"Теория игр" - читать интересную книгу автора (Исаев Александр)

достаточно уравновешенные и продуманные поступки...
Такой человек никогда не раскрывает своих целей, но достигает их
неожиданно быстро и верно..."
Похоже.
Я покупаю гороскоп и вхожу в издательство.
... В кабинете редактора, помимо его хозяйки, сидит писатель Лев Царев.
Местный "зубр". Недавно он вернулся из путешествия по Алабаме - что значит
Перестройка! - и делится сейчас впечатлениями.
Царев патронирует меня. Десять лет назад, когда я принес в Союз
писателей свой первый рассказ, он первым прочитал его и, в качестве члена
редколлегии, рекомендовал для публикации журналу "Дальний Восток".
Кстати, и тот мой рассказ, что после долгих мытарств угодил в
литературный альманах (собственно говоря, здесь я из-за него), фактом своего
обнародования обязан прежде всего ему - Цареву.
- Старик, я слышал, у вас директора выбирают, - говорит Царев. -
Рискнуть не хочешь?
Вот чего не хочу, того не хочу! Во-первых, я - марксист. В том смысле,
что больше всего ценю свободное время. ("Праздность - мать совершенства".
О.Уайльд.) Во-вторых, я - гедонист! И в-третьих, у меня, как мне кажется,
есть чувство юмора. Возглавлять институт экономики в стране, где нет
Экономики как таковой, - это, на мой взгляд, уже патология.
Однако Царева в свои "размышлизмы" я не посвящаю.
- Директор - это завхоз со степенью, - шучу я.
- Ну, как знаешь, - едва ли не с обидой говорит Царев. - Тебе видней!
Царев уходит.
Редактор - ее зовут Инна Акимовна - приносит из производственного
отдела гранки моего рассказа.
- Чай будете? - спрашивает она.
- Спасибо, - киваю я.
(Я уже в тексте.)
Инна Акимовна включает электрический чайник. Она не подозревает, что
является автором моего любимого афоризма: "Русская литература - девушка
серьезная, ее нахрапом не возьмешь".
... Знакомство с гранками окончено. Ну, что? Вполне сносно. Есть
несколько ритмических сбоев (исправлять уже поздно), но в целом: потянет!
- По-моему, съедобно, - констатирую я.
- Главное, что автору нравится, - язвит Инна Акимовна.
И то верно!




Виктория приходит уже в сумерках. Я помогаю ей раздеться, цепляю на
вешалку кроличий полушубок (у жены директора шубейка могла быть и покруче),
достаю из рундука ее тапки...
В комнате Викторию ждет накрытый сервировочнный столик на колесах. Три
анемичные гвоздички - дань чувствительной натуре Виктории.
Виктория берет с полки книгу Марины Влади "Владимир, или Прерванный
Полет" (я купил ее во время последней командировки в Москву) и садится на
диван.