Зорина Светлана Владимировна Царица

Глава 1. Друзья и враги

Нэйя ушла со своей несостоявшейся коронации с высоко поднятой головой, но на большее её самообладания не хватило. На следующий же день она устроила Тамрану дикий скандал. Ариэна узнала об этом от Вилии — девушки из бывшего лесного посёлка, которая сама вызвалась ей прислуживать. Чувствовалось, что недостатка в прислуге в замке не будет. По новому закону, который вскоре должны были принять, слуги больше не считалась низшим классом, выполняющим самую грязную работу и живущим на жалкое пособие. Теперь это были вольнонаёмные работники. Они заключали с хозяевами письменные соглашения, где строго оговаривались и их обязанности, и оплата их труда. Если условия договора не выполнялись, расторгнуть его мог и хозяин, и работник. Все уже знали, каким будет в среднем жалованье дворцового слуги, так что в замок теперь каждый день приходили люди, желающие получить здесь работу.

— Темра заявила, что даже разговаривать со мной не хочет, — сказала Вилия Ариэне. — Говорит, стоило воевать за звание свободного человека, чтобы пойти в служанки! А я решила, что лучше наводить порядок в царских покоях, получать за это деньги и жить во дворце, чем каждый день хлопотать по хозяйству дома и получать за это только взбучки да выговоры. В конце концов, если мне тут не понравится, я не стану продлевать договор и уйду. И никакие распорядители не пустят по моему следу нюхачей.

Нюхачами в народе называли маленьких хищных зверьков тинаков, которые отличались необыкновенно острым нюхом, и воинов специального подразделения, занимавшегося поиском преступников, а до недавнего времени ещё и беглых слуг.

Вилия клялась, что услышала разговор Нэйи и Тамрана случайно, но Ариэна в этом сомневалась. Впрочем, ей было всё равно.

— Госпожа Нэйя так кричала, — рассказывала Вилия. — Я даже не ожидала. Она же всегда 6ыла такая важная, спокойная. Она говорила, что господин Тамран ничтожество… Я лишь повторяю её слова, госпожа. Уж я-то знаю, что это не так. Она кричала, что, если 6 не она, он бы не до6ился того, что имеет. И не стал 6ы царём. Это тоже враньё! Все знали, что царём должен стать молодой предводитель, а господин Тамран руководил Новой Аранхайей ещё до того, как его охмурила эта женщина. Конечно, её отряд помог нам, но это ещё не значит, что 6ез них мы бы не по6едили. Госпожа Нэйя требовала, чтобы он расплатился с ней и с её людьми. Ведь они тут за нас кровь проливали…

— Ну, допустим, не за нас, — усмехнулась Ариэна, — а за те богатства, которые хранятся в царской сокровищнице. Они же рассчитывали, что хозяйкой всего этого станет их атаманша. И осыплет их золотом с ног до головы. Мы расплатимся с ними, и щедро, да вот только думаю, они всё равно останутся недовольны.

Её опасения подтвердились. Тамран распорядился выдать каждому наёмнику по два далана золотом. На эту сумму можно было не только купить дом, но и открыть собственное дело. Прио6рести либо земельный участок, либо мастерскую со всем необходимым оборудованием. Или небольшое судно.

— Вы можете вступить в купеческую о6щину, — предложил лиммеринам Тамран. — Торговать с островитянами — дело выгодное. До сих пор только они плавали сюда. Почему бы не начать снаряжать торговые флотилии из Див-Аранхи? Царь Асфаар мечтал об этом…

— Нам плевать, о чём мечтали ваши цари! — гру6о прервал его Гинас, старший из командиров Нэйи. — Ты мог бы быть и нашим царём, диввин. Ты отличный воин, мы всегда уважали тебя. Мы помогли тебе завоевать корону и рассчитывали не на жалкие подачки, а на царское вознаграждение. Нэйя обещала, что мы получим свою часть сокровищ. И каждому достанется добра не меньше, чем на пятнадцать даланов.

