершенной конкуренции. Их появле­ние и выход на доминирующие позиции означали, что эпохе гибких цен пришел конец. Цены, которые он наблюдал в 30-е гг., Кейнс назвал «липкими» (sticky).

Кейнс отверг и утверждение о том, что предложение само создает себе спрос (закон Сэя). Мы уже отмечали, что классики считали изменение ставки процента условием вы­равнивания сбережений и инвестиций. Кейнс отказался раз­делять эту точку зрения. Он верно указал на то, что сбере­жения и инвестиции зависят не столько от ставки процента,

Рис.18-1

сколько от уровня национального дохода. В случаях, когда S > I или S < I, равновесие восстанавливается, по мнению Кейнса, не столько из-за колебаний ставки процента, сколь­ко вследствие изменений экономической активности и уров­ня национального дохода.

Кейнсианская теория описывает макроэкономический процесс как процесс краткосрочный, в ходе которого уро­вень фактического реального ВНП чаще всего не совпадает с потенциальным. В долгосрочных периодах Кейнс, как и его ученики, сохранял уверенность в том, что для восстановле­ния макроэкономического равновесия перестраиваются зар­плата и ценовой уровень, т. е. Кейнс соглашался с класси­ками. Кейнс придал кривой краткосрочного совокупного предложения (SRAS) особую форму. На рис. 18-1 представлена эта кривая. Кейнса больше всего беспокоила ситуация в точке A, где существует высокий уровень безработицы, значитель­ная часть физического капитала бездействует. Следовательно, есть очевидная возможность увеличить Y, не увеличивая одновременно Р, поскольку многие люди ищут работу но существующим ставкам зарплаты. Но для реализации этой возможности не хватает главного — совокупного спроса. То решение вопроса с недопроизводством возможно при расширении AD. Если бы кривая AD сместилась с AD₁, на AD₂, Y увеличился бы с Y₁ до Y₂ без увеличения Р.

Но при смещении кривой AD с AD₂, до AD₃ уже произойдет повышение ценового уровня с P₁ на P₂. При этом кривая SRAS начинает получать наклон вверх. Это происходит потому что перемещение вдоль кривой SRAS вправо приближает движущуюся вдоль нее точку В, а затем С к вертикали LRAS (Y_p = Y₄). Когда наша точка достигнет этой вертикали (D), любое дальнейшее увеличение спроса не будет изменять Y, но будет повышать Р. В точке D экономика достигает состо­яния, которое характеризует классическую макроэкономи­ческую модель.

Таким образом, по мнению Кейнса, экономика функци­онирует обычно в интервале АВ на кривой SRAS (рис. 18-1), и, следовательно, кривая SRAS не имеет принципиального значения для определения реального ВНП. Модель Кейнса посвящена совокупному спросу, создавая основу современной теории AD. Конечно, эта модель позволяет объяснить и то, что происходит с экономикой, когда она действует правее точки В на рис. 18-1. Просто эта модель самим Кейнсом предназначалась для анализа экономики в краткосрочном периоде. А ситуации правее точки В скорее относятся к долгосрочному периоду.

§ 96. РАВНОВЕСИЕ ВНП

Итак, центральным для Кейнса был вопрос о том, как определяется равновесный уровень реального ВНП (или на­ционального дохода). Мы уже знаем метод кругооборота потоков доходов. Он был применен и Кейнсом. В ходе кру­гооборота потоков происходят утечки (сбережения, налоги, импорт) и инъекции (инвестиции, госзакупки товаров и услуг, экспорт). В модели частного сектора (Y=C+I) располагаемый доход может быть израсходован только в целях потребления (С) и сбережений (S). С — элемент сово­купных расходов (АЕ), a S — утечка из потока. В двухсектор­ной модели Y=С + I, следовательно, реальный Y движется в потоке к владельцам факторов производства (домашним хозяйствам) в качестве платежей за факторные услуги. До­машние хозяйства расходуют эти доходы на С и S. Но сбере­жения означают, что эти деньги не расходуются на покупку товаров и услуг, образующих ВНП. Это — утечка, попадаю­щая в финансовую систему.

Однако в финансовой системе S «перерабатываются» в инвестиции (I) и становятся той самой инъекцией в поток, которая должна заместить собой S, так чтобы сумма совокуп­ных расходов (С + I) равнялась бы Y. Совокупные расходы должны быть равны сумме конечных товаров и услуг, т. е. С+I=Y=С+S, так что S = I. То есть при равновесном уровне ВНП S = I, утечка должна быть равна инъекции. Но что может обеспечить это равенство? Ведь сбережения осу­ществляются домашними хозяйствами, а инвестиции — фирмами. Что координирует их действия? Кейнс дал ответ на этот вопрос, который одновременно оказался ответом на более существенный вопрос: как и почему происходит откло­нение фактического реального ВНП от потенциального, т. е. как и почему возникает рецессионный разрыв ВНП? Ответ состоял в том, что в случаях, когда S > I или S < I, равновесие восстанавливается в результате колебаний уровня реального ВНП. Если S > I, то поток доходов, составляющих ВНП, в следующем цикле кругооборота будет снижаться. Снижение доходов в домашних хозяйствах приведет к сниже­нию потребительских расходов и особенно сбережений. Этот процесс будет продолжаться до тех пор, пока сбережения не станут равными инвестициям, т. е. пока утечка не станет равной инъекции. В этом случае потоки доходов в нижней и верхней дугах кругооборота станут равными.

Сбережения и инвестиции представляют собой лишь одну пару утечка/инъекция в кругообороте потока. Другая пара связана с решениями властей всех уровней (государства). Государственные расходы на покупку товаров и услуг явля­ются инъекцией, а налоговая политика обеспечивает условия утечки из потока. Государство также осуществляет трансферты населению и юридическим лицам. Варьируя расходами (трансферты плюс закупки товаров и услуг) и налогами, государство может воздействовать на реальный ВНП так же, как это делают изменения S и I.

Еще одной парой утечка/инъекция являются экспорт (инъекция) и импорт (утечка). Импорт снижает циркуля­ционный поток дохода, а экспорт повышает его. Таким образом,

C + I + G + X = Y = C + S + T + M,

следовательно,

C + I + G + X = C + S + T + M,

где G — государственные расходы; Х — экспорт; T — налоги; М — импорт.

Модель кругооборота обеспечивает нам интуитивное ви­дение того, как функционирует национальная экономика. Кейнсианское объяснение, как определяется равновесный уровень реального ВНП в краткосрочные периоды, полно­стью зависит от уровня совокупных расходов (АЕ). В модели Кейнса совокупные расходы обусловливают спрос на товары и услуги, составляющие ВНП. При этом Кейнс рассматривал воздействие на ВНП каждого из элементов АЕ (т. е. С, I, G, (X — M)). Совокупный спрос (AD), являющийся отношением между Р и Y, заменяется на концепцию совокупных расходов (АЕ), которая отражает отношение между совокупными рас­ходами и реальным ВНП. Графически модель AE/Y (расхо­ды/доходы) представлена на рис. 18-2. Поскольку Кейнс считал ценовой уровень негибким, он убрал эту переменную из своей модели, представив на ординате совокупные расхо­ды (АЕ). В отличие от кривой AD (рис. 18-2, б), которая наклонена вниз, кривая АЕ наклонена вверх, поскольку АЕ растут, когда растет ВНП, и снижаются, когда снижает­ся ВНП. В сравнении с рис. 18-2, б мы видим, что на рис. 18-2, а отсутствует кривая SRAS. Кривая SRAS игнориру­ется в кейнсианском анализе, потому что для Кейнса на этой кривой релевантным был только горизонтальный сег­мент АВ (см. рис. 18-1). Как мы уже отмечали ранее в этой теме, внутри этого сегмента любое увеличение AD генерирует

Рис.18-2

точно такое же пропорциональное увеличение Y. Поэтому Кейнс заменил кривую SRAS на биссектрису угла 0, так как биссектриса является геометрическим местом точек, равно­удаленных от обеих осей (Y и X).

Биссектриса угла 0 указывает все точки, в которых сово­купные расходы (АЕ) будут ровны реальному ВНП. Она также представляет все возможные точки, в которых экономика может оказаться в состоянии равновесия. По существу, бис­сектриса угла 0 соответствует кейнсианскому горизонтально­му сегменту на кривой SRAS. Это означает, что в кейнсианской модели при определении реального ВНП значение имеет только уровень АЕ: любое изменение в АЕ вызывает пропорциональное изменение в реальном ВНП. Если АЕ на рис. 18-2, а составляют 100 единиц, то и реальный ВНП составляет 100 единиц. Фактический равновесный уровень реального ВНП определяется, когда функция АЕ пересекает биссектрису угла 0 (точка Е на рис. 18-2, а). В точке Е происходит и пересечение с кривой долгосрочного совокуп­ного предложения. График АЕ делается для данного ценового уровня, который является детерминантой АЕ. Если изменя­ется Р, то сдвигается весь график.

Обе макроэкономические модели — AD/AS и AE/Y — ведут к одному и тому же результату: они определяют рав­новесный уровень реального ВНП. Но при этом модель AD/AS показывает изменяющийся уровень цен, который она позволяет определить, и кривую SRAS, которая сдвигается в силу действия ряда детерминант. А модель AE/Y исходит из того, что ценовой уровень постоянен, но она позволяет анализировать все компоненты совокупных расходов, которые являются детерминантами совокупного спроса. Совокуп­ный спрос дает возможность определять ценовой уровень, но скрывает значение (а именно оно чаще всего является реша­ющим для макрополитики) отдельных детерминант AD.

§ 97. ВЗАИМОСВЯЗЬ СОВОКУПНЫХ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ РАСХОДОВ (C) И РЕАЛЬНОГО ВНП (Y_R)

Для нормальной развитой экономики ядром модели AE/YR является взаимосвязь С/Y_R. В обучающих целях мы сделаем допущение о том, что располагаемый доход (Y_D) равен реальному ВНП минус налоги и плюс трансферты. Потребители (домашние хозяйства) могут расходовать YD только на потребление и сбережения (Y_D = С + S). Но для экономистов наиболее важной является сама пропорция С и S, поскольку от нее зависит равновесный уровень Y_D. В особой мере важно знание того, как конкретно изменится С при изменении Y_D. Кейнс обнаружил наличие близкой и весьма устойчивой связи между С и Y_D. Он назвал эту связь потре­бительской функцией. Наклон потребительской функции по­стоянен. Эта устойчивость позволяет сделать прогноз о том, как будет распределен прирост Y_D между С и S. Наклон потребительской функции известен как предельная склон­ность к потреблению (MPC) — пропорция изменения в С к изменению в Y_D (при прочих равных условиях). Допустим, что данная пропорция (C/ Y_D) составляет 0,75. Это означает, что из каждой дополнительной единицы дохода 0,75 уйдет на потребление (а 0,25, следовательно, уйдет на сбережения, потому что Y_D = С + S).

Доля Y_D, которая не потрачена на потребление, является сбережениями. Поэтому: 1 — МРС = MPS (предельная склон­ность к сбережениям). MPS — обозначение предельной склон­ности к сбережениям, т. е. пропорции изменения в S к изменению в Y_D (при прочих равных условиях).

Следует отличать МРС от средней склонности к потребле­нию (APS) — отношения величины совокупного потребления к величине Y_D (доля потребительских затрат в каждой еди­нице дохода).

Кейнс ввел в экономическую теорию понятие автоном­ных расходов. Среди этого большого семейства главными являются автономные потребительские расходы, или авто­номное потребление — величина совокупных потребительских расходов, которые осуществляются, когда Y_D равен нулю. Это понятие кажется необычным только на первый взгляд. Есть немало индивидов, целых социальных групп, чьи расходы не обеспечены текущими доходами. Это те, кто еще не может или уже не может работать. Но есть много стран, чьи совокупные расходы существенно превышают их совокупные доходы, т. е. в которых по крайней мере часть расходов осуществляется при отсутствии текущих доходов. Во всех этих случаях расходы финансируются либо из предыдущих сбере­жений, либо из заемных источников, либо из средств спе­циализированной помощи.

Рис. 18-3 воспроизводит модель АЕ/Y в форме ее частного случая С/Y_D (потребительские расходы/располагаемый до­ход). На рис. 18-3, а потребительские расходы измеряются на оси Y, а реальный располагаемый доход — на оси X. Потре­бительская функция обозначена вдоль биссектрисы, которая показывает, где С равны Y_D. На рис. 18-3, б показаны сбере­жения на каждом уровне Y_D. Здесь не может быть использо­вана биссектриса, так как график должен обеспечить демон­страцию и отрицательных величин, которые невозможны при рассмотрении потребления. Когда Y_D = 0, совокупное

Рис. 18-3

потребление составляет 50 (автономное потребление), а сбе­режения — 50. Когда Y_D = 200, С тоже равны 200, а сбере­жения равны 0. Если Y_D > 200, то С < Y_D, а величина S становится положительной.

На потребление воздействует не только Y_D, изменение которого смещает точку Е вдоль кривой С. На решения домашних хозяйств (потребителей) влияют также размер богатства, величина налогов, ценовой уровень, возрастная структура населения, структура распределения Y_D, ценовые ожидания и другие факторы. Но эти факторы воздействуют на потребительскую функцию иначе, чем Y_D. Изменения в указанных факторах влияют на размер потребления на всех уровнях Y_D, на уровень автономных потребительских расходов. Тем самым они являются детерминантами потребительской функции. При изменении любой из детерминант меняется само отношение С/Y_D. Такое изменение ведет к сдвигу потре­бительской функции по мере того, как меняется уровень автономных потребительских расходов.

Таким образом, изменение Y_D перемещает точку Е вдоль потребительской функции, поскольку такое изменение не

Рис. 18-4

ведет к изменениям потребительских расходов на всех уров­нях Y_D и, следовательно, не вызывает изменения уровня автономного потребления. Но если меняются детерминанты потребительской функции, то это затрагивает потребление на всех уровнях Y_D и меняет уровень автономного потребле­ния, что ведет к сдвигу потребительской функции.

Рис. 18-4, а показывает сдвиг потребительской функции вследствие изменения одной из детерминант и повышения уровня автономных потребительских расходов с 50 до 100. При сдвиге потребительской функции с С на С₁, потребитель­ские расходы увеличатся на всех уровнях Y_D.

Потребительская функция С пересекает биссектрису на уровне Y_D, который равен 200. Когда она сдвигается на С₁, то пересекает биссектрису на уровне Y_D, равном 400. Таким образом, рост автономных потребительских расходов на 50 обеспечил еще 150 единиц так называемых вызванных потре­бительских расходов.

Совокупные сбережения в этом случае будут вести себя иначе: ведь сбережения — остаток Y_D после вычета С. Если потребительская функция сдвигается вверх (т.е. если теперь потребительские расходы увеличиваются на каждом из уровней Y_D), то соответственно функция сбережений переместится вниз с S на S₁ как и показано на рис. 18-4, б. Точка нулевых сбережений сдвинется с точки 200 к точке в 400 ден. ед. Y_D на оси X, т. е. к точке, где Y_D = С.

§ 98. ИНВЕСТИЦИОННАЯ ФУНКЦИЯ

Наряду с потреблением инвестиции являются еще одним элементом совокупных расходов. Кратковременная макроэко­номическая роль инвестиций состоит в том, чтобы возместить в кругообороте потока утечку в виде сбережений на равноценную инъекцию в поток в форме инвестиционных расходов. Долгосрочное значение инвестиций — восстановле­ние и увеличение объема физического капитала в экономике в целях обеспечения экономического роста. В краткосрочном плане инвестиции помогают определить уровень реального ВВП. Инвестиционные решения и решения о сбережениях принимаются различными группами (властями, бизнесмена­ми и домашними хозяйствами). Сбережения аккумулируются у финансовых посредников (банков) и затем ссужаются биз­несу для осуществления инвестиций (I).

Для целей нашего анализа мы применим несколько ог­раниченное понимание инвестиций. Инвестиции — покупка вновь произведенных элементов физического капитала плюс изменения в товарно-материальных запасах (запасы конечных товаров, незавершенное производство и материалы, которые фирмы держат при себе). Однако это понятие применяется также и в отношении покупок уже бывших в употреблении элементов физического капитала (старых зданий, сооруже­ний, оборудования, машин и т.д.), а также для покупки коммерческих и государственных ценных бумаг. Для отдель­ной фирмы такие покупки, конечно, являются инвестици­ями. Но на макроэкономическом уровне, когда мы рассматриваем инвестиции как часть совокупных расходов на произ­веденные элементы ВНП, инвестиции имеют указанное выше более ограниченное определение.

Инвестиции — намного меньший элемент совокупных расходов, чем совокупное потребление, но он чрезвычайно изменчив. Объем инвестиций характеризуется резкими коле­баниями по отношению к реальному ВНП, и поэтому счи­тают, что эти колебания являются основным источником макроэкономической нестабильности. Следуя нашей технике рассмотрения потребительских расходов, мы введем понятие инвестиционной функции — величины предполагаемых инве­стиций, которые бизнес и власти хотели бы осуществить на каждом из уровней Y_D. Но инвестиционная функция не может объяснить нам, почему инвестиции, взятые как доля от реального ВНП, настолько изменчивы. Фактический объем инвестиций в каждый момент времени независимо от уровня реального ВНП соответствует изменениям в ожидани­ях (тех, кто принимает инвестиционные решения) относи­тельно прибыльности инвестиций, реальной ставки процен­та на заимствованные финансовые ресурсы, загрузки существующих производственных мощностей, налоговых из­менений, общей экономической конъюнктуры.

Однако вполне возможно построить инвестиционную функцию, которая зависит от уровня реального ВНП. Вполне логично считать, что инвесторы будут тратить больше, когда уровень реального ВНП выше, и меньше, когда этот уровень ниже. Рис. 18-5 показывает, что инвестиционный график состоит из двух элементов: 1) автономные инвестиции — величина I, когда реальный Y равен нулю; 2) элемент, который зависит от уровня реального ВНП. Инвестиционная функция, как и потребительская, направлена вверх по отно­шению к реальному Y(Y_R). Таким образом, можно сделать инвестиции функцией уровня Y_R, а другие факторы, которые также воздействуют на величину I, рассматривать как детер­минанты величины автономных инвестиций. Когда эти детер­минанты изменяются, изменения будут воздействовать на величину автономных инвестиций и приведут к сдвигу инве­стиционной функции.

Рис. 18-5

Рис. 18-5, а показывает инвестиционную функцию, ос­нованную на автономных инвестициях в 50 ден. ед., кото­рые существуют, когда Y_R = 0, плюс увеличение инвести­ций, вызванных ростом Y_R. Рис. 18-5, б отражает инвестици­онные расходы как постоянную величину, которая не зави­сит от уровня Y_R. Здесь инвестиционная функция полностью основана на величине автономных инвестиций, а сдвиг I на I₁, показывает результат увеличения автономных инвестиций с 50 до 100 ден. ед.

Так как инвестиционная функция сдвигается значитель­но, полезно ввести ограничительное допущение в целях выяснения роли, которую инвестиции играют в совокупных расходах. Это допущение состоит в том, что инвестиционная функция является постоянной величиной от Y_R, т. е. что весь объем инвестиций является автономными инвестициями. Это допущение упрощает понимание того, как определяется рав­новесный уровень Y_R, и сосредоточивает наше внимание на главной черте инвестиций — их изменчивости по отношению к Y_R. На рис. 18-5, б показана постоянная инвестиционная функция: на всех уровнях Y_R общий объем инвестиций равен величине автономных инвестиций, и, как следствие этого,

Рис.18-6

мы можем к потребительской функции просто добавить постоянную величину инвестиций, чтобы получить график совокупных расходов.

На рис. 18-6 представлен этот график. Мы уже знаем, что равновесный уровень Y_R определяется, когда АЕ = Y_R или С + I = Y_R. На рис. 18-6, а при С, равном 350, и I, равном 50, Y_R = 400. Кривая АЕ пересекает вертикальную ось в точке, равной 100 ден. ед. Эта точка определяется величиной авто­номного потребления, представленной постоянным значени­ем потребительской функции (величиной предполагаемых потребительских расходов в 50 ден. ед., когда Y_R = 0) плюс величиной автономных инвестиций (постоянной величиной предполагаемых инвестиций в 50 ден. ед.). При этом предель­ная склонность к потреблению (МРС), которая является наклоном потребительской функции, определяет и наклон АЕ. Равновесный уровень Y_R определяется в точке, где кривая АЕ пересекает биссектрису (точка Е), т. е. в точке, где Y_R = 400. Обратим внимание на то, что до добавления 50 ден. ед. автономных инвестиций объем потребительских расходов составлял 200, а после их добавления С увеличились до 350. Другими словами, 50 ден. ед. автономных инвестиций вызвали увеличение С на 150 ден. ед. (вызванные потребительские расходы).

Равновесный уровень Y_R в 400 ден. ед. является стабильным. Если произойдет отклонение от этого уровня, то включится механизм автоматической перестройки, с тем чтобы остановить равновесие. В случае если Y_R > АЕ, это будет означать, что экономика производит больше, чем предполагают купить те, кто принимает экономические решения. Перепроизведенный объем увеличит товарно-материальные запасы, т. е. возникнет избыточный объем инвестиционных исходов. В случае если Y_R < АЕ, это будет означать, что экономика производит меньше, чем ждут бизнес и население, и объем товарно-материальных запасов начнет снижаться. Но в обоих случаях дело закончится восстановлением равновесного уровня Y_R.

Таким образом, равновесный уровень Y_R, отражает тот объем совокупного производства, который равен предполага­емым потребительским и инвестиционным затратам, вместе составляющим совокупные расходы общества в простейшей макроэкономической модели, включающей только частный сектор (Y_R = С + I). Но мы уже знаем, что решения о сбережениях и инвестициях принимаются разными людьми. Сбережение — результат решений домашних хозяйств. Сбере­жение — утечка. А инвестиции — инъекция в поток. Что координирует эти два множества решений? В отсутствие механизма координации количественное совпадение С и I может быть только случайностью. Но такой механизм есть.

Мы уже знаем, что механизмом координации являются изменения Y_R. Y_R изменяется до тех пор, пока S и I не уравняются. Рис. 18-6, б показывает нам альтернативный (помимо способа, связанного с равенством AS и Y) способ определения равновесного Y_R. Речь идет о подходе, связанном с выравниванием S и I. В нашем примере при Y_R = 400 величина инвестиций (50) равна величине сбереже­ний (50). Таким образом, второй способ — нахождение рав­новесного уровня Y_R, при котором S = I.

§ 99. РАВНОВЕСНЫЙ УРОВЕНЬ АЕ И ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ Y

Кейнсианская макроэкономическая модель вполне при­годна для применения концепции потенциального Y (уровень Y  который производится, если все ресурсы экономики заняты).

Рис.18-7

Рис. 18-7 показывает все основные макроэкономические ситуации в модели AE/Y, связанные с потенциальным реальным ВНП (Y_p). На рис. 18-7, а экономика находится в равновесном состоянии при полной занятости ресурсов. На рис. 18-7, б отражена ситуация рецессионного разрыва, а на рис. 18-7, в — ситуация инфляционного разрыва. Рецессионный разрыв возникает, когда кривая АЕ пересекает биссектрису левее кривой Y_p. Это означает, что уровень цен был слишком высок (вспомним, что ценовой уровень — сдвиговый параметр потребительской функции, а следовательно, и функции АЕ). Когда ценовой уровень снижается, потреби­тельская функция сдвигается вверх, а когда Р растет, то потребительская функция сдвигается вниз. Таким образом, рецессионный разрыв возникает, когда уровень совокупных расходов слишком низок, а уровень цен слишком высок, чтобы достигнуть равновесия на уровне Y_p.

С другой стороны, когда кривая АЕ пересекает биссект­рису правее кривой Y_p, возникает инфляционный разрыв. Это означает, что ценовой уровень слишком низок, чтобы урав­нять АЕ и Y_p. Таким образом, инфляционный разрыв возни­кает, когда уровень АЕ слишком высок, а ценовой уровень слишком низок, чтобы достичь макроэкономического равно­весия на уровне Y_p.

§ 100. ДОЛГОСРОЧНАЯ И КРАТКОСРОЧНАЯ ПРЕДЕЛЬНАЯ СКЛОННОСТЬ К ПОТРЕБЛЕНИЮ

Описанную выше кейнсианскую потребительскую функ­цию иногда называют простой, потому что она дает неболь­шие отклонения реальных значений потребительских расхо­дов от самой функции. Будучи совершенно пригодной для целей, например, обучения, простая потребительская функция не слишком пригодна для целей прогноза или макроана­лиза. В 1973—1975 гг. во многих западных странах, особенно в США, потребительские расходы оказались существенно ниже, чем это допускала простая потребительская функция при заданном в тот период уровне располагаемого дохода (Y_D). Напротив, например, в 1986 г. потребительские расходы были существенно выше обычных. Не вдаваясь в возможные причины этих отклонений, отметим, что поведение потре­бителя в действительности всегда намного сложнее, чем в упрощенной теории. На его решения воздействует огромное

число факторов, понимание которых требует более тонких аналитических инструментов.

Существует, по крайней мере, одна систематическая особенность ошибок (неточностей) в простой потребитель­ской функции. Эта особенность состоит в том, что потреби­тельские расходы колеблются заметно меньше, чем распола­гаемый доход. Этот феномен может быть объяснен через применение концепции долгосрочной и краткосрочной пре­дельной склонности к потреблению.

На рис. 18-8 показано, как долгосрочная МРС и кратко­срочная МРС отличаются друг от друга. Долгосрочная МРС дает информацию о том, насколько вырастут потребительс­кие расходы в течение долгого периода роста Y_D. В наших примерах в предшествующей теме значение долгосрочной МРС было равно 0,75. На рис. 18-8 значение краткосрочной МРС значительно ниже. Краткосрочная МРС дает информа­цию о том, насколько вырастут потребительские расходы в течение одного года или в течение одного экономического цикла (по мере роста Y_D). Долгосрочные и краткосрочные МРС, примененные к различным крупным товарным груп­пам, отличаются еще больше. Например, в США анализ данных за более чем 30-летний период (1953—1986 гг.) пока­зал, что долгосрочная МРС по потребительским расходам в целом составляла 0,91, а краткосрочная — 0,76, в то время как долгосрочная МРС и краткосрочная МРС по товарам кратковременного пользования и услугам составляли 0,76 и 0,46, а по товарам длительного пользования — 0,15 и 0,30 соответственно. Обратим внимание на обратную связь значений МРС

Рис. 18-8

для товаров длительного пользования (долгосрочная МРС существенно ниже краткосрочной МРС). Знание подоб­ных нюансов существенно помогло совершенствованию тех­ники макропрогнозов и макроанализа.

§101. НОВЫЕ ТЕОРИИ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ РАСХОДОВ

Простая потребительская функция явилась лишь началом глубокого изучения феномена потребительских расходов. В итоге возникло значительное число теорий потребления, среди которых сегодня наиболее признанными остаются те­ория постоянного дохода выдающегося американского эконо­миста, лауреата Нобелевской премии Милтона Фридмана и теория жизненного цикла другого выдающегося американца, также лауреата Нобелевской премии Франко Модильяни. Эти теории тесно взаимосвязаны и воплощают в качестве центральной идею потребительского предвидения (прогнозов, ожиданий) как основу для принятия решений. В частности, теория жизненного цикла была названа так потому, что сделала упор на процесс перспективного предвидения, ко­торый в течение всей жизни осуществляет обычная семья. В свою очередь, концепция М. Фридмана была названа так вследствие того, что она различает постоянный доход, ко­торый семья ожидает в течение длительного периода, и временный доход, который, как ожидает семья, быстро исчезнет.

Как и в случае с простой потребительской функцией, обе теории предполагают, что индивиды и семьи (домашние хозяйства) основывают свои решения о потребительских рас­ходах на динамике располагаемого дохода. Но обе теории исходят из того, что потребители не принимают свои реше­ния, основываясь исключительно на располагаемом доходе данного года. Они прогнозируют свой будущий располагае­мый доход, учитывая свой будущий доход от занятости, от накопленного богатства, от воздействия различных налогов и других факторов. Приняв во внимание текущий и будущий доходы, потребители принимают решения о потребительских расходах в этом году, рассмотрев также и варианты возмож­ных расходов в будущем.

Иными словами, решение потребителя становится чем-то вроде индивидуального плана расходов. Решение о расхо­дах в этом году является лишь решением на один год среди 50 лет, на которые, вероятно, рассчитан весь план. На второй год план будет скорректирован, чтобы учесть новую информацию, однако если на втором году фактическая си­туация и ожидания совпали, то план не изменится.

В процессе планирования потребительских расходов до­машнее хозяйство прежде всего сталкивается с бюджетным ограничением. При этом такое ограничение рассматривается применительно не к одному-единственному году, но ко многим будущим годам, вместе взятым. Бюджетное ограни­чение является более подвижным в любом одном году, чем в течение множества лет. В любом данном году расходы домашнего хозяйства могут превысить располагаемый доход за счет ссуды или за счет продажи каких-то финансовых активов. Но расходы домашнего хозяйства не могут бесконечно превышать его располагаемый доход. Оно сталкивается с межвременным бюджетным ограничением, которое лимитирует его потребление во времени. В какие-то годы расходы окажут­ся ниже доходов, и тогда излишек дохода уйдет в сбережения (добавляясь к финансовым активам домашнего хозяй­ства), которые могут быть позднее использованы для покрытия потребительских расходов. Сокращение потребительских расходов в этом году создает условия их роста в будущем.

Бюджетное ограничение включает накопление активов вследствие процесса сбережений. Межвременное бюджетное ограничение может быть описано следующим образом: акти­вы в начале следующего года равны активам в начале этого года плюс доход этого года на активы, плюс доход, зарабо­танный в этом году, минус налоги этого года, минус потре­бительские расходы этого года. Активы включают банковские вклады, государственные ценные бумаги, акции фирм, пен­сионные фонды. Как мы видим, есть два основных источника доходов: 1) зарабатываемый доход; 2) доход на активы. Если домашнее хозяйство увеличивает свои активы, то оно увели­чивает будущий доход от них.

Обозначим символами составные части формулы межвре­менного бюджетного ограничения:

A_t — активы в начале года t;

R — ставка процента на активы;

E_l — заработанный в течение года l доход;

T_t — налоги, выплаченные в году t;

C_t — потребительские расходы в году t.

Используя эти символы, запишем формулу межвременно­го бюджетного ограничения:

A_t = A_t + R A_t + E_l - T_t - C_t

Это уравнение относится ко всем годам жизни домашне­го хозяйства — годам работы и годам пребывания на пенсии. Применяя год за годом это уравнение, домашнее хозяйство может рассчитать на будущее свои позиции в отношении активов при ожидаемых процентной ставке, зарабатываемом доходе и налогах. Сократив потребление в этом году, домаш­нее хозяйство может увеличить свои активы в будущие годы. Более крупные активы плюс, зарабатываемый ими процент, могут быть использованы в потребительских целях на такие статьи расходов, как лучшее образование детей, хорошо обеспеченная старость, путешествия.

План потребителя можно рассматривать как осуществи­мый, если в любой период в будущем он не ведет к неце­лесообразной позиции по активам. Любая положительная величина активов является целесообразной, поскольку это означает, что домашнее хозяйство скорее дает ссуды другим, чем занимает у других. Для большинства людей нецелесооб­разно снижать свои активы ниже нулевой отметки. Концеп­ция Фридмана и Модильяни в отношении активов состоит в том, что их величина должна оставаться положительной в ходе заимствования (обязательства) и наращивания собствен­ности (активы). Если человек покупает дом с первоначаль­ным взносом в 20% и закладывает остающиеся 80%, его чистая позиция по активам является положительной. Цен­ность дома как актива превышает ипотечные обязательства. Заимствование на основе чистого положительного баланса активов является совершенно целесообразным, и почти все домашние хозяйства так и поступают. Исключение часто составляют студенты коммерческих вузов, которые заимству­ют в расчете на ожидаемые будущие высокие доходы.

Прошло 35—40 лет с тех пор, как Фридман и Модильяни выдвинули свои концепции, основанные на эмпирических исследованиях. Они послужили затем базой для выдвижения новых концепций, которые существенно уточняли наши представления о поведении тех, кто принимает экономиче­ские решения. Сама гипотеза потребительского «планирова­ния» уже постулирует существенную степень рациональности потребительского поведения. Выдвинутая позднее теория ра­циональных ожиданий предполагает еще более высокую сте­пень рациональности. Предпосылка Фридмана и Модильяни об ожиданиях в отношении будущего дохода потребителя исходит из того, что потребитель видит будущий доход, опираясь на то, что он имеет сегодня. Эта предпосылка достаточно обща, чтобы считать ее точным инструментом оценки поведения потребителя. Теория рациональных ожиданий дает уже достаточно точный инструментарий для статистического описания того, как складываются ожидания, на которых основывается поведение индивидов и фирм.

Ключевые слова и понятия

·        Автономное потребление

·        Автономные инвестиции

·        Горизонтальный сегмент SRAS

·        Долгосрочная МРС

·        Инвестиционная функция

·        Краткосрочная МРС

·        Межвременное бюджетное ограничение

·        Потребительская функция

·        Предельная склонность к потреблению

·        Предельная склонность к сбережению

·        Простая потребительская функция

·        Сберегательная функция

·        Совокупные расходы

·        Средняя склонность к потреблению

·        Теория жизненного цикла

·        Теория постоянного дохода

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1.      Кейнсианская макроэкономическая модель предназна­чалась для объяснения того, как экономика в кратко­срочном периоде оказывалась в состоянии равновесия в точке левее кривой потенциального реального ВНП. Кейнс исходил из того, что зарплаты и цены стали негибкими и не могли обеспечить быструю перестрой­ку экономики в случае, когда она в краткосрочном периоде оказывалась ниже потенциального уровня.

2.      Кривая SRAS в модели Кейнса имеет горизонтальный сегмент. Если экономика функционирует внутри этого сегмента, то рост AD ведет к росту Y_R  без повышения Р. Предпосылка о сегменте привела к применению биссектрисы угла 0 вместо кривой SRAS.

3.      Уровень реального ВНП определяется либо как сумма совокупных расходов, либо как точка, в которой утечки равны инъекциям: АЕ = С + I + G + (X — М). Каждый из элементов АЕ является функцией Y_R, а также других факторов, которые рассматриваются в качестве детерминант автономной части таких отдель­ных расходов.

4.      МРС — доля дополнительного Y_D, которая расходуется на потребление. MPS — доля дополнительного Y_D, расходуемая на сбережения. Потребление — зависимая переменная в потребительской функции, а Y_D — не­зависимая переменная. Детерминанты С — богатство, предыдущий уровень доходов, ценовой уровень, ожи­дания, возрастная структура населения.

5.      Инвестиции — более скромная часть АЕ, чем потре­бительские расходы, но более изменчивая. Инвести­ции — функция Y_D, а также ряда детерминант (реаль­ная ставка процента, загрузка мощностей, налоги на капитал).

6.      Равновесный уровень Y_R  в модели Кейнса может быть определен одним из двух способов: а) либо в точке, где АЕ = Y_R; б) либо в точке, где общая сумма утечек равна общей сумме инъекций. В двухсекторной модели условием равновесия может быть равенство S и l.

7.      Если равновесный Y_R меньше Y_p, то имеет место рецессионный разрыв. Если равновесный Y_R больше Y_p, то имеет место инфляционный разрыв. Обе ситу­ации являются краткосрочными.

8.      Потребители финансируют потребительские расходы из своих располагаемых доходов в устойчивой пропорции к доходам. Однако много раз наблюдались откло­нения от простой потребительской функции. Теории о прогнозных расчетах потребления (теория постоянно­го дохода, теория жизненного цикла) относят потре­бительские расходы к текущему и ожидаемому буду­щему доходу, а не только к текущему доходу. МРС из временных доходов существенно ниже, чем МРС из постоянного дохода.

ТЕМА 19.
СОВОКУПНЫЕ РАСХОДЫ И МУЛЬТИПЛИКАТОР

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        как автономный рост совокупных расходов воздейству­ет на мультиплицированное увеличение реального ВНП;

·        как определить величину мультипликатора расходов;

·        как определить величину мультипликатора для раз­личных видов государственной деятельности;

·        как определить мультипликатор для внешней тор­говли;

·        что такое парадокс бережливости.

В предыдущей теме мы уже узнали, что рост автоном­ных потребительских расходов вызывает кратно увеличенный рост совокупного дохода. Этот феномен, обнаруженный Кейнсом, получил название расходного мультипликатора или мультипликатора расходов — пропорции изменения реального ВНП в ответ на изменение в автономных расходах. Мы рассмотрели потребление (совокупные потребительские рас­ходы) как компонент совокупных расходов и часть простей­шей теории определения совокупного дохода, или ВНП. Сей­час можно показать, как эта теория действует. В тождестве Y = С + I + G, помимо потребления (С), есть еще инвестиции (I) и государственные расходы на покупку товаров и (G). Значения I и G нужно получить вне модели, в то время как С и Y устанавливаются внутри модели. Переменные определяемые за пределами модели, называются экзогенными переменными, а определяемые внутри — эндогенными переменными. В макроэкономическом анализе идея о том, эндогенные переменные должны одновременно удовлетворять какому-то числу взаимосвязей (отношений), является важнейшей. Простейшая модель состоит из двух основных отношений: 1) тождества совокупного дохода (Y_D = С + I + G); 2) потребительской функции*. Потребительская функция фактически говорит нам о том, что С положительно зависит Y_D (обе константы — а и b — имеют положительный знак). Очень важно различать константы и переменные. Часто константы называют коэффициентами (а и b — коэффициенты), а С и Y_D в потребительской функции являются переменными. Переменные изменяются, а константы имеют фиксирован­ные значения.

Потребительская функция может быть выражена в кате­гориях Y, а не Y_D. Располагаемый доход (Y_D) равен Y (сово­купный доход) минус налоги. Если совокупный налог как норма (ставка) является константой (t), то величина сово­купного налога равна tY. Тогда Y_D = Y_D - tY = (1 - t)Y. Заменяя Y_D на (1 - t)Y, мы можем переписать потребительскую функцию как С = а + b (1 — t)Y.

Итак, для определения значений двух эндогенных пере­менных макромодели — С и Y — могут быть использованы два основных отношения (тождество дохода и потребитель­ская функция). Значения C и Y обусловлены требованием того, чтобы оба отношения удовлетворяли им одновременно.

