"Дьявольское кольцо" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей)

серьезно, зовут в племенные вожди.
И было чувство бесконечной гордости, что его туда зовут. Но и
представить дело так, что безо всяких душевных терзаний, не задумавшись ни о
чем, решался Бутаманов уйти в другую эпоху, воевать с хунну, было бы глупой
неправдой.
Был и примитивный страх - оказаться вне своей, какой-никакой, а
понятной, знакомой эпохи. В числе всего прочего - и без стократ ругаемого,
на все корки проклинаемого... и такого полезного прогресса. Без газет,
журналов, автомобилей, центрального отопления... без возможности, наконец,
вести привычный образ жизни. Сын и внук учителей, Бутаманов был уже третьим
поколением рода Орла, добывавшим пропитание далеко не скотоводством, не
охотой и не рыбной ловлей.
Было удовольствие от того, что его слова, его мнения подтверждаются. Из
дали времен соплеменники тянулись к нему, хотели его общества, считали его
своим... И это было стократ важнее выдуманных страстей про злых духов,
откусывавших носы и уши тем, кто читает книги русских или спит с русскими
женщинами.
Одновременно Виктор Бутаманов представил себя в той эпохе и впервые за
всю свою жизнь испытал сильный страх заболеть - антибиотиков тоже не будет.
Даже если взять с собой, запас быстро иссякнет. Да и сердце покалывает...
пока редко, но ведь с каждым годом покалывать будет все чаще...
Было и гордое чувство избранничества. Он, один из многих, удостаивался
великой чести... Нет, не только чести стать вождем вождей. Но именно его
избрали из множества людей разных времен. Он - самый подходящий для решения
задач своего племени... едва ли не для спасения сородичей под кривыми
саблями хунну.
Бутаманов гордился павшим на него выбором... И сомневался в его
верности. Все люди сомневаются в себе, в своих талантах и способностях. Тем
более должен сомневаться в себе тот, кого почтили доверием чрезвычайным,
отметили как личность необыкновенную, на кого возложили миссию
исключительную.
Был и вульгарный страх - не суметь жить в племенном обществе.
Профессиональный этнограф, Витя Бутаманов знал прекрасно: говорить и писать
о древнем величии рода Орла - это одно. Совсем другое было самому его
крепить. И совсем непростое это дело для современного человека - жить по
законам родового общества.
Было нежелание оказываться самому в одной эпохе, а дочь оставлять в
эпохе совсем иной - и из отцовской любви (из того, что Бутаманов в ней, по
ослиному упрямству, не желал признаваться, не вытекало, что самой любви тоже
не было), и в силу ответственности - 15-летней девочке явно рано было
начинать жить без папы.
Но ведь само значение в жизни Бутаманова какой-то презренной дочери, и
видение ее еще не взрослой ясно показывало, скажем обтекаемо...
относительность его собственной готовности... да и способности жить
пресловутой "хакасской жизнью".
Брать ее с собой... И тем самым обречь на почти немедленное замужество?
На рождение детей чуть ли не каждый год в чудовищно антисанитарных
условиях?! Детей, из которых 70% умрет в первые пять лет жизни?! От такой
перспективы для своего горячо любимого ребенка у Бутаманова кружилась
голова. Так что насчет переселения в любом случае надо было еще смотреть и