"Авиация и космонавтика 1998 04" - читать интересную книгу автора

Авиация и космонавтика 1998 04

55 ЛЕТ БИТВЕ НАД КУБАНЬЮ


Георгий ЛИТВИН

Кубань, весна 1943 г, механик помагает пилоту вынуть из ноги осколок снаряда


Стабилизировав фронт после сокрушительного поражения под Сталинградом, немецкое командование с весны 1943 года начало подготовку к летнему наступлению. В осуществлении намеченного плана важное значение придавалось укреплению группировки в Крыму с целью сохранения плацдарма для наступления на Кавказ, а также отвлечения на второстепенные направления как можно большего числа советских войск.

К середине апреля 1943 г противник сосредоточил на аэродромах Крыма и Кубани основные силы 4-го воздушного флота, имевшего 820 самолетов. Кроме того, он мог привлекать более 200 бомбардировщиков с аэродромов юга Украины. Сосредоточение с обеих сторон большого количества самолетов для действий в ограниченном районе предопределило упорную и напряженную борьбу в воздухе.

На Тамани оборонялась 17-я немецкая армия и румынские войска. Поддерживала их авиация 4-го воздушного флота под командованием генерала Отто Деслоха, насчитывающая в марте 1943 года свыше 1000 боевых самолетов: 580 бомбардировщиков, 250 истребителей и 220 разведчиков. Штаб 4-го воздушного флота находился в Днепропетровске. Штаб VII 1-го воздушного корпуса - в Полтаве, IV-ro воздушного корпуса -в Донецке, а штаб 1-го воздушного корпуса - в Симферополе. На Кубань и в Крым прибыли лучшие истребительные эскадры люфтваффе: 3-я "Удет", 51-я "Мельдерс", и 52-я, а также пикирующие бомбардировщики, которыми командовал полковник Эрнст Купфер, 1-м воздушным корпусом командовал генерал Гюнтер Кортен, который первым делом разместил истребительные эскадры как можно ближе к линии фронта. Там же действовало по одной эскадрилье словаков, хорватов и румын, которые находились в оперативном подчинении у немцев. Летали они на "мессершмиттах". Собрав такой мощный авиационный кулак на относительно узком участке фронта, немцы начали авиационнное наступление. Так, с апреля 1943 года силы люфтваффе совершили здесь 750 вылетов, а советские авиачасти - всего 307. 12 апреля - соответственно 862 и 300, 15 апреля - 1560 и 447.

17 апреля немецкие войска силами 5-го армейского корпуса начали операцию "Нептун" по уничтожению советского плацдарма на Мысхако. С утра до вечера волнами по 25 самолетов пикирующие бомбардировщики атаковали позиции десантников. 17 апреля пикировщики сделали 511 самолето-вылетов. Всего же немецкая авиация 17 апреля совершила 1560 самолето-вылетов а советская - всего 538, но немцы не смогли уничтожить советских десантников. 18 апреля на Северо-Кавказский фронт по приказу Ставки прибыли маршал Г.К.Жуков и командующий ВВС генерал А.А.Новиков. Новиков приказал из резерва немедленно перебросить на Кубань 2-й бомбардировочный, 3-й истребительный, 2-й смешанный авиационные корпуса и 282-ю истребительную дивизию. Силы советской авиации увеличились на 900 самолетов. Из них: 370 истребителей, 170 штурмовиков, 165 бомбардировщиков, 195 ночных бомбардировщиков. Советские ВВС здесь уже имели до 65% новых самолетов типа Як-1, Як-7б и Ла-5, а также английские и американские А-20 "Бостон", Р-39 "Эйр-кобра" и "Спитфайр".

Эпизод воздушного боя, Кубань, весна 1943 г.


Всего над Кубанью произошло три воздушных сражения. По количеству воздушных боев и участвовавших в них самолетов на узком участке фронта они были первыми такими крупными за всю войну.

Первое воздушное сражение началось 17 апреля, когда противник попытался ликвидировать десантные части на плацдарме в районе Мысха-ко. На войска 18-й армии противник бросил 450 бомбардировщиков и около 200 истребителей. С советской стороны для противодействия немецкому наступлению в районе Мысхако привлекалось 500 самолетов, в том числе 100 бомбардировщиков. В этот день немецкие бомбардировщики совершили более 1000 самолето-вылетов в район Мысхако.

20 апреля противник вновь предпринял мощное наступление, но за 30 минут до начала наступления советская авиация силами 60 бомбардировщиков и 30 истребителей нанесла по противнику упреждающий удар, а через несколько минут - снова удар группой в 100 самолетов,что сорвало наступление противника. Затем, с 29 апреля по 10 мая, развернулись бои в районе станицы Крымской. Об их интенсивности говорит то, что за три часа наступления немецкая авиация произвела более 1500 самолёто-вылетов.

