"Переход" - читать интересную книгу автора (Шаповалов Александр Викторович)

Горы в Албании (Два года спустя)

Порыв ветра подхватил неизвестно откуда взявшийся клочок бумаги и закрутил, поднимая его к свинцовым облакам, которые медленно пыли над горами, задевая их верхушки. Доктор Вебер поежился и поднял воротник.

— Вот и осень наступила, — подумал он, провожая взглядом клочок бумаги. — Сейчас зарядят дожди и станет ещё тоскливей.

Вебер пытался настроить себя на лирический лад, но этому мешало сопение охранников, которые громко топтались позади него.

Доктор оглянулся, окинув хмурым взглядом стоящих за спиной двухметровых гигантов, которые не спускали преданного взгляда со своего хозяина. Оба охранника, казалось, были на одно лицо: массивный лоб с резко выступающими надбровными дугами, их маленькие, глубоко посаженные глазки злобно рыскали по сторонам. Завершал их образ непропорциональность фигур, небольшие лысые головы нелепо смотрелись на огромных плечах. Бугры мышц перекатывались при малейшем движении. Руки близнецов, казалось, были свиты из канатов мышц и свисали до колена. В общем, от охранников веяло огромной физической силой и свирепостью.

Вебер тяжело вздохнул, развернулся и направился внутрь пещеры. Охранники двинулись вслед за доктором, с удивительной для их комплекции, быстротой и легкостью. За поворотом их ждали ещё двое, как две капли воды похожие на идущих за Вебером охранников. Увидев хозяина, стоящие охранники бросились вперед, расчищая дорогу от попадавшихся навстречу людей. Через пять минут, пройдя с десяток шлюзов с толстыми дверями, Вебер добрался до своего логова. Зайдя в кабинет, он плюхнулся в кресло и наконец почувствовал себя в безопасности.

— И стоило подвергать себя опасности, чтобы посмотреть на серое небо, которое нагоняет тоску. Настроение и так дерьмовое, — мысленно отругал себя Вебер. — А всё Нонго — «вам нечего не угрожает, выйдите, посмотрите на солнце». Где оно, это солнце? А заразу подхватить мог. И тени, они рядом, я чувствую их. Притаились и ждут, когда я к ним повернусь спиной.

Как всегда при воспоминании о тенях Дитриха начинало трясти, страх в такие моменты обрушивался на него. Веберу начинало казаться, что из стены появится тень и заберет его. Именно поэтому во всех помещениях, где бывал Дитрих, всегда было яркое освещение. Пальцы доктора забегали по клавиатуре набирая команды и стена, состоящая из мониторов, засветилась, показывая все уголки его укрытия. Дитрих долго всматривался в экраны, пытаясь найти что-то необычное, но всё было спокойно. Переходы между пещерами патрулировали, охранники стояли на каждой развилке. Вебер набрал очередную команду и на некоторых мониторах сменилась картинка, теперь экраны показывали лабораторию. Дитрих выбрал камеру, уставленную напротив аппаратов по интенсивному выращиванию клонов и перевел изображение на большой монитор. Вид сотен больших стеклянных колпаков, наполненных жидкостью, в которой выращивались клоны, вызвал у Дитрих довольную улыбку. Вебер испытывал в этот момент целую гамму чувств, самым сильным из которых были гордость и восхищение самим собой.

«Да, я велик,» — думал он, — ибо не ограничиваю себя всякими глупостями, во имя достижения цели. Пока слабые людишки терзают себя нравственными принципами, ища обходные пути для своей морали, ОН шел по прямой и добрался до многих вершин, о которых плебеи, считающие себя учеными и не мечтали.

«Я смог найти бессмертие, смог клонировать человека, а это значит,» — у Дитрих аж перехватило дыхание от открывшейся сейчас истины. — «А это значит — я есть бог! В моих силах даровать жизнь и отнимать её. Создавать новые формы жизни, свою вселенную!»

Неожиданно в ближайшем аппарате почти сформировавшийся клон дернулся и открыл глаза. Словно почувствовав взгляд своего создателя, он повернул голову, посмотрел в камеру и улыбнулся, обнажая треугольные зубы.

У Дитрих от этого навернулась слеза.

— Вы — дети мои, ибо я создал вас. Обещаю, будете вы жить в мире, где правит справедливость, так как все равны меж собой и только моя божья власть будет над вами. И не…

Вебера прервал вызов коммуникатора. Дитрих взглянул на экран, там высветился номер Томсона. Настроение резко упало, Вебер с злостью толкнул стоявший рядом стул. Звонок продолжал досаждать Дитриху, сегодня Томсон был просто навязчив. Еще раз пнув стул, Вебер взял коммуникатор.

— Да.

— Здравствуйте, доктор, — как ни в чем не бывало, раздалось в трубке, — как ваше здоровье?

— Что вы хотели, Томсон? Вы отрываете меня от работы, — хмуро произнес Вебер.

— Мы все хотим одного, доктор — увидеть результаты вашей работы. Все сроки вышли.

— Когда вы планируете очередное заседание?

— Через месяц, доктор. Неужели хотите посетить нас? — с иронией поинтересовался Томсон.

— Где будет происходить совещание? — не обращая внимания на издёвку, спросил Дитрих.

— О, вы вправду хотите присутствовать?

— Да.

— Тогда специально для вас подберем место где-нибудь поближе. Надеюсь, вы прибудете не с пустыми руками. Иначе…

— Что иначе? — еле сдерживаясь, чтобы не закричать, проговорил Вебер.

— Будет прекращено финансирование.

— Где будет совещание? — вновь спросил Дитрих.

— Я за вами пришлю самолет. — ушел от прямого ответа Томсон.

— Нет, я поеду на своем транспорте. Так где же? — продолжал допытываться Вебер.

— Линия защищена? — поинтересовался Томсон

— Да.

— На Сицилии. Где и когда — дам знать накануне. До встречи, доктор. — напоследок произнес Томсон и отключился.

— Это английский слизняк угрожал мне! — закричал Вебер, едва Томсон отключился. — Ты хочешь увидеть результаты, ты их увидишь!

Дитрих схватил коммуникатор и разбил его об стену.

— Ларсон — завопил он, надрывая глотку, — Ларсон, где тебя черти носят, когда ты нужен! — метаясь по кабинету, злился Вебер. Он распахнул дверь и выскочил в коридор, чувствуя как ярость разрывает грудь. Ему срочно требовалось вылить её на кого-нибудь, пока она не спалила его изнутри. Обычно в коридорах пещеры всегда находилось много народу, но в данный момент можно было подумать, что все вымерли, и лишь присутствие на посту охранника говорило Веберу, что он не один в своем логове.

— Где все? — прошипел Дитрих, подойдя к охраннику.

Часовой стоял навытяжку, чуть ли не на носочках, с бледным лицом.

— Не знаю, господин, — дрожащими губами прошептал он.

— Попрятались, как тараканы! — прокричал на весь коридор Вебер, — ничего, сейчас газом шарахну, вмиг повылазиете. — Затем, вновь повернувшись к охраннику, приказал:

— Найти Ларсона, быстро.

— Но я на посту, господин, — промямлил охранник.

— Бегом, и если его не будет у меня через пять минут, я лично выпущу твои кишки! — завизжал Дитрих.

Охранник сорвался с места и убежал. Слушая, как затихают его шаги, Вебер подошел к стене и нажал на кнопку громкой связи.

— Ларсон, немедленно ко мне, — проговорил он и направился к себе в кабинет. Не дойдя пару шагов, Вебер остановился и посмотрел вдоль узкого коридора.

— Нонго, ты мне тоже нужен.

Появившийся, словно из стены, колдун коротко поклонился.

— Звали, хозяин?

— Звал, и прекрати разыгрывать дешевые фокусы. Я в этих пещерах знаю каждую щель, — произнес Вебер и зашел в кабинет.

Сев в своё любимое кресло, Дитрих какое-то время смотрел на чернокожего колдуна.