§ 102. БАЛАНС СОВОКУПНЫХ РАСКОЛОВ

Еще раз вернемся к простейшему графику кейнсианской макромодели. На рис. 19-1 совокупные расходы — на оси Y, а реальный ВНП — на оси X. Кривая АЕ и биссектриса уг­ла 0 пересекаются в точке равновесия, где C и Y удовлетво­ряют одновременно и потребительской функции, и доходно­му тождеству. Кривая АЕ показывает зависимость совокупных расходов от Y. Совокупные расходы являются суммой потре­бительских, инвестиционных и государственных расходов. В этой модели от Y зависят только потребительские расходы (через потребительскую функцию). I и G являются экзоген­ными переменными. Таким образом,

АЕ = а + b(1 – t)Y + I + G, где АЕ включает потребительскую функцию. В любой точ­ке биссектрисы Y = АЕ. Следовательно, кривая АЕ представ­ляет тождество совокупного дохода. Эту кривую иногда на­зывают «биссектрисой Кейнса», а сам график — «крестом Кейнса».

Еще раз вспомним, что на кривой SRAS Кейнс считал уместным лишь горизонтальный сегмент этой кривой (см. рис. 18-1 в предыдущей теме, отрезок АВ). Краткосрочные колебания фактического Y происходят внутри этого сегмента. В то же время любой сдвиг кривой AD вызывает равное по величине изменение Y. Поэтому Кейнс отказался от кривой SRAS и заменил ее на биссектрису угла 0. Вместе с тем он утверждал, что в краткосрочном плане цены являются негиб­кими («липкими»), вследствие чего отказался в своей макро­модели и от такой переменной, как Р. Таким образом, он построил модель доходы—расходы, отвергнув базовую макро­модель AD/SRAS. Обе модели важны для макроэкономическо­го анализа. Рассмотрение совокупных расходов позволяет от­дельно анализировать детерминанты совокупного спроса как переменные (С, I, G), но за счет допущения того, что Р является константой. В свою очередь, рассмотрение AD позво­ляет определять Р за счет того, что роль С, I, G не рассматривается.

Рис. 19-1

Точка пересечения кривой АЕ и биссектрисы угла 0 является точкой А, где С и Y удовлетворяют обоим отноше­ниям модели. На биссектрисе удовлетворяется тождество дохода, а на кривой АЕ — потребительская функция. Точка пересечения дает искомое значение Y. В этой точке совокуп­ные расходы равны совокупным доходам, а потребительские расходы удовлетворяют потребительской функции. Биссект­риса круче, чем кривая АЕ. Наклон биссектрисы равен 1. Наклон потребительской функции равен b(1 - I), т. е. меньше 1. Так как у обеих линий наклоны разные, они должны всегда пересекаться.

Уровни С и Y можно также определить алгебраически:

Y = а +b(1 - I) Y + I + G.

а + b(1 - t)Y является потребительской функцией, которая заменила С в тождестве дохода. Данное уравнение содержит одну эндогенную переменную — Y, в то время как I и G являются экзогенными переменными. Переменная Y имеется в обеих сторонах уравнения. Чтобы решить его для Y, нужно перенести оба члена, содержащие Y, в левую часть уравне­ния. Поступая так, мы увидим, что значение Y, при котором решается это уравнение, задано:

Это и есть решение модели, которое точно соответствует тому значению Y, какое мы имеем в точке А на рис. 19-1. В этом случае значение С может быть получено включением значения Y в потребительскую функцию, т. е. С = а + b (1 — I) Y, где значение Y взято из предыдущего уравнения.

Теперь мы можем подытожить наше краткое рассмотре­ние вопросов, связанных с балансом расходов. Во-первых, простая модель определения Y включает два отноше­ния: потребительскую функцию и тождество дохода. Модель определяет две эндогенные переменные — потребление и совокупный доход. Две экзогенные переменные (I и G) устанавливаются вне модели. Во-вторых, баланс совокупных расходов достигается, когда потребители выбирают уровни С на основе уровня совокупных доходов, который является таким же, как и уровень Y = С + I + G. И, в-третьих, баланс расходов достигается при таких уровнях С и Y, которые удовлетворяют и потребительской функции, и тождеству дохода.

Важно постигнуть логику поиска величин С и Y, которые удовлетворяют потребительской функции и тождеству дохода. Когда люди больше расходуют на покупки, фирмы больше производят. Для этого они нанимают больше работников, общая сумма доходов растет, растут и потребительские рас­ходы. Когда достигается баланс расходов и доходов, доход, получаемый потребителями, равен доходу, который образу­ется их расходами (т. е. доходу производителей). Но допустим, что потребители расходуют слишком много по сравнению со своими доходами. В этом случае экономика начинает терять устойчивость, люди сокращают потребление и фирмы теперь производят меньше. Доходы работников сокращаются, пока вновь не будет достигнут баланс.

Но откуда мы знаем, что снижение доходов и расхо­дов будет идти именно до достижения точки равновесия, а не продолжаться вплоть до кризисного потрясения эконо­мики? Когда С снижается вследствие уменьшения доходов, С снижается меньше, чем доходы. Предельная склон-ость к потреблению ниже 1, так что снижение Y ведет относительно меньшему снижению С. Поэтому меньшее снижению С генерирует меньшее снижение Y во втором круге движения циркуляционных потоков. Этот процесс обоюдного снижения ведет к более низкой точке общего баланса.

§ 103. МУЛЬТИПЛИКАТОР

Рассмотрим, что произойдет с Y в случае изменения одной из экзогенных переменных, например I.

Если объем I неожиданно сократился, то это вызовет сдвиг кривой АЕ вниз на величину сокращения I, что пока­зано на рис. 19-2.

Если I снижаются на 50, то и кривая АЕ сдвигается вниз на 50. Теперь кривая АЕ пересекается с биссектрисой не в

Рис. 19-2

точке А, а в точке В. Любая такая точка пересечения отра­жает сумму a + I + G. G в нашем примере не меняется, а является константой. Поэтому точка пересечения перемеща­ется вниз на величину изменения I. Вместе с этим измене­нием I вследствие сдвига кривой АЕ произошло сокращение Y с 400 до 250. Падение Y больше (на 150), чем сдвиг кривой АЕ (на 50) потому, что наклон АЕ больше 0. Падение I, таким образом, мультиплицируется (умножается) в еще боль­шее падение Y.  Этот механизм Кейнс назвал мультипликато­ром. Чем круче наклон кривой АЕ, тем большим будет падение Y.

Воздействие снижения I на динамику Y можно выразить алгебраически. В уравнении

мы заменим I на величину DI, и тогда изменение в Y соста­вит:

Это выражение мы получаем, переписывая первое урав­нение в категориях изменений переменных и отмечая, что ни величина G, ни коэффициенты не изменяются. Член уравнения , который умножает изменения I в пос­леднем уравнении, является мультипликатором. Мультипликатором является   т. е. это множитель, на который умножается прирост инвестиций. Поскольку b(1 - t) меньше

1, значение выражения  больше 1. Поэтому изменение ВНП больше, чем изменение совокупных инвес­тиций. Чем больше значение предельной склонности к по­треблению (т. е. b), тем больше значение мультипликатора. Если, например, b = 0,8, а совокупная налоговая ставка 0,3, мультипликатор будет равен 1 : 0,44, т. е. 2,27. Увеличение инвестиций на 10 трлн р. должно, следовательно, увеличить ВНП на 22,7 трлн р., а их снижение на 10 трлн р. должно снизить ВНП на 22,7 трлн р.

Теперь мы можем описать поведение тех, кто принимает экономические решения, вследствие, например, увеличения инвестиций на 10 трлн р. Увеличение инвестиций означает рост закупок и заказов на инвестиционную продукцию, увеличение доходов фирм, работников (т.е. в конечном счете рост доходов домашних хозяйств). По условиям тождества совокупного дохода рост расходов на 10 трлн р. ведет перво­начально к росту доходов тоже на 10 трлн р. Но это только начало «карусели», ее первый круг. Затем эти 10 трлн р. должны быть поделены на рост потребительских расходов на 5,6 трлн р. и на 4,4 трлн р. сбережений (потребители обречены расходовать свои доходы, в том числе и дополнительные, на потребление и сбережения). Теперь начинается вто­рой круг. Расходы одних немедленно превращаются в доходы других. Расходование 5,6 трлн р. означает их превращение в  доходы. 5,6 трлн р. доходов поделятся в той же пропорции (0,56 : 0,44), т.е. на 3,14 трлн р. и 2,46. «Карусель» будет продолжаться до тех пор, пока общий рост ВНП не составит 22,7 трлн р.

Как и в случае с изменениями в совокупных инвестици­онных расходах, изменения другой экзогенной перемен­ной — государственных расходов — также ведет к изменени­ям в ВНП. Это изменение произойдет также, как мы только что наблюдали с ростом ВНП, вследствие роста инвестици­онных расходов.

Однако в учебных целях определение расходного муль­типликатора можно показать в более простой форме. Дело в том, что важнейшую роль в таком определении игра­ют значения предельной склонности к потреблению (МРС) и предельной склонности к сбережению (MPS). Поскольку, как мы уже отметили, домашние хозяйства могут тратить доходы на потребление и сбережение, то МРС + MPS = 1. Зная об этом, уже можно определить расходный мультипли­катор:

Расходный мультипликатор =  или в нашем примере, где МРС = 0,8, мультипликатор = *. Значение мультипликатора зависит, таким образом, от MPC и MPS.

Чем ниже величина МРС, тем ниже величина мульти­пликатора расходов. Если известны величины мультипликато­ра расходов и изменения автономных совокупных расходов, то легко определить результирующий рост ВНП. Произведе­ние мультипликатора и величины автономных расходов со­ставит искомую величину роста ВНП.

§ 104. СЕМЕЙСТВО МУЛЬТИПЛИКАТОРОВ

Практическое применение идеи мультипликатора весьма многообразно. Ее применяют к различным областям, в том числе к различным частям совокупных расходов и доходов. В предыдущей теме мы уже вводили в тождество дохода такой элемент расходной части, как внешнюю торговлю (Y = С + I + G + X), где Х — чистый экспорт. Вклад внешней торговли в ВНП зависит от уровня чистого экспор­та, который находится вычитанием импортных расходов из валового экспорта. Как и в случае с потреблением или сбережением, экономисты определяют предельную склон­ность к импорту (МРМ) — ту часть каждой единицы распо­лагаемого дохода, которую страна расходует на импорт то­варов и услуг. Знание величины МРМ важно для нахождения

Рис. 19-3

функции импорта. Вспомним, что экспорт — инъекция, а импорт — утечка из циркуляционного потока дохода. Рав­новесный уровень ВНП зависит от величины чистого экспор­та. Когда экспорт и импорт равны, внешняя торговля сбалан­сирована. Но баланса может и не возникнуть, и тогда величина чистого экспорта может стать положительной или отрицательной.

Объем экспорта не зависит от уровня внутреннего реаль­ного национального продукта: он зависит от ВВП других стран, готовых импортировать чужие товары и услуги. Поэто­му график экспорта страны А будет константой по отноше­нию к ее совокупному доходу. Импорт страны А является утечкой и зависит от уровня ее ВНП. Импорт растет, когда растет ВНП, что в конечном счете сказывается на чистом экспорте. Воздействие чистого экспорта на внутренние сово­купные расходы состоит в том, что он увеличивает АЕ, когда торговый баланс является положительным, и снижает АЕ, когда торговый баланс является отрицательным. Рис. 19-3 показывает нам все расходные функции «по нарастающей». Равновесный уровень ВНП, включающего внешнюю торговлю, достигается в той же точке А, где этот равновесный уровень не учитывает (X — М), т. е. где Y = С + I + G. Зато наклон кривой АЕ, содержащей С + I + G, отличается от наклона кривой АЕ, включающей С+ I + G + (X — М). Включение чистого экспорта изменило наклон функции со­вокупных расходов, а именно наклон этой функции опреде­ляет величину мультипликатора. Величина расходного муль­типликатора зависит от предельной склонности  к сбережению, которая указывает долю каждой единицы рас­полагаемого дохода, создающей утечку из потока в сбереже­ния. Импорт — еще один источник утечек. Импортная утечка включена в мультипликатор внешней торговли через включе­ние МРМ.

Мультипликатор внешней торговли =

где MPS — предельная склонность к сбережению, а МРМ — к импорту. Допустим, что МРС составляет 0,75, а MPS = 0,25. При таких условиях мультипликатор расходов составит 4. Когда мы вводим в модель внешнюю торговлю, импорт является еще одной утечкой, которая связана с уровнем реального ВНП (зависит от него). Допустим, что МРМ =0,1. Это значит, что из каждой дополнительной единицы дохода сумма утечек составит 0,25 + 0,1 = 0,35, т.е. MPS + МРМ. Величина мультипликатора понизится с 4 до 2,86, так как . Вследствие того, что доля дополнительного дохода уходит на импорт в открытой экономике, мультипли­катор внешней торговли будет меньше, чем расходный муль­типликатор для закрытой экономики.

Деятельность государства также создает некоторые муль­типликаторы. Речь идет о деятельности по расходам на по­купку товаров и услуг, по обеспечению трансфертных пла­тежей, по собиранию налогов. Расходы и трансферты — инъекции в потоки доходов, а налоги — утечка. Все эти действия мультиплицированно влияют на реальный ВНП, но величина мультипликатора в каждом из этих случаев будет различной.

Мультипликатор государственных расходов станет точно таким же, как и в случае с совокупными потребительскими и инвестиционными расходами. Его формула имеет тот же вид:  или . Однако с мультипликатором налогов дело обстоит иначе. Правительство собирает налоги для того, чтобы финансировать государственные закупки товаров и услуг и затраты на трансферты. Когда налоги повышаются, это увеличивает утечку из потока доходов, в результате чего мультиплицированно снижается реальный ВНП. Если же налоги снижаются, то это вызывает прямо противополож­ный эффект. Значит, мультипликатор налогов действует в обратном направлении, чем, например, мультипликатор государственных расходов на товары и услуги. Снижение налогов увеличивает, а их рост уменьшает реальный ВНП. Кроме того, изменение налогов воздействует на потребитель­ские расходы на любом уровне ВНП, следовательно, сдви­гается потребительская функция. Но функция не сдвинется в соответствии с полной величиной изменения налогов, а лишь в соответствии с величиной изменения совокупных потребительских расходов, т. е. с величиной, равной произ­ведению МРС и налогового изменения. Понимание этой про­цедуры требует применения двухходовки:

1)       определение того, насколько сдвинется потребитель­ская функция: — МРС ´ изменение налогов;

2)       определение изменений в реальном ВНП, которое достигается умножением изложения потребительской функции на мультипликатор расходов, который, как мы уже знаем, равен величине, обратной MPS, т. е.: изменение потребительской функции ´ .

Величина налогового мультипликатора может быть опре­делена комбинированием этих двух ходов:

мультипликатор налогов =

Допустим, что правительство увеличило расходы на 75 млрд р. и налоги тоже на 75 млрд р. При этом извест­но, что МРС = 0,75 (следовательно, MPS = 0,25, так как МРС + MPS = 1). Чистое изменение реального ВНП будет следствием двух изменений: 1) положительное изменение ВНП произойдет вследствие увеличения G (государственные закупки); 2) отрицательное изменение ВНП произойдет вследствие роста налогов и, следовательно, снижения распо­лагаемого личного дохода. Итак:

1)      мультипликатор расходов =  = 4, ВНП = G × 4 = 75 × 4 = 300 млрд р.

Мы получили величину положительного изменения ре­ального ВНП;

2)      налоговый мультипликатор =

ВНП = (налоги ´ налоговый мультипликатор) = 75 × (-3) = -225 млрд р.

Напомним, что

налоговый мультипликатор =

Таким образом, чистое изменение ВНП = 300 - 225 = 75 млрд р. Чистый результат одновременного и равного увеличения налогов и государственных закупок не равен 0. Мультипликатор расходов больше мультипликатора налогов, вследствие чего рост ВНП из-за увеличения G оказывается больше, чем уменьшение ВНП из-за роста налогов и, сле­довательно, снижения располагаемого дохода.

Помимо расходов на товары и услуги, государственные расходы включают также значительные затраты на трансфер­ты (пенсии, пособия и т. д.). По своему воздействию на ВНП трансферты обратны по сравнению с налогами. Рост налогов снижает потребительскую функцию, а рост трансфертов по­вышает ее. Трансферты увеличивают располагаемый доход и тем самым повышают совокупные потребительские расходы. Воздействие трансфертов на реальный ВНП определяется так же, как и воздействие налогов. Первый шаг — установление первоначального изменения в совокупных потребительских расходах умножением роста трансфертов на МРС. Затем, во втором шаге, нужно умножить изменение в С на мультипли­катор расходов, и мы получим результирующие изменения в ВНП:

мультипликатор трансфертов =

Применяя цифровые значения предыдущего примера, получим:

мультипликатор трансфертов =

Абсолютное значение мультипликатора трансфертов та­кое же, как и абсолютное значение мультипликатора нало­гов, но действуют эти два мультипликатора в противополож­ных направлениях. Если налоги растут, реальный ВНП снижается, если трансферты растут, то реальный ВНП уве­личивается.

Таким образом,

мультипликатор налогов =

мультипликатор трансфертов =

§ 105. ПАРАДОКС БЕРЕЖЛИВОСТИ

Парадокс бережливости — гипотеза о том, что автоном­ный подъем сбережений без соответствующего увеличения инвестиций ведет к снижению равновесного уровня реально­го ВНП, а это, в свою очередь, замораживает или даже снижает объем сбережений. Допустим, что домашние хозяй­ства все разом принимают решение об увеличении сбереже­ний на каждом уровне располагаемого дохода. Результатом этого станет снижение реального ВНП. На рис. 19-4 мы при­меним метод равенства утечки и инъекции. На рис. 19-4, а первоначально экономика находится в точке Е₁ где S = I, а реальный ВНП равен Y_p, (потенциальный ВНП). Допустим, что домашние хозяйства неожиданно увеличивают сбереже­ния, создавая автономный рост сбережений и вынуждая к сдвигу функцию сбережений (с S₁, на S₂). Теперь меняется точка макроэкономического равновесия, она перемещается из Е₁ на Е₂ где S₂ = I, что создает равновесный уровень реального ВНП, равный Y_a,. Этот уровень ниже на величину, равную автономному росту сбережений, умноженному на мультипликатор. Итогом роста S стало, таким образом, сни­жение Y.

Но итогом такого роста S может стать снижение S. Это показано на рис 19-4, б, где соблюдены те же условия, что и в части а, исключая инвестиционную функцию. Допустим, что инвестиции являются возрастающей функцией реаль­ного ВНП. Объем инвестиций равен 0, если ВНП равен 0. Объем инвестиций будет расти по мере роста ВНП. Если инвестиционная функция наилучшим образом описыва­ет макроэкономическое состояние, то коллективное на­мерение увеличить совокупные сбережения действительно приведет к снижению объема сбережений. Сбережения, из­меряемые на вертикальной оси, упадут с S₁, до S₂. Здесь причиной этого является мультиплицированное снижение реального Y, которое сопровождается сдвигом функций сбе­режений вверх. До сдвига экономика находилась в равно­весной точке Е₁, где S = I, а ВНП = Y_p. Однако после это­го сдвига точка равновесия переместилась на Е₂, где S₁ = I, а реальный ВНП снизился до Y_a. Вследствие того что инвестиционные расходы должны быть ниже на более низ­ких уровнях Y, то и равновесный уровень S тоже должен быть ниже. Рис. 19-4, б показывает, что новый равновесный уровень S оказался ниже, чем до автономного повышения S. Случившееся получило название парадокса бережливости.

Рис. 19-4

В периоды рецессии это явление может углубить рецессию, но в периоды инфляционного разрыва оно может помочь эко­номике вернуться к Y_p.

Ключевые слова и понятия

·        Мультипликатор госрасходов на покупку товаров и услуг

·        Мультипликатор налогов

·        Мультипликатор расходов

·        Мультипликатор трансфертов

·        Парадокс бережливости

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Баланс АD и AS достигается, когда все, принимаю­щие экономические решения, осуществляют расходы на уровне совокупных доходов, которые соответствуют уровню ВНП, являющемуся суммой С, I, G и X. Автономное изменение величин С, I, G и Х ведет к мультиплицированному изменению равновесного уровня реального ВНП.
2. Соотношение между изменением Y и автономным изменением любого из расходных компонентов У на­зывается мультипликатором расходов. Величина муль­типликатора зависит от величины MPS и обратно пропорциональна ей.
3. Различные виды государственной деятельности связа­ны с различными величинами мультипликаторов. Мультипликатор госрасходов на покупку товаров и услуг такой же, как и мультипликатор расходов. Муль­типликатор налогов отличается от мультипликатора расходов тем, что он ниже на 1 и имеет противопо­ложный знак. Мультипликатор трансфертов отличает­ся от мультипликатора налогов противоположным знаком.
4. Парадокс бережливости предполагает, что в случае коллективного решения увеличить сбережения проис­ходит мультиплицированное снижение реального ВНП. При определенных обстоятельствах такое увели­чение может снизить величину совокупных сбереже­ний. Парадокс бережливости — кратковременное явле­ние. В долгосрочном периоде рост сбережений будет воздействовать на снижение уровня цен и повышение темпа экономического роста, но не на снижение реального ВНП.

ТЕМА 20.
ФИСКАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        какие решения правительства воздействуют на сово­купные расходы;

·        в чем состоят принципы управления государственным бюджетом и его макроэкономическое значение;

·        какие существуют типы фискальной политики.

Государство (правительство) осуществляет определенный объем расходов на покупку товаров и услуг. Государственные расходы на товары и услуги включают затраты на товары и услуги, которые государство закупает у частного сектора и у своих предприятий, плюс зарплата бюджетных работников. Величина государственных расходов на товары и услуги из­меряет прямое воздействие правительства на совокупный спрос (AD). Общие государственные расходы существенно превышают расходы на покупку товаров и услуг, так как они включают еще и трансферты физическим и юридическим лицам (пенсии, пособия по инвалидности, безработице, субсидии сельскому хозяйству и промышленным предприя­тиям, процент на государственные ценные бумаги).

Правительство финансирует свои расходы, увеличивая доходы, получаемые за счет как прямых, так и косвенных налогов. Если доходов от налогообложения не хватает, пра­вительство прибегает к займам, выпуская государственные ценные бумаги. Управляя бюджетом, правительство осуще­ствляет фискальную политику — сознательные действия вла­стей в отношении налоговых поступлений, трансфертов и покупок товаров и услуг с целью достижения макроэкономи­ческих и других целей.

§ 106. ГОСУДАРСТВО КАК ПОКУПАТЕЛЬ ТОВАРОВ И УСАУГ

Власти всех уровней (государство) обеспечивают такие виды благ, как школьное образование, дороги, обществен­ный транспорт, здравоохранение, библиотеки и т. д. Струк­тура государственных расходов отражает сложившуюся на данный период систему общественных приоритетов. Государ­ство обеспечивает населению общественные блага, имеющие две ключевые особенности: а) никто не может быть исклю­чен из процесса их потребления; б) никто не конкурирует за их получение. Государство также обеспечивает денежную поддержку той части граждан, кто еще не может или уже не может заработать себе на жизнь. Она имеет форму соци­альных трансфертов. Государство обеспечивает духовно зна­чимые блага — музеи, библиотеки, театры и т.д. Государство обеспечивает подавляющую часть национальной системы образования. Это перечисление можно продолжать.

С макроэкономической точки зрения государственные расходы на товары и услуги (G) являются частью автоном­ных расходов, а величина G фиксирована политическими решениями.

§ 107. НАЛОГИ И НАЛОГОВАЯ ФУНКЦИЯ

Налоги — главный источник покрытия государственных расходов. Хотя составление бюджета во всех странах предпо­лагает достижение баланса доходов и расходов, повсемест­ной реальностью является их более или менее существенное несовпадение. Во всех странах с традициями рыночной эко­номики имеется постоянный дефицит государственного бюд­жета (наибольший по отношению к ВНП в процентах — в Италии, Бельгии, Голландии и Канаде). Значительный бюд­жетный излишек был известен в Ботсване (экспортер нефти и алмазов) и до 1991 г. в Кувейте. Абсолютный размер дефицита был рекордным в США (около 400 млрд долл. в начале 90-х гг.). А наиболее высокие по отношению к ВНП значения дефицита остаются в России.

Валовые налоговые поступления (Т_g) — поступления, полу­чаемые от всех налогов, собираемых всеми уровнями властей. Вычитая из Т_g трансфертные платежи (Т_p), мы получаем чис­тые налоговые поступления (T). Таким образом, Т = Т_g — Т_p. Трансфертные платежи — прибавка к доходам домашних хозяйств и институций, т. е. к доходам получателей (реципи­ентов). Именно получатели, а не правительство, определяют, как будут расходоваться трансферты. Поэтому трансферты нельзя считать частью совокупного спроса. Трансферты — отрицательные налоги. Увеличение или снижение чистых налоговых поступлений воздействует на расходные решения в частном секторе, потому что Т расходуются на покупку товаров и услуг, а покупка товаров и услуг государством является частью совокупных расходов. Однако величина Т связана с уровнем дохода.

И трансфертные платежи, и валовые налоговые поступ­ления имеют предсказуемые взаимосвязи с уровнем нацио­нального дохода (Y). В периоды экономических подъемов, когда уровень безработицы минимален, а заработная плата, прибыль и другие доходы выше, увеличиваются и валовые налоговые поступления, в которые входят налоги на инди­видуальные доходы и на фонд заработной платы. С другой стороны, в эти периоды трансфертные платежи понижают­ся, так как снижается число безработных, пожилые люди откладывают уход на пенсию и часть социальных расходов государства сокращается. Поэтому чистые налоговые поступ­ления растут, когда растет Y, и снижаются, когда Y снижа­ется.

Налоговая функция является аналогом уже известных нам потребительской и инвестиционной функций:

T = Т₀ + Т₁Y.

Это уравнение описывает взаимосвязь между чистыми налоговыми поступлениями и Y через налоговую функцию, которая показывает, как Т изменяется по мере изменения Y. Некоторые виды налогов (например, налог на имущество) не меняются вместе с Y. Налоговая функция отражает это явле­ние. Т₀ представляет собой автономную часть налоговых по­ступлений, т.е. часть, которая не связана с Y. Но большая часть налогов (на индивидуальный доход, с фонда зарпла­ты), как и трансферты, меняется вместе с Y, что отражено во втором члене правой части приведенного уравнения — (Т₁Y). Постоянный наклон (Т₁) экономисты называют предель­ной склонностью к налоговому изъятию (МРТ), т. е. измене­нием в Т, являющимся следствием изменения в Y. Каждый дополнительный рубль Y производит ту часть рубля (Т₁), которая становится дополнительным налоговым поступлени­ем (изъятием).

Из темы о национальных счетах мы знаем, что распола­гаемый личный доход (Y_D) — величина дохода, которая находится в распоряжении домашнего хозяйства на расходы и сбережения. Располагаемый доход образуется вычитанием Т_g из дохода и добавлением трансфертов.

Y_D = Y - Т_g + Т_p = Y - Т,

т. е. в конечном счете

Y_D  = Y - Т

(располагаемый доход равен валовому доходу минус чистые налоговые поступления). Потребительские расходы определя­ются располагаемым доходом, а не уровнем валового дохода. Вследствие того что прямо на совокупный спрос (AD) воз­действуют государственные расходы на покупку товаров и услуг, а налоги воздействуют косвенно (через изменение потребительских и инвестиционных расходов), мы должны рассмотреть вопрос о равновесии на товарных рынках, чтобы выявить роль государственных расходов и чистых налогов.

§ 108. АГРЕГИРОВАННЫЙ ТОВАРНЫЙ РЫНОК, НАЛОГИ И ГОСУДАРСТВЕННЫЕ РАСХОДЫ

Включение государственных закупок (G) в совокупный спрос изменяет условия равновесия на товарных рынках. Если в двухсекторной модели условие равновесия определя­лось как Y = С + I, то теперь оно выглядит как

Y = С + I + G.

Государственные закупки добавляются к AD, но они одновременно снижают частные потребительские расходы через налоговые изъятия. Поскольку располагаемый доход является частью У, которую потребители расходуют или сберегают, потребительская функция должна быть изменена так, чтобы потребление зависело от располагаемого дохода:

С = C₀ + C₁ Y_D  или С = C₀ + C₁(Y - T).

Мы предполагаем, что включение G не изменяет инве­стиционного спроса и его связи с Y и ставкой процента, так что инвестиционная функция остается той же. Мы лишь перепишем ее в следующем виде:

1= I₀ + I₁ Y – I₂R.

Теперь в уравнении с основным условием равновесия (Y = С + I + G) мы заменим члены С и Y на приведенные выражения для потребительского и инвестиционного спроса, а также добавим автономный уровень государственных расхо­дов (G) к совокупному спросу и получим новое условие равновесия. Но замещения, ведущие к этому условию равно­весия, мы покажем через последовательные шаги:

Y = C₀  + C₁ Y_D  + I₀ + I₁ Y  - I₂R + G.

Затем, поскольку располагаемый доход равен (Y — Т),

Y = C₀  + C₁(Y – T) + I₀ +  I₁ Y  - I₂R + G.

Теперь заменяем Т на налоговую функцию, так что результатом этих замещений является условие равновесия на товарных рынках:

Y = C₀  + C₁ [Y  - (T₀ + T₁ Y)] + I₀ + I₁ Y  - I₂R + G.                     (20.1)

Это последнее уравнение может быть перестроено так, бы получился график комбинаций Y и ставки процента (R), для которых соблюдается условие равновесия на товарных рынках:

                    (20.2)

Это сложное выражение, которое нелегко интерпретировать и не нужно запоминать. Мы можем применить его к гипотетическим величинам С, I, T, G:

С = 80 + 0,7Y_D;  I = 250 + 0,1Y - 10R;  Т = 300 + 0,2Y.

Допустим, что G = 1290; тогда условие равновесия на товарных рынках будет:

Y = С + I + G =

= 80 + 0,7Y_D + 250 + 0,1Y - 10R + 1290 =

= 80 + 0,7 [Y- (300 + 0,2Y)] + 250 + 0,1Y- 10R + 1290.

Приведение подобных дает:

Y = (80 - 210 + 250 + 1290) + (0,56Y + 0,1Y) - 10R.

Переводя член уравнения со ставкой процента R в левую сторону уравнения, а член уравнения с Y в правую сторону и разделив обе части уравнения на 10, получаем:

R = 141 - 0,034Y.

Если R = 5%, то

0.034Y = 141 - 5 = 136,

Y = 4000.

Таким образом, при приведенных допущениях равновес­ный уровень Y = 4000.

При заданной ставке процента, как мы видим, равновес­ный Y может быть определен из условия равновесия: если R известна, то известен и уровень Y, соответствующий этой точке.

Решая уравнение (20.1) для значения Y, которое удовлет­воряет спросу на товарных рынках, мы находим равновесный Y. Решение включает перевод членов уравнения, относящихся к Y₁, в левую сторону и разложение на множители:

Y[1- C₁(1 – T₁) – I₁] = C₀ + I₀ – I₂R + G – C₁T₀.

Деление обеих сторон на [1 — C₁(1 - T₁) — I₁] дает нам следующее выражение равновесного дохода при данной став­ке процента (R):

Переписывая мультипликатор автономных расходов, в котором применяются предельные склонности, получаем:

В этом выражении G и (G — C₁T₀), т.е. госрасходы на товары и услуги и автономная часть налогов, являются новыми членами по сравнению с выражением, которое можно было бы применить для двухсекторной модели, где есть только С и I. В целом величина G всегда существенно больше, чем чисто автономная часть налоговых поступлений. Налоги реагируют на изменения Y, так что предельная склонность к налоговому изъятию (МРТ) неизбежно должна была появиться в формуле мультипликатора автономных расходов. Этот мультипликатор зависит от МРТ (или T₁) так же, как и от предельной склонности к потреблению (МРС, или C₁) и предельной склонности к инвестициям (I₁ или MPI). Более высокие налоги сокращают располагаемый доход (Y_D), который остается после любого повышения налогов. Это воздействие отражается на мультипликаторе (20.3), так как МРТ увеличивает знаменатель и уменьшает величину мульти­пликатора. Введенный нами государственный сектор в форме G увеличивает совокупный спрос (AD) через госзакупки товаров и услуг и понижает совокупный спрос через чистые Залоговые поступления (T).

Мультипликатор автономных расходов показывает нам, как изменится AD, когда изменяется автономная часть по­требительских, инвестиционных и госрасходов. Но мульти­плицируемое воздействие изменений в автономных расходах при наличии налогов отличается от такого же воздействия при отсутствии налогов. Поскольку налоги являются функци­ей уровня дохода (Y), постольку они создают налоговые утечки (повышающиеся чистые налоговые поступления, свя­занные с увеличением Y; так как налоговые утечки сокраща­ют вызванный увеличением Y рост расходов, они уменьшают величину мультипликатора), снижающие мультипликатор. Чем сильнее налоговая утечка, тем меньшим будет конечное воздействие первоначального изменения в расходах. Следую­щее уравнение демонстрирует воздействие изменения в авто­номных расходах на Y:

                  (20.4)

Поскольку повышение предельной склонности к налого­вому изъятию (ставка налога, Е₁) снижает величину мульти­пликатора, то чем выше налоговая ставка, тем ниже воздей­ствие мультипликатора на равновесный Y.

§ 109. ИСТОЧНИКИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДОХОДОВ

Существуют три главных источника бюджетных доходов государства: во-первых, это налоги; во-вторых, плата за пользование; и, в-третьих, займы.

Имеется множество различных налогов, которые устанав­ливают власти. Но прежде чем рассмотреть их основные виды, еще раз напомним общие типы налоговых систем. Прогрессивный налог (относящийся соответственно к про­грессивной системе налогообложения) — нарастающее по мере увеличения дохода налоговое изъятие из дохода. Напри­мер, устанавливается некий уровень годового дохода, кото­рый (а также более низкие уровни дохода) облагается нало­гом в 12%. Затем устанавливаются интервалы между более высокими уровнями доходов. Доход в пределах этого интер­вала облагается уже по более высокой налоговой ставке. Предельная налоговая ставка — дополнительная налоговая ответственность, деленная на дополнительный доход. Если дополнительная 1 тыс. р. дохода (сверх уровня с минимальной ставкой) увеличивает налоговое изъятие с этого дохода до 300 р., то предельная налоговая ставка равна 30%. Или если предельная ставка равна 25%, а минимальный годовой уровень дохода (облагаемый 12%-ной ставкой) составляет 10 тыс. р., то налог с дохода в 14 тыс. р. составит:

 тыс. р.

Эта сумма складывается из налога с необлагаемого предельной ставкой минимума  и дополнитель­ного налога в 25% на дополнительный (к 10 тыс. р.) доход т.е.  тыс. р. в нашем примере.

Изъятые из дохода в 14 тыс. р. налоги в сумме 2,2 тыс. р. могут быть отнесены нами ко всей сумме (основной и дополнительной) дохода:  Полученный результат является средней налоговой ставкой — всей нало­говой ответственностью, деленной на весь облагаемый доход плательщика.

Понятие «облагаемый налогом доход» логично предпола­гает наличие необлагаемого дохода. Во многих странах существует необлагаемый минимум годового дохода. Его наличие или отсутствие зависит от исторических, экономических и других особенностей конкретной страны. В США в 30-е гг. осой минимум был на довольно высоком уровне (что исключало значительную часть населения из налогоплательщи­ков), но со вступлением США во Вторую мировую войну он был опущен до 500 долл. в год, в результате чего практически все население страны стало налогоплательщиками.

Доход из всех источников и видов деятельности облага­ется подоходным налогом. Но лишь доходы от наемного труда и от индивидуальной трудовой деятельности являются пред­метом обложения налогом на фонд заработной платы. Поступления от этого налога используются для финансирования социальных мер защиты населения (пенсии по старости, инвалидности, пособия по безработице, многодетным семьям и т. д.). Эта статья бюджетных доходов во всех странах является, как правило, второй (после подоходного налога) по объему ресурсов, приносимых в бюджет. Подоходный налог и налог на фонд заработной платы — прямые налоги.

Налог на фонд заработной платы принадлежит не к прогрессивному, а к пропорциональному типу налогообло­жения. Пропорциональный налог — налог, который взимается в равной процентной доле с любого уровня дохода (напри­мер, 20% с любой суммы — 100 р., 1 тыс. р., 10 тыс. р., 100 тыс. р. и т. д.).

Регрессивное налогообложение — изъятие налогов, при котором налоги изымают все меньшую часть дохода по мере того, как доход увеличивается. Поскольку часть налогов не применяется к определенным низким уровням доходов, по­стольку получается, что в процентном исчислении с высоких доходов взимается относительно меньшая доля в качестве налога. После налоговой реформы 1986 г. в США, например, предельная налоговая ставка составляла 33% и применя­лась к доходу от 71 900 до 149 250 долл., а к доходу свыше 149 250 долл. применялась ставка в 28%.

Одним из универсальных во всем мире налогов является налог на продажи, которым облагается огромный набор по­требительских покупок товаров и услуг. Налог, которым облагаются некоторые специфические товары (табачные изде­лия, спиртные напитки), называется акцизным налогом. Акцизы — частный случай налога на продажи. Налог на продажи и акцизы принадлежат к косвенным налогам, они «спрятаны» в цене товаров и услуг. Налог на имущество — основной источник доходов местных властей во многих стра­нах. Этот вид налога вызывает особенно много социальных конфликтов. Во-первых, считается, что он слишком обреме­нителен после выплаты подоходных, социальных налогов, налогов на продажу и др. (как последняя капля, которая переполняет чашу терпения). Во-вторых, чтобы его взимать, нужно оценить имущество, чем занимается специальная служба, часто допускающая много злоупотреблений. У это­го налога есть еще одна особенность — он взимается неза­висимо от того, обладает владелец недвижимости и другого имущества какими-либо доходами или нет. Следовательно, он составляет одну из основ автономной части налогов (G — С₁ T₀), т.е. налогов, которые могут взиматься при полном отсутствии доходов.

