"Коварный повеса" - читать интересную книгу автора (Джеффрис Сабрина, Джеффрис Сабрина)

Глава 2

Дорогой кузен,

я не припоминаю, чтобы когда–нибудь говорила Вам, что ненавижу цифры. Как Вы узнали, что я скорее бы предпочла чистить умывальники, чем заниматься школьными счетами?

Ваша удивленная родственница Шарлотта.

Энтони в изумлении смотрел на мисс Прескотт. О чем, черт возьми, она говорит? И вообще, что такое урок распутства?

— Вы предлагаете, чтобы я впустила лису в курятник, чтобы развращать наших девочек? — с не меньшим изумлением проговорила миссис Харрис.

«О Господи!» — мысленно воскликнула Мэдлин.

— Я вовсе не «развращаю» детей, — заявил виконт. — Зачем мне это, когда полно уже развращенных взрослых женщин, из которых можно выбирать? Девственные школьницы с вооруженными пистолетами папашами доставляют слишком много проблем. Я предпочитаю женщин, которые знают, чего хотят, и не стыдятся этого. — Он бросил сердитый взгляд на мисс Прескотт. — Вот почему я ничему не могу научить ваших учениц. Но та с улыбкой заявила:

— Да–да, понимаю. Я слыхала, что вы наслаждались… э–э… благосклонностью нескольких вдов. Но должны же вы были использовать какие–то уловки, чтобы очаровать их? Точно такие же уловки менее щепетильный мужчина может использовать, чтобы соблазнить невинную девушку. – Мисс Прескотт снова улыбнулась. — Ведь вы же нестанете утверждать, что женщины падают в ваши объятия просто из–за вашей потрясающей внешности?

— Внешность — тоже причина, — в некотором раздражении проговорил виконт. — Но если честно, то я понятия не имею, почему женщины выбирают меня в любовники. Возможно, вам следует расспросить их.

— Дайте мне список, и я это сделаю. — Мэдлин взглянула на миссис Харрис и тут же добавила: — Но такое расследование может значительно задержать процесс зачисления вашей племянницы в эту школу.

Виконт с удивлением смотрел на молодую учительницу. Неужели эта женщина пытается помочь ему? Если так, то у нее должны быть для этого серьезные причины. В своих бесконечных поисках по лондонским школам он встречал немало учителей, и все они желали как–то улучшить свое положение. Но эта учительница казалась совсем другой. Во–первых, она была гораздо красивее. Во–вторых, она одевалась как женщина, которой нравится то, что она делает. Никакой серой шерсти для мисс Прескотт. Ее радостное платье из желтого, с рисунком, муслина очень шло к ее светлым волосам и прекрасно подчеркивало ее изящную фигуру.

Возможно, кто–то посчитал бы миссис Харрис более красивой — из–за ее поразительных рыжих волос и синих глаз, но жеманность вдовы отталкивала его. Он находил мисс Прескотт более привлекательной.

Если бы только не эти необычные янтарные глаза. Кошачьи глаза. Глаза соблазнительницы. И — что удивительно — она смотрела на него прямо и открыто, без намека на флирт или порицание. Женщины никогда не смотрели на него так, и это заставило его думать, что она, возможно, действительно пытается помочь ему и Тессе.

Однако абсурдность ее предложения…

Пожав плечами, Энтони пробормотал:

— Я даже не представляю, как давать такие уроки, и не думаю, что использую какие–то особые «уловки».

Мисс Прескотт рассмеялась и тут же заявила:

— Простите меня, пожалуйста, ведь именно вы однажды сказали: «Где есть вдова, там есть способ». Это намек на какие–то уловки, разве не так?

Энтони невольно нахмурился. Идиотская фраза, которую он как–то спьяну бросил своим друзьям, преследовала его годами. Как умно с ее стороны использовать это, чтобы заставить его выглядеть расчетливым соблазнителем! Конечно, он не был святым, но и не походил на своего друга маркиза Стоунвилла, который спал с женщинами только для того, чтобы доказать, что может это.

Взглянув на учительницу, Энтони с улыбкой проговорил:

— Мисс Прескотт, я все–таки надеюсь, что вы признаете: некоторая доля моего таланта происходит от моего природного очарования.

Дерзкая девчонка даже не покраснела.