Нонго, который сам многим внушал страх, от взгляда этого белого человека почувствовал, как вдоль спины дунул холодный ветерок. Будучи одним из самых сильных колдунов средней Африки, он не мог понять, почему этот белый имел над ним власть. Умом Нонго понимал, что он мог заставить этого странного, всего боящегося человека сделать с собой всё, что он, Нонго, захочет. Но стоило этим мыслям зародится в голове колдуна, как на него обрушивался панический страх, вперемежку с острой болью. Нонго пытался бороться со своими страхами, но тогда приступы боли заставляли его падать на землю, извиваться, словно его поджаривали на костре. Стоило ему отбросить мысль расправится с доктором, боль проходила. Со временем Нонго свыкся с мыслью, что у него появился хозяин и даже нашел во всем этом тайный смысл — волю богов. На самом деле все обстояло гораздо проще. Вебер, не зря считал себя гением, ему удалось вывести особый вид паразита. Этот паразит проникал в мозг, оседая на нервных окончаниях, выделял токсины, когда улавливал агрессию, направленную на Вебера. По сути это был микро-биоробот. Доктору удалось создать всего несколько образцов, работа по созданию этих паразитов была очень кропотливой, и трудоемкой. А налет «теней» на его базу в Африке поставил на этом проекте крест.

— Нонго, для тебя есть работа. Возьмешь несколько самых способных своих людей и отправишься на Сицилию. С тобой поедут два десятка воинов, — распорядился Вебер.

— Когда выезжаем?

— Я тебе скажу, а пока готовься, — уклонился от прямого ответа Дитрих. Он хотел ещё что-то добавить, но его прервал вызов. Вебер взглянул на монитор — перед дверью стоял Ларсон.

— Можешь идти, — произнес Дитрих и нажал на кнопку. Щелкнул электрозамок, и массивная дверь стала потихоньку открываться.

— Что случилось, босс? — спросил вошедший Ларсон. Его лицо было слегка припухшее и помятое.

— Опять спал? — недовольно буркнул Дитрих.

— Да, — честно признался его главный помощник, — я двое суток не спал, возился с генераторами на пятом уровне.

— Ладно, ещё успеешь выспаться. Тебе надо подготовить группу ликвидаторов. Срок — неделя, с тобой поедет группа шаманов, будут прикрывать группу. Учти, колдуны должны вернуться целыми.

— Понял, босс, кого будем зачищать? — поинтересовался Ларсон.

— Придет время, узнаешь.

— Процент допустимых жертв? — задал очередной вопрос Ларсон

— Неограниченно.

— Место известно?

— Нет.

— Плохо, — печально вздохнул Ларсон, — как насчет охраны?

— Одна из самых лучших в мире, — произнес Вебер, словно хотел морально добить своего помощника.

— М-да, с каждой минутой надежды о тихой и сытой старости становятся все призрачней, — прошептал себе под нос Ларсон.

— Что ты там бормочешь себе под нос?

— Строю планы, босс, — ушел от ответа скандинав.

— Когда построишь их полностью, будь любезен поделиться своими соображениями со мной.

Под командой Ларсона было две сотни бойцов, из числа клонов, которых он готовил по особой программе. Выведенные особи были почти идеальны для этой работы. У них на генетическом уровне отсутствовали такие качества, как сострадание, жалость, страх. Зато хорошо были развиты инстинкты хищника, они могли часами преследовать жертву, а настигая, буквально разрывали её на части, нередко и поедая их, если только это не запрещал хозяин. Подчинение хозяину или тем, кто имел знак или запах хозяина, было таким же инстинктивным, как потребность есть и спать. Клоны могли стать идеальными солдатами, если бы не их тупость, все что выходила за рамки им известного, ставило клонов в тупик. Они словно впадали в ступор, застывая в ожидании команды.

Две недели пролетели незаметно, Ларсон гонял своих подопечных по все возможным тренажерам, начиная от подвалов и заканчивая высотными зданиями различной конструкции, благо его отряд базировался на одном из необитаемых островов, когда-то покинутым людьми.

Звонок раздался на пятнадцатый день его уединения.

— Да. — сухо ответил он.

— Самолет прибудет через полчаса, — раздалось в трубке, после чего связь прервалась.

— Вот так всегда, ни здравствуйте вам, ни как поживаете, одна работа на уме у людей, — вздохнув, произнес Ларсон, после чего надел кепи и позвал Первого.

В отряде не было имен, да и зачем они тем, кто лишь имел отдаленное сходство с человеком. Поэтому все было просто, каждый десятый был командиром и чем ниже было число, тем старше был командир в звании. Отсюда следовало, что Первый был самым старшим и сообразительным после Ларсона в отряде.

— Господин, — произнес двухметровый монстр, склонив перед скандинавом голову.

— Всем в душ, через пятнадцать минут построение, — отдал распоряжение Ларсон.

— Слушаюсь, господин, — в ответ рыкнул Первый и бросился исполнять команду.

Дагон, частный пилот, смотрел вниз на скалистый остров без эмоций, хотя такая картина всего день назад вызвала бы у него неприятное ощущение одиночества и опустошения.

Накануне в маленькую конторку на окраине частного аэродрома, весьма запущенного вида, постучал респектабельного вида джентльмен.

— Господин Дагон? — спросил он у дремавшего в углу человека.

— Что надо? — вместо ответа мрачно произнес дремавший, открыв один глаз.

— Мне нужен господин Дагон, — продолжая улыбаться, проговорил вошедший.

— Его нет, если у вас есть, что сказать, говорите мне и я ему все передам. Если нет, дверь прямо за вами, — сказал сидевший за столом и глубже опустил на лицо шляпу, давая понять, что разговор закончен.

— У меня есть работа для господина Дагона, и я….

— Думаю, вы не туда попали. Господину Дагону не интересно ваше предложение, — перебил джентльмена владелец потертой шляпы.

— Странно, а мне рекомендовали господина Дагона, как отзывчивого и надежного человека, — произнес посетитель, не спеша уходить, не смотря на недружественный прием.

— Интересно, кто мог вам рекомендовать господина Дагона?

— Альберт Василиками, например, и ещё господин Нуротье. Их в свою очередь мне рекомендовал Фриц Вильвон. — с неизменной улыбкой джентльмен перечислил основных клиентов Рапсуна. — Да, они просили непременно добавить, я, понимаете ли, не сведущ в таких делах вот и забыл….

— Что просили добавить? — перебил болтовню посетителя сидевший за столом мрачный обитатель каморки.

— Так, секундочку, — незнакомец задумался, пытаясь вспомнить пароль, — Лотос расцветает на восходе. Весьма поэтично, не правда ли?

— С этого и надо было начинать, — буркнул в ответ обитатель каморки.

— Простите, но вы тоже должны мне ответить.

— Ах, да, вы совсем меня заболтали. Сезон дождей не за горами.

— А какая между эти двумя фразами связь? — не понял посетитель.

— Никакой. Что вы хотели?

— Я хотел поговорить с господином Дагоном, — напомнил джентльмен.

— Он перед вами.

— Мне поверить вам на слово?

— От удивления у Рапсуна открылся рот, раньше от него не требовали документального подтверждения своей личности. Он с трудом сдержал ругательство, готовое сорваться с его языка, молча достал удостоверение пилота и протянул его незваному гостю.

Взглянув на удостоверение посетитель перестал улыбаться, его лицо сразу преобразилось, стало сосредоточенным, взгляд, до это блуждавший по помещению, стал цепким и колючим.

— Формальности соблюдены, самое время приступить к делу. Ваше репутация, как человека исполнительного и не сующего свой нос в чужие дела, безупречна. Поэтому мы обратились именно к вам. Ваши расценки нам известны и нас они устраивают. В общем, дело обычное, надо забрать груз и людей с одного острова и доставить их на Сардинию в Ольбию, затем вернуть их обратно. — незнакомец замолчал.

— То есть нам придется садится официально на аэродром? — уточнил Рапсун.

— Да, воздушный коридор и место на стоянке уже согласованы с властями. — ответил наниматель.

— Вы были так уверены в моем согласии?

Незнакомец развел руками:

— Господин Дагон, за такую, скажем так, необременительную работу мы платим неплохие деньги. Более того, считайте, что с той минуты когда вы дадите согласие, ваш самолет уже зафрахтован.

— Тогда не буду терять деньги, я согласен, — протягивая руку, произнес Рапсун.

— Я рад, что мы пришли к согласию. — джентльмен встал, взял небольшой кейс, и протянул его Дагону.

— Что здесь? — не понял Рапсун.

— Деньги. Насколько я знаю, вы же предпочитаете наличные?

— С деньгами, которые можно потрогать, мне как-то спокойней, — признался Дагон. Ему очень хотелось открыть и пересчитать содержимое кейса, но усмешка на лице незнакомца удержала его.

— Вы не будете пересчитывать?

— Успею, тем более вам нет смысла обманывать меня, работа ещё не сделана.

— Разумно, — заметил джентльмен, — и последнее. Возьмите этот коммуникатор, по нему мы с вами свяжемся. До свидания, господин Дагон, было приятно иметь с вами дело.