Бухгалтерская прибыль фирм облагается налогом на доход корпораций. К доходу корпораций, как правило, применяется прогрессивная шкала налогов. Указанный налог может стиму­лировать инвестиции за счет заемных ресурсов, а не за счет капитала фирмы. Это происходит потому, что обычно не де­лается никаких корректировок для факторов производства, которыми владеет сама фирма, и акционерного капитала, ин­вестируемого собственниками фирмы. Фирма, которая приме­няет заемные средства для инвестиций, должна будет платить процент, который она в качестве своих затрат вычтет из бух­галтерской прибыли и суммы своей налоговой ответственно­сти. Если эта же фирма для инвестиций применяет свой акци­онерный капитал (т. е. увеличивает свой акционерный капи­тал за счет дополнительной эмиссии акций), то в бухгалтер­ской отчетности затраты на процент не появятся. Поэтому, несмотря на наличие альтернативных затрат (упущенной вы­годы) капитала, независимо от того, создаются они инвести­рованием за счет долга или выпуска акций, налоговую ответ­ственность фирмы сокращают только проценты за долг.

Некоторые доходы государства создаются не налогами. Государство может заставить потребителей (физических или юридических лиц) оплачивать предоставляемые им властями товары и услуги. Местные власти обеспечивают коммуналь­ные, транспортные, медицинские, санитарные и другие услуги, которые производятся фирмами, принадлежащими властям либо имеющими от них лицензию, но в любом случае приносящими доход от оплаты этих услуг пользова­телями. Выбирая между налогами и прямой оплатой обще­ственных благ, предоставляемых властями, экономисты предпочитают последнюю, поскольку она обеспечивает лучшую информацию о том, оценивают ли потребители ценность этих благ больше, чем затраты на их производство.

Наконец, значительным источником финансовых ресур­сов для покрытия государственных расходов являются государственные займы, ведущие к возникновению и увеличению государственного долга. Дефицит — разница между доходами и расходами в данном году, т. е. приростная переменная. Государственный долг — валовой объем невыкупленных го­сударственных ценных бумаг на данный момент времени, т. е. переменная, отражающая «запас» невыполненных обязательств. Поскольку превышение государственных расходов над доходами равно величине нового государственного займа (т. е. прироста государственного долга), постольку дефицит в данном году равен приросту долга в этом же году. Таким образом, бюджетный дефицит является приростом, который равен увеличению «запаса» уже накопленного долга.

Одним из измерителей государственного долга является его отношение к ВНП. Для лучшего понимания динамики отношения госдолга к ВНП полезно знать следующую формулу:

где госдолг — номинальный долг; R — фактическая реальная ставка процента. Первичный дефицит = государственные расходы — чистый процент — налоговые поступления = государственные покупки товаров и услуг + трансфер­ты — налоговые поступления.

Таким образом, первичный дефицит = полный дефи­цит — процентные платежи. При бурном росте первичного дефицита стремительно растет отношение госдолга к ВНП, как это было во многих странах в годы, например. Второй мировой войны. Но и в мирное время история знает немало случаев быстрого роста первичных дефицитов и существен­ного увеличения госдолга по отношению к ВНП. Среди них немало таких, когда правительство занимает финансовые средства не только для покрытия дефицита, но и для покрытия накопленного долга или, еще чаще, для обслужи­вания долга, т. е. для выплаты процентов по нему. Процесс заимствования новых фондов для оплаты государственных ценных бумаг, по которым вышел срок, называется пролон­гацией долга.

Но может ли правительство пролонгировать свой долг бесконечно? Если бы ответ был положительным, то следо­вало бы, вероятно, выплатить долг, не прибегая к увеличе­нию налогов или снижению государственных расходов. Мож­но пойти еще дальше и сказать, что правительство вообще могло бы не прибегать к налогообложению, а пользоваться займами и пролонгировать их до бесконечности. Однако су­ществуют мощные экономические ограничения, которые этого не допустят. Попробуем это доказать.

Допустим, что первичный дефицит равнялся нулю и правительство вообще не выпускало государственные ценные бумаги. Вследствие этого долг тоже равнялся нулю, и прави­тельство не выплачивало проценты. Допустим, что в 1-й год правительство увеличивает расходы на 10 млрд р., не повы­шая при этом налоги. Появляется первичный дефицит в 10 млрд р. Правительство финансирует его, выпуская обли­гации на 10 млрд р. с номинальной ставкой процента в 8%. Следовательно, к концу 2-го года (не допуская никаких новых дефицитов) правительство должно заплатить 800 млн. р. в виде процентов. Хотя первичного дефицита нет, но есть валовой дефицит в 800 млн. р. Правительство занимает 800 млн. р., вновь выпуская облигации. Теперь невыкупленные облигации являют 10 800 млн. р. «Запас» долга вырос вследствие необходимости платить процент, и это ведет к дефициту, таким образом, долг всегда растет на 8% в год, хотя первичный дефицит равен 0. При помощи калькулятора легко подсчитать, что через 100 лет государственный долг вырастет почти в 2000 раз.

Захочет ли население держать эти облигации? Ответ зависит от того, как быстро растет его благосостояние. Если »но растет быстрее долга, то, вероятно, люди могут продолжать покупки облигаций. Но если оно растет медленнее, произойдет обратное, и это поставит государству предел заимствования денег у населения. Тогда у государства не остается другого выхода, кроме как добиться первичного излишка (вместо случившегося 100 лет назад дефицита) бюджета, подняв налоги и снизив расходы, для того чтобы начать погашать долг.

В долгосрочном периоде темп роста благосостояния со­впадает с темпом роста ВНП. Величина невыкупленных го­сударственных облигаций не может постоянно расти быстрее ВНП, т. е. пропорция долга к ВНП не может расти бесконеч­но. Выше мы привели уравнение пропорции долга к ВНП. Темп роста этой пропорции равен R (реальная ставка про­цента) минус темп роста ВНП. Эквивалентной будет другая формула:

где i — номинальная ставка процента. Таким образом, если реальная ставка процента постоянно выше темпа роста ре­ального ВНП (или если номинальная ставка процента посто­янно выше темпа роста номинального ВНП), то пропорция долг/ВНП не будет расти вечно (если первичный дефицит равен нулю). Население этого не допустит.

Одним из наиболее популярных аргументов против гос­долга и бюджетных дефицитов является утверждение о том, что долг — это бремя, которое мы возлагаем на наши будущие поколения. Проблема, однако, состоит в том, что государственный долг в форме ценных бумаг в основном принадлежит домашним хозяйствам и является формой их богатства. Так что наши дети тоже являются получателями процентов с госдолга (или получателями полных сумм пога­шения облигаций).

Но если для погашения долга правительство в дальней­шем должно будет существенно поднять налоги, то это может через многие последствия принести ущерб следующим поколениям. Как известно, среди населения государственные облигации распределяются крайне неравномерно. При повы­шении налогов те, у кого несколько облигаций, станут больше платить налогов, чем получать процентов. А те, у кого облигаций много, будут получать большой процент­ный доход, а налогов платить мало, что означает невиди­мую передачу ресурсов от более бедных к более богатым. Часть этого трансферта должна будет перекрываться другими фискальными мерами (другими налогами и другими транс­фертами).

Еще один весьма серьезный аргумент против госдолга. Речь идет о том, что, вероятно, бюджетные дефициты снижают национальный объем сбережений. Если это так, то в будущем неизбежно снижение уровня жизни наших детей и внуков. Но так ли это?

§110. ДЕФИЦИТ ГОСБЮДЖЕТА И СБЕРЕЖЕНИЯ

Допустим, что правительство снижает налоги на 10 млрд р. Это одноразовое снижение, которое означает, что снижение налогов у каждого налогоплательщика является фиксирован­ной величиной. Как это подействует на объем сбережений? Вспомним, что S = Y — С — G. При снижении налогов G расти не могут. Допустим, что они постоянны. Но при данном уровне Y снижение налогов сократит S только в том случае, если это снижение налогов приведет к росту С (потребительские расходы). Снижение налогов на 10 млрд р. создает бюджетный дефицит. Так как расходы правительства (G) не меняются, текущая стоимость будущих налогов (T_f /(1 + R)) должна вырасти на 10 млрд р. Например, если реальная ставка процента равна 10%, то будущие налоги должны вырасти до 11 млрд р., чтобы удовлетворять условию госбюджетного ограничения. А госбюджетное ограничение требует, чтобы текущая стоимость государственных закупок была равна текущей стоимости налоговых поступлений, т. е.

Таким образом, рассматриваемое нами изменение фис­кальной политики должно быть равно не просто сокращению текущих налогов (T) на 10 млрд р., а текущему сокращению расходов, скомбинированному с ростом на 11 млрд р. в будущих налогах (T_f). Как этот сдвиг налогов от сегодняшнего дня в будущее будет воздействовать на S и I? Если налог на капитал не меняется, то не изменяются и I (инвестиции). При отсутствии ограничений на заимствование изменение в выборе времени для изъятия налогов при неизменности объема государственных закупок не воздействует на объем национальных сбережений. Мы уже применили предпосылку о том, что G не меняются. Тогда и сдвиг в выборе времени для изъятия налогов не воздействует на С. Это происходит потому, что при отсутствии ограничений на заимствование текущий потребительский выбор зависит только от текущей стоимости пожизненных ресурсов, а не от того, как период за периодом доход распределяется во времени.

Взятое нами в качестве примера изменение в налогах повысило располагаемый доход потребителей на 10 млрд р. в первый период и сократило его на 11 млрд р. (рост будущих налогов) во второй период. Однако это налоговое изменение не повлияло на текущую стоимость ресурсов домашних хо­зяйств, поскольку при реальной ставке процента в 10% рост будущих налогов на 11 млрд р. сокращает сегодняшнюю сто­имость ресурсов домашних хозяйств на 11/1,10 = 10 млрд р., что полностью перекрывает сокращение текущих налогов. Так как текущая стоимость ресурсов потребителей не изменяет­ся, налоговое сокращение не воздействует на С и, следова­тельно, на сбережения (т. е. Y — С — G).

Вследствие того, что налоговое сокращение не воздейст­вует на S, кривая S на графике S/I не сдвигается. Значит, равновесная точка остается на месте. Вывод состоит в том, что при отсутствии ограничений на заимствование текущее снижение налогов наряду с компенсирующим увеличением будущих налогов не воздействует на S, I (инвестиции) и реальную R. Этот вывод о том, что бюджетный дефицит, вызванный снижением текущих налогов, не влияет на мак­роэкономическую ситуацию, известен как равенство Рикардо, который первым сделал этот вывод*.

Тем не менее, сегодня есть немало экономистов, которые считают, что бюджетный дефицит, создаваемый снижением налогов, сокращает S и повышает процентные ставки. Воз­можной причиной того, что дефицит госбюджета, вызван­ный налоговым сокращением, воздействует на S, является предположение о том, что некоторые домашние хозяйства, имеющие такое ограничение, расходуют весь текущий доход на текущее потребление. Если такое домашнее хозяйство получает прибавку вследствие снижения его текущего нало­га, оно потратит всю эту прибавку на дополнительное по­требление.

Допустим, что половина из суммы сокращения налогов в 10 млрд р. досталась потребителям с ограничениями на заимствования. Если такие потребители используют эти 5 млрд р. на увеличение потребительских расходов (остальные потребители не изменяли своих расходов), то С увеличатся на 5 млрд р. и S снизятся (Y — С — G) на 5 млрд р. Таким образом, при ограничениях на заимствование снижение те­кущих налогов ведет к снижению S. Рис. 20-1 показывает воздействие налогового сокращения на экономику при наличии ограничений на заимствование.

Рис.20-1

Точка начального равно­весия — E₁ где пересекаются кривые сбережений (S) и инвестиций (I). Так как снижение налогов при указанных ограничениях ведет к росту текущего потребления части потребителей, S снижаются, а кривая S сдвигается на S₂. Объемы S и I понижаются, а ставка процента R повышается. В этой ситуации рикардианское равенство не подтверждает­ся, бюджетный дефицит вследствие сокращения налогов воздействует на экономику.

§ 111. НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ

Теоретически система налогообложения не должна ме­шать людям распределять свое время и свои ресурсы так, чтобы это приносило им максимальную выгоду. Налоги, которые удовлетворяют данному условию, называют нейтральными налогами — т. е. налогами, которые не подрывают структуру потребительских расходов, производство в фирмах, не толкают индивидов и фирмы к уклонению от уплаты налогов, не создают излишнего налогового бремени. Нейтраль­ный налог не толкает человека расходовать больше своих ресурсов на деловые командировки, на медицинскую по­мощь, уменьшать расходы на питание и одежду только потому, что командировки или медицинские услуги, напри­мер, не облагаются налогами, а одежда и продовольственные товары облагаются. Налоги не должны вынуждать людей и фирмы тратить больше времени и денег на поиски инвести­ционного приложения своих ресурсов (как это было с актив­ностью вокруг «МММ», «Селенги», «Властилины» и других жульнических организаций), что вроде бы снижает бремя налогов.

Идеальной формой нейтрального налога является подуш­ный налог — единовременный налог на всех индивидов независимо от уровня потребительских расходов, накоплен­ного богатства и т.д. Он одинаков для бедных и богатых, старых и молодых. Он действительно нейтрален в том смыс­ле, как мы его описали, но он, конечно, не выдерживает критики в отношении его справедливости: нельзя отбирать, может быть, последнее у бедняка или у старика. Поэтому в налоговых системах объектом налогообложения обычно явля­ются доход, потребительские расходы, имущество. Но эти налоги (подоходные, на продажи, имущественный, акцизы) искажают цены производителей, относительные цены, вы­нуждают людей отказываться от производственной деятель­ности. Они могут создавать излишнее налоговое бремя — т. е. налоговое бремя, которое превышает необходимое бремя передачи части доходов в распоряжение государства. Излиш­нее бремя ведет к снижению экономической эффективности, так как подрывает существенное число рыночных операций (что снижает доходы индивидов, фирм, а затем — через снижение налогов — и доходы государства) либо уводит эти операции в теневой сектор экономики. Все это создает чистые потери — потери. Связанные с сокращением объема эконо­мической деятельности из-за чрезмерных налогов.

Рис. 20-2

Рис. 20-2 показывает нам распределение налогового бремени между участниками экономической деятельности. До введения налога производилось и продавалось Q₀ продукции по цене Р₀. Вводится налог, который повышает затраты на Производство и сбыт Р_t — Р’_t. Кривая S₀ сдвигается на S_t.

Потребители снижают объем покупок. Обратите внима­ние, что рыночная цена растет не на Р_t — Р’_t, а лишь на Р_t — Р₀. Таким образом, часть нового налога (Р_t — Р₀) ложится на покупателя, а другая часть — на продавца (Р_t — Р’_t). Треугольник АВС составит чистую потерю для всех участни­ков. Это потеря от сокращения объема операций и, следо­вательно, сокращения выигрыша для всех.

В нашем примере бремя нового налога ложится поровну на продавца и покупателя. Но пропорция распределения зависит от наклона кривой D. Если наклон кривой D круче (а наклон кривой S более пологий), то цена, включающая новый налог, увеличится на большую величину. Это возло­жит более значительную часть бремени на покупателей. Если же наклон кривой D более плоский, рыночная цена увели­чится в меньшей степени и основное налоговое бремя ляжет на продавцов.

В 80-е гг. круг макроэкономических концепций дополнил­ся концепцией сторонников совокупного предложения — «саплай-сайдерами». Они считают, что между уровнями пре­дельных налоговых ставок и объемом экономической дея­тельности имеется очевидная взаимосвязь. Чем выше налого­вые ставки, тем меньше объем деятельности и больше тех, кто пытается избежать налогообложения, тем больше людей уходит в так называемую теневую экономику, в нелегальный бизнес. Чем выше предельные ставки, тем более пологой становится кривая предложения труда. Ставки налогов воз­действуют на налоговую базу — объем экономической дея­тельности, облагаемый налогами. Между двумя этими явле­ниями существует обратная связь: чем выше предельные налоговые ставки, тем уже налоговая база, и наоборот. Сле­довательно, ставки налогов могут воздействовать на макро­экономическую эффективность.

В любом обществе часть населения, зарабатывающая вы­сокие и средние доходы, дает казне и основную массу налогов. Вместе с тем существует заблуждение, особенно подогреваемое политиками-популистами, о том, что можно основную часть налогов переложить с индивидов на бизнес. Это неверно. В конечном счете, и налоги на бизнес тоже платятся потребителями.

Налоги в существенной степени отражают «цену» прави­тельства, вернее, «цену» всей совокупности властей (деятель­ности властей) в стране. Точнее, такая «цена» включает упущенную выгоду от ресурсов, затраченных на производство благ, распределяемых властями, затраты на содержание на­логовой системы, а также уже известное нам излишнее бремя от налогообложения. Так что расходы властей стоят даже больше, чем-то, что показывают статьи бюджетных расходов.

§ 112. ДЕФИЦИТ ГОСУДАРСТВЕННОГО БЮДЖЕТА И СОВОКУПНЫЙ СПРОС

Существуют три очевидных канала воздействия бюджетного дефицита на экономику. Во-первых, госзакупки товаров и услуг (G), являясь частью совокупных расходов, прямо воздействуют на совокупный спрос (AD). Во-вторых, соци­альные и другие трансферты (пенсии, пособия, процент по государственным облигациям и др.) увеличивают доход, который затем расходуется. В-третьих, налоги снижают доход, после чего снижается и спрос. Второе и третье оказывают на AD косвенное воздействие (через изменение доходов). Традиционно и в нашем предшествующем обсуждении госу­дарственные покупки товаров и услуг (G) рассматриваются как экзогенная переменная. Однако в реальности государ­ственный сектор существенно реагирует на состояние эконо­мики, особенно сильно реагируют трансферты и налоги. Поэтому в макроэкономических исследованиях начали делать попытки построить модели, описывающие реакцию государ­ственного сектора на экономические колебания. Уравнение, описывающее такую реакцию, обычно называют функцией реакции, а иногда правилом политики (так как государствен­ные меры — это та или иная политика, и если данная политика систематична, то она выглядит, как правило, игры).

Исходя из макроэкономических колебаний, важна не их реакция на уровень бюджетного дефицита, а то, как реаги­рует государственный бюджет. Например, государственные покупки товаров и услуг почти не реагируют на макроэконо­мические колебания (уровни обороноспособности, правопо­рядка, образования не могут изменяться под воздействием конъюнктуры). В ходе каждой рецессии правительства прини­мали какие-то программы по увеличению расходов и рабочих мест в госсекторе. Но, во-первых, это были небольшие программы, и, во-вторых, их внедрение в жизнь занимало слишком много времени. Но объем трансфертных платежей обычно колеблется существенно, перекрывая, например, снижение занятости и вызванное этим снижение доходов.

Трансферты растут в ходе рецессии и снижаются в ходе подъемов вследствие функционирования обычных соци­альных программ. В ходе рецессии растут пособия, резко увеличивается число пособий по безработице, часть людей старшего возраста уходит на пенсию по старости и т. д. Главное в том, что доходы людей, страдающих от рецессии, не падают до нуля, как это было, например, в 30-е гг., а снижаются до достаточно высоких уровней многочисленных видов социальных трансфертов, что амортизирует рецессионное снижение доходов и стабилизирует макроэкономическую динамику. Такие трансферты называют автоматическими ста­билизаторами.

Как и трансферты, налоги тоже чувствительны к изме­нениям в уровнях макроэкономической активности. Напри­мер, в США в течение последних 30 лет эластичность нало­говых поступлений (изменение Т, деленное на 1% изменения ВНП) составляла 1,8. Такая высокая чувствительность объяс­няется рядом факторов. Во-первых, прибыль корпораций колеблется очень сильно, и вместе с ней колеблется размер собираемого налога на эту прибыль. Во-вторых, вследствие снижения объема продаж снижаются налоги на продажи. В-третьих, снижение индивидуальных доходов происходит в форме перемещения значительной массы налогоплатель­щиков в более низкие доходные интервалы, с которых в соответствии с прогрессивной шкалой берутся более низ­кие налоги. Вследствие всех этих причин средняя налоговая ставка снижается во время рецессии и растет в периоды подъемов.

Трансферты и налоги воздействуют на AD через измене­ния в располагаемом личном доходе (Y_D). Многочисленные исследования по большой группе развитых стран показали, что Y_D меняется не более чем на 40% по отношению к изменениям в ВНП (Y). Остальные 60% перекрываются дей­ствием автоматических стабилизаторов и дискреционной политикой. Дискреционная фискальная политика — сознатель­ный выбор правительством налогов и расходов для достиже­ния целей макроэкономической стабилизации и социальных задач.

Вопрос о бюджетном дефиците почти всегда является политическим вопросом. Это происходит в силу ряда причин. Во-первых, дефицит — часть общей статистической картины экономики, в которой отражается поведение многих макроэкономических переменных. Он как верхушка айсберга. В простейшем виде бюджетный дефицит — разница между бюджет­ными расходами и доходами, которая должна покрываться (финансироваться) либо выпуском государственных ценных бумаг, либо эмиссией денег. Поэтому макроэкономическое воздействие дефицита должно анализироваться через рас­смотрение воздействия бюджетных доходов, расходов, госу­дарственных ценных бумаг и денежной массы.

Обычно в ходе цикла бюджетный дефицит нарастает в периоды рецессии, когда экономика действует на уровне ниже потенциала, и снижается (либо исчезает) в периоды подъемов, когда экономика действует выше потенциала, так как в периоды рецессии расходы растут, а доходы снижают­ся, но в периоды подъемов расходы относительно снижают­ся, а доходы увеличиваются. В обоих случаях речь идет о циклическом дефиците. Но если экономика действует на уров­не потенциала, то что за бюджетный дефицит возможен на этой стадии?

Для ответа на данный вопрос экономисты создали кон­цепцию дефицита при полной занятости — дефицита, кото­рый возникает, когда экономика действует на уровне полной занятости, т. е. при естественной норме безработицы. Этот дефицит «очищен» от циклических значений дефицита (из­лишка). Он получается на основе расчетов функций реакции для бюджетных расходов и доходов и определения тех уров­ней расходов и доходов, которые соответствуют потенциаль­ному ВНП. В последние два десятилетия бюджетный дефицит при полной занятости стали называть структурным дефици­том, а разницу между фактическим и структурным дефици­том — циклическим дефицитом.

Теперь мы вновь возвращаемся к взаимосвязи бюджетного дефицита и процентных ставок, поскольку эта связь имеет важное значение для понимания роли государства в измене­ниях совокупного спроса. Рост дефицита, вызванный либо увеличением расходов, либо снижением налогов, приведет к росту процентных ставок. Реальная картина последних 30 лет во многих странах была такова, что в кратковременные периоды реальная ставка процента падала, когда дефицит нарастал, и наоборот. Это точно соответствует циклическим закономерностям поведения дефицита. Дефицит возникает или растет в период рецессии (спада), когда по многим причинам низка и ставка процента (все мотивы спроса на деньги ослаблены).

Ключевые слова и понятия

·        Автоматические стабилизаторы

·        Автоматическая фискальная политика

·        Акцизы

·        Валовые налоговые поступления

·        Государственные расходы

·        Дискреционная фискальная политика

·        Единовременные налоги

·        Излишнее налоговое бремя

·        Косвенные налоги

·        Мультипликатор автоматических расходов

·        Налог на имущество

·        Налог на продажи

·        Налог на фонд заработной платы

·        Налоговая функция

·        Налоговые утечки

·        Нейтральный налог

·        Подушный налог

·        Предельная налоговая ставка

·        Предельная склонность к налоговому изъятию

·        Прогрессивный налог

·        Пролонгация долга

·        Пропорциональный налог

·        Прямые налоги

·        Равенство Рикардо

·        Регрессивный налог

·        Средняя налоговая ставка

·        Структурный дефицит

·        Фискальная политика

·        Функция реакции, или правило политики

·        Чистые налоговые поступления

·        Чистые потери

·        Циклический дефицит

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Валовые государственные расходы включают покупку товаров и услуг, а также трансферты, в состав кото­рых входят как социальные трансферты и субсидии, так и выплаты процентов по государственному долгу. Доходы государства включают налоги и доходы от госсектора. Фискальная политика является, по суще­ству, управлением государственным бюджетом с це­лью достижения макроэкономических и макросоциальных целей правительства.
2. Государство (власти) обеспечивает население обще­ственными благами, которые никого не исключают из процесса их потребления и за которые никто не конкурирует. Государство обеспечивает социальные гарантии населению. G — расходы на госзакупки то­варов и услуг. Величина G определяется политически­ми решениями.
3. Налоги — главный источник доходов властей. Валовые налоговые поступления (T_g) включают доходы от сбора налогов всеми уровнями властей. Чистые налоговые поступления (T) равны T_g за вычетом трансфертов. Трансферты — отрицательные налоги. Т зависят от уровня совокупного дохода. Налоговая функция опи­сывает связь между T и Y. Постоянный наклон фун­кции мы называем предельной склонностью к нало­говому изъятию.
4. G — элемент AD. Когда G растут, растет AD, но одновременно снижается С. При ряде общепринятых допущений равновесный уровень Y определяется из условия равновесия. Равновесный уровень Y равен мультипликатору автономных расходов, умноженному на величину автономных расходов. Налоги снижают величину мультипликатора расходов.
5. Предельная налоговая ставка — дополнительная нало­говая ответственность, деленная на дополнительный доход. Средняя налоговая ставка — вся налоговая ответственность, деленная на весь облагаемый доход. Налоги на продажи и акцизы — косвенные налоги. Помимо налогов, источниками бюджетных ресурсов являются платные услуги властей и займы. Пролонга­ция госдолга — заимствование новых фондов для оплаты государственных ценных бумаг.
6. При отсутствии ограничений на заимствования изме­нение в выборе времени для изъятия налогов при неизменности G не воздействует на объем нацио­нальных S. Это утверждение ведет к выводу о том, что бюджетный дефицит, вызванный снижением текущих налогов, не влияет на макроэкономическую ситуацию (равенство Рикардо).
7. Нейтральные налоги — те налоги, которые не подры­вают структуру С, производство в фирмах, не стиму­лируют уклонения от налогов. Идеальной формой нейтрального налога является подушный налог. Из­лишнее налоговое бремя создает чистые социальные потери. Оно угнетает экономическую деятельность, снижает ее объем, что ведет к подрыву налоговой базы.

Правило политики (функция реакции) — реакция госу­дарственного сектора на экономические колебания. Автома­тическая фискальная политика связана с действием автома­тических стабилизаторов. Дискреционная фискальная политика связана с сознательным выбором властями налогов и расходов для достижения целей макрополитики. Бюджет­ный дефицит, существующий, когда Y = Y_p, называется структурным дефицитом. Разница между фактическим и структурным дефицитом рассматривается как циклический дефицит.

ТЕМА 21.
ДЕНЬГИ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        в чем состоят функции денег;

·        какими физическими свойствами должны обладать деньги;

·        что определяет ценность денег и альтернативную сто­имость денег;

·        почему мы хотим держать часть денег на руках;

·        что такое денежная масса, спрос и предложение денег;

·        какую роль играют спрос и предложение денег в макроэкономических моделях.

§ 113. ФУНКЦИИ ДЕНЕГ

Что общего между ракушками, пачкой табака, головой скота, бутылкой водки, фиксированным куском редкого ме­талла? Все эти разнообразные предметы в разные времена служили деньгами. Что такое деньги?

Деньги — любой стандартный предмет, вещь, которые могут служить средством обмена. Без денег мы вынуждены были бы менять товары непосредственно на другие товары, т. е. осуществлять бартер, который возможен лишь при взаим­ном совпадении потребностей обоих меняющих. Деньги все­гда гарантируют такое двойное совпадение. Люди продают деньги за блага, которые они хотят купить, и продают блага за деньги, когда они хотят что-нибудь продать. Деньги понижают трансакционные затраты. Постепенная эволюция де­нежного обмена — последствия экономизирующего (рацио­нального) поведения людей — получение максимально возможного из ограниченных ресурсов.

Деньги являются согласованной счетной единицей для установления цен на товары и услуги. Для того чтобы полу­чить максимум полезного из нашего семейного бюджета, нужно осуществлять подсчеты. Это не подсчеты того, что мы, в конце концов, купим, а определение альтернативных затрат. То есть это не определение того, что выбранная нами вещь стоит, например, 100 р., а подсчеты того, что вместо этой вещи мы отказались от покупки вещи А или такого-то количества вещей В, значит, подсчеты альтернативных зат­рат — упущенной выгоды (цены нашего выбора).

Если счетной единицей будут сами блага, то с нами случится что-то вроде катастрофы. Представьте себе, что вы пришли в театр, а в кассе вам сообщили, что 1 билет стоит либо 1 кг сливочного масла, либо 1 кг сыра и т.д. Что делать? Ясно, что цена в денежных единицах — единствен­ное приемлемое для всех средство, чтобы купить или продать что-то вполне определенное.

Деньги выполняют также функцию сохранения ценности (функцию сбережения). Не надо путать эту понятную функ­цию с все еще применяемой некоторыми российскими авторами категорией, которую они называют «деньги как мера стоимости». Само понятие стоимости вообще спорно. Вещь обладает ценностью (это единственно верный перевод примененного экономистами-классиками английского слова value) и ценой. Слово «стоимость» присуще лишь одной экономической школе, диктаторски доминировавшей в Рос­сии в XX в. Мировую экономическую науку это понятие, по большому счету, вообще не интересует. Ее интересуют поня­тия ценности и цены.

Деньги функционируют как средство сохранения, сбере­жения сокровища. Если бы они не действовали таким образом, их бы не принимали как средство обмена. Чем устой­чивее деньги, тем лучше они действуют как средство сохра­нения ценности, сокровища. Однако чем сильнее инфляция, тем больше подрывается данная функция денег. При гипе­ринфляции эта функция полностью исчезает.

§ 114. КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ДЕНЕГ

Деньги появились очень давно. Первобытные племена уже использовали что-то вроде примитивных денег. Естественное стремление людей избавиться от сложностей получения благ через бартер неизбежно вело к появлению сначала некоторых принимаемых всеми товаров (вещей). В конце концов, наилуч­шую пригодность в этом плане показали золото и серебро. Они высоко ценились в силу их крайне ограниченного пред­ложения и высокого спроса на них и поэтому обладали высокой и устойчивой ценой. Кроме того, они были легко делимы на небольшие единицы металла. Их стали постоянно использовать в торговых операциях. Затем на смену слиткам появились монеты. Они обладали твердым номиналом, по­скольку содержали точные весовые характеристики.

История знает сотни случаев, когда делались попытки уменьшить реальное золотое (или серебряное) содержание металлических денег. Поэтому долгое время в практике тор­говли сохранялось определение пробы и традиция взвешива­ния монет для определения реального веса содержащегося в них золота и серебра. Порча денег всегда вела к инфляции, ибо количество монет увеличивалось, но покупательная спо­собность каждой из них понижалась. Наблюдения за такими событиями когда-то привели экономистов к выдвижению количественной теории денег и цен. Они полагали, что существует очевидная связь между средним уровнем цен и количеством денег в обращении, так что увеличение ко­личества денег ведет к пропорциональному повышению уров­ня цен.

Порча денег подтолкнула Томаса Грешэма — советника Елизаветы Английской — к формулированию известного за­кона Грешэма: «Плохие деньги выводят из строя хорошие деньги». Королеве Елизавете досталось тяжелое денежное наследство: практически весь национальный денежный запас был подпорчен. Елизавета начала выпуск новых золотых монет с полной номинальной стоимостью. Однако они почти сразу исчезли из обращения, что привело Грешэма к упо­мянутому выводу. Кстати, и в наше время из обращения ис­чезли монеты с содержанием серебра (например, серебряные монеты в 0,25 долл. в США).

Вслед за монетами в денежном обращении появились бумажные деньги. Первые бумажные деньги были обязатель­ством заплатить их предъявителю золотом, т. е. превратить, конвертировать бумажные деньги в золото. Работоспособность этих денег целиком зависела от доверия к тому, кто их конвертировал в золото. Это доверие резко возросло, когда такая функция перешла к крупным и надежным банкам, которые стали выпускать банкноты. В этих случаях бумажные деньги становились такими же «хорошими», как и золото. Сначала бумажные деньги обеспечивались золотом в пропор­ции 1:1. Затем резервное золото, предназначенное для его обмена по требованию на бумажные деньги, стало обеспечи­вать лишь часть выпущенных банкнот. «Лишние» банкноты стали инвестироваться в кредитные операции, приносящие доход. А резервное золото стало так называемым фракцион­ным резервом, который обеспечивал не всю бумажную де­нежную массу, а лишь ее фракцию. Потребность в таком резерве в XIX — начале XX в. подтверждалась многократными случаями банковской паники.

Следующим этапом в эволюции денег был переход фун­кции эмиссии (выпуска) денег к центральным банкам. При этом первоначально центральные банки обеспечивали пол­ную конвертируемость банкнот в золото, что называлось системой золотого стандарта. Между двумя мировыми война­ми ушла в историю эта система. В плане конвертируемости бумажных денег в золото ей на смену пришла система золотодевизного стандарта: в золото конвертировались лишь бумажные деньги, принадлежащие иностранцам или иност­ранным центральным банкам. Но гражданам своей страны пришлось проститься с конвертацией.

Естественно, что деньги, не конвертируемые в золото, зависели от того, будут ли они приниматься по своему номиналу. Правительства вынуждены были пойти на то, чтобы гарантировать, что выпущенные в обращение бумаж­ные деньги будут приниматься повсеместно. Так появились неразменные (на золото) бумажные деньги, каковыми на сегодняшний день является, по существу, вся национальная валюта во всех странах. Бумажные и металлические деньги сегодня ценятся по номиналу потому, что в соответствии с законами они всеми принимаются как законное платежное средство для покупки товаров и услуг и погашения долгов. Поэтому их часто называют декретными деньгами.

К XX в., как мы уже знаем, повсеместно частные банки потеряли права на эмиссию бумажных денег. Эта функция перешла к центральным банкам. Но возник еще один вид денег, которые создают частные банки. Речь идет о депозит­ных деньгах — частных долговых деньгах, которые являются займом банка у клиента и которые банк обязуется выплатить по первому требованию. Такой заем может быть использован как деньги в форме чекового депозита. Итак, клиент банка открывает депозит (вклад) и получает чековую книжку, которую фактически использует как средство платежа по своим долгам. Чеки сами по себе деньгами не являются. Деньгами являются чековые депозиты. Чек служит просто как письменное указание банку передать деньги от клиента его поставщику (подрядчику, продавцу и т.д.). Деньгами не яв­ляются и кредитные карточки. В западных странах при оплате покупки чеком покупателя часто просят предъявить чековую карточку — разновидность кредитной карточки, которая служит для сверки подписи и номера счета, т. е. является документом, удостоверяющим личность и кредитоспособ­ность покупателя. Как и чековая карточка, кредитная карточ­ка тоже удостоверяет личность. Но вместе с тем кредитная карточка дает возможность покупателю как бы занять деньги на покупку под обещание оплатить ее несколько позднее.

В течение более чем столетия депозиты четко делились на срочные депозиты и депозиты до востребования. Депозит до востребования — счет в коммерческом банке в целях осуществления операций (покупок, сделок) с использованием банковских денег. Только этот вид депозитов конвертировался чеки, «очекивался». Депозит до востребования практически не приносил дохода своему владельцу. Срочный депозит — счет в банке или ином финансовом институте в целях получения дохода в форме процента. Такой депозит означал помещение денег в банк на твердо оговоренный срок. Он приносил процентный доход, но нельзя было без потери дохода изъять депозит до истечения срока.

В 80-е гг. повсеместные (в западных странах) финансовые реформы привели к тому, что возникли смешанные формы. Помещения вкладов в банки и финансовые институции. В частности, появился NOW (negotiable order of withdrawal — оборотный изымаемый вексель) — счет, который комбини­рует срочный депозит с ограниченным числом чековых пе­реводов в месяц. Другой такой формой стали ATS (automatic transfer services — автоматическое трансфертное обслуживание) — счета, которые позволяют автоматический перевод сберегательного счета в чеки.

§ 115. ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЕНЕГ

Предложение денег (денежная масса) — категория, ко­торая не так легко поддается определению. Что именно должно включаться в эту категорию? Этот вопрос до сих пор остается актуальным и вызывает определенные споры. Наи­более полным будет, вероятно, следующее определение: предложение денег — те активы, которые широко использу­ются и принимаются как средство платежа. В свою очередь, активы — все, имеющее ценность, что может быть законным предметом собственности. Многими экономистами применя­ется более практическое определение денежного предложения: предложение денег (денежная масса) является суммой всех декретных и банковских денег. Но в этом определении традиционно была одна трудность, связанная сначала с историческим различием между депозитами до востребова­ния и срочными депозитами, а затем с различием активов по степени ликвидности. Ликвидность — способность активов конвертироваться в средство обмена. Степень ликвидности зависит от легкости и затрат, при которых активы могут конвертироваться в средство обмена.

Традиционно совершенной ликвидностью обладали моне­ты, бумажные деньги, затем к ним присоединились депози­ты до востребования. Но все другие активы были существен­но менее ликвидны. В западных странах, например, сберегательные счета нужно было сначала превратить в на­личность или в депозиты до востребования, а сами эти счета не могли использоваться как средство обмена. Другими сло­вами, сберегательные счета обладают ликвидностью, но не совершенной. Таким образом, различие между «чисто» де­нежными и неденежными формами активов вызывает неко­торые проблемы. Примером могут быть также так называемые взаимные фонды. Институты взаимных фондов продают свои паи (акции) акционерам, а выручку инвестируют в краткос­рочные государственные и краткосрочные ценные бумаги. Функция взаимных фондов — заработать доход своим акци­онерам. Однако почти во всех институтах акционерам разре­шается помесячно списывать часть счетов в чеки. Означает ли это, что взаимные фонды — часть предложения денег? Однозначного ответа на этот вопрос нет.

По указанным причинам различные активы ранжируются по степени их ликвидности. В странах с традиционными развитыми финансовыми рынками физические (индивиды) и юридические (фирмы) лица, как правило, имеют коллек­ции различных активов, или портфель ценных бумаг, в ко­тором активы «расставлены» по степени их ликвидности. То же самое происходит и в масштабах всей страны. В любой стране имеется несколько рабочих определений предложения денег (денежной массы). Официальные показатели денежной массы называют денежными агрегатами. Они отличаются по набору входящих в них активов. Показать эти различия на российском примере все еще сложно по причинам ограниченности применения как банковских денег (депозитов), так других форм активов, обращающихся на финансовом рынке. Поэтому попробуем рассмотреть, например, американские денежные агрегаты.