— Да это же стоимость многоэтажной виллы и участка леса примерно в два квадратных мера! — возмутился Тамран. — Если я буду так расплачиваться с наёмными воинами, казна быстро опустеет, а я ещё должен помогать беднякам. Вдовам и сиротам. Я даю вам достаточно. Любой из вас, если разумно распорядится этой суммой, сможет не только жить в довольстве, но и со временем разбогатеть. Попробуйте заняться чем-нибудь стоящим…

— Ковыряться в земле? — ухмыльнулся Гинас. — Или продавать какие-нибудь горшки? Мы воины!

— Можете остаться в моём войске. Мне нужна береговая охрана. Будете ежемесячно получать хорошее жалованье.

— Мы хотим свою долю сокровищ! — прорычал Гинас. — То, что нам обещала наша госпожа. Ты собирался жениться на ней! Это она должна была надеть корону царицы! И зачем она только пригрела эту маленькую змею! Ты ещё пожалеешь, что обманул нас и нашу госпожу, диввин!

Нэйя покинула замок спустя три дня после скандала в скелле. Стражники доложили, что сопровождали её человек двадцать, не больше. Этот маленький отряд отбыл ранним утром. Остальные люди Нэйи были в недоумении. Похоже, она не сочла нужным посвятить их в свои планы, что отнюдь не улучшило их настроение.

Как бы ни были пираты разочарованы царским вознаграждением, отказываться от него они не стали. Некоторые даже приняли предложение Тамрана вступить в его гвардию, но таких оказалось немного. Ещё меньше было тех, кто решил открыть собственное дело. Большинство за несколько дней спустили своё золото в столичных кабаках и Домах Наслаждений. Четверо попались на попытке ограбить ювелирную лавку. Ещё десятка два-три этих бравых молодцов были задержаны гвардейцами за драки и разбойные нападения. Тамран вздохнул с облегчением, когда однажды утром ему доложили, что лиммерины наконец-то сели на свои корабли и отчалили от берегов Див-Аранхи.

— Хорошо, что большая часть тех денег осталась в стране, а не уплыла за море, — сказал он Ариэне. — Почти всё моё вознаграждение осело в тавернах и игорных домах. Заплати я им по пятнадцать даланов, они бы их только чуть дольше тратили. И беспорядков было бы больше.

К сожалению, беспорядки не прекратились и после отбытия лиммеринов. Некоторые сторонники Новой Аранхайи так бурно праздновали её победу, что весёлые вечеринки в тавернах частенько заканчивались драками. Не редкостью были и стычки с противниками новой власти. По всей стране ходили листовки с руганью в адрес Ариэны и Тамрана. Его называли царём нищего сброда, а её маленькой проходимкой, которая умеет вовремя напустить туману.

— Вот она — слава! — смеялся Тамран. — Аландир бы мною гордился. Именно сейчас, а не тогда, когда толпы скандировали моё имя. Он говорил, что настоящего правителя не могут всё время хвалить, как примерное дитя. Обязательно должны быть злопыхатели.

Тамран шутил, но Ариэна видела, что ему не так уж и весело. Чувство юмора не отказало ему, даже когда на их свадьбе враги сыграли с ними шутку, от которой всем присутствующим стало не по се6е. Это случилось во время праздничного застолья. После лёгких закусок, супа и заливного мяса подали дичь. Когда слуга поднял крышку с 6ольшого серебряного блюда, которое поставили перед царской четой, там оказались две кьяры со свёрнутыми шеями — самец и самка. В народе этих красивых птиц называли царьками — их тёмно-коричневые головки венчали золотистые хохолки, похожие на корону. Слуга по6леднел и забормотал, что сейчас же пойдёт на кухню и разберётся.

— Да уж, будь любезен, — улыбнулся Тамран. — Скажи, чтобы хоть ощипывали птицу, прежде чем подавать на стол.

Это был не просто вызов. Это была откровенная угроза. Нэйя успела посеять тут семена предательства, и ростки ещё только пробивались.

