Лиза Джейн Смит ВОЗВРАЩЕНИЕ: ТЕНЬ ДУШИ

Глава 1

— Дорогой Дневник, — прошептала Елена, — это — истерика? Я оставила тебя в багажнике «Ягуара», и это — в два часа ночи.

Она водила пальцем по ноге в длинной ночной рубашке, как будто держа ручку, и что-то записывала. Она зашептала еще тише, уткнувшись лбом в стекло:

— И я боюсь выйти на улицу в темноту — и забрать тебя. Я боюсь! — она поводила еще и затем, чувствуя, что слезы стекают по ее щекам, неохотно включила мобильный телефон, чтобы сделать запись. Это была глупая трата батареи, но ничего не могла поделать. Она нуждалась в этом.

— И вот я, — сказала она тихо, — сижу на заднем сиденье машины. Это будет моей первой записью на сегодня. Кстати во время этого путешествия у нас появилось правило — я сплю на заднем сиденье «Ягуара», а Мэтт и Деймон — на открытом воздухе. На улице так темно, что мне никак не удается найти глазами Мэтта. Я просто схожу с ума — плачу и чувствую себя такой потерянной, такой одинокой без Стефана…

— Мы должны избавиться от «Ягуара» — он слишком большой, слишком красный, слишком роскошный, и слишком заметный, если мы пытаемся быть незаметными, поскольку мы едем в место, где мы можем освободить Стефана. После того, как автомобиль будет продан, ляпис-лазурь и алмазный кулон, который Стефан дал мне прежде, чем исчез, будет самым дорогим, что у меня осталось. За день до… Стефан был обманут, и ушел, думая, что сможет стать обычным человеком. А теперь…

— Как я могу прекратить думать о том, что Они могут сделать с ним, и второе — кто это «Они»? Вероятно китцуны, злые духи,  лисы в тюрьме называющейся Ши-но-Ши.

Елена остановилась, чтобы вытереть свой мокрый нос рукавом ночной рубашки.

— Как я могла оказаться в такой ситуации? — она покачала головой, стукнув по сидению сжатым кулаком.

— Возможно, если я могла понять это, я смогла бы придумать План «A». У меня всегда есть План «A». И у моих друзей всегда есть План «B» и «C», чтобы помочь мне, — Елена заморгала, подумав о Бонни и Мередит. — Но теперь я напугана, что никогда не увижу их снова.

И я боюсь за весь город Феллс Чёрч.

Мгновение она сидела со своим сжатым кулаком на ее колене. Внутренний голос в ней заговорил: «Так, перестань хныкать, Елена, и подумай. Думай. Начни с самого начала».

Начало? С чего все началось? Стефан?

Нет, она жила в Феллс Чёрче задолго до прихода Стефана.

Медленно, почти мечтательно, она говорила в свой мобильный телефон:

— Во-первых: кто я? Я — Елена Гилберт, мне восемнадцать, — еще более медленно сказала она,  — я… не думаю, что напрасно говорят, что я красива. Если бы я не знала  это, я никогда, должно быть, не смотрела в зеркало или слышала комплименты. Это не то, чем я должна гордиться — это — только кое-что, что было передано от родителей.

— На кого я похожа? У меня светлые волосы, которые волнами падают мне на плечи и синие глаза, которые, как говорят некоторые люди, походят на ляпис — лазурь: темно-синий со всплесками золота, — она издала смешок, — возможно именно поэтому вампиры любят меня.

Затем, поджав губы и глядя в черноту вокруг себя, серьезно произнесла:

— Многие ребята называли меня самой ангельской девушкой в мире. И я игралась с ними. Я просто использовала их в обмен на популярность, ради забавы, для чего угодно. Я говорю честно, ведь все в порядке? Я рассматривала их как игрушки или трофеи, — она замолчала. — Но это было что-то другое. Кое-что, к чему я шла всю жизнь — но я не знаю что. Я чувствовала, как будто я что-то искала, что я никогда не могла найти в парнях. Ни одна из моих интриг или игр с ними не трогала мое сердце… глубоко… пока один особый парень не вышел вперед, — она остановилась, сглотнула и сказала еще раз.  — Один очень особенный парень. Его зовут Стефан. И он оказался не тем, кем он выглядел, обычным парнем — великолепным старшеклассником с вьющимися черными волосами, и зелеными как изумруды глазами. Стефан Сальваторе оказался вампиром. Настоящим вампиром.

