"Пророчество 5" - читать интересную книгу автора (Горъ Василий)

Глава 49. Оливия.

Царапина сиял, как новенькая серебряная монетка: каждое срабатывание настороженной Глазом и им ловушки, в результате чего где-то далеко за нами раздавались либо дикие крики, либо грохот взрыва, либо начиналась беспорядочная стрельба, доставляло ему дикую радость. Не могу сказать, что сам факт того, что преследователей опять стало меньше, не радовал меня, или, скажем, Эрика - и он, и я прекрасно понимали, что чем меньше за нашими спинами урлийцев, тем легче будет нам уйти. Но наш штатный мелкий пакостник по кличке Шапокляк каждый раз оказывался на грани буйного умопомешательства. Разобравшись с урлийским 'биноклем', он, захлебываясь слюной, комментировал очередной полет подхваченного разогнувшимся деревцем с силком солдата, и долго не мог успокоиться, рассказывая, как раскалывается голова несчастного от удара о запланированный ими камень, или как привязанный к вылетевшему из травы копью урлийский же штык-нож втыкается под нижний край бронежилета. Его реакция слегка коробила даже автора большинства ловушек - Щепкина: после очередной вспышки радости Вовка морщился и старался ускорить шаг.

А вот наш новый союзник - уроженец страны под названием Магирон по имени Иор Меддир, которого Вовка называл то Игорем, то Егором, - все глубже и глубже уходил в состояние черной меланхолии. И было с чего: найти его детей в лагере урлийцев не удалось. И теперь он ломал голову над тем, куда они подевались. Первые полчаса после их возвращения из долины Серого Песка он еще как-то реагировал на наши вопросы, и из его коротких реплик я поняла, что, по его мнению, оба его сына, скорее всего, отправлены на Рокх, а, значит, шансов на то, что он сможет их когда-нибудь найти, ничтожно малы.

Вообще мужика было безумно жалко: пережить то, что пришлось ему, я бы не пожелала даже своему врагу - должен же быть какой-то предел человеческому скотству? И всячески пыталась его отвлечь от обуревающих его чувств. Но, увы, безуспешно - чем дальше мы уходили от лагеря, тем мрачнее он становился, и тем чаще мне казалось, что ничего хорошего от этого его состояния ждать не следует…

…Урлийцы прекратили преследование довольно быстро - через какие-то три с половиной - четыре часа после того, как сели на наш след. И, наверное, это было логично - шестеро убитых и человек пятнадцать, если не больше, ранеными за такое короткое время, по мнению командира идущего за нами по пятам отряда был явный перебор. Хотя, как показалось мне, они сломались после того, как Вовка перестал стрелять на поражение: по его мнению, труп можно и оставить, а вот бросить на произвол судьбы раненого, не способного передвигаться - это значит напрочь подорвать боевой дух всего оставшегося на ногах подразделения. И он принялся стрелять по коленям. И, как обычно, не промахивался.

В общем, к вечеру того же дня мы, здорово намотавшись по горам в направлении, где отродясь не было деревень горных кланов, от души запутали следы в горных речках и свернули, наконец, в сторону, где Вовка распорядился устроить временные поселения. Устроившись на куче лапника рядом с мужем, я долго не могла заснуть, слушая, как вскрикивает во сне мужчина, в одночасье потерявший и жену, и обоих сыновей. И с ужасом представляла себя на его месте. Забыться удалось только тогда, когда Эрик, почувствовав, что меня трясет, принялся нашептывать мне что-то ласковое, и мне пришлось отбиваться от его нескромных ласк…

Следующие два дня прошли совершенно спокойно: мы ломились по лесу, как стадо убегающих от пожара оленей, стараясь побыстрее добраться до своих. Естественно, соблюдая все меры предосторожности и периодически путая следы. Хотя, имея в отряде магиронца, абсолютно не умеющего двигаться, как полагается, и умирающего от усталости через десять минут после очередного привала, это было не так-то просто. В итоге Вовка, как и все остальные мужчины, увешанный трофейным оружием, решил, что, в принципе, можно особенно не торопиться, и вдвое снизил скорость нашего передвижения. После чего я периодически ловила себя на мысли, что наш боевой выход превратился в легкий променад.