— Да, разумеется, милорд. Если вы признаете, что некоторые мужчины лучше умеют привлекать женщину и удерживать ее интерес, чем другие, независимо от их внешности. Так же как некоторые женщины больше привлекают мужчин. — Повернувшись к миссис Харрис, мисс Прескотт продолжала: — Наши юные леди знают, как привлекать мужчин. Но если бы они могли услышать, как мужчины соблазняют женщин — особенно от мужчины, который преуспел в этом, — они, наверное, научились бы распознавать таких мужчины. То есть неискренних.

— Таких, как я, вы хотите сказать? — Энтони все еще не знал, что о ней думать. — Вы считаете, что я неискренен?

— Вообще–то, милорд, вы довольно известны тем, что шокируете людей своими слишком откровенными заявлениями! — Мэдлин внимательно взглянула на него. — Хотя я подозреваю, что вы более осмотрительны с женщинами, которых желаете соблазнить.

Он невольно усмехнулся:

— Это зависит от женщины.

— Вот именно, — кивнула Мэдлин. — И уже одно это было бы хорошим уроком для наших девочек — как распутник может очаровать какую–нибудь женщину.

— Но если виконт будет давать эти уроки, — в раздражении проговорила миссис Харрис, — то как это докажет, что он сможет стать опекуном?

«Замечательный вопрос», — подумал Энтони и посмотрел на мисс Прескотт. Та с улыбкой ответила:

— Все очень просто. Это позволит нам посмотреть, как он обращается с девочками. Мы собственными глазами увидим, сможет ли он сдерживать свой язык в их присутствии и вести себя как джентльмен. Мы также увидим, сможет ли он быть сдержанным, что, кажется, было вашей главной заботой.

Миссис Харрис вздохнула:

— Хотя я признаю, что эта идея заслуживает внимания, Мэдлин, она мне кажется немного опасной.

«Для меня — возможно, — сказал себе Энтони. — Помимо того, что я зря могу потратить время, если из этого ничего не получится, какая–нибудь из их глупых девиц может заявить, что я делал ей недостойные предложения». Жениться на маленькой девственной интриганке, решившей стать виконтессой, совершенно не входило в его планы, так как скандал лишил бы его возможности получить опекунство над племянницей.

— Я сама буду наблюдать за этими уроками, — сказала директрисе мисс Прескотт. — И прослежу, чтобы милорд строго придерживался…

— Только имейте в виду, — перебил виконт, — если уж я должен разыгрывать из себя идиота перед вашими девицами, то мне понадобится твердая гарантия, что вы согласитесь принять мою племянницу. Готов держать пари: никому, кроме меня, не приходилось выдерживать такой экзамен при зачислении в вашу школу дочери или племянницы.

— На прошлой неделе я отказала четырем юным леди, сэр, — заметила директриса. — Как я уже говорила вам, у меня сейчас нет свободных мест. Чтобы принять вашу племянницу, мне придется выделить для нее место, а это сейчас не так–то просто. К тому же мы только что потеряли нашу повариху…

— Я уверена, что виконт поможет нам найти другую, — заявила мисс Прескотт, искоса взглянув на него. — Я так же уверена, что миссис Харрис пообещает написать письмо с поддержкой вашего прошения об опекунстве. Если, конечно, будет довольна вашими уроками…

Энтони пристально посмотрел на директрису:

— Вы действительно дадите такое обещание?

— Возможно, — уклончиво ответила миссис Харрис. — Мисс Прескотт уверяет, что с вашей племянницей будут плохо обращаться, если ее передадут заботам ваших родственников. Вы искренне верите в это?

Он кивнул:

— Абсолютно уверен в этом. Я видел, как тетка на похоронах моего брата запугивала девочку, чтобы та перестала плакать. — Он надеялся, что с возрастом тетка смягчилась, но его надежды не оправдались. Увидев, как тетка обращается с Тессой, он сразу же вспомнил собственное детство.

К его удивлению, в глазах миссис Харрис промелькнуло сочувствие.

— Хорошо, — кивнула она. — Тогда давайте договоримся так… В течение двух недель вы будете давать свои уроки по часу в день. Под наблюдением мисс Прескотт, разумеется. И если по истечении этого срока мы будем удовлетворены вашим поведением и вы не дадите газетам поводов писать о вас, то тогда я приму вашу племянницу в свою школу, а также отправлю письмо в суд, чтобы поддержать ваше прошение. Мы договорились?