Денежный агрегат М₁ — наиболее узко определяемый Показатель денежной массы, который включает наличность (монеты и бумажные деньги) и депозиты, конвертируемые в чеки (т. е. обналичиваемые депозиты). В состав М₁ включают NOW- и AТS-счета, туристические чеки и все обналичиваемые чеки, которые можно применить для немедленного осуществления сделок и операций.

Денежный агрегат М₂ включает все части М₁ и дополнительно те активы, которые менее ликвидны в сравнении с М₁ такие, как сберегательные депозиты, взаимные фонды денежного рынка, краткосрочные (но все-таки срочные) депозиты на сумму меньше чем 100 тыс. долл., при условии потери процентных доходов. Конечно, граница между М₁ и М₂ довольно условна, вследствие чего сегодня в США в качестве главного индикатора денежной массы рассматривают М₂

Денежный агрегат М₃ включает все компоненты М₂ плюс долгосрочные депозиты, депозиты американцев в банках Англии и Канады, в зарубежных филиалах американских банков, другие депозиты.

Во всех странах денежная масса находится под контролем центральных банков. Сегодня для большинства стран нор­мальным считается состояние, при котором центральные банки являются бесприбыльными организациями, обеспечи­вающими денежную массу без цели максимизации прибыли от производства денег. Поэтому в таких странах объем денеж­ной массы не зависит от альтернативных затрат держания наличности на руках, т. е. от ставки процента. Однако нужно твердо знать, что предложение денег, или денежная масса, определяется решениями властей (в России — решениями федеральных властей).

§116. СПРОС НА ДЕНЬГИ

Спрос на деньги — объем активов в денежной форме (таких, как наличность и чековые депозиты), которые насе­ление выбирает для того, чтобы держать их в своих портфе­лях. Иными словами, предъявляя спрос на деньги, люди осуществляют часть решений по распределению активов в своих портфелях. Спрос на деньги зависит от ожидаемого дохода, от риска и от ликвидности денег и других активов.

У денег есть две особенности. Во-первых, они являются наиболее ликвидным активом, и в этом главный смысл их держания людьми. Во-вторых, наличность на руках не создает дохода. Но и банковские деньги дают низкий доход в сравне­нии с менее ликвидными активами. Держание денег на руках имеет свои альтернативные затраты (свою упущенную выгоду). Эти затраты — упущенный процент, который мог бы быть заработан этими деньгами, если бы их поместили в менее ликвидные активы. Существование этих альтернативных затрат предполагает, что кривая спроса на деньги наклонена вниз. Спрос на деньги принадлежит закону спроса. Упущенная цена держания денег на руках — процент. Если процент повышает­ся, то величина спроса на деньги понижается, и наоборот.

Тем не менее, для держания денег на руках есть свои мотивы. Первый из них - трансакционный мотив, т. е. мотив иметь при себе наличность на случай заключения сделки, операции (трансакции). Второй — мотив предосторожности, особенно знакомый, прежде всего пожилым людям (иметь наличность или банковские деньги на случай немедленной потребности в них). Наконец, третий мотив — спекулятивный. Для тех, кто регулярно участвует в спекулятивных операци­ях, определенный объем спроса на деньги является обычной необходимостью.

На спрос на деньги воздействуют различные макроэконо­мические переменные: уровень цен, реальный ВНП, ставка процента. Более высокий уровень цен и ВНП увеличивает потребности населения в ликвидных средствах и тем самым повышает спрос на деньги. При прочих равных условиях номинальный спрос на деньги пропорционален уровню цен. 8 лет назад мы могли пообедать за 1 р., сегодня — за 30 р. Так как цены выросли в 30 раз, количество денег для оплаты наших покупок тоже должно было вырасти в 30 раз.

Более богатый человек делает больше покупок, чем бедный. Так и экономика в целом — чем выше ВНП, тем больше скупок и сделок (трансакций), а следовательно, больше спрос на деньги. Но нет необходимости в том, чтобы рост ВНП и рост спроса на деньги были пропорциональны. Рост спроса на деньги обычно отстает от роста ВНП, так как, во-первых, более доходные группы населения и более богатые фирмы часть доходов направляют в малоликвидные активы получения процента (т. е. эта часть доходов не служит источником спроса на деньги), во-вторых, совершенствование финансовой системы создает немало привлекательных альтернатив для денег (применение, например, таких денежных заменителей, как кредитные карточки).

Если предположить, что риск и ликвидность постоянны, то спрос на деньги зависит от ожидаемой отдачи одновре­менно как от денег, так и от неденежных активов. Если вы обладаете государственной ценной бумагой, дающей доход 50% в год, и депозитом, дающим 16%, то вы, конечно, предпочтете максимально возможную часть доходов использовать для покупки гособлигаций. Россияне на своем практи­ческом опыте все еще слабо ощущают эти различия вслед­ствие того, что наша финансовая система не предлагает широкого выбора денежных и неденежных активов.

Воздействие ценового уровня, реального ВНП и ставки (Процента на денежный спрос может быть описано следую­щим образом:

М_D = PL(Y, i, i_m),

где М_D — совокупный спрос на деньги;

Р — ценовой уровень;

Y — реальный ВНП;

i — номинальная ставка процента на неденежные активы;

i_m — номинальная ставка процента на денежные активы;

L — функция денежного спроса по отношению к реаль­ному ВНП, i и i_m.

Приведенное уравнение показывает, что M_D пропорцио­нален ценовому уровню Р. Если Р увеличивается на 50%, то при неизменности ВНП и ставки процента M_D тоже увели­чится на 50%. В свою очередь, при данном уровне РM_D зависит (через функцию L) от Y, от i и i_m. Увеличение Y ведет к росту спроса на деньги (M_D). Увеличение / делает более привлекательными неденежные активы и сокращает M_D. Но­минальный денежный спрос M_D измеряется в денежных еди­ницах. Но иногда более удобно измерять его в реальных категориях. Если обе стороны уравнения мы поделим на ценовой уровень, то получим:

Левая сторона уравнения называется реальным денежным спросом. Реальный денежный спрос — величина денежного спроса в категориях объема товаров, который эти деньги могут купить. Из уравнения следует, что реальный спрос на деньги  зависит от Y, i, i_m. Функция L здесь называется функцией денежного спроса.

На денежный спрос воздействуют также риск, размер богатства, ликвидность других видов активов, существующая технология расчетов. Когда богатство увеличивается, то спрос на деньги растет. Но этот рост отстает от темпа увеличения богатства, поскольку в таком случае быстрее растут сбереже­ния. Фактор риска серьезно влияет на спрос на активы, учитывая колебания ставок процента. В этом смысле тот, кто держит наличность, ничем не рискует. Чем выше фактор риска в экономике, тем больше спрос на деньги.

Спрос на деньги зависит также от степени ликвидности альтернативных активов. Чем выше эта степень, тем ниже потребность в деньгах. Наконец, на денежный спрос влияет технология платежей. Например, введение кредитных карто­чек позволило многим не обращаться к деньгам для осуще­ствления трансакций.

§ 117. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СПРОСА И ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ

В то время как ставка процента является альтернативными затратами держания денег, ценность денег измеряется их покупательной способностью. Последняя обратно пропорци­ональна уровню цен. Если ценовой уровень увеличивается на 50%, то покупательная способность денег должна снижаться тоже на 50%. Уже известная нам модель AD/AS говорит о том, что при превышении предложения денег (денежной массы) над спросом ценовой уровень будет расти, а ценность денег снижаться. Действительно, если денежная масса растет, то население тратит дополнительные деньги на покупку активов, приносящих процент, а также на покуп­ку товаров и услуг. Но то, что может сделать один чело­век (в данном случае избавиться от избыточной наличности), не обязательно могут сделать все. Вся экономика избавить­ся от избыточных денег не может, так как та сумма, на которую уменьшается наличность у одного, увеличивает на­личность у другого. Общая денежная масса в экономике не уменьшается.

Зато изменяется ценовой уровень, увеличиваясь по мере роста денежной массы. Теперь в экономике больше денег для покупки того же объема товаров и услуг. С другой стороны, нужно больше денег для того, чтобы профинансировать более высокую денежную стоимость расходов населения. На рис. 21-1 на оси ординат показана покупательная способность денег, а на оси абсцисс — величина денежного спроса. Кривая спроса на деньги D_m здесь является функцией поку­пательной способности денег, а не ставки процента. Покупа­тельная способность денег измеряется объемом товарной массы, которую может купить одна денежная единица. Кри­вая D_m наклонена вниз, так как по мере роста ценового уровня и, следовательно, по мере снижения покупательной способности денег растет величина спроса на деньги для оплаты более высокой стоимости трансакций в экономике. Первоначальная кривая предложения денег — S_m. Предложение

Рис.21-1

денег не является функцией ценности денег, а опреде­ляется решением властей. Если власти увеличивают S_m, a D_m остается неизменным, то возникает избыточная денежная масса при прежнем уровне цен. Те, кто принимает экономи­ческие решения, будут тратить этот избыток до тех пор, пока уровень цен не поднимется достаточно для того, чтобы побудить население держать новый объем денежной массы. Новой равновесной точкой окажется E₁, которая отражает случившийся рост ценового уровня и, следовательно, паде­ние покупательной способности денег до 1/ P₁.

Изменения денежной массы оказывают существенное краткосрочное воздействие на номинальный ВНП. По мне­нию кейнсианской школы, это воздействие осуществляется опосредованно, через трансмиссионный (передаточный) ме­ханизм: а) сначала происходит изменение S_m; б) это изме­нение воздействует на изменение процентной ставки; в) последнее влияет на объем инвестиций; г) автономный сдвиг в инвестициях мультиплицируется в изменении AD; д) происходит изменение в номинальном ВНП. Этот много­ступенчатый механизм включает и взаимодействие кривой неизменяющегося денежного спроса с изменением в денеж­ной массе. Эту кривую называют графиком предпочтения лик­видности.

Изменение в Q_m ведет к изменению процентной ставки и Т.д. через весь трансмиссионный механизм. Краткосрочные финансовые активы менее подвержены риску изменений ставки процента, чем долгосрочные активы. Иными словами, независимо от изменений условий краткосрочные финансо­вые активы могут быть быстро проданы практически по той же цене, по какой они покупались. Если по различным активам предполагается одна и та же норма отдачи, боль­шинство владельцев активов предпочтут актив с высшей степенью ликвидности. Это предпочтение активов с низкой степенью риска и называется их предпочтением ликвидности. Предпочитая ликвидность, инвесторы хотят получать более высокую норму отдачи на менее ликвидные активы. Предпоч­тение ликвидности может быть выражено как премия лик­видности, добавленная к долгосрочной процентной ставке сверх ставки по краткосрочным активам. Премия ликвидно­сти — разница между долгосрочными и краткосрочными ставками процента, который хочет получить владелец долго­срочных активов в обмен на потерю ликвидности. Премия ликвидности — причина, по которой краткосрочные ставки ниже долгосрочных.

Если Q_m растет, то население, в соответствии с теорией предпочтения ликвидности, предпочтет покупать активы с более высокой ставкой процента, например облигации с фиксированным доходом. Цена облигации тоже начнет расти, влияя на снижение ставки процента в экономике. Это снижение произойдет по следующей причине. Допус­тим, мы купим одну облигацию, по которой за год пла­тится ставка в 50% (250 р.) за 500 р. Спрос на облига­ции вызовет рост цен на них, например, до 1 тыс. р. Но она по-прежнему приносит каждый год 250 р., что теперь состав­ляет не 50%, а 25%. То есть когда цена актива с фикси­рованным доходом растет, ставка процента на него сни­жается. Что это означает для кривой предпочтения ликвид­ности? Когда S_m увеличивается, население расходует избы­точные деньги на покупку облигаций. Ставка процента снижается по мере того, как цена активов с фиксированными доходами растет.

Ставка процента существенно воздействует на величину инвестиционного спроса. Принимая инвестиционные реше­ния, фирмы рассчитывают норму отдачи всех инвестицион­ных проектов, ранжируют их по норме отдачи от высшей к низшей и отсекают от рассмотрения все проекты, которые имеют норму отдачи ниже ставки процента. Когда станка растет, этот барьер проходит все меньшее число проектов. Снижение инвестиционных расходов мультиплицируется на совокупный спрос, который сократится, вызывая рецессию. Но если ставка процента снижается, а инвестиции увеличи­ваются, то AD растет, что ведет к одновременному повыше­нию ценового уровня и реального ВНП. Возникает инфляци­онный разрыв. Чтобы преодолеть его, экономика через механизм автоматической перестройки сдвинет влево кривую SRAS. Реальный ВНП снизится, но уровень цен вновь подни­мется. Экономика достигнет новой точки долгосрочного рав­новесия, т. е. возвратится к потенциалу, но с большей де­нежной массой и более высоким уровнем цен. Номинальный ВНП вырастет, хотя реальный снизится. Это случится пото­му, что рост цен более чем компенсирует снижение реаль­ного ВНП.

Рост уровня цен дает обратную реакцию, вынуждая кри­вую предпочтения ликвидности сдвинуться вправо. Спрос на деньги увеличится, ставка процента тоже. В итоге в долгосроч­ном периоде все, что случится в результате роста S_m, вызовет повышение уровня цен. Таким образом, в краткосрочном пла­не рост S_m ведет к росту цен и ВНП, а в долгосрочном — только к росту ценового уровня. В этом, в частности, состоит идея нейтральности денег в долгосрочном периоде.

Кейнсианская школа исходит из того, что кривая пред­почтения ликвидности чувствительна к изменениям S_m. Она полагает также, что для повышения ставки процента нужно довольно значительное повышение S_m. Но эта школа считает, что инвестиционный спрос весьма умеренно чувствителен к изменениям ставки процента. Так что при изменении ставки сдвиг в инвестиционном спросе будет относительно небольшим. Все эти предпосылки кейнсианской школы ведут к предположению о том, что в краткосрочном плане ни реаль­ный ВНП, ни ценовой уровень не будут слишком чувстви­тельны к изменениям в S_m. Поэтому эта школа предпочитает меры фискальной политики (а не денежно-кредитной, т. е. манипулирования S_m) в качестве инструмента воздействия на экономику.

В соответствии с классической количественной теорией скорость обращения денег постоянна, экономика действует на уровне потенциального ВНП, номинальный ВНП должен быть равным S_m, умноженному на скорость обращения. Таким образом, ценовой уровень изменяется пропорционально из­менениям денежной массы.

Классическая количественная теория описывает эконо­мику в долгосрочном периоде. Однако в краткосрочном пе­риоде экономика не действует на уровне потенциального ВНП, а скорость обращения изменяется.

Современная классическая теория связана с монетаристской школой. С точки зрения этой школы, спрос на деньги (т. е. трансакционный спрос на наличность и банков­ские деньги) такой же, как и спрос на любой другой товар. Если кому-то нужны деньги, он не должен тратить часть своего дохода на товары и услуги, и наоборот. Поэтому монетаристская функция денежного спроса несколько шире кейнсианской.

Любой избыточный объем S_m, в соответствии с монетаристами, может быть сразу потрачен как на покупку товаров и услуг, так и на покупку финансовых активов. То есть в данном случае трансмиссионный механизм воздействия из­менений S_m на ВНП предельно сокращен. Изменения S_m сразу ведут к изменениям в потребительских и инвестиционных расходах, а следовательно, к изменениям в ценовом уровне и краткосрочным сдвигам в реальном ВНП. При этом коли­чество денег (Q_m) зависит от уровня реального ВНП, цено­вого уровня, темпа ожидаемой инфляции, ставок процента на альтернативные финансовые активы.

Скорость обращения изменяется, но детерминированно. В частности, она повышается во время циклических подъемов и понижается во время рецессии. Когда растет ценовой уровень или реальный ВНП, то при данном S_m денежная единица должна обслуживать больший по стоимости объем трансакций, и поэтому скорость обращения нарастает. S_m и скорость обращения движутся вместе, изменяя номинальный ВНП. Рост S_m повышает инфляционные ожидания и с ними скорость обращения. Если S_m растет на 2%, вызывая увели­чение скорости обращения на 1%, то номинальный ВНП увеличится на 3%.

Монетаристская школа полагает, что S_m воздействует на совокупное производство в краткосрочном, а не в долгосроч­ном периоде. В долгосрочном периоде изменения S_m воздей­ствуют лишь на ценовой уровень (полное совпадение с кейнсианцами). То есть в долгосрочном плане деньги нейтральны по отношению к реальному ВНП.

Ключевые слона и понятия

·        Активы

·        Активы с фиксированным доходом

·        ATS-счета

·        Банковские деньги

·        Декретные деньги

·        Денежный агрегат M₁

·        Денежный агрегат M₂

·        Денежный агрегат M₃

·        Депозиты до востребования

·        Кривая предпочтения ликвидности

·        Ликвидность

·        Мотив предосторожности

·        Нейтральность денег

·        NOW-счета

·        Предложение денег

·        Спекулятивный мотив

·        Спрос на деньги

·        Срочные депозиты

·        Товарные деньги

·        Трансакционный мотив

·        Трансмиссионный (передаточный) механизм

·        Функции денег

·        Чеки

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Главными функциями денег следует считать их ис­пользование в качестве средства обмена, единицы счета, средства накопления богатства.
2. Денежная масса включает декретные деньги (налич­ность) плюс банковские деньги (депозиты, превраща­емые в чеки). Ликвидность — способность активов конвертироваться в деньги.
3. Есть три главные причины, определяющие спрос на деньги: мотив осуществления деловых операций (трансакционный), спекулятивный мотив и мотив предосторожности.
4. Альтернативные затраты (упущенная выгода) держа­ния денег — процент, который деньги могли бы заработать, если бы их поместили в менее ликвидные активы.
5. Если S_m растет быстрее D_m, то возникает избыточная денежная масса и покупательная способность денег падает. В модели Кейнса изменения S_m ведут к макро­экономическим последствиям, воздействуя на ставку процента и инвестиционный спрос. Кейнсианский спрос на деньги известен как кривая предпочтения ликвидности. Предпочтение ликвидности является функцией ставки процента. Изменения S_m в кратко­срочном плане воздействуют на ценовой уровень и на реальный ВНП, а в долгосрочном — только на ценовой уровень. Последнее явление известно как нейт­ральность денег.
6. Современная количественная теория денег основана на уравнении обмена. Q_m зависит от реального ВНП, ценового уровня, ожидаемого темпа инфляции, став­ки процента. Скорость обращения изменяется регуляр­но в ходе делового цикла. Изменения S_m в краткосроч­ном плане прямо воздействуют на все виды спроса и, следовательно, на Р и Y_p. Но в долгосрочном плане увеличение S_m ведет только к росту ценового уровня. Следовательно, монетаристы также поддерживают идею нейтральности денег.

ТЕМА 22.
БАНКОВСКАЯ СИСТЕМА

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        в чем состоят функции коммерческих банков;

·        каковы основные функции Центрального банка;

·        что такое банковские резервы и как они влияют на способность банков делать деньги;

·        что такое мультипликатор депозитного расширения;

·        какое значение имеет устойчивая система финансовых платежей.

Коммерческий банк принадлежит к довольно многочис­ленному семейству финансовых посредников, являясь в нем исторически и функционально чем-то вроде старшего брата. Финансовый посредник — фирма, которая занимает деньги у домашних хозяйств (владельцев факторных ресурсов) и фирм и дает взаймы другим домашним хозяйствам и фирмам. Среди множества видов финансовых посредников (банки, ссудо-сберегательные кассы и ассоциации, кредитные союзы и т.д.) особое место всегда занимали банки.

§ 118. КОММЕРЧЕСКИЕ БАНКИ

Коммерческий банк — финансовая институция, которая на законном основании принимает вклады (депозиты) и выдает коммерческие займы. Современные коммерческие банки можно объединить в две системы. Одна из них вклю­чает незначительное число банков, имеющих множество отделений по всей стране. В другую входит огромное число независимых банков. В Канаде и Англии действует первая система (в СССР также действовала система из нескольких государственных банков), в США и России — вторая. Ком­мерческий банк — частное, стремящееся к получению при­были учреждение. Все коммерческие банки занимаются од­ним и тем же делом: держат депозиты своих клиентов, переводят деньги своих клиентов в другие банки, дают кредиты физическим и юридическим лицам, инвестируют в государственные ценные бумаги. В отличие от банков другие финансовые институты выполняли какую-либо одну задачу, например принимали только срочные депозиты и предостав­ляли кредиты под строго определенные цели.

Все коммерческие банки так или иначе имеют между собой связи, сотрудничают. Это сотрудничество поощряется законодательно, чтобы обеспечить стабильную деятельность денежных и кредитных рынков. Банки часто дают совместные кредиты, если потребности заемщика слишком велики для одного банка (например, когда заемщиком является крупная корпорация). Еще один пример межбанковского сотрудниче­ства — функционирование кредитных карточек, каждая из которых часто задействована значительной группой банков. Наиболее распространенной формой межбанковского сотруд­ничества являются чековые взаиморасчеты и чековая инкас­сация. Банковские деньги действуют как средство обмена только потому, что банки принимают чеки друг у друга.

Любой из банков (как, впрочем, и любая фирма) имеет баланс — бухгалтерский инструмент, который суммирует финансовые позиции банка в данный момент времени, ис­пользуя технику Т-счета, позволяющую сравнивать общие обязательства (пассивы) и активы банка. Пассивы — обязательства банка. Активы — собственность банка. Разницу между активами и пассивами называют собственным капиталом. На одной стороне баланса находятся активы, т. е. оцениваемое имущество или права, которые являются собственностью банка, а на другой стороне — пассивы, т. е. деньги или обязательства, которые банк должен, плюс собственный капитал (чистая ценность банка). Активы забалансированы пассивами плюс собственный капитал:

общие активы = общие пассивы + собственный капитал.

Активы у фирмы могут включать наличность, запасы, оборудование, здания, а пассивы — текущие обязательства (счета кредиторов и векселя к оплате) и долгосрочные обязательства. Почти все статьи баланса оцениваются по трансакционной ценности или по фактическим затратам. Земля, здания, оборудование входят в баланс по их покуп­ной цене. Собственный капитал относят к пассивам, так как он представляет собой акционерный капитал. Если общие активы банка снижаются на величину X, а пассивы при этом остаются неизменными, то это означает, что собственный капитал тоже снизился на величину X. Поскольку собствен­ный капитал равен активам минус пассивы, а балансовый отчет должен балансироваться, то при изменении активов и неизменной величине пассивов немедленно меняется значе­ние собственного капитала. Уравнение баланса (или балансо­вый отчет) фактически является тождеством, которое, по определению, всегда должно сообщаться.

Банки и другие финансовые посредники существуют для того, чтобы зарабатывать прибыль на разнице между про­центными ставками, которые они платят по депозитам, и процентными ставками, под которые они дают взаймы. Почему же возникает эта разница? Она возникает как след­ствие того, что банки оказывают клиентам услуги, которые необходимо оплачивать.

Допустим, что финансовых посредников не существует. Тогда найти кого-нибудь, чтобы занять у него денег, становится проблемой. Проблемой становится и желание собствен­ника каких-либо, пусть небольших, сбережений куда-то их пристроить, чтобы они зарабатывали деньги. Толпы россиян, метавшихся между конторами «МММ» или «Властилины» именно с этой целью, показывают нам подлинные размеры данной проблемы. Банки и другие финансовые посредники минимизируют наши затраты на получение кредита, позво­ляют нашим деньгам работать на нас с целью зарабатывания денег.

Предоставление кредита — чрезвычайно рискованный бизнес. Ведь банки принимают вклады людей, т. е. фактически берут взаймы, для того чтобы затем самим давать взаймы, что делает этот бизнес еще более рискованным. Всегда существует опасность того, что взявший взаймы не вернет долг. В долг обычно берут инвесторы в надежде (а не в уверенности), что их инвестиционный проект окажется прибыльным. Но весьма часто, например, в России эта надежда не оправдывается. Вкладчик в банке вообще лишен какой-либо физической воз­можности контролировать использование кредита, выданного банком. Мониторинг кредитов (и то далеко не всегда) осуще­ствляет сам банк или иной финансовый посредник.

Снять риск в банковском деле невозможно, но снизить можно, дифференцировав банковскую деятельность. Не слу­чайно пословица «Не складывай все яйца в одну корзину» родилась среди банкиров. Когда кредитуешь многих, то банк­ротство одного заемщика не может привести к катастрофе банка. Когда все кредиты даны одному заемщику, то его риск становится риском банка. А фактически происходит следую­щее: клиенты делают вклады в банк для того, чтобы их деньги были даны кому-то взаймы и принесли процент. При этом клиенты — собственники этих денег ничем не рискуют. Риск аккумулирует банк, финансовый посредник. Когда мы говорим, что клиенты ничем не рискуют, это не означает, что в случае разорения коммерческого банка их вклад не подвергнется угрозе. Это может случиться, но это зависит от системы финансового законодательства. В развитых странах власти обычно депозиты страхуют до определенной суммы (в США, например, до 100 тыс. долл.).

Наконец, банки и другие финансовые посредники созда­ют ликвидные средства, т. е. деньги. Клиенты делают вклады в банк и через банк дают их взаймы на определенные периоды времени. Благодаря банку депозит клиента рассмат­ривается (если он так или иначе превращается в чеки, т.е., применяя российский сленг, обналичивается) как банков­ские деньги и входит в показатель S_m (денежная масса). По существу, финансовые посредники, занимая на крат­косрочные периоды и давая взаймы на долгосрочные, созда­ют денежную массу, предоставляя инвесторам достаточно надежные ликвидные средства в кредит. Ипотечные займы (под строительство жилья) даются во многих странах на 25-30 лет.

Чрезвычайно важным обстоятельством для жизнеспособ­ности банков является фактор доверия. Из фильмов, художе­ственной литературы, рассказов очевидцев мы знаем, что персонал банков повсеместно в мире весьма консервативен во всем — в отношении политических предпочтений, одеж­ды, семейных отношений и т.д. Экономическое обоснование такого консерватизма легко объяснимо. Ведь чековые депозиты ничем не отличаются от декретных денег. Но за декрет­ными деньгами стоит власть, за ней — закон. А за чековыми депозитами — обещание, слово банка конвертировать в любой момент депозит в наличность. Если публика теряет доверие к банку, этот банк обречен на гибель. Банки всегда стремились завоевать репутацию весьма осмотрительных, осторожных в принятии решений учреждений. Во-первых, они всегда держат значительные резервы (о которых речь пойдет ниже). Во-вторых, они крайне осторожны в выдаче кредитов и инвестировании, так как потеря любого кредита, так или иначе, подрывает их репутацию в умении вести дела. А ведь банковская прибыль максимизируется при поддержа­нии минимально низких резервов. Умение банковского менед­жера как раз и состоит в умении балансировать между двумя антиподами — прибылью и экономической безопасностью.

§ 119. КАК БАНКИ ДЕЛАЮТ ДЕНЬГИ

Деньги создаются банками и другими финансовыми по­средниками, чьи депозиты обращаются в финансовом хозяй­стве страны как средство обмена. Отдельный банк создает деньги, но деньги создаются, тем не менее, как результат деятельности всех коммерческих банков и других финансо­вых посредников, действующих в рамках системы так назы­ваемых фракционных резервов. Система фракционных резер­вов — система, когда банки используют в качестве резер­вов лишь часть своих ресурсов, которые они держат на депозитах. Корни этой системы уходят далеко в историю. Та ее часть, которая начинается с эпохи золотого стандар­та, отнюдь не начало, а середина истории. В эпоху зо­лотого стандарта государством гарантировался свобод­ный обмен бумажных денег на золото. Но для этого нужно было иметь золотые резервы. Их, естественно, не держали в соотношении 1 : 1 к бумажным деньгам, а имели лишь фракцию по отношению к ним. То же самое делали и коммерческие банки в отношении получаемых ими вкладов. Принимая депозиты, они делили их сумму на две части:

одну немедленно отдавали взаймы или инвестировали, а другую держали на случай востребования вкладчиками своих депозитов.

Постепенно возникло понятие нормы резервов — про­центной доли депозитов, которую банки держат как резервы. При обычных обстоятельствах эта норма была достаточно невелика. Однако в эпохи банковских паник она могла до­стичь и 100%. Норма резервов может быть обязательной и добровольной. Сегодня центральные банки требуют от любо­го коммерческого банка соблюдения единой нормы резервов, которая называется обязательной нормой резервов. Однако всегда есть немало банков, которые предпочитают держать более высокую, чем обязательная, норму резервов, что от­ражает их субъективную оценку в отношении гарантий депо­зитов. Все резервы, которые банк имеет сверх обязательной нормы, называются избыточными резервами.

А теперь представим себе, что в Нью-Йорке появился так называемый новый русский И., который привез с собой 200 тыс. долл. В итоге денежная масса США увеличилась на 200 тыс. долл. Он посетил «Кемикл банк» и сделал вклад в сумме 200 тыс. долл. В результате Т-счет (балансовый отчет, показывающий лишь немедленные разовые изменения, по­следовавшие в результате новой банковской операции) пока­зал, что активы банка выросли на 200 тыс. долл. в форме наличности, а пассивы — 200 тыс. долл. в форме срочного депозита. Теперь предположим, что обязательная норма ре­зервов составляет 10% и все банки придерживаются этой нормы, а все избыточные резервы полностью используются банками для предоставления кредитов.

Из 200 тыс. долл. депозита, принадлежащего И., «Кемикл банк» 20 тыс. долл. должен зарезервировать на своем счету в Центральном банке (в США он называется Федеральной резервной системой — ФРС). А 180 тыс. долл. остается как избыточный резерв «Кемикл банка». Теперь его активы вклю­чают 20 тыс. долл. обязательных резервов и 180 тыс. долл. избыточных резервов. Он может отдать взаймы 180 тыс. долл. или купить на эту сумму государственные ценные бумаги. Допустим, что «Кемикл банк» решил выдать кредиты на сумму 180 тыс. долл. Теперь его активы состоят из 20 тыс. долл. обязательных резервов и 180 тыс. долл. выданных займов, т. е. чьих-то долгов в «Кемикл банке». На стороне пассивов в Т-счете два раза появится эта же цифра в 180 тыс. долл., но с разными знаками: вверху с положительным, внизу с от­рицательным, взаимно компенсируя друг друга. Главное, что на Т-счете в итоге на стороне пассивов остается 200 тыс. долл. на срочном депозите.

Допустим, что 180 тыс. долл. попадут в банк А. Т-счет банка А покажет в активах 180 тыс. долл. новых резервов и в пассивах 180 тыс. долл. в форме срочного депозита. 180 тыс. долл. в активах разделятся на 18 тыс. долл. обязатель­ных резервов и 162 тыс. долл. в форме избыточных резервов. Банк А, естественно, 162 тыс. долл. использует для кредито­вания. Эти кредитные ресурсы, допустим, попадут в банк В, который запишет в активы 162 тыс. долл. новых резервов, в пассивы — 162 тыс. долл. в форме срочного депозита. 162 тыс. долл. новых резервов банка Б будут разделены на 16,2 тыс. долл. обязательных резервов и 145,8 тыс. долл. избы­точных резервов.

Эта «карусель» будет продолжаться до тех пор, пока счет новых кредитов не достигнет 0. Новый депозит в 200 тыс. долл., поступивший от нового русского И., привел к мультиплицированному расширению банковских ссуд и созданию депозитов по мере того, как новые резервы пере­распределялись внутри банковской системы. «Карусель» за­кончится, когда банковские депозиты вырастут в 10 раз, достигнув 2 млн долл.

Одновременно появятся 200 тыс. долл. новых обязательных резервов и 1800 тыс. долл. новых ссуд. Добавление новых резервов в систему фракционных резервов приводит к муль­типлицированному расширению срочных депозитов. Один банк не может расширить предложение денег, но вся бан­ковская система делает это всякий раз, когда происходит расширение резервов. И делает она это в пределах мультипли­катора депозитного расширения — пропорции расширения общей суммы срочных депозитов к изменению в избыточных резервах. Формула этого мультипликатора проста:

в нашем случае

Если норма обязательных резервов равна 20%, то M_m равно 5, а если 40%, то M_m = 2,5. Если вы попробуете составить колонки цифр с данными, которые мы использо­вали (200, 180, 162, 145,8 и т.д.), то увидите, что каждая колонка представляет собой геометрическую прогрессию. Если общая норма входящих резервов равна R (0,9 в нашем примере), то сумма бесконечной геометрической прогрессии равна:

Конечно, мультипликатор депозитного расширения работает в обе стороны, в том числе и в сторону депозитного сжатия. Для этого нужно, чтобы первоначально случилось Сокращение избыточных резервов.

Мы проиллюстрировали депозитную мультипликацию, используя ряд допущений, в частности, в том, что все банки держат резервы в пределах обязательной нормы. Между тем в реальной действительности многие банки по разным при­чинам предпочитают держать более значительные резервы. Кроме того, клиенты довольно часто обналичивают чеки, что означает утечку наличности. Допустим, что новый русский И. открыл в «Кемикл банке» депозит лишь на 190 тыс. долл., а 10 тыс. долл. наличными оставил при себе. Тогда окончательная цифра депозитной мультипликации составляла бы 1900 тыс. долл. Центральные банки пытаются учесть все возможные утечки наличности и рассчитать фактический денежный мультипликатор. В простейшем виде формула денеж­ного мультипликатора выглядит так:

где денежная масса — M₁ или M₂, а денежная база включает общую сумму банковских резервов плюс наличность на руках у населения (обе эти части могут быть мультиплицированы). Таким образом, каждый доллар (рубль, франк, марка), ко­торый держат в банке, может поддержать несколько долла­ров денежной массы . Но 1 доллар (рубль, марка) наличности на руках представляет собой лишь 1 доллар (рубль, марку) денежной массы, он не поддерживает бан­ковских депозитов. Поэтому всякий раз, когда доллар (рубль, марка и т.д.) покидает банковскую систему, денежная масса сокращается. И напротив, всякий раз, когда наличность поступает в банковскую систему, денежная масса увеличи­вается.

Все сказанное убеждает в необходимости государственно­го регулирования денежной массы. Если банки не предвидят возможности прибыльных и безопасных операций, они будут держать избыточные фракционные (сверх обязательных) ре­зервы, что приведет к депозитному сжатию и сокращению денежной массы, если не произойдет вмешательства влас­тей, отвечающих за денежную политику. Поскольку S оказы­вает огромное воздействие на совокупный спрос, то такое сжатие может резко обострить макроэкономическую ситуа­цию. Если банки предвидят возможности прибыльных и безопасных операций с кредитованием клиентов, они сокра­тят резервы до обязательного минимума, наступит депозит­ное расширение, денежная масса будет нарастать, усиливая инфляционный разрыв. И в этом случае потребуется государ­ственное вмешательство. Денежная масса — важнейшая из макроэкономических переменных, требующая пристального внимания правительства, о чем речь пойдет в следующей теме.

§ 120. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ БАНК И ЕГО ФУНКЦИИ

Центральный банк — важнейшее учреждение националь­ной платежной системы, без надежной работы которого не будет устойчиво работать и сама система платежей. В экстре­мальных случаях неудачи в деятельности центральных банков развязывают банковские паники и ведут к подрыву нацио­нального денежного обращения. В мире существуют различ­ные модели центральных банков. В России практически все те немногие высококвалифицированные специалисты, которые так или иначе имели дело с нашим Центральным банком, стремились к созданию российской банковской системы и роли в ней Центрального банка по примеру американской Федеральной резервной системы (ФРС).

ФРС была создана в 1913 г. США, как известно, федера­тивная страна. Замысел создателей ФРС состоял в том, чтобы «рассеять» власть среди регионов, между частным и государственным секторами, между всеми банкирами, пред­принимателями и населением. В конечном счете замысел был воплощен в жизнь через эволюцию структуры ФРС, в кото­рую вошли федеральные резервные банки (ФРБ), Совет управляющих ФРС, Федеральный комитет по операциям на открытом рынке.

Вся страна поделена на 12 федеральных резервных реги­онов, и в каждом регионе есть свой главный ФРБ, который может иметь отделения во всех городах региона. Три самых крупных ФРБ — в Нью-Йорке, Сан-Франциско и Чикаго, которые вместе обладают 50% активов ФРС. Абсолютное первенство принадлежит ФРБ в Нью-Йорке. Каждый ФРБ является акционерным учреждением, которое принадлежит частным коммерческим банкам данного региона, являющим­ся членами ФРБ. Они должны купить акции своего регио­нального ФРБ, но их дивиденды не превышают 6% в год. Банки — члены ФРБ избирают шесть директоров каждого регионального ФРБ, еще трех назначает Совет управляющих ФРС. Девять директоров избирают президента, который дол­жен быть одобрен Советом управляющих ФРС. Эти девять директоров делятся на три категории (А, В, С). В категории А три директора должны быть профессиональными банкира­ми. В категории В три директора должны быть выдающимися бизнесменами из сферы промышленности, торговли и сель­ского хозяйства. Наконец, в категории С три назначенных Советом управляющих ФРС директора должны представлять общественные интересы. Они не могут быть служащими или акционерами ФРБ.

ФРБ имеет множество функций. Среди них следует отме­тить следующие:

а) эмиссия наличности;

б) изъятие испорченных денег из обращения;

в) оценка некоторых заявок на слияние;

г) выдача ссуд коммерческим банкам;

д) клиринг чеков;

е) проверка коммерческих банков;

ж) служит посредником между деловым сообществом ре­гиона и ФРС.

Все национальные коммерческие банки должны стано­виться членами ФРС. С 80-х гг. все банки обязаны держать резервы в ФРС, но одновременно все они получили доступ к дисконтному окну, к клирингу чеков, к финансовым ресурсам ФРС в случае срочных и трудных обстоятельств, к услугам ФРБ по электронному переводу денег.

Особую роль играет Совет управляющих ФРС. Он состоит из семи управляющих, каждого из которых назначает прези­дент США с одобрения сената. Для того чтобы ограничить контроль президента над ФРС, управляющий занимает свою должность 14 лет. Все управляющие должны быть из раз­ных регионов. Председатель Совета избирается из его чле­нов сроком на 4 года. Президент США, даже если бы его избрали на второй срок подряд, не может назначить боль­шинство Совета. Совет обязан предоставлять конгрессу сооб­щение о своей работе раз в полгода. Совет обладает ши­рокими полномочиями по контролю за финансовыми по­средниками.

