"Психологические типы (лекция)" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

психология его соседа не представляет никакой проблемы. Его удовлетворяет
возможность наблюдать аффекты других людей - если же он их не видит, то
другой человек оказывается для него психологически невидимым, поскольку, за
исключением аффектов, он не может воспринимать ничего в сознании другого.

Причина, по которой мы оказываемся способны обнаруживать другие функции
помимо аффектов в психическом наших собратьев, заключается в том, что мы
сами перешли от "непроблематического" состояния сознания к
проблематическому. Если мы судим о других только по аффектам, то тем самым
показываем, что наш главный и, возможно, единственный критерий - аффект. Это
означает, что аналогичный критерий применим и к нашей собственной
психологии, а последнее равнозначно тому, что наше психологическое суждение
ни объективно, ни независимо, но пребывает в рабстве у аффекта. Данная
истина вполне применима к большинству людей, и на ней основывается
психологическая возможность смертоносных войн и постоянная угроза их
рецидивов. И так должно быть всегда, пока мы судим людей "другой стороной"
своих собственных аффектов. Я называю такое состояние сознания
"непроблематичным", потому что оно с очевидностью никогда не станет
проблемой, как таковой. Оно станет проблемой только когда возникнет
сомнение: а могут ли аффекты, - включая и наши собственные аффекты, -
предложить удовлетворительную основу для психологических суждений. Мы всегда
склонны оправдывать самих себя, когда кто-нибудь делает нас ответственными
за какое-либо эмоциональное действие, говоря, что мы поступали так из-за
вспышки аффекта и что обыкновенно мы вовсе не такие. Когда это касается нас
самих, то мы рады объяснить сам аффект как условие, оправдывающее низкую
ответственность, но неохотно делаем то же самое по отношению к другим. Даже
если это и не очень поучительная попытка в оправдании своего любимого эго,
тем не менее существует нечто положительное в чувстве оправдания таких
извинительных состояний: это попытка отделить себя от своего собственного
аффекта, а следовательно, и личность своего собрата от его аффекта. Даже
если мое извинение есть всего лишь увертка, оно тем не менее является
попыткой бросить сомнение на ценность аффекта, как единственного показателя
личности, и обратиться к другим психическим функциям, которые характеризуют
личность точно так же, если не более, нежели аффект. Когда человек судит о
нас по нашим аффектам, мы легко обвиняем его в недостатке понимания или даже
в несправедливости. Но это обязывает нас не судить и других за их аффекты.

С этой целью первобытный, далекий от психологии человек, относящийся к
своим и чужим аффектам как к единственному существенному критерию, должен
развить проблематическое состояние сознания, в котором ценными признаются и
другие факторы кроме аффектов. В таком проблематическом состоянии может
образоваться парадоксальное суждение: "Я и есть этот аффект" и "этот
аффект - не я". Данный антитезис отражает раскол эго или, скорее,
расщепление психического материала, составляющего эго. Признавая самого себя
в своем аффекте в равной степени, как и в чем-то другом, что моим аффектом
не является, я отделяю аффективный фактор от других психических факторов и,
поступая таким образом, снизвожу аффект с пьедестала его первоначальной
неограниченной власти на заслуживаемый им уровень в иерархии психических
функций. Только когда человек произвел подобную операцию на самом себе и
уловил различие между многочисленными психическими факторами в самом себе,