— Она очень любила обещать, — сказал как-то Ариэне Тамран. — Всем тут сулила горы золота и алмазов. Я говорил, что не стоит обещать людям слишком много. А она мне — «Не беспокойся, они будут довольны и тем, что им дадут». Она бы дала не больше, чем мы, но людей ведь теперь в этом не убедишь. Кто-нибудь всё равно будет твердить: «Вот стала бы законной супругой Нэйя, так у нас была бы куда более щедрая хозяйка».

Безвозмездная помощь из казны была выделена только одиноким старикам, вдовам и сиротам. Остальные могли получить заём на строительство дома, покупку земли или мастерской. Срок выплаты долга оговаривался с каждым особо. Этим занимались царские казначеи, выбранные на первом же заседании Совета, но Ариэне и Тамрану постоянно приходилось участвовать в обсуждении спорных вопросов и разбирать жалобы. А недовольных было много. И хотя все разговаривали с царской четой почтительно, Ариэна то и дело ловила на себе враждебные взгляды. Это лишний раз напоминало ей о том, что царя-то граждане Новой Аранхайи выбрали единогласно, а вот царицей кое-кто предпочёл бы видеть другую. Взрослую женщину с обворожительными манерами и милой улыбкой, дававшую своим будущим подданным столько сладких обещаний.

— Не бери в голову, — успокаивал Ариэну Дельвар. Он теперь был членом Большого Совета. — Люди всегда недовольны властями. Или не совсем довольны. Сколько им ни давай, всё будет мало.

— Да, — вздохнула Ариэна. — Как ни странно, больше всех просят и требуют далеко не самые бедные. Подумать только, ещё года четыре назад я считала, что нет людей хуже, чем Лой и Дамара… Иногда мне даже хочется вернуться туда, в 3елёный Ур. В мой уютный маленький домик…

— Это легко устроить, но через день-другой тебе станет там тесно. Тебе всегда было там тесно. 3а это-то тебя и ненавидели такие, как Лой и Дамара. Той, что сумела вырваться из когтей демона смерти, была уготована необычная судьба. Он вознёс тебя над вершинами гор, и теперь тебе трудно спуститься с этой высоты. А иные и рады бы забраться повыше, да не могут. У тебя всегда будут враги, царица, но друзей у тебя тоже достаточно, и ты всегда можешь на них рассчитывать.

Ариэна только через несколько месяцев узнала, что после случая на свадебном пиру один слуга вызвался пробовать все блюда и напитки, которые подавали царской чете. Его звали Савирин. Он жалел, что покалеченная рука не позволила ему сражаться за Новую Аранхайю, и был всей душой предан молодому царю и его избраннице. Савирин решил, что от угроз неведомый враг может перейти к действиям, и где гарантия, что не сегодня завтра в каком-нибудь из блюд не окажется яд.

Тех, кто подбросил мёртвых птиц, Ариэна вычислила довольно быстро. Ей даже не пришлось прибегать к магии. Каэна сказала ей, что в замке служит один из приятелей Темры.

— Его зовут Авал. Тощий такой, длиннолицый. Лучший птицелов в посёлке. Больше от него ни в чём толку не было. Его родичи даже удивились, когда он заявил, что нанимается в замок — ухаживать за царскими кайялами. Обрадовались, конечно. Решили, что взялся за ум. Он, как появился в замке, сразу подружку завёл. Она на кухне работает, и зовут её Рикка.

— Тоже из посёлка?

— Нет. Но она вполне могла удружить своему хахалю, когда он надумал сделать эту пакость. Я уверена, что это они. Не глядя в дым. Царёк — птица умная, осторожная. Их трудно ловить… Те ведь не подстрелены были, им шеи свернули. У нас только Авалу и удаётся заманить царька в ловушку, а как он приманку делает, никто не знает. Это его секрет. Я бы на твоём месте избавилась от этого парня, выгнала его отсюда. Темра и её компания терпеть тебя не могут. И в любой момент могут навредить. Все думали, что они уйдут с Нэйей. Нет, остались… Темра заявила: «Я сражалась за право быть на этой земле сво6одной и не покину страну из-за того, что царь неудачно женился. Всё ещё может измениться!» Так прямо и сказала. Мерзавка.

