"Грязные игры" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)26Остаток дня Грифф мерил шагами унылую комнату, размышляя, как он докатился до такого. Когда началось это неудержимое падение? Когда он в первый раз согласился взять деньги у «Висты»? Или еще раньше, в Университете Техаса, когда он начал играть на тотализаторе? Или его злосчастная судьба была предопределена тогда, когда мать бросила его, сбежав со своим дружком Рэем? Иногда ему казалось, что он был проклят еще до своего рождения. В те несколько недель, между вынесением обвинительного приговора и днем, когда его доставили в Биг-Спринг для отбытия наказания, он занялся поисками своих отца и матери. Разве не естественно, что попавший в беду ребенок обращается к родителям? Благодаря Интернету и сайтам, посвященным поиску потерянных родственников, он довольно быстро узнал о судьбе отца. Отсидев срок в техасской тюрьме, он уехал из штата и кочевал по разным местам, нигде надолго не задерживаясь, пока наконец не оказался в Ларами, штат Вайоминг. Здесь он умер в местной больнице в возрасте сорока девяти лет. В истории болезни сообщалось, что он страдал несколькими заболеваниями, связанными с алкоголизмом. Поиски матери заняли больше времени. Она либо выходила замуж, не разведясь с предыдущим мужем, либо просто брала фамилии мужчин, с которыми жила. По мере приближения дня, когда его должны были посадить в тюрьму, он все чаще задавал себе вопрос, почему он пытается найти ее, почему ему вообще интересна ее теперешняя жизнь — ведь она бросила его, не испытывая никаких угрызений совести. Насколько он знал, она никогда не пыталась выяснить, что с ним случилось. Почему же ему было так важно хоть что-то узнать о ней? Он не понимал, что им движет. Он не мог объяснить себе это желание и поэтому просто поддался ему. Его настойчивость принесла плоды. За день до начала тюремного заключения он нашел ее в Омахе. Он узнал адрес и номер телефона. И прежде чем сумел сдержать себя, набрал номер. Об этом решении ему не раз пришлось пожалеть. И почему теперь, когда ему еще хуже, чем в тот раз, он опять перемалывает в голове всю эту чушь о родителях? Может быть, мысли о них усиливали его уверенность в том, о чем он давно подозревал: он стал на гибельный путь еще до того, как покинул утробу матери. А это не предвещало счастливый исход. Расстроенный, он лег на грязную постель и ненадолго уснул. Наверное, таким способом организм позволял ему хотя бы на время убежать от действительности. Еще милосерднее оказалось подсознание, подарившее ему сон о Лауре. Он обнимал ее. Он двигался внутри ее. Она стискивала его бедра, изгибаясь ему навстречу и со стоном произнося его имя. Он проснулся за несколько мгновений оргазма, с ее именем на губах, весь взмокший от пота. Он встал, принял душ и включил телевизор, успев как раз к вечерним выпускам новостей. Как он и боялся, щеголеватый ведущий с редкими волосами сообщил, что полиция разыскивает Гриффа Буркетта, чтобы «допросить в связи с жестоким убийством Фостера Спикмена». Конечно, это не было неожиданностью, но Гриффа оглушило неожиданное появление на экране Стэнли Родарта. Он стоял в свете софитов, усиливавших его уродство. «На данный момент мистер Буркетт является лишь фигурантом дела. Нам известно только, что вчера вечером он был в доме Спикменов». Это заявление вызвало явное оживление среди репортеров, которые принялись забрасывать его вопросами. Раздуваясь от важности, Родарт отказался отвечать на них, заявив: «Причастность Буркетта требует дальнейшего расследования. Это все, что я могу вам сейчас сообщить». Он повернулся спиной к камерам и скрылся за железными воротами особняка Спикменов. Родарт был там. За увитыми плющом стенами. С Лаурой. Теперь она должна ненавидеть Гриффа Буркетта. Родарт станет поддерживать эту ненависть, использовать ее, чтобы привлечь Лауру на свою сторону. Мысль о