Незнакомец развернулся и вышел из вагончика. Рапсун взглянул в окно, увидел, как отъехал новенький «ягуар», сверкнув на солнце полировкой.

— Пижон, — тихо произнес он и открыл кейс. — Ничего себе!

Сумма, которую вручил наниматель, была огромной настолько, что другого человека заставила бы задуматься и насторожиться, но не Рапсуна. Дагон Рапсун, владелец транспортного самолета, не отличался большим умом, но был хорошим пилотом и никогда не задавал лишних вопросов. Это сочетание позволяло ему неплохо зарабатывать.

На третий день ожидания раздался звонок, сухой скрипучий голос сообщил Рапсуну, чтобы он был готов. Примерно через четыре часа на его аэродром въехало несколько грузовиков. Когда в самолет стали загружать оружейные ящики, Дагон, как обычно в таких случаях, предпочел смотреть в другую сторону. Чувство опасности, выработанное им за те годы, что он занимался перевозками, колыхнулось где-то в глубине души, тут же затихло и больше не давало о себе знать.

— Старею, — подумал он, — чертики начали мерещится.

Его не раз нанимали скользкие типы, от арабов до американцев. Бизнес есть бизнес, каждый зарабатывает, как может и где может, — это было твердое убеждение Рапсуна, его жизненное кредо. Но едва на борт поднялись пассажиры, у Дагона неприятно засосало под ложечкой. От клиентов веяло чем-то необычным, но стоило Рапсуну увидеть браслеты на руках одного из пассажиров, ему стало плохо. Сам он был родом из Египта, причем с самого юга, где влияние Черной Африки гораздо сильней, чем на севере.

— Господи, — прошептал он, ища под футболкой амулет, — только колдунов мне не хватало.

Дагон наконец нащупал амулет и сильно сжал его в ладони. Впервые в жизни ему стало страшно, по настоящему страшно. Пассажир с браслетами африканского колдуна, словно почувствовав это развернулся и подошел к Рапсуну. Он заглянул ему в глаза.

— Чего ты так испугался? Твоя душа давно принадлежит темным силам, — голос колдуна был тихим, но у Дагона от него заложило уши, колени задрожали, а по спине сбежала капля холодного пота. — Теперь пришло время узнать своего господина.

Каждое слово колдуна громом отдавалось в голове летчика. Спина, казалось, сама согнулась перед черным чародеем.

— Рапсун Дагон, признаешь ли ты меня, Нонго, своим господином?

— Да, признаю, — покорно произнес летчик.

— Будешь ты служить мне и моему повелителю, не жалея жизни своей? — гремел в ушах голос колдуна.

— Да, господин.

— Встань, мой слуга, — сказал колдун и взял протянутую другим колдуном небольшую пузатую бутыль. Отвинтив крышку, чародей налил несколько капель тягучей жидкости в стакан. — На, выпей.

Часть сознание Рапсуна наблюдала за происходящим как бы со стороны, поражаясь своей покорности. Черный колдун наложил на Дагона чары, лишив воли и заставив преклонить колени.

— Нет, — кричала часть сознания Рапсуна, мечась в крохотном пространстве, которое ещё не было подвластно колдуну. — не пей этого!

Дагон протянул руку, но не спешил брать стакан, одолеваемый внутренними противоречиями.

— Пей! — с угрозой в голосе произнес колдун и всучил стакан Рапсуну.

Летчик, поддавшись давлению чародея, сделал глоток.

Сознание, которое еще не теряло надежды докричатся до остальной части разума Дагона, почувствовало, как крохотное пространство, где оно пряталось от воздействия чужой воли, стало сужаться.

— НЕТ! — издало оно последний вопль отчаянья и в тот же момент было раздавлено.

Нонго позволил себе улыбнуться, заметив что воля летчика сломлена окончательно.

— Ничего, что этот позор рода человеческого похож на дегенерата, — с презрением смотря на стоящего рядом с покорным видом Рапсуна, думал колдун, — для выполнения возложенной на него задачи ему не надо быть гением. Это даже вредно, а вот послушная марионетка — как раз то, что надо.

— Иди, проследи, чтобы всё закрепили, как положено, — распорядился Нонго, подчиненный летчик стал ему не интересен и даже скучен.

Вдруг колдун с неким удивление заметил, работая с Вебером, он многое от него перенял. Если раньше он тяготился тем, что люди видели в нем потенциальную угрозу для себя, то теперь он получал от этого удовольствие.

— Да, мой господин прав, заставлять людей служить себе гораздо приятней, чем самому пытаться угодить им. — от высказанной мысли вслух, у колдуна улучшилось настроение.

«А как же служба господину?» — выскользнула откуда-то подленькая мыслишка.

— Служба господину делает меня сильней, — произнес Нонго, словно заученную мантру в ответ самому себе.

«Ну-ну,» — ехидно заметил внутренний голос, — «ты можешь обманывать всех, но обмануть самого себя невозможно.»

Нонго почувствовал, как у него внутри стала подниматься волна боли.

— Хватит, убирайся, — приказал он внутреннему голосу, — ты червь, который разъедает мою душу. Но учти, она тебе не по зубам. Убирайся, я тебя не звал.

Голос стих, а вмести с ним стихла и боль.

— Господин, все погружено. Разрешите взлет? — доложил вернувшийся летчик.

— Да.

Дагон с равнодушным лицом уселся на своё место и запустил мотор. Стенки корпуса самолета завибрировали, уши находящихся на борту слегка заложило, когда машина после разбега поднялась в воздух.

Рапсун, словно робот, управлял самолетом и даже отрыв от земли не вызвал у него никаких чувств, хотя раньше он каждый взлет переживал так, будто делал это в первый раз. Детский восторг наполнял его душу, и бывало одинокая слеза застревала в уголке глаза. Теперь он был лишен этого. Если бы хоть на миг мог управлять своей судьбой, Рапсун ни секунды не задумываясь, направил бы самолет к земле. Жить без ощущения полета для него было хуже смерти, несмотря на все темные стороны его натуры

Спустя несколько часов неприметный транспортный самолет приземлился в аэропорту Ольбия. Ни таможня, ни пограничная служба не проявили к нему интереса. Единственное, что удосужились сделать власти, это послать к машине мелкого чиновника, чтобы он подписал разрешительные бумаги. Едва чиновник уехал, все пассажиры перешли в автобус, который подогнали прямо к борту, туда же загрузили и основную часть ящиков. То, что не вошло в автобус, погрузили в пару джипов.

Прошел час. Дагон продолжал сидеть за штурвалом, уставившись в одну точку. Через два часа в кабине зазвонил телефон.

— Да, — бесцветным голосом произнес Рапсун.

Закончив разговор, летчик завел двигатели и стал выруливать на взлетную полосу.

Для проведения встречи членов конгломерата на этот раз был выбран замок на берегу моря недалеко от Гольфо-Аранчи. Выбор не зря выпал на Сардинию — находясь в центре торговых путей, остров оставался довольно тихим местом. Сам замок не был древним сооружением, его построил один из местных бизнесменов три десятилетия назад, надеясь привлечь туристов, но затея провалилась из-за кризиса и его купил Саид-Шах. Араба поразила красота этих мест. Каждый раз, приезжая сюда, Саид-Шах подымался на верхнюю площадку башни, стоявшей на самом обрыве скалистого берега, наблюдал, как волны разбивались о прибрежные каменные выступы. Эта беспрерывная борьба между морем и сушей, создала красоту, что открывалась из окон замка.

— Томсон, мы сидим здесь уже больше часа, не пора ли начинать? — уже в который раз произнес Саид-Шах.

— Ещё не все собрались, уважаемый Саид-Шах, — стараясь сохранить спокойствие, ответил Томсон. — Прошу, вас, проявите ещё немного терпения.

— Я его и так достаточно проявлял, — не скрывая своего раздражения, огрызнулся араб, он хотел ещё что-то добавить, но его остановил звонок коммуникатора. Секретарь господина Томсона, неизменно присутствующий на совещаниях, подошел к столу и поднял трубку.

— Слушаю вас, — ответил он на вызов. — Да, все собрались. Хорошо, я передам.

Секретарь положил трубку, затем, посмотрев на всех своими блеклыми, мутно-зеленого цвета глазами, произнес:

— Доктор Вебер просил простить его за опоздание, он сказал, что будет на месте через несколько минут.

— Что же, тогда пожалуй начнем, господа, — объявил Томсон.

— Давно пора, — буркнул мрачный Саид-Шах.

— Ямура и Стивенсон также опаздывают, но их мы ждать не будем, — не обращая внимания на выпад араба продолжил Томсон.