Елене пришлось остановиться, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, до того как она смогла произнести следующие слова:

— И, как оказалось, у него есть великолепный старший брат, Деймон, — она закусила губу, и долгое время спустя, добавила, — разве полюбила бы я Стефана, если бы знала с самого начала что он вампир? Да! Да! Да! Я влюбилась бы в него независимо от того, кто он! Но вышло по-другому — и это повлияло на меня.

Палец Елены прослеживал узор на ее длинной ночной рубашке, едва касаясь.

— Ведите ли, вампиры проявляют свою любовь, обмениваясь кровью. Проблема в том,  что я делилась кровью так же и с Деймоном. Не совсем по своей воле, но потому что он постоянно был подле меня, и днем и ночью, — Елена вздохнула. — Деймон говорит, что он хочет сделать меня вампиром и своей Принцессой Ночи. То, на что это похоже: он хочет меня всю себе. Но я не доверилась бы Деймону в чем-нибудь, пока он не даст свое слово. Это — одна причуда, которая у него имеется, он никогда не нарушает свое обещание.

Елена почувствовала, что ее губы изогнулись в слабой улыбке, но она говорила спокойно, плавно, в мобильный телефон, о котором почти забыла:

— Девушка, связавшаяся с двумя вампирами… это к беде, не так ли? Так может, я заслужила все происходящее? Я умерла. Не так, как умирают, когда останавливается сердце, тебя реанимируют, а потом ты возвращаешься к жизни со всеми этими разговорами о том, как шла к Свету. Я действительно шла к Свету. Я умерла.  А когда я очнулась — подумать только! — я оказалась вампиром. Деймон был… добр ко мне, когда я проснулась, став вампиром. Возможно, именно по этой причине у меня все еще… есть к нему чувства. Он никогда не пользовался ситуацией, хотя легко мог бы сделать это… я немногое успела за свою вампирскую жизнь. У меня было время вспомнить Стефана и полюбить его еще сильнее, так как я знала, как тяжело это все для него. Я присутствовала на своей поминальной службе. Ха! У каждого должна быть возможность это сделать. Я научилась всегда, всегда носить лазурит, чтобы не стать завтраком для вампира. Мне пришлось попрощаться с маленькой 4-летней сестренкой, Маргарет, и навестить Бонни и Мередит

Елена практически не замечала слезы, все еще текущие по ее щекам… Она говорила спокойно:

— А потом я снова умерла. Умерла так, как умирает на солнце вампир, у которого не оказалось с собой лазурита. Я не рассыпалась в пыль: мне было только 17. Но, тем не менее, солнце мне навредило. Можно сказать, я покидала этот мир спокойно. Я заставила Стефана пообещать мне, что он всегда будет заботиться о Деймоне. Думаю, что и Деймон тогда мысленно поклялся всегда заботиться о Стефане. Итак, я умерла, в объятьях Стефана и рядом с Деймоном, словно засыпая и куда-то уносясь. После этого мне что-то снилось, чего уже не помню, а потом однажды все очень удивились, потому что я заговорила с ними через Бонни, которая, бедняжка, очень сильный медиум. Думаю, меня кто-то нанял на работу в качестве духа-хранителя Феллс Чёрч. Городу грозила опасность.

Горожане должны были вступить в схватку, и они были уверены, что проиграют, вот меня и отпустили обратно в мир живых, чтобы помочь им. Ну и когда мы выиграли войну, меня оставили на земле в придачу со странными способностями, которых я не могу постичь. Но там также был Стефан! И мы снова были вместе!

Елена крепко обняла сама себя, как будто держала в объятьях Стефана, представляя его руки, обнимающие ее. Она закрыла глаза, пока ее дыхание не успокоилось.

— Что касается моих способностей, о них по порядку. Это телепатия, которой я могу воспользоваться, если второй человек тоже обладает этой способностью — а вампиры — телепаты, конечно до определенной степени, если время от времени не обмениваться с ними своей кровью. А еще у меня есть Крылья. Это истинная правда — у меня есть Крылья! И эти Крылья имеют такие возможности, что вам и не снились. Единственная проблема — я не имею ни малейшего представления как ими пользоваться. Есть что-то, что я иногда чувствую, как сейчас, что хочет вырваться из меня, и вложить свое имя в мои уста, пытаясь поставить мое тело в правильное положение. Крылья Защиты и их название говорит о том, что они могут пригодиться нам в этом путешествии. Но я даже не могу вспомнить, что я сделала, чтобы задействовать Крылья, которые были у меня раньше. А что делать, чтобы заработали Крылья, которые даны мне сейчас — узнать гораздо сложнее. Я наговариваю какие-то слова — пока не почувствую себя полной идиоткой — но ничего не происходит. Итак, я снова человек — такая же живая, как Бонни. И, о Господи, если бы я только могла сейчас увидеть ее и Мередит! Но каждый раз я повторяю, что с каждой минутой становлюсь ближе к Стефану. Так и есть, если не принимать в расчет время на заметание наших следов Деймоном, который пытается сбить всех преследователей с толку.

