"МАТРОНА МОСКОВСКАЯ (для младшего и среднего школьного возраста)" - читать интересную книгу автора“ВЗЫСКАНИЕ ПОГИБШИХ”Приближался 1914 год. Никто не знал, не подозревал ещё, что вскоре разразится война с германцем, что за ней последуют две революции и погибнет множество людей. Однажды Матронушка попросила свою мать Наталию передать священнику, что в его библиотеке на такой-то полке и в таком-то ряду книг хранится прорись (образец на бумаге) редкой иконы “Взыскание погибших”. И эту икону следует заказать изографу (иконописцу), аккуратному в художестве и благочестивому. – Мне эта икона о погибших снится. Грядут немилостивые времена. Много будет погибших. Наталия пошла к священнику, а сама думала: “Каких ещё погибших? Где она видела погибших? И вообще, где искать деньги на художника – художники нынче дороги. Впрочем, образца, о котором говорила Матрюша, у батюшки может и не быть”. Каково же было удивление и Наталии, и самого священника, когда в указанном месте обнаружилась редкая прорись иконы. – Что ж, средства будем собирать всем миром – Христа ради, – сказал батюшка. Необходимое для оплаты художника собрали по подписному листу на удивление скоро и сложили собранное перед Матронушкой. Та потрогала руками деньги и отделила рубль и полушку. – Это верните, – сказала она. Женщины, находившиеся при ней, стали переглядываться, и лишь одна вспомнила, что среди жертвователей был мужик, который положил рубль в кружку с ругательствами, а другой смеху ради бросил полушку. Скоро и изограф, понимающий, как говорили, священное художество, прибыл из города Епифани и предстал перед Матронушкой, главной заказчицей работы. – Сможешь написать икону? – Дело для нас привычное, – сказал художник. – Коли так, то приступай к делу. Грунта положи лебастровые, а не меловые, и плави клади не сразу, а по-старинному. – Дело привычное, – повторил художник, недоумевая, как слепая от роду может рассуждать об его тонком ремесле, когда сама никогда не видела икон. Однако Матронушка продолжала в чём-то сомневаться. – Ладно. Пробуй, – сказала она. – Но прежде всяких дел исповедайся и причастись. И получи благословение. Иначе ничего не выйдет. – Это можно, – охотно согласился художник. Прошло немалое время, можно было бы и работу представить на суд прихожан, да только привычное для художника дело сразу как-то не заладилось. Кисть потеряла трепетность, а глаз – зоркость к миру духовному. И выходил не образ Пречистой, а то, о чём наш насмешливый народ говорит: не сгодится Богу молиться – сгодится горшки покрывать. Напуганный утратой своей способности к священному художеству, изограф пошел к Матронушке просить прощения. – Пришёл? – встретила его Матронушка. – Пришёл, – ответил художник, не понимая, как слепая узнала об его приходе. – Не получается? – Не получается. – То-то и оно, что не получается. Теперь иди и покайся в своем главном и нераскрытом грехе, за который ты не понёс наказания и о котором промолчал на исповеди. Художник (а на его совести и в самом деле было преступление, о котором, как он думал, никто не знал) так и повалился Матронушке в ноги. – Грешен! Прости, матушка. – То-то и оно, что грешен. Бога не проведёшь, Господь всё видит, ничто от Него не укрывается. Ступай к батюшке и впредь не лги. |
||
|