"Северная буря" - читать интересную книгу автора (Маккенна Джульет)

Глава 10

Сосредоточься на знамениях. Ты впервые прибыл сюда как предводитель владения. Найдутся ли какие-то намеки на то, что ждет Чейзенов в будущем? А тебя?

Кейда стоял на носовом помосте «Прозрачной Акулы» и обозревал суматоху на стоянке, защищенной зеленой громадой острова Эзабир. Судно стояло близ берега между «Пляшущим Змеем» и «Кусачим Крабом». И под бдительным присмотром шла разгрузка трех больших кораблей, доставивших добро и челядь вождя сюда, на север. Лодочки перевозили сундуки, узлы и сосуды на берег и доставляли пищу и воду морякам тяжелых трирем. Негромкие разговоры в брюхе корабля под ногами Кейды перемежались с лязгом мисок. Гребцов кормили свежим дымящимся соллером с ломтями мяса и зеленью. Кейда старался не обращать внимания на шум, сосредоточившись на пейзаже, развернувшемся перед ним. Лодки так заполонили бухту, что порой казалось — из-за них не видно темно-синих вод.

Итрак, пожалуй, могла бы сойти на берег, не замочив ног, перешагивая с палубы на палубу. А мог бы враг так же легко ворваться?

Крутой берег шел уступами, это позволяло судам бросать якоря вплотную к суше. Это благо для галер в пору дождей, когда бури проносятся по морю. Выпади звезды по-другому, враг мог бы захватить обрыв и суда Чейзенов стали бы уязвимыми. Поэтому в свое время здесь выстроили мощное укрепление с толстой стеной из светло-серого камня. Она круто поворачивала через каждый десяток-второй шагов, и стрелы с разных участков защищали соседей. Катапульты громоздились на вытянутых вперед помостах, любой приближающийся корабль был превосходно виден издали.

Эта усадьба ни разу не подвергалась нападению. Ты этим гордился, Чейзен Сарил. Но много ли пользы тебе это принесло? Колдуны дикарей оставили от твоих катапульт обугленные деревяшки и расплавленный металл. Воины Редигала Корона нашли крепость пустой, с распахнутыми воротами — входи кто угодно. Ты бросил свой народ, Сарил. Потому-то едва ли кто собирался умирать ради тебя.

Густой поток нагруженных слуг и рабов тянулся в почерневшие деревянные ворота меж двух угловых башен с обильными бойницами. На стене дозором стояли воины: меченосцы и стрелки. Солнце сверкало на их кольчугах и шлемах, воины смотрели не только на север в море, но также на восток и запад, где наползающий лес был безжалостно вырублен.

Крепость, способная отразить любой приступ, она же еще и усадьба в дождливую пору, когда ни один мудрый властитель не начинает войну. Мечи, заржавевшие в руках, луки и катапульты, почти бесполезные, ибо клей и сухожилия подверглись воздействию сырости — негодное оружие. Легенды снова и снова рассказывают о предводителях, которые пренебрегли подобной мудростью. Кое-кто проиграл, но кое-кто и выиграл, вот мы и строим свои башни и стены. Но спасут ли они от дракона? Чего мы добились этим несвоевременным переездом, оставив юг с его освежающими ветрами ради самой тяжелой жары в сухую пору? Не кончится ли это тем, что мы вцепимся друг другу в горло, когда вконец одуреем от здешнего зноя?

Неподвижный воздух нависал, точно тяжелое и жаркое одеяло. Кейда огляделся и с удивлением обнаружил рядом с собой Дева, протягивающего серебряную чашу с плавающим в ней ломтиком черной фиги.

— Да! Ты прав, мой господин, — заговорил варвар. — Мы отсюда можем куда лучше следить за морскими протоками, если чьи-то жадные глаза обратятся к нашему улову жемчуга.

Славный ход, северянин, напомнить внимательным ушам, что нас посетила удача, чтобы уравновесить неслыханное зло: появление дракона. Но мы ничего не выиграем, просто убегая.

— И можно скрыться от чудовища в лесах и на холмах, если оно осмелится нагрянуть сюда, — добавил вождь.

— Если оно нагрянет до того, как мы получим средство одолеть его, мой господин, — учтиво напомнил Дев.

Кейда поглядел на башни, на крутые склоны, бегущие от востока к западу и разделяющие этот третий по величине остров владения. Утренний туман пронзало яростное солнце, и крутые возвышенности выглядели пугающе. Они вздымались из-за деревьев, опутанных сетью лиан. Здесь и там торчали светлые нагие скалы с таинственными черными провалами. У самой воды возвышенность разделялись на два хребта, защищенные от ветров с юга громадой острова. Усадьба располагалась в веере плоской равнины меж хребтов, береговые укрепления тянулись вдоль берега от гребня к гребню. И никаких троп поверху, которые помогли бы врагу, задумавшему обрушиться на усадьбу со стороны суши.

Предводитель принюхался, когда переменчивый ветерок слабо напомнил об островах, задыхающихся от зловонной влаги болот, что лежали на севере и на востоке.

Не иначе как туда бежали отсюда люди во время нашествия дикарей. Там должны быть запасы продовольствия, чтобы держать где-то скрытое судно, быструю галеру для предводителя и его семьи.

— Люди из этой усадьбы спаслись сами и сберегли немало богатства Чейзенов в испытаниях прошлого года, — сообщил он Деву, чтобы заодно услышали и гребцы. — Позаботься же, чтобы я узнал имена всех, кто заслужил награду.

Понял меня? Первое: мы напоминаем этим людям, какие страшные испытания они пережили. Второе: выясним, как им удалось спастись, на случай, если нам придется бежать от более страшного врага.

— Да, мой господин, — Дев изящно поклонился. — Ты готов сойти на берег?

Кейда кивнул, и они оба прошли к кормовому возвышению мимо воинов, сидевших скрестив ноги. Кейда заметил решимость на лицах бойцов, устранявших повреждения с мечей и кинжалов при помощи масла и точильного камня или начищавшими до блеска кольчуги влажными тряпками и песком. Кейда поманил корабельщика Мезаи, едва они поравнялись с кормчим, сидевшим, опираясь руками о рукоять двойного руля.

— Как только пополните припасы, отправляйтесь в дозор в окрестные воды. Передай рыбакам из местных деревень, чтобы как следует следили за малыми морскими путями на случай, если кто полагает, будто все наше внимание сосредоточено на юг и запад, и можно будет украдкой высадиться у нас за спинами.

— Да, мой господин, — Мезаи кивнул, затем заколебался. — И что…

Кейда щелкнул пальцами. Дев, встав на колени, открыл сундук, приготовленный к перемещению на берег вместе с целительским ларцом вождя.

— Дракон до сих пор не вызывал склонности к нападению на крупные суда, но если проявит любопытство к вам, попробуйте отвлечь его этим. — Дев вручил вождю мягкий кожаный кошель, который тот передал Мезаи: — Судя по всему, эта тварь жаждет самоцветов. Сомневаюсь, что ты заставишь это создание нырять за ними, так что позаботься, чтобы лучшие стрелки дошвырнули камни до какого-нибудь берега, чтобы тварь умчалась за ними. — Вождь развел руками. — Хотя я не уверен, что чудовище покажется так далеко на севере. Оно все еще поглощено преследованием последних дикарей.