— Неужели ей было 6ы намного легче, если 6ы я стала просто царицей-аранхиной?

— Не намного, но легче, — засмеялась старуха. — Ты ведь по сути стала дважды царицей. Да ещё делишь ложе с первым мужчиной Аранхайи. Этого те6е не только Темра, но и многие другие женщины никак не могут простить.

— Очень им сочувствую, — усмехнулась Ариэна. — А этих двоих, видимо, придётся проучить.

Не пристало 6ы царице выслеживать по закоулкам всяких кухарок, но Ариэна надеялась, что о6 этом никто не узнает. Она подкараулила наглую парочку в длинном коридоре западного крыла и, спрятавшись за колонной, напустила на них туманные призраки. Авал и Рикка обомлели от страха, увидев, что к ним медленно приближаются две светящиеся в полутьме птицы с хохолками, похожими на корону. Когда же кьяры превратились в зубастых крылатых чудовищ, парочка с воплем пустилась наутёк. В этом крыле замка, где ещё не начинался ремонт, всегда 6ыло безлюдно и царил полумрак. Пока Авал и Рикка до6ежали до ярко освещённой лестницы, чудовища кружили над ними, беззвучно щёлкая зубастыми клювами, а глаза этих жутких тварей то и дело вспыхивали ярче молний.

На следующее утро Авал и Риква попросили жалованье за те дни, которые они проработали в замке. Но поскольку срок их договора ещё не истёк, их послали объясняться к главному управляющему Тифелу. Ариэна как раз оказалась в его кабинете. Боясь прослыть плохой хозяйкой, она старалась быть в курсе всего, что происходит в замке.

— Вас что-то не устраивает? — спросила она у Рикки и Авала. — Кто же расторгает годовой договор, не проработав и месяца? На это должна быть серьёзная причина. Я вас слушаю.

— Такое впечатление, что вы чем-то напуганы, — сказала она, так и не добившись вразумительного ответа. — Я всегда готова защитить своих подданных, какая бы опасность им ни угрожала. Но только если они не замышляют против меня дурного и честны со мной. Зло, которое мы совершаем, часто порождает призраки. И они потом преследуют нас всю жизнь. От них не убежишь, даже если переедешь в другой ур или уплывёшь на острова.

Авал побледнел, а Рикка расплакалась.

— Мы не замышляли ничего дурного, высокая госпожа, — выдавила она сквозь слезы. — Мы просто… Мы…

— Мы просто… хотели пошутить, — промямлил Авал, глядя себе под ноги.

Оба поняли, что отпираться не имеет смысла.

— Неудачная шутка, — холодно произнесла Ариэна. — Видимо, у того, кто подкинул вам эту идею, напрочь отсутствует чувство юмора. Это было неуважение прежде всего по отношению к моим гостям. Слугам на кухне назначено высокое жалованье не за то, чтобы они портили аппетит гостям этого дома. Как хозяйка я попала в крайне неловкое положение.

Рикка зарыдала ещё громче.

— На первый раз я вас прощаю. Я даже велю заплатить вам за то время, которое вы отработали. А можете и остаться. Я сделаю вид, что ничего не было.

— А… призраки… — шмыгнула носом Рикка.

— Больше они не будут вас преследовать, — пообещала Ариэна. — Разумеется, если вы больше не пойдёте на поводу у подлых людей и снова не навлечёте на себя неприятности.

Предлагая этим двоим остаться, Ариэна хотела показать, что она не боится ничьих происков, но хулиганства в своём замке не потерпит. Авал и Рикка всё же ушли. Похоже, они поверили, что молодая царица может при помощи магии узнать о любой проделке любого из своих подданных. И наказать может при помощи магии, а это похуже, чем штраф или сидение под арестом.