том, что она дышит одним воздухом с Родартом, заставила пустой желудок Гриффа сжаться в комок, твердый, как кулак. Наконец стемнело. Несмотря на жару, ему было приятно оказаться на свежем воздухе, подальше от неотвязных запахов комнаты в мотеле. Гриффу потребовалось почти два часа, чтобы пешком дойти до «Ханникат Моторз», и к этому времени зной сделал свое дело. Он не осмелился остановиться и купить бутылку воды, поэтому добрался до автостоянки весь покрытый потом и испытывая нечеловеческую жажду. Но путешествие оправдало себя. Обещанная машина ждала его на стоянке. Это был ничем не примечательный седан какого-то серовато-коричневого цвета. Название модели на радиаторе было ему незнакомо, и он даже не мог определить марку машины. «Понтиак»? Или «Форд»? Когда он осторожно открыл незапертую дверь, от тканевой обивки на него пахнуло застарелым запахом табачного дыма. Сигнализация не сработала. Ключи оказались под ковриком, бак был полным, а двигатель включился после первого же поворота ключа зажигания. Цепь, обычно загораживавшая проезд, лежала на асфальте. Ханникат позаботился обо всем. Адвокат Уайт Тернер жил в одном из новых богатых кварталов на севере Далласа. На заднем дворе каждого дома имелся бассейн, в гараже стояли клюшки для гольфа, а в самом доме добравшиеся до вершины социальной лестницы хозяева поддерживали атмосферу богатства. У Тернеров был один ребенок. Грифф никогда не встречался с Уайтом-младшим, но видел его фотографию на письменном столе адвоката. Он был похож и на отца, и на мать — к сожалению. Грифф видел Сьюзен Тернер всего один раз, на каком-то общественном мероприятии, еще до того, как ему понадобилась профессиональная помощь Тернера. Это была внешне ничем не примечательная, почти бесцветная женщина — и такая же неинтересная как личность. Она тоже была адвокатом, но в отличие от мужа специализировалась не на уголовном праве. Налоги, корпоративное право, завещания — и подобная им скучная дребедень. Грифф был готов поклясться, что она прекрасно разбиралась во всем этом. Она всегда выглядела напряженной, недружелюбной и непривлекательной. По сравнению с ней Уайт казался душой компании. Грифф проехал мимо их дома и заметил, что свет горит только в одной комнате. Он надеялся, что допоздна засиделся Уайт, а не Сьюзен. Оставив машину в двух кварталах от дома, он добросовестно запер дверцу. На нем были футболка, шорты, кроссовки и бейсболка. В таких районах, где живут яппи[19], люди занимаются бегом в любое время суток, когда выдается свободная минутка. Он надеялся, что если его и заметят, то примут за парня, который решил совершить пробежку поздно вечером. Он пробежал трусцой два квартала. Из-за одного забора его облаяла собака, но больше никто не обратил на него внимания. По крайней мере, он на это надеялся. Кто-то из обитателей этих богатых домов мог заметить его и вызвать полицию или охрану. Но это был необходимый риск. Он увидел, что на доме рядом с домом Тернеров висит табличка «Продается». Свет не горел ни изнутри, ни снаружи, и это было ему на руку. Добежав до дома, он сошел с освещенного тротуара в темный двор, граничивший с подъездной дорожкой Тернеров. Там он присел на корточки под кустом, чтобы отдышаться и подумать, что делать дальше. Жалюзи были подняты, и он мог видеть освещенную комнату в доме Тернеров. Это был домашний кабинет — как у Болли, только гораздо аккуратнее. На стене висела голова оленя. Дипломы в рамках. Юридическая литература на полках. Включенный монитор компьютера отбрасывал свет на письменный стол и несколько открытых папок. В комнате появился адвокат со стаканом молока и подносом, на котором лежало что-то похожее на сэндвич. На Тернере была белая футболка и пижамные брюки. Тернер сел за стол, откусил сэндвич и, жуя, стал смотреть в монитор. Грифф набрал полную грудь воздуха и вышел из-за куста. Он пересек подъездную дорожку и