Глава 4

Они сидели в небольшой комнате, которую, как понял Георгий, начальник РОВД использовал как место отдыха.

Полковник внимательно выслушал короткий рассказ о происшествии.

- Да уж, вот ведь как.- Только и произнес он, когда Гоша замолчал.- А я думал ты уже в генералах ходишь. - Что, так ничего не отложилось? Все же почти пятнадцать лет...

Георгий вздохнул. - Ничего. Помню, как в ущелье восьмеркой закинули. Только на тропу вышли, нас "бабаи" в кольцо взяли, решил я в долину прорываться. Я на горке сел, пока мог, держался, потом духи минометы подтянули, меня со второго залпа и привалило. В сознание пришел, голова как котелок, ничего не соображаю. Потом вроде оклемался, но выбраться так и не сумел. Долго лежал, думал все уже. Но обошлось, откопали. Наши подмогу высвистали, "крокодилы" местность заутюжили, а после уже в Ташкенте, в госпитале, помню, мать приехала, рядом сидела, сказала, выпишут скоро. Домой поедем. А после все. Как отрезало. Врач в больнице сказал, такое бывает. Словно вчера по горкам бегал, а сегодня все как ком снежный навалилось. В голове каша.

-Понимаю.- Старый приятель вздохнул. - А я в дивизии до самого пенсиона отслужил. Командиром полка ушел. А здесь всего за три года на отдел вышел. Полковника присвоили. Конечно, головной боли, как говориться, хватает, но ничего. - Он потянулся к откупоренной коньячной бутылке.- Ну, давай за встречу. - Приятели выпили.

Да, уж. Повезло тебе, что я решил с обходом прогуляться. Котик он из молодых, да ранних, мог тебя на полную катушку раскрутить. Сволочь, конечно, ну да, такие тоже нужны.

Георгий недоуменно уставился на хозяина кабинета. - Как так? Он же меня ни за что хотел в тюрьму упечь.

Ну, да, тут, не поспоришь, только тебе это понять трудно будет. Все у нас поменялось. Напрочь, и видимо навсегда. Капитализм, мать его с человеческим лицом. А такую рожу иной раз и видеть не хочется. - Посетовал собеседник. - Вот ты думаешь, ему это надо, тебя в острог конопатить? Нет. Он хотел палок срубить. Видит, человек не в теме, ну отчего не воспользоваться?

Гоша уставился в забранное решеткой окно. - много мне предстоит еще видно понять.

-Ты не грузись, - махнул ладонью товарищ. Придумаем что-нибудь. Про заявление забудь. Эта скупка мне давно поперек горла. Пользуются, суки, безнаказанностью. Думают, если под ОРБ сидят, все можно? А вот награды боюсь вытащить нереально. Они знают, что за это статья, будут отпираться до последнего. Будь у них наша крыша, тогда без вопросов, заровняли, а так, увы.

Он похлопал Георгия по плечу. - Смотрю совсем ты плохой. Слушай, а у тебя специальность до службы какая была? Или, может, в Афгане успел получить?

Гоша задумался. - Хм. - Он потер залысины. - Не помню. Представляешь? Совсем. Вообще, как-то кусками и сохранилось. Что до перевода было, ну еще последние несколько дней перед контузией тоже. Остальное - смутно. А так, пятно какое-то. Смутно все.

Видно не зря с тебя врачи инвалидность не сняли.- Негромко произнес полковник. Эх-хе-хе. Он поднялся, вынул бумажник. - Вот, Гоша тебе пять тысяч. Деньги небольшие, но чем могу. Попробуй пенсию переделать. Все деньги.

Я, правда, сейчас в отпуске. Мы завтра на Кипр с женой улетаем, заскочил проверить. Но как вернусь, ты мне позвони, постараюсь тебе работу, какую подыскать.

Он хлопнул по лбу. С женой познакомлю. Хотя, ты девчонку с Обухова помнишь? Она теперь завотделом в мэрии. Не узнаешь. Ну, давай еще по одной и я тебе машину дам. В собес отвезут, а то не успеешь.

Георгий понимающе закивал. - Он и впрямь вовсе не ждал, что сослуживец станет рвать на груди тельник, помогая угодившему в непонятку приятелю.

- Хорошо от тюрьмы отмазал, уже спасибо. - Благодарно рассудил отставник, сидя на сидении служебной волги.