Энтони колебался. Он не решался отдавать себя на милость женщины, чьи моральные принципы очень напомнили принципы тетки, и он боялся оказаться под «надзором» мисс Прескотт — женщины, которую так трудно было разгадать.

Но если он откажется давать «уроки распутства», то у Тессы не будет школы. И тогда суд решит, что ей лучше оставаться в доме уважаемой пожилой пары, чем оказаться под опекой распутника.

А Тесса… Последнее письмо племянницы ужаснуло его, потому что было совершенно очевидно: оно написано под диктовку тети Юнис. С тех пор как девочка научилась держать перо, она всегда писала ему, и он прекрасно знал ее стиль. Но в том письме не было этого стиля. И он в страхе спрашивал себя: а что же племянница могла бы написать, если бы за ней не следили?

И было ясно, что девочке станет еще хуже, если тетя Юнис получит над ней полную власть — уже как законная опекунша. Он вспоминал дни, проведенные в доме тетки, вспоминал, как его кузина Джейн долгими часами стояла лицом к стене только за то, что улыбнулась красивому мальчику. И это было легким наказанием в сравнении с…

Невольно содрогнувшись, Энтони прикоснулся к шраму на запястье. Он сделает все возможное — только бы Тессе не пришлось выносить то, что вынесли они с Джейн. К тому же в суде наверняка примут во внимание письмо, написанное такой выдающейся женщиной, как миссис Харрис.

Заставив себя улыбнуться, Энтони кивнул:

— Да, договорились.

— Только вам придется соблюдать кое–какие правила, — тут же заявила директриса.

— Правила?.. — переспросил Энтони.

— Да, разумеется. — И миссис Харрис тотчас же начала перечислять свои условия.

Правило номер один: он должен приезжать в школу только верхом, чтобы не привлекать внимание местных жителей к своей карете.

Правило номер два: он должен входить в школу через дверь для прислуги.

Правило номер три: он не должен говорить об их договоренности своим знакомым.

Говорить о таком?.. Она что, с ума сошла? Если в обществе узнают, что он согласился давать юным леди подобные уроки… Да ведь он станет посмешищем для всего Лондона!

— И не пытайтесь остаться наедине с девочками, — заключила миссис Харрис.

О Господи! С каждой минутой все забавнее!

— Говорите, не должен… — Виконт усмехнулся. — Ах, какая жалость! А я–то надеялся, что смогу совратить их всех. Вы уверены, что не допустите этого?

Миссис Харрис взглянула на него в испуге, а мисс Прескотт весело рассмеялась.

— Но, лорд Норкорт… — Директриса нахмурилась. — Неужели вы не…

— Значит, не оставаться наедине с девочками? — перебил Энтони. — Что ж, согласен. А как насчет того, чтобы остаться наедине с директрисой школы? Это дозволяется? Я мог бы привезти шампанского и…

— О Боже! — воскликнула вдова, закатив глаза. — Поверьте, Мэдлин, не пройдет и недели, как он заставит всех девочек влюбиться в него.

— Ничего страшного. — Мисс Прескотт пожала плечами. — Таким образом он лишний раз докажет, что распутник может быть очаровательным — и в то же время не говорить ни слова правды.

— Что мы скажем об этом родителям? — Директриса с беспокойством посмотрела на учительницу. — Полагаю, они не одобрят.

— А зачем им что–то говорить? — спросила мисс Прескотт. — Мы ведь не делаем ничего дурного…

— Но девочки могут упомянуть об этом.

— Что ж, в таком случае… — Мисс Прескотт задумалась. — Да, поверьте, мы должны объяснить им это. Например, можно сказать, что племянница лорда Норкорта скоро будет учиться в нашей школе, и поэтому он предлагает нам свои уроки в порядке любезности. А если его уроки нам не понравятся, то мы просто скажем, что он передумал помещать сюда мисс Долтон. К тому же родители наших девочек едва ли догадаются, что лорд Норкорт — это и есть пресловутый мистер Энтони Долтон.

— Но вы же догадались, — возразил виконт.

— Да, верно, — кивнула миссис Харрис. — К тому же у этой девочки такая же фамилия, Мэдлин.