— Зло само себя карает, мой господин. — Дев запер сундук с драгоценностями и встал.

— Будем надеяться, что это сущая правда, мой господин, — слова Мезаи, впрочем, прозвучали без должной уверенности.

— Нет бесчестья в том, чтобы бежать от дракона, — ухмыльнулся Дев. — Думаешь, в каком-нибудь владении найдутся экипажи кораблей, которые поступили бы иначе?

Кейда схватил Мезаи за плечо и заглянул ему в глаза:

— Нужно, чтобы ты и твои корабль были готовы, когда вернется «Зеленая Черепаха». Тогда мы станем преследовать чудовище с помощью средства, которое может храниться на севере и наверняка изгонит подобных хищников.

— Мы с ним управимся, если уж варвары справляются, — попытался пошутить Мезаи. Но во взгляде, брошенном на Дева, мелькнуло подозрение.

— Будем благодарны, что рядом с нами варвар, чтобы напомнить, насколько их там, на севере, терзают драконы, а не только волшебники, — с небрежным безразличием проговорил Кейда. — Там остались варварские короли и князья, несъеденные и способные торговать с северными владениями Архипелага. У них должны найтись средства останавливать чудовищ.

— На памяти трех поколений не появлялось драконов вокруг Мыса Ветров, мой господин, — подобострастно уверил его Дев. — С тех пор, как последнего из них загнали и убили.

— И поскольку варвары неуемные хвастуны, несомненно, отыщется письменное свидетельство таких событий в том или ином владении, которые выходят к водам варваров. — Мезаи огляделся, дабы удостовериться, что его услышали и матросы.

— Верно. — Кейда помедлил, словно свежая мысль только что посетила его. — Конечно, мы сохраним в тайне, что чудовище падко на драгоценности. Если оно станет нападать на суда любого другого владения и моряки окажутся беспомощны, поделом им, нечего было пробираться в наши воды, не так ли?

— Да, мой господин, — в голосе Мезаи прозвучало неудовольствие.

Кейда бросил последний взгляд на матросов триремы и повернулся, чтобы спуститься по лесенке в поджидающий челнок. Чьи-то недружелюбные взгляды тянулись за Девом, пока мнимый раб ждал на корме.

Вас всех успокоила моя показная уверенность или вы считаете, что я, пожалуй, полный дурак, если полагаюсь на мудрость мира варваров? Безусловно, я не знаю, что нам делать, если дракон устремится за добычей на более плотно засаленные острова Чейзенов. Сколько самоцветов требуется, чтобы выкупить у чудовища одну жизнь? А не поощрит ли его наша уступчивость? Не посчитает ли он нас легкой добычей?

— Мы немедленно отправимся на голубятню, как только сойдем на берег, — коротко сказал он Деву, когда варвар осторожно устроился в лодке. — Я хочу знать все то, что происходит на западе. Уже должны прийти вести от «Туманного Голубя».

— В самом деле, мой господин. — Дев подождал, пока с триремы спустят сундук с драгоценностями и ларец целителя, и бережно задвинул их под кормовое сиденье лодочки. Кейда переставил ноги и взглянул на двух парнишек, сидевших рядышком на центральной скамье.

Вас успокоило, что я оделся в шелка, явно не сомневаясь, что мне не нужны доспехи здесь, в самом центре моего владения? Или вы слышали, как я потерял кольчугу из-за дракона?

Он тщательно обернул полы своей накидки без рукавов, тонкой и полуночно-синей, вокруг штанов изумрудного шелка. Накидка была расшита бледно-зелеными перьями по плечам и подолу, подходившими к вышивке на груди и спине его рубахи, где лазурные венки из перьев окружали ястребиные головы.

Как же, помню эту накидку. Итак, я взял себе одежду Сарила, наряду с его владением, усадьбами и той из его жен, что уцелела. А моя прежняя первая жена отняла его жизнь. Собираются люди здесь смотреть мне в глаза или плевать в них?

— Доставьте вашего господина на берег, — беспечно обратился Дев к гребцам.

Юноши обменялись взглядами, словно усомнились в приказе раба, а потом налегли на весла и не сводили глаз со своих ног. Кейда почувствовал, как варвар шевельнулся, и тут же заметил, что рот у Дева открыт и глубокая мрачная складка пролегла между черными с изломом бровями. И чтобы Дев молчал, попросту пихнул его локтем в ребра. Один из гребцов поднял глаза, но снова опустил, встретив мягко вопрошающий взгляд чародея.

Со всех сторон налетал гам. Моряки с больших судов выкрикивали указания островитянам, сидящим в лодчонках. Разносились предупреждающие крики, когда неповоротливые грузы опускали по крытым лесенкам с кормы какого-либо из кораблей. Приглушенный стук молотков вырывался из весельных отверстий, в то время как неутомимые плотники трудились в трюмах. На палубах гребцы чинили уключины.

Повсюду виднелись открытые суденышки всего с одной парой весел и парусные лодки рыбаков. Они выходили из каждой деревни, мимо которой предводитель двигался к Эзабиру, и присоединялись к его кораблям.

Вы надеетесь, что мое присутствие как-то защитит вас от дракона? Я сделаю все, что смогу, но хватит ли самоцветов во владении, чтобы отвлечь эту тварь от обилия доступной пищи?

— Очевидно, жизнь здесь достаточно быстро возвращается в привычное русло. — Дев наблюдал, как местные рыбаки борются за место на берегу, желая сбыть улов крабов или омаров поварам из числа челяди Итрак.

— Этот остров был одним из последних, который захватили дикари, — бесстрастно заметил Кейда. — И одним из первых, который освободили корабли Редигала Корона.

— Голодать нам не придется, правда?

Дев наблюдал за плоскодонками, в которых с веслами управлялись местные женщины в ярких узорчатых платьях. Они везли корзины, доверху нагруженные всякого рода зеленью или сочными кореньями, тщательно очищенными от земли. На других лодках высились клетки с утками и курами, болтались связки серебряных птиц из джунглей, головы которых вяло свисали со свернутых шей.

— Взгляни, мой господин, — взволнованно произнес Дев, — мясо!

И указал на неподвижный пятнистый бок горного оленя, все еще привязанного к шесту, на котором охотники принесли его из леса.

— Было честью тебе послужить, наш господин.

Как только лодка подошла к крутому берегу, оба юнца поспешно сложили весла вдоль бортов и выпрыгнули, чтобы втянуть суденышко на берег.

— Спасибо, — Кейда осторожно прошел по лодке, чтобы перебраться через борт. — Дев?

Головы Чейзенов обернулись к ним, разговоры умолкли. Кейда кивал и улыбался островитянам и слугам из усадьбы, останавливавшимся на полпути, чтобы низко поклониться. Бросив взгляд назад, он увидел, что Дев щедро награждает тех парнишек примечательными находками из собранного жемчуга, прежде чем достать оба ларца своего повелителя: с драгоценностями и с целебными средствами.