Очередь в чиновничий кабинет вызвала настоящую оторопь. - Да тут и за сутки не достояться? - Понял Гоша, разглядывая сидящих вдоль стены старух.

Странно, а вот мужиков, втрое меньше? - Удивился он парадоксу. Однако спрашивать последнего не стал. Какой смысл? До окончания приема остался всего час.

Он развернулся и побрел к выходу, лихорадочно рассуждая, где скоротать ночь.

И тут взгляд уперся в табличку на двери.

-Ну и ладно, за спрос то не бьют.- Успокаивая себя, толкнул Георгий дверь начальства.

-Простите. Я не местный. Из Решетов. А вопрос не простой, чтобы зря не стоять, может, подскажите...- Произнес он, глядя на сидящую за столом начальницу отдела. Холеная, словно породистая скаковая лошадь дама оторвалась от бумаг.

- Все вопросы к инспектору.- Не выказав тени эмоций, отозвалась она. Здесь приема нет.

Не дожидаясь, когда посетитель исчезнет за дверью, склонила голову к столу.

-Вы очевидно не поняли.- Гоша добавил в голос интонации комвзвода, который мог заставить выполнить приказ самого отмороженного дембеля. - Я не прошу вникать в мою проблему. Достаточно двух слов. Иначе мне придется ночевать на вокзале, стоять многочасовую очередь, и все для того, чтобы инспектор направила меня к вам.

- Да?- Вот теперь мадам отнеслась к посетителю с большим вниманием. - Хорошо, в чем вопрос?

Интуиция подсказала Георгию, что он поторопился. В голосе чиновницы явно прозвучало плохо скрываемое раздражение.

-А, и черт с ним.- Махнул он рукой.- Дальше фронта не пошлют.

Монолог, откатанный в милиции, и впрямь занял всего минуту.

-И что мне теперь делать? - Поинтересовался он.

-Первое.- Пенсия положена инвалиду. - Поигрывая очками в изящной оправе, произнесла женщина. - Вы, насколько я вижу, вполне дееспособны. Поэтому, вам

придется отправиться на врачебную комиссию. А уже после, если, конечно будет соответственное заключение, милости просим. Запись в первую пятницу каждого месяца. Так, что вам и впрямь нет смысла стоять в очереди к инспектору. Обращайтесь в поликлинику. У вас еще вопросы? - Во взгляде мелькнуло непонятное предвкушение.- А в вашу карточку я сегодня же прикажу сделать соответствующую отметку. Она черкнула на листке фамилию посетителя.

-Если у вас больше нет вопросов, прошу покинуть кабинет. Мне нужно работать.

- По форме правильно, а, по сути, издевательство.- Всплыла в памяти фраза из конспекта первоисточников.

Прав вождь. Темнит тетка. Где-ж я эту комиссию пройду? У нас и поликлиники нет.

Да пошло оно. - Вдруг вспыхнула в голове тяжелая багровая злость. - Я здоровый сильный мужик. Найду работу. С Голоду не помру. Он с силой сжал в кулаке корочку инвалидной книжки, оглянулся и с непонятным облегчением выбросил комочек картона в урну.

А уже через час все тот же промерзший автобус вез его обратно в родной поселок.

В поселок добрался поздно. Спрыгнул с подножки и, разминая затекшие ноги, и двинулся в сторону своего дома.

Беззлобно ругаясь на отсутствие фонарей, свернул со слабо освещенной дороги и углубился в темноту. Память не подвела. Ноги сами вели мимо знакомых с детства домов.

Вот, и дошел. - С облегчением пробормотал Георгий, сворачивая в узенький переулок. Сделал несколько шагов и замер. Там, где должна была стоять изба его матери, не было ничего. Только непонятная куча красноватых от тлеющих углей обломков, да противный, воняющий бомжами, дым, стелющийся вдоль дороги.

Онемев от неожиданности, протер глаза и вновь уставился в темноту. Сомнений быть не могло. Дом исчез.

Кое-как взяв себя в руки, он оглянулся и трусцой побежал к соседскому дому.

- Ой, Гошенька...- Словно увидев покойника, запричитала соседка, а у нас тут...

Хата твоя-то... - Она словно боясь произнести страшное слово, засморкалась в рваный передник.

Сгорела?- Когда, как?- Жестко отчеканил Георгий. - Оказавшись перед фактом, он ощутил в себе полное спокойствие и готовность к действию. - Что случилось. Повторил, нависая над теткой. - Ну?