…А день на третий я вдруг поняла, чего мне не хватает: Глаз, вместе с Раскатом Грома идущий впереди отряда, не шутил. Вообще. И не отвечал ни на подколы Эрика, ни на мои издевки. Сообразив, что такое состояние для него является чем-то противоестественным, я слегка заволновалась, и, дождавшись вечера, принялась его колоть:

- Слышь, Глаз, ты, случаем, не заболел? - дождавшись момента, когда он завалится на кучу лапника, я улеглась рядом и требовательно уставилась ему в глаза. - О чем ты думаешь все это время?

Щепкин, лицо которого в наступающей тьме вдруг показалось мне олицетворением грусти, вдруг тяжело вздохнул и потрепал меня по волосам:

- Винни! Какой же ты еще ребенок! Ну, назови мне пару причин, которые, по-твоему мнению, дают мне право радоваться?

- Налет на базу врага прошел успешно… - удивленно пробормотала я. - Мы ушли от преследования, и возвращаемся домой с ценным пленным и кучей важной информации…

- Это все мелочи… - грустно улыбнулся он. - А если посмотреть в общем, то получается, что, куда ни кинь - всюду задница…

- Че это вдруг? - я ошалело уставилась на него.

- Ну, как тебе объяснить? Та банда в долине Серого Песка - не группа собравшихся с бухты-барахты единомышленников, а проект Государства. Причем государства, весьма озабоченного идеями реваншизма и Великой мести. Что из этого следует? Да-да, ты права! Пройдет неделя, две - и в их лагере появятся новые солдаты, два-три вертолета; минные поля и датчики перекроют все подступы, а их мобильные отряды быстро сломают сопротивление не только горцев, но и всех, кто попадется у них на пути. Да, мы разнесли их лаборатории и уничтожили весь запас биологического оружия. Но задумайся - штаммы, которые они уже получили - это не только вещество в контейнерах, но и определенная технология. А носители информации наверняка остались целыми. Как ты думаешь, много они потратят времени, чтобы синтезировать новые образцы?

- Наверное, нет… - расстроилась я.

- Так с чего радоваться? То, что мы там сотворили - это, по большому счету, мелкая пакость. Укус комара. Ну, потеряли они человек пятьдесят. Ну - сто! Но для государства это - мелочи! Когда они решат, что наша мышиная возня их достала, сюда отправят пару пехотных дивизий и нам наступит кирдык! Закрыть портал нам не удалось, понимаешь? А, значит, руки у них развязаны…

- А если отстреливать всех, кто проходит через портал? - понимая, что горожу чушь, все-таки поинтересовалась я.

- А толку? - посмотрев на меня, как на законченную дурочку, буркнул Вовка. - Во-первых, у меня закончатся боеприпасы. Во-вторых, кто мне даст столько стрелять? Там, между прочим, осталось столько солдат, что при желании меня тупо задавят количеством. И, в-третьих, кто мешает тем, кто там, в Урлии, сделать пуленепробиваемый пенал… Что-то вроде тех, которые соорудили около порталов на Земле, и задвинуть его сюда? Игорь говорил, что окно открывается на двадцать ихних минут. За это время сюда можно впихнуть хоть черта в ступе. А что мы знаем про другие виды оружия массового поражения, которое есть у них на вооружении? Да фиг с ним, с массовым! Затолкать в портал десяток минометов, или что-нибудь типа установок 'Град' - и тем, кто решит пострелять по их лагерю, мало не покажется…

- Мда… - настроение, до разговора с Вовкой пребывавшее на высоте, со свистом устремилось вниз.

- Вот тебе и 'мда'! - Вовка закинул руки за голову и уставился в небо, на котором начали проявляться первые звезды. - Я, 'великий военный вождь' аборигенов, пытаюсь придумать, как закрыть портал. И безуспешно… А знаешь, что самое странное?

- Что?

- То, что разумом я понимаю, что выход есть! Иначе нас бы сюда не послали. Эти долбанные пророчества - прямое указание типа 'идите и разрулите, неучи. А заодно и потренируйтесь думать'… А, значит, надо шевелиться… И еще меня гложет подленькая мысль: Избранный у нас - Олежка. Значит, когда он появится, все должно сложиться. А почему не могу я? Что я, совсем даун? Или в эту бестолковку не могут прийти по-настоящему умные мысли? - Щепкин постучал себя по голове и снова тяжело вздохнул. - Понимаешь, все эти лавины, пленные, контейнеры с штаммами, горцы, Иггеры Завоеватели и тому подобная хренотень - только лишь кусочки головоломки. Которые Коренев должен как-то собрать. У меня нет амбиций - за годы, прожитые рядом с ним, я понял, что мое место - где-то за его плечом. И меня это вполне устраивает. Но задумайся о том, что каждое следующее задание не только становится сложнее - оно что-то дает. И ему, и нам. Я - образца трехлетней давности - жалкое подобие меня - сегодняшнего. Я - послезавтрашний буду еще круче. Но ведь для чего-то все это надо? Какая же, черт побери, сволочь все это придумала? И что за хрень ждет нас в самом конце пути, раз для того, чтобы с ней справиться, надо так уродоваться?