— Что теперь? — Дев поспешил нагнать Кейду, ловко держа на могучих плечах оба ларца.

— Будем принимать приветствия со всей радостью, какую в состоянии выказать. — Кейда по-прежнему улыбался, вокруг собирались островитяне, готовые их сопровождать, взрослые и дети с расширенными от возбуждения глазами. — Пусть эти люди будут так же счастливы видеть нас, как мы их.

Эти люди долго и верно служили Чейзену Сарилу, но до сих пор не видели меня дольше одного дня, я все еще чувствую себя здесь непрошенным чужаком. А стоит ли попытаться купить их верность за жемчуг, как я пытаюсь купить снисходительность дракона за самоцветы?

Они прошли под жуткими, точно драконья пасть, морскими воротами с тремя отдельными опускающимися решетками, готовыми скользнуть вниз из-под сводов, снабженных отверстиями, обещающими дождь смертоносных копий, кипятка или чего и похуже любому врагу, который угодит в западню. Пространство за крепостной стеной кипело жизнью, прибывшие слуги и те, кто оставался здесь круглый год, спешили приготовить все для повелителя и его госпожи. Поклоны были поспешными, даже небрежными, никто не бросил дела, чтобы идти следом за ним. Козы, привязанные здесь и там, чтобы подъедать траву, не давая отрасти, наблюдали за оживлением во дворе, равнодушно скосив глаза.

— Есть какой-то задний ход из этой ловушки для крыс? — Дев с тяжелым чувством оглядел укрепления позади и впереди.

— Должен быть. Чейзен Сарил мог заботиться о мире, но его прародители много воевали. — Кейда посмотрел на усадьбу. — И твоя задача будет найти этот тайный ход. И было бы весьма не худо, если бы ты до прихода ночи разведал все здешние закоулки на благо нам обоим. Я не внушу доверия, если заблужусь в собственной усадьбе.

— Ты ведь бывал здесь прежде, не так ли? — спросил Дев.

— Довольно давно и никогда не гостил подолгу, — горестно признал вождь. — Вдобавок при мне всегда был Телует, который указывал дорогу.

— Да, он всем был другом, этот Телует, — с некоторой досадой произнес Дев. — Будем надеяться, что здесь охотно посвятят меня в свои тайны.

— Ты мой доверенный раб, кем бы ты кроме того ни был, — жестко произнес Кейда. — Напоминай им об этом, если понадобится, но смотри, соблюдай осторожность.

Достаточно скверно, что наша подготовка возвращения Ризалы с рассказами об изгнании драконов с наводненного волшебниками севера напомнила каждому, что ты варвар. Нельзя, чтобы хоть кто-то заподозрил, что ты еще и колдун. Достаточно ли мы далеко от огненных гор Эзабира на случай, если дракон явится сюда, а ты утратишь власть над своей волшебной силой? Если случится то и другое, ты потеряешь голову, а еще прежде шкуру, понимаешь?

— Возможно, мне все-таки стоит отпустить бороду, — пробормотал Дев. — Чтобы показать, что я и впрямь ручной.

— Вероятно, еще лучше, если по-прежнему будут думать, будто ты евнух, — напрямик ответил Кейда.

— А ты не думаешь, вдруг покажется странным, что ты доверяешь свою безопасность оскопленной собачонке? — тихо спросил варвар с явной насмешкой. — Может, здесь и отыщется служаночка, утехи с которой окупят мои усилия? Естественно, с твоего дозволения, мой господин. Саэдрину ведомо, я бы не прочь разгрузить свои яйца.

— Нет, не стану, если только ты поклянешься мне, что не будешь разговаривать во сне, — осадил его Кейда, пока они шагали по зеленому дерну.

— Тебе-то хорошо. Ты можешь вознаградить себя, едва только пожелаешь. — Дев со вздохом облегчения поставил наземь оба ларца, которые и низко поклонился.

Кейда и бровью не повел в ответ на дерзость варвара, ибо из главных ворот усадьбы вышла Итрак. Слуги рассыпались, а она заспешила к вождю, сжимая в руке что-то белое.

— Моя госпожа, — он скорым шагом двинулся ей навстречу, и его обдало холодом, несмотря на жару. — Прибыли новости с запада? С «Туманного Голубя»?

— Что? О нет.

Итрак была одета со всем благородством, какое пристало первой жене владения. Шаровары зеленого шелка покрывал узор из переплетенных цветов, голубых и золотых. Рубаха такой же ткани плотно облегала тело, подчеркивая его стройность. Горловина, раскрытая спереди, была перехвачена золотыми застежками, а под ними плавно поднимались ее скромные груди. Стройную шею обвивали нити сапфиров и изумрудов, изумрудным же и сапфировым были подведены ее глаза. Солнце высекало зеленые и голубые огоньки из ее колец, когда она поправляла свои хитро убранные волосы.

При всей своей утонченности она на вид дитя, да и только, застигнутое в разгар шалости, которую не оно учинило.

— Что это? — Кейда протянул руки. — Моя возлюбленная жена, — добавил он для ушей рабов и слуг, бросивших свои занятия.

— Я неожиданно обнаружила письмо из владения Дэйш, которое нас ждало, — Итрак с треском смяла тростниковую бумагу. Джевин, следовавший за ней по пятам, в открытую хмурился.

— Это по поводу нашего приглашения? — Кейда чуть повысил голос. — О том, что Рекха Дэйш посетит нас на Равноденствие, чтобы отвезти обратно к господину ее владения весть о предзнаменованиях, дабы он мог сравнить то, что открылось нам, с тем, что небеса предрекают Дэйшам?

— Если бы я могла подготовить все и всех в усадьбе, чтобы принять ее подобающе, — рука Итрак дрожала, и Кейда заметил бурное смятение в ее глазах. — Если бы я могла оживить в памяти все торговые дела Чейзенов с Дэйшами… Но боюсь, нам следует ожидать эту достойную даму сегодня же.

— Правда? — Кейде удалось произнести это слово непринужденно. — Какая неожиданная радость. — Пусть кто угодно различит насмешку в его голосе.

— Еще более неожиданная, чем тебе показалось, мой господин, — осмелев от его слов, Итрак позволила себе легкое раздражение. — Нам предстоит принять первую госпожу соседского владения, Джанне Дэйш, а не Рекху. И следует поторопиться с приготовлениями.

— Особая спешка тем не менее ни к чему, — Кейда старался не глядеть на толпившуюся вокруг челядь, а Итрак раскрыла рот от изумления. — Те, кто нам служит, усердно потрудились, готовясь к этому неожиданному переезду с юга. Я не склонен благодарить их за усердие, требуя большего. — Он преступил с ноги на ногу. — Если мы окажемся не готовы принять Джанне Дэйш, когда она прибудет, то она может остаться на борту корабля. Ведь она сама решила явиться раньше, чем ее пригласили.

Можно не сомневаться, неспроста решила, чтобы сбить Итрак с панталыку и заставить беспрерывно и униженно извиняться за недостаток гостеприимства.