Да, как...- Отчего-то невнятно заюлила та.- Ну, как ты уехал, там, через час два, смотрю: люди бегут, кричат. Глянула, а хата горит. Пока то, се, она как порох. Бабы тушить и не пытались, не подойти... За полчаса, дотла сгорела.

Может? ты Георгий чего выдернуть забыл, или поддувало не прикрыл? - Вмиг успокоилась толстуха.

Все я закрыл, и выключил.- Не купился на провокацию он.- Ты не темни, Галина, я вижу, чего-то недоговариваешь.

Сжал челюсти, и вдруг рявкнул. Так, что звякнула стоящая на полке посуда. - Говори, а то пришибу! Я дурак, мне ничего не будет.- Пригрозил, нагоняя страху, оскалил зубы.

Ой!- Вякнула перепуганная соседка.- Только ты Гошенька меня не выдай. Витька хату поджог. Я в окошко видела. Он и еще один, мордатый, рыжий такой. Они со двора в огород проскочили, а минут через пять и полыхнуло. - Но ты, Георгий учти. - Ее голос вдруг изменился, стал скрипучим и скучным.- Если что, я тебе ничего не говорила. Властям скажу: видеть не видела. И все. Власти ему может, и не сделают ничего, а он меня после с дружком своим пришибет. Как вон мамку твою.- Вырвалось у нее неосторожная фраза.

-Как это?- Георгий внешне неуловимо шевельнул рукой, и зажал ворот соседкиного халата.- А ну, живо мне все. Иначе я сам тебя придушу.

-Г-Гоша, отпусти, детки у меня, Гоша... Скажу, все скажу. Ходил Витька к Авдотье, каждый месяц, десятого числа. Деньги отбирал. А если не давала, придурка, тебя то есть, бить грозился.

-А почему в милицию не заявила?- Недоверчиво спросил Георгий.

-Так стыдно, говорит, - чуть успокоилась Галина, провела ладошкой по натертой воротом шее. А у Витьки участковый в приятелях. Он и слушать не станет. А.- Писать, мол, не умею, да и кому там писать, жаловаться. А в город поехать никак не решалась. Тебя оставить одного боялась, вот

-А почему сказала, что убил? - Продолжил допрос Георгий.

- А он, пока ты в дурдоме..., ну в больнице был, по пьянке обмолвился. Я говорит, и самого, как старуху его грохну. Это про тебя. - Уточнила тетка. - Больно он злой был.

Вот, значит, как.- Протянул Георгий. Он повернулся и двинулся к дверям.

Только, ты имей в виду.- Вновь вскинулась по-крестьянски осторожная тетка.- Я показаний давать не буду.

Георгий, уже не слушая причитаний бывшей одноклассницы, вышел в сенцы, осторожно прикрыв скрипящую дверь. Он точно знал, что будет делать, и ничуть не сомневался в верности своего решения.

Свет в окошке Витькиной хаты показал, хозяин дома. Георгий неторопливо прошел через двор и поднялся на крыльцо. Собаки он не боялся. Однако обошлось. Видимо содержать кабыздоха местный алкаш посчитал накладным.

-Ну, и славно. - Криво дернул щекой Георгий. - Собака не причем.

Дверь отворилась легко. Сидящие за уставленным бутылками и закуской приятели одновременно вскинули головы на вошедшего.

Первым среагировал рыжий. Он дернул руку под стол и вытянул на свет старую, облезлую двустволку. Но вскинуть не успел. Как умудрился внешне неповоротливый толстячок преодолеть те несколько метров от порога они и не поняли. Страшный удар в челюсть опрокинул держащего ствол красномордого здоровяка на пол. Ухнул из стволов сноп огня. И тут голова сидящего напротив Витьки вспыхнула кровавыми брызгами.

Поползла по комнате кислая пелена сгоревшего пороха.

Гоша, который в последний момент успел присесть и уйти с линии стрельбы, приподнялся с колен, и наклонился над упавшим на спину мордатым стрелком.

Глаза, обрамленные редкими рыжими ресницами, невидяще уставились в потолок, а под затылком уже натекла приличная лужица темной крови.

Хм. - Гоша приложил палец к колючей шее.- Жаль. Легко ушли. - Вырвалась у него бездумная фраза. Он еще раз осмотрел место происшествия. - Нормально. Выпили, заспорили. Аргументы оказались смертельными.

Он еще раз укоризненно вздохнул, и вышел из дома в ночную темноту.