Ариэна не сомневалась, что Авал всё расскажет Темре. Скорее всего, акробатка больше не решится вредить хозяевам Круглой Башни. Во всяком случае, пока. Она затаится и будет ждать, когда объявится её покровительница. Темра и её компания не ушли отсюда вовсе не из любви к родным местам. Нэйе нужны свои люди во вражеском стане. Она не успокоится. Она потеряла всё, к чему так упорно стремилась. А главное — она потеряла Тамрана. Она будет мстить, как только оправится от потрясения, а значит, надо быть начеку.

Восстановив наконец свою магическую силу, Ариэна решила выяснить, где находятся два её главных врага — Нэйя и Галиан. Бывший избранник скрывался в Таар6ане. Так называлось самое крупное раннадское поселение, где жил верховный вождь кочевников и все его двенадцать семей. Там же была сосредоточена большая часть воинской силы раннадов. Дамея, которая несколько раз слетала туда на разведку, сообщила своей избраннице, что сейчас кочевникам не до войны. Они забивают скот, вялят мясо, запасаются топливом — в общем готовятся к зиме, которая в степях довольно суровая.

— Они сроду зимой не воюют, — сказал Тамран. — Отдыхают и отъедаются. А ближе к весне выползают из своих вонючих юрт и начинают усиленные тренировки. Я догадывался, что Галиан будет искать союзников именно там. Возможно, он уже давно начал вести с ними переговоры — на всякий случай. Теперь ему 6ольше негде найти поддержку. Так что весной будем ждать гостей с востока.

Нэйя оказалась гораздо дальше. Ариэна сожгла не одну нить аранхи, прежде чем увидела в облаке тумана и дыма странную картину. Помещение, в котором находилась Найя, напоминало хрустальный зал, уставленный причудливой полупрозрачной мебелью. Стены, пол и потолок отливали то перламутром, то нежными оттенками голубого и зелёного, а то вдруг вспыхивали серебристой 6елизной… Цвета тумана. В зале не было дверей, но когда Нэйя захотела покинуть его, одна из стен заколебалась и превратилась в облако, которое быстро рассеялось, пропустив Нэйю в соседнее помещение, тоже уставленное изящной мебелью. Здесь были люди. Юноши и девушки в нарядных светлых одеяниях — очень лёгких и в основном полупрозрачных, подчёркивающих красоту стройных молодых тел. Они беседовали и смеялись, небрежно развалившись на диванах и кушетках, обитых серебристой тканью. Ариэна видела здесь и диввинов, и лиммеринов, и даже одного полукровку. Все эти юноши и девушки были удивительно красивы. И очень веселы. Неестественно веселы. Ариэну поразил странный, почти безумный блеск их глаз. Некоторые посасывали какие-то лакомства, похожие на ледяные сосульки. Нэйя прошла мимо этой компании так, словно это были не люди, а живые куклы. Она шла по комнатам и залам с мерцающими стенами, которые, если надо, превращались в туман и пропускали её дальше. Здесь были и изящно обставленные покои, и что-то вроде павильонов, где росли необычные, хрупкие с виду растения, и даже дворики с фонтанами, украшенными статуями из прозрачного материала, которые напоминали тающие ледяные фигуры. Наконец Нэйя оказалась в маленькой комнате, где в матово-белом кресле сидел мужчина средних лет. Лиммерин. Вертя в руке прозрачный бокал с остатками голубоватого напитка, он хмуро смотрел на светящуюся стенку какого-то странного плоского ящика. На ней вспыхивали и гасли причудливые картинки, мелькали стройные шеренги непонятных знаков. Иногда эти знаки выстраивались в столбцы и тут же исчезали. Нэйя заговорила с незнакомцем. О чём — Ариэна не знала. Озвучивать видения она не умела. Вряд ли это вообще кто-то умел. Место показалось Ариэне знакомым. Нечто похожее она видела во сне, когда лежала в ариллиновой ванне. Она ещё решила, что это царство Гиамары.