— Ты прав, мой супруг, — Итрак воздела подбородок, лицо ее сделалось безмятежным. — Наши люди хорошо потрудились и заслужили нашу признательность. Благо Чейзенов для нас превыше блага Дэйшей.

Джевин у нее за спиной улыбался во весь рот.

— Разумеется. — Кейда скрыл свои истинные чувства, вслушиваясь в бойкий шепоток, вызванный смелым заявлением Итрак. — День жаркий, жена моя. Давай немного освежимся, прежде чем вернуться к нашим обязанностям. Настало время передышки для всех.

Он величественно повел рукой. И сразу же служители обоего пола поставили кто куда свою ношу и бросили дела. Некоторые рухнули в траву, другие направились к каменному домику над источником, где наполнялись бочки для воды. Те же, кто переносил с берега продовольствие, тут же набрали плодов и воздушного хлеба.

Кейда привлек Итрак, просунув ее ладонь себе под локоть, и они зашагали к главным воротам усадьбы. Над ними нависла внешняя стена, возведенная из светлого эзабирского песчаника. По углам поднимались башни из иного камня, заметно темнее. То здесь, то там сохранились черные пятна, немые свидетели колдовского огня дикарей. Кейда ответил на приветствия воинов, выстроившихся на дорожке вдоль стены.

— У каждого отряда своя башня, мой господин, — пояснил, ступая за ним по пятам, Джевин. — Там они едят, спят и держат свое оружие.

— Превосходно, — одобрил Кейда.

А следят ли они столь же бдительно за тем, что происходит внутри стен? Кому и как проявят они верность, если нам с Девом по возвращении Ризалы понадобится тайно входить и выходить, чтобы не возбуждая подозрений?

Кейда зашагал впереди всех во внутренний двор через ворота, почти не отличающиеся от тех, что имеются в береговых укреплениях. Внутри, лопоча, выбегали из расселин в неровных серых скалах ручейки и направлялись в обход восхитительных беседок, где среди ярких цветов порхали пестрые птицы. Крохотные водопады рушились в заводи с радостным плеском. Проворные, белые с серебром, рыбки метнулись при приближении людей в укрытие среди набухших зеленых стеблей и бутонов, из которых скоро явятся алые цветы, или среди простертых по воде поникших листьев голубых кувшинок, начавших увядать.

— Странно представить себя на место недругов, ступающих по этим хорошеньким тропиночкам, — поделился он с Джевином.

— Попробуй пробеги здесь по воде, живо наткнешься на ямы и ряды копий, — молодой раб указал на тени под играющей поверхностью заводи.

— Но, судя по рассказам, ничто не остановило дикарей, — жестко напомнила Итрак.

Я не единственный, кто не хотел сюда ехать. Ты воспользовалась необходимостью восстанавливать усадьбу на юге как предлогом держаться подальше отсюда, где затаились воспоминания, разве не так?

— Здесь-то, конечно, нет. Но в конце концов мы их остановили, — напомнил ей Кейда. — Чейзены и их союзники.

Достаточно ли того, что я привел помощь, чтобы меня здесь приняли?

Он оглядел детинец крепости. Прочная твердыня из полосатого камня высилась впереди. Лишь крохотные окошки имелись в наружной стене на самом верху. Единственный вход шел через основательную пристройку с восьмигранными башнями по углам. В самом низу вокруг стены высились колоннады, предлагая тень, и скамьи для тех, кто явился к хозяину. Теперь на этих скамьях сидели мужчины и женщины с лицами, полными надежды, все они тут же вскочили и низко поклонились. Из-за оборонительной стены глядели воины.

— Мой господин! — Управляющий Бейо поспешил к нему из тени колоннады. — Прошу, прости этот беспорядок!

— Мы едва успели разгрузить корабли, — мягко напомнил Кейда. — И я погожу до заката, прежде чем решать, пороть ли тебя за нерасторопность.

Бейо, вздрогнув, вытаращил глаза, но в следующий миг расхохотался. Кейда улыбнулся и сжал руку Итрак:

— Взглянем на сады. А ты разыщешь нас и позовешь, когда приготовят еду.

Бейо двинулся на шаг впереди Дева и Джевина, а Кейда повел Итрак через отдающую поклоны толпу к арке, ведущей в сад. Внутри пристройки размещалась площадка, также обрамленная колоннадами. Сюда пока не допустили просителей, скамьи пустовали над хитрым узором из синих и бурых плиток, там и сям все еще поблескивающих быстро высыхающей влагой. На одном отрезке плитки были совсем новыми. Кейда кивнул в ту сторону:

— Что здесь случилось?

— Дикари подожгли розы, — Бейо нахмурился.

— Я вижу, кусты оживают, — и Кейда с улыбкой посмотрел на Итрак.

Розовые кусты не заполняли садик в середине двора, но те, что уцелели, выбросили побеги со множеством бутонов, их листья были обильными, блестящими и зелеными.

— Будем считать это знаком, — сказала она, неуверенно просияв. — Ты видел еще какие-нибудь предвестия, когда высадился, мой господин?

— Нет, — признался он. Вспышка солнечного света привлекла его взгляд. Подняв голову, Кейда увидел, что самый верхний этаж восточной башни пристройки окружен стеклами, и углы между ними не соответствуют восьми углам стен.

Двенадцать граней. Обсерватория Чейзена Сарила. Теперь, когда владение стало моим, и она моя. Что я оттуда увижу?

Ворота вели во двор главного здания, они были двойными, у каждого входа стояла охрана. Итрак ненавязчиво повела Кейду к восточным воротам. Они попали в небольшое помещение, а оттуда в новый, более обширный, внутренний сад.

— Если ты меня простишь, мой господин, — Бейо скользнул мимо вождя, задержавшегося в тени новой колоннады, — я присмотрю за тем, как готовят угощение.

Бейо поспешил удалиться. С внутренней стороны стены крепости размещались спальни и мастерские для слуг и рабов, постоянно и временно здесь живущих. Покои вождя располагались вокруг лабиринта двориков в одноэтажных зданиях из местного серого камня с охристыми черепичными крышами, снабженными слуховыми окнами.

— Это помещения для старших слуг? — попытался угадать Кейда, глядя на Итрак. — Или кухни?

Она его не слышала. Ее глаза блестели от слез, она глядела на сад среди первого двора.

— Здесь у Сарила… — и поспешно поправилась: — Здесь у вождей Чейзенов всегда произрастал целительский огород.

— А там дальше залы для приема, — задумчиво произнес Кейда.

Где мне отныне положено сидеть, создавая законы и верша суд, исполняя свои обязанности целителя и наставника целителей. А это необходимо, иначе я не внушу людям доверия. Они должны верить, что все опять хорошо, или хотя бы настолько хорошо, насколько можно ожидать. Но как все может быть хорошо, если я, похоже, не вижу способа выскользнуть отсюда незамеченным, чтобы спасти их, скатившись до отвратительной магии, которую привезет с севера Ризала? Как все может быть хорошо, если я только прикидываюсь здешним вождем?