Федеральный комитет по операциям на открытом рынке проводит заседания 8 раз в год. В его состав входят все члены Совета управляющих ФРС, президент ФРБ Нью-Йорка и по ротации президенты четырех других ФРБ. Президенты ос­тальных ФРБ присутствуют с правом совещательного голоса. Основная функция комитета — операции на открытом рын­ке, о чем мы подробнее узнаем в следующей теме. Хотя решения о дисконтной ставке и норме резервов не входят в официальную компетенцию комитета, эти вопросы факти­чески решаются именно на его заседаниях.

Помимо писаных правил существует создававшаяся деся­тилетиями неформальная структура отношений внутри ФРС. Коммерческие банки — члены ФРС фактически не имеют влияния на решения Совета управляющих. Выборы директо­ров ФРБ выглядят как назначение, которое производят пре­зиденты ФРБ. Коммерческие банки не влияют на решения ФРБ, хотя и являются их акционерами. Все это позволяет сделать весьма важный вывод: собственность на активы ФРС принадлежит частному сектору, но управляется ФРС властя­ми, отражающими интересы общества в целом. Это делает ФРС чрезвычайно влиятельной силой, цементирующей интересы всех секторов общества и экономики.

ФРС обладает чрезвычайно высокой степенью независи­мости в отличие от других федеральных ведомств США. На независимость ФРС особое влияние оказывает ее экономическая самостоятельность. Выручка от владения ценными бума­гами, от ссуд коммерческим банкам лишает конгресс и президента возможности давить на ФРС материально. ФРС сама покрывает свои расходы, направляя, вдобавок, чистую выручку в Министерство финансов.

ФРС может отказать федеральному аудиторскому ведомству в разрешении на проверку своей деятельности. В одной из статей известных макроэкономистов А. Алесины и А. Саммерса на основе реальных фактов утверждается, что суще­ствует обратная зависимость между степенью независимости Центрального банка и уровнем инфляции: чем выше уровень независимости, тем ниже уровень инфляции.

Хотя ФРС — независимое ведомство, наивно полагать, что оно действует, не согласовывая своих решений с други­ми ветвями власти и другими ведомствами. Действия всех властей и всех экономических ведомств постоянно взаимо-увязываются. Раз в неделю проходят рабочие встречи предсе­дателя Совета управляющих ФРС, министра финансов и председателя совета экономических консультантов при пре­зиденте. На этих встречах согласовываются все необходимые решения, касающиеся макроэкономической трилогии — про­блем устойчивого роста, полной занятости и стабильных цен.

В заключение целесообразно обозначить основные функ­ции Центрального банка:

1)       получение депозитов от финансовых институций (в форме обязательных резервов) и выдача этим инсти­туциям разрешения осуществлять платежи друг другу;

2)       определение минимального уровня обязательных ре­зервов, которые коммерческие банки должны держать для гарантии депозитных счетов, определение мини­мального уровня собственного капитала банка;

3)       предоставление займов коммерческим банкам, если они временно испытывают нехватку резервов;

4)       выполнение роли банкира правительства;

5)       обеспечение системы чековых расчетов;

6)       эмиссия наличности.

Великая депрессия 1929—1933 гг. оставила глубокий след в психологии людей. Тогда она привела к панике и к массо­вому изъятию депозитов из банков. В огромном количестве случаев сумма изъятий превышала резервы. Призрак 1929 г. до сих пор витает в банковском мире. Именно поэтому прави­тельства большинства развитых стран с традициями рыноч­ной экономики установили определенные системы безопасности, как для банков, так и для вкладчиков.

Как уже отмечалось, банковская система в решающей мере зависит от доверия к ней со стороны вкладчиков. Для того чтобы поддержать это доверие, власти жестко контро­лируют деятельность банков, страхуют депозиты вкладчиков и активы банков. Еще в 30-е гг. правительство США создало два важных финансовых агентства — Федеральную корпора­цию страхования депозитов и Федеральную корпорацию по страхованию счетов в ссудо-сберегательных кассах. Их функ­ции состоят в том, чтобы предотвратить потери вкладчиков в случае возникновения паники и массового изъятия вкладов. С другой стороны, ФРБ, Управление главного валютного контролера, ряд других агентств обеспечивают систему без­опасности банков.

Ключевые слова и понятия

·        Баланс (балансовый отчет)

·        Депозиты

·        Коммерческий банк

·        Мультипликатор депозитного расширения

·        Норма резервов

·        Фракционные (частичные) резервы

·        Функции

·        Центрального банка

·        Центральный банк

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Банки осуществляют деловые операции и зарабатыва­ют прибыль. Они обеспечивают вкладчикам сохран­ность их денег, чековое обслуживание их вкладов. Банки предоставляют кредиты и гарантируют стабиль­ность системы платежей. Они минимизируют затраты на поиск кредитов, берут на себя риск денежных операций и предлагают клиентам высоколиквидные средства для инвестиций.
2. Коммерческие банки обязаны держать резервы как часть их депозитов на случай значительного изъятия вкладов. Коммерческие банки для осуществления кон­троля за своими операциями используют балансовые отчеты, в которых дается информация о движении активов, пассивов и собственного капитала банка.
3. Важнейшее звено банковской системы — Центральный банк. Он является банком правительства. Главная фун­кция Центрального банка — обеспечение трех основ­ных макроэкономических задач: устойчивого экономи­ческого роста, высокой занятости и, особенно, ста­бильного уровня цен. Центральный банк устанавливает обязательную норму резервов, контролирует деятель­ность коммерческих банков и других финансовых по­средников, осуществляет эмиссию декретных денег.
4. Центральный банк, как правило, обладает значитель­ной степенью независимости. Факты говорят о том, что, чем выше независимость Центрального банка, тем ниже уровень инфляции в данной стране.
5. Действуя совместно, коммерческие банки осуществля­ют кредитные операции, используя избыточные резервы. Кредитная экспансия банков зависит от вели­чины мультипликатора депозитного расширения. На величину мультипликатора влияют норма резервов, обращение части чекового оборота в наличность и стремление многих банков держать объем резервов выше обязательной нормы.

ТЕМА 23.
ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНАЯ ПОЛИТИКА

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        в чем состоит денежно-кредитная политика;

·        какие инструменты используют центральные банки для контроля за предложением денег (денежной мас­сой);

·        о кратковременных и долговременных возможностях контроля за денежной массой;

·        о воздействии центральных банков на равновесный объем предложения денег и на равновесный уровень ставки процента;

·        о воздействии центральных банков на инвестицион­ный процесс;

·        как действует денежная политика в рамках кейнсианской модели.

Прежде всего, нам полезно научиться различать понятия «деньги» и «доход», которые в обыденном, повседневном понимании часто отождествляются. Деньги — понятие сверх­краткосрочное, относимое к данной минуте. Сейчас (сию минуту) ваше денежное богатство, например, составляет 100 р. (1 тыс., 10 тыс. и т.д.). Говоря о доходе, мы всякий раз упоминаем какой-то отрезок времени: 1 тыс. р. в месяц, 20 тыс. р. в год. Годовой доход одного среднего человека может составлять 10 тыс. р., а деньги, которыми он в данную минуту располагает, обычно представляют значительно меньшую сумму. Так и национальный доход составляет, на­пример, 2000 млрд р., а на руках у населения (включая депозиты, т. е. M₁) вряд ли будет одна десятая от этой суммы. Будучи различными понятиями, деньги и доход, тем не менее, тесно связаны, что мы и узнаем (среди прочего) в данной теме.

§ 121. ОПЕРАЦИИ НА ОТКРЫТОМ РЫНКЕ

В странах с развитой финансовой системой и развитыми финансовыми рынками операции на открытом рынке явля­ются главным инструментом манипуляций и контроля за денежной массой. Эти операции — просто купля-продажа на открытом рынке государственных ценных бумаг. Суть этих операций сводится к увеличению или снижению избыточных резервов, имеющихся в банковской системе (в системе ком­мерческих финансовых институтов).

Допустим, Центральный банк решил, что объем денеж­ной массы слишком мал. Тогда он может начать расшири­тельную политику в отношении операций с государственны­ми ценными бумагами на открытом рынке. С этой целью Центральный банк начинает скупать государственные цен­ные бумаги у населения и бизнеса. Предположим, что Цен­тральный банк покупает ценную бумагу в 10 тыс. р. Что происходит при этом с балансами физических лиц, коммер­ческих банков (и других финансовых институтов) и ЦБ? Когда физическое лицо (индивид) продает ЦБ ценную бу­магу в 10 тыс. р., то ЦБ приобретает актив в 10 тыс. р. и пассив (обязательства) в форме чека, который он выпускает для передачи продавцу — физическому лицу. Активы всех физических лиц при этом тоже будут затронуты, сократив­шись на 10 тыс. р. и оказавшись замененными на дополни­тельные 10 тыс. р. в депозитах до востребования (полученный ЦБ чек индивид вкладывает в коммерческий банк). Это изменение происходит на стороне активов.

Затронутым окажется и баланс коммерческих банков. Банковский счет физического лица будет кредитован на депозит до востребования в 10 тыс. р. (это — пассив, обязательства коммерческого банка), а чек будет направлен в отделение ЦБ для инкассации. Резервный счет коммерческого банка будет кредитован на 10 тыс. р., которые появятся как в активах на балансе банка, так и в пассивах на балансе ЦБ. Теперь 10 тыс. р. в форме депозита до востребования на балансе коммерческого банка забалансированы активом в форме дополнительных резервов в 10 тыс. р. В то время как в балансе ЦБ рост стоимости ценных бумаг на 10 тыс. р. является активом, этот рост забалансирован увеличением на 10 тыс. р. резервного счета коммерческого банка.

Таким образом, вся банковская система увеличила резер­вы на 10 тыс. р. благодаря покупке ЦБ одной ценной бумаги на 10 тыс. р. Из предыдущей темы мы знаем, что должно произойти, когда банковские резервы увеличиваются. Мотив получения банковской прибыли толкает банки выдать ссуды, начав экспансию банковских ссуд и депозитов до востребо­вания. При норме обязательных резервов, равной, например, 12%, коммерческий банк 1,2 тыс. р. должен будет направить в обязательные резервы. А 8,8 тыс. р. являются избыточными резервами, которые должны быть использованы для допол­нительных кредитных операций банка. Мультипликатор депозитного расширения составит . Следовательно, в результате покупки одной ценной бумаги в 10 тыс. р. во всей банковской системе произойдет увеличение депозитов на 83,33 тыс. р., т.е. произойдет увеличение денежной массы на 83,3 тыс. р.

Прямо противоположная схема применяется в ситуаци­ях, когда ЦБ считает, что необходимо снизить денежную массу, осуществляя политику депозитного сжатия. Тогда ЦБ начинает продавать государственные ценные бумаги, что приводит в действие мультипликатор депозитного сжатия (в нашем случае он будет равен -8,333).

Таким образом, операции на открытом рынке могут быть мощным средством контроля за денежной массой. Сравни­тельно небольшие изменения в объеме принадлежащих ЦБ государственных ценных бумаг мультиплицированно воздей­ствуют на величину избыточных резервов всей банковской системы. В обычной практике западных стран операции на открытом рынке не осуществляются таким образом, чтобы создать драматические изменения величины резервов. Они проводятся на основе повседневных действий и подстраива­ются под текущие требования денежной политики. Постоян­но растущий объем национальной экономической деятельно­сти требует постоянного увеличения денежной массы для того, чтобы поддерживать устойчивый уровень цен. Как пра­вило, осуществление ограничительной денежной политики означает, что ЦБ увеличивает денежную массу более медлен­ным темпом, чем растет номинальный ВНП, а проведение расширительной денежной политики означает, что ЦБ уве­личивает денежную массу более быстрым темпом, чем растет номинальный ВНП.

Когда ЦБ увеличивает продажи ценных бумаг на откры­том рынке, это ведет к понижательному давлению на цены этих активов. Снижающиеся цены гособлигаций прямо транс­лируются в растущие ставки процента. Почему так происхо­дит? По государственным ценным бумагам платят фиксиро­ванный доход (процент). Если за облигацию в 10 тыс. р. платят 1 тыс. р. в год, то ставка процента по этому виду ценных бумаг составляет 10%. Если же цена такой облигации падает до 9 тыс. р., то ставка процента за нее вырастает до 11,1%. Соответственно покупка государственных ценных бумаг Цен­тральным банком не только увеличивает денежную массу, но также увеличивает их цены и понижает процентные ставки на них.

§ 122. МАНИПУЛИРОВАНИЕ НОРМОЙ ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ РЕЗЕРВОВ

Изменение нормы обязательных резервов непосредственно сразу воздействует на объем денежной массы. Допустим, активы банка А включают 20 млн р. обязательных резервов 100 млн р. кредитных ресурсов, которые банк ссудил клиентам. Одновременно его пассивы (обязательства) включают 100 млн р. депозитов и 20 млн р. собственного капитала. Активы и пассивы, таким образом, выравнены, и избыточных резервов нет. Если норма резервов равна 20% и банк А не хочет держать в резервах против депозитов больше этих 20%, то величина его резервов должна составлять 20 млн р.

А теперь предположим, что ЦБ принял решение об увеличении объема денежной массы. Одним из инструментов достижения этой цели могло бы быть снижение нормы обязательных резервов, например, до 15%. Сама эта акция никак не затронет баланс банка А, но, поскольку теперь его обязательные резервы должны составлять не 20, а 15 млн р., банк А высвобождает 5 млн р. как избыточные резервы. Это будет равносильно тому, что в банке А появился новый вкладчик с депозитом в 5 млн р.: теперь у банка есть 5 млн р. для выдачи ссуд, что он и сделает. После выдачи ссуд на 5 млн р. баланс банка А чуть-чуть изменится в отношении активов. Его активы сократятся на 5 млн р. по статье «обя­зательные резервы» и увеличатся на 5 млн р. по статье «выданные ссуды». Общая сумма активов останется неизмен­ной, а пассивы вообще не будут затронуты.

Но теперь в действие придет мультипликатор депозитного расширения, который увеличит 5 млн р. в  раза, т. е. в 6,666 раза (конечно, при условии, что вся цепочка участву­ющих банков будет придерживаться 15%-ной нормы обяза­тельных резервов, а все избыточные резервы будут исполь­зованы для ссуд). Соответственно для сжатия денежной массы ЦБ должен увеличить норму обязательных резервов, что перераспределит структуру активов банка А, переведя часть резервов в обязательные и сократив тем самым кредит­ные ресурсы банка.

Однако описанный выше инструмент регулирования де­нежной массы не является чем-то обычным и часто приме­няемым. В США, например, после прихода администрации Ф. Рузвельта власти установили стартовые и другие нормы обязательного резервирования, которые затем подверглись модификации лишь спустя несколько десятилетий. Редкое обращение властей к данному инструменту объясняется тем, что последствия его применения могут быть весьма драма­тичными. Для небольших банков в США норма резервов составляет 3%, следовательно, мультипликатор депозитного расширения равен 33,3.

§ 123. ДИСКОНТНАЯ СТАВКА

Мы уже знаем, что одна из функций ЦБ — предостав­ление займов коммерческим банкам, когда они испытывают острый дефицит резервов или когда начинается банковская паника. Обычно в западных странах ЦБ увеличивает кредиты коммерческим банкам в периоды циклических сжатий и депрессий. Это поощряет банки к увеличению ссуд клиентам. При предоставлении кредитов коммерческим банкам ЦБ применяет процентную ставку, которую называют дисконт­ной. Дисконтная ставка — ставка процента, которую назна­чает ЦБ за кредиты, предоставляемые частным финансовым институтам.

В практике западных стран доля кредитов ЦБ частным банкам в балансе ЦБ обычно очень невелика. Такие кредиты играют роль в чрезвычайных случаях (например, во время кризиса фондовой биржи в США в октябре 1987 г.). Зато регулярную и важнейшую роль играет сама дисконтная ставка. Она как бы объявляет обществу (бизнесу) о намерениях ЦБ. Например, если коммерческие банки предоставляют ссуды за 8% а ЦБ нужно понизить ставку процента, с тем чтобы помочь экономическому подъему, он может объявить о понижении дисконтной ставки до 7%. В этом случае частные и могут занять деньги у ЦБ по более низкой ставке и ссудить их частным банкам по более высокой ставке. Но будет временным, краткосрочным явлением, на смену которому придет выравнивание ставок процента под уровень дисконтной ставки. Таким образом, объявление новой дисконтной ставки первоначально как индикатора целей ЦБ наводить расширительную или ограничительную денежную политику, затем приводит к тому, что под этот индикатор подравнивается с присущими отклонениями все множество процентных ставок на различные виды активов.

Обычно изменения дисконтной ставки подкрепляются энергичными действиями на открытом рынке, что оказывает весьма существенное воздействие на общую величину чистых ободных резервов в банковской системе в целом (т. е. избыточных резервов минус резервы, полученные взаймы у ЦБ). Эта величина указывает на способность коммерческих банков создавать дополнительный объем банковских денег. Если ве­личина свободных резервов меньше установленного законом уровня, то банковская система должна сократить объем ссуд и депозитов. Если эта величина выше такого уровня, то банковская система может увеличивать объем ссуд и депози­тов. Когда величина свободных резервов снижается, то ставка процента на ресурсы ЦБ растет, а вместе с ней растут и другие ставки процента.

В силу некоторых исторических причин ставка процента на ресурсы, занимаемые у ЦБ, получила название дисконт­ной в США. В ряде других западных стран ее часто называют банковской ставкой. Изменение дисконтной, или банковской, ставки оказывает существенное психологическое воздействие на финансовые рынки, поскольку информирует продавцов и покупателей о направлении денежно-кредитной политики ЦБ. В западных странах, для того чтобы поддерживать более жесткую связь между ставкой и денежной массой, ЦБ ис­пользуют так называемое моральное воздействие — неофици­альное требование к банкам об ограничении их потребностей в займах у ЦБ и о том, чтобы они следовали объявленной политике ЦБ.

ЦБ имеет также немало иных, менее значительных спо­собов контроля за денежной массой. ЦБ может осуществлять выборочную проверку кредитной деятельности коммерческих банков, как правило, с целью воздействия на распределение кредитов проверяемого банка. ЦБ также в большинстве стран пользуется правом регулирования кредитов, которые исполь­зуются в операциях на рынках ценных бумаг. Речь идет о том, что ЦБ может установить так называемые предельные по­требности покупателей в заемных средствах, манипулируя величиной первой выплаты, которую покупатель делает за счет своих, т. е. незаемных, ресурсов.

§ 124. ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНАЯ ПОЛИТИКА

Таким образом, у ЦБ имеется немало сильных инстру­ментов воздействия на денежную массу и, следовательно, проведения дискреционной денежно-кредитной политики. ЦБ нуждается именно во множестве таких инструментов, так как реакция любого отдельного коммерческого банка на те или иные отдельные изменения чаще всего непредсказуема. Коммерческие банки варьируют величиной своих избыточ­ных резервов в соответствии с собственными оценками си­туаций, следуя которым увеличивают или сокращают объемы ссуд и депозитов. В целом мы знаем, как по мере роста ставок процента банк увеличивает эти объемы, что приводит к росту денежной массы. Но мы знаем также, что ЦБ может изменять соотношения между денежной массой и процент­ными ставками, используя операции на открытом рынке, изменяя норму обязательных резервов и изменяя политику кредитования коммерческих банков.

Установление денежной политики — процесс, в котором ЦБ определяет, как и до какого предела он будет контро­лировать величину предложения денег (денежную массу).

Рис. 23-1

Цели этой политики включают достижение успехов в осуще­ствлении макроэкономической трилогии: стабильного ценово­го уровня одновременно с полной занятостью и устойчивым экономическим ростом. Среди этих трех целей главной для ЦБ является обеспечение стабильного ценового уровня. Все три цели часто называют переменными политики, т. е. конечными целями политики. Совершенно очевидно, что ЦБ не может прямо контролировать эти переменные. То, что ЦБ в состо­янии контролировать, называют инструментами политики. Та­ким образом, ЦБ не может контролировать реальный ВНП и ценовой уровень (поведение которых и является суммой трех упомянутых целей), но зато способен контролировать денеж­ную массу или ставку процента. Денежная масса и ставка процента воздействуют на совокупный спрос, но характер этого воздействия определяется положением кривой SRAS, которая, естественно, находится вне контроля ЦБ. Рис. 23-1 показывает нам воздействие, которое рост денежной массы оказывает на совокупный спрос. В обеих частях рис. 23-1 экономика первоначально находится в точке Е₀ в состоянии полной занятости, когда начатая ЦБ расширительная денеж­но-кредитная политика начинает увеличивать совокупный спрос. Кривая AD₁ сдвигается на AD₂  а точка равновесия — с Е₀ на Е_sr. В обоих случаях происходит краткосрочное увели­чение ВНП и возникает инфляционный разрыв ВНП. Но распределение случившегося увеличения между реальным ВНП (Y_R) и ценовым уровнем (Р) оказывается различным. На рис. 23-1, а наибольшее увеличение пришлось на P₁, а на рис. 23-1, б больше увеличился Y. Это различие — следствие разного наклона кривой SRAS. Чем более пологой является кривая SRAS (рис 23-1, б), тем большим оказывается рост номинального Y, выразившийся в росте реального ВНП (Y_R), и меньшим — рост Р. Таким образом, при равном увеличении совокупного спроса рост Y_R относительно больше в случае б, а рост Р больше в случае о. Поэтому в краткосрочном плане ЦБ не может контролировать то, как рост номинального ВНП будет распределен между ростом Р и ростом Y_R.

Однако в долгосрочном периоде различий между а и б нет. Как мы видим из обеих частей рис. 23-1, процесс автоматической перестройки экономики, который должен преодолеть возникший инфляционный разрыв, заставит кри­вую SRAS₁ сдвинуться на SRAS₂. Точка равновесия в обоих случаях переместится с E_SR на E_LR. Поэтому в долгосрочном периоде наклон кривой SRAS не имеет значения. Но в дол­госрочном периоде все воздействие увеличивания совокупно­го спроса отразится только в росте Р (вспомним точку зрения классиков). Из этого следует, что денежно-кредитная поли­тика, направленная на стимулирование экономического ро­ста в краткосрочном периоде, в долгосрочном периоде не­избежно приведет к росту ценового уровня.

Помимо того что денежно-кредитная политика испыты­вает неопределенное воздействие наклона кривой SRAS, на ее результаты влияют и другие факторы. Во-первых, сам постоянный процесс реального экономического роста (т. е. постоянное смещение кривой LRAS вправо) создает для ЦБ цель, напоминающую движущуюся мишень, где одинаково опасны и «перелет» и «недолет». Во-вторых, периодически происходящие шоки предложения (как и всплески неденеж­ного спроса) сами по себе воздействуют и на Р, и на Y_R. В-третьих, для ЦБ и других экономических ведомств, отве­зших за макроэкономическую политику, огромные трудности создают лаги в поступлении необходимой информации. Любая информация о макроэкономическом состоянии приходит с опозданием даже в странах, где государственная статистическая служба работает четко. Например, в США опаздывание данных о потребительских ценах составляет один месяц, а данных о дефляторе ВНП — три месяца. Данные о номинальном и реальном ВНП в норме дают картину шестимесячной давности. Наконец, российские условия отличаются огромной долей «теневой» экономики, информации о которой вообще нет. Поэтому денежно-кре­дитная политика определяется на основе несовершенной информации. Это вынуждает ЦБ многих стран полагаться на промежуточные цели политики — переменные, которые служат своего рода наводкой к целям политики ЦБ и которые, будучи близко связаны с переменными политики, обеспече­ны более доступной и своевременной информацией. К числу таких переменных, применяемых наиболее часто, относятся ставка процента и денежная масса.

ЦБ может контролировать объем резервов во всей банков­ской системе, контролируя денежную базу — объем всех «банковских резервов плюс наличность у населения и фирм (т. е. так называемые «деньги повышенной эффективности»). Денежный мультипликатор, применяемый к денежной базе, создает денежную массу. Еще раз повторим, что мультипли­катор депозитного расширения равен единице, деленной на норму резервов (выраженную как пропорция суммы обязательных и добровольных резервов). Но весьма часто, особенно в России, возникают существенные утечки из банковской системы либо даже существенная часть денег вообще не доходит до банков. Речь идет об огромном для многих стран объеме обналичивания денег, которые, уйдя из банков (или не придя в них), тем самым не участвуют в процессе депозитных расширений и сжатий. Поэтому формула денежного мультипликатора выглядит иначе, чем формула мультипликатора депозитного расширения:

денежная масса денежный мультипликатор =

Рис. 23-2

где денежная масса — M₂. Денежный мультипликатор суще­ственно ниже мультипликатора депозитного расширения (в США среднее значение денежного мультипликатора в тече­ние десятков лет составляет около 2,6).

Способность контролировать денежную базу даст ЦБ воз­можность контролировать денежную массу. А контроль над денежной массой дает ЦБ средства контроля над ставкой процента. Но ЦБ не может контролировать одновременно и денежную массу, и ставку процента. Поэтому он должен выбирать, так как у него нет средств одновременного кон­троля над этими двумя промежуточными целями. Если ЦБ принимает решение контролировать денежную массу, то он должен предоставить существующей функции денежного спроса определить ставку процента. Если же ЦБ принимает решение контролировать ставку процента, то он должен обеспечить тот объем денежной массы, который востребует-ся в соответствии с функцией предпочтения ликвидности. Рис. 23-2 показывает неизбежность данного выбора. При дан­ном спросе на деньги (D_m) ЦБ может определить ставку процента R, с тем чтобы обеспечить необходимое при этом количество денег Q_m; либо ЦБ может определить Q_m и согласиться с R, которую определяют рыночные силы (т.е. отношение D_m и S_m). ЦБ контролирует только S_m (предложение денег — денежную массу) и должен выбирать либо Q_m, либо R. Обе ситуации показаны на рис. 23-2.

§ 125. КОНТРОЛЬ ЗА СТАВКОЙ ПРОЦЕНТА

Контроль за ставкой процента может быть эффективным, если ЦБ известна ставка, которая релевантна по отношению к данному уровню потенциального ВНП, и если бы ЦБ мог точно определить, когда эта ставка начинает меняться. Однако такая задача до сих пор является местом приложения сил экономистов-аналитиков. В повседневной жизни мы на­блюдаем ставку процента, которая является номинальной. Номинальная ставка процента — наблюдаемая (видимая) рыночная ставка, которая состоит из реальной ставки плюс надбавка на темп ожидаемой инфляции. Чтобы получить реальную ставку процента, нужно из номинальной ставки вычесть ожидаемый темп инфляции, который точно никому не известен. Допустим, что ЦБ твердо поддерживает стабиль­ную ставку процента, в то время как начинается быстрый экономический подъем. Подъем вызовет экстра-спрос на деньги, и, чтобы поддерживать стабильную ставку, ЦБ дол­жен будет все время увеличивать М. Это увеличение будет постоянно подталкивать совокупный спрос, заставляя кри­вую AD сдвигаться вверх вдоль кривой SRAS. Реальный ВНП станет расти вместе с ростом ценового уровня (т. е. инфля­цией). Этот процесс будет продолжаться с каждым увеличе­нием М, которое необходимо осуществлять, с тем чтобы не допустить роста процентной ставки.

Для того чтобы остановить инфляцию, ЦБ должен оста­вить целевую ставку «в покое», т. е. перестать контролировать ее и дать ей расти так, как это определит сам рынок. Все описанное может быть применено и к обратной ситуации, когда вместо подъема начинается рецессия. ЦБ, если он решил держать ставку стабильной, будет сокращать М и с каждым таким сокращением загонять экономику в еще более глубокую рецессию. В обоих случаях, таким образом, ЦБ будет действовать не антициклически, а проциклически. Именно такие ситуации наблюдались в 70-е гг. во многих западных странах.

Существует обратная связь между ростом денежной мас­сы и ставкой процента. Каждый пик темпа роста М соответ­ствует наиболее низкой ставке процента (и наоборот). Эта взаимосвязь известна экономистам как эффект Кейнса. Эф­фект Кейнса — прогноз о том, что ставки процента будут снижаться при увеличении темпа роста денежной массы и расти при снижении темпов роста денежной массы. При этом каждый следующий пик ставки процента будет выше пред­шествующего. Расширительная денежная политика станет толкать вверх ценовой уровень и вместе с ним инфляцион­ную надбавку в составе номинальной ставки процента.

Существует также тесная взаимосвязь между ставкой про­цента и темпом инфляции (измеряемым как индекс цен потребительской продукции). Когда темп инфляции растет, повышается и ставка процента, а когда темп инфляции падает, снижается и ставка процента. Эту взаимосвязь назы­вают эффектом Фишера (Ирвинг Фишер — автор известного уравнения обмена). Эффект Фишера — прогноз о том, что номинальные ставки процента будут перестраиваться про­порционально изменениям в темпах инфляции. Рост денеж­ной массы может повысить или понизить ставку процента в зависимости от того, что действует сильнее — эффект Кейнса или эффект Фишера.

Значение применения ставки процента в качестве проме­жуточной цели, как и чисто монетаристских рецептов, в последнее десятилетие снизилось. Денежно-кредитная поли­тика нынешних центральных банков не базируется на какой-либо одной теории, скорее можно сказать, что сама теория развивается сегодня на основе быстрого сближения точек зрения различных школ (о различиях между ними см. ниже). Центральные банки применяют сегодня в качестве индика­торов многие промежуточные цели: номинальный ВНП, ставки процента, ценовые индексы, валютные курсы, показатели разрывов между долгосрочными и краткосрочными ставками процента и др.

§ 126. ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНАЯ ПОЛИТИКА И СОВОКУПНЫЙ СПРОС В КЕЙНСИАНСКОЙ МОДЕЛИ

В кейнсианской модели воздействие процентных ставок на совокупные расходы создает тот самый механизм, через некоторый денежная политика воздействует на совокупный спрос. Допустим, что ЦБ в целях стимулирования роста экономики увеличивает предложение (количество) денег (через покупку государственных ценных бумаг и т.д.). При заданном (временно фиксированном) спросе на деньги это увеличение будет воздействовать так, как увеличение пред­ложения всегда воздействует на свободном рынке, т. е. оно снизит цену. В данном случае такой ценой является ставка процента R, которая снизится. Более низкая ставка процента всегда привлекательна для инвесторов, и, следовательно, инвестиции вырастут. Увеличение инвестиций — части совокупных расходов — будет иметь мультиплицированное воз­действие на совокупный спрос. Вся эта цепочка воздействий, начинающаяся с изменения количества денег и заканчиваю­щаяся изменением ВНП (Y), называется кейнсианским транс­миссионным механизмом, т. е. механизмом передачи Q_m на Y:

Рис.23-3

На рис. 23-3, а отражено действие трансмиссионного ме­ханизма: там первоначально существует кривая предпочтения ликвидности, т. е. кривая спроса на деньги (D_m), показыва­ющая объем денег, на который предъявляется спрос при различных уровнях R. При D_m, Q_m и R все те, кто принимает экономические решения, находятся в состоянии денежного равновесия. А теперь предположим, что Q_m увеличилось до Q’_m (вследствие увеличения S_m до S’_m). Теперь все те, кто принимает экономические решения, имеют больше денег, чем они хотели бы держать при существующем уровне R. В соответствии с теорией предпочтения ликвидности альтернативой держания денег на руках является их вложение в активы с фиксированными доходами, которые имеют более высокую ставку процента (например, облигации). Но при этом цена таких активов начнет расти, что снизит процентные ставки на них. В этом обратном движении нет ничего парадоксального. Если на свободном рынке вы покупаете ценную бумагу в 50 тыс. р. и по ней получаете фиксирован­ный доход в 5 тыс. р. в год, то это составляет ставку процента в 10%. Но если цена актива растет и вы можете купить его теперь только за 100 тыс. р., то при фиксированном доходе в 5 тыс. р. ставка процента упадет до 5%.

Таким образом, при росте цены на актив ставка процента по нему падает, и наоборот. Для кривой предпочтения лик­видности (т. е. для кривой спроса на деньги — D_m) это будет означать, что при росте S_m те, кто принимает экономические решения, постараются потратить избыточные наличные, по­купая активы, приносящие фиксированные доходы. При этом процентные ставки будут снижаться, что и показано на рис. 23-3, а, когда кривая D_m сдвигается на D’_m. На рис. 23-3, б показано воздействие более низких ставок процента на объем инвестиций. Объем инвестиций определяется уровнем ставки процента и кривой спроса на инвестиции D₁. Величина спроса на инвестиции и ставка процента связаны обратной связью. Принимая решения об инвестициях, каждая фирма просчи­тывает норму отдачи каждого инвестиционного проекта, ранжирует проекты по этому критерию и отбрасывает все проекты, в которых норма отдачи от инвестиций ниже (или даже равна) ставки процента. Ставка процента становится, таким образом, своего рода планкой, которую должен пре­одолеть каждый инвестиционный проект, заслуживающий положительного решения. Увеличение или уменьшение совокупного объема нацио­нальных инвестиций затем транслируется с мультиплициро­ванным усилением в изменения реального ВНП и уровня цен (рис. 23-3, в). Рост инвестиций мультиплицированно увели­чил совокупный спрос, и кривая AD сдвинулась на АD₁. Здесь мы имеем дело именно с кейнсианской моделью, являющей­ся описанием краткосрочных макроэкономических сдвигов. Мы уже знаем, что равновесная точка Е_SR отражает кратко­срочное равновесие, процесс автоматической перестройки вернет ее на кривую LRAS, сдвинув кривую SRAS на SRAS₁, вдоль кривой АD₁,. Тем самым будет подтверждена гипотеза нейтральности денег в долгосрочных периодах.

В заключение следует сказать, что Кейнс не верил в жесткую связь инвестиций и ставки процента. Он полагал, что у инвестиций есть более сильные детерминанты. Поэтому он считал, что конечная реакция ВНП и ценового уровня на кратковременные изменения денежной массы достаточно ог­раничена. Отсюда то предпочтение в макроэкономической политике, которое он отдавал мерам фискального, а не монетарного воздействия. Однако кейнсианская школа под­держивает монетарные меры, когда они предпринимаются в целях сглаживания экономического цикла.

§ 127. ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНАЯ ПОЛИТИКА И СОВОКУПНЫЙ СПРОС В МОНЕТАРИСТСКОЙ МОДЕЛИ

Монетаристская школа выросла из классической, пре­одолевая ее недостатки и пересматривая проблемы спроса на деньги. Идея о том, что инфляция вызывается ростом денеж­ной массы, восходит к классикам, которые создали уравне­ние обмена (MV == PQ), чтобы объяснить взаимосвязь между денежной массой и ценами. В соответствии с уравнением обмена номинальный ВНП (PQ) должен быть равен произведению денежной массы и скорости обращения денежной единицы. Это уравнение утверждает, что величина покупок конечных товаров должна быть равна сумме затрат на них. Это утверждение истинно, потому что оно является тождеством, а уравнение обмена не является теорией, так как V определяется таким образом, что тождество всегда соблюдается. Однако уравнение обмена может быть превращено в теорию, если сделать допущения о поведении членов уравнения. Классики предполагали, что V — константа и что экономика всегда функционировала на уровне потенциального ВНП. Это превратило уравнение в теорию, получившую название количественной теории денег. Мы должны помнить, что это допущение вело к выводу о том, что уровень цен должен меняться строго пропорционально изменениям денежной массы.

Классики тем самым дали нам более или менее точное описание экономики в долгосрочном периоде. Но в кратко­срочном периоде экономика не всегда действует на уровне потенциального Y, а V отнюдь не является константой. Совре­менная количественная теория (монетаристская теория) исхо­дит из того, что спрос на деньги ничем не отличается от спроса на любое благо. Если те, кто принимает экономические решения, хотят увеличить свои денежные вклады, то надо сократить расходы. И наоборот, когда они считают необходи­мым снизить объем денег, которые держат, они увеличивают расходы и тем самым увеличивают совокупный спрос. Но в модели монетаристов трансмиссионный механизм — механизм передачи изменения денежной массы в изменение номиналь­ного ВНП — значительно короче, чем в кейнсианской модели. Деньги рассматриваются как один из многих активов, которые могут использоваться для накопления богатства: те, кто при­нимает экономические решения, в случае необходимости сокращают свои денежные ресурсы, расходуя их на покупку акций, государственных ценных бумаг, жилья, автомобилей, других товаров длительного пользования и т.д. В результате такого увеличения и потребительских, и инвестиционных расходов совокупный спрос увеличивается прямо, и это ведет к немедленным сдвигам в реальном ВНП и ценовом уровне.

Монетаристы исходят также из того, что скорость обра­щения денег, не являясь константой, имеет устойчивые характеристики изменений в различные периоды. В частно­сти, V ускоряется в фазах подъема и замедляется в фазах рецессии в ходе экономического цикла, т. е. точно следует изменениям трансакционного спроса на деньги. Когда растут реальный ВНП и ценовой уровень, данное количество денег должно будет обслуживать растущий объем трансакций (и наоборот).

Монетаристы также придают особое значение такой пе­ременной, воздействующей на спрос на деньги, как ожида­емый темп инфляции. Если денежная масса увеличивается, сокращая будущую ценность денег, население начинает ждать этого роста инфляции и расходует деньги на покупку различных активов, способных лучше сохранить ценность денег. Скорость обращения денег при этом увеличивается. Денежная масса и V движутся вместе. Рост М вызывает рост инфляционных ожиданий, увеличиваются объем трансакций и скорость обращения денег. Одно увеличивает другое. Если М растет на 10%, вызывая 10%-ное ускорение V (в связи с ростом инфляционных ожиданий), то номинальный ВНП увеличится на 20%.

Как и кейнсианцы, Монетаристы считают, что воздей­ствие изменений М на ВНП носит краткосрочный характер. В долгосрочные периоды рост М ведет лишь к росту ценового уровня. Как и кейнсианцы, монетаристы понимают проблему лагов (запаздываний). Но кейнсианцы считают, что все лаги, вместе взятые (запаздывание в получении макроэкономичес­кой информации, лаг на идентификацию случившегося, лаг на принятие решений, лаг на отдачу от принятого решения), меньше, чем время автоматической перестройки в случае рецессионного или инфляционного разрыва. Поэтому они придают достаточно весомую роль денежной политике, спо­собной, по их мнению, помочь корректировке рецессионных и инфляционных разрывов.

Монетаристы, однако, полагают, что лаги являются фак­торами, которые делают проциклической почти любую ан­тициклическую политику.

