"Сказка о Шемякиной суде и о воеводстве и о прочем" - читать интересную книгу автора (Даль Владимир)

* Авраам, Хам - в библейской мифологии - Авраам - праотец,
родоначальник евреев, - в переносном смысле старый почтенный человек. Хам -
сын Ноя, проклятый отцом за непочтение - в переносном смысле наглый, готовый
на подлость, человек.

Наконец приходит еще челобитчик. Тот же пьяный дурак Харитон выпросился
к мужику в избу погреться. Мужик его пустил, накормил и на полати спать
положил. Харитон оборвался с полатей, упал в люльку и убил ребенка до
смерти. Отец привел Харитона к судье, и, будучи крайне огорчен потерею
дитяти своего, просил учинить суд и правду. Береза не угроза, где стоит, там
и шумит! Харитон целовальник знал уже дорогу к правосудию: сухая ложка рот
дерет, а за свой грош везде хорош. Он опять показал Шемяке, из-за
челобитчика, туго набитую кожаную мошну, и дело пошло на лад.
Ах ты окаянный Шемяка Антонович! Судья и воевода и блюститель правды
русской, типун тебе на язык! Лукавый сам не соберется рассудить
беспристрастнее и замысловатее твоего; а кто хочет знать да ведать последний
приговор судьи Шемяки, конец и делу венец, тот купи, за три гривны,
повествование о суде Шемякиной, с изящными изображениями, не то
суздальского, не то владимирского художника, начинающееся словами: "В
некоторых Палестинах* два мужа живаше - и читай - у меня и язык не поворится
пересказывать; а я, по просьбе свата, замечу только мимоходом, что
изображение суда Шемякина, церемониала шествия мышей, погребающих кота, и
сим подобные, неосновательно называются обыкновенно лубочными**: это,
говорит Демьян, показывает невежество, и унизительно для суздальцев;
изображения сии искусно вырезываются на ольховых досках, а не на мягком и
волокнистом лубке. Но сват меня заговорил, и я отбрел от кола; начал, так
надобно кончить. Кто в кони пошел, тот и воду вози; не почитав сказки, не
кидай указки!
______________
* Палестины - местность, край.
** Лубочное (изображение) - напечатанное с лубка (т. е. с липовой
доски, на которой гравировалась картина для печати).

Итак, по благополучном решении и окончании трех уголовных дел сих,
Шемяка послал поверенного своего требовать от Харитона платы, которую он ему
во время суда сулил и показывал в кисе кожаной. А Харитон целовальник
отвечал: это не киса у меня, а праща; лежали в ней не рубли, а камни; а если
бы судья Шемяка меня осудил, так я бы ему лоб раскроил! Тогда Шемяка
Антонович, судья и воевода, перекрестясь, сказал: слава Богу, что я не его
осудил: дурак стреляет, Бог пули носит; он бы камень бросил и, чего доброго,
зашиб бы меня! Потом, рассудив, что ему пора отдохнуть и успокоиться после
тяжких трудов и хлопот, на службе понесенных, расстроивших здоровье его, так
что у него и подлинно уже ногти распухли, на зубах мозоли сели, и волоса
моль съела,- поехал, для поправления здоровья своего, на службе утраченного,
за море, на теплые воды. А Харитон, целовальник отставной, как пошел к
челобитчикам требовать по судейскому приговору исполнения, так и взял, на
мировую, отвяжись-де только, с одного козу дойную, с другого муки четверти
две, а с третьего, никак, тулуп овчинный, да корову - всякого жита по
лопате, да и домой; а с миру по нитке, голому рубаха, со всех по крохи,
голодному пироги! Всяк своим умом живет, говорит Харитон; старайся всяк про