"Теория игр" - читать интересную книгу автора (Исаев Александр)

В отделе меня ждет неприятная новость. УБОН (Управление бытового
обслуживания населения) отказался принять у нас отчет по хоздоговорной теме.
"Разработка рекомендаций по переводу структурных подразделений УБОНа на
внутрипроизводственный хозрасчет". Над ней мой отдел корпел весь
минувший год. К увесистому экземпляру отчета - "Я возвращаю ваш портрет..."
- были приложены несколько страниц машинописного текста с замечаниями. В
конце стояла подпись заместителя начальника УБОНа (ну, и аббревиатура!)
по экономике - Назаровой.
"УБОН, УБОН..."- машинально повторяю я. Что-то знакомое! И тут же в
памяти всплывает забытое хулиганское: "Триппер, шанкер и (б)УБОН собрались в
один вагон И поехали в ТифлИс посмотреть на сифилИс".
Я опускаюсь за стол и делаю попытку вникнуть в содержание претензий.
В принципе, сам факт наличия таких замечаний - явление обычное. Редкая
тема сдается без подобных поправок. Однако в нашем случае есть один нюанс.
Дело в том, что все это время мы ТЕСНО сотрудничали с планово-экономическим
отделом УБОНа. Сколько вместе выпито, ну, и все такое, - тема отдельного
производственно-эротического романа. И вот, когда все упреки выслушаны,
когда все разногласия утрясены, когда на горизонте маячит реальная
перспектива отнюдь не символической премии, появляется какой-то х... с бугра
(не знаю, как будет х... женского рода), какая-то Назарова, и начинает
кочевряжиться.
Впрочем, подоплека этого демарша мне предельно ясна. Извечная неприязнь
производственников к вузовской интеллигенции. Конфликт арбузоголовых и
яйцеголовых.
Есть такой анекдот. "Третьим будешь? - Нет. - Третьим будешь? - Сказал
вам, нет! - Третьим будешь? - Ладно, черт с вами, буду! (Выпили. Закусили.)
Ну, я пошел. - Стой! Куда? А поговорить?"
В нашей ситуации концовочка другая : "Стой! Куда? А повые... ся?"
В дверях, не решаясь войти в кабинет, застыла Галина Ивановна, наша
"сестра-хозяйка", неутомимая хлопотунья, совмещающая функции
секретаря-машинистки и моего адъютанта по особо важным поручениям. (И все
это, заметьте, за одну зарплату!) На ее долю выпала незавидная участь -
принести в отдел весть о поражении в битве при УБОНе. И хотя ее участие в
пьесе сведено до двух-трех реплик (дальше приемной Назаровой ее наверняка не
пустили), она ощущает себя полководцем, бездарно продувшим изначально
выигрышное сражение.
- Может вам самому позвонить этой Назаровой? - предлагает Галина
Ивановна.
Дельный совет! Я приподнимаю листок перекидного календаря и делаю себе
пометку на завтра. "Позвонить УБОН. Назаровой". Именно - на завтра! Еще не
хватало, чтобы я, получив щелчок по носу, как мальчишка, бросался бы к
обидчику за разъяснениями, дескать, отчего это вам так приспичило щелкнуть
именно меня, именно по носу и именно сегодня?
И уже почти скрывшись за дверью, Галина Ивановна как бы спохватывается:
- Да, вам еще Вика звонила!
"Стоп! А вот это уже что-то новое."
Вика Свирская - жена заместителя директора по научной работе. (Он
сейчас исполняет обязанности директора института.) Кроме того она - инженер
отдела информации. В самом факте ее звонка нет ничего особенного. Вопрос в
том, КАК его преподносит Галина Ивановна.