Они считают, что в большинстве случаев действия ЦБ с целью выравнивания циклической динамики ведут к противоположному эффекту (именно из-за лагов): усиливают либо рецессию, либо инфляционный разрыв. Отсюда предложение монетаристской школы о правиле постоянного роста — тре­бовании о том, чтобы денежная политика состояла в огра­ничении ежегодного роста денежной массы фиксированным темпом. Такой темп должен быть близок к историческому темпу роста ВНП (например, в США около 3%). По мнению монетаристов, применение правила постоянного роста устраняет проциклическую опасность из-за действий ЦБ, а вместе с ней и один из источников неопределенности и нестабильности в экономике.

Ключевые слова и понятия

·        Денежная база

·        Денежная (денежно-кредитная) политика

·        Инструменты политики

·        Контроль за денежной массой

·        Контроль за ставкой процента

·        Лаги

·        Манипулирование дисконтной ставкой

·        Манипулирование нормой резервов

·        Операции на открытом рынке

·        Правило постоянного роста

·        Переменные политики

·        Промежуточные цели политики

·        Эффект Кейнса

·        Эффект Фишера

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Денежно-кредитная политика — процесс регулирова­ния центральными банками денежной массы через контроль величины резервов, доступных для банков­ской системы. Расширительная денежная политика увеличивает темп роста денежной массы, а ограничи­тельная политика направлена на снижение этого тем­па. Осуществляя денежную политику, ЦБ использует три главных средства: а) устанавливает норму обяза­тельных резервов; б) устанавливает дисконтную став­ку; в) осуществляет куплю-продажу государственных ценных бумаг на открытом рынке.
2. Расширительная денежная политика применяет уве­личение банковских резервов в результате покупок государственных ценных бумаг на открытом рынке, понижение дисконтной ставки, снижение нормы обя­зательных резервов. Ограничительная денежная поли­тика осуществляется в результате сокращения банков­ских резервов за счет продажи государственных цен­ных  бумаг,   повышения  дисконтной   ставки, повышения нормы обязательных резервов.
3. Конечные цели денежно-кредитной политики называ­ют переменными политики, которые включают устой­чивые цены, полную занятость и экономический рост, равный темпу роста потенциального ВНП. ЦБ не могут прямо воздействовать на эти цели и выби­рают для этого промежуточные цели (инструменты политики), которые ЦБ могут контролировать напря­мую. Такими промежуточными целями являются став­ка процента и количество денег.
4. Номинальная ставка процента включает реальную ставку и темп ожидаемой инфляции. Изменение де­нежной массы может изменить номинальную ставку процента вследствие действия эффекта Кейнса или эффекта Фишера. Рост денежной массы может приве­сти к повышению или к снижению ставки процента в зависимости от того, какой из эффектов окажется сильнее.
5. Ни кейнсианцы, ни монетаристы не считают, что ЦБ может определить, как в краткосрочном периоде рост номинального ВНП повлияет на рост реального ВНП и повышение ценового уровня. Обе школы согласны и в том, что в долгосрочном периоде все воздействие денежной политики отражается в изменениях в уровне цен.
6. Монетаристская школа считает, что существует боль­шая опасность проциклических последствий использо­вания ставки процента в качестве промежуточной цели. Они поддерживают правило постоянного роста денежной массы.

ТЕМА 24.
ИНФЛЯЦИЯ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        что такое временная и стойкая инфляция;

·        как денежно-кредитная система приспосабливается к шоку предложения;

·        что такое инфляция спроса и инфляция предложе­ния;

·        что представляет собой ожидаемая и неожидаемая инфляция;

·        что такое процесс акселерации;

·        в чем состоят меры по преодолению инфляции.

Экономисты называют инфляционным шоком любое со­бытие, которое сдвинуло вверх ценовой уровень. Инфляцион­ные шоки имеют множество причин и последствий. В свою очередь, изменение ценового уровня может быть разовым, а может быть стойким. Среди экономистов есть те, кто счита­ет, что термин «инфляция» относится к стойкому увеличе­нию ценового уровня, а разовый подъем они так и называ­ют — «подъем ценового уровня». Однако большинство эконо­мистов считают любой из этих вариантов инфляцией, но одновременно готовы различать разовую и стойкую инфля­цию как более узкие определения, которые следует относить к соответствующим конкретным случаям.

§ 128. ИНФЛЯЦИЯ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Ее источником являются, как правило, шоки предложе­ния. Наиболее часто употребляемым примером такого шока справедливо считают неожиданное четырехкратное повыше­ние мировых цен на нефть в декабре 1973 г. арабскими странами — экспортерами нефти. Но гораздо чаще шок пред­ложения вызывался повторяющимся подъемом затрат на ра­бочую силу. Последнее ведет обычно не только к росту цено­вого уровня, но и к снижению совокупного производства. На рис. 24-1 эта ситуация показана как сдвиг влево и вверх кривой SRAS₁ на место SRAS₂. Если шок предложения является разо­вым, то это может вызвать (а может и не вызвать) приспособительный ответ со стороны денежной массы.

Допустим, что сдвиг SRAS₁ на SRAS₂ — следствие подъема цены трудового фактора. Сдвиг E₁ на E₂ означает рецессионный разрыв — ситуацию, которая давит на факторные за­траты, принуждая их понизиться. Вслед за инфляцией про­исходит дефляция, и кривая SRAS₂ возвращается на SRAS₂. В реальной жизни, однако, чаще происходит другое — меняется величина предложения денег (S_m).

Рис.24-1

S_m увеличивается, с тем чтобы обеспечить рост затрат и ценового уровня и тем самым вызвать сдвиг кривой AD₁ на AD₂. Результатом этого сдвига становится восстановление долгосрочного равновесия в точке Е₃, но при этом происходит дальнейшее повышение ценового уровня. Конечно, это не доставляет радости ни властям, ни населению. Однако альтернатива, описанная перед этим (дефляция и возврат к точке E₁), может быть достигнута не ценой обычной рецессии, а ценой депрессии, т. е. тяжелого и продолжительного спада.

Теперь допустим, что вместо разового шока предложения экономика сталкивается с последовательной серией шоков. Наиболее частым примером такой ситуации являются дей­ствия профсоюзов, способных последовательно добиваться роста зарплаты не только в условиях роста спроса, но даже в условиях роста предложения на рынке труда. Эта ситуация была типичной в западных странах, особенно в 70-е гг.

Рис. 24-2 может быть отнесен и к случаю с повышающим­ся шоком предложения — регулярными подъемами трудовых затрат (заработной платы). Если S_m не приспосабливается к этим шокам, то спад и резкое увеличение предложения на рынке труда неизбежно приведут к дефляционному эффекту либо к сильному ограничению в дальнейших попытках под­нимать заработную плату.

Иное дело, если S_m будет приспосабливаться к шоку предложения. Рис 24-2 показывает эту ситуацию, когда вследствие роста S_m кривая АD₁ сдвинулась на AD₂. Долгосроч­ное равновесие в точке E₁ нарушилось, и вследствие шока предложения возникло краткосрочное равновесие в точке Е₂. Приспособительное движение S_m восстановило долгосрочное равновесие в точке Е₃, но уже с более высоким уровнем цен Р₃. Следующий шок предложения вновь нарушил долгосроч­ное равновесие, точка нового краткосрочного равновесия переместилась на Е₄ с дальнейшим ростом ценового уровня. А новое приспособленное изменение S_m восстановило долго­срочное равновесие в точке Е₅, но опять на более высоком уровне цен. Возник процесс ратификации — превращения инфляции предложения в постоянную вследствие расширительной

Рис. 24-2

денежно-кредитной политики в ответ на спад, вы­зываемый шоком предложения. В случае, когда серия таких шоков связана с ростом заработной платы, этот процесс называют спиралью заработной платы и цен.

Остановить эту спираль можно, лишь прекратив расши­рительную реакцию S_m на шоки предложения. Устойчивая расширительная реакция S_m создает у публики еще более устойчивые ожидания такой реакции и постоянного роста ценового уровня. Все группы общества (домашние хозяйства, фирмы, власти) закладывают в свои планы эти ожидания и тем самым раскручивают спираль затраты/цены. Однако остановка расширительной реакции S_m — реальная угроза жесткого рецессионного разрыва.

§ 129. ИНФЛЯЦИЯ СПРОСА

Сдвиг кривой AD вправо и вверх ведет к подъему уровня цен. Одновременно растет и уровень реального ВНП. Существуют две основные причины для этого сдвига.

Рис.24-3

Первая — увеличение автономных расходов какой-либо части совокуп­ных расходов. Вторая — увеличение S_m, передающееся через трансмиссионный механизм на изменение в совокупном спросе. В случае, если денежная политика остается неизмен­ной, после сдвига вправо кривой AD рост зарплаты и других факторных затрат приведет к сдвигу влево кривой SRAS вдоль новой кривой AD. В результате долгосрочное равновесие вос­становится, но на более высоком ценовом уровне. Инфляци­онный разрыв исчезнет, а совокупная продукция вернется к уровню потенциала. «Двухшаговый» инфляционный рост ос­тановится лишь в точке нового долгосрочного равновесия.

Однако если сдвиг кривой AD спровоцирует власти на денежно-кредитные приспособительные меры (увеличение S_m в тот момент, когда кривая SRAS стала сдвигаться влево), то это, как и в описанном выше случае с шоком предложения, приведет к ратификационному процессу. Иными словами, расширительная денежно-кредитная политика может превра­тить временную инфляцию в стойкую. Рис. 24-3 показывает этот процесс.

Избыточный совокупный спрос сдвигает равновесие в точку Е₂ из которой автоматическое приспособление уводит экономику в точку Е₃ при одновременном снижении совокуп­ного производства и росте ценового уровня. Этот процесс устойчиво повторяется, превращаясь в стагфляцию — инфля­цию, которая сопровождается застоем или рецессией. Стаг­фляция станет продолжаться до тех пор, пока инфляцион­ный разрыв не будет полностью преодолен. Очевидным примером такой инфляции была стагфляция 1988—1990 гг. в США. Ценовой уровень повышался возрастающим темпом, рост ВНП замедлялся, но занятость оставалась на уровне, который многие экономисты рассматривали как находящий­ся ниже уровня естественной нормы.

Однако стагфляция может возникнуть не только после инфляционного сдвига кривой AD. Сдвиг влево кривой SRAS вследствие шока предложения на мировом нефтяном рынке в 1973—1974 гг. привел к аналогичным последствиям: для того чтобы снизить AD до нового уровня AS, цены должны были подняться. А в итоге одновременно наблюдались рост цено­вого уровня и снижение ВНП при увеличении безработицы выше естественной нормы.

Таким образом, все, что сдвигает кривую AD вправо, ведет к инфляционному разрыву и росту ценового уровня. К числу таких событий можно отнести автономный подъем государственных расходов и инвестиций, увеличение S_m или падение M_d (спроса на деньги).

§ 130. ПРОБЛЕМЫ СТОЙКОЙ ИНФЛЯЦИИ

Экономическая история знает много случаев стойкой инфляции. Они наблюдались и в прошлом, и в нынешнем столетии. Но встречались и весьма длительные периоды це­новой стабильности и даже дефляции. Однако после второй мировой войны практически повсеместно отмечен постоян­ный рост ценового уровня. При этом период 1967—1982 гг. принес много неприятностей экономистам, войдя в историю как Великая инфляция, в ходе которой доминировал тип галопирующей инфляции. И хотя после 1982 г. повсеместно установился умеренный темп инфляции, он тем не менее был существенно выше темпов повышения ценового уровня в 50-е или первой половине 60-х гг. Но даже умеренный темп инфляции вызывает массу проблем для населения, особенно для тех его доходов и видов богатства, денежное выражение которых фиксировано.

Мы уже отметили, что наиболее частой причиной повы­шения затрат на единицу продукции является рост заработ­ной платы (ставки зарплаты). Такой рост вынуждает кривую SRAS сдвинуться влево. Однако рост заработной платы не всегда ведет к увеличению затрат на единицу продукции.

Если заработная плата растет на 2%, а производитель­ность труда на 4%, то затраты снижаются, так как каждая единица труда стоит теперь на 2% больше, но зато она и производит больше на 4%. Но если зарплата растет на 2%, а производительность труда на 1%, то ситуация меняется. Теперь затраты на единицу продукции растут.

Сам по себе рост заработной платы зависит от несколь­ких факторов (помимо политики профсоюзов). Одним из них является увеличение или снижение спроса на труд, что ведет к давлению на ставки заработной платы, которые могут начать опережать рост производительности труда или отста­вать от него. Этот фактор связан с понятием NAIRU (аббре­виатура английского выражения поп accelarating inflationary rate of unemployment — неускоряющаяся инфляционная норма безработицы). Этим термином обозначают безработицу, су­ществующую в период, когда национальный доход находится на уровне потенциала (PNI — потенциальный национальный доход), т. е. объем безработицы, равный сумме фрикционной и структурной безработицы.

Если национальный доход превышает PNI (инфляцион­ный разрыв), то фактическая безработица будет ниже NAIRU и избыточный спрос на труд станет оказывать повышательное давление на заработную плату и, следовательно, на затраты на единицу продукции. Если национальный доход ниже PNI (рецессионный разрыв), то фактическая безработица окажется выше NAIRU и избыток предложения труда начнет давить на заработную плату, понижая ее, а следовательно, понижая затраты на единицу продукции. И только если национальный доход равен PNI (долгосрочное равновесие), фактическая без­работица будет равна NAIRU, и, следовательно, никакого давления на заработную плату не возникнет.

Другим фактором воздействия на зарплату являются ожи­дания. Если члены профсоюза ожидают 5%-ного повышения ценового уровня, то при перезаключении коллективного до­говора они, как минимум, потребуют 5%-ного роста зарпла­ты. Но если они захотят увеличить реальную зарплату, то это будет означать рост факторных затрат и снижение объема производства (сдвиг кривой SRAS влево).

Наконец, третьим фактором воздействия на зарплату являются случайные шоки, которые могут стать импульсом как роста, так и снижения зарплаты. Примером таких шоков служат неожиданные успехи профсоюзных действий против компаний при выторговывании условий новых колдоговоров. В итоге произойдет рост трудовых затрат и уровня цен. С другой стороны, жесткие меры правительства в рамках так называемой «политики цен и доходов» могут серьезно повлиять на движение трудовых затрат и на инфляционную динамику. Разгон профсоюза авиадиспетчеров Р. Рейганом в начале 80-х гг. существенно воздействовал на политику профсоюзов и на резкое ослабление давления на трудовые затраты.

Сумма трех описанных воздействий (фактор спроса, фак­тор ожиданий и фактор случайных шоков) и определяет движение трудовых затрат, а вместе с ними сдвиги кривой SRAS. Рецессионный разрыв, низкие инфляционные ожида­ния, отрицательные случайные шоки сдвигают кривую SRAS влево, так как понижают трудовые затраты или не дают им расти. Инфляционный разрыв, высокие инфляционные ожи­дания и положительные случайные шоки действуют в обрат­ном направлении.

Инфляция затрат способна принимать форму инфляци­онной спирали «затраты—цены» («зарплата—цены»). Рост затрат ведет к сдвигу кривой SRAS и, следовательно, к ситу­ации одновременного повышения ценового уровня и сниже­ния уровня реального ВНП (так называемая стагфляция). Увеличение безработицы давит на затраты, нарастает S_m, вследствие чего кривая AD сдвигается вправо. Теперь реаль­ный ВНП растет вместе с ростом инфляции. Затраты вновь растут, начиная новый виток спирали.

§ 131. ПРОБЛЕМЫ НЕОЖИДАЕМОЙ И ОЖИДАЕМОЙ ИНФЛЯЦИИ

Инфляция спроса и устойчивое увеличение S_m повышают совокупный спрос и создают спираль «зарплата—цены». Ус­тойчивый рост факторных цен, сопряженный с устойчивым повышением S_m, превращает ее в спираль «затраты—цены». В итоге у населения и бизнеса (а также у властей) возникает устойчивое ожидание постоянной инфляционной спирали, что вызывает определенные результаты.

Неожидаемая инфляция ведет к давно известным послед­ствиям. Это прежде всего перераспределение доходов и бо­гатства. При высоких темпах инфляции заработная плата отстает, ее реальный уровень снижается, но растут прибы­ли, что говорит о получении нанимателями дополнительных выгод за счет работников. В более широком плане важно понимать, что сбережения и другие формы активов начина­ют накапливаться у людей в возрасте после 40 лет, и они становятся как бы национальными кредиторами. А до 40 лет человек чаще всего живет в долг, обустраивая свои долго­срочные жизненные условия. Инфляция обесценивает деньги и денежные формы богатства старших поколений и тем самым обесценивает долги молодых поколений. При высоких темпах инфляции сбережения могут быть вообще превраще­ны в ничто, как это в 1992 г. случилось в России.

Другим очевидным для всех последствием неожидаемой инфляции является усиливающаяся неспособность экономики работать на уровне потенциала, т. е. удерживаться на уровне полной занятости факторных ресурсов. Когда цены растут не­ожиданно, а зарплата не меняется, то происходит снижение реальной зарплаты. Снижаются и другие факторные затраты, что стимулирует предпринимателей увеличивать производство. Но если владельцы факторных ресурсов ожидают инфляцию, а она не случается, то факторные цены устанавливаются на высоком уровне, растет незанятость факторных ресурсов, в том числе безработица. Производство падает.

Оценки инфляционной перспективы делаются всеми, кто принимает экономические решения. Экономисты приме­няют в этих же целях статистические модели, основанные на базовой макромодели AD/AS. Однако, как оказалось очевид­ным в результате ряда исследований, для более точного макропрогноза важно не только уметь оценить саму инфля­цию, но и дать прогноз того, как население оценивает прогнозы инфляции. Экономисты основываются на двух воз­можных вариантах. Один — вариант адаптивных ожиданий — исходит из предположения о том, что люди определяют свои инфляционные ожидания на основе своего последнего опыта и что эти ожидания могут меняться постепенно по мере происходящих изменений. Например, если темп инфляции составлял 10% в течение нескольких последних лет, то те, кто принимает экономические решения, ожидают 10%-ный темп инфляции и в будущем году. Но если в следующем году темп окажется 20%-ный, то, согласно теории адаптивных ожиданий, люди будут перестраивать свои ожидания посте­пенно. Таким образом, в течение какого-то существенного времени будет существовать разрыв между фактическим и ожидаемым темпами инфляции. Фактический темп может оказаться выше или ниже ожидаемого. И в том и в другом случае неожидаемый высокий или низкий темп будет воздей­ствовать не только на ценовой уровень, но и на уровни ставки процента, ВНП и занятости. Это объясняет, почему неожиданные изменения величины предложения денег (S_m) в кратковременном периоде воздействуют и на реальный ВНП, и на ценовой уровень, а в долговременном — только на ценовой уровень.

Другой теорией является теория рациональных ожиданий, которая исходит из того, что те, кто принимает экономичес­кие решения, прогнозируют будущее состояние основных макроэкономических переменных, используя всю имеющую­ся информацию, включая информацию о прошлой и сегод­няшней макроэкономической политике властей. Это не озна­чает, что прогноз обязательно будет правильным, но, в отличие от адаптивных ожиданий, меняющихся постепенно, рациональные ожидания могут изменяться быстро. Таким образом, если, например, власти объявят о будущем увели­чении S_m, то те, кто принимает экономические решения, могут относительно точно предвидеть последствия. Поэтому такие «жесткости» (ограничения), как контракты с фиксиро­ванными ценами, будут незначительными. Тогда рост S_m окажет воздействие на ценовой уровень и не затронет реаль­ного сектора.

Таким образом, если доминируют адаптивные ожидания, то изменения темпа инфляции повлияют на занятость и совокупное производство. А если доминируют рациональные ожидания, то такие изменения будут иметь незначительные последствия (поскольку в ответ на изменение политики, ведущей к изменению инфляционной динамики, принимаю­щие экономические решения верно оценивают последствия таких изменений).

Таким образом, прогноз будущей инфляции зависит от того, как население прогнозирует эту инфляцию, т. е. от инфляционных ожиданий населения. Иными словами, име­ется очевидная зависимость будущего фактического ценового уровня от прогнозируемого ценового уровня, прогноз ин­фляции становится инфляцией.

В кратковременный период действуют контрактные став­ки зарплаты, т. е. эти ставки не меняются. Поэтому не состав­ляет труда предсказать номинальный уровень зарплаты, ко­торый будет равен ее фактическому уровню.

На рис. 24-4 уровень цен, соответствующий рациональным ожиданиям ВНП, равен 110 в точке А, где пересекаются кривая ожидаемого совокупного спроса и кривая ожидаемого краткосрочного предложения. Как рассчитывается рационально ожидаемый уровень инфляции?

Рис.24-4

Поскольку на оси Y мы имеем дефлятор ВНП, то рационально ожидаемый уровень инфляции равен процентной разнице между текущим уров­нем (110) и прогнозируемым на основе рациональных ожиданий уровнем (допустим, 120), т.е. 9,1% .

На рис. 24-4 ожидаемый уровень ВНП равен 1500 млрд р., при этом он превышает потенциальный уровень ВНП (т. е. уровень, достигаемый при наличии естественной нормы без­работицы). Кривая LRAS является ожидаемой кривой долго­срочного предложения. Как мы предсказали точку А? Если нам известно положение кривой LRAS (1325 млрд р.), нам нужен прогноз номинальной зарплаты, который в решающей мере зависит от того, является ли зарплата фиксированной или может изменяться. В точке А мы имеем дело с фикси­рованной зарплатой, т. е. с кратковременной ситуацией. Точка В показывает ситуацию с более высокой зарплатой, при которой рациональные ожидания инфляции определя­ются в точке пересечения SRAS₂ и AD и находятся на уровне 130. При текущем уровне цен, равном 110, ожидаемый уровень (при высокой зарплате) оказывается выше на 18,2% , а ВНП ниже потенциала — на уровне 1200 млрд р.

В долгосрочном периоде зарплата изменяется. Для того что­бы дать прогноз такого изменения (а без него мы не установим положения кривой краткосрочного совокупного предложения), люди должны сформировать прогноз и уровня цен, и номи­нальной зарплаты одновременно, поскольку они тесно взаимо­связаны. Эта взаимосвязь возможна лишь в точке, где прогнози­руемая зарплата вынуждает кривую SRAS пройти через точку пересечения кривых ожидаемого LRAS и ожидаемого AD. На рис. 24-4, б это точка А, где ожидаемый ценовой уровень равен 120, а ВНП — 1325 млрд р. В этой точке мы одновременно предсказываем положение кривой SRAS и ценового уровня, поскольку эти два прогноза соответствуют друг другу.

Таким образом, неожидаемые изменения (шоки) спроса и предложения создают инфляцию и ведут к росту затрат. Поэтому люди пытаются спрогнозировать, сформировать ин­фляционные ожидания и избежать бремени этих затрат. Если люди могут верно спрогнозировать инфляцию, они тем са­мым могут установить номинальную зарплату на уровне зар­платы при естественной норме безработицы, т. е. в точке, где фактический ценовой уровень совпадает с ожидаемым цено­вым уровнем. Рост инфляции произойдет, но это не нанесет ущерба уровню ВНП. Допустим, что первоначальное положе­ние экономики находится в точке E₀ где Р составляет 120, а ВНП — 1325 млрд р. (см. рис. 24-5). Если ожидаемый темп инфляции составляет 10%, то при неизменном уровне LRAS и росте AD до AD₁ ценовой уровень повысится в течение года до 132. В результате этого изменения кривая SRAS₀ сдвинется на SRAS₁. Если AD повысится в полном соответствии с ожиданиями, то кривая фактического спроса совместится с кривой ожидаемого AD. Тогда ожидаемый уровень инфляции окажется предсказанным верно.

В следующем году история повторится. Ожидаемый AD сместится на AD₂ а увеличение трудовых затрат сдвинет SRAS₁ на SRAS₂. Уровень ВНП останется неизменным, но уровень цен

Гис.24-5

Поднимется до 145 (+ 10%). Ожидаемый рост AD будет адекватно сдвигать кривую SRAS. Поскольку AD рос на ожидаемую величину, фактический сдвиг кривой AD происходил с AD₀ на AD₁, а затем на позицию AD₃. Фактический и ожидаемый сдвиг кривой AD вел к ожидаемому росту ценового уровня.

А что если фактический рост AD отличается от ожидаемого? Такой вариант не исключен. В этом случае кривая ожидаемого AD сдвинется на величину, отличающуюся от кривой фактического AD. Разница составит уже величину неожидаемой инфляции, описанной выше.

Ожидаемая инфляция умеренного типа (однозначная цифра в год) ведет к небольшим издержкам. Экономисты выделяют два вида таких издержек — оба с забавными названиями. Первый вид — «издержки меню», т. е. затраты на постоянную замену прейскурантов, смену витринных цено­вых табличек и других ценовых обозначений. Второй вид — «эффект стоптанных подметок», т. е. затраты на постоянные и частые визиты в банк. Последнее связано с тем, что при инфляции люди хотят «спрятать» наличные деньги в те виды активов, которые приносят доход и тем самым снижают номинальные потери от инфляции. Но при этом люди все-таки нуждаются именно в наличных для обеспечения еже­дневных затрат на жизнь, и поэтому им приходится чаще бегать в банк для обналичивания мелкими порциями своих активов (депозитов и т. д.).

Ожидаемая инфляция при галопирующем темпе (от 10 до 200% в год) уже становится опасным явлением. При ней деньги быстрее теряют свою ценность. Чем быстрее это происходит, тем в большей мере деньги теряют функцию обмена. Становится реальной перспектива развития бартера. Но ожидаемая инфляция при почти гиперинфляции или при гиперинфляции (свыше 50% в месяц на протяжении не менее трех месяцев подряд) ведет к существенной потере многих функций денег. Люди стараются сбыть их с рук немедленно, бартер расцветает, появляются новые средства обмена (в России — водка, сигареты в эпоху резкой скрытой инфляции в 1990—1991 гг.). Наконец, появляется реальная угроза подавления национальной валюты иностранной. В 1992—1993 гг. эта тенденция стала очевидной в России.

§ 132. МЕРЫ ПО СНИЖЕНИЮ ИНФЛЯЦИИ

Обычно многие задают вопрос о том, возможна ли нулевая инфляция, т. е. неменяющийся, стабильный уровень цен? Нужно сказать, что в сверхдолговременных периодах мы можем найти положительный ответ на данный вопрос. Но это были периоды до 40-х и 50-х гг. нашего столетия. Напри­мер, уровень цен в 1940 г. в США был примерно таким же, как и в 1820 г. (хотя в этом 120-летнем промежутке было все: взлеты цен, одна гиперинфляция, падение цен).

Однако сегодня ответ на этот вопрос выглядит иначе. Тео­ретически (частично и практически) можно представить себе стабильный уровень цен. В социалистической экономике уро­вень «назначенных» цен был стабилен. Но он скрывал и порож­дал скрытую инфляцию — рост огромного тотального дефици­та. Стоило освободить цены, и они буквально ринулись вверх.

Рис. 24-6

Но верно было бы сказать, что в статическом мире (социали­стической экономики) уровень цен может быть стабилен. Он стабилен, ибо цена регулятором в этом случае не является. А в динамическом мире, где относительные цены меняются посто­янно, взаимно перестраиваясь, часть цен на товарных и фак­торных рынках растет, другая одновременно снижается или, по крайней мере, не растет. При этом рост цен на рынках, где спрос обгоняет предложение, происходит несколько быстрее, чем их снижение на рынках, где предложение обгоняет спрос. Этот структурный факт создает инфляционную тенденцию в несколько пунктов в год. Кривая SRAS медленно сдвигается.

Все экономисты так или иначе рассматривают вопрос о смягчении инфляции. При этом они анализируют, во-пер­вых, социальные и экономические издержки сохранения инфляции и, во-вторых, издержки контроля над инфляцией в форме роста нормы безработицы. Практически все эконо­мисты считают, что одним из наиболее сильных средств для быстрого снижения инфляции является резкое снижение темпа роста денежной массы (S_m).

На рис. 24-6 первоначально экономика находится в точке E₀. При этом существует ожидание сдвига AD₀ на AD₁, вследствие чего кривая SRAS₀ сдвигается на SRAS₁. Ценовой уровень с Р₀ поднимается до Р₁. Но если правительство замораживает рост S_m, оно тем самым не дает AD уйти с позиции AD₀. И тогда экономика перемещается не в точку Е₁, а в точку E_SR, достигая кратковременного равновесия и более низкого уров­ня цен, чем ожидалось. Но мерой этого снижения становится рецессионный разрыв.

В более долговременном периоде все те, кто принимает решения, изменяют (понижают) свои инфляционные ожида­ния, вследствие чего факторные затраты снижаются и кри­вая SRAS₁ возвращается на место SRAS₀, что и являлось целью резкого снижения темпа роста S_m. Такое резкое снижение темпа роста S_m экономисты называют весьма забавно — методом «холодной индюшки».

Метод «холодной индюшки», однако, неодинаково оце­нивается разными экономическими школами. Кейнсианцы, например, полагают, что последствия «холодной индюшки» в форме скачка нормы безработицы слишком болезненны, а издержки умеренной инфляции вполне терпимы. Отсюда вывод: лучше сосуществовать с умеренной и даже низкой галопирующей инфляцией, чем пытаться подавлять ее. При этом, как считают некоторые из кейнсианцев, можно при­менить такой метод, как индексацию, т. е. автоматическую перестройку зарплаты и цен к темпу инфляции. Для этого нужно включить «эскалатор стоимости жизни» во все кон­тракты, и в этом случае сохранится реальная стоимость доходов, налогов, трансфертов, цен. В такой ситуации не возникает перераспределения доходов и богатства, относи­тельные цены сохранят свою регулирующую роль и тем самым обеспечат эффективное распределение ограниченных ресурсов общества. В реальной жизни индексация либо отста­вала от темпа инфляции и осуществлялась с лагом, либо вела к ускоряющемуся увеличению инфляции.

Еще одной кейнсианской мерой смягчения инфляции является градуализм — медленное снижение темпа инфляции при помощи регулирования совокупного спроса. В период администрации Дж. Картера (во второй половине 70-х гг.) в США градуалистские попытки способствовали глубокой рецессии. В России призывы к градуализму исходили от академических экономистов в 1992—1993 гг.

Сторонники градуализма обычно выступают также за сведение так называемой политики цен и доходов, т.е. за становление правил, ограничивающих рост доходов и товарных цен. В 1992-1993 гг. меры, ограничивающие рост зарплаты, были обычным делом в России. Однако их оппонентам как будто было неизвестно, что такие меры могут дать относительный результат, только если правительство попы­тается одновременно сдержать совокупный спрос. Вместо регулирования AD российские власти неоднократно в огромных размерах практически безвозмездно кредитовали россий­ских производителей (директорский корпус), добиваясь про­тивоположного.

Жесткий контроль над ценами и доходами может вести, и это много раз случалось, к подавлению SRAS. Практически в ходе всех гиперинфляции под давлением населения власти пытались ввести запретительные меры на рост цен. Обычно с ценами ничего не случалось, они продолжали расти, но предложение сокращалось или даже исчезало.

Однако среди мер, способных воздействовать на сниже­ние темпов роста зарплаты, следует назвать давление на профсоюзы. То, что профсоюзы способны создавать ситуа­ции, при которых зарплата растет при наличии избыточного предложения труда, экономисты признали давно. Дело, од­нако, в том, что такие ситуации могут вести и зачастую вели к спирали зарплата/цены, что, в свою очередь, раскручивало спираль затраты/цены. Поэтому в таких ситуациях давление на профсоюзы рассматривается как хотя и не очень популяр­ная, но адекватная мера. Были случаи, когда такая мера приобретала экстраординарный характер. Так, в 1981 г. пре­зидент США Р. Рейган в ответ на незаконную забастовку авиадиспетчеров объявил о полном локауте членов их проф­союза. Эта акция сыграла сильную предупредительную роль в отношении других профсоюзов и в целом в отношении снижения требований по зарплате. Данное событие имело большое значение в превращении галопирующей инфляции в умеренную.

В отличие от кейнсианцев, монетаристская школа исхо­дит из того, что инфляция является чисто денежным фено­меном. Поэтому снизить инфляцию можно только сокраще­нием темпа роста S_m. Эта точка зрения имеет ряд основательных аргументов. Но в целом она не бесспорна. Например, жесткая монетаристская политика в России в 1995 г. действительно привела к снижению месячной нормы инфляции с 18 до 3,2%. Однако 40% в год — форма силь­нейшей галопирующей инфляции. Следовательно, у рос­сийской инфляции есть и иные, помимо монетаристских, корни.

Монетаристская школа выступает за соблюдение правила постоянного темпа роста S_m, т.е. в пользу такой политики Центрального банка, при которой S_m ежегодно увеличивается постоянным темпом. Само значение такого темпа должно находиться в пределах значений долгосрочных (историчес­ких) темпов роста ВНП, что позволит беспрепятственно финансировать экономический рост в постоянных ценах. Правило постоянного темпа, однако, является способом предотвратить инфляцию. Но что же делать, чтобы преодо­леть ее, когда она уже случилась? В поисках ответа на этот вопрос у разных школ мы можем все-таки обнаружить ши­рокое поле совпадающих мнений. Практически все сходятся на необходимости «холодной индюшки», на необходимости массированных пропагандистских мер в пользу резкого сжа­тия темпов роста S_m с целью добиться крутого перелома в пользу понижения инфляционных ожиданий.

В заключение следует дать информацию о том, что у инфляции, как у процесса, наблюдавшегося в течение ты­сячелетий, имеются также и политические корни. Прежде всего следует указать на такое невидимое, но ясно осязаемое явление, как инфляционный налог. Дело в том, что инфляция действует точно так же, как и налог. Для финансирования своих расходов правительство собирает налоги. Но оно может действовать и по-другому — выпустить государственные цен­ные бумаги. Мы уже знаем, что в этом случае происходит увеличение денежной базы, S_m растет. Теперь правительство финансирует свои расходы за счет новых денег. Новые деньги создают инфляцию, которая в то же время является источником для покрытия расходов государства, точно так же им источником служит налог. Все те, кто имеет деньги, платят этот невидимый налог, поскольку покупательная способность их денег снижается ровно настолько, насколько растет совокупный ценовой уровень.

В нашей стране инфляция была источником государственных доходов. Во времена Советского Союза цены в плановом порядке поднимались на 3% в год якобы в связи тем, что на эту величину в среднем увеличивалось качество выпускаемых товаров, машин, оборудования и т.д. С 1922 г. инфляция стала мощным источником государственных доходов, компенсируя крупные потери другого, основного в советское время, источника — налогов, бравшихся с государственных предприятий. «Монетаризация» дефицита гос­бюджета (т. е. фактическое покрытие дефицита за счет эмиссии и кредитной экспансии) — один из важнейших источников инфляции в России в 1992—1994 гг. Этот источник последовательно ослаблялся в 1995 г., но сохранялись другие источники — взаимные неплатежи предприятий, институ­циональные особенности переходной экономики и др.

Еще одной, помимо инфляционного налога, политичес­кой основой инфляции является борьба различных соци­альных групп за кусок «национального пирога», т. е. за раздел ВНП. В Европе, включая Россию, это были, например, ленд­лорды в средние века и в новое время. В наше время появи­лись новые группы владельцев факторных ресурсов, которые оказались способными политическими мерами завышать фак­торные цены и получать за счет этого односторонние преиму­щества. В ряде случаев это были отраслевые профсоюзы (осо­бенно если отрасль включала огромное число предприятий). В других случаях это были отраслевые картели. В мировых мас­штабах можно назвать международные картели — такой, на­пример, как ОПЕК (Организация стран—экспортеров нефти). Подъем факторных цен вызывает стагфляцию — одновремен­ную рецессию (сдвиг кривой SRAS влево вследствие роста затрат сначала в одном крупном секторе, а затем во всей экономике) и инфляцию. В ответ правительство увеличивает S_m, что ведет к росту цен. Преимущества монопольного вла­дельца факторного ресурса временно устраняются, кривая SRAS движется вправо, восстанавливая естественную норму безработицы. Но картель может повторить свои действия, и все начнется сначала (как это неоднократно случалось в 70-е гг. в случае с политикой ОПЕК). В основе таких картель­ных действий — политическими мерами «отрезать» себе по­больше от общего пирога. Действия ОПЕК, начиная с декабря 1973 г., создали мощное движение среди политических орга­низаций развивающихся стран («Группа 77» и др.) с целью перераспределения мирового ВНП в свою пользу.

Ключевые слова и понятия

·        Адаптивные ожидания

·        Галопирующая инфляция

·        Градуализм

·        «Издержки меню»

·        Индексация

·        Инфляционный налог

·        Инфляционные ожидания

·        Инфляция

·        Неожидаемая инфляция

·        Ожидаемая инфляция

·        Политика цен и доходов

·        Правила постоянного темпа роста S

·        Ратификация

·        Рациональные ожидания

·        Спираль зарплата/цены

·        Стагфляция

·        Умеренная инфляция

·        «Холодная индюшка»

·        «Эффект стоптанных подметок»

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. Инфляция — общий рост уровня цен. Она ведет к перераспределению доходов и богатства населения, к изменениям в уровнях реального производства и заня­тости.
2. Стойкая инфляция возникает при постоянных попыт­ках преодолеть шоки предложения за счет увеличения S_m и совокупного спроса. При разовом неожиданном расширении S_m в кратковременном плане растут объем инвестиций, уровень цен и реальное производство. Вместе с тем в долгосрочном плане такой скачок не затрагивает реального производства, лишь поднимает­ся уровень цен.
3. Если последствия расширительной денежно-кредит­ной политики являются ожидаемыми, то краткосроч­ное воздействие роста денежной массы не будет от­личаться от долгосрочного. Цены поднимутся, выра­стет ставка процента, но реальное производство не изменится. Согласно теории адаптативных ожиданий в случае неожиданной инфляции в течение какого-то времени будет существовать разрыв между фактичес­ким и ожидаемым темпами инфляции. Это может воздействовать не только на ценовой уровень, но и на уровень ВНП и занятости. Согласно теории рацио­нальных ожиданий инфляция будет ожидаемой, а последствия от нее незначительными.
4. Инфляция возникает как вследствие сдвига кривой AD вправо, так и вследствие шоков предложения. Сдвиг кривой SRAS влево ведет не только к росту инфляции, но и к росту безработицы, что часто толкает прави­тельства к стимулированию AD, а это вновь повышает инфляцию. Возникает процесс ратификации. С другой стороны, рост факторных затрат может создать спи­раль затраты/цены, поскольку формируются устойчи­вые инфляционные ожидания.
5. Многие экономисты считают, что «холодная индюш­ка» — эффективная мера для снижения инфляции. Но она неизбежно ведет к рецессии. Поэтому предлагают­ся более щадящие меры борьбы с инфляцией. Среди них следует упомянуть индексацию и градуализм. Индексирование, как считают некоторые, может удержать на постоянном уровне покупательную спо­собность зарплаты, ценность налогов, активов с фик­сированными доходами за счет их индексированного изменения в соответствии с ростом инфляции.
6. Монетаристская школа исходит из необходимости поддерживать фиксированный в определенных преде­лах (в пределах исторического темпа роста ВНП) рост S_m, что способно держать инфляцию под контролем.
7. Одной из исторических политических причин инфля­ции является взимание инфляционного налога, воз­никающего вследствие стремления правительства по­крыть свои расходы за счет новых денег.