— Да и славу богу, — подал голос Диккенс, — эти слюнтяи все равно ничего не решают.

Диккенс, собираясь на совещание, пребывал в самом мрачном настроении. На днях стало известно, что контракт на разработку алмазных копей на юге Африки у него перехватили конкуренты, которых открыто поддерживали русские. Не лучше дела обстояли и в Габоне. Местные власти, которые до прихода нового президента кормились из рук Диккенса, теперь национализируют его предприятия одно за другим. В Камеруне полицейские сожгли несколько гектаров полей с марихуаной, хотя совсем недавно сами и охраняли. За всем этим Диккенс видел руку Москвы. Правда это была, или нет — его уже мало волновало, он знал одно — русским пора преподать урок.

— Мы что, так и будем попусту терять время? — взорвался Саид-Шах, — всем ясно, тянуть больше нельзя, мы и так много времени потеряли. Пришло время назначить дату.

— Саид-Шах, по-моему, вы слишком взволнованы, чтобы сейчас решать такие вопросы, — попытался сбить боевой настрой араба Томсон.

— Хватит, мне надоели пустые обещания, дело, ради которого мы объединились, гибнет. Власть уходит из наших рук, ещё немного, и мы не сможем влиять на ход событий, — ударив кулаком по столу, повысил голос араб. — Я говорю всем: или мы определяемся с датой, или я выхожу из сообщества.

После эмоционального выступления араба в зале повисла тишина и от этого напряжение, которое витало в воздухе, стало почти физически ощутимо.

— Я поддерживаю Саид-Шаха, хватит терять время, — разбил тишину голос Диккенса. — Если мы не примем решения, я также больше не вижу смысла в нашем собрании.

— Кто-нибудь еще хочет высказать свое мнение? — произнес Томсон, обводя собравшихся взглядом.

— Что тут говорить, Саид Шах прав, если мы будем осторожничать и затягивать с активными действиями, то встретим старость в какой-нибудь каморке со скрипучими полами в доме престарелых, — развалившись в кресле, проговорил Джонсон.

— Каково будет ваше слово, мистер Ли? — спросил Томсон у китайца.

— Время свершений настало и мы не должны его упустить, — ответил тот.

— Что же, половина нашего сообщества высказалась за установления срока, — вновь взял слово Томсон, — другая половина отсутствует, а значит, не имеет права голоса. Тогда, господа, нам остается одно — назначить дату.

— А что, если другие не подержат нас? — поинтересовался мистер Ли.

— Кто не с нами, тот против нас, — рассмеялся Саид-Шах, довольный принятым решением.

Оласио Деломару сидел перед мониторами. Ослабив галстук, он глотнул остывшего кофе.

— Ничего, еще пять часов и гости разъедутся, — успокаивал себя начальник службы безопасности замка.

Ему действительно пришлось несладко в последние пять дней. Всё закрутилось после сообщения из главного офиса Саид-Шаха о том, что в замке соберутся гости. Буквально на следующий день стали прибывать представители служб безопасности гостей, на второй день в ворота замка въехало несколько грузовиков, набитых аппаратурой. Весь последующий день Оласио носился по лесу, окружавшему замок, контролируя установку всевозможных датчиков. К концу третьего дня периметр радиусом в километр был под полным контролем. Больше сотни камер было установлено на подступах к замку, причем половина из них были замаскированы под окружающую местность. На четвертый день прибыли десять автобусов с охраной. Парни в черной униформе заполнили внутренней двор, действуя четко, по-военному, старшие указывали зоны ответственности каждого подразделения. Получив вводные, часть прибывших, выдвинулись на маршрут. Свободные от патрулирования и караула охранники, подхватив вещи, направились в смонтированные на заднем дворе сборные домики.

— Шеф, вы бы отдохнули, — предложил Клеменс, заместитель Деломару, усаживаясь рядом с неизменным стаканчиком кофе.

— Гости разъедутся, тогда и отдохну. Слава пресвятой деве, недолго осталось ждать.

— «Гора-один», «Центральный», — ожила рация, — вижу джип, движется в нашу сторону. В машине четверо человек.

— Принято, — ответил дежурный, — продолжайте наблюдение.

Затем переключив канал произнес:

— «Центральная» — «Дозору-пять».

— «Дозор-пять» слушает.

— У вас посетитель. После проверки доложить.

— Понял, «Центральная».

— «Центральная», «Невидимке-пять», — уже по другому каналу сделал запрос дежурный.

— «Невидимка-пять» на связи, — в ответ прошелестела рация.

— У «Дозора» посетитель, продублируйте их.

— Понял вас, Центральная.

Прошло несколько минут и рация вновь ожила.

— «Дозор-пять» — «Центральной». Прибыл доктор Вебер.

Дежурный направил камеру на стоящий перед шлагбаумом автомобиль. Камера передала изображение в центральный компьютер и спустя мгновение на экране монитора появилась надпись «пропустить».

— «Центральная», клиент имеет разрешение на проезд, пропустить.

— Принято.

Дежурный посмотрел в монитор. Четверо парней в черной униформе, не отводя оружия, отошли в сторону, освобождая проезд. Машина исчезла из поля зрения и картинка на большом экране пропала, разбившись на несколько окон, в каждом из которых камеры показывали свой участок.

— «Невидимка-пять» — «Центральной», машина проехала. — доложил пост скрытого наблюдения и отключил рацию. Спустя минуту «Невидимка» снова вышел на связь. — Внимание клиент…

— «Невидимка-пять», ответьте «Центральной», что случилось, — сделал запрос дежурный, но в ответ было лишь шипение в динамиках. — Невидимка-пять, ответьте Центральной!

Дежурный вновь вызвал на большой экран картинку с камеры, установленной на КПП. Там на первый взгляд ничего не происходило. Четверо охранников стояли возле шлагбаума, уставившись вперед.

— Дозор-пять, доложите обстановку. — вызвал он стоящих на КПП.

Прошло несколько секунд и дежурный, не дождавшись ответа, вновь вызвал КПП:

— Дозор-пять, доложите обстановку.

И опять в ответ лишь треск в динамиках.

— Шеф, Дозор-пять и Невидимка не отвечают на запросы! — выкрикнул дежурный, его рука потянулась к тревожной кнопке.

— Не ори, я все вижу, — раздалось над головой дежурного.

— Что делать? — спросил дежурный у Оласио.

— Действуй по инструкции! — рявкнул начальник охраны.

Дежурный потянулся за микрофоном и в этот момент услышал гул моторов со стороны моря.

— Впереди четыре человека, все вооружены, — произнес Нонго, сидя на первом сиденье возле водителя.

— Это пост охраны, — равнодушно произнес Вебер, — здесь всё напичкано датчиками и камерами.

— Ёще два человека в лесу недалеко от поста, — констатировал колдун, ведя сканирование местности.

— Справишься? — спросил Вебер у колдуна.

— Да, — уверено заявил Нонго.

— На, — доктор протянул колдуну плевмошприц, — это усилит твои способности.

— Хозяин, может не стоит рисковать? Препарат ещё не проверяли в таких условиях, — высказал сомнение Нонго.

— Стоит.

Колдун ввел сыворотку, и почувствовал, как внутри него зарождается вулкан. Несколько мгновений он накапливал в себе мощь, а затем взорвался. Раскаленная магма, вырвавшись из него, устремилась по кровеносным сосудам к голове. Нонго почувствовал, как горячая волна залила его, на миг он даже испугался, что мозг не выдержит высокой температуры и сварится. Но ад длился всего несколько секунд, затем огонь уступил место холоду. У колдуна от этого ощущения даже волосы встали дыбом на руках, он поежился, испытывая сильное желание закутаться в одеяло. Постепенно Нонго свыкся с этим ощущением и они стали не столь остры. Когда перепады температур его тела прошли, нахлынул поток новых ощущений. Все его чувства усилились в несколько раз. Нос ощутил ароматы, которые раньше были недоступны, слух улавливал шорох листьев за сотню метров. Голова колдуна готова была лопнуть от избытка информации и шума. Нонго усилием воли стал отключать одно за другим свои обостренные чувства, благо у него был опыт. Сосредоточившись на внутреннем зрении, Нонго увидел людей, стоящих перед машиной.

— Что мне с ними сделать? — произнес он, еле двигая языком.

— Подожди, пока мы проедем, затем подчини их, — приказал Вебер.