Какой-то слабый шорох заставил его обернуться. Он увидел Дева со скучающей физиономией, беззаботно рисующего что-то на плитках пыльным носком ноги. Джевин наблюдал за северянином с негодованием и холодной тенью на лице. Тут молодой раб заметил, что вождь смотрит на него, и юное лицо густо вспыхнуло от смущения, а взгляд упал на плитки.

— Залы для приема вон там, Дев, — Кейда внезапно указал на широкую арку в южном конце сада, ведущую в огромное здание. — Там их целая череда. Иди по ним вперед, пока не попадешь в главный, оттуда сверни на запад. Покои вождя идут вдоль всей задней стены крепости. Поди и присмотри, чтобы все было как следует.

Дев поправил груз у себя на плечах и поплелся прочь.

— Как тебе угодно, мой господин.

Кейда высвободил из сгиба локтя руку Итрак в шелковом рукаве и сплел пальцы с ее пальцами.

— Я помню этот сад, когда он принадлежал Чейзену Сарилу, — тихо сказал он. И бережно, однако настойчиво повел ее из-под колоннады по тропинкам белого песка, разделяющим тщательно подобранные посадки. Джевин, поколебавшись, все-таки остался и, опираясь о столб, следовал за Итрак взглядом.

Пурпурный мак, чтобы заглушать боль, тут же красное копье, очищающее кровь и привлекающее пчел к цветкам. Огнецвет, облегчающий грудь, вместе с мохоперцем, прекрасным средством против любых паразитов, а заодно он отделяет желтые брызги от одноцвета. И все это в тени отменно ухоженных деревьев воскоцвета, листья которых бесценны для промывания ран, а стволы поддерживают белые лианы, сами по себе не ахти что, но корни у них ценные. Ценные, но опасные, а кусты барбариса защищают от любого, кто вздумал бы их неосторожно выкапывать.

— Я рад видеть, что здешняя челядь все еще бережет честь Чейзена Сарила, заботясь о целебной делянке.

Кейда оглядел грядки. Ни одного сорняка на богатой черной почве, тщательно выровненной для произрастания ценных растений. Единственный след здесь побывавших дикарей, подпалины на светлой коре деревьев.

— Он любил это место, — одинокая слезинка медленно скатилась по щеке Итрак, оставив слабый след золотой краски. — А познакомились мы с ним в таком же саду моего отца. Мы все любили цветы: я, Олкаи и Секни… — Горе сдавило ей грудь, и она поспешно отвернулась.

— Знаю, — Кейда с сочувствием сжал ее пальцы. — Каждую книгу по травам, которую я тщательно изучал по обязанности, Сарил прочел не меньше десяти. Из одной любви к растениям и их свойствам.

Он не отличался храбростью или особой проницательностью, но довольствовался своим скромным владением, своими женами из младших дочерей, признательным за его теплое восхищение. Стану ли и я когда-либо довольствоваться тем, что имеется, пусть узы крови или пылкие чувства не привязывают меня к Чейзенам?

Другие властители могли насмехаться над Чейзеном Сортом, ибо тот правил шелковым хлыстом, но многие просто завидовали его мирной жизни. Как мне не достает стука затворяющихся ворот усадьбы Дэйшей при мысли, что Джанне забыла бы о своем непременном достоинстве, а Рекха даже оставила бы свои сложные расчеты по сделкам.

Теперь Дэйш Кейда так же мертв, как и Чейзен Сарил. А насколько больше потеряла Итрак, ведь она едва ли старше моей первой дочери. Но мои дети знают хотя бы, что телесно я жив, пусть даже потерян для них.

— Так странно оказаться здесь без него, — отчаяние в голосе Итрак ударило по чувствам Кейды куда острей, чем ее слезы.

— Сарил и твои сестры по браку все еще часть этого владения, пока цветут насаженные вами сады, — он обвил рукой ее плечи и привлек к себе. — Благословение Секни придаст силы настоям этих трав. Доброта Олкаи добавит аромата благовониям, изготовленным из цветов.

Мне стоит позаботиться, чтобы эти цветы цвели. Если с ними случится неладное, это будет мрачное предвестие, которое поймет всякий на Эзабире.

— Ты прав. — Итрак вывернулась из его объятий и кончиком пальца тщательно вытерла слезу. — Прошлого не изменишь. Жребий, что привел нас сюда, странен и суров, оба мы и представить себе такого не могли, но должны верить, что все к лучшему. Случившееся лишь доказывает, что ты верно поступил, потребовав это владение, — решительно произнесла она. — Есть благой знак: улов жемчуга, и у нас имеется робкая надежда изгнать дракона, а разве появилась бы она без воспоминаний твоего раба, что таких тварей одолевали на севере? Чейзен Сарил был хорош в дни мира, но не мог справляться с испытаниями войной… — Ее голос задрожал, несмотря на решимость.

— Никто из нас до поры не знает, что мы способны вынести, а что нет, — отстраненно проговорил Кейда.

Даже если Чейзен Сарил не выдержал испытания вторжением и колдовством, это все равно не давало Джанне Дэйш права создавать угрозу его жизни лишь на основании ее суждений. Я прожил с ней половину моих лет, делил ложе, наша кровь течет в наших детях, но я не догадывался, что она способна поступать так беспощадно. И вот она едет сюда, несомненно с той же неколебимой верой в свое понимание того, что именно нужно делать.

— Где ты собираешься разместить Джанне Дэйш? — спросил Кейда.

— В покоях для гостей меж других садов. — Итрак повернула к удлиненной арке, ворота отворялись в новый зеленый уголок. Госпожа с неуверенностью взглянула на Кейду: — Олкаи Чейзен всегда приглашала жен из союзных владений в свои покои, но не думаю, что мне этого хочется.

— Пожалуй, это мудро, — согласился Кейда, терзаясь стыдом за то, что Дэйшам больше нельзя доверять.

Он последовал за Итрак, Джевин за спиной не отставал ни на шаг. За этим новым садом тянулись покои для не самых почетных гостей. На юге двери выходили в лабиринт игровых и детских, в шумное некогда царство детей владения.

— Это был сад Секни, — Итрак указала на глянцевые темно-зеленые веера листьев, отходящих от стволиков. — Взгляни, она посадила здесь питрал, чтобы по нему шлепал дождь, ей нравился этот звук.

Кейда взглянул на нее.

Ты слышишь умолкшие голоса детей Секни и Олкаи, как и я слышу гомон сыновей и дочерей, которых принесли мне Джанне и Рекха.

— Сад Олкаи был вон там, — Итрак провела его по другому крытому проходу, разделяющему более роскошные гостевые покои. — Там мы сажали ароматные цветы и держали птиц.

Вещие белые голубки поглядывали из своих прихотливых клеток, нежно воркуя в смягчающем любое горе благоухании многоцветного сада. Тусклые перепелки купались в пыли или прихорашивались, не обращая внимания на хозяев.

— Значит, теперь здесь твои покои как первой жены владения и здесь никто не вправе тебя тревожить, — Кейда поглядел на юг, где за широкими дверьми располагался зал для приемов, легкий ветерок шевелил тонкие занавеси. — Уверен, Джанне и тем, кто состоит при ней, будет весьма неплохо и в любых других помещениях.