— Нэйя говорила мне о каком-то небесном дворце, — сказал Taмран, когда Ариэна описала ему загадочное место. — Она даже обещала увезти меня туда, когда в нашем царстве-государстве всё более или менее утрясётся.

— Значит, ты там не был? — спросила Ариэна, снова вспомнив свой «ариллиновый» сон.

— Нет. Она называла этот дворец обителью звёздных магов. Честно говоря, я бы не отказался там побывать. Когда я расспрашивал о нём Нэйю, она только загадочно улыбалась и говорила, что в своё время я всё узнаю. Представляешь, она и меня обещала сделать звёздным магом!

— Заманчивая перспектива. Ты и правда не жалеешь, что женился на мне, а не на ней?

— Кажется, сейчас ты об этом пожалеешь, — шутливо пригрозил Тамран. — А маг из меня, думаю, всё равно не получится. У меня же ни капли магической силы… А где он, этот дворец?

— Не знаю.

Аранхи понятия не имели о загадочном месте со стенами, тающими, словно туман.

«Ты же знаешь, что верхние сферы нам недоступны, — сказала Дамея. — Мы не можем летать слишком высоко. А люди могут. Вернее, некоторые из вас. Кто-то говорит с тобой сверху, если ты видишь такое».

Это-то Ариэну и пугало. Богиня, чьей избранницей она стала, имела несколько лиц. И одним из них был лик смерти, внушающий трепет всем, кто ещё не успел насладиться жизнью. Ариэна поняла, что она действительно видела царство Гиамары. И тогда, во сне, и недавно, когда вызвала картину на магическом полотне. Кто же были его обитатели — все эти прекрасные юноши и девушки со странными, блаженными лицами? Мёртвые, получившие от Гиамары вечную молодость и красоту? И кто была Нэйя? Призрак, который, одевшись плотью, спустился на землю и охотится на живых? Ариэна опять вспомнила древнее поверье о том, что Гиамара и умершие, которых она сделала своими демонами, иногда являются на землю. Они похищают прекрасных юношей и девушек… Ариэну холодной волной накрыл ужас. Кто была эта женщина, явившаяся в мир живых из обители Гиамары? Женщина, как близнец, похожая на ту, что умерла тринадцать лет назад… Кто была эта Нэйя-Хэда? Если и вправду демоница, то не слишком ли легко она уступила смертной свою добычу? Что ей человеческая магия, если она обладает бессмертием и божественной силой? И зачем ей корона земной царицы, если ей открыт доступ в звёздную обитель?

— Быть бессмертным — ещё не значит быть живым, — сказала Каэна. — Наверное, земной любовник помогал ей поддерживать в себе некое подобие жизни. Ты спасла своего возлюбленного, царица. Рано или поздно она бы высосала из него все соки и забрала его туда. Помню, ба6ка рассказывала мне о живых мертвецах, которые черпают силу у своих действительно живых возлюбленных. Потому-то демоны Гиамары и охотятся за юношами и девушками. Ты и вправду видела её царство.

— Значит, я победила демоницу?

— Она сильней только в своём мире. В мире мёртвых. Здесь, на земле, сильней твоя магия.

— Но кто она? Я не могу поверить, что она действительно та, за кого выдавала себя всё это время!

— Спроси богиню.

— Какую богиню, Каэна?!

— Ту, что имеет множество лиц. Ту, которая правит всем. Почему ты решила, что она должна обращать к тебе только свой светлый лик! На то ты и избранница, чтобы видеть всё. Да, это страшно — знать слишком много. Тебе лучше успокоиться и подождать. Кто бы ни была эта женщина, она сейчас далеко. Когда она надумает подобраться поближе, богиня предупредит тебя.

— Богине угодно играть со мной, насылая на меня призраки, — с горечью сказала Ариэна.

— А разве ты себе такого не позволяешь, хоть ты и не богиня?

