"Не тронь добычу!" - читать интересную книгу автора (Март Михаил)

6

Вадим Журавлев приехал на похороны не один, а со своим коллегой, Евгением Метелкиным, который получил конкретное задание: фотографировать всех присутствующих скрытой камерой. Для профессионала в этой области — бывшего корреспондента — проблем не существовало. Каждый занялся своим делом.

На кладбище собралось много народа. Такого количества никто не ожидал увидеть, в том числе и вдовы. Катя поддерживала своих убитых горем подруг, но ей было тоже нелегко, а то и тяжелее. Она не надела черное. Возможно, верила в приметы и не хотела раньше времени хоронить пропавшего без вести мужа. Глупое положение. Вроде теплится надежда, а в душе затаился страх. Похороны ее Бориса еще впереди. А может, и пронесет.

Подругам надеяться уже не на что. Вот он, гроб, вот могила, и все ясно и понятно. Других вариантов быть не может. Катя же пребывала в растерянности.

Оркестр играл похоронный марш, вытягивая все жилы. Среди процессии многие были в военной форме, кто-то — на костылях. Словом, зрелище не из приятных.

Журавлев знал руководителя ЧОПа «Клон» Володю Охапкина и подошел к нему, когда очередной оратор выступал у вырытой могилы. Стандартный набор слов, ничего нового и последние слова: «Спи, дорогой товарищ, пусть земля тебе станет пухом».

— Привет, Володя, — тихо сказал Журавлев. — Рад тебя видеть.

Охапкин медленно повернул голову.

— Это ты, Дик? Какими судьбами?

— Без дела на похороны не хожу. Своих уже всех похоронил.

— Вдовушки наняли?

— Не совсем так. Пооткровенничать со мной не хочешь?

— Завтра приходи в офис. Только сказать-то тебе нечего. Сам в полной растерянности. Вторые похороны на неделе. И тоже убийство.

— И ты в растерянности? На тебя не похоже.

— Одного парня на посту убили. Там все понятно. А этих-то за что? Первый случай, когда моих людей на дому убивают.

— Завтра я приду к тебе. Покумекаем вместе, если ты в растерянности.

— Зацепка только одна, Дик. И та не очень убедительная. Страховка. Все мои люди застрахованы на пятьдесят тысяч долларов за душу. Но это же смешно.

— Я бы не смеялся. Большие деньги. В нашей стране есть такса. Государство выплачивает сто тысяч рублей за гибель человека по вине государства. Чуть больше трех тысяч долларов. Большего мы не стоим. А вы страхуете своих ребят на пятьдесят тысяч. Куча денег.

— Реклама. Страховщики так оформляют договора, что никто никогда все равно страховые выплаты не получит. А эти ребята и вовсе погибли дома, а не на работе при исполнении. Только кто смыслит в таких тонкостях? Даже родственники погибшего на посту Бовина ничего не получат. Мы только похороны берем на свой счет. Стыдно, но сделать ничего не могу.

— Ну, а какую-то связь между убийствами ты прослеживаешь?

— Никакой. Убийство Бовина оправдано. Он охранял объект, который обчистили. А этих за что?

— Связь возможна?

— Брось. Они даже не знали друг друга. У меня триста человек работает и сорок объектов под надзором. Никакой связи не вижу.

— Что за контору обчистили?

Охапкин кивнул на мужчину в белой кепочке, стоящего возле ограды с правой стороны.

— А ты его поспрашивай. Он тем делом занимается. Слыхал, что вы с ним старые приятели. Вот и спроси у него, каков у них расклад.

Журавлев увидел Степана Марецкого. Опять их общая ниточка повязала. Судя по рассказам Кати, именно Марецкий был тем самым подполковником из Москвы. Других подполковников по имени Степан Яковлевич на Петровке не числилось.

Журавлев пробрался сквозь толпу и подошел к Марецкому.

— Привет, Степа.

— Я поражаюсь тебе. Дик. За какое дело ни возьмусь, и там ты маячишь за углом.

— Мир тесен, Степа. Только это дело не твое. Им областное УВД занимается. Но мне очень хотелось бы знать, чем оно тебя заинтересовало. Пойдем, посидим в какой-нибудь забегаловке, выпьем по рюмочке. Чего тут время терять. Женька сделает снимки, и ты все увидишь как на экране.