- Об этом я не думала… - на мгновение почувствовав себя не в своей тарелке, прошептала я.

- Гарри Каспаров, наконец, выиграл у компьютера, и с тремя сотнями очков и пятью жизнями перешел на следующий уровень… - непонятно пошутил Глаз. - Я вот тоже раньше не думал. А сейчас вдруг проняло… Эх, будь рядом Хвостик - было бы легче…

- Ну, да… Когда рядом - любимый человек, чувствуешь себя цельным… - поддакнула я, и тут же нашла взглядом Эрика, восседающего около пытающегося заснуть Меддира.

- Не только поэтому. Просто для моей жены нет завтрашнего дня. Она живет сегодняшним. Понимаешь, Беате все равно, что будет через минуту: она ни на секунду не задумается, стоит ли ломиться сквозь стену, если впереди идет ее брат. Раньше я думал, что это глупо. А сейчас стараюсь этому научиться…

- Да, Беате все по барабану… - ухмыльнулась я. - Вот только не пойму, как она к этому пришла…

- Рассказать? - неожиданно спросил Щепкин. - Что ты слышала о ее юности?

- Ну, не особенно много… - по его тону поняв, что разговор перешел в очень болезненную для него область, осторожно сказала я. - Война с Тварями, Орден, плен…

- Когда в Аниор пришел Орден, Беата была еще совсем ребенком… - начал Вовка. - Она и Олег, двое сирот, жили в Обители Последнего Пути и не видели ничего, кроме маленького, замкнутого мирка, тренировок и немногих адептов, готовящихся к очередному пришествию…

…Слушая рассказ Глаза, я пыталась представить себя на месте Хвостика, и ужасалась: выжить на Арене, пройти по тонкой грани между безумием и смертью, и остаться нормальным, вменяемым человеком - это было выше моего понимания. Да, какие-то недосказанные фразы в его рассказе наталкивали на мысли, что такая юность все-таки сказалась на ее характере, и для того, чтобы сгладить какие-то его шероховатости, пришлось приложить душу и самому Щепкину, но в общем, как мне показалось, я бы всего этого не пережила.

- А теперь на миг вернись в сегодняшний день и задумайся - может ее юность быть одним из элементов этой головоломки? - голос Вовки оторвал меня от мыслей о Беате и заставил вздрогнуть.

- Пожалуй, да… - подумав, пробормотала я.

- Вот и я того же мнения… Блин, как я ненавижу того, кто все это придумал!!! - в голосе Щепкина было столько ненависти, что мне слегка поплохело. - Удавил бы к чертовой матери… Ладно, малыш, не дергайся… Это я так, к слову… - заметив, что я зябко поежилась, хмыкнул он и снова потрепал меня по волосам: - Ладно, разболтался я чего-то. Дуй спать, оторва… А то вон Эрик твой уже ревновать начинает…

- Не может быть… - придя в себя, я посмотрела на внимательно прислушивающегося к звукам ночного леса мужа. - Он далеко не дурак. И понимает, что каким бы ты не был бабником до Беаты, сейчас искать приключений на стороне ты не будешь…

- Это почему? - притворно возмутился Вовка. - Посмотри на себя! Экстерьер не хуже, чем у моей супруги… Что бы не подомогаться?

- Да минута общения с Хвостиком тебе важнее тонны подобного добра… - я хотела было игриво подвигать плечами, чтобы шевельнулась грудь, но тут же передумала - после тяжелого разговора шутить как-то не получалось. - Что ты, что Ольгерд - одного поля ягоды… Хотела бы я, чтобы и Эрик стал таким же…

- А что, есть предпосылки сомневаться? - удивился Щепкин.

- Нет. Но он - еще ребенок. Впрочем, как и я. Мало ли что случится через год - два?

- Эх, девочка моя… При том образе жизни, который мы тут ведем, на всякую ерунду просто не хватает ни времени, ни души… Так что, думаю, на Элионе этого можно не бояться… Ладно, марш спать… Завтра будет… хотя, да… В отличие от Егора, мы устанем вряд ли…