ТЕМА 25.
КОНКУРЕНТНЫЙ ВЫБОР МЕЖДУ ИНФЛЯЦИЕЙ И БЕЗРАБОТИЦЕЙ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        когда и как возникает конкурентный выбор между инфляцией и безработицей;

·        почему в долгосрочном периоде любой темп инфля­ции совместим с полной занятостью;

·        какие факторы воздействуют на длительность поисков рабочего места и как они влияют на фактическую норму безработицы;

·        о тех мерах, которые правительство может предпри­нять для того, чтобы решить проблемы безработицы;

·        что такое краткосрочная и долгосрочная кривая Филлипса.

Инфляция и безработица — подлинная головная боль политиков и экономистов на протяжении большей части XX в. Взаимосвязь этих двух важнейших макроэкономических явле­ний — одно из наиболее интригующих отношений, которые пыталась раскрыть экономическая наука. К началу 60-х гг. нашего столетия эта взаимосвязь была раскрыта. Мы уже знаем, что есть, по крайней мере, две макроэкономические ситуации, образующие инфляцию, — рост совокупного спро­са со сдвигом кривой AD вправо (инфляция спроса) и снижение совокупного предложения со сдвигом кривой SRAS влево (инфляция предложения, или стагфляция). Централь­ное различие между этими двумя ситуациями состоит в том, что при инфляции спроса реальный ВНП поднимается, а при инфляции предложения реальный ВНП падает. В реаль­ном мире ни уровень цен, ни уровень Уд не остаются константами, они в нормальных условиях постоянно растут от года к году. То есть в обычном режиме вправо ежегодно сдвигаются и кривая AD, и кривая SRAS. Совокупное пред­ложение увеличивается потому, что в экономике увеличи­ваются численность рабочей силы, объем применяемого фи­зического капитала, повышается уровень технологий. Сово­купный спрос растет потому, что растущее по численности население увеличивает закупки потребительских благ, прави­тельство увеличивает свои расходы на товары и услуги, усиливается инвестиционный спрос. Центральные банки по­вышают величину денежной массы.

При любом данном темпе роста совокупного предложе­ния более быстрый рост AD ведет к большей инфляции и более быстрому росту реального ВНП. Рис. 25-1 отчетливо показывает эту разницу между частями а и б. Верно и то, что при любом данном темпе роста совокупного предложения более медленный рост AD ведет к меньшей инфляции и более медленному росту реального ВНП. Совместив эти два утверждения, мы можем на их основе сделать прогноз о том, что если колебания в ежегодном темпе роста экономики вызваны главным образом изменениями темпа, которым растет AD, то статистические данные должны показать, что более быстро инфляция будет повышаться, когда совокупное производство увеличивается быстрее, и инфляция будет расти медленнее, если совокупное производство увеличи­ваться медленнее. В то же время более быстрый рост совокуп­ного производства означает больший рост числа рабочих мест, следовательно, более низкий уровень безработицы. И наоборот, более медленный рост реального совокупного производства означает медленное увеличение числа рабочих

Рис. 25-1

мест, а следовательно, повышение уровня безработицы. Та­ким образом, если инфляция происходит вследствие роста AD, то уровень безработицы должен быть ниже, когда ин­фляция высока, и инфляция будет ниже, когда высока безработица. Эта простая формула открывает нам некоторую важную взаимосвязь между инфляцией и безработицей.

§ 133. КРИВАЯ ФИЛЛИПСА

Наших знаний уже достаточно, чтобы обнаружить, что совокупный спрос колеблется значительно чаще и глубже, чем совокупное предложение. Это происходит потому, что факторы, воздействующие на AD, многочисленны и измен­чивы, в то время как факторы, воздействующие на совокуп­ное предложение, немногочисленны (уровень технологии, факторные затраты, регулирование отраслевых рынков) и изменяются существенно медленнее. Отсюда и возникло такое явление, как более частое изменение реального ВНП и ценового уровня под воздействием изменений совокупного спроса, чем под воздействием изменений совокупного пред­ложения. Комбинируя это наблюдение с базовой макромоде­лью, мы можем обнаружить совершенно однозначную взаи­мосвязь между инфляцией и безработицей.

На рис. 25-2, а первоначальное равновесие находится в точке А. Затем мы наблюдаем ряд последовательных измене­ний совокупного спроса и сдвигов кривой AD при неизмен­ности кривой совокупного предложения SRAS. Чем больше растет AD, тем большим становится реальный ВНП (1100, 1200, 1300, 1600 млрд р.). Вводя допущение о том, что потенциальный ВНП фиксирован, мы видим, что более высокий реальный ВНП означает более низкую норму безра­ботицы. На рис. 25-2, а внизу добавлена ординальная шкала, показывающая снижение нормы безработицы по мере роста реального ВНП в базовой модели. Точка А соответствует 10% безработицы, точка В (1200) — 8%, точка С (1300) — 6%, точка D (1600) — 3%. Точки А, В, С, D соответствуют повышающимся ценовым уровням, значения которых пере­несены на рис. 25-2, б, где показаны взаимосвязь темпа инфляции и нормы безработицы. Там же отражены значения нормы безработицы и проставлены обозначения тех же точек А, В, С, D, позволившие получить кривую конкурентного выбора (PC) между инфляцией и безработицей. Чем выше инфляция, тем ниже норма безработицы, и наоборот — таков вывод из рис. 25-2, б. Обозначение PC означает Phillipsecurve — кривая Филлипса.

Кривая Филлипса — графическое представление конку­рентного выбора инфляция—безработица, создаваемого ко­лебаниями совокупного спроса вдоль фиксированной кривой краткосрочного совокупного предложения. Она названа так по имени Олбака Филлипса — работавшего в Англии и Австралии новозеландского экономиста, впервые обнаружив­шего указанный конкурентный выбор. Используя опублико­ванные данные исторической статистики безработицы в Англии за 1861—1957 гг., он попытался обнаружить простую взаимосвязь между темпом изменения ставок зарплаты и безработицы как нелинейную долгосрочную взаимосвязь со сложным краткосрочным запаздывающим ответом. Вслед за

Филлипсом экономисты многих других стран применили кривую Филлипса к аналогичным данным и получили ту же обратную взаимосвязь двух явлений.

Обнаружение кривой Филлипса в 50-е гг. не было случай­ным. К этому времени синтез кейнсианского вклада в моне­тарную теорию вместе с более ранними идеями А. Маршал­ла, И. Фишера и К. Викселя был воспринят повсеместно консенсусом. При данном объеме денежной массы существует уровень номинальных цен, который, в определенном смыс­ле, является равновесным ценовым уровнем, или, обобщая, равновесной траекторией ценового уровня. При данном цено­вом уровне следующего периода текущий равновесный цено­вой уровень достаточно высок, чтобы сократить реальную ценность денежных остатков у населения в этот период до величины спроса, определяемой при соответствующей номи­нальной ставке процента (которая является понижающейся функцией ценового уровня этого периода), и уровня ВНП. Если население ожидает, что общий уровень цен и номи­нальная зарплата станут выше, а мы предполагаем, что фактический уровень цен равен этому ожидаемому уровню, то мы столкнемся с разочаровывающим результатом — не­ожиданным сокращением покупок. Вероятно, затем зарплата и цены будут перестраиваться, достигая равновесия, из которого станет выстраиваться и равновесный уровень заня­тости. Однако этот процесс не так очевиден, как хотелось бы экономистам, отвечающим за макроэкономические прогнозы.

Открытие Филлипса создало атмосферу преждевременно­го энтузиазма. Его уверенность, что существует стабильная, т. е. долгосрочная, взаимосвязь между темпами инфляции и нормами безработицы, передалась многим экономистам. Воз­никло почти всеобщее представление, что эта стабильная взаимосвязь дает правительствам «меню» — множество ком­бинаций инфляции и безработицы, из которых политики могут выбирать необходимые комбинации. Выбирая темп роста совокупного спроса, политики могут получить желае­мый уровень безработицы с соответствующим ему темпом ожидаемой инфляции. Но в конце 60-х гг. с кривой Филлипса что-то случилось. Какой бы конкурентный выбор между инфляцией и безработицей ни существовал в краткосрочный период, он не наблюдался в долгосрочном периоде.

Сегодня все экономисты знают, что вместо «меню» с различными долгосрочными комбинациями кривая Филлип­са фактически представляет собой кратковременное явление, которое предлагает единственную позицию, представляющую устойчивое долгосрочное равновесие. Эта позиция возникает, когда экономика действует на уровне потенциального наци­онального дохода и когда, следовательно, фактическая нор­ма безработицы равна естественной норме безработицы. Большинство точек не удерживается на кривой Филлипса в долговременном периоде вследствие действия механизма ав­томатической коррекции экономики. Если экономика начи­нает функционировать не на кривой LRAS, процесс автома­тической коррекции будет упорно возвращать ее к уровню потенциального национального дохода. Нестабильность крат­косрочной кривой Филлипса показана на рис. 25-3.

Часть а демонстрирует преодоление рецессионного разрыва (точка E_SR) в результате увеличения совокупного предложения (сдвиг кривой SRAS₁ на позицию SRAS₂). В ходе рецессии фактическая норма безработицы превышала естественную норму. Это оказывало давление на трудовые кон­тракты и договоры, т. е. на уровень заработной платы. Одно­временно снижение реальной зарплаты (вследствие роста цен до Р_SR) сокращало затраты производства, что и начало сдви­гать SRAS₁ на SRAS₂. Давление осуществлялось на обе пере­менные: на темп инфляции (понижая его) и на норму безработицы (понижая ее до уровня естественной нормы). Таким образом, экономика не могла оставаться на крат­ковременной кривой Филлипса, что и показывает часть в рис. 25-3. В ситуации рецессионного разрыва экономика находилась в точке А, где безработица выше естественной нормы, что давит на темп инфляции. Поэтому автоматичес­кая перестройка направит экономику примерно в точку D (часть в), что дает более низкое значение инфляции, чем в точке А. Эта точка долгосрочного равновесия не может быть на первоначальной краткосрочной кривой Филлипса.

Аналогичный процесс перестройки пройдет и в случае инфляционного разрыва (рис. 25-3, б показывает этот про­цесс), в ходе которого экономика, испытывающая избыточ­ную занятость (норма безработицы в точке С ниже естествен­ной нормы), получает затем сдвиг кривой SRAS₁ на SRAS₂ вследствие чрезмерных затрат производства. Теперь она ока­жется в точке Е_LR (б). На рис. 25-3, в вся ситуация показана сначала в точке С, а затем в точке Е, где норма безработицы вернется к естественному уровню. Сдвиг в уровне совокупного предложения обеспечил давление и на темп инфляции, и на норму безработицы. В итоге темп инфляции повысится, а норма безработицы снизится.

Таким образом, и в случае рецессионного, и в случае инфляционного разрывов процесс автоматической пере­стройки обеспечивает сдвиг кривой SRAS и восстанавливает естественную норму безработицы. Следовательно, на кратко­срочной кривой Филлипса устойчивой является лишь одна точка — та, где норма безработицы соответствует естествен­ной норме. В долгосрочном периоде фактическая норма без­работицы должна быть равна естественной, но темп инфля­ции может быть при этом любым — высоким или низким (см. точки D и Е на рис. 25-3, в). Эти точки и являются графическим представлением долгосрочной кривой Филлипса, а сама кривая (РС_LR) показывает комбинации инфляции и безработицы, которые могут быть стабильными в течение долговременного периода. Следовательно, в долгосрочном периоде конкурентного выбора между инфляцией и безработицей не существует. Любой темп инфляции может сосуществовать с естественной нормой безработицы в долгосрочном периоде.

Поэтому краткосрочная кривая Филлипса не является «меню», которое хотели бы иметь политики. Политики могут за счет изменений совокупного спроса уменьшить норму безработицы в обмен на более высокий темп инфляции (переместить равновесие из точки В в точку С — см. часть в), но этот конкурентный выбор просуществует лишь кратковре­менный период. Истинное «меню» политического выбора лежит на вертикали долгосрочной кривой Филлипса.

Существует несколько объяснений возникшей с 70-х гг. нестабильности краткосрочной кривой Филлипса. Среди них следует выделить два главных. Одно из них указывает на то, что в западном мире экономические колебания в 70-е гг. вызывались отрицательными шоками предложения, а не ко­лебаниями совокупного спроса. В начале темы мы специально подчеркнули, что в 50-е гг. было подмечено значение изме­нений совокупного спроса. Поэтому первая точка зрения, отмечающая доминирующую роль отрицательных шоков предложения в 70-е гг., указывала на то, что при изменении совокупного предложения сдвиг идет не вдоль кривой, а вся кривая Филлипса сдвигается.

Другая точка зрения указывала на то, что кривая Фил­липса демонстрирует не взаимосвязь инфляции и безработи­цы, а взаимосвязь между ожидаемой инфляцией и безрабо­тицей. Стоит несколько подробнее рассмотреть обе эти точки зрения.

Сегодня в мировом экономическом сообществе существу­ет почти единодушное мнение о том, что шоки предложения 70-х гг. — основной виновник периода Великой инфляции 70-х гг. Революция мировых цен на нефть и ряд других сопутствующих или параллельных шоков действительно должны взять на себя эту ответственность.

Рис. 25-4

Вся сумма этих событий реально повлияла на совокупное предложение, сдвинув влево не только кривую SRAS, но, вероятно, даже и кривую LRAS. Вместо привычной обратной взаимосвязи между инфляцией и безработицей под воздействием отрицательных шоков предложения возникла прямая взаимосвязь между двумя эти­ми явлениями — рост безработицы (рецессионный разрыв, спад) стал сопровождаться одновременным ростом инфля­ции, что получило название стагфляции. Вместе с тем возникли ситуации, когда при сдвиге кривой SRAS влево кривая Филлипса сдвигалась вверх и вправо, так что при одном и том же уровне инфляции (рис. 25-4) могли суще­ствовать различные уровни безработицы.

Напротив, при улучшении ситуации с совокупным пред­ложением обратная взаимосвязь между инфляцией и безра­ботицей могла хотя бы частично восстанавливаться.

Значительная часть экономистов убеждена, что на неста­бильность кривой Филлипса в 70-е гг. повлияли инфляцион­ные ожидания. Если, допустим, население ожидает инфля­цию в 20% в год, то владельцы факторов производства, производители и даже власти будут повышать цены на фак­торы, на товары и услуги, номинальные расходы на покупку товаров и услуг. В итоге кривая SRAS сдвинется влево и вынудит к сдвигу краткосрочную кривую PC. Другими слова­ми, постоянство инфляционных ожиданий является условием стабильности краткосрочной кривой Филлипса. Это об­стоятельство было обнаружено через 10 лет после открытия Филлипса. Независимо друг от друга два выдающихся амери­канских экономиста — Милтон Фридман и Эдмунд Фелпс — сделали предположение о том, что кривая Филлипса может 'быть стабильной только в случае, если не изменяется ожидаемый темп инфляции. Они обнаружили также, что Филлипс для своей работы использовал периоды времени, в которых темп инфляции был одинаковым. Поэтому устойчи­выми были инфляционные ожидания, следовательно, устой­чивой получилась и кратковременная кривая Филлипса. Но при изменениях инфляционных ожиданий кривая Филлипса сдвигается (рост инфляционных ожиданий ведет к росту факторных затрат и сдвигу кривой SRAS влево, что сдвигает вверх кривую PC).

§ 134. ВЗАИМОСВЯЗЬ ИНФЛЯЦИЯ/БЕЗРАБОТИЦА И ПОИСК РАБОЧЕГО МЕСТА

Итак, мы знаем теперь весьма важное макроэкономичес­кое положение, в соответствии с которым конкурентный выбор между инфляцией и безработицей существует в крат­косрочном, но не существует в долгосрочном периоде. Зная его, мы можем рассмотреть вопрос о том, как работники ищут необходимые им рабочие места, а фирмы — нужных им работников. Нам уже известно, что естественная норма безработицы возникает, когда число безработных, активно ищущих работу, почти сбалансировано с числом имеющихся рабочих мест. Когда экономика действует при естественной норме безработицы, фактическая безработица равна фрикционной плюс структурная. Это значит, что информация на рынке труда все еще несовершенна (фрикционная безработи­ца) и что у части безработных квалификация не соответству­ет имеющимся свободным рабочим местам (структурная без­работица).

Люди становятся безработными по самым разным причи­нам. Некоторых увольняют, некоторые увольняются, некото­рые не могут сразу найти свою первую работу. Но все, кто хочет иметь рабочее место, активно ищут его. Эту деятель­ность экономисты называют деятельностью по поискам рабо­чего места или поисками рабочего места. Одновременно фир­мы ищут необходимых работников, тоже осуществляя поисковую деятельность. И те, и другие поиски требуют затрат. Для их успеха нужна обширная информация, которая не является бесплатным благом. Согласие на первое попав­шееся рабочее место или на наем первого попавшегося работника часто ведет к недополучению доходов работника­ми и прибылей фирмами.

Экономисты и в этом случае прибегают к технологии маржинального анализа, применяя понятия предельной выго­ды от поисков работы и предельных затрат на поиск рабочего места. Предельная выгода — дополнительная выгода, которую ищущий рабочее место получает от продолжения поисков (или фирма — от поисков нужного работника) вместо согла­сия на уже имеющееся рабочее место. Предельные затраты на поиски — дополнительные затраты, которые ищущий рабо­чее место (или работника) несет, вместо того чтобы согла­ситься на доступное рабочее место. Предельные затраты увеличиваются по мере увеличения времени поисков. Каждый дополнительный день означает неполученную зарплату и новые затраты на поиски. В то время как растут предельные затраты, снижается предельная выгода от поисков. Пока предельная выгода перекрывает предельные затраты, работ­ник (фирма) будет продолжать поиски. Когда выгода и затраты сравниваются, ищущий (работник или фирма) оста­новится на доступном ему выборе.

Усилия по поиску так или иначе воздействуют на норму безработицы. Норма безработицы зависит не только от числа безработных, но и от продолжительности поисков рабочего места. Чем дольше идут поиски (средний период времени, в течение которого ищущий остается без работы), тем выше будет норма безработицы (и наоборот). Вместе с тем, если по каким-то причинам предельные затраты на поиски будут расти, это вынудит сократить время поисков и согласиться на доступное рабочее место. В результате норма безработицы снизится.

На предельные затраты и выгоды от поисков воздейству­ют многие факторы, из которых мы рассмотрим два: пособия по безработице и неожидаемую инфляцию. Мы знаем, что пособия по безработице — один из автоматических стабили­заторов, существенно воздействующих на макроэкономичес­кую динамику. Эти платежи также воздействуют и на норму безработицы, поскольку от них в том числе зависят предель­ные затраты на поиски. Пособие по безработице, по опре­делению, снижает ущерб от потери работы и, следователь­но, предельные затраты на поиски рабочего места. Имея пособие, человек может потратить больше времени на поис­ки, что автоматически ведет к увеличению времени, в тече­ние которого он будет оставаться безработным. Чем больше среднее время поисков, тем выше норма безработицы. Во всех странах первоначальное введение программ компенсаци­онных платежей по безработице давало одноразовый подскок нормы безработицы. Снижение расходов на такие программы ведет к обратному результату.

В 1988 г. норма безработицы в США упала до 5,5%. На это обстоятельство существенно влиял экономический подъем. Однако на снижение нормы безработицы воздействовал и другой фактор: многие штаты изменили программы пособий по безработице, что резко увеличило предельные затраты на поиски рабочих мест. Однако исполнительная власть может менять сроки выплаты пособий по безработице, воздействуя тем самым на средние сроки поисков рабочих мест.

В тех странах, где давно сложился развитый рынок труда с продвинутым уровнем институциональных механизмов и информации, также давно возникло понятие «отправная зар­плата» (reservation wage) — наиболее низкая ставка зарплаты, которая предлагается безработному, с тем, чтобы он мог взять имеющееся рабочее место. Иными словами, безработ­ные определяют некий уровень зарплаты, который для них является показателем минимально приемлемого рабочего места. Чем выше отправная зарплата, тем длиннее средний период поисков рабочего места. Отправная зарплата является величиной, зафиксированной в категориях реальной покупа­тельной силы. Но она имеет и достаточно определенное номинальное выражение: безработные постоянно пересмат­ривают номинальный уровень отправной зарплаты в зависи­мости от динамики инфляции и особенно инфляционных ожиданий. Если в следующем году инфляция ожидается 20%, то минимальная отправная зарплата, с которой согласится безработный, тоже повысится на 20%. Воздействие инфляци­онных ожиданий на уровень отправной зарплаты означает воздействие на решения людей продлить или прервать поис­ки рабочих мест, что, в свою очередь, немедленно влияет на текущую норму безработицы.

Мы уже знаем, что существует как ожидаемая, так и неожидаемая инфляция. Их воздействие на поиски рабочих мест весьма различно. В ситуации с ожидаемой инфляцией все те, кто принимает экономические решения, будут менять свои оценки. Работники увеличат уровень отправной зарпла­ты, работодатели тоже перестроят свои предложения по зарплате. В результате предельные затраты и предельные выгоды от поисков рабочего места будут расти параллельно и не изменятся в реальном выражении. Поэтому ситуация с ожидаемой инфляцией не оказывает реального воздействия на поиски.

В ситуации с неожиданной инфляцией работники полу­чают совершенно различную информацию о предлагаемых зарплатах и продуктовых ценах. Они не могут точно оценить динамику отправной зарплаты и динамику цен. Поскольку информация о зарплатах появляется реже, чем информация о ценах, то возникают опасения того, что предельные за­траты поисков растут очень быстро. Неожиданная инфляция сокращает период поисков, а тем самым сокращает текущую норму безработицы.

Рис. 25-5

Таким образом, в кратковременном периоде конкурент­ный выбор существует, скорее, между безработицей и неожи­данной инфляцией. Когда возникает неожиданная инфляция, норма безработицы снижается. Когда же фактическая инфля­ция оказывается ниже ожидаемой, текущая норма безрабо­тицы растет. Эта взаимосвязь существует только краткосроч­ный период. В долгосрочном периоде инфляционные ожидания подстраиваются к уровням неожиданной инфля­ции. Когда эта перестройка достигает цели, фактическая норма безработицы приближается к естественной норме и кратковременная взаимосвязь между безработицей и инфля­цией исчезает.

Концепция поисков рабочего места имеет важное зна­чение для понимания кривой Филлипса. Допустим, что эко­номика действует на уровне потенциального ВНП, норма безработицы равна естественной норме, инфляция относи­тельно низка. Эта ситуация показана на рис. 25-5 (точка А). В долгосрочном периоде инфляция относится к категории ожидаемой инфляции, т. е. I_L (низкая инфляция) представ­ляет не только фактический уровень инфляции, но также и ее ожидаемый уровень. Если теперь произойдет неожиданное увеличение совокупного спроса, то начнется неожиданная инфляция. Такая инфляция, как мы уже знаем, ведет к снижению времени поисков рабочих мест и, следовательно, к снижению нормы безработицы. Экономика перемещается в точку В, где инфляция выше, а норма безработицы ниже. Возникает краткосрочное равновесие, которое не может со­храниться в течение долгосрочного периода. Автоматическая перестройка экономики вернет ее к уровню потенциального ВНП. Но одновременно произойдет и перестройка инфляци­онных ожиданий, что вызовет сдвиг краткосрочной кривой Филлипса РС_L (кривая Филлипса при низкой инфляции) на позицию РС_H (кривая Филлипса при высокой инфляции). Время поисков вернется к прежнему уровню, как только фактическая инфляция сравняется с ожидаемой инфляцией.

Таким образом, точка С (пересечение двух кривых Фил­липса — долгосрочной РС_LR и краткосрочной РС_H) представ­ляет уровень ожидаемой инфляции. Сама по себе краткосроч­ная кривая Филлипса демонстрирует конкурентный выбор между безработицей и неожидаемой инфляцией. Когда фак­тическая инфляция ниже ожидаемой, норма безработицы повышается. В долгосрочном периоде этот конкурентный выбор исчезает по мере того, как перестраиваются инфляци­онные ожидания тех, кто принимает экономические реше­ния. Долгосрочная кривая Филлипса представляет собой вер­тикаль, указывающую на то, что любой уровень ожидаемой инфляции совместим с естественной нормой безработицы.

Соединяя кривую Филлипса с инфляционными ожидани­ями, мы можем объяснить, почему в 50-е и 60-е гг. кривая Филлипса была обнаружена в различных странах, а в 70-е гг. исчезла повсеместно. В 60-е гг. краткосрочная взаимозависимость между инфляцией и безработицей была фактически отношени­ем между безработицей и ожидаемой инфляцией. В эти годы инфляционные ожидания были низки, поэтому, если факти­ческая инфляция превышала ожидаемую, норма безработицы снижалась. По мере того как инфляционные ожидания пере­страивались, краткосрочная кривая Филлипса сдвигалась вверх. В 80-е гг. инфляционные ожидания повсеместно понизились, краткосрочная кривая Филлипса сдвинулась вниз.

§ 135. ВЗАИМОСВЯЗЬ ИНФЛЯЦИЯ/ БЕЗРАБОТИЦА И МАКРОЭКОНОМИКА

Обсуждение, например, вопросов о том, нужно ли применять жесткие меры против инфляции, может зависеть от различных наборов аргументов. В пользу таких мер экономисты (монетаристская школа) называют следующие аргументы: а) инфляция обходится обществу дороже, чем безрабо­тица; б) краткосрочная кривая Филлипса имеет крутой наклон; в) ожидания перестраиваются быстро; г) механизм автоматической перестройки экономики работает четко и быстро. Против таких мер выступают другие экономисты (кейнсианская школа), указывая, что: а) безработица обхо­дится обществу дороже, чем инфляция; б) краткосрочная кривая Филлипса имеет пологий наклон; в) ожидания пере­страиваются медленно; г) механизм автоматической пере­стройки действует медленно и неэффективно. Эти различия ведут и к различиям в политике в зависимости от того, представители какой из школ консультируют правительство. Например, монетаристы предпочтут использовать рецессионный спад для того, чтобы остановить инфляцию. Кейнсианцы, напротив, увеличивая совокупный спрос, будут преодо­левать рецессию, что одновременно усилит инфляцию.

В послевоенной истории западных стран было немало ситуаций, когда применялись разные рецепты макроэконо­мической политики. Кривая Филлипса содержит важные выводы для политиков. Она предполагает, что идеальное макроэкономическое состояние с устойчивыми ценами, пол­ной занятостью, стабильным ростом недостижимо в опреде­ленных краткосрочных ситуациях. Если правительство выби­рает денежную или фискальную политику, с тем чтобы справиться с определенной краткосрочной ситуацией, оно иногда действительно должно выбрать между более высокой безработицей или более высокой инфляцией. Попробуем рассмотреть два сценария с применением кривой Филлипса: снижение безработицы ниже естественной нормы и сниже­ние высокой избыточной безработицы.

Рис. 25-6

В конкретной жизни ряда стран, где к власти приходили либеральные правительства, политики полагали, что есте­ственная норма безработицы слишком высока и ее следует понизить. С этой целью они применяли стимулирование совокупного спроса. На рис. 25-6 экономика первоначально находится в долгосрочном равновесии в точке А, где норма безработицы равна 5% (естественная норма), а инфляция составляет лишь 1%. Допустим, что правительство, признав 5% безработицы слишком высокой нормой, начинает расши­рять совокупный спрос. В результате этого развивается инф­ляционный разрыв, в ходе которого реальный ВНП растет, инфляция поднимается до 3%, норма безработицы снижает­ся до 2,5%. Эта ситуация (точка В) является краткосрочной. Вступает в действие механизм автоматической перестройки, одновременно происходит повышение инфляционных ожи­даний, краткосрочная кривая Филлипса сдвигается вверх с РС₁, на РС₂. Экономика возвращается к уровню потенциально­го ВНП (точка С), восстанавливая естественную норму без­работицы, но теперь на более высоком уровне инфляции.

Тем не менее правительство, следуя обещаниям пони­зить естественную норму безработицы, продолжает ту же политику.

Рис. 25-7

Следуя ей, экономика движется в точку D, затем в точку Е и т.д. В итоге естественная норма безработицы понижается только временно, зато инфляция начинает расти постоянно. Это положение в экономике называют гипотезой акселерации — концепцией того, что любая попытка приме­нить денежную или фискальную политику, чтобы поддержи­вать безработицу ниже ее естественной нормы, ведет к ускоряющейся инфляции.

Другой сценарий связан с подавлением избыточной безработицы, т. е. безработицы, превышающей естественную норму. Такая ситуация возникает, когда ожидаемая инфля­ция превышает фактическую. Именно эта ситуация соответ­ствует точке А на рис. 25-7, где ожидаемая инфляция состав­ляет 5%, экономика действует на краткосрочной кривой Филлипса РС₅, (т. е. при 5%-ной инфляции). Но точка на РС₅, где действует экономика, определяется фактической инфля­цией, которая равна 3%. При этом норма безработицы со­ставляет 9%, что существенно выше естественной нормы безработицы (5%). Какие меры могут быть приняты в этом случае, чтобы восстановить естественную норму безработи­цы? Во-первых, можно оставить эту работу механизму автоматической перестройки. Если правительство продолжает поддерживать инфляцию на уровне 3%, то ожидаемая инф­ляция перестроится к этой ситуации, и кривая Филлипса сдвинется вниз на РС₃, а точка равновесия переместится из А в С. В этой точке уровень цен будет стабильным, а норма безработицы вернется к естественному уровню. Следователь­но, если не мешать автоматической перестройке (т. е. если не менять макроэкономическую политику), то экономика вер­нется к естественной норме безработицы по мере того, как ожидаемый уровень инфляции перестроится под фактиче­ский уровень инфляции.

Но правительство может решить, что ожидание ре­зультатов экономической перестройки обойдется обществу слишком дорого. В этом случае оно может либо увеличить совокупный спрос, либо попытаться сдвинуть вниз кривую Филлипса. На рис. 25-7 точка А свидетельствует о том, что инфляционные ожидания превышают фактический уровень инфляции. Данная ситуация может быть преодолена увеличе­нием совокупного спроса, с тем чтобы поднять фактический уровень инфляции до ожидаемого. В этом случае экономика перейдет из точки А в точку Е. Цена такого изменения, в результате которого норма безработицы снизится до есте­ственной, — повышение цен до устойчивого уровня в 5%.

Но правительство может попытаться прямо воздейство­вать на ожидаемый уровень инфляции, чтобы сдвинуть вниз кривую Филлипса. Оно должно будет открыто объявить цели макроэкономической политики, состоящие в достижении полной занятости и устойчивого ценового уровня. Для этого правительство должно принять меры по снижению совокуп­ного спроса до уровня, который соответствует уровню пол­ной занятости, а также осуществлять настойчивое пропаган­дистское давление на население. Если все, кто принимает экономические решения, примут всю новую информацию к сведению (ситуация с рациональными ожиданиями), то есть шансы быстро изменить инфляционные ожидания. Тогда экономика переместится в точку В вследствие сдвига вниз краткосрочной кривой Филлипса (на позицию РС₀). Но если население сначала выждет, чтобы убедиться в серьезности намерений правительства (ситуация с адаптивными ожиданиями), то сначала показатели безработицы временно ухудшатся, а экономика перейдет в точку G, и лишь затем кривая Филлипса сдвинется вниз на РС₀.

Ключевые слова и понятия

·        Гипотеза акселерации

·        Деятельность по поискам рабочего места

·        Долгосрочная кривая Филлипса

·        Краткосрочная кривая Филлипса

·        Кривая Филлипса

·        Отправная зарплата

·        Предельная выгода от поисков работы

·        Предельные затраты на поиски рабочего места

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. В силу ряда причин совокупный спрос всегда колеб­лется чаще и с большей амплитудой, чем совокупное предложение. Базовая макроэкономическая модель подводит нас к суждению о том, что взаимозависи­мость между инфляцией и безработицей возникает при колебаниях совокупного спроса. Такую взаимоза­висимость графически демонстрирует кривая Филлип­са. Эта взаимозависимость наблюдалась в западных странах в 50-е и 60-е гг., затем она существенно ослабла в 70-е гг. и в ряде стран исчезла вообще в 80-е.
2. Первоначально кривая Филлипса была воспринята как «меню» для политиков, что особенно вдохновило сторонников расширительной макроэкономической политики на то, чтобы снизить норму безработицы в случаях с рецессионными разрывами ВНП. Однако затем была доказана неустойчивость кривой Филлипса. В первоначальной оценке кривой Филлипса не учиты­валась автоматическая перестройка экономики, кото­рая во всех случаях отклонения от уровня потенциаль­ного ВНП возвращает экономику к уровню полной занятости (к естественной норме безработицы). После­довательный ряд отрицательных шоков предложения в 70-е гг. совместно с механизмом автоматической пере­стройки существенно ослабил взаимозависимость ин­фляции и безработицы.
3. Взаимозависимость инфляция/безработица является краткосрочным событием. В долгосрочном плане лю­бой уровень инфляции совместим с естественной нормой безработицы. Поэтому долгосрочная кривая Филлипса — вертикальна уровню естественной нормы.
4. Безработный, по определению, является человеком, активно ищущим рабочее место. Фирмы также ищут подходящих им работников на рынке труда. Поиски требуют затрат и приносят выгоду. Поиски продолжа­ются, если предельная выгода от поисков превышает предельные затраты на них. Безработные устанавлива­ют отправную зарплату, которая вместе с соотноше­нием предельных выгод и затрат воздействует на про­должительность поисков. Продолжительность поисков, в свою очередь, воздействует на норму безработицы.
5. Ожидаемая инфляция нейтральна по отношению к продолжительности поисков. Поскольку она не воз­действует на поиски, она не воздействует и на норму безработицы. Поэтому в ситуации ожидаемой инфля­ции мы не обнаруживаем взаимосвязи между инфля­цией и безработицей.
6. Неожидаемая инфляция существенно влияет на про­должительность поисков и, следовательно, на норму безработицы. Но неожидаемая инфляция существует краткосрочный период, так что краткосрочная кривая Филлипса фактически показывает взаимосвязь между безработицей и неожидаемой инфляцией. В долгосроч­ном периоде инфляционные ожидания перестраива­ются к фактическому уровню, поэтому в долгосроч­ном периоде взаимозависимость инфляция/безработи­ца отсутствует.
7. Если правительства пытаются установить норму безра­ботицы на уровне ниже естественной нормы, это ведет к акселерированной инфляции. Такая ситуация известна как гипотеза акселерации.
8. Кривая Филлипса создает ограничения для полити­ков, пытающихся бороться с избыточной безрабо­тицей. Если безработица выше естественной нормы, у политиков есть следующие варианты действий: а) предоставить свободу действий механизму автома­тической перестройки; б) расширить совокупный спрос и ценой увеличения инфляции быстро пони­зить безработицу; в) подстегнуть автоматический ме­ханизм, стимулируя быструю перестройку инфляци­онных ожиданий.

ТЕМА 26.
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ

Цель изучения темы состоит в том, чтобы узнать:

·        что определяет экономический рост в долгосрочных периодах;

·        чем характерен долгосрочный рост производитель­ности;

·        с какими проблемами сталкивается рост производи­тельности труда;

·        за счет чего может быть увеличен национальный до­ход;

·        как воздействуют инвестиции на национальный до­ход;

·        как связаны сбережения с фактором времени;

·        в чем состоит кумулятивное значение различий в темпах экономического роста;

·        какая связь между экономическим ростом и перерас­пределением дохода;

·        что является альтернативными затратами экономичес­кого роста.

В долгосрочные периоды, как мы уже знаем, технология и факторные ресурсы изменяются. Эти изменения ведут к сдвигам кривых долгосрочных затрат фирм. Вместе с созданием и введением новых продуктов эти сдвиги являются главным источником роста, долгосрочного увеличения реального совокупного производства, которое обеспечивает повышение жизненного уровня населения. На долгосрочные изменения в объеме производства и в уровне затрат воздействуют три главных фактора:

а) Новая техника и технология. Драматическое (более чем на порядок) снижение доли рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве, при еще большем количествен­ном росте производства сельхозпродукции — типич­ная картина для экономического роста стран Север­ной Америки и Западной Европы в XX в. За последние 50 лет численность шахтеров в США снизилась более чем на порядок при том же объеме угледобычи. Все эти результаты оказались возможны за счет замещения труда на физический капитал.

б) Новые продукты. Автомобиль, паровоз, локомотив, электровоз, авиация, радио, телевизор, видеотехника и т.д. Вся история XX в. — история постоянного появления новых продуктов, меняющих облик произ­водства и повседневной жизни людей.

в) Более производительные факторные ресурсы. Резкое улучшение образования и здравоохранения в развитых странах столь же заметно улучшило качество услуг труда. Значительные изменения произошли в матери­альной базе, начиная с ассортимента и качества сырых и переработанных материалов и кончая долгосрочными компонентами физического капитала (аэродромы, кос­модромы, новые типы заводов и фабрик и т. д.).

§ 136. ИСТОЧНИКИ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ

Такие изменения относятся ко всем изменениям в техни­ческой базе производства. Чтобы измерять эти изменения, экономисты применяют понятие производительности — объем производства на единицу факторного ресурса. Норма (темп) роста производительности обеспечивает меру того прогресса, который возникает вследствие технологических изменений. Одним из наиболее широко применяемых изме­рителей производительности является объем производства на единицу (1 час) труда — почасовая производительность труда.