— Ладно, пойдем.

Они выбрались из толпы и направились по аллее к выходу.

— А как ты на даче-то оказался? — спросил Журавлев.

— И это тебе известно? Случайно. Поехал к Воробьеву за результатами экспертизы. Не хотел у себя делать. Слишком много любопытных и продажных развелось. У Воробьева отличные спецы и лаборатория. Сделал он мне одолжение. Повез на станцию, а тут рация сработала. Убийство! Пришлось разворачиваться. Помог, чем мог. Ловить там нечего. Стопроцентный заказ. Разбираться надо. Копать и копать.

Неподалеку возле кладбища находился цветочный рынок, а рядом несколько миниатюрных закусочных. В одной из таких стекляшек друзья решили посидеть. Коньяк здесь подавали фальшивый, пришлось пить баночное пиво. Вид бутербродов не внушал доверия, обошлись без закуски.

— Что тебя заставило взяться за гиблое дело? — спросил Марецкий.

— Попробую зацепиться.

— Интересно знать, за какую занозу ты зацепишься?

— Ты же историю знаешь, Степа. Меня машина Тани Трушиной заинтересовала. Сегодня утром я побывал в сервисе у ее мастера. Он знает ее тачку как облупленную.

И вот что он рассказал. Контакты в трамблере кто-то ослабил умышленно. Они были закрашены. Их поцарапали отверткой. Километров десять машина проехала и встала. Винты совсем ослабли. Расчет точный. Только я не могу понять, почему парень на трассе, взявшийся помочь женщинам, сорок минут искал неисправность. Электроцепь проверяется элементарно. Машина Оксаны тоже сломалась. Хотя ее покойный муж вылизывал свое детище. Белым платком двигатель протирал. Хочу взглянуть. Боюсь, что и там кто-то лазил под капот без ведома хозяев.

— И какой ты сделал вывод из этого? Журавлев задумчиво глянул на свою банку.

— Когда на точку приезжают три автоматчика с полными обоймами патрон, им плевать, сколько клиентов надо скосить. И лучше это сделать в разгар застолья, когда все на месте и уже порядком выпили. А здесь получается, будто у девушек появился свой ангел-хранитель, знающий о том, что должно произойти. Я не сомневаюсь в том, что женщин убивать не хотели, а умышленно задержали. Почему? Киллеры о таких мелочах не думают. Значит, так решил заказчик. Зачем ему понадобились жены убитых? Судя по первому впечатлению, они ничего о делах мужей не знают. Кроме того, что им обещано стать состоятельными дамами в недалеком будущем.

— А это любопытно, — удивился Марецкий. — Я об этом ничего не знаю.

— Я тоже. Попытаемся узнать вместе. Наше сотрудничество всегда давало положительные результаты.

— Тогда я был опером. А теперь вхожу в состав коллегии МВД. Хочешь, чтобы я и теперь закрывал глаза на все твое самоуправство. Ты, Дик, пользуешься запретными приемами. Лицензия тебя держит в рамках, а ты на нее плевать хотел.

— Удивляюсь, как погоны меняют человека. Станешь генералом — так вообще нас с Настей и Метелкиным в кутузку засадишь. А ведь благодаря моим методам мы и добывали все нужные сведения. Ты служишь букве закона, а я птица вольная. Тебя это всегда устраивало. Теперь я тебе уже не интересен. Может, моя команда на криминал работает? Одно дело делаем. Только тебе государство жалованье платит, а мне частные лица гонорары выплачивают.

— Ладно, не кипятись, Дик. Что ты хочешь?

— Зачем ты приехал на кладбище? Видишь связь дачной истории с убийством охранника в конторе? Колись.

— Ты и об этом знаешь?

— Не знаю. Но очень хочу знать.

Марецкий сделал несколько глотков пива, подумал, потом сказал:

— Ладно. Связи с тем убийством я не прослеживаю. Их связывает лишь ЧОП «Клон», где все работали.

— Какую контору ограбили?