Бойкий шум внутри пробудил Джевина устремиться к жилищу первой жены.

— Ты позволишь, моя госпожа?

Итрак кивнула и принялась вновь мять письмо Джанне, которое все еще держала в руке.

— Скажи служанкам, чтобы приготовили покои пеплоцвета для госпожи Дэйш.

— Но не раньше, чем они позаботятся об удобствах госпожи Чейзен, — напомнил Кейда. — А тебе стоит не спеша помыться и подкраситься, после чего посмотришь, в каком состоянии наши торговые дела с Дэйшами. Мы проделали долгий путь, день у нас бурный и миновал лишь наполовину.

Итрак огляделась, дабы убедиться, что за ними не наблюдают.

— А когда прибудет Джанне Дэйш? — И вопрошающе взглянула на него.

— Если, — Кейда подчеркнул это слово, — ты готова будешь ее принять, прими. Если нет, — он пожал плечами, — тогда не надо. Полагаю, я, скорее всего, буду занят до вечера, самое малое, — проговорил он. — Тогда Джевин сможет передать Бируту, что мы оба поглощены делами владения, и пусть Джанне Дэйш пока приходит в себя от тягот пути. В конце концов, она не так молода, как прежде.

— Не думаю, что Джевину стоит передавать Бируту последнее, — с еле заметной улыбкой произнесла Итрак.

— Нам не стоит наживать в ее лице врага, — согласился Кейда. — но ей не повредит напоминание, что ты первая жена Чейзенов.

Итрак заулыбалась шире.

— Тем не менее мы не станем ждать слишком долго.

— Нет, ровно столько, сколько потребуется, — он оглядел сад. — Прости меня, я пойду посмотрю, не заблудился ли Дев по дороге в мои покои.

Итрак положила ему на плечо ладонь после того, как еще раз бегло огляделась.

— Когда мы мало-мальски наведем здесь порядок, — колеблясь, заговорила она, — не мог бы ты подыскать себе доверенного раба с кровными узами на Архипелаге? А этого не отпустил бы обратно на его варварский север?

— Уж что-что, а это с удовольствием, — пылко пообещал вождь. И тут же замялся: — Я могу попасть в главный проход через твой приемный зал?

— Да, мой господин, — Итрак едва не рассмеялась.

Джевин появился в дверях ее покоев:

— Еда готова, моя госпожа.

— Мне бы следовало первым делом пройти в обсерваторию, проверить знамения. — Кейда поцеловал Итрак в лоб: — Ступай.

В приемном зале было прохладно, арки окон затеняли покровы из муслина. На белых плитах пола красовались изображения букетов из синих и золотых цветов. В мраморной чаше роптал фонтан. Ковры в обоих концах зала радовали глаз ярким узором из белых и синих цветов на золотом фоне. На этот узор словно откликались расписные стены, где по тонким решеткам вились ползучие розы. Уложенные в ряд желтые подушки ждали любого, кого пригласит к себе госпожа: серебряные подносы на столиках по краям были уставлены кувшинами и кубками.

Здешней челяди, несомненно, удалось немало спрятать от дикарей. Любопытно, как? И любопытно, сумели ли они сберечь самоцветы-обереги Чейзена Сарила наряду с его тканями и обстановкой?

Через большую арку Кейда прошел в квадратное помещение поменьше, с дверями по обе стороны, ведущими в покои, где уединялись жены Чейзена Сарила. За аркой напротив начинался широкий проход, который, как понял Кейда, отделял помещения женщин от тех, что отводились для самого повелителя. И он зашагал вперед мимо дверей из железного дерева, отворяющихся в одинаковые вереницы покоев, готовых разместить вождей, приглашенных в гости или на совет.

Разумеется, вожди южных владений вряд ли когда-нибудь являлись сюда сидеть у ног Чейзена Сарила и внимать его мудрым речам. Не предстоит ли мне поднять имя Чейзенов на новую высоту? Если я избавлюсь от дракона, то они явятся, сядут и станут ловить каждое слово. Даже Улла Сафар. И пусть Джанне Дэйш подавится.

Кейда миновал приемный зал, поистине роскошный, с шелковой парчой, мягким ковром под ногами, коврами на стенах с изображением охоты, вполне под стать достоинствам вождя.

— А вот и ты, — с облегчением произнес Дев, возникая из двери, ведущей в какой-то боковой проход. — Ты будешь есть с Итрак или мне найти служанку, чтобы отправить ее на кухню?

— Я хочу посетить обсерваторию, — коротко ответил вождь. Помолчал. — Думаю, мне сюда.

Он отворил еще одну дверь и оказался в меньшем по размеру зале с коврами, где узор ярко-белых переплетающихся листьев кантиры на темно-ореховом фоне смягчали тонкие белые извивы кушаковника. Низкие столы из дерева фора цвета густой ржавчины были уставлены широкими медными чашами, наполненными душистых лепестков. Две служанки с тряпочками для натирания поклонились и тут же исчезли за дальней дверью.

— Здесь тебе придется более убедительно играть роль раба, чем в южной усадьбе, — негромко предупредил он Дева. — Тут прежде жило куда больше народу. Они успели бежать от захватчиков, не попались и не погибли.

— Я стану кланяться и ползать у тебя в ногах, — пообещал Дев, проказливо изгибая губы.

— Есть кое-что поважнее, — одернул его Кейда, когда они перешли в следующий зал. — Ты должен узнать как можно больше имен старых слуг. Мне надо отличать рабов от свободных островитян. Если это рабы, я должен знать, откуда они и как попали в рабство. Необходимо знать, кому можно доверять, кого можно подкупить, кто станет лишь исполнять свой долг, но не более, а кто примет грудью удар ножа за своего господина. Вряд ли найдется много таких, на чью верность я вправе рассчитывать. А также мне надо знать, кто особенно предан Итрак.

Телует мне нужен, а не ты, тупоголовый варвар.

— Если я смогу расположить их к себе, особенно старых слуг, это определит отношение ко мне всех прочих, — продолжал Кейда вслух. — И не повредит узнать подробности, как они спаслись от врага, кто куда бежал, и как много не добралось до укрытия. А спать изволь на тюфяке у моих дверей, как тебе положено, — добавил он. — И никаких возражений, Дев, не то все станут показывать на тебя пальцами.

— Недаром вас принято считать варварами, вы, алдабрешцы, обращаетесь со своими рабами как с собаками, — с презрением пробурчал северянин. — Может, ты на меня ошейник с поводком наденешь?

— Не задирай меня, — ехидно ответил вождь. — Кое-какие вожди так и поступили бы. И поставили бы для тебя миску на пол, дабы научить надлежащему смирению.

Он остановился, очутившись на пороге большой палаты для приемов. Простота ее поражала после той роскоши, что осталась позади. Здесь пол был вымощен незатейливыми белыми плитками, беленые стены ничем не украшены, в середине потолка поднимались хоры с окнами, чудом стекольного искусства. Яркие цветные стекла образовывали сложный узор, который окрашивал солнечные лучи, и те, точно от драгоценных камней, падали на пол, воспроизводя картину наверху.