Нонго посмотрел на одетого в черное охранника, видя, как дергается жилка на его шее от напряжения. Колдун читал чувства людей, как открытую книгу, его невидимые щупальца уже проникли в их сознание и были готовы в любой момент ударить по нервным узлам, чтобы заставить людей умереть или служить ему. Он чувствовал жизненные силы людей, с трудом подавляя в себе желание выпить их до дна.

— Пора, — услышал Нонго команду Вебера, и тут же ментальные щупальца впились в мозг охранников, парализуя их волю, заставляя людей застыть на месте. Сознания охранников, не готовые к такому нападению, не успели отразить ментальную атаку. Они попросту были отрезаны от всего, наблюдали за происходящим как бы со стороны.

— Невидимка-пять — Центральной, машина проехала, — доложил Жорж Харт, наблюдая как внедорожник проследовал дальше по дороге. И в этот момент он ощутил чувство тревоги. Харт посмотрел на экран сканера, вокруг было все чисто. Показания прибора не успокоили опытного Жоржа, служба в Иностранном легионе научила его доверять своим предчувствия. Интуиция не раз спасала его шкуру в джунглях Африки. Вот и сейчас, он положил перед собой огромный нож, расстегнул кобуру, передернул затвор своей любимой «береты», посылая патрон в ствол. Затем Харт вытащил обойму, затолкал в неё ещё один патрон.

— Лишним патрон никогда не бывает, — мысленно произнес он поговорку, которую ему вбили в Легионе и, вставив обойму обратно, положил пистолет в кобуру на ноге.

Одновременно Жорж не отводил глаз от дороги. Парни застыли, словно уснули.

— Что-то не то, — прошептал он, прильнув к оптическому прицелу.

Охранники поста стояли, как вкопанные. Харт повел мощной винтовкой из стороны в сторону, надеясь увидеть причину, заставившую охрану замереть. Если бы это были профаны, которых набирали для разовых операций и у которых одно назначение — быть пушечным мясом, он бы ещё мог понять. Но парни у шлагбаума были тертые, с одним он даже пересекался, служа в Легионе. И тут он увидел джип. Тот, отъехав на небольшое расстояние от КПП, остановился, из него вылез африканец. Жорж отлично рассмотрел довольное лицо негра. Поигрывая четками, африканец направился к застывшей охране.

Палец Харта лег на курок.

— Не жди, стреляй! — закричало его сознание.

Он уже собирался надавить холодящий палец металл, как негр развернул голову в его сторону и взглянул прямо в глаза.

— Внимание, клиент… — начал докладывать Жорж, и тут увидел, как глаза африканца расширились и мир вокруг пропал, остались только два ока, которые казалось, пробивали его насквозь. Затем он почувствовал, как из чужих глаз, составляющих для него сейчас весь мир, дунул холодный ветер, сковывая все тело. Язык Харта онемел и распух, не в состоянии продолжить фразу. Жорж хотел нажать на сигнал тревоги, но руки отказывались слушаться. Он почувствовал, что задыхается. Харт не владел своим телом и не мог вдохнуть. Заложило уши, перед глазами все поплыло, тело, не подчиняющееся ему, задергалось, требуя глотка воздуха и уже на грани потери сознания, он освободился от чужой воли. Глотнув спасительного воздуха, Харт подавился им. Чтобы не выдать себя, Жорж уткнулся в листву и в этот миг его накрыл приступ кашля. Успокоившись, он перевернулся на спину, сдерживая себя, мелкими глотками втягивал воздух. Когда тошнота и слабость отступила, Харт ползком спустился в лощинку и двинулся вдоль ручья, бежавшему по низу овражка. Пробежав с километр, Жорж услышал, как хрустнула сухая ветка. Кто-то осторожно, но неумело пробирался по лесу.

В отличии от неизвестного, Харт чувствовал себя в лесу как дома. Он бесшумно поднялся на верх, к этому времени шорох от шагов, идущих к замку людей слышался уже впереди. Чуть поколебавшись, Жорж двинулся за неизвестными. Что им двигало, он и сам не понимал, Жорж просто шел, полностью полагаясь на свое подсознание, упорно толкавшее его в ту сторону. Наконец группа громил, за которой он следовал, остановилась на поляне совсем рядом с дорогой.

Нонго, выйдя из джипа, направился к КПП, желая получить информацию. Сделав несколько шагов, он остановился. Из леса на него повеяло смертью, он повернул голову, стараясь уловить направление, откуда исходила опасность.

— Холм, там снайпер, — прошептал он, и тут же в его голове возник образ наведенного на него ствола. Палец стрелка лег на курок, дальше было как в замедленной съемке, Нонго видел как сгибается фаланга пальца, усиливается давление на курок, ещё немного и кусок смертоносного металла вырвется из темного круга ствола и разнесет его голову на части, разбрасывая мозги вокруг. Инстинкт самосохранения колдуна оказался быстрей разума, он на тысячную долю секунды захватил над стрелком власть, ударил всей мощью ментального воздействия по прячущемуся в лесу снайперу.

Нонго схватился за голову, высвобожденная сила ударила болью по вискам. Колдун застонал, не в силах выдержать её, но это длилось всего секунду, затем он почувствовал внутри себя пустоту. Шатаясь, Нонго повел мутным взглядом вокруг и неожиданно увидел возле себя Вебера.

— Очнись, — прокричал доктор, как следуя встряхивая колдуна, — Что случилось?

— В лесу был снайпер, — тяжело дыша, ответил Нонго.

— Соберись, у нас нет времени.

— Сейчас, хозяин, мне нужна только минута, — умоляюще произнес колдун.

— Через минуту от нас мокрое место останется, — доставая шприц, проговорил Вебер, — я введу тебе ещё полдозы.

Нонго с тупым равнодушием наблюдал, как Вебер закатал ему рукав и, приставив пневмошприц, ввел сыворотку. На этот раз ожог от препарата был сильней, а вот ощущение силы гораздо слабей. Колдун чувствовал, как внутренний огонь пожирает его изнутри, не желая гаснуть. Он сквозь зубы втянул полную грудь, стараясь хоть как-то остудить себя, как не странно, но это немного ослабило его муки. Едва боль стихла, Нонго смог почувствовать силу, она быстро накапливалась внутри, также причиняя боль.

— Впереди три поста, сбоку от главного здания, возле крепостной стены большое скопление людей. — начал докладывать колдун. Пот крупными каплями стекал по его телу, и вскоре рубашка была насквозь мокрой.

— Ты можешь их уничтожить? — кричал Вебер прямо в ухо колдуну, который к этому времени еле стоял на ногах.

— Нет, только посты на дороге, — ответил Нонго, его зрачки почти слились с красными от напряжения глазами.

— Действуй, — приказал Вебер.

Колдун выпрямился, внутренним взором отыскал находящихся на дороге и около неё людей, ударил по ним разрывающей его изнутри силой и тут же свалился тряпичной куклой на дорогу.

— В машину его, — распорядился Вебер подбежавшим охраннику и водителю, — рацию дай.

— Рапсун, прием, это повелитель. Где ты?

— В десяти минутах от заданного квадрата, — сквозь помехи послышалось из динамиков.

— Рапсун, цель — замок на берегу. Постарайся попасть во двор замка. Как понял, прием.

— Вас понял, выполняю, — раздал в ответ равнодушный голос пилота.

Две патрульные машины вылетели из-за поворота, с противным визгом и остановились перед временным постом. Из раскрытых дверей выскочили охранники. тут же рассыпались, занимая удобные позиции. Возле поста, нарушая все правила, сидел постовой, облокотившись на стену, никак не реагируя на приезд тревожной группы.

— Сирена-один Центральной. Прибыли на третий пост, наблюдаем часового. Видимых повреждений нет. — доложил старший группы.

— Понял, дайте картинку, — проскрипела рация.

Охранник повел головой из стороны в сторону, позволяя камере прикрепленной сбоку шлема, показать, что творится в округе.

— Центральная, идем внутрь, — доложил старший и группа, разбившись на двойки, перебежками выдвинулась в сторону временного поста.

Через несколько секунд первая двойка, под прикрытием других, выбив дверь, ворвалась внутрь КПП.

— Черт побери, что происходит? — произнес один из охранников.

— Сирена-один, что у вас? — заволновался оперативный дежурный. — Сирена-три, почему отключена камера?

— Щас я устрою тебе кинопоказ, — зло произнес один из охранников и уставился на мокрые штаны мертвого.

— Что с ним? — спросил новый голос.

— Мертв, — доложил охранник.

— Причина? — продолжал допытываться тот, кто занял место оперативного.

— А шут его знает, видимых повреждений нет. — ответил охранник, которому все происходящее нравилось всё меньше.