— Не перебивай. Слушай по порядку. Дело происходило в прошлую пятницу. Вызов поступил из фирмы «Мега». Новое офисное двадцатишестиэтажное здание в районе Битцевского парка. Жилых домов там мало. Небольшой деловой центр из двух десятков похожих домов, парковок, нескольких ресторанов и крытого бассейна. Рядом парк. Сотни солидных фирм арендуют там помещения под офисы. Фирма «Мега» арендует двадцать первый этаж в одном из самых лучших зданий комплекса.

В двадцать один час работа прекращается. Охрана проверяет помещения. На каждом этаже своя охрана. Задерживаться не позволяют, гасят свет — и разговор закончен. После проверки помещений этаж ставится на сигнализацию. Каждый кабинет. Чтобы из лифта выйти в коридор, надо пройти через стеклянную пуленепробиваемую дверь. Для этого нужен ключ. Магнитная карточка. Но ее мало. С ее помощью ты можешь пройти одну дверь, далее идет следующая дверь, точно такая же, но здесь надо набрать пятизначный код. Код входа меняется ежедневно. Одним словом, попасть в коридор не просто. У каждого кабинета свой замок, владельцы кабинетов имеют свои индивидуальные магнитные карточки. Теперь о лифте. Ты вошел в здание и вызвал лифт. Нажал кнопку двадцать один, но лифт стоит на месте. Рядом с каждой кнопкой есть прорезь для ключа. Как в машине. Пока не включишь зажигание, она не тронется с места. Тот же принцип и в лифтах. Повернул ключ, нажал кнопку, и лифт тебя привезет на соответствующий этаж, от кнопки которого у тебя есть ключ. На другой этаж не попадешь. Ну, а там тебя ждут новые препятствия. Внизу на ночь остается один охранник. Один на все здание. Вооружен. Открыть двери он может только начальнику ЧОПа. Твоему приятелю, с которым ты разговаривал на кладбище. Сидит охранник в отдельной комнате с бронированной дверью без окон и с помощь пульта наблюдения может прослеживать по видеомониторам до двадцати помещений одновременно и всю улицу вокруг здания. Картинки меняются каждые десять секунд, но ты можешь управлять видеокамерами и вручную. Просматривается любой уголок здания, не исключая крышу. Итак. Если ты пришел ночью с целью ограбления, охранник тебя видит и в здание не пустит. Стоит ему нажать кнопку, и через семь минут прибудет отряд спецназа. Если ты лбом пробил стальную дверь и проник в помещение, то охранник все равно выстрелит первым либо заблокируется до приезда подмоги. С внешней стороны дверь не открывается. Замки электронные и работают с пульта. Хорошо. Предположим, ты проник в неприступную крепость и убил охранника. Далее тебе нужно подать электричество на лифты. И делается это тоже с пульта. Включил. Зашел в лифт — доставай ключ. Приехал — доставай магнитную карту. Прошел — набирай код. Набрал и попал в коридор. Нашел нужный кабинет — доставай личную магнитную карту. Проник в кабинет, и что? А то, что тебе надо отключить сигнализацию от сейфа и набрать восьмизначный код. Только после этого дверца откроется. Сейф, конечно, хлипкий. Скорее для проформы существует. Сигнализация отключается скрытой кнопкой, а код для опытного взломщика особых сложностей не представляет. Потеря времени, и только. Но если у тебя вся ночь впереди, то это не принципиально.

Теперь о сути дела. Мы прибыли на место в девять утра. Нас вызвал сменщик охранника Митрошкин Павел Сергеевич. Он прибыл к восьми утра менять Виктора Бовина. Дверь в здание была открыта настежь. Бовин лежал мертвый возле своего кресла, аппаратура работала нормально в авторежиме.

Парню выстрелили в затылок из пистолета девятого калибра. Глушитель убийце был не нужен. Выстрел никто услышать не мог. Стреляли с двух метров. Приблизительно. Гильзы не нашли. Смерть, по оценкам экспертов, наступила от часу до двух ночи. Лифты выключены. Это может означать только одно: надо было их включить, подняться наверх, сделать дело, спуститься вниз, потом опять их выключить и уйти.

Нам пришлось ждать, пока соберутся все служащие офисов и проверят свои помещения. Итог закономерный. В кабинете руководителя фирмы «Мега» на двадцать первом этаже обнаружилась пропажа. Сейф был вскрыт без поломок, без всякого физического воздействия.