подошел к застекленной двустворчатой двери, которая вела прямо в кабинет, а затем негромко постучал по стеклу. Вздрогнув, Тернер посмотрел на дверь. Когда он увидел Гриффа, на его лице промелькнула целая гамма чувств — удивление, опасение и наконец гнев. Грифф нажал на ручку двери. Заперта. Он дернул ее несколько раз, и замок издал металлический лязг. Тернер вскочил, и по его губам Грифф понял, что адвокат выругался. Бросив опасливый взгляд в коридор, он быстро подошел к двери и открыл ее. — Ты что, не знаешь, что все копы в радиусе пятисот миль ищут тебя? — сердито прошептал Тернер. — Тогда тебе лучше впустить меня, пока один из них не застукал меня на твоем пороге. Тернер махнул рукой, приглашая его в дом, вышел наружу и внимательно оглядел подъездную дорожку и улицу. Убедившись, что слежки нет, он вернулся в дом и закрыл дверь, после чего обошел комнату, торопливо опуская жалюзи. Грифф взял с подноса сэндвич и начал жадно поглощать его. По дороге от автостоянки до дома Тернера он купил гамбургер в кафе, где подают еду прямо в машину, и съел его, не выпуская из рук руль. Гамбургер немного уменьшил голод, но не насытил его. Он никогда не любил арахисовое масло и желе, но теперь они показались ему очень вкусными. Потом он выпил молоко. Тернер наблюдал за ним, кипя от ярости. — Мне это нужно больше, чем тебе, — объяснил Грифф с полным ртом. А затем, ткнув пальцем в брюшко Тернера, добавил: — Гораздо больше. — Я хочу, чтобы ты убрался отсюда. — Мне нужна информация. — Я не Си-эн-эн. — Ты мой адвокат. — Уже нет. — С каких это пор? — Грифф перестал жевать. — С тех пор, как ты… — Громкий голос Тернера испугал его самого. Он замер, прислушиваясь, потом подошел к двери и вновь выглянул в коридор. — Не шевелись, — шепотом бросил он Гриффу. — Ни звука. Адвокат исчез в темном коридоре. Грифф слышал, как тихо закрывались двери — вероятно, спален. Несмотря на предупреждение Тернера, он подошел к стеклянным дверям и раздвинул планки жалюзи, чтобы выглянуть наружу. Интересно, вызвала ли подозрения у соседей машина Ханниката, припаркованная в двух кварталах отсюда? Заметил ли кто-нибудь полуночного бегуна, внезапно исчезнувшего в темноте, окружавшей пустой дом? Тернер вернулся, передвигаясь на цыпочках, и беззвучно закрыл за собой дверь. — У Сьюзен чуткий сон. — С каких это пор ты перестал быть моим адвокатом? — С тех пор как ты убил Фостера Спикмена, — ответил Тернер таким же яростным шепотом. — Боже, Грифф. Фостер Спикмен! Это все равно что убить президента. Ты правда трахал его жену? Грифф несколько секунд выдерживал его разгневанный взгляд, затем отправил в рот остатки сэндвича и пробормотал: — Ишь, размечтался. — Что? — Ничего. — Он допил молоко и вытер рот тыльной стороной ладони. — Я не знаю ни одного адвоката, который мог бы уволить клиента. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ты слишком опасен. — Опасен? — Грифф развел руками. С собой у него были только ключи от машины и сотовый телефон, пристегнутый к эластичному ремню спортивных шортов. — Я считаю тебя опасным, — поправился Тернер. — Он сказал, что ты ударил Спикмена в шею ножом для вскрытия конвертов. Паралитика, Грифф. Он сказал, что Спикмен пытался бороться, пытался защититься, но… — Кто — он? Кто сказал? Родарт? — Конечно, Родарт. Он и его молчаливый коллега приезжали ко мне в офис сегодня утром. Говорил один Родарт. Он спросил, известно ли мне твое местонахождение, и я, к счастью, мог честно ему ответить, что неизвестно. — Тернер нахмурился, недовольный тем, что теперь он это знает. — Родарту повезло. Можешь не сомневаться, в этот раз он возьмет тебя. — Мне, что, не дадут слова? Тернер прикусил щеку изнутри и бросил встревоженный взгляд на закрытую дверь. — Только быстро. — Он уселся за письменный стол и попытался принять серьезный вид — в пижаме это было не так легко. — Как ты познакомился со Спикменами? — Меня