— Сирена-один, как вы разговариваете, — возмутился голос, — когда верне…

В рации послышался вначале нарастающий гул, а затем пошли одни помехи, а через какое-то время до них долетел звук отдаленного взрыва.

— Центральная, ответьте Сирене. — беспокойно стал вызывать оперативного старший группы, но в ответ слышался только треск.

— Ну, что там? — спросил старшего стоящий рядом охранник.

Старший в ответ лишь пожал плечами.

— Чую, валить надо, — озираясь по сторонам, пробормотал один из охранников.

— Что, Валтасар, в штаны наложил? — поддел говорившего сидевший в углу охранник.

— Прекратить, — на корню пресек зарождающуюся ссору, старший. — Здесь действительно нечисто. Всем проверить оружие.

— В порядке. В порядке. Нормально, — посыпались доклады.

— Разбиваемся на тройки, отходим к машине, — распорядился старший.

— Командир, в машине нас легче накрыть всех разом, — возразил охранник по имени Валтасар.

— И что ты предлагаешь? — сквозь зубы прошипел старший.

— В лес по-тихому до базы или ещё лучше, в город. — изложил свой план охранник.

— Кто так еще считает? — поинтересовался старший группы.

— Я, — поднял руку охранник, который подначивал Валтасара.

— Хорошо, вы двое пойдете лесом, мы — на машине. — принял решение старший. — только учтите, если вас не будет на месте через час, считайте, что ваш контракт накрылся медным тазом.

— За час не успеем, — произнес Валтасар.

— Хотите деньги получить за контракт, успеете. — со злорадством произнес старший.

Группа, решившая возвращаться на базу в машине, без происшествий добралась до джипа. Едва все уселись, внедорожник, сжигая резину, рванул с места.

— Ну что, двинули? — произнес Валтасар.

— Пошли, — ответил поддержавший его охранник.

Вывернув из-за поворота, джип с остатками тревожной группы едва не врезался в дерево, которое лежало поперек дороги. Водитель нажал на тормоза, машину развернуло и она правым бортом ударилась об лежащее дерево. Скорость не была слишком большой, поэтому никто сильно не пострадал. Охранники, не ожидая команды, стали спешно покидать салон машины, занимая круговую оборону. Они выждали несколько секунд, никто не открывал стрельбы. Старший указал на лес и охранники, прикрывая друг друга, перебежками стали приближаться к стоявшим неподалеку деревьям. Группа была уже в двух шагах от черты, за которой начинался лес, как с противоположной стороны дороги выскочили огромные тени. Находящийся возле джипа охранник успел лишь развернуться в сторону появившейся опасности, когда удар двухметрового гиганта отбросил его на несколько метров. Человекоподобные чудовища двигались с поражающей скоростью. Старший, действуя автоматически, нажал на курок. С такого расстояния промахнуться было невозможно, охранник видел, как пули вырывали клочки камуфляжа монстров, заставляя нападавшего отступать. Но едва в магазине закончились патроны, монстр сделал прыжок, в один миг сократив расстояние между ними, его пальцы с острые ногтями пробили бронежилет, войдя глубоко в тело охранника. Нападавший с интересом посмотрел на кричащего охранника, затем оскалив хищные зубы, рванул застрявшую в плоти человека руку на себя. Лишившись опоры мертвый охранник упал к ногам монстра. Тварь оскалилась, разжала залитый кровью кулак, принялась обнюхивать лежащий там обломок ребра. Затем чудовище издало вопль и, не замечая хлеставшую из ран кровь, бросился к другому охраннику. Билл Торгон наблюдал за происходящим, как бы со стороны, словно смотрел кино. Сознание отключилось, тело само справлялось с привычной работой. Старший расстреливал в упор очередного монстра, но тот, будто заколдованный, оставался на ногах. Добравшись до стоящего в пяти шагах от старшего охранника, чудовище нанесло удар по шее. Длинные когти монстра прошли сквозь кожу человека как нож через бумагу, ломая гортань, разрывая артерии. Кровь брызнула во все стороны. И в этот момент автомат замолк, щелкнув напоследок затвором. Билл отбросил пустой магазин, полез за новым. Как назло, клапан кармана не хотел открываться. Тем временем монстр издав победный рык, повернул залитую кровью морду к Торгону. Дальше все происходило как в замедленном кадре. Раздался треск ткани и в руках Билла оказался полный магазин. Не отрывая взгляда от рыжих зрачков чудовища, он вставил рожок в приемник. Щелкнул передернутый затвор и ствол стал выплевывать одну за другой пули, заставляя уже раненого монстра остановиться. Торгон вогнал половину боекомплекта в тело противника, прежде чем тот упал. В наступившей тишине Билл услышал, как кто-то через кусты ломится в его сторону. Быстро развернувшись, он передернул подствольный гранатомет и несмотря на опасность быть раненым свой же гранатой, выстрелил. Граната, влетев в раскрытую пасть орущего противника, пробила череп чудовища и, изменив траекторию, попала в другого монстра, разворотив тому грудную клетку. Краем глаза Торгон заметил, как ещё один двухметровый гигант ударом мачете снес голову последнему оставшемуся из его группы охраннику. Перекинув автомат в левую руку, Билл открыл огонь с правой руки, ища другой запасной магазин, но того не было, как и всей разгрузки, а он в горячке боя не заметил, когда лишился её. Рука, державшая автомат, дернулась и очередь, направленная в туловище, полоснула по голове. Две пули, попавшие в лоб чудовища, сплющившись, отскочили, зато третья угодила в глаз. Монстра откинуло назад, он закрутился на месте волчком, затем затих. И в этот момент автомат опять замолк. Торгон откинул ставшим бесполезным оружие, огляделся по сторонам. Его внимание привлекло чавканье, раздававшееся со стороны брошенной машины. Рука потянулась к кобуре. Едва он вытащил пистолет, как над капотом появилась окровавленная морда последнего из нападавших. Монстр зарычал, теряя последние сходство с человеком, и бросился на Торгона. Билл, как в тире встал в стойку, открыл стрельбу, целясь в глаза. Чудовище, зная своё уязвимое место, прикрыв глаза рукой, приближалось к Торгону. Три пули превратили кисть нападавшего в месиво, но в глаз Биллу так не удалось попасть. До охранника осталось метров пять, когда у него закончились патроны и он остался против двухметрового монстра с одним ножом. В этот момент раздался хлопок и через секунду верхнюю часть тела монстра разнесло в клочья, забрызгивая Билла кровью и ошметками мяса.

Торгон, оглушенный взрывом, продолжал стоять, сжимая в руке нож, когда у нему подошел Валтасар.

— Билли, что это за уроды? — спросил он, скидывая с плеча кусок мяса.

— А? — не понял Торгон, смотря на охранника вытаращенными глазами.

— Что за уроды на вас напали?

— Не знаю, — моргнув, ответил Билли.

— Они что, вас голыми руками всех уложили?

— Ага, — мотнул головой Торгон.

— Фигово дело, валить надо, — уже который раз за день произнес Валтасар.

— Согласен, — поддержал его напарник, который ещё час назад поддевал Валтасара, намекая на трусость.

— Билли, ты с нами?

— А?

— Ты с нами? — прокричал на ухо охранник. — Кажись, парня контузило.

— Да, конечно, — энергично закивал головой Торгон в знак согласия.

— Как, пешком рванем или на тачке? — спросил напарник Валтасара.

— Одни уже доездились, — кивнул тот, указывая на изуродованные тела охранников.

— Всё, пошли, мало ли кто на стрельбу может заявиться, — стал поторапливать Валтасар.

И тут, словно в подтверждение его слов, из леса появилось ещё с десяток монстров и несколько человек, в отличие от гигантов они были вооружены автоматами.

— В машину, быстро! — заорал Валтасар, срывая оружие с плеча. Его напарник и Билл в один миг оказались в салоне джипа. На их счастье мотор не был выключен. Билл, который уселся на место водителя, буквально вбил передачу, чуть не сломав рычаг, нажал на газ. Задние колеса взвыли, выбрасывая камни и землю. В воздухе запахло жженой резиной, от покрышек повалил дым.

Валтасар, прикрывая их отступление, выпустил очередь, особо не целясь, по появившемуся противнику. Его палец лег на курок подствольника.

— Слава богу, додумался зарядить осколочной, — похвалил он себя и в этот момент его скрутила острая боль в животе. Приступ рвоты подкатил к горлу. Казалось, все внутренности Валтасара стремились вывалиться наружу. Охранник грохнулся на колени, согнувшись пополам, сквозь пелену боли он увидел, как один из группы пристально смотрит на него, вытянув вперед сжатую в кулак руку. Стоило неизвестному врагу повернуть кулак, как на Валтасара обрушивался новый приступ боли.

