"Проверка поведения, ее теоретические основы и ее практика" - читать интересную книгу автора (Менцель Рудольф)

Инстинкт бороться не очень легко отличить от инстинкта защищаться. Он
является первичным признаком смелой собаки и только такой собаки. Это
врожденная радость самой борьбы, радость использования своих челюстей и
мышц. Когда инстинкт бороться имеет частую возможность выражаться, то он
вырождается в драчливость.
К желаемой картине нашей собаки, кроме того, относится и определенная
злоба. Под ней мы понимаем инстинктивную или выработанную готовность
враждебной реакции на не ожидаемые раздражения (то, что Hansmann в своей
прекрасной работе, к которой мы еще вернемся, называет злобой,
приблизительно совпадает с нашим понятием смелости. Наше понятие смелости
может соответствовать его безрассудству). Чем ниже порог раздражимости и чем
больше раздражителей достигает области "неожидаемого", тем сильнее злоба.
Однако, при низком пороге раздражимости злоба может так выражаться, что при
малейшем раздражении следует враждебная ответная реакция собаки. Такая
собака постоянно находится в состоянии готовности бороться, ей кажется, что
ее все время окружают опасности. Если такая сверхзлоба достигнута не за счет
"передрессировки", а имеется от природы, то это всегда подозрительно. Собака
без доверия, пожалуй, никогда не может быть смелой, так как доверие исходит
из безопасности по отношении к окружающей среде и из сознания силы. Смелая
собака знает или верит, что она может противостоять любому нападению. Она
"знает", что она остановит любого человека, когда это будет необходимо.
Поэтому с самого начала она и не воспринимает весь мир странным и опасным, а
ждет, когда опасность коснется ее и она "знает" на опыте, что всегда
защититься. Она доверяет своей силе и поэтому доверяет миру.
Если мы хотим, чтобы такая смелая собака была особенно недоверчива, то
это можно вызвать искусственно. Есть собаки (в большинстве своем особенно
смелые), которые с юности абсолютно доверчивы и такими остаются, если только
этих "чистых зверей" не сделают искусственно недоверчивыми, заставляя их
приобретать плохой опыт. Но и у злобной и недоверчивой от природы собаки
постепенно притупляется ее злоба (если она смелая) при нормальном содержании
ее как любительской (и еще больше, как бы парадоксально это не звучало, как
полицейской) собаки. Так, она за счет многообразного опыта узнает насколько
дружелюбны все люди и сколько раз она обманывалась и исправлялась своим
"вожаком стаи", когда она их считала опасными. Какое несчетное количество
раз отзывалась собака любителя, а еще больше служебная собака полицейского,
более или менее дружелюбно успокаивалась, когда с лаем была готова задержать
кажущегося ей подозрительным человека. Если она смелая, то она должна из
этого извлечь урок, что люди более порядочны, чем она думает. Исключительно
смелую собаку можно только тогда сохранить злобной, когда она по возможности
оберегается от контактов с чужими людьми, то есть не очень часто ей дается
возможность сделать вывод, что подозрительные люди дружелюбны и что это
желание хозяина быть с ними дружелюбными. Естественно, что эта методика
работает только для действительно смелых собак; собака, лишенная бесстрашия,
за счет такая изоляции станет боязливой.
У нас росли две особенно смелые молодые собаки, которые были в
определенной степени и злобными. Им сейчас 6 месяцев, начиная с 8 недель у
них вошло в привычку облаивать каждого чужого человека как внутри, так и за
пределами дома. Пока они имели щенячий вид, этот лай вызывал веселье, и у
нас не было причины вмешиваться. Это стало другим, когда они достигли
юношеского возраста. Мы жили в очень пустынной местности, собаки при