— Зачем кому-то выслеживать нас? Хорошо, видишь ли, когда я возвратилась из загробной жизни, был очень большой взрыв Силы, которую заметили все, кто может видеть Силу. Теперь, как я объясняю Силу? Это — то, что есть у всех, но люди об этом — кроме настоящих экстрасенсов, таких как Бонни, не подозревают. У вампиров определенно есть Сила, и они используют ее, чтобы Влиять на людей, чтобы любить их, или думать, затуманивать действительность, как поступал Стефан, повлияв на руководство школы. Его документы были в порядке, когда он «перешел» в Среднюю школу Роберта Э. Ли. Или они используют Силу, чтобы отражать атаки других вампиров или существ тьмы — или людей. Но я говорила о вспышке Силы, когда я опускалась с небес. Она была настолько огромной, что привлекла два ужасных существа с другой стороны мира. И затем они решили приблизиться и посмотреть на то, что вызвало вспышку, и было ли там что-либо, что они могли использовать для себя.

Я не шучу, говоря, что они пришли с другого конца земли. Их называют китцуны, это злые духи лис из Японии. Они похожи на наших оборотней — но намного сильнее. Они так сильны, что использовали малахов, которые на самом деле являются растениями, но выглядят как насекомые. Они могут быть маленькими как ушко иголки, а могут вырасти настолько большими, что проглотят вашу руку. Малах прикрепляется к нервным окончаниям, разрушает всю твою нервную систему, и завладевает тобой изнутри.

Тут Елена задрожала, и ее голос перешел на шепот:

— Это произошло с Деймоном. Маленький малах проник в него и завладел им изнутри, и Деймон стал куклой в руках Шиничи. Я забыла сказать, что так называют китцунов — Шиничи и Мисао. Мисао — женщина. У них обоих темные волосы, ярко красные на концах, но волосы Мисао длиннее. Они представляются братом и сестрой — но они не относятся так друг к другу. Как только Деймон оказался в их власти, Шиничи заставил оболочку Деймона совершать ужасные поступки. Он заставить его мучить Мэтта и меня, и даже сейчас, я знаю, что Мэтт только за это готов убить Деймон  я собственными руками извлекла из спины Деймона, в итоге чуть не умершего от боли, — Мэтт понял бы меня. Я не могу винить Деймона, за то, что Шиничи заставить его сделать. Не могу.

Деймон был… Ты не представляешь, как он изменился. Он был подавлен. Он кричал. Он… в любом случае, я не надеюсь увидеть его таким же когда-нибудь еще. Но если когда-нибудь я обрету Силу своих Крыльев, Шиничи не поздоровится. Думаю, что последний раз мы совершили ошибку. Знаешь, в конце концов, мы победили Шиничи и Мисао, но мы их не убили. Мы были слишком высокоморальны или добры, или что-то в этом роде. Это было нашей ошибкой. Потому что Деймон не был единственным, кем завладели малахи Шиничи. Еще были девочки, маленькие девочки четырнадцати, пятнадцати лет и моложе. И несколько мальчиков. И они вели себя как ненормальные. Причиняли боль себе и своим близким. Мы не знали насколько все плохо, пока не заключили сделку с Шиничи. Возможно, мы были далеки от морали, заключая сделку с дьяволом. Но они похитили Стефана, и Деймон, который был уже к тому времени одержим, помог им. Как только Деймон был исцелен, все, что он хотел, это отправится к Шиничи и Мисао, чтобы узнать, где находится Стефан, и затем заставить их покинуть Феллс Чёрч навсегда. В обмен на это Деймон позволил Шиничи стереть свою память. Если вампиры поглощают Силу, китцуны поглощают воспоминания. И Шиничи поглотил воспоминания Деймона  за прошедшие несколько дней — время, когда Деймон был одержим и мучил нас … и время, когда мои Крылья заставили Деймона понять, что он сделал это. Я не думаю, что сам Деймон дорожил теми воспоминаниями, или тем, что он делал или хотел того, как он изменился, когда он оказался лицом к лицу с тем, что он сделал это. Таким образом, он позволил Шиничи забрать свои воспоминания, в обмен на сведения о  местоположение Стефана. Проблема состоит в том, что мы доверились слову Шиничи, которое он дал тогда — когда слово Шиничи не стоит ничего вообще. Плюс, он стал использовать телепатический канал, который он открыл между своим разумом и разумом Деймона, получив гораздо больше воспоминаний Деймона без его согласия. Это произошло прошлой ночью, когда мы остановились возле полицейского, который хотел знать, что делают трое подростков в дорогом автомобиле вчера вечером. Но Деймон смог повлиять на него, чтобы он ушел. Всего лишь через несколько часов Деймон полностью забыл о том, что произошло. Это пугает Деймона. И то, что пугает Деймона, что он это никогда не признает, вот, что пугает меня до смерти. И, ты мог бы спросить, что делают три подростка в центре страны, в штате Теннеси, согласно последнему дорожному знаку, который я видела? Мы направляемся к каким-то вратам тьмы Измерение…, где Шиничи и Мисао оставили Стефана в тюрьме, называющейся Ши-но-Ши. Шиничи только поместил знание в голову Деймона, и я не могу заставить Деймона рассказать о том, что это за место. Но Стефан там, и я, так или иначе, до него доберусь, даже если это убьет меня. Даже если мне придется научиться убивать. Я уже не та маленькая славная девочка из Виржинии, какой была когда-то.

