"Катастрофы сознания" - читать интересную книгу автора (Ревяко Татьяна Ивановна, Трус Николай...)

безнадежно больного человека, даже по его собственному желанию и просьбе
противоречит самой сущности врача и среднего медработника. Призвание,
которому они посвящают жизнь, - борьба со смертью, а не помощь ей.
Если врач, по любым соображениям, способен лишить жизни другого
человека - его немедленно нужно лишать диплома, ибо он превратился в свою
противоположность, в убийцу. Нельзя также забывать, что врачи тоже люди, а
человеку свойственно поддаваться соблазну. Если врач способен убить человека
в его интересах, то, получив право убивать законно, почему он не может это
делать в своих собственных? Врачу, наделенному правом убивать, рано или
поздно люди перестанут доверять свою жизнь. И, таким образом, общество
лишится своей медицины.
Именно по этой причине ни одно здравомыслящее, тем более гуманное
общество никогда не позволит себе узаконить в своей стране эвтаназию.
Вопрос о безнадежности больного тоже не простой. Строго говоря, к этой
категории прежде всего следует отнести всех недомогающих стариков: все они
через несколько лет неизбежно умрут. Что, им тоже отказать в лечении?
Убийство гуманным не бывает. Оно всегда убийство. А гуманизм потому и
гуманизм, что помогает другому выжить, а не умереть. И общество, если оно
хочет быть гуманным, не должно навязывать врачу обязанности, противоречащие
сути его деятельности. Под каким бы то ни было благовидным предлогом.
Известно, куда очень часто ведут благие намерения".
Окончательно вопрос об эвтаназии еще не решен. Его предстоит решать
нам, нашему поколению, если мы действительно хотим считать себя людьми,
свободными в выборе образа жизни и образа смерти.


ВЗРЫВ ШАРИКА, НАПОЛНЕННОГО ГАЗОМ

Этот способ самоубийства пытался применить молодой бизнесмен,
потерявший веру в справедливость. Об этом сообщила газета "Комсомольская
правда" 5 августа 1995 г.
"11 утра, 3 августа, четверг. Для обнародования своего "политического
завещания" Андрей отпустил 48 часов: "Вот продукты все подъем - тогда и..."
Что - и? И рванут четыре гранаты в связке, баллоны с газом. А если очень
постараться, то и ближайшая к дому бензоколонка. Автомат у Андрея, по его
словам, тоже имеется. Кирпичная пятиэтажка в Кунцеве, где в собственной
квартире "забаррикадировался" генеральный директор фирмы "Юлия", конечно,
выдюжит. А соседи?
Когда он позвонил в редакцию, эфир походил на предгрозовой ералаш:
Андрей говорил по радиотелефону, в трубке короткими автоматными очередями
стрекотали помехи, едва-едва удалось разобрать главное... "Моя фамилия
Милованов, зовут Андрей Алексеевич. Предприниматель. Пишите адрес и
телефон... Я никому больше не доверяю, кроме "Комсомолки". Некоторых
журналистов знаю лично. Например, обозревателя Ольгу Кучкину. Я устал от
беспредела. Не вижу другого выхода, как уйти из жизни. Но уйти громко, чтобы
долго еще говорили..."
"Хочу говорить с представителями аппарата президента или правительства.
Неужели они не видят, что происходит в стране? А ведь я, можно сказать,
избиратель номер один. Когда Ельцин был без пяти минут президентом, мы с
женой прямо на избирательном участке подарили ему букет цветов. Так почему