По словам директора фирмы Вячеслава Максимовича Прозорова, из сейфа пропало триста тысяч долларов наличными. Деньги приготовлены для гонораров группе инженеров и ученых. Но мне кажется, он эту сумму очень занижает. В глубине, на задней полированной стенке сейфа, остались слабые следы от краски. Такой окрашивают ленточки, которыми упаковывают валюту в банке. От полки, на которой лежали деньги, до метки на стенке девятнадцать сантиметров. Если мы положим пачку на пачку, то только одна стопка из стодолларовых купюр составит сумму в двести тысяч. Зачем же такую городить, если у тебя всего триста тысяч по высоте до окрашенной метки? Но это так, к слову. Деньги руководителя фирмы, похоже, не очень волнуют. Пропал диск с информацией. На нем хранились все последние разработки, чертежи, расчеты и все секретные материалы. Речь идет о спутниковой навигации. Фирма разрабатывает противоугонные системы, системы наблюдения, обнаружения и навигации. Они — лидеры в этой области и большую часть своих разработок продают за рубеж. Последним разработкам, как они считают, цены нет. Конкурентов море, но те плетутся далеко в хвосте. Диск бесценен. Годы трудов, разработки, сотни лучших специалистов в этой области. Уйма затраченных средств. Дубликата диска не существует. А учитывая секретность материалов, в компьютерах данные не держали. Чтобы собрать все разработки заново, потребуется не меньше года, не считая прямых затрат. Каждый узел разрабатывался отдельно. И только объединив десятки узлов в единую цепь, можно получить одну систему, не имеющую аналогов в мире. Через год система устареет, но на ее основе появятся новые. По договору фирма должна сдать эту систему заказчику через месяц. Прозоров пообещал миллион долларов тому, кто в течение месяца найдет ему диск. Попроси у него два — он и два даст. Цифру он взял с потолка в порыве страстей. Мужик в шоке.

— Работа конкурентов? — спросил Журавлев.

— Если так, то его это не пугает. Без трех кодов диск не вскрыть. Хакеры — и те не помогут. Коды не системные, а выдуманные. Первый создан Прозоровым. Второй код придумал его заместитель Глеб Витальевич Шульга. Друг и саратник. Они знают друг друга со школьной скамьи и уже не первую систему создают вместе. Третий код придумал главный программист фирмы Лев Максимович Ройтман. Преданный делу и фирме человек, работающий в «Меге» со дня ее основания. Вскрыть диск они могут только втроем, если каждый из них наберет свой код. Я плохо понимаю в таких вещах, но, по их словам, диск ничего не стоит для тех, кому он попадет в руки. Информацию с него снять никто не сможет. Конкуренты, очевидно, этого не знали. Но от этого фирме не легче.

— Сколько человек работает в фирме?

— Очень много. Но в офисе на Битце двадцать шесть сотрудников. Директор ручается за каждого.

— Надо их всех проверить. Кому-то могли угрожать. Или, например, взять детей в заложники и заставить клерка превратиться в сообщника. Без своих здесь не обошлось. Кто знает о сейфе?

— К сожалению, слишком много народа. Прозоров любит встречаться с клиентами, заказчиками и исполнителями высокого ранга в своем кабинете. У него есть чем похвастать. На стенах висят подлинники великих художников, бронзовые, золотые и фарфоровые статуэтки. Уникальная мебель. Не кабинет, а антикварный магазин. У налоговой инспекции к фирме нет претензий. Работают прозрачно и платят большие налоги. Прозоров и Шульга — официальные долларовые миллионеры, да и остальные сотрудники не бедствуют. Три года назад купили солидный кусок земли в престижном месте под Москвой, и фирма выстроила там тридцать типовых коттеджей. Все одинаковые, чтобы никто никому не завидовал. И Прозоров живет так же, как остальные. Правда, о его зарубежной вилле и яхте не все знают. Высокие технологии дорого стоят. Умные ребята. Они свои деньги зарабатывают, а не спекулируют нефтью. И потом, все они ученые, а не расхитители. Трудно поверить, будто кто-то решил сдать информацию конкурентам.