Советская авиация с 26 мая по 7 июня произвела 845 самолёто-вылетов по аэродромам противника Саки, Сарабуз, Керчь, Тамань, Анапа. Немецкая бомбардировочная авиация действовала и с аэродромов Крыма и Украины. Воздушные бои над Кубанским плацдармом были ожесточенными. На сравнительно узком, 25-30 километров, участке фронта, в день происходило до 40 групповых воздушных боев, в каждом из которых с обеих сторон участвовало 50-80 самолётов.

В ходе воздушных сражений советская авиация произвела около 35 тысяч самолёто-вылетов, из них 77% -фронтовая, 9% - авиация дальнего действия и 14%- авиация Черноморского флота. По советским данным, противник потерял 1100 самолетов, в том числе более 800 - в воздушных боях.

И снова о точности учётных данных. По данным советских архивов получилось, что ВВС РККА уничтожили все самолёты 4-го воздушного флота (всего их было 1050). Немцы же, со своей стороны, сообщили, что уничтожили в воздушных боях свыше 1000 советских самолётов и 300 самолётов сбили зенитным огнем, то есть больше, чем их было на этом участке фронта… Обе воюющие стороны относительно потерь противника действовали по старому правилу: "Пиши поболее, что их жалеть-то, басурманов!" Так что истину можно понять только из сопоставления многих данных. Однако то, что на Кубани происходили грандиозные воздушные сражения, в которые обе противоборствующие стороны бросили лучшее из имеющегося у них, и что потери с обеих сторон были огромны, сомнению не подлежит.

Архивными данными, публикациями, самими участниками подтверждено, что на Кубани действовали самые лучшие, хорошо подготовленные, имевшие большой боевой опыт немецкие лётчики, зачастую летавшие парами с 1939 года, умело использовавшие в бою радиосвязь и эшелонирование по высоте. Даже молодые лётчики из пополнения имели не менее 200 часов налёта, а прибыв во фронтовые части, они должны были налетать еше не менее 100 часов в прифронтовой полосе, прикрывая свои аэродромы, изучая местность, и только потом вводились в бой под прикрытием опытных лётчиков. Немцы, исходя из того, что у русских больше самолетов и лётчиков, своих берегли. В люфтваффе считалось: если в бою был сбит один советский самолёт и при этом потерян один немецкий, то это не победа, а поражение. На основании изучения немецких документов, литературы, изданной в ФРГ, и моих личных бесед с бывшими летчиками люфтваффе я уяснил формулу боя, которой руководствовались немецкие летчики: "Увидеть противника, оценить обстановку, принять решение, ударить, уйти".

С советской стороны, наряду с летчиками, имевшими уже солидный боевой опыт, такими, как А.И.Покрыш-кин, Г.Г.Голубев, А.Ф.Клубов, Н.Ф.Смирнов, В.Г.Семенишин, В.И.Фадеев, Б.Б.Глинка, Д.Б.Глинка, Г.А.-Речкалов и многими другими асами, были молодые пилоты, имевшие после окончания лётных школ мизерный налёт, а также лётчики, прибывшие из внутренних округов и с Дальнего Востока, и не имевшие боевого опыта.

На командном пункте командира немецкой авиагруппы всегда находились два радиста: один прослушивал переговоры своих самолётов, и с его помощью командир руководил боем, а второй, знающий русский язык, прослушивал переговоры советских самолетов. А послушать было что. Противник составлял списки фамилий наших лётчиков, определял среди них командиров и ведущих групп.

У пленных лётчиков немцы отбирали групповые фотокарточки, уточняли личности и делали фотоальбомы. Вот откуда предупреждающие команды: "Покрышкин в воздухе!" и другие. Много потерь среди опытнейших советских летчиков было и в результате неумения распознать радиоигру противника. Услышав сообщение: "Фадеев! Я Петров! Нахожусь там-то, веду бой, помоги!", советские асы, не задумываясь, бросались на помощь, а там их уже поджидали особые "охотники", такие, как "кубанский лев" Иоганн Визе…

Немцы же своим известным асам позывные часто меняли. Например, будущий ас №1 люфтваффе Эрих Хартман в боях на Кубани участвовал под своей фамилией, а уже став известным, фамилии менял. В частности, под Курском он уже летал под псевдонимом "Рабутски".

Попробуем все-таки оценить потери в воздушных боях. О наших потерях на Кубани даже спустя 50 лет после окончания войны полностью достоверных данных нет, хотя публикации имеются. Нужно отделить боевые потери самолётов, сбитых в воздушных боях или сбитых зенитной артиллерией противника, и не включать в это число те, которые разбились при перелётах и учебных полётах на фронтовых аэродромах. Немцы, например, различают такие потери: "погиб под воздействием противника" и "погиб без воздействия противника". Вот данные из немецких архивов о потерях лётчиков 52-й истребительной эскадры на Кубани с 17.04 по 17.06 1943 года.

"За нашу Кубань!"