— Тварь, — прохрипел охранник и, превозмогая боль, направил своё оружие в сторону мучившего его врага, — получай!

Подствольник выплюнул гранату. Та, угодив прямо под ноги колдуну, взорвалась. Раздался визг шин, рвущих асфальт, и перед Валтасаром остановился внедорожник с открытой дверью. Прогремел взрыв и мучающая охранника боль исчезла. Он бросил свое тело на заднее сидение джипа и машина, словно ракета, рванула с места. Закрывающаяся дверь больно ударила Валтасара по ноге, но он только поморщился, всё ещё не веря в своё спасение.

Прямо посреди заседания на дисплее коммуникатора загорелся сигнал экстренной связи.

— Извините, господа, — прервал Саид-Шах говорившего Томсона, и поднес трубку к уху. — Что у тебя, Деломару?

По мере доклада лицо хозяина замка становилось все мрачней.

— Ты отдаешь себе отчет, чего требуешь? — выслушав говорившего, спросил Саид Шах. — Учти, если ты ошибся, ответишь головой!

— Что случилось? — спросил Томсон, который сидел ближе всех к арабу.

— На блокпост совершено нападение. Мой начальник охраны настаивает на срочной эвакуации, — проговорил Саид Шах.

— Да кто посмеет на нас напасть? — усмехнулся Джонсон, закинув наги на антикварный кофейный столик.

— На этот вопрос у меня нет ответа, но прошу всех пройти на вертолетную площадку, — вставая, произнес Саид-Шах.

Едва члены сообщества покинули зал заседания, на радарах ближнего действия появилась отметка.

— Центральная, говорит Око-один, наблюдаю воздушный объект, двигающийся в нашу сторону, — доложил оператор.

— Принято. Щит-один, Щит-два — уничтожить объект, — тут же последовала команда.

Через секунду два колпака, так не вписывающихся в комплекс замка, ожили. Железные створки разъехались в сторону, открывая скорострельные зенитные пушки. Прошло ещё несколько секунд и со стороны моря послышался нарастающий гул моторов самолёта. Пушки стали извергать огонь, пытаясь остановить идущий на таран самолет, но летчик, несмотря на стену разрывов и отлетающие куски обшивки, продолжал идти своим курсом. В следующий миг прочные стены замка сотряс взрыв. Море огня залило двор, уничтожая людей и технику.

Высокопоставленные гости Саид-Шаха только что спустились в подземный ход, ведущий на вертолетную площадку, как наверху начали работать зенитные орудия.

— Черт возьми, что происходит? — испугано смотря вверх, произнес Диккенс.

— Это зенитки.

— Нас что собираются бомбить?

— Не зна…

Раздавшийся взрыв не дал договорить Саид-Шаху. Чудовищный толчок повалил всех с ног. Сверху посыпалась крошка, наполняя воздух пылью, свет, мигнув несколько раз, погас.

В полной темноте раздался кашель и истеричный голос Диккенса:

— Слезь с меня идиот, мне и так дышать нечем.

Спустя десять секунд загорелись аварийные лампы, освещая подземный ход слабым, бледным светом.

— Можем двигаться дальше, заработали аварийные генераторы, — отряхивая пыль, проговорил Саид Шах.

— Куда идти? — невозмутимо спросил Томсон, продолжая сидеть на полу.

— Наверх.

— А вы уверены, что наверху безопасно? — не отставал Томсон. Хоть его голос был по-прежнему спокоен, прислушавшись, можно было уловить панические нотки.

— Нет. — ответил Саид-Шах и, помедлив, предложил. — Отсюда можно добраться до подземного ангара на берегу. О нем никто не знает, кроме меня. Там есть и катер. На нем мы через час будем в Гольфо-Аранчи.

Не успели находящиеся в подземелье сделать и десяти шагов, как острая боль настигла всех. Кто-то упал сразу, потеряв сознание, кто-то начал блевать, сильней всех оказался Саид-Шах. Он схватился за голову, словно силясь вырвать раскаленный штырь, застрявший у него в мозгах. Сквозь пелену боли, на грани потери сознания, Саид-Шах увидел, как в полумраке возникли огромные человеческие фигуры. Свет от фонарика ударил по глазам, на миг ослепляя араба, а затем он услышал:

— Берите вот этого, этого и этих.

Саид-Шаха бесцеремонно подняли с пола. Хозяин замка застонал от нового приступа боли.

— Господин, один из них в сознании, — услышал он чей-то хриплый голос.

— Надо же. — последовал ответ. Послышались шаги и в поле зрения Саид-Шаха появился негр. Его красные от полопавшихся сосудов глаза пристально впились в араба.

— Ты удивил меня, — произнес африканец.

Последнее, что успел заметить Саид-Шах, был взмах руки стоящего рядом великана, дальше была темнота.

Очнулся он от резкого запаха, кто-то упорно совал ему нашатырь в нос.

— Ну полно, Саид-Шах, все давно уже очнулись, а вы всё отдыхаете, — произнес незнакомый голос.

Араб открыл глаза и тут же застонал. Свет приносил боль, и он их снова закрыл.

— Помогите уважаемому Саид-Шаху прийти в себя, — произнес все тот же голос.

Уже бывший хозяин замка услышал, как противно скрипнула кожа армейского ботинка и левый бок взорвался болью. Саид-Шаг выгнулся, хватая ртом воздух.

— Ну вот мы и проснулись, — произнес его мучитель.

Когда боль немного стихла, араб наконец смог рассмотреть того, кто посмел напасть на его дом.

— Шакалы, вы хоть представляете на кого подняли руку? — прошипел Саид-Шах.

Новый удар по ребрам свалил араба на пол.

— Власть, уважаемый Саид-Шах, развратила тебя. Ты разучился по-нормальному разговаривать с людьми. Но ничего, у моего повелителя есть средство, чтобы ускорить процесс твоего воспитания, — улыбаясь во весь рот и демонстрируя крупные белые зубы, произнес негр. — Берите этих — незнакомец показал на членов конгломерата, — и наверх. Повелитель ждёт.

Солдаты, которые едва помещались в подземном коридоре, подняли пленников потащили наверх. Через пару минут Саид-Шаха, его компаньонов по сообществу принесли в зал заседаний, бросили на пол. Дорогой, персидский ковер, покрывавший пол, был залит пеной, на мебели и стенах виднелись следы от пожара. Бронированное стекло отсутствовало, в зале воняло гарью.

— Господа, прошу всех занять свои места.

Саид-Шаха грубо кинули в насквозь промокшее кресло. Стиснув зубы, он перенес очередное оскорбление, обещая себе, что если останется жив, то найдет своих обидчиков и заставит их очень пожалеть о том, что они родились на свет. Но стоило ему поднять глаза, как на весь зал стал слышен скрежет его зубов.

— Вебер, так это ты, собака, всё устроил?! Да я тебя в собственном дерьме утоплю, я с тебя шкуру с живого сдеру и заставлю её сожрать, — забыв об осторожности, закричал араб, не в силах сдержать свои эмоции.

Стоящий сбоку двухметровый негр шагнул в сторону хозяина замка, но его остановил Вебер:

— Не надо, пусть выговорится. Будем считать это его последним желанием.

Когда поток ругательств со стороны Саид-Шаха иссяк, к доктору обратился Томсон.

— Дитрих, почему?

— Всё просто, вы встали на моём пути. Пока вы строили планы по покорению мира и бомбоубежища я работал, творил. И подобно богу, сотворил жизнь. Теперь я могу сказать во всеуслышание — время человечества, в нынешнем его виде, прошло. Наступило время нового вида людей и именно я его породил. Теперь я положу конец распрям между людьми, человечество обретет единого бога, который будет заботится о детях своих.

— Уж не ты ли метишь на роль бога? — усмехнулся Саид Шах.

— Я уже стал им для своего народа! — подняв подбородок, заявил Вебер.

— Вебер, ты больной сукин сын! — произнес Джонсон.

Доктор покраснел от злости, кивнул охраннику и удар великана снес Джонсона с кресла.

Доктор подошел к лежащему и, поставив тому ногу на грудь, еле сдерживая себя, произнес:

— Если бы вы знали, как давно я мечтал расправиться с вами. Как меня тошнило, глядя на ваши сытые, надменные рожи. Я еле сдерживал себя каждый раз, чтобы не плюнуть вам в лицо.