— Только когда защищаюсь. И защищаю других.

— Так ведь это она научила тебя защищаться.

С Тамраном Ариэна на эти темы больше не разговаривала — ни о Нэйе, ни о звёздной обители с тающими стенами. Ему и так хватало забот. Впрочем, ей тоже. Встречи с представителями уров и цеховых общин, заседания в Совете и разбор многочисленных жалоб отнимали уйму времени и сил. Тамран убеждал её поберечь себя для того, что доступно только ей, — для магии.

— Со всем остальным справлюсь я — со своими советниками и военными вождями. Ты прежде всего царица-аранхина…

— Я о6 этом не забываю. Но я не должны забывать и о том, что я ещё и царица-хозяйка. Я обязана присутствовать на совете, когда обсуждаются вопросы, касающиеся казны. Особенно если речь идёт о займах и помощи беднякам. И я не могу отказаться от встреч с женщинами, которые приезжают сюда издалека, чтобы добиться моей аудиенции. Я вот только думаю, надо назначить для этих встреч особые дни. Какие-то определённые числа каждого месяца. И наверное, надо выбрать Женский Совет. Мне, конечно, придется его возглавлять, но это не означает, что я должна отвечать абсолютно на все вопросы. Я приглашу Миру, Каэну, ещё кого-нибудь из Ур-Саммела… Тех, у кого есть какой-то жизненный опыт. А то… Иногда я не знаю, что и ответить. Им как будто невдомёк, что мне ещё даже нет шестнадцати.

— Ты царица. А главное — аранхина. Их всегда считали мудрыми независимо от возраста.

— Иногда я чувствую себя полной дурой. И я уже устала от всех этих жалоб.

— А я от зодчих и мастеров с их бесчисленными проектами, — вздохнул Тамран. — На всё нужны деньги, а сейчас столько народу бедствует…

— А ещё больше бездельников, — добавил он, помрачнев. — Многие почему-то считают, что царь — это добрый дядюшка, который должен всех одаривать звонкой монетой. В последнее время у меня такое чувство, будто страна состоит сплошь из вдов, сирот и смертельно больных… Из тех, кто совершенно не в силах себя прокормить.

Вообще-то жаловался Тамран редко. И старался казаться весёлым. Примерно так же вела себя и Ариэна. Царская корона оказалась тяжелей, чем они о6а думали, и они стыдились признаться в этом не только друг другу, но и самим себе. И ещё они не хотели лишний раз друг друга расстраивать. Именно поэтому Ариэна так и не сказала Тамpaнy, что её больше всего угнетает в беседах с женщинами.

Многие из них приходили к ней не столько за советом и денежной помощью, сколько в надежде узнать будущее. И когда очередная посетительница, многозначительно глядя на царицу, говорила, что не знает, как жить дальше, Ариэне хотелось провалиться куда-нибудь вместе с громоздким инкрустированным креслом, в котором было так неудобно сидеть. Она вообще терпеть не могла этот огромный зал для аудиенций, где каждое слово звучало, как удар по медному диску, и, подхваченное гулким эхом, взмывало вверх, постепенно затихая в сумерках среди колонн. Светильники были установлены примерно в трёх димерах от пола, так что высокий потолок терялся в полутьме. После захода солнца она сгущалась и спускалась всё ниже и ниже, но днём Ариэна чувствовала себя здесь ещё более неуютно, чем вечером. Когда было светлее, на потолке смутно виднелась древняя роспись — паучиха, сидящая в центре паутины. Эта огромная чёрная фигура действовала на Ариэну угнетающе. Юная царица чувствовала себя, словно в западне. Ей казалось, что это призрак Маттар нависает над ней, постепенно опутывая её невидимой, но прочной сетью. Скоро должны были отремонтировать другие залы, но Ариэна знала, что она и там будет как в западне. И что не так-то просто вырваться из той паутины, в которую она попала по собственной воле.

— Даже если избранница обладает большим могуществом, — говорила она особенно