Всего потеряно 35 лётчиков (убиты, ранены, пропали без вести). Указаны имена, фамилии и воинские звания. Учитывая, что здесь сражались три истребительные эскадры такого же уровня подготовки, то потери истребителей по аналогии можно будет оценить: 35x3=105 человек. В румынской, словацкой и хорватской эскадрильях было 60 летчиков. Так как их подготовка была гораздо хуже, можно ожидать, что они потеряли до 50% лётного состава, то есть 30 летчиков. Получается: потери летчиков-истребителей на Кубани за этот период составили около 135 человек, что составляет почти 50% первоначального состава. Кстати, 30 апреля 1943 года в воздушном бою на Кубани был тяжело ранен лейтенант Ешоннек, сын начальника генерального штаба люфтваффе генерал-полковника Ешонне-ка, также учившегося в Липецкой авиашколе в период тесного сотрудничества рейхсвера и Красной Армии. Рассказ сына о возросшей мощи советской авиации удручающе подействовал на начальника генерального штаба, отвечающего за подготовку и ведение боевых действий люфтваффе.

На Кубани действовала и особая эскадрилья ночных истребителей под командованием обер-лейтенанта Пет-цольда. Эта эскадрилья, умело используя радиосвязь, четко взаимодействовала с зенитчиками и прожектористами, нанося большие потери советским ночным бомбардировщикам. Сама же она потерь практически не понесла. Точных данных о потерях немецкой бомбардировочной и разведывательной авиации за данный период у меня пока нет, но нужно отметить, что на Кубани действовали опытные летчики и в том числе самый известный - полковник Рудель. Самолеты имели надежное прикрытие истребителями по пути следования к цели и обратно, а также над полем боя. Однако советские командиры уже научились хорошо пользоваться радиостанциями и наводили истребителей по радио. Истребители имели самую главную задачу: сбивать в первую очередь немецкие бомбардировщики, не допуская их к цели, поэтому потери немецких бомбардировщиков были значительными, особенно среди пикирующих бомбардировщиков Ju 87. Воздушные бои и сражения, проведенные на Кубани, показали возросшее мастерство лётного состава и авиационных командиров. Четко была организована система оповещения и наведения истребителей на противника, широко применялось наращивание авиационных сил в ходе воздушного сражения. Широко применялись вертикальный маневр, эшелонирование по высоте боевых порядков, своевременный ввод в сражение резервов, управление групповым воздушным боем с наземных пунктов управления. Истребители часто применяли способ "свободной охоты" и блокирование аэродромов противника. Перехват бомбардировщиков осуществлялся сильными маневренными группами истребителей на дальних подступах к линии фронта.

На Кубани немцы встретились уже с более организованным противником, который за прошедший период войны многому научился и стал представлять собой все более грозную силу. Ас №1 Германии Эрих Хартман, который с октября 1942 года сражался на восточном фронте, приводя список потерь своей 52-й истребительной эскадры, самой лучшей по результативности в истребительной авиации, говорил об этом периоде войны: "Этот список потерь помогает разрушить легенду о том, что с русскими было гораздо легче воевать. Особенно с 1943 года об этом не могло быть и речи. Интересно, что известные немецкие асы, сражавшиеся на западном фронте, а затем переброшенные на восточный, вскоре погибали или попадали в плен. Вспомните, например, таких асов, как Аси Ган, Зигфрид Шнель, Герхард Хомут, Эрих Лейе. Причины различны: психологические, технические, материальные и даже погодные. Многое зависело от тылового снабжения и организации аэродромной службы. Восточный и западный фронты нельзя сравнивать.. ."

Особо хотел бы остановиться на действиях на Кубани немецкой зенитной артиллерии. Зенитных средств было немало: здесь действовали все штатные дивизионы пехотных дивизий 5-го армейского корпуса и приданных ему частей. Там же действовала особая 9-я зенитная дивизия люфтваффе. В моей библиотеке есть изданная в ФРГ книга "От Кубанского плацдарма до Севастополя". Автор книги - командир этой дивизии генерал-лейтенант Пиккерт, сильный и умный противник. Ранее дивизия входила в состав армии Паулюса, была в "котле". К концу сражения под Сталинградом остатки личного состава и артиллерии дивизии были приданы другим частям, а ее штаб на самолётах был переброшен на Кубань, где дивизия была воссоздана под тем же номером за счет пополнения из Германии.

Имея на вооружении крупно-, средне- и малокалиберные пушки, артиллеристы могли вести прицельный и заградительный огонь по целям, летящим на разных высотах. Спаренные 20-миллиметровые пушки были установлены на самодвижущихся лафетах. Хорошо организованное с командных пунктов взаимодействие по радио между истребителями и зенитчиками давало возможность встречать советские самолеты заградительным огнем.

Согласно немецким документам, в этой моторизованной зенитной дивизии было 779 стволов и 196 прожекторных установок. Командир дивизии был одновременно и командующим всей зенитной артиллерией Крыма. На Кубанском полуострове находился полк этой дивизии, который одновременно координировал здесь действия всей зенитной артиллерии. От огня зенитной артиллерии было много потерь среди советских штурмовиков Ил-2, которые атаковали с бреющего полета. С того времени, как на Ил-2 появились стрелки, их больше сбивали зенитки, чем истребители противника.