Справившись со своим гневом, Вебер убрал ногу.

— Вы останетесь жить, пока. Но так как я не испытываю к вам доверия, мне придется подстраховаться.

Доктор щелкнул пальцами и один из солдат поднес кейс для перевозки ценностей. Вебер, положив чемоданчик на стол, открыл его и достал оттуда несколько мензурок.

— Господа, вынужден вас огорчить, на всех не хватит.

— Вебер, что ты собираешься делать? — осторожно поинтересовался Томсон, не сводя глаз с сосудов, в которых среди мутной жидкости плавало нечто, напоминающее червяков.

— Я собираюсь некоторых из вас сделать своими рабами, остальных убью, — будничным тоном ответил Вебер.

— Тогда тебе придется очень постараться, — заявил Джонсон из своего угла.

— Вы ошибаетесь, — усмехнулся Вебер, легонько щелкнув по мензурке. — Здесь находится одно из моих гениальных изобретений. Я вливаю вам его в рот, и через неделю вы исполните любое мое приказание.

— Господа, неужели вы верите в чушь, которую несет этот псих? — не вполне искренне рассмеялся Джонсон.

— А вам и не надо верить, — спокойно произнес Вебер, проходя мимо американца.

Остановившись возле Саид-Шаха, он обернулся:

— Он мне не нужен, — указал на Джонсона, Вебер.

Стоявший возле Джонсона солдат сделал шаг в сторону американца и одним движением свернул ему шею.

Хруст шейных позвонков согнал с лиц членов конгломерата надменность, которая несмотря на обстановку, привычно сохранялась на них. До всех наконец дошла вся серьезность происходящего. Они, одни из самых могущественных людей в мире, по сути распоряжавшиеся жизнями миллионов, поняли — чуда не будет. Им не помогут их огромные состояния, армии наемников и дорогие адвокаты.

— Уважаемый Саид-Шах, вам выпала честь первому, среди сильных мира сего, стать на путь служения единому богу, то есть мне, — стоя напротив араба, заявил Вебер.

— Мы с тобой ещё встретимся в аду, — плюнув в лицо доктору, прокричал Саид-Шах.

— И не надейся, — вытираясь, ответил Вебер.

Он взглянул на стоявшего рядом верзилу, тот схватил араба своими огромными ручищами, так что араб не мог шелохнуться, но Саид-Шах, лишенный возможности двигаться, не собирался сдаваться и крепко сжал губы.

— Ну что, вы, как ребенок противитесь, доктор вам не сделает больно, — усмехнулся Вебер.

Лицо Саид-Шаха сделалось багровым от нехватки воздуха и напряжения. Глаза его расширились и, казалось, готовы были вылезти из орбит.

— Не хотите помогать доктору, — тоном детского врача продолжал Вебер, — и не надо, сами справимся.

Ведер зажал арабу нос, перекрывая доступ кислороду. Саид-Шах несколько секунд держался, затем инстинкт самосохранения взял верх над гордостью и он открыл рот. Ему тут же вставили в рот широкую трубку и Ведер неторопливо влил в неё мутную жидкость из мензурки. Трубку также резко убрали, после чего сильные руки солдат закрыли рот Саид-Шаху, не позволяя ему выплюнуть зелье доктора.

— Держите его так, пока он не проглотит, — приказал Вебер.

Солдат, которому отдал приказ доктор, так старался выполнить распоряжение, что едва не сломал челюсть Саид-Шаху. Лишённый притока воздуха, араб рефлекторно проглотил зелье, чтобы сделать вдох.

— Вот и славно, — заметив, как дернулся кадык Саид- Шаха, усмехнулся Вебер, — и не надо было себя мучить.

Доктор вернулся к чемоданчику, достал оттуда ещё одну мензурку.

— Так, кто у нас следующий на очереди? — произнес Вебер, смотря на членов сообщества. — Если нет желающих, тогда вы, мистер Ли.

— Вебер, зачем вы это делаете? — спокойным тоном спросил китаец, хотя его лицо было неестественно белым. Ему, наверное, стоило неимоверных усилий держаться с достоинством.

— Мистер Ли, я уже отвечал на этот вопрос, поэтому не буду повторятся. Но могу объяснить, почему я решил сохранить жизнь вам, Саид-Шаху и, конечно, нашему бессменному председателю Томсону. На это есть две причины. Первая — это, конечно, то, что вы имеете прямой выход на правительства ядерных держав или террористических организаций (уважаемый Саид-Шах, я вас имею в виду), в арсенале которых есть ядерная бомба. Вторая причина — это то, что из этого сборища, я больше всего ненавижу именно вас. Забавно будет видеть, как вы прислуживаете мне.

В этот момент, удерживаемый солдатами Саид-Шах, издав животный рык, забился в судорогах. Изо рта его пошла пена.

— Вставьте что-нибудь ему в пасть, а то захлебнется в собственной блевотине, — рявкнул Вебер.

Верзила, удерживающий араба, сбил того с ног и придавил коленом к полу.

— Кости не сломай ему, — предупредил доктор, копаясь в чемоданчике.

— Слушаюсь, повелитель, — ответил солдат и на всякий случай уменьшил давление на грудь араба. Посмотрев по сторонам, он дотянулся до валявшейся на полу тряпки, скрутил её жгутом. Вместе с другим бойцом ему удалось разжать челюсти и вставить жгут в рот.

Судороги продолжались ещё минуты три, затем араб затих.

— Вымойте его и переоденьте, — приказал Вебер, затем он повернулся к оставшимся членом конгломерата. Посмотрев на их побледневшие лица, он усмехнулся. — Господа, не волнуйтесь, с Саид-Шахам всё в порядке. Идет адаптация эмбриона, отсюда такая реакция. Через сутки он придет в себя, и будет чувствовать себя великолепно. Кстати, такая реакция организма вызвана именно нежеланием уважаемого Саид-Шаха сотрудничать. Чем больше вы сопротивляетесь, тем больше будет боль, а вот результат всегда один — положительный. Это я специально для вас говорю мистер Ли и для вас, Томсон. Смею вас заверить, господа, боль, перенесенную при адаптации, вы никогда не забудете. Так что думайте сами, как вам вести себя. Предупреждаю вас об этом заранее из гуманных соображений.

— Вебер, скажите, если у вас есть такое средство заставить людей работать на вас, зачем тогда нужно было устраивать войну? — поинтересовался Томсон.

— К сожалению, дорогой наш председатель, дело в том, что у меня осталось лишь три образца. Помните тот налет на мою базу в Африке? Да, именно там я сделал открытие, которое помогло мне создать эту субстанцию. Так вот, те кто устроил налет, уничтожили все файлы и записи опытов. Со мной, как вы помните, случился нервный срыв, который повлиял, я бы сказал, очень негативно на некоторые области моего головного мозга. То есть, они, можно сказать, атрофировались. Все, что я делал на базе в Африке, стерто из моей памяти. К счастью, я успел прихватить с собой часть файлов, а то бы пришлось начинать всё сначала. Господа, я ответил на ваши вопросы, а теперь приступим к делу.

Вебер посмотрел на китайца:

— Вы готовы, мистер Ли?

Китаец в ответ лишь сверкнул на доктора полными ненависти глазами.

— Да, забыл вам рассказать. Человек, выпивший это, — Вебер приподнял мензурку, — испытывает не только боль, но и удовольствие, когда исполняет мои приказы. И чем старательнее он их исполняет, тем большее удовольствие испытывает.

Закончив говорить, Вебер дал знак и подручные доктора покрепче схватили китайца. В отличие от Саид-Шаха, мистер Ли не выкрикивал угрозы и не оказывал сопротивления, он ушел в себя, шепча что-то себе под нос.

— Откройте рот, — потребовал Вебер.

Китаец поднял глаза на своего мучителя, усмехнулся и обмяк.

— На, подержи, — Вебер сунул мензурку стоящему рядом бойцу, взял руку китайца, пытаясь нащупать пульс.

— Тварь! — заорал он когда ему этого не удалось. — Тварь, тварь, тварь — кричал Вебер, нанося удары по мертвому телу светильником.

Разбив светильник, Вебер немного успокоился и отошел от изуродованного трупа. Но спустя несколько секунд он подскочил к одному из солдат выхватил у него автомат и расстрелял весь рожок в мертвого китайца.

— Тварь, — ещё раз произнес доктор, взлохмачивая волосы, — Вы представляете, господа, этот мерзавец остановил сердце. Что же, Диккенс, поздравляю вас, вы займете место мистера Ли. Не будем терять времени, продолжаем…