"Психоз и его содержание" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

возможность видеть и осязать исследуемое, применять физический и химический
методы изысканий. Микроскоп открывает опасную бациллу; нож хирурга обнажает
важнейшие и сокровеннейшие жизненные органы, не останавливаясь перед каким
бы то ни было анатомическим препятствием. Психиатрия же, душевная
терапевтика, все еще стоит в преддверии точной науки, напрасно изыскивая
способы измерений и взвешиваний столь же несомненные, как те, которыми
располагает естествознание. Мы давно уже знаем, что предметом
психологических исследований является вполне определенный орган - мозг; но
для нас важно именно то, что лежит, так сказать, за его пределами, как
анатомического фундамента: а именно, душа, то нечто от века неопределимое и
неуловимое, постоянно ускользающее от самого осторожного прикосновения.

Было время, когда на душу смотрели как на известного рода субстанцию,
олицетворяя все непонятное в природе, считая душевные болезни действием злых
духов, душевнобольных - одержимыми, и применяли к ним способ лечения,
вытекающий из подобных взглядов. Известно, что эти средневековые понятия и
до сих пор находят последователей, открыто их высказывающих. Классическим
доказательством этого является, например, изгнание дьявола, с успехом
примененное пастором Блумхардтом-старшим в известном случае сестер в Диттусе
(Gottlieb in Dittus) /Bressler. Kulturhistorischer Beitrag zur Hysterie.
1897., Zundel, Pfarrer. Blumhardt. 1880./. Но к чести средних веков надо
сказать, что в раннюю их эпоху можно подметить признаки здравого
рационализма. Так, например, уже в XVI веке, в Вюрцбургском госпитале Юлиуса
душевнобольных лечили вместе с остальными больными, и лечение это, по
дошедшим до нас сведениям, было вполне гуманно. Когда в новейшее время, на
заре первых научных догадок, мало-помалу исчезла прежняя варварская
персонификация неизвестных сил, то и в понимании душевных болезней произошло
изменение в пользу более философско-нравственного взгляда. Вернулись к
прежнему мнению, по которому всякое несчастье является местью оскорбленных
богов, но облекли его формой, соответствующей современным понятиям. Как
болезни тела, во многих случаях, - следствия легкомысленного
самоповреждения, так и болезни духа, соответственно прежнему мнению,
следствие дурного с нравственной точки зрения поступка, греха. За этим
взглядом также скрывается гневающееся божество.

До начала прошлого столетия мнение это было весьма распространено среди
немецких психиатров. Но во Франции уже складывались те взгляды, которые
затем в течение ста лет держались в психиатрии. Пинель, статуя которого
возвышается в Париже перед входом в Сальпетриер, снял оковы с умалишенных,
освободив их таким образом от этого символа преступности. Этим он доказал
гуманность современных научных понятий. Немногим позднее Эскироль (Esquirol)
и Бейль (Bayle) доказали, что известные формы душевных болезней в
сравнительно короткий промежуток времени приводят к смерти и что в таких
случаях, при вскрытии, в мозгу обнаруживаются известные закономерные
изменения. Эскиролъ открыл прогрессивный паралич, называемый в просторечии
размягчением мозга - болезнь, всегда соединенную с хроническим
воспалительным сморщиванием мозгового вещества. Это послужило основанием
догмы, которую можно найти в любом учебнике психиатрии: душевные болезни
суть болезни мозга.