В течение XIX и особенно XX в. шел интенсивный процесс замены труда физическим капиталом. Эта замена измерялась изменениями в соотношении капитал/труд или изменениями в капиталовооруженности труда. Для такой за­мены имелось несколько причин. Во-первых, во всех разви­тых странах цена труда росла быстрее относительно цен на элементы физического капитала, и в соответствии с прин­ципом замещения капитал вытеснял труд в затратах на единицу продукции. Во-вторых, все элементы физического капитала становились все более производительными, так что работник мог производить все больше, применяя более эф­фективную единицу капитала. В-третьих, растущий вслед­ствие увеличения подушевых доходов спрос позволил во всех отраслях осуществлять массовое производство, используя экономию на масштабе.

Другим, помимо замены труда капиталом, источником технологических изменений являлась новая энергетическая база. Если в начале XX в. источником более половины энер­гии, потреблявшейся человечеством, была энергия человека и животных, то к концу века она почти полностью заменена углем, нефтью, природным газом, гидро- и атомной энер­гией.

Наконец, еще один источник технологических измене­ний — постоянно идущий процесс открытий и инноваций. Открытия имеют кумулятивный эффект, накапливая потен­циал для внедрения в производство все большего числа опытно-конструкторских разработок.

§ 137. ИНВЕСТИЦИИ, СБЕРЕЖЕНИЯ И НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОХОД

Кейнсианская концепция роли национального дохода в обеспечении равновесия сбережений и инвестиций является теорией о краткосрочных явлениях. Так же как и в базовой модели, эта модель изучает изменения фактического национального дохода, происходящие вокруг потенциального на­ционального дохода, принимая последний как константу. Теория экономического роста изучает долгосрочные явле­ния, связанные с воздействием сбережений и инвестиций на увеличение потенциального национального дохода, игнори­руя краткосрочные колебания уровня национального дохода вокруг потенциального дохода.

Не весь объем инвестиций воздействует на экономичес­кий рост, а лишь та их часть, которая отодвигает вправо кривую производственных возможностей экономики. Любая деятельность, дающая доход людям, повышает совокупный спрос. Поэтому краткосрочный эффект от увеличения фирма­ми объема производства и от увеличения ими инвестиций, t так же как от увеличения любых расходов государства, одинаков — все это ведет к росту совокупного спроса. Но в долгосрочном плане на рост экономики воздействуют инвестиции, увеличивающие производственные мощности, и госрасходы, расширяющие сеть дорог, улучшающие здраво­охранительные услуги, повышающие уровень фундаменталь­ных исследований. Расходы на поддержку убыточных произ­водств скорее принесут вред в долгосрочном плане, так как помешают эффективному перераспределению ограниченных ресурсов общества.

В краткосрочном плане рост частных сбережений приве­дет к снижению совокупных расходов (потребительских рас­ходов), к сдвигу потребительской функции и снижению равновесного уровня национального дохода. Но в долгосроч­ном плане более высокие частные сбережения означают более высокие инвестиции, если экономика имеет сильную систему финансовых посредников (банки, рынки ценных бумаг и т.д.). Важно понимать, что общие национальные сбережения включают частные плюс-минус бюджетный из­лишек или дефицит. В случае с российскими условиями это означает, что, чем больше бюджетный дефицит, тем меньше источников для частных инвестиций.

§ 138. КЛАССИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

Среди экономистов-классиков главными исследователями проблем роста являлись А. Смит, Д. Рикардо и Т. Мальтус. Будучи свидетелями экономической жизни Англии, начав­шейся промышленной революции, они пытались дать объяс­нение тем силам, которые управляли функционированием экономики, найти и описать возможности прогресса, т. е. возможности экономического развития. Даже конкретные действия упомянутых классиков (борьба Рикардо против «За­конов о пшенице», которые регулировали торговлю пшени­цей в пользу производителей в периоды высоких урожаев и низких цен; борьба А. Смита против монополистических привилегий, связанных с меркантилизмом, и т. д.) были направлены на то, чтобы снять препятствия на пути свобод­ного экономического развития.

Экономисты-классики смогли дать лишь общую картину тех явлений, которые воздействуют на процесс экономичес­кого роста. Прежде всего они определили, что накопление и производительное инвестирование части совокупного обще­ственного продукта, осуществляемое в форме реинвестирова­ния прибылей, являются главным источником экономичес­кого роста. Рядом с этим финансовым условием следовало поставить технические сдвиги в форме углубляющегося раз­деления труда и изменений в методах производства, о кото­рых много писал А. Смит. Но ни у него, ни у его коллег нет систематического описания отношения между инвестиционным (финансовым) процессом и процессом технических но­вовведений. Однако они уделили особое внимание проблеме предложения труда, возникающей по мере роста численно­сти населения. Вместе с борьбой против «Законов о пшени­це» этот акцент привел их к концепции стагнации, в раз­витие которой особый вклад сделал Т. Мальтус.

Суть этой концепции сводилась к тому, что если изме­няемыми затратами общества являются лишь затраты труда, а предложение земли неизменно, то экономика начинает производить продукт, равный лишь затратам труда. При не­изменности предложения (и продуктивности) земли пре­дельный продукт труда постоянно снижается, достигая не­коего прожиточного минимума. В дальнейшем стагнирующий объем производства начинает физически регулировать дина­мику населения. Эта концепция отнюдь не имела для эконо­мистов-классиков основополагающего значения. Она нужна была им в их борьбе с классом лендлордов, проводившим через парламент законы в свою пользу. Но Марксу она понадобилась как авторитетная основа его тезиса о том, что общественный продукт в конечном счете создается только трудом.

Теория роста у классиков возникла не сама по себе, а в контексте разработанных ими принципов экономики, свя­занных с производством, накоплением, обменом и распре­делением. В этом отношении проблемы распределения у классиков противоречат их же концепции застоя, что под­черкивает ее дискретный характер. Данные проблемы прямо связаны с владением факторами производства (земля, труд, капитал), которые зарабатывали свои виды доходов. Клас­сики отчетливо видели, что без капитала (т. е. без денег, без их накопления и авансирования) невозможно было бы участие труда в производстве, так как его попросту не на что было бы нанять.

Накопление и распределение — взаимосвязанные процес­сы. Концепция физиократов об общественном излишке как части общественного продукта, остающегося после вычета необходимых затрат, использовалась классиками для того, чтобы проанализировать поведение этого излишка, который и составлял основу роста. Они полагали, что работники полностью потребляли заработную плату, лендлорды полно­стью потребляли ренту, но капиталисты реинвестировали свою прибыль. То есть рост полностью зависел от размеров и использования общественного излишка. Анализ Д. Рикардо был во многом сосредоточен именно на том, как регулиру­ется распределение, — на результатах политических компро­миссов, отражавшихся в законах (этот анализ политики во многом и стал причиной того, что классики называли свой предмет политической экономией).

Этот анализ в первую очередь касался прибыли как сохраняющегося (непотребляемого) остатка общественно­го излишка. При принятых Рикардо упрощениях речь шла об отношении между ставкой зарплаты и нормой прибы­ли, которые определялись внутри единственного сектора в экономике — зернопроизводства. Рикардо рассматривал зер­но (пшеницу) как уникальное благо, которое одновремен­но могло быть и потребительским продуктом, объем кото­рого равнялся зарплате, и капитальным благом (семен­ной фонд). Распределение между потреблением (хлеб) и накоплением (семена) отнюдь не исчерпывало понима­ния совокупного продукта. Классики отчетливо осознавали, что реализуемая зарплата содержит не только хлеб (как и прибыль, т. е. капитал), не только семена, но и другие товары. Поэтому они понимали, что нельзя получить при­быль простым вычитанием зарплаты из общественного про­дукта.

Пропорция W и К зависит и от цен на другие товары, а эти цены инкорпорируют норму прибыли. В 1960 г. П. Сраффа (выдающийся итальянский экономист) нашел решение с моделью со многими товарами, которое показы­вает, что в этом случае норма прибыли определяется не только данным уровнем зарплаты, но и условиями производ­ства других «базовых товаров». Применяемая Рикардо как пример, пшеница как раз является базовым товаром, который прямо или косвенно включен в производство любого товара, в том числе в производство самой пшеницы. Боровшиеся против помещичьих законов и против протекционистских законов Рикардо и его коллеги считали поэтому, что в закрытой экономике норма прибыли обрекается на посте­пенное снижение. Много лет спустя и эта идея была исполь­зована Марксом для формулирования «его» закона о тенден­ции нормы прибыли к понижению, но уже без ссылки на закрытую экономику (каковой, кстати, является планово-командная экономика).

§ 139. НЕОКЛАССИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

Однако по-настоящему всеобъемлющая разработка про­блем экономического роста началась лишь в XX в. и была связана с именами Р. Харрода, Е. Домара, Р. Солоу и Э. Денисона. Их усилиями была создана неоклассическая теория экономического роста. Кейнсианский прорыв в экономичес­кой науке дал сильнейший толчок исследованиям в области долгосрочных проблем полной занятости. Пионерами в этой области по праву считаются выдающиеся американские эко­номисты Рой Харрод и Евсей Домар (Евсей Домашевицкий — по происхождению наш соотечественник). Они уста­новили, что долгосрочная полная занятость возможна при соблюдении двух важнейших условий. Во-первых, каждый год инвестиции должны равняться объему сбережений, достигае­мых при полной занятости, т. е. при потенциальном нацио­нальном доходе. Во-вторых, темп роста совокупного произ­водства должен равняться темпу роста L плюс темп роста производительности труда. Более 25 лет назад Р. Солоу при­вел следующий набор закономерностей, связанных с эконо­мическим ростом:

—               реальный объем производства (в том числе на душу), а также объем физического капитала увеличиваются более или менее постоянным и одинаковым темпом в течение длительных периодов времени;

—               норма прибыли на капитал имеет горизонтальный тренд, т. е. она относительно постоянна в длительные промежутки времени;

—               темп роста объема производства значительно отлича­ется в разных странах;

—               экономики с высокой долей прибыли в совокупном доходе имеют высокую норму инвестиций в ВНП.

Неоклассическая теория экономического роста основана на известных предпосылках о совершенной информации, конкурентных (или почти конкурентных) рынках, рацио­нальном определении целей фирм и индивидов, которые вместе объясняют экономический рост как результат техни­ческого прогресса и увеличения объема физического капита­ла и рабочей силы. Иными словами, совокупное производ­ство определяется затратами К и L, а точное соотношение между К и L зависит от технологического уровня производ­ства. Экономика увеличивает объем производства либо в случае роста объема применяемого физического капитала и труда, либо в случае, когда К и L становятся более продук­тивными.

Тот факт, что с течением времени объем производства на одного занятого растет, уже говорит о том, что рост не может быть объяснен лишь увеличением рабочей силы. Р. Солоу уже в 50-е гг. обнаружил, что увеличение объема производства на одного занятого происходит в основном за счет технологических нововведений и лишь в небольшой мере за счет накопления капитала (увеличения капиталово­оруженности труда). Огромное число исследований затем подтвердило, что накопление не является источником роста само по себе, им являются сдвиги в знаниях человека, в том числе в накоплении человеческого капитала. Однако этот вывод появился не сразу.

Мы уже знаем, что существует конкурентный выбор между сегодняшним и будущим потреблением. Индивид мо­жет увеличивать будущее потребление, снижая сегодняшнее, в форме сбережений или затрат на образование. Но экономи­ка в целом способна осуществлять сбережения лишь в форме накопления капитала. В итоге упомянутый конкурентный выбор трансформируется в выбор между сегодняшним по­треблением и завтрашними производственными возможнос­тями экономики.

Неоклассическая теория предполагает, что факторы про­изводства полностью заняты, так что в каждый данный период времени объем производства определяется объемом применяемых факторов. Одним из таких факторов является К, объем которого зависит от инвестиций в предшествующие периоды. Инвестиции, в свою очередь, зависят, во-первых, от желания фирм увеличивать физический капитал и, во-вторых, от желания индивидов потреблять меньше, чтобы более значительная часть совокупного продукта была превра­щена в капитальные блага.

В реальной жизни фирмы как бы берут взаймы у потре­бителей, чтобы увеличить физический капитал и произво­дить больше. При этом их интересует: а) предельный продукт капитала; б) какую часть дополнительного объема продаж придется использовать для выплаты долга. В то же время потребителя также интересует, во-первых, каков ущерб от снижения сегодняшнего потребления и, во-вторых, насколь­ко сегодняшние сбережения увеличат будущее потребление. Последнее напрямую связано с нормой временного предпоч­тения — некоего предела, до которого потребители больше озабочены сегодняшним потреблением в сравнении с буду­щим. Это предпочтение определяется как норма, которая измеряется как некая переменная р (0 < р < 1). При этом р определяется как норма роста потребления, при которой потребитель безразличен к выбору между одной единицей сегодняшнего потребления и (1 + р) единиц потребления в какой-то период времени в будущем.

В неоклассической модели роста инвестиционные затраты определяются взаимодействием предельного продукта капи­тала и нормой временного предпочтения. При этом ключевой становится идея снижающегося предельного продукта капи­тала. Чем больше объем накопленного капитала, тем меньшее преимущество дает его увеличение. Фирма получит преиму­щества, если она осуществляет улучшения (вводит новые продукты и технологии или улучшает существующие) или осваивает наиболее перспективные рынки. Если эти факторы исчерпаны, то предельный продукт капитала понижается.

Допустим, что предельный продукт капитала (МРС) вы­сок и фирмы намерены расширять мощности. Фирмы готовы платить потребителям высокий процент за кредиты с целью финансирования инвестиций. Они осуществляют инвести­ции, но по мере увеличения объема физического капитала МРС снижается. Фирмы инвестируют все меньше и не хотят платить высокий процент за кредиты. Снижение процента сокращает сбережения. Постепенно в экономике возникает оптимальный запас (объем) физического капитала — тот объем, при котором МРС равен предельной норме потреби­тельского временного предпочтения. Другими словами, отда­ча для фирмы от дополнительной единицы К должна быть равна будущему дополнительному объему потребления, кото­рый потребитель получит, отказавшись от упущенного до­полнительно сегодняшнего потребления в пользу сбережений (кредитования инвестиций фирмы). На этом равновесном уровне у фирмы нет мотиваций увеличить или сократить свой запас капитала.

Но фирма может и будет продолжать инвестиции, по­скольку в процессе производства ее капитал постоянно из­нашивается и требует восстановления. Инвестиции с целью возмещения потребленного капитала мы называем восстано­вительными инвестициями. А чистые инвестиции (т. е. снижение или увеличение капитального запаса) — это изменение в объеме запаса капитала за вычетом его износа. Сумма чистых и восстановительных инвестиций называется валовыми инве­стициями. Когда МРС равен норме временного предпочтения, чистые инвестиции равны 0, а валовые инвестиции равны восстановительным. В этом случае экономика находится в равновесии. В каждый данный момент фактический объем капитала в экономике может быть не равен оптимальному объему. Если фактический объем будет ниже оптимального, то величина чистых инвестиций станет положительной.

Итак, объем накопления зависит от конкурентного выбо­ра между сегодняшним и будущим потреблением. Однако неоклассическая модель исходит из того, что потребитель может осуществлять и другой вид конкурентного выбора — между производством (работой) и досугом, т. е. выбора меж­ду потреблением товаров и услуг и потреблением досуга. Этот выбор влечет за собой последствия для рабочего усилия, т. е. объема времени, которое люди готовы потратить на производство товаров и услуг. Рабочее усилие зависит от реальной «заработной платы и множества других факторов. Допущение <о полной занятости факторных ресурсов, в свою очередь, предполагает, что рынок труда постоянно чист (все заняты). Когда рынок труда чист, люди работают столько времени, сколько они хотят при данном доминирующем уровне реаль­ной зарплаты. Изменения рабочего усилия, следовательно, зависят либо от изменений в реальной зарплате, либо от изменения детерминант предложения труда. В первом случае кривая спроса на труд будет сдвигаться вниз или вверх вдоль кривой предложения труда. Во втором случае кривая предло­жения труда будет сдвигаться вдоль кривой спроса на труд.

Когда индивид работает, он получает доход и тратит его на потребление сегодня или на сбережения (будущее потреб­ление). Когда он работает больше, он сокращает досуг, делает его меньшим. Но заработанный сегодня больший доход означает возможность нового выбора — использовать его либо на большее сегодняшнее потребление, либо на будущее потребление, либо на будущий досуг. В последних двух слу­чаях речь идет о сбережениях: более существенные сбереже­ния сегодня увеличивают объем потребления относительно рабочего усилия, которое возможно в будущем. То есть в будущем он может работать меньше, чтобы обеспечивать тот же уровень потребления. Когда объемы капитала и производ­ства постоянны, а чистые инвестиции равны нулю, потреб­ление всегда является постоянной величиной. Поскольку объем производства не изменяется, постольку не меняется и рабочее усилие, постольку же соотношение между потребле­нием товаров и услуг и потреблением досуга тоже остается постоянным.

Чтобы описать ситуацию, при которой процесс накопле­ния капитала имеет одинаковые характеристики, экономис­ты используют понятие равновесия устойчивого состояния, или просто устойчивое состояние. Эта устойчивость процесса накопления может принимать разные формы. Одна из них — неизменность объема капитала, при котором чистые инвести­ции равны 0. Это — форма устойчивого состояния, при кото­рой не происходит роста рабочей силы и не наблюдается технического прогресса. Другая форма — когда рабочая сила увеличивается с постоянным темпом и объем капитала на одного работника постоянен. В этом случае объем капитала и рабочая сила увеличиваются одинаковым темпом. Если техни­ческий прогресс развивается устойчиво, возникает третья фор­ма — равновесие устойчивого состояния при постоянном по­ложительном темпе увеличения капитала на одного работника.

Если рабочая сила является постоянной долей в числен­ности населения, то рост населения означает и рост рабочей силы. С точки зрения фирмы увеличение населения и рабо­чей силы означает появление дополнительных работников и дополнительных покупателей.

При этом главным является то, как увеличение рабочей силы воздействует на МРС. Посылка о снижающейся отдаче на капитал исходит в том числе из того, что объем L со всей очевидностью отличается от производительности дополни­тельного капитала, когда происходит увеличение L и объема производства. Этот вопрос напрямую связан с совокупной производственной функцией.

Масштаб — общая величина экономики, когда она изме­ряется объемом всего К и L (рабочей силы). По отношению к накоплению К ключевой особенностью совокупной произ­водственной функции является возможность изменения соот­ношения между ростом К и L и объемом производства. Если функция такова, что объем производства растет быстрее, чем К и L, то экономика получает повышающуюся отдачу от масштаба. Если пропорциональный рост К и L ведет к про­порциональному росту совокупного производства, то эконо­мика имеет постоянную отдачу от масштаба. Если совокупное производство растет менее пропорционально к К и L, то экономика имеет снижающуюся отдачу от масштаба.

Неоклассическая теория часто исходит из того, что эко­номика имеет постоянную отдачу от масштаба. Поэтому мо­дели роста анализируются в единицах объема капитала на работника и объема производства на работника, которые постоянны в течение времени. Когда технический прогресс является трудоувеличивающим (растущие продуктивные мощ­ности, возникающие вследствие технологических нововведе­ний, которые имеют качества, идентичные таким же мощ­ностям, возникающим вследствие роста рабочей силы), то растущие продуктивные мощности, вызванные техническим прогрессом, принимают такую же форму, как мощности, вызванные ростом числа работников в составе рабочей силы. Когда это происходит, то мы обсуждаем объем эффективного труда — меру рабочей силы, которая растет вместе с ростом числа работников и ростом трудоувеличивающего техничес­кого прогресса. При постоянной отдаче от масштаба рост рабочей силы (теперь она — эффективная рабочая сила, а не численность людей в составе рабочей силы) ведет к пропор­циональному увеличению К в экономике. Допустим, что эффективная рабочая сила устойчиво увеличивается с тече­нием времени. Частично это происходит из-за роста числен­ности населения, а частично — за счет технологического прогресса.

Из этого следует, что К и совокупное производство будут расти одинаковым с эффективной рабочей силой темпом. Технологический прогресс означает, что эффективная рабо­чая сила растет быстрее, чем фактическое число работников. А это ведет к росту объема производства и К на одного работника.

Технологический прогресс должен быть трудоувеличива­ющим, так как любой другой его вид устраняет возможность устойчивого состояния, соответствующего вскрытым Р. Солоу закономерностям. Допустим, что мы имеем дело с капиталоувеличивающим прогрессом, т. е. прогрессом, при котором растущие производительные мощности возникают вследствие технических нововведений; эти мощности имеют особеннос­ти, идентичные растущим мощностям вследствие увеличения К. Тогда мы обязаны проводить различие между фактическим К и эффективным К — мерой объема К, который увеличи­вается одновременно с ростом числа работников и капиталоувеличивающим техническим прогрессом. Эффективный К растет при положительных чистых инвестициях и при капиталоувеличивающем техническом прогрессе. При устойчивом состоянии эффективный К должен расти одинаковым тем­пом с L. Это простая генерализация идеи о том, что К должен быть постоянен, когда в экономике не происходит роста населения и технического прогресса, а также идеи о том, что К на одного работника должен быть постоянным, когда в экономике идет рост населения, но нет технического прогресса. Если эффективный К увеличивается иным тем­пом, чем L, то МРС со временем отклонится от предельной нормы временного предпочтения, и такая экономика не сможет находиться в равновесии с устойчивым состоянием.

Допустим, что эффективный К растет тем же темпом, что и эффективная рабочая сила (L). При постоянной отдаче от масштаба объем производства должен расти тогда тем же темпом, что и эффективные К и L. Но закономерности Р. Солоу показывают нам, что объем фактического К растет тем же темпом, что и объем производства. Это означает, что эффективный К должен расти тем же темпом, что и факти­ческий К, из чего, в свою очередь, следует, что технический прогресс не может быть капиталоувеличивающим.

Еще одним условием устойчивого состояния является неизменность рабочего усилия в ответ на постоянное изме­нение в отдаче от работы. Иными словами, постоянные изменения реальной зарплаты не воздействуют на предложе­ние труда. Когда отдача от работы постоянно растет, это не влияет на любой выбор между настоящим и будущим. Но возникают последствия для сегодняшнего выбора. С точки зрения объема потребления благ, отдача от лишнего часа работы больше. Это означает, что работа в течение лишнего часа ведет к большему потреблению. Речь идет, таким обра­зом, об эффекте замещения — тенденции роста (падения) реальной зарплаты, с тем чтобы поднять (снизить) предло­жение L повышением (понижением) затрат досуга в катего­риях упущенных объемов потребления. Этот эффект предпо­лагает, что более высокая реальная зарплата повысит предложение L. Но более высокая отдача от работы применима к любому проработанному часу, а не только к предельному. Из-за этого работники чувствуют себя богаче и могут распределить свое увеличившееся богатство частично на дополнительные товары и услуги, а частично на досуг. Здесь речь идет уже об эффекте богатства — тенденции роста (падения) реальной зарплаты, с тем чтобы понизить (повысить) предложение L повышением (понижением) богатства, тем самым, вызывая повышение (понижение) потребления благ и досуга.

Сохранение устойчивого состояния требует того, чтобы предложение L не затрагивалось постоянными изменениями в реальной заработной плате, так как тенденция роста рабочего усилия (рост числа часов работы в неделю) в конечном счете приведет к тому, что число проработанных часов в неделю превысит число часов в неделе. И наоборот, тен­денция снижения рабочего усилия приведет в конце концов к тому, что никакая работа вообще делаться не будет. Тех­нический прогресс и накопление К увеличивают производи­тельность L и ведут к росту спроса фирм на L. Этот рост давит на реальную зарплату. Если работник реагирует на такое изменение снижением или повышением предложения S труда, то это отразится на снижении или росте рабочего Ц усилия. Но так как любая из этих тенденций невозможна при росте с устойчивым состоянием, мы должны допустить, что эффект дохода и эффект замещения от постоянных изменений в реальной зарплате полностью компенсируют друг друга.

В нашей стране в 70-е и 80-е гг. лучшая часть экономи­ческой науки, изучая проблемы роста, сосредоточивала свое внимание на проблемах технического прогресса и производительности в обрабатывающей промышленности либо даже только на «чистых» вопросах технического прогресса. В этом сказывалась ее методологическая ограниченность, навязан­ная силой, а также десоциализированная сущность марксиз­ма, в рамках которого эта наука обязана была существовать. Между тем в реальной жизни западных стран рост жизнен­ного уровня в XX в. во многом обеспечивался радикальным снижением относительных затрат в секторе транспорта, без чего невозможны были ни крупномасштабное производство, ни создание национальных и более широких — международ­ных — рынков.

Наряду с сектором транспорта создание мощных и техни­чески прекрасно вооруженных сетей оптового и розничного распределения благ увеличивало объем товаров и услуг, кото­рые любое данное число производителей могло доставить до потребителя. К этому следует добавить своевременное (т. е. попросту раннее) и быстрое развитие банковских и сберега­тельных сетей, способных аккумулировать, обработать и эф­фективно распределять национальные сбережения в широкий спектр их инвестиционного применения. Все эти очевидные соображения при их применении к нашим условиям многое объясняют и в провале экономического роста в эпоху социа­листического строительства, и в тех проблемах, с которыми сегодня сталкивается и все еще будет сталкиваться Россия.

Нам часто средствами массовой информации навязывают данные о том, что, например, японский рабочий даже более производителен, чем американский. Непонятно тогда, поче­му японский рабочий имеет несколько квадратных метров жилья на члена семьи, а американский — в десятки раз больше. Близость уровня производительности труда в япон­ской и американской обрабатывающей промышленности от­нюдь не означает такой же близости этого уровня в других секторах, особенно в отраслях услуг.

Таким образом, бессмысленно надеяться на рост уровня жизни за счет только роста производительности в одном секторе (вначале М. Горбачев считал даже, что рост в СССР можно обеспечить за счет стимулирования машиностроения). Экономический рост — развитие всех секторов одновременно и сбалансирование.

Мы уже знаем, что на рост производительности воздей­ствуют прежде всего объемы национальных сбережений и инвестиций, прогресс в образовании и профессиональной подготовке рабочей силы, инновационные процессы в про­изводстве, транспортировке и распространении благ.

Есть два главных способа обеспечения национальных потребностей в инновациях. Первый — самим создать инно­вации, второй — применить инновации, созданные в других странах. США — пример первого пути, Япония — второго. Россия в XX в. создала большой потенциал инноваций, который почти на 100% был связан с производством боевой техники и военного снаряжения. Этот потенциал ничего не дал ни производству вообще, ни потребительским отраслям, ни транспорту, ни сфере распределения благ через оптовые и розничные сети, ни банковской сфере. Мы пошли своим «верным путем» и к концу века пришли с рекордной грудой оружия и жутким дефицитом всего, что нужно человеку для нормальной повседневной жизни.

На производительность воздействуют также демографи­ческие сдвиги. Чем ниже в составе взрослого населения доля пенсионеров, тем больше относительная отдача от рабочей силы. Чем выше доля в рабочей силе молодых и неквалифи­цированных работников, тем ниже ее отдача.

Р. Солоу сумел предложить технику количественного из­мерения того вклада в экономический рост, который обес­печивают различные факторы. Взяв данные американской экономики за 1929—1956 гг., Солоу обнаружил, что рост был значительно больше, чем это должно было случиться при осуществленном росте L и К. Эта необъясненная часть обще­го экономического роста («остаток Солоу») и была атрибу­тирована к роли технического прогресса и наилучших дости­жений.

Солоу исходил из того, что в долгосрочный период квалификация работников, инвестиции в образование, в физический капитал и другие факторы производства зараба­тывают отдачу в соответствии с их «добавкой» к предельной ценности. В открытой рыночной экономике, если человек с высшим образованием зарабатывает в год на Х ден. ед. боль­ше, чем человек со средним образованием, это означает, что первый из них вкладывает в производство на Х ден. ед. больше, чем второй. Если инвестиции в физический капитал зарабатывают 10%-ную отдачу, то это означает, что они на 10% увеличили объем производства.

При расчетах источников увеличения ВНП предполагает­ся, что каждая дополнительная единица L обеспечивает вклад, равный ее зарплате, а каждый рубль, добавленный в К, дает отдачу, равную норме прибыли (включая процент). Допустим, что ВНП рос на 8% в год в течение пяти лет. При этом 70% национального дохода получали владельцы труда, а 30% — владельцы К и предприниматели.

Если занятость росла ежегодно на 4%, то вклад L состав­лял 2,8% из 8%-ного роста ВНП. Если К вырос на 10%, то его вклад составил 3% (3 = 30 : 10). L и К, таким обра­зом, обеспечили 5,8% из 8%-ного роста ВНП. А «остаток Солоу», т. е. 2,2% ежегодного роста ВНП, обеспечили другие факторы.

Результаты роста производительности в течение предше­ствующего исторического времени во всех странах с тради­ционной рыночной организацией реализовывались в получе­нии людьми более высокого дохода. Однако последние десятилетия пробивает дорогу другая тенденция: все больше людей предпочитают рост свободного времени — высшего блага для человека. В США объем производства на одного работника рос на 0,5—0,7% в год меньше, чем мог бы расти, если бы не происходил процесс сокращения рабочей неде­ли, увеличения отпускников и числа праздничных и вы­ходных дней. Этот процесс фактически идет весь XX в. во всех странах (известное исключение до сих пор составляет Япония).

Почти половина увеличения подушевого производства в США обеспечивается источниками, которые не могут быть точно идентифицированы. Э. Денисон утверждает, что 75% роста в 1948—1982 гг. в США обеспечивалось именно такими источниками, которые можно назвать интеллектуальными факторами.

Мы знаем, что темпы экономического роста различных стран неодинаковы. Важно также знать, что эти различия имеют кумулятивный эффект. Известное «правило 72» утверждает, что при темпе роста Х число лет, в ходе которых произойдет удвоение ВНП, равно 72 : X. При темпе в 1% это произойдет за 72 года, при 2% — за 36 лет, при 8% — всего за 9 лет и т.д. В национальной философии американцев есть такой «пункт», как стремление каждого сегодняшнего поколения оставить удвоенный ВНП для будущего поколения. Это требует соблюдать примерно 3%-ный темп роста.

§ 140. КОНЦЕПЦИЯ РЕАЛЬНЫХ ДЕЛОВЫХ (ЭКОНОМИЧЕСКИХ) ЦИКЛОВ

На поведение современной экономики воздействуют меры политики, ожидания будущих цен, валютные курсы. Сегодня все согласны в том, что ожидания являются очень важным фактором для понимания экономической динамики. Но имеются существенные различия в том, как образуются ожидания и как они воздействуют на макроэкономические агрегаты. То же можно сказать и о других факторах. Известные американские экономисты Э. Прескотт и Ч. Плоссер в начале 80-х гг. объясняли циклическую динамику экономики «реаль­ными», т.е. неденежными (немонетарными), факторами. Они Полагали, что цикличность отражает взаимодействие различ­ных шоков. По их мнению, экономика всегда находится в точке пересечения совокупного спроса и совокупного пред­ложения. Колебания совокупного производства инициируют­ся техническими факторами, имеющими мало общего с монетаристскими идеями или идеями, связанными с сово­купным спросом. Они исходили из предположения о случай­ных сдвигах (вверх и вниз) в производственной функции. В годы, когда обеспечивался высокий уровень производитель­ности, люди работали больше и лучше, поэтому уровни совокупного производства и занятости были высокими. А рецессии случались, когда технология стагнировала и люди стремились работать поменьше.

Таким образом, теория реальных экономических цик­лов основана на причинности колебаний в совокупном предло­жении. Она относит нас к проблемам факторной производитель­ности и межвременных (капиталистических) производственных возможностей. Даже если проблемы с производственными возможностями являются временно независимыми, реальные показатели, такие, как совокупное производство, потребле­ние, физический капитал, обнаруживают положительную сериальную корреляцию.

С точки зрения существования на рынке труда гибкой зарплаты, единственным источником колебаний ВНП явля­ются сдвиги кривой совокупного спроса. Изменения совокуп­ного спроса (сдвиги кривой AD) ведут к изменениям в совокупном уровне цен, а не к изменениям в реальном ВНП. Теория реальных циклов — признание, что колебания AS являются единственным источником колебаний ВНП и дру­гих макропеременных.

Случайные колебания в динамике технологических изме­нений ведут к колебаниям в динамике накопления, так что краткосрочная производственная функция сдвигается нерав­номерно вверх. Эти изменения сдвигают вправо кривую спро­са на труд, но тоже неравномерно. Рост численности насе­ления ведет к сдвигу вправо кривой предложения труда. Однако неравномерный темп технологических изменений ведет к колебаниям в реальной ожидаемой зарплате и тем самым к изменениям в предложении труда. Эти изменения в производственной функции, спросе на труд и предложении труда создают изменения в равновесном уровне занятости, реальной зарплате и реальном ВНП, сдвигая кривую долго­срочного совокупного предложения. Иными словами, техни­ческий прогресс сдвигает кривую LRAS вправо, но неравно­мерно, что и развязывает макроэкономические колебания.

В соответствии с теорией реальных циклов рынок труда благодаря гибкости зарплаты всегда находится в состоянии равновесия на уровне естественной нормы занятости. Кривая LRAS является в то же время кривой SRAS. Как уже подчер­кивалось, сдвиги кривой LRAS ведут к макроэкономическим колебаниям. Когда происходит сдвиг вправо — экономика находится в фазе подъема. Когда происходит сдвиг влево — экономика входит в рецессию, реальный ВНП снижается.

По мнению авторов теории реальных циклов, экономи­ческая политика правительства воздействует на совокупный спрос, но не воздействует на реальный ВНП. Когда эта

Рис. 26-1

политика увеличивает совокупный спрос, реальный ВНП снижается, и тогда специальные меры денежно-кредит­ной политики ведут к более сильным колебаниям ценового уровня.

Рис. 26-1 показывает набор ситуаций, описываемых тео­рией реальных циклов. Первоначальное состояние экономики (E₁, LRAS₁, AD₁, P₁, Q₁) нарушается какими-либо событиями типа кризиса мировых цен на нефть в 1973 и 1979 гг., и LRAS₁ сдвигается влево на LRAS₂. Если экономическая политика не меняется, то экономика оказывается в точке Е₂ с ценовым уровнем Р₂ совокупным производством Q₂. Это, конечно, плохо, но, по мнению авторов теории, есть худший вари­ант — когда правительства принимают специальные монетар­ные меры для увеличения совокупного спроса.

Тогда кривая AD₁ сдвигается вправо на AD₂, а равновес­ная точка переходит на E₃ с более высоким уровнем цен (рост денежной массы подстегнул инфляцию) и без увели­чения реального ВНП.

Не все идеи сторонников теории реальных циклов разде­ляются большинством экономистов. Но анализ, который был проделан в ходе поисков аргументации этой теории, оказал­ся весьма плодотворным.

Ключевые слова и понятия

·        Восстановительные инвестиции

·        Масштаб

·        Неоклассическая теория экономического роста

·        Норма временного предпочтения

·        Оптимальный запас физического капитала

·        Постоянная отдача от масштаба

·        Почасовая производительность

·        Предельный продукт капитала

·        Производительность

·        Рабочее усилие

·        Реальный экономический цикл

·        Рост при устойчивом состоянии

·        Чистые инвестиции

·        Эффект замещения

·        Эффективный капитал

·        Эффективный труд

ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕМЫ

1. На долгосрочные изменения ВНП и уровня затрат прежде всего воздействуют новая техника и техноло­гия, новые продукты, более производительные фак­торные ресурсы. Для измерения изменений в эффек­тивности факторов применяется понятие производи­тельности — объем производства на единицу факторного ресурса. Одним из важнейших показателей производительности является почасовая производительность труда — объем производства на единицу (1 час) труда. В течение всего XX в. шел интенсивный процесс замены L и К, что служило источником постоянных технологических изменений.
2. Теория экономического роста изучает долгосрочные явления, связанные с воздействием сбережений и инвестиций на увеличение потенциального нацио­нального дохода. На рост влияет та часть инвестиций, которая сдвигает кривую производственных возможно­стей. Национальные сбережения тем ниже, чем выше бюджетный дефицит. Бюджетный дефицит снижает объем источников роста.
3. А. Смит, Д. Рикардо и Т. Мальтус внесли определен­ный вклад в общее понимание проблем экономичес­кого роста. Они первые идентифицировали накопле­ние и производительное инвестирование части ВНП как главный источник роста. Т. Мальтус завершил создание концепции стагнации, актуальной и сегодня в ряде южных континентов.
4. Р. Харрод, Е. Домар, Р. Солоу и Э. Денисон создали неоклассическую теорию роста. Совокупное производ­ство определяется затратами К и L, соотношение которых зависит от технического уровня производства. Харрод и Домар сформулировали условия обеспече­ния долгосрочной полной занятости ресурсов. Солоу сформулировал основные закономерности, связанные с экономическим ростом. Он выявил, что накопление не является источником роста само по себе, а только в контексте постоянного увеличения знаний и повы­шения производительности факторных ресурсов. Одна­ко без накопления рост тоже невозможен. Он подчерк­нул значение нормы временного предпочтения и предельного продукта К для объема накопления, т. е. для определения оптимального объема действующего в экономике К. Потребитель при этом выбирает между потреблением и досугом, определяя тем самым вели­чину рабочего усилия.
5. Долгосрочный постоянный темп роста — рост при устойчивом состоянии. Устойчивое состояние достига­ется, когда объем сбережений и нового капитала адекватны для поддержания капиталоинтенсивного развития. Фактический К растет тем же темпом, что и объем производства. Одним из условий устойчивого состояния является неизменность рабочего усилия в ответ на постоянные изменения в отдаче от труда. Экономический рост не ведет к росту уровня жизни, если осуществляется лишь в одном секторе экономики. Сбалансированное развитие всех секторов — необхо­димое условие роста благосостояния нации.
6. Р. Солоу и Э. Денисон предложили технику количе­ственного измерения вклада различных факторов в экономический рост. Это позволило обнаружить «оста­ток Солоу» и понять значение интеллектуальных фак­торов для экономического роста.
7. В первой половине 80-х гг. появилась теория реальных экономических циклов, которая объясняла цикличес­кую динамику реальными (не монетарными) фактора­ми, лежащими на стороне совокупного предложения. Случайные колебания в динамике технологических изменений ведут к колебаниям в динамике накопле­ния. Экономическая политика, по мнению авторов этой теории, воздействует лишь на совокупный спрос, изменяя уровень цен.