— И все же придется тебе, Степа, проверить алиби на эту ночь у каждого из сотрудников.

— Я думаю, что грабитель об этом позаботился в первую очередь. Видишь ли, Дик, тут есть еще один ребус. Об этом сотрудникам фирмы ничего не известно. Знает только охрана. Вот ты поднялся на этаж, просунул свою карточку в прорезь, электроника сняла с нее данные и, сопоставив их с базой, открыла тебе дверь. Но эти данные тут же подаются на пульт охраны и фиксируются в электронном журнале. Если тебе надо узнать, во сколько Вася Иванов пришел на работу и во сколько он ушел, электронный журнал тебе расскажет все детали. Даже время твоего отсутствия, когда ты на обеде. Местные фирмачи предпочитают трапезничать в местных ресторанах — средства позволяют. Но все дело в том, что в эту ночь, а точнее с двадцати часов семи минут до утра следующего дня через турникеты двадцать первого этажа никто не проходил. На других этажах тоже. Лестниц в здании нет, кроме пожарной, двери на площадке блокируются с пульта охраны. Мы проверяли. Там пыль собралась с палец толщиной.

— Однако охранника убили. Значит, поднимались с нижних этажей, а не с крыши.

— Крыша исключена. Соседние высотки находятся в семидесяти метрах от нашего здания. И они — ниже. По канату не перелезешь на крышу.

— В обратном направлении — можно.

— Нет, Дик, нельзя. Соседние здания оборудованы такой же системой охраны — с ключами от лифтов, магнитными и электронными замками на этажах. Туда проникнуть не легче. Вот в этом вся загвоздка.

— Все предусмотрел. Ни на чем тебя не поймаешь.

— Просто делал свою работу. В кабинете все окна открыты, вот я и подумал о крыше в первую очередь. Воздух там очень свежий. Парк рядом, и кондиционерами пользоваться не любят. Крыша рядом существует, но для планов по ограблению непригодна. Тут должен быть какой-то нестандартный вариант. Но моих мозгов на такую фантазию не хватает.

— А ты не фантазируй, Степа, а методично отрабатывай каждый узел.

— На это года не хватит.

— Хочешь за месяц уложиться и миллион получить в награду?

— Не отказался бы. Не мне одному — всему отделу хватило бы на хорошую жизнь.

— Поторгуйся. Может, и два заплатят.

— Торг уместен, когда есть предмет для торга. Я не верю, что этот чертов диск когда-нибудь найдется. Кто-то провел великолепную операцию и всех в тупик поставил. Неужели ты думаешь, что он мог наследить или оставить за собой стрелки и указатели? Нет. Тут чисто сработано.

— Сочувствую. Связь с сегодняшними похоронами не прослеживается. Тогда зачем ты приехал на кладбище?

— От безысходности. Бизнес-городок обслуживает одно частное охранное предприятие «Клон». Сторож убит. Систему охраны знает твой приятель, шеф «Клона» Владимир Охапкин. Теперь вот погибают еще трое его охранников. Причины непонятны. Безобидных людей расстреливают на собственной даче в разгар пикника. Тоже загадка не из простых.

— Если бы в разгар. Так нет. Спешили убрать мужчин до приезда жен, стреляли в трезвых, ожидающих людей, следящих за калиткой и дорогой. А если бы они оружие имели, что вполне реально, то и отпор дать могли. Не мальчики, а опытные бойцы. На войне выжили, а дома погибли. Глупость! Что ж, Степа, решать сложные задачи — наша профессия. Будем работать. Кто занимается смертью охранника?

— Прокуратура.

— Догадался. А конкретно?

— Ксения Задорина.

— Почему так официально? Опять поругались? Хочешь, как я, бобылем остаться?

— Она теперь полковник. Старший следователь по особо важным делам. Куда мне до нее!

— Дурак ты, Степа. Ты ведь тоже не сержант.

— Жена не может быть старше по званию своего мужа. И хватит об этом.

— Ладно, ладно, не нервничай. Поедем по домам. Надо все обдумать. На днях созвонимся. Сейчас такая каша в голове, не знаешь, с какой стороны начинать ее расхлебывать.

Пиво они так и не допили.