пригласили к ним в дом. Спикмен предложил мне сделку. — Что за сделку? — в голосе Тернера звучало сомнение. — Мы обсуждали мое участие в рекламе авиакомпании, — это не было правдой, но и ложью эти слова тоже назвать было нельзя. Он не мог сказать Тернеру правду. Пока. Иначе репутация Фостера Спикмена будет погублена. Кроме того, это была и тайна Лауры. И ради нее Грифф должен был молчать. — Чушь, — бросил Тернер. — Именно это я ему и сказал. Но, как выяснилось, у него было много странностей и необычных идей. В общем, он сказал, чтобы я подумал, а он со своей стороны тоже подумает, и так далее. — А жена? Лаура. — Я познакомился с ней в тот же вечер. — Внезапная страсть, как сказал Родарт? — Он так выразился? — Да. Он сказал, что у вас была серьезная связь. Грифф задавал себе вопрос, откуда у Родарта эта информация. Наверное, он просто строил предположения, выдавая их за факты. — Мы встречались. Четыре раза, если быть точным. На протяжении нескольких месяцев. Во время нашей последней встречи она объявила о разрыве. — Почему? — Обычное дело, — он пожал плечами, не желая больше ничего сообщать Тернеру. — В основном чувство вины. Я думал, что больше никогда ее не увижу. — Но хотел. Грифф не ответил, но выражение лица выдало его. — Ты преподнес Родарту мотив на блюдечке с голубой каемочкой, — простонал Тернер. — Чтобы заполучить девчонку, ты убиваешь мужа. Чтобы это понять, не нужно быть юристом. — Только мотив… — И возможность. — Вчера вечером я не врывался в дом Спикмена. Я приехал в особняк по его приглашению. — Он тебя - Он меня пригласил. — Зачем? Он говорил о твоей связи с его женой? Жена чувствовала себя виноватой и во всем призналась? — Я не знаю. Я не знаю, что рассказала ему Лаура о нас. — Это было правдой, Грифф действительно этого не знал. — Ты связывался с ней? Грифф покачал головой. — Советую и не пытаться. — Как мой бывший адвокат? — Ты можешь доказать, что Спикмен сам пригласил тебя в дом вчера вечером? — спросил Тернер, не обращая внимания на его язвительный тон. — Еще нет. — Что это значит? — Что у Родарта есть на меня, кроме мотива и возможности? — Грифф начинал терять терпение. Адвокат колебался. — Давай, Тернер. Ты должен мне хотя бы это. С чем мне придется иметь дело? Тернер засопел. — Ладно, на орудии убийства обнаружили твои отпечатки. Твоя ДНК совпадает с ДНК тканей, извлеченных из-под ногтей Спикмена, — он указал на царапины с тыльной стороны ладоней Гриффа. — Правильно? — Правильно. — Черт возьми, Грифф, — адвокат поморщился. — Родарту больше ничего не нужно, чтобы привлечь тебя за убийство Спикмена. Но есть еще тот парень по фамилии Руис. — Мануэло. Слуга Спикмена. Выглядит как охотник за головами из Южной Америки, с вежливой, но ничего не означающей улыбкой. — Его никто не видел. — Тернер умолк и выжидающе посмотрел на него. Не услышав ответа, он продолжил: — Родарт проверил в иммиграционной службе. На него нет документов. Он был нелегалом. — Ты говоришь в прошедшем времени. — Он был там вчера вечером? Грифф опять промолчал. — Не утруждай себя ложью, — сказал адвокат. — Они обнаружили кровь на ковре и в твоей машине. В моей старой «Хонде». Кровь не твоя, и не Спикмена. Родарт предполагает, что Руиса. Он ищет останки. — Проклятье, — вполголоса выругался Грифф. — В конце концов все раскроется. Разве не так? — сурово спросил адвокат. — Он был жив, когда ты уходил? — Кто? — Оба. — Тернер погладил лоб, как будто хотел расправить тревожные складки. — Спикмен был мертв. Руис — Он сбежал от тебя? — Он убежал. — Он видел, как Спикмена ударили ножом? Грифф промолчал. — Ты… Руис тоже был ранен? Это была его кровь на ковре и в «Хонде»? Грифф уже открыл рот, чтобы ответить, но потом решил подстраховаться: — Ты мой адвокат или нет? — А как насчет денег, Грифф? — тихо спросил Тернер после короткого молчания. — Полмиллиона. И не притворяйся, что ничего не