— Все равно ничего страшного, — отмахнулась мисс Прескотт. — Ведь всем прекрасно известно, что у нас довольно необычный курс обучения. Именно поэтому родители и отправляют к нам своих детей. И вообще, я сомневаюсь, что родителей это будет волновать. — Она изящным движением взяла виконта под руку. — Идемте, милорд. Позвольте показать вам нашу школу.

— Да, конечно, мисс Прескотт. — Энтони вдруг понял, что она хочет побыстрее увести его из кабинета. Может, опасалась, что директриса передумает?

Миссис Харрис взглянула на Мэдлин с подозрением, однако промолчала. А та вывела виконта из кабинета и, обогнав его, быстро зашагала по коридору, словно была совершенно уверена, что он последует за ней.

«Какая у нее чудесная фигура! — подумал Энтони, но тут же одернул себя: — Прекрати, похотливый болван! Ты не должен думать об этом, если хочешь, чтобы Тесса училась здесь».

К тому же эта женщина была школьной учительницей и, следовательно, ни за что не стала бы связываться с распутником. Более того, она, наверное, девственница, как монашка, так что было бы просто глупо на нее заглядываться.

Тут мисс Прескотт вдруг обернулась и, пристально взглянув на него, проговорила:

— Лорд Норкорт, только вы должны запомнить: чтобы все это получилось, надо слушаться меня. И не следует говорить все, что вам приходит в голову, иначе можете все испортить. Каждым своим необдуманным замечанием вы осложняете мне задачу. А ведь я стараюсь убедить миссис Харрис, чтобы она оставила вас здесь.

— Чтобы оставила?.. — Виконт поморщился. — Вы, похоже, принимаете меня за комнатную собачку, моя милая.

— Я не ваша милая, черт побери! — Мэдлин бросила опасливый взгляд в сторону кабинета директрисы. — Именно о таких необдуманных замечаниях я и говорила. Миссис Харрис обычно вполне дружелюбна, но мужчины вроде вас раздражают ее.

— Вроде меня?..

— Да, распутники.

— Простите, но я никак не могу представить себе миссис Харрис «дружелюбной».

Мисс Прескотт вздохнула и пошла дальше.

— В юности, — продолжала она, когда виконт догналее, — она сбежала с красивым мерзавцем, который оказался охотником за приданым. Разве удивительно, что теперь она терпеть не может таких мужчин?

— А как вы сами относитесь к негодяям и распутникам? — полюбопытствовал виконт.

— Сегодня я впервые встретила одного из них, а прежде мне с ними встречаться не приходилось. Так что я вряд ли сумею высказать свое мнение.

— Но многие люди в любой ситуации готовы высказать собственное мнение.

— Я к таким людям не отношусь. К тому же я не видела распутника в его естественной среде обитания, если можно так выразиться.

— Естественная среда обитания? — Энтони рассмеялся. — Вы действительно любительница науки. — Обогнав Мэдлин, он остановился перед ней, преградив ей дорогу. — Но я точно знаю: у вас есть собственное мнение. Оно есть у всех. Вы не обидите меня, если выскажетесь откровенно.

Мэдлин снова вздохнула:

— Что ж, хорошо… Я знаю о распутниках не так уж много… Иногда мне кажется, что это весьма интересный биологический вид, вполне заслуживающий изучения. — Ловко проскользнув мимо виконта, она пошла дальше.

На секунду виконт замер в изумлении. Потом поспешил следом за ней. Интересный вид? Заслуживает изучения? Неужели она серьезно?..

Вскоре они миновали холл, затем прошли еще немного, и, наконец, мисс Прескотт остановилась перед какой–то дверью.

— Почему бы вам не посмотреть нашу столовую, пока девочки не спустились к чаю? — проговорила она с совершенно невозмутимым видом, как будто не сделала только что в высшей степени странное заявление. — А потом мы сможем пройти по классным комнатам.

— Да, согласен, — кивнул виконт. Он прошел следом за Мэдлин в просторную комнату с обеденным столом красного дерева — за ним вполне могли бы разместиться человек двадцать. — Скажите мне, мисс Прескотт, почему вы считаете, что распутники достойны изучения?

Она пошла вдоль стола, выравнивая стулья.

— Из–за вашего безрассудного образа жизни, наверное. Мне хочется понять, как вы можете выдерживать его.