И эта картина меняется всякий раз, чуть облако промчится по небу; она разная, когда солнце всходит, когда стоит высоко и садится. Искал ли Чейзен Сарил предвестия в здешних красках? Я ничего о таком провидении не знаю.

Ни ковров, ни подушек. Тем, кто являлся к господину, приходилось стоять и быть благодарными за такую милость. Из дальней стены выступала резная, окованная бронзой балка, подобная носу триремы. Она несла на себе белый шелк, образуя шатер. И под шатром виднелся золоченый табурет из дерева с перекрестными опорами.

— Здесь можно вершить суд, но не больно-то расслабишься, — насмешливо заметил Дев.

Внезапно Кейда принял решение.

— Настанут времена, когда я и впрямь приберу к рукам владение и стану вершить суд. Мне нужны руководящие знамения. И новости с отдаленных островов, если я не намерен уступить их алчному дракону. Я, конечно, буду получать доклады с «Туманного Голубя», но ты, будь добр, подружись с матросами на якорной стоянке, особенно с теми, что служат на галерах, которые развозят голубей-вестников. Тебя поразит, чего они набрались.

— И при этом я должен постоянно держать голову ниже плеч и никому не напоминать невзначай, что я треклятый варвар с оскверненного волшебством севера? — лукаво спросил тот. — И лелеять надежду, что никто не задаст неловкого вопроса, как мы умудрились перебить колдунов-захватчиков вдвоем, не считая Ризалы, готовой, если что, взбодрить нас стишками?

— И ты мне постоянно твердишь, какой ты умник, — повернувшись спиной к табурету под шатром, вождь покинул палату и зашагал примыкающими к ней залами, роскошно обставленными и ярко расписанными, направляясь в целительский огород.

Тут Дев сообщил с ухмылкой:

— Я уже вынюхал кое-что полезное. Бейо показал мне тайный ход из этого садика, раз уж я твой доверенный раб, пусть и подозрительный варвар. Вдоль задней стены идет подземный лаз, оттуда несколько лестниц в твои покои и одна в малые залы для приемов. А в другую сторону лаз тянется за восточный мыс и заводит в пещеры. Там, похоже, все изрыто пещерами. В этих пещерах челядь прятала добро из усадьбы, пока не погрузила его в лодки и не подалась с ним куда придется, лишь бы от дикарей, — и Дев захихикал. — Бейо предвкушает, как покажет Джанне усадьбу, где уже почти вернулось былое великолепие благодаря тебе, мой господин. Есть лишь несколько исключений, о которых, очевидно, уже должна знать Рекха.

— Держись подальше от Бирута, телохранителя Джанне, — сурово предупредил вождь. — Он заподозрит тебя просто так, на всякий случай, а он достаточно хитер, чтобы от него не укрылось то, что укроется от Джевина. А если уж возьмет след, так сумеет его не потерять. Обходи его стороной. Ни к чему, чтобы Джанне получила что-нибудь, что можно против нас использовать.

— Вряд ли она превзойдет свой последний подвиг, — произнес Дев, скорее задумчиво, чем с насмешкой. — Так где тут обсерватория? И голубятня?

— Голуби размещаются в пристройке, — Кейда махнул рукой в сторону башен, вздымавшихся для защиты дома, где неослабно несли дозор меченосцы и стрелки.

— Не будет особого толку от всех воинов владения, если объявится дракон, — с некоторым злорадством заметил северянин.

Поскольку не нашлось ответа, Кейда молча зашагал через лекарственный огород к лестнице, ведущей к башне со стеклянным верхом.

— Обсерватория там, наверху.

Отворив дверь, он вздрогнул, увидав седовласого слугу, воззрившегося на него с изумлением.

— Мой господин, — тот поклонился, прижимая к побуревшей рубахе внушительный том в коже цвета дубовой коры.

— Кто ты? — спросил Кейда после того, как сердцебиение унялось.

— Тасу, мой господин, — тот по-прежнему стоял склонившись. — Здешний хранитель книг.

— Тогда покажи нам, что ты сберег здесь для Чейзенов, — живо предложил Кейда.

Кейда и Дев последовали за стариком по заново отстроенной лестнице в помещение, занимавшее всю ширину башни под обсерваторией со стеклянными стенами. Здесь от пола до потолка стояли на полках впритык одна к другой всевозможные книги. Широкий стол черного дерева, до блеска отполированный за те годы, что служил, красовался посреди зала. На нем были рассеяны наклонные книжные подставки, а под него тщательно задвинуты табуреты. Кейда с удовольствием оглядел полки:

— Отрадно видеть, что библиотека Чейзенов настолько хорошо сохранилась. Я боялся, как бы захватчики не сожгли книги, чтобы греть свои голые задницы.

— Они так и поступили с тем, что нашли, мой господин, — Тасу загородил улыбающийся рот морщинистой рукой, делая вид, будто ему необходимо поправить седую бороду. — То оказались копии малоценных изданий. Когда маяки поведали нам о вторжении, у нас оказалось достаточно времени, чтобы отнести самые важные книги в пещеры вместе с основными сокровищами этого дома. Мы оставили кое-какое добро, обветшалое и не больно-то пригодное. Мы надеялись, они решат, что захватили не особенно богатое владение. И мы оставили здесь достаточно пищи, чтобы им хватило на дорожку, но не столько, чтобы возбудить желание остаться. — Его улыбка угасла. — Затем мы замуровали пещеры, оставив внутри лучших бойцов на случай, если придется защищать мудрость и богатство Чейзенов. А сами растворились в лесной чаще. Те, кто не мог бежать. Воины и рабы тянули жребий, кому выпадет остаться и удерживать пристройку, чтобы дать беглецам время, а дикарям не позволить пуститься вслед за ними. — Он поглядел на Кейду умоляющими темно-карими глазами. — Мы ведь тогда еще не знали, что против нас пущено в ход колдовство. Защитники пали, мой господин, от рук чародеев.

— Тогда еще никто этого не знал, — твердо сказал ему Кейда. — А если бы вы остались, вас ждала бы позорная смерть или еще более отвратительный плен.

— Мы полагали, что спасены, когда прибыли корабли Редигалов с вестью, что Дэйш Кейда не умер, как мы слышали прежде, а жив и несет средства одолеть колдовство дикарей. И самым большим облегчением оказалась новость, что ты требуешь наше владение для себя, ибо мертв как раз Чейзен Сарил. — Голос старика дрогнул. — Теперь объявился дракон. Я тебе честно скажу, мой господин, и можешь велеть меня выпороть, если желаешь, но кое-кто спрашивает, а стоило ли так стараться.

— Я никогда бы не выпорол честного малого за то, что он задал правомерный вопрос, — уверил его вождь.

— Как же мы одолеем дракона? — Тасу растерянно огляделся, посматривая на книги, чтобы не встретиться со взглядом господина.