знаешь, потому что твои отпечатки пальцев были на крышке коробки. Что это за деньги? — Понятия не имею, — коротко ответил Грифф, пожав плечами. — Спикмен попросил заглянуть в коробку. Я заглянул. Наверное, хотел похвастаться, какой он богатый. — Деньги не для тебя? Грифф посмотрел на него так, как будто ничего абсурднее в жизни не слышал. — Родарт предположил, что Спикмен платит тебе за что-то. — За что это? — Грифф почувствовал холодок внутри. — Ты ему что-то привез. Или оказал ему какую-то услугу. — Послушай, Тернер, где твои мозги? А Родарта? Если бы эти деньги предназначались для меня, можешь быть уверен, я бы их там не оставил. Забрал бы их и сидел бы теперь в каком-нибудь экзотическом месте, а не таскал бы у тебя сэндвичи с арахисовым маслом. — Много денег, Грифф, — адвоката трудно было смутить. — Крупные купюры в пачках. Вроде тех, что ты получил от Бэнди, сдав игру против «Рэдскинз». — Говорю же тебе… — Ладно, ладно. Скажем, у Спикмена была привычка держать при себе коробки с деньгами, и это не имеет отношения к убийству. Но Родарту не понадобится этот элемент, чтобы добиться твоего осуждения. — Тернер встал, обошел стул и уперся ладонями в его спинку, как будто обращался к суду. — Послушай меня, Грифф. Это дело — мечта прокурора. У них неопровержимые доказательства. У них твоя ДНК. И если Руис жив… — Жив. По крайней мере, был, когда я видел его в последний раз. — И если он еще не вернулся в Гондурас… — Сальвадор. — Неважно. Если они смогут его поймать, у них будет свидетель в дополнение к уликам. Но, — он хлопнул ладонями по кожаной обивке стула, чтобы придать вес своим словам, — в твою пользу говорит то, что ты вызвал «Скорую», так? — Грифф кивнул. — Можно заявить, что Спикмен сам пригласил тебя, и если суд в это поверит, то следующее, в чем их нужно убедить, — это то, что в твоих действиях не было умысла. Ты явился в дом Спикмена по его приглашению. Он обвинил тебя в том, что ты состоишь в любовной связи с его женой… — Состоял. — Состоял. Ты стал спорить. Какие-то его слова взбесили тебя, и ты, не помня себя… — Схватил нож для вскрытия конвертов и всадил ему в шею. Тернер действительно выглядел расстроенным. — У тебя хороший шанс получить обвинение в непредумышленном убийстве, а не в умышленном. Вероятно, это максимум, что здесь можно сделать, и я говорю это как твой адвокат и как друг. — Он выдержал паузу, давая Гриффу время обдумать его слова. — Мне неприятно рисовать такую мрачную картину, но это действительно так, Грифф. Скрываясь, ты лишь усугубляешь свою вину. Сдаться Родарту непросто. Но будет еще хуже, если ты этого не сделаешь. — Я не собираюсь сдаваться. — Если ты сдашься — сегодня, — И ты думаешь, что — Я верю в юриспруденцию, в нашу систему правосудия. — Твои взгляды отличаются от моих. Ты обещал, что я отделаюсь условным сроком, если буду сотрудничать с агентами ФБР и расскажу им все, что знаю о деятельности «Висты». Посмотри, что из этого вышло. — Теперь совсем другое дело. — Точно. В этот раз у Родарта есть мои отпечатки на орудии, которым убили мужа моей любовницы. Тернер опустил голову. Некоторое время он молчал, нахмурив лоб. Потом снова поднял голову. — Еще раз прошу тебя, Грифф. Сдайся. — Это максимум, что ты можешь сделать? — Да. — Ты даже не спросил меня, — помолчав, тихо сказал Грифф. — Не спросил о чем? — Неважно, — грустно усмехнулся Грифф. — С тобой уже связывался Джерри Арнольд? — Он позвонил сегодня днем. Все время повторял: «Как он мог такое совершить?» Что-то вроде этого. Ты лишился еще одного поклонника. Грифф ничуть не удивился. — Ладно, спасибо за информацию. И за сэндвич, — сказал он и повернулся к застекленной двери. — Грифф, подожди. — Пока, Тернер. Он услышал рев моторов, а затем визг тормозов, как будто машина проходила поворот на большой скорости. А в окнах дома напротив отражались разноцветные огни. Красные. Синие. Белые. |
||
|