"Дилетант" - читать интересную книгу автора (Алексеев Павел Александрович)

Глава 1

Всю ночь меня мучили кошмары. Проснувшись с больной головой и отвратительным настроением, я начал свой неторопливый утренний моцион. Видимо, кому-то, там, в небесах, этого показалось мало. Как всегда, в последние несколько дней, с утра позвонили из банка и в хамской манере информировали, что я снова просрочил очередной платёж и меня ждут большие неприятности. Меня подвергнут судебному преследованию, после чего ко мне приедут бандиты, судебные приставы, прокурор, милиция и мне даётся два часа, что бы я положил некоторую сумму на счёт, иначе мне придётся продавать квартиру, что бы рассчитаться с банком за набежавшие проценты по кредиту. Невольно удивившись, я поинтересовался у позвонившей мне хамки, дружит ли она с головой? Уточнил, приедут ли все обещанные лица на одной машине, или на разных, после суда, или до него, потом внимательно выслушал ответ — что это не моя проблема, кто и на чём приедет, моё дело деньги платить. Тут я, уже не сдержавшись, обозвал её дурой, выслушал в ответ в смысле — мужик, ты не сказал ничего нового. Ты встрял и сам дурак. Я положил трубку и подумал, что понедельник день тяжёлый. Чувство раздражения, недовольства собой и всем миром не пропадало.

Честно сказать, я люблю все времена года. Зиму за снег, за иллюзию чистоты города. Лето за его зелень, запахи цветов и солнце. Осень за нежность чувств и предвкушение перемен. Весну за рождение нового, звон ручейков, пробуждение природы. Вот только в мои сорок лет, переходные сезоны уже не так сильно радуют. Стали тревожить старые травмы, вылазить простудные заболевания, появилась депрессия. Стало всё каким-то серым и не радостным. А тут ещё и развод с женой… В понимании её мамы, я полный неудачник, дочка достойна принца. Поэтому лучше ей быть одной, чем с таким «козлом» как я. Грустно всё это. Да я и не спорил. Делить было почти нечего, я остался в своей квартире, а она съехала к своей дорогой мамочке. Как я слышал от общих знакомых, принца пока не нашла. Но в поисках.

С испорченным с утра настроением, я весь день пробегал по делам, так ничего полезного и не набегал, устал как собака, или даже три собаки. Притащил своё уставшее тело домой, съел бутерброд с суррогатной колбасой, залил всё холодным чаем и как был в одежде, так и рухнул на диван. Только начал подрёмывать, как зазвонил мобильник, посмотрел на номер, звонил мой старый товарищ, с которым мы периодически общались уже лет двадцать. Счастливым, пьяненьким голосом он мне сообщил, что стоит возле моего дома и сейчас ко мне зайдёт. Не успел я его отговорить от этого неразумного решения, как он отключился. Тяжело вздохнув, я поплёлся к зазвонившему домофону.