— А я хочу понять, почему вы считаете его безрассудным, — проговорил виконт.

— Вы не деретесь на дуэлях? — спросила она неожиданно.

«Ах, так вот что имеется в виду…» — подумал Энтони.

— Безусловно, нет. Для этого ведь приходится подниматься на рассвете…

Она с усмешкой кивнула:

— Да, конечно… И вы не носитесь с бешеной скоростью на своем фаэтоне?

Виконт покачал головой:

— У меня нет фаэтона.

— И конечно же, не злоупотребляете спиртными напитками, не так ли?

— Но видите ли…

— Это очень вредно для здоровья. В противном случае мужчины после этого не страдали бы от головной боли. Вы же прекрасно понимаете, какое действие оказывают на организм крепкие напитки.

Виконт пожал плечами:

— Неужели я похож на тяжелобольного?

Мисс Прескотт окинула его равнодушным взглядом.

— Не сейчас, милорд. Но я уверена, что вы выглядите совершенно по–другому после ваших многих кутежей.

— Я прекрасно переношу их, — проговорил Энтони. — И я не назвал бы мои «кутежи» безрассудными.

— Прекрасно. — Она пошла к двери в противоположном конце комнаты. — А вы играете на деньги?

— Конечно, — кивнул Энтони. «Какой странный разговор», — добавил он мысленно.

— Игра на деньги — безрассуднейшее из занятий. Даже простые математические расчеты неопровержимо доказывают: почти невозможно увеличить свой годовой доход игрой. И все же многие игроки упорствуют, хотя, казалось бы, должны понимать, что рискуют потерять всю свою собственность.

— Если знаешь математическую вероятность, то это вовсе не риск. Ведь играешь соответственно… К тому же у каждого свои собственные расчеты. Мои расчеты никогда меня не подводили, уж поверьте.

Учительница взглянула на него с любопытством и даже, как ему показалось, с некоторым уважением. Что ж, он и впрямь отличался математическими способностями, благодаря которым сумел существенно увеличить свои скромные доходы… вот только женщин обычно не впечатляют математические познания мужчины.

«Но мисс Прескотт — женщина весьма необычная, — напомнил себе виконт. — К тому же у нее такие чувственные губы… Нет–нет, не думай об этом, — тут же одернул он себя. — Подобные мысли — вот настоящее безрассудство!»

Вот это было бы безрассудно.

— Дело в том, мисс Прескотт, что я никогда не рискую больше, чем могу себе позволить.

Она ненадолго задумалась, потом спросила:

— Но зачем вообще чем–то рисковать? Вам же не обязательно играть на деньги, чтобы получить удовольствие от игры в карты.

Он рассмеялся:

— Мои друзья по клубу не разделяют вашего мнения, уверяю вас.

Грохот, донесшийся откуда–то сверху, заставил ее вздрогнуть.

— Девочки идут. Быстрее, милорд. Сюда, в эту дверь. Мы же не хотим, чтобы нас засыпали вопросами?

Молча кивнув, он последовал за учительницей в бальный зал. Он не обратил никакого внимания ни на дубовые полы, ни на хрустальную люстру. Виконта гораздо больше интересовало совсем другое… Почему мисс Прескотт, явно не одобрявшая его образ жизни, предложила, чтобы он давал уроки ее подопечным?

— Здесь мы три раза в неделю проводим уроки танцев, — сказала она. — А по субботним вечерам мы проводим ассамблею для девочек. Кроме того, раз в месяц приглашаем местных молодых людей, чтобы наши ученицы могли пообщаться с ними.

— А вы танцуете, мисс Прескотт? — рискнул он спросить.

Она кивнула:

— Да, когда бывает возможность.

Через открытые стеклянные двери они вышли на галерею, с которой открывался великолепный вид на ухоженный сад, изобилующий розами и сиренью. Когда мисс Прескотт остановилась перед мраморной балюстрадой, ее роскошные кудри засияли золотом в лучах полуденного солнца. И Энтони вдруг почувствовал, что ему хочется прикоснуться к ее чудесным волосам.

— Меня удивляет, что вы не считаете танцы безрассудными, — пробормотал он, представляя, как мисс Прескотт в вечернем платье покачивает в танце бедрами.