— Кажется, такие вещи известны варварам далеко на севере, — осторожно произнес Кейда. — Я отправил самую скорую трирему Чейзенов поискать в северных владениях Алдабреша каких-либо намеков, как убить чудовище или хотя бы прогнать его. Пока мы ждем, он, кажется, с удовольствием пожирает оставшихся дикарей, и я не против. Если же он обрушится на народ Чейзена, мы сделаем все возможное, чтобы его сдержать, в ожидании средства окончательно от него избавиться. — Он поднял взгляд к беленому потолку, без всякой видимой причины усеянному образцами раковин любопытных экземпляров морских созданий. — А я тем временем стану изучать круги, земной и небесный, и всю премудрость, какую сможешь предложить мне ты. И мы бросим вызов чудовищу, когда придет пора, во всеоружии.

Не знаю, стоит ли стараться мне или тебе, но если уж я предводитель этого владения, то должен делать все возможное, чтобы его защитить, не жалея жизни. И это покажет мне так или иначе — был ли я прав, прибегнув к волшебству, чтобы победить волшебство.

Кейда тут же заговорил о другом:

— Ты знаком со смотрителем голубятни?

— Да, мой господин. — Тасу был слишком ошеломлен, чтобы поклониться.

— Мне нужны все послания с кораблей, несущих дозор у западных островов. Пусть их доставляют в обсерваторию, — он пересек зал и остановился у лестницы, ведущей на самый верх. — Можешь сделать это для меня?

— Да, мой господин, — старик покорно наклонил голову.

— Может, сходишь взглянуть, нет ли чего нового с утра? — предложил Кейда.

— Конечно, мой господин, — Тасу прошел к главной лестнице и осторожно начал спускаться.

Дев последовал за Кейдой наверх, в помещение со стеклянными стенами.

— Значит, эти послания тебе не понадобятся до заката?

— Он не станет так долго копаться, — Кейда заморгал от солнечного света, ослепительно льющегося сквозь двенадцать больших окон. На каждом красовалось выгравированное напоминание о природе знаков, которые следует искать в этой части земли или неба. Черные деревянные столбы, разделявшие окна, были помечены изображениями звезд, выложенными слоновой костью и золотом. Яркая эмаль то здесь, то там представляла небесные самоцветы: Сапфир, Изумруд, Топаз, Рубин, Аметист, Алмаз, Жемчужину и Опал. Солнце раскалило черную деревянную крышу, и стояла удушающая жара.

Дев подошел взглянуть на эмали.

— Не иначе таково было их расположение, когда строили обсерваторию. Мы бы могли выяснить, когда это было, немного поразмышляв и применив один из звездных кругов Сарила.

— А мне показалось, ты говорил, что все алдебрешское звездовидение является изрядной чепухой, — Кейда попытался стряхнуть гнетущее ощущение, вызванное духотой. — Открой-ка окна.

Дев осмотрел защелки, затем раскрыл форточки наверху каждого окна.

— Все твои высматривания знамений и гадания по ним — чепуха, — заявил колдун. — А все, что связано с вычислениями минувших лет, поразительно точно. Итак, мы прячемся здесь от Джанне Дэйш, и если да, то как надолго мы еще ничего не ели, а уже миновал полдень.

— Успеешь поесть после того, как найдешь что-нибудь, пригодное для твоих чар, позволяющих разговаривать на расстоянии, и узнаешь, как успехи у твоей подруги в поисках нужной нам мудрости, — осадил его Кейда. — И поспеши, пока не вернулся Тасу.

— А что ты станешь делать, когда он вернется? — Дев начал выдвигать ящики двенадцатигранного стола, гравировка на которых соответствовала окружению.

— Как я уже говорил Тасу, искать благоприятный день для схватки с драконом, — Кейда пододвинул табурет и потянулся за одним из звездных кругов. — Вопрошать небеса о том дне, когда вернется Ризала. Рассчитывать, сколько времени уйдет, чтобы после этого добраться до островов на крайнем западе. Прикидывать, что и насколько может нас задержать при поисках чудовища и как может подвести погода. Вполне возможно, что к тому времени зарядят дожди.

— Да, все это просто здорово до чего нам полезно, — усмехнулся Дев, подобрав латунную тарелку из-под взятого вождем звездного круга. Затем небрежным движением пальцев поджег тростниковое перо.

— Если вы не сможете обеспечить нас средствами против дракона, то — разумеется, — отрезал Кейда, сосредоточившись на звездном круге. — Где сейчас твоя женщина?

— Она нашлет тебе волдыри на уши, если ты осмелишься назвать ее так, когда она явится, — рассеянно заметил Дев. — И я имел в виду не просто ее острый язык. А, вот она, спит. Мило, не правда ли? — Он прыснул.

— Разбуди, — Кейда поднял взгляд и услышал, как внизу открывается дверь. — И побыстрее, — он прошел по полу с затейливой резьбой и заспешил вниз по ступеням. Тасу стоял, прижав руку к костлявой груди, тяжело дыша. Кейда постарался, чтобы в его голосе звучало одобрение, а не раздражение. — Ты быстро обернулся.

— Да, мой господин. — Тасу глубоко вздохнул и протянул пригоршню серебряных цилиндриков. — Один из парнишек сбегал туда для меня.

— Позаботься, чтобы я узнал его имя, — Кейда ловкими пальцами отвинтил крышечки с цилиндриков и вытащил оттуда хрупкие завитки бумаги. — А ну-ка прочтем. — И настойчиво препроводил старика в помещение с книгами.

— Могу ли я спросить, какие новости, мой господин? — Тасу выглядел утомленным и озабоченным.

— Хорошие, — медленно ответил вождь, поднимая к глазам тонкий листок, чтобы разобрать мелкий почерк. — Во всяком случае, с «Туманного Голубя». Они только один раз видели дракона за последние десять дней, и тот убивал чужаков. С тех пор наши воины очищали западные острова без его вмешательства.

— И впрямь добрые новости, мой господин, — отозвался старик.

Кейда оглядел уставленные книгами стены.

— Мне надо быть готовым к встрече с чудовищем, если оно вдруг здесь покажется, или когда мы отыщем способ, как его убить. Можешь найти мне самые недавние записи предвестий, которые оказались особенно значительными для владения? И что-нибудь более давнее, что, по твоему мнению, может иметь отношение к грядущим дням. И еще: был любопытный знак, когда мы находились на жемчужных рифах: акула-младенец, найденная живой в утробе акулы-матери. Есть здесь какие-нибудь записи об акулах?

— Я могу поискать, мой господин, — глаза Тасу засияли.

— И еще об одной услуге можно попросить? — Кейда улыбнулся. — Не можешь ли найти кого-нибудь, кто передаст мои слова Бейо и госпоже Итрак? Я решил, что поем здесь.

— Очень хорошо, мой господин, — ответил Тасу и послушно повернулся, чтобы спуститься по лестнице.

Кейда протянул руку к полкам и снял оттуда книгу, в которую углубился, пока старик не скрылся из виду. Как только он услышал, что дверь внизу закрывается, он немедленно помчался наверх на площадку, перепрыгивая через две ступеньки.

Времени мне как раз хватит, чтобы узнать, какие новости получил Дев от этой его женщины.