Елена остановилась и перевела дыхание. Потом, обхватив себя руками, продолжила:

— Почему Мэтт с нами? Что ж, все из-за Кэролайн Форбс — моей лучшей подруги со времен детского сада и до прошлого года… когда Стефан появился в Феллс Чёрч, мы обе захотели быть с ним. Но Стефан выбрал меня. И после этого Кэролайн превратилась в моего злейшего врага. Кроме того, она стала счастливой победительницей в игре Шиничи под названием «Посещение первой попавшейся девушки в Феллс Чёрч». Если ближе к сути: она достаточно долго была подружкой Трайлера Смоллвуда прежде, чем стать его жертвой. Я могу только догадываться, как долго они были вместе, и где Тайлер сейчас. Все что я знаю, это то, что в итоге Кэролайн зациклилась на Шиничи, потому что «ей нужен был муж». Так она это себе представляла. Я же предполагаю… ладно, Деймон предполагает, что она собирается… завести щенков. Маленьких таких оборотней, понимаете? Поскольку Тайлер — оборотень. Деймон говорит, что вынашивание ребенка от оборотня способствует обращению еще быстрее, чем укус, и что в какой-то момент беременности ты обретаешь возможность быть полностью волком или полностью человеком, но до этого момента ты просто смесь из того и другого. Грустно то, что Шиничи едва бросил на нее второй взгляд, когда она обо всем этом проболталась. Но до этого, Кэролайн настолько отчаялась, что обвинила Мэтта в… в изнасиловании, произошедшем на неудавшемся свидании. Должно быть, она знала что-то о действиях Шиничи, ведь она утверждала, что ее «свидание» с Мэттом проходило в то самое время, когда на него напал один из огромных малахов, оставив на руке Мэтта отметки, похожие на следы девичьих ногтей. Все правильно, за Мэттом погналась полиция. Так что по существу, это из-за меня ему пришлось присоединиться к нам. Отец Кэролайн — один из самых влиятельных людей в Феллс Чёрч, он дружит с окружным прокурором Риджмонтом и является главой одного из тех мужских клубов, где имеется секретное рукопожатие и прочая ерунда, которая делает вас, ну знаете «заметным в обществе». Если бы я не убедила Мэтта сбежать вместо того, чтобы опровергать обвинения Кэролайн, Форбсы, должно быть, линчевали его. Я ощущаю гнев, он словно огонь внутри меня, не только злость и боль за Мэтта, но злость на то, что Кэролайн унизила всех девушек своим обманом. Потому что, большинство девушек не патологические лгуньи, и не стали бы вероломно выдвигать такие ложные обвинения. Она опозорила весь женский род, совершив этот поступок.

Елена сделала паузу, взглянув на свои руки, потом добавила:

— Иногда, когда я злюсь на Кэролайн, чашки начинают дрожать, или ручки скатываются со стола. Деймон говорит, что все это вызвано моей аурой, моей жизненной силой, она изменилась с тех пор, как я вернулась из загробного мира. Во-первых, любой, кто выпьет мою кровь, становится невероятно сильным. Стефан был достаточно силен, чтобы лисы-демоны никогда не смогли загнать его в ловушку, если бы только Деймон не обманул его сначала. Они могли справиться с ним, лишь когда он был ослаблен и закован. Кандалы — плохая новость для всякого сверхъестественного существа, плюс, вампир должен питаться по крайней мере, один раз в день, иначе он слабеет, и я держу пари, нет, я абсолютно уверена, что они использовали эту уловку против него. Вот почему я не могу перестать думать о том, в каком состоянии Стефан находится в данную минуту. Но я не должна позволять себе слишком сильно бояться или злиться, иначе я потеряю контроль над своей аурой. Деймон показал мне, как сдерживать ее внутри, словно я — самая обычная девушка. Она все еще светло золотистая и привлекательная, но уже не сверкает маяком для таких существ, как вампиры. Потому что есть еще одна вещь, которую моя кровь… возможно, даже просто моя аура… может делать. Так… Я ведь могу говорить здесь все, что хочу, правильно? Теперь моя аура вызывает в вампирах желание… словно они живые парни. Не только для того, чтобы укусить, понятно? Но чтобы поцеловать, и так далее. Естественно, они начинают преследовать меня, если почувствуют это. Словно мир наполнен пчелами, а я — единственный цветок. Так что мне приходится тренироваться скрывать свою ауру. Когда она видна лишь слегка, я могу сойти за обычного человека, а не за того, кто умер и вернулся с того света. Но это так трудно — всегда помнить, что нужно ее прятать, и это довольно больно, быстро втягивать ее, если я вдруг забудусь! Кроме того, я чувствую — это абсолютно личное, понятно? Деймон, я прокляну тебя, если ты решишь прослушать эту запись. Я чувствую, что хочу, чтобы Стефан укусил меня. Это ослабляет давление, что очень хорошо. Укус вампира причиняет боль, только если ты борешься, или если вампир сам хочет, чтобы было больно. В противном случае, он может быть таким приятным, а потом ты прикасаешься к разуму вампира, который кусает тебя, и… О! Я так сильно скучаю по Стефану!

Елена дрожала. Так же сильно, как она старалась унять свое воображение, она продолжала думать о том, что тюремщики Стефана могут сделать с ним. Она безжалостно сжимала свой мобильный телефон, позволяя слезам скатываться прямо на него.

— Я не могу позволить себе думать о том, что они могут с ним сделать, иначе действительно начну сходить с ума. Я превращаюсь в одну из тех бесполезных дрожащих сумасшедших, которые хотят только кричать, кричать и кричать без остановки. Мне приходится каждую секунду бороться, чтобы не думать об этом. Потому что, только спокойная Елена, вооруженная планами «А», «В» и «С» может помочь Стефану. Когда он будет в безопасности, в моих объятьях, тогда я смогу дрожать и плакать сколько угодно… и кричать тоже.

Елена вновь остановилась, почти улыбаясь, ее голова склонилась к спинке пассажирского кресла, голос стал чересчур хриплым:

— Сейчас я устала. Но, по крайней мере, у меня есть план «А». Мне нужно вытянуть из Деймона побольше информации о том месте, куда мы направляемся, Темном Измерении, и все, что он знает о двух подсказках, которые Мисао дала мне, на счет ключа, который откроет темницу Стефана. Кажется… Кажется, я о них еще не упоминала. Ключ, лисий ключ, который нужен нам, чтобы освободить Стефана, разделен на две части, которые спрятаны в двух разных местах. И когда Мисао насмехалась над тем, как мало я знаю об этих местах, она дала мне прямые подсказки о том, где они находятся. Она даже не предполагала, что я действительно отправлюсь в Темное Измерение, просто пускала пыль в глаза. Но я до сих пор помню эти зацепки, они звучали примерно так: Одна половина в «инструменте серебряного соловья», а вторая часть «спрятана в бальном зале Блоддьювед». Нужно посмотреть, есть ли у Деймона какие-нибудь соображения на этот счет. Похоже, когда мы доберемся до Темного Измерения, нам придется проникать в дома людей и другие места. Чтобы отыскать бальный зал, лучше всего как-то получить приглашение на бал, верно? Звучит как: «Проще сказать, чем сделать», но, чего бы это не стоило, я добьюсь своего. Вот так просто.

Елена решительно подняла голову, потом прошептала:

— Ты можешь поверить? Я только что взглянула вверх и смогла разглядеть бледные штрихи рассвета на небе: светлый зеленый, кремовый, оранжевый и самый блеклый — голубой… Я проговорила всю ночь. Сейчас так спокойно. Солнце начинает подниматься…

Какого черта? Что это было? Что-то только что сделало громкое «Ба-Бах!» на крыше «Ягуара».

Елена остановила запись в мобильник. Она была испугана, сначала этот шум, а теперь — скребущие звуки на крыше…

Ей нужно было выбраться из машины как можно скорее.