— Я полагаю, что танцы могут быть безрассудными. — Она посмотрела на него с вызовом. — Если они заставляют мужчину и женщину делать другие вещи.

«Наконец–то мы добрались до сути дела», — подумал Энтони. Он знал, что она в конце концов заговорит об отношениях между мужчиной и женщиной.

— Какие «другие вещи»? — спросил он с улыбкой. Она посмотрела на него как на идиота.

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Постель, разумеется.

— Постель? — Он усмехнулся. — Для школьной учительницы у вас довольно необычное направление мыслей.

Она едва заметно поморщилась.

— Но я ведь говорю об этом именно как учительница. Говорю только о тех связях, которые можно считать безрассудными. Вы знаете, что в результате вся ответственность ложится на женщину. Общество считает ее поведение «аморальным» и совершенно не защищает от…

— Мужчин вроде меня?

Она кивнула:

— Да, вроде вас.

Это завуалированное обвинение не имело к нему ни малейшего отношения. Все его любовницы были либо женщинами легкого поведения, либо вдовами. И ни одна из них не нуждалась в защите.

— Кое в чем вы правы, — проговорил он с некоторым раздражением, — но на мой счет вы заблуждаетесь, поверьте. Видите ли, у меня не слишком большой выбор…

Она на мгновение потупилась, потом кивнула:

— Ах да, конечно… Я слышала, что вы предпочитаете опытных женщин.

— Совершенно верно, мисс Прескотт. — Он внимательно посмотрел на нее. — Но вы все же беспокоитесь, что я не устою перед искушением, оказавшись в обществе юных красавиц, не так ли?

Она снова опустила глаза, и он добавил:

— Так вот, вам не следует беспокоиться. Поверьте, я ограничиваюсь взрослыми женщинами и не развращаю детей. Так что вашим девочкам совершенно ничего не угрожает.

— Да, конечно… — Она кивнула. — Просто я подумала, что вы попытаетесь…

— Соблазнить вас? — невольно вырвалось у него. Она явно смутилась, но тут же рассмеялась, стараясь скрыть свое смущение.

— Что ж, попытайтесь соблазнить меня. Только у вас ничего не получится, уверяю. И вообще, меня такие вещи… не привлекают.

«Неужели не привлекают? — Он заглянул ей в глаза. — Что–то не верится…»

— Тогда вам лучше проявлять осмотрительность, моя милая, — сказал виконт с улыбкой. — Или я докажу, что вы ошибаетесь.

К его величайшему удовлетворению, на щеках ее вспыхнул румянец. Желая еще больше смутить собеседницу, виконт продолжал:

— Должен заметить, что вы ведете себя очень странно. Видите ли, учитывая ваши убеждения… скажите, почему вы предложили, чтобы я давал уроки вашим ученицам?

В глазах ее промелькнул испуг, и она, отвернувшись, стала смотреть на сад.

— Я… м–м… Дело в том… Я надеялась, что вы взамен сделаете для меня кое–что.

Энтони с трудом подавил вздох разочарования. Он никак не ожидал, что она окажется такой же, как все остальные.

После того как он унаследовал титул, многие почти незнакомые люди стали объявлять себя его старыми друзьями. А светские матроны, раньше презиравшие Энтони Долтона, теперь настойчиво приглашали его на свои вечера.

Но еще хуже были торговцы. Внезапно выяснилось, что все они мечтают о том, чтобы виконт Норкорт взглянул на их товары. Такого никогда не случалось с «младшим мистером Долтоном». Бремя наследника никогда не казалось Энтони таким тяжелым, как в эти моменты.

— Сколько? — спросил он коротко.

Она резко повернула голову:

— Сколько… чего?

— Сколько денег вам нужно?

Мисс Прескотт вдруг подбоченилась и посмотрела на него с презрением:

— Вы неправильно меня поняли, милорд. Мне нужна, всего лишь услуга, которая ничего не будет вам стоить.

— Сомневаюсь, — пробормотал он с усмешкой.

— Для вас — ничего нового, милорд. Речь идет о вечеринке с веселящим газом. Из тех, что вы устраиваете.

— Раньше устраивал, — поправил он. — Я больше не буду их проводить.

— Но вы должны!.. Понимаете, это услуга, о которой я прошу. Я хочу, чтобы вы пригласили меня на вечеринку с веселящим газом.