Вообще, мой старый дружбан Юрка, очень странный оптимист. Вернее оптимист-неудачник. За что бы он не брался, всё у него получается как-то не так, или вообще ничего не получается. Вечно попадает в какие-то странные истории и частенько его приходится из них вытаскивать, бросив все свои дела. Любитель выпить и большой любитель зайти в гости в не подходящий момент, но как бы жизнь его не била — всегда с улыбкой на круглом весёлом лице. Вот и сейчас, точно знаю, что он без работы, где-то умудрился заработать денежки и тут же их пропил. Юрка поднялся ко мне на этаж, радостно сообщил, что он счастлив меня видеть, как всегда полез обниматься. С трудом увернувшись от его объятий, я провёл его к себе в комнату, где плюхнувшись на диван, он жизнерадостно обрадовал меня, что абсолютно пьян и поэтому до дома самостоятельно не доберётся и мне, личности трезвой и не пьющей, торжественно поручается сопроводить его тело домой. Объяснять этому не трезвому гуманоиду, что мне совсем не в радость его тащить на ночь глядя, на другой край города — было бесполезно. Пересчитав наличность, свою конечно, у Юрки бесполезно было чего искать, я грустно вздохнул, ехать придётся на муниципальном, на себе тащить этот «груз», такси не по карману. Оделся, сгрёб шатающуюся «мебель» в охапку и отправился на остановку. А что делать? Дома его не положишь, этот индивидуум имеет привычку бродить по ночам, или разбудить с воплем души — «Саня, сгоняй за бутылкой!», это называется «прощай спокойная ночь». Приходится тащить, да и не в первой мне это. Чем он беззастенчиво и пользуется, гад. В автобус мы угнездились нормально, даже места сидячие достались. Юрка сразу завязал разговор со спящим напротив мужичком, что-то ему доказывал, а мужичок, похрюкивая во сне, с ним соглашался. Короче, они были друг другом довольны. Доехав до нужной остановки, мы с Юркой выгрузились, вернее я вышел и выгрузил Юрку. Он от духоты в салоне автобуса совсем сомлел и сейчас «почти» спал, вися у меня на руке. Когда до его дома оставалось минут пять нашей скорости, рядом с нами остановился милицейский уазик. Выскочившие двое сотрудников радостно поинтересовались, куда это мы так быстро идём. Зная больную и ранимую психику наших «защитников» я вежливо ответил, что веду немного «уставшего» товарища домой, не дожидаясь требования, достал свой паспорт и подал одному из них в руки. Полистав мой «докУмент», сержант, некоторое время пристально приглядывался и принюхивался ко мне. Затем поинтересовался, как так случилось, что я трезв, на что я ответил, что мне и так хорошо, что алкоголь только испортит моё абстрактное мировосприятие. Посоветовав не умничать и больше не попадаться, вернув паспорт, разочарованные милиционеры уехали. А я продолжил путь по заснеженной улице, размышляя, кому нужны такие «правоохранители», которые видят преступление уже в том, что человек «выпил», при этом, не отказывая себе в этом удовольствии. Тем временем Юрка пытался петь, утащить меня купаться во все сугробы, ну а я сопротивлялся, как мог и упрямо волок его в сторону дома.

Уже подходя к панельке, в которой жил Юрка, я услышал громкие голоса. Тон этих голосов мне сразу не понравился, шла какая-то перепалка. Не то, что бы я боялся, но в случае потасовки, мне будет тяжеловато, не сбежишь и Юрку не бросишь. Под фонарным столбом, почти перед Юркиным подъездом, стояла толпа молодняка, примерно человек в пятнадцать. С первого взгляда было видно, что группа молодёжи выясняет отношения. Как всегда «тёрки трут». Тут им интересен не результат, а сам процесс. Логично прикинув, что от толпы до стены здания примерно метров пять и нам вполне достаточно, что бы проскочить, я вполне спокойно двинулся к дверям подъезда, понимая, что молодняку с их «тёрками» мы сейчас нафиг не нужны.

Логика логикой, а вот такой фактор, как Юрка, я не учёл. Неожиданно, «тело» мирно болтавшееся на моей руке выпрямилось, оттолкнуло меня в сторону и уверенным шагом шагнуло в самый центр толпы, к той компании, которая с этот момент увлечённо мерилась, кто кому, сколько должен. От неожиданности я на некоторое время растерялся, но сразу понял, что мы серьёзно вляпались. Юрка раздвинув плечами спорящих, на пальцах, начал им объяснять, что он живёт в этом подъезде, окна его квартиры выходят как раз на эту сторону и поэтому их «базары» будут ему мешать спать. Поэтому, что бы сохранить своё здоровье, он советует им быстро отсюда свалить. Один из парней обалдело его спросил: «Мужик, тебе чего надо?!» Юрка ответил, цедя через зубы: «А ты, толстое чмо, вообще молчи». Толпа ошарашено загудела, на что Юрка, эдак свысока, огляделся и сказал: «Да и вообще, откуда столько лохов в моём дворе собралось?» Я едва успел заметить резкое движение того парня, которого Юрка обозвал «толстым», Юркины ноги оторвались от асфальта и он упал где-то среди толпы, которая с радостными выкриками начала месить его ногами.

С криком «всем стоять!» я кинулся туда, где упал Юрка. Растолкав окружившую тело толпу, я встал над ним.

— Чего творите парни? Не видите, мужик пьяный, не соображает, что говорит. А вы и рады попинать?

— А ты чего, с ним, что ли? — спросил, меня «толстый».

— А если с ним, то что? — ответил я, оглядывая лица окруживших меня парней и понимая, что мне уже целым из этой передряги не выбраться, и главное, что бы Юрка не вздумал вставать, иначе его забьют совсем.

Едва уловив быстрое движение «толстого», я уклонился, пропуская мимо, его удар с правой руки. Мельком отметил, что парень наверняка посещал секцию бокса и скорее не толстый, а плотный. Килограмм на пятнадцать потяжелей меня. Понимая безвыходность ситуации, я рефлекторно, разорвав дистанцию, на автоматизме выдал ему прямой удар ногой в грудь и, уловив движение сбоку — ударил, крутнувшись на месте, рукой в лицо другому желающему. Не ожидавшая сопротивления толпа отхлынула, я замер в стойке, сзади, у моих ног лежал Юрка.

В груди, бухало сердце, в котором одновременно угнездились страх, злость и досада на бессмысленность и глупость ситуации. Страх, потому что я предвидел, что толпа не отступит, психология простая, их много — я один, мне не справиться. Злость, потому что из-за бардака в стране, у молодняка начисто атрофировались чувства уважения к возрасту, жизни и здоровью окружающих, их волнует только собственное «сейчас». А сейчас у них был я — бесплатное развлечение. Избить и скрыться, что бы потом за баночкой пива, в красках, хвалиться друг перед другом, кто и как пинал беззащитного и как, тот кричал и корчился от его ударов. Все мысли легко читались на их лицах. Досада была, потому что потеря, даже временно, трудоспособности, нанесёт материальный ущерб моему бюджету, а это голод, деньги взаймы и вообще мало приятного для меня.

На мгновения отхлынувшая толпа застыла и через какое-то время, подбадривая себя матерными криками, радостно навалилась на меня. Так как, их было много, они скорее мешали сами себе, чем я в меру возможностей и пользовался. Во время коротких пауз между ударами, наносимыми мне, раздавал по два-четыре коротких удара и снова уходил в глухую защиту. Если бы не Юрка, я бы без всякого стыда убежал, а тут приходилось крутиться на месте, получая и раздавая удары.

Ещё во времена моей молодости, я посвящал какое-то время занятиям рукопашным боем и подавал некоторые надежды своему тренеру на своё неплохое спортивное будущее. Но вовремя послушал советов бывших спортсменов и отказался от этого, чем своего тренера весьма расстроил. Да и сам я прекрасно понимал, нет у бывших спортсменов никакого будущего, все сплошь и рядом инвалиды и безработные. Такая вещь — спорт, пожевал и выплюнул. Но я и потом, пока не остепенился, практиковал свои навыки, то в спортзале, то в скоротечных, злых, уличных драках.

Пропустив удар ногой в зубы, я почувствовал песок от раскрошившейся эмали, мелькнула мысль, что хорошо, хоть совсем не выбили, стоматолог дорого стоит. Удары в голову, а тело я уже не ощущал. Из носа текла кровь, губы опухли, лицо быстро превращалось в отбивную. Снова уловив паузу между ударами, я выпрямился, нанёс несколько ударов ногами и руками по стоящим вблизи противникам. Проскочила отстранённая мысль, что ещё немного и я упаду, силы уже не те, да и противников слишком много, тут никакое мастерство не спасёт, толпа есть толпа, сомнут, нужно что-то предпринять не ординарное. Да и ребята не слабые, сытые, удары тяжёлые. Это только в китайских фильмах, герои по полчаса дерутся, а потом, все целые и свежие как после отпуска на Канарах. Проза жизни, гораздо более жестока. Может показаться, что эта драка длится долго, но на самом деле, прошло меньше минуты.

На моё бедное, многострадальное тело, снова обрушились беспорядочные удары. Ноги подкашивались, сознание начинало заволакивать мутная пелена. Уйдя в глухую защиту, я ворочался под ними, дожидаясь временного затишья, не теряя надежды на благополучный исход драки, вдруг пожалеют, вдруг кто-нибудь вмешается? Сильная и резкая боль пронзила сзади правый бок и пронеслась волной по всему телу, от неожиданности я вскрикнул. От чего-то чуждого и острого внутри меня, вместе с болью, вверх и вниз, стала разбегаться волна холода и слабости. Я повалился на асфальт, некоторое время, продолжал получать удары, затем удары прекратились и уже в почти бессознательном состоянии, услышал «харэ, песец ему, обшарьте карманы и валим отсюда». Подумалось, вот козлы, сунули нож в бочину и горя им нет, кому бы душу продать, что бы вернуться и отомстить? Вот продал бы. С такой мыслью я рухнул в темноту…

Паденье в темноту было не долгим. Тоннелей со светом не видел, да и темнота какая-то странная в определённый момент стала. Я бы сказал подозрительная. Раздавались какие-то звуки, шорохи, какое-то чириканье, похожее на птичье. Лежать было неудобно, и в носу свербело. Я чихнул.

— Будь здоров, — сказал кто-то.

— Спасибо, — машинально отозвался я.

Отозвался и открыл глаза. Трава. В ней букашки ползают. Вижу это отчётливо, потому что лежу лицом вниз. Очередная букашка снова полезла в ноздрю. Снова чихнул. Пахло травой, цветами и тёплой землёй.

— Будь здоров! — снова кто-то пожелал.

— Спасибо, — снова отозвался я.

— Ты там долго будешь на муравьёв чихать? — в голосе неизвестного чувствовалось любопытство.

— А я пока только их и вижу, — ответил я, ничего не понимая. А чего понимать? Поздний вечер, зима, драка, удар ножа в печень, провал в темноту и трава с муравьями в завершении. Да ещё чихаю, и кто-то мне здоровья желает. Мысли метались как стадо напуганных тараканов.

— Вообще-то я не кто-то, а очень даже известная личность, в определённых кругах. Подымайся, знакомиться будем, — с насмешкой в голосе произнёс собеседник.

Я чувствовал, как спину припекает солнышко. А то, что это солнце, я не сомневался. Раз трава подо мною, следовательно, солнце сверху. Какой же я умный. Дискомфорта, кроме лежания лицом в земле и муравьёв, с какой-то маниакальной настойчивостью пытающихся залезть мне в нос и глаза я не ощущал. Всё происходящее казалось не реальным. Я был удивлён, но не так, что бы сильно. Как говорится — здравая доля фатализма. Хотя, конечно, напряжён был, не то слово…

Сделав над собой усилие, я поднялся в положение «сидя» и осмотрелся. Небольшая полянка, лес кругом смешанный, травка, цветочки, бабочка порхает, птички чирикают. Ляпота…

Рядом на пеньке мужик лет пятидесяти сидит. Колоритный такой. Крепкий. Одёжка такая, свободного покроя, ворот рубахи широкий. Стиль, можно сказать старинный, да вот качество материала, сразу видно не дешёвое. Фирма… Лицо румяное, загорелое, бородка чёрная, глаза хитрые и смешливые. Смотрит с любопытством на меня. Вид почти простецкий, если бы не многие — но.

Я на себя тоже с любопытством посмотрел, ощупал. Живой. Целый и не вредимый, бок не болит. Интересно. Странности продолжаются. На мне мой старый армейский камуфляж. На ногах берцы. Тоже старые, «родные». Давненько я такого не носил. Но тело помнит. Я хмыкнул. «Калаша» для комплекта не хватает и «разгрузки» с боекомплектом.

Мужик, сидящий на пеньке от души расхохотался, да так, что слёзы из глаз выступили. Я вопросительно на него посмотрел.

— Не обижайся, это я так… Мне нравиться ход твоих мыслей, только оружие тебе тут не к чему. А одежда эта отражает твоё внутреннее — Я. Ты воин, по сути. Воин, защитник, захватчик. Это я из твоей памяти выковырял. Вот как ты есть внутри, так тут и выглядишь. Да и тут, на лесной, летней лужайке, не совсем комфортно было бы в зимней одежде или костюме от Версаче. Согласись?

— Да я и не обижаюсь, — кивнул я и пожал плечами, — Вопросов много, да и ситуация не понятная. Странно как-то всё…

— Ну, это понятно. Я и не сомневаюсь. Но ничего. Держишься ты молодцом, не паникуешь, — одобрительно кивнув, ответил мужик.

Я снова пожал плечами. Чего паниковать. Опасности рядом не вижу. Ситуация проясниться, а там посмотрим. А заорать в диком ужасе и кинуться куда-нибудь, я всегда успею. Мужик снова понимающе хмыкнул. Странно, пошутил он, или правда мысли читает?

— Ага, — сказал мужик, — И мысли я читаю и много чего делаю ещё.

— Ну, тогда может, объяснишь, что происходит и зачем? — спросил я.

— Ну, а то! — снова рассмеялся мужик, — Начнём с того, что ты умер. Тебя убили. Вернее, почти убили и ты почти умер. Как тебе это?

— А никак, — спокойно ответил я. Чего удивляться? С ножом в печени не живут. Смерть если не мгновенна, то в течение нескольких минут неизбежна. Орган очень важный и кровопотеря сильная. Ну, а раз я тут сижу, разговариваю, значит, есть причина и объяснение происходящему. Главное, почему и зачем. И вечный вопрос всех времён и народов — кому это выгодно.

— Хм… Хорошо держишься, — в этот раз серьёзно посмотрел на меня мужик — меня зовут Соломон. В твоём мире меня знали как — царь Соломон. Слышал чего о таком?

— Слышал, конечно. Правил, две тысячи лет назад, страной расположенной на месте нынешнего Израиля. Отец Давид, маг, если легенды не врут. Соломон унаследовал дар от отца. Правил страной долго и мудро. Потомкам оставил трактат по магии и фразу вырезную на кольце «всё пройдёт и это пройдёт тоже». После его смерти, объединенные под его властью страны, снова рухнули в междоусобицу и распались. Ну, вот так примерно.

— Не плохо. Совсем не плохо! Как по писанному излагаешь, — воскликнул Соломон, добавив с ехидцей, — Ты ещё и образованный!

— Да ладно тебе, — хмыкнул я, — Читать очень люблю, а из образования только армия да школа жизни.

— Ну, тоже не плохо, многие и этим похвалиться не могут, — с одобрением кивнул Соломон, — Поясняю дальше. Я не умер, вернее, умер не я, а мой двойник. Надо было так. Для дела. А я путём магических экспериментов обрёл новые знания и ушёл в другой мир. Скучно мне стало на нашей Земле. Теория множественности миров тебе известна?

— Да. Это у нас в некоторой литературе описывается в разных вариациях, — усмехнулся я.

— Ага. Значит, объяснять не буду. Подтвержу, что их много, бесконечно много. В наш мир я иногда заскакиваю по привычке. Родина всё-таки. Ну, и разобраться с некоторыми, старыми проблемками. Пару раз меня тут, то миссией объявили, то пророком. Религии новые образовали. Войны развязали. Надоели, не интересно это всё. Теперь появляюсь на короткое время и то не как себя не показываю. Так и тебя вытащил, когда мимо пролетал.

— Ну… И с чего это? Пожалел? — с удивлением протянул я.

— И пожалел и интересно стало. Мысли твои понравились, во время схватки. Ты ведь понимал, что не победишь, продолжал драться. Уже одно это достойно уважения. Ну, а потом, когда получил смертельную рану, сильно сожалел, что не закончил многие дела. Большинство, умирая, думают только о том, какие они бедные и как им умирать не хочется. У тебя всё по другому. Злость, сожаление о невозможности отомстить. Воин, одним словом, — Соломон, одобрительно хмыкнул, — В момент смерти, ты пожелал продать свою душу тому, кто поможет отомстить этим подонкам, которые тебе в этом помешали.

— А она тебе нужна? Душа моя? — с интересом спросил я, вспоминая, про что там думал, подыхая на мёрзлом асфальте.

— Нет, конечно, — рассмеялся он, — Что мне с ней делать? Мне эта тонкая субстанция, незачем. Не моя сфера интересов. Но раз я тебя вытащил, то пользу я извлеку из нашего общения.

— Какую это пользу? — начиная ощущать смутное беспокойство с каким-то не понятным волнением. Интуиция просто вопила, предупреждая и сигнализируя об осторожности.

— Думаешь зря, я сейчас упомянул, что меня объявляли то мессией, то пророком, то не понять кем? Я же, по могуществу, что-то вроде бога, разве что, миров не создаю. Не умею, пока, да и скучное это занятие, как говорят. Вот я и подумал, а чего это я в одиночку тут по мирам мотаюсь? Страдаю, понимаешь. То меня сожгут, то на кресте распнут, то молятся мне, то проклинают. Надоел мне этот цирк с собственным участием. Так что, взамен меня, на нашем родном измерении моим, как бы, наместником — будешь ты. А я зрителем побуду.

Во время всей этой речи, я прямо физически ощущал, как вытягивается моё лицо. Наверное, очень сильно вытянулось. Как у лошади. Потому что Соломон прервался и, склонив голову набок, стал рассматривать, в усмешке скаля зубы.

— Какой нафиг наместник? — жутко удивился я, такому предложению и на мгновения забыв с кем, разговариваю, выразился более эмоциональнее, — Ты с головой дружишь, венценосный долгожитель?! — Жестами показывая, как он с ней дружит.

— Это ты же маг, колдун, или кто там ещё, — немного уже спокойнее, продолжал я, — А мне куда уже…

— Ничего не знаю и на твоё мнение мне абсолютно наплевать, — улыбаясь во все зубы, проговорил Соломон, на удивление спокойно воспринявший моё возмущение, — придать тебе некоторые магические возможности не составит труда. Проведу некоторый короткий ритуал и всё. Получишь некоторые способности и начнёшь свою плодотворную деятельность. Заодно и с обидчиками посчитаешься, если желание не пропало. И ещё. Сразу говорю, лёгкой жизни не жди. Пока освоишься, обживёшься. Да и не один ты будешь, такой вот странный в нашей реальности. Столкнешься ещё там с… М-да…. Некоторыми сущностями и личностями. Не только люди её населяют, реальность нашу. Про отца моего слышал же? Да и писатели ваши во многом правы, хоть и фантазёры ещё те…. Да и куда тебе деваться? Дают — бери, бьют — беги.

Неожиданно, он с подозрением уставился куда-то в лес позади меня и стал приподниматься. Я вскочил, не раздумывая, разворачиваясь в сторону предполагаемой опасности лицом, тут же получил мощный пинок пониже спины, и снова улетая куда-то в темноту, успел подумать: «Развёл как последнего лоха….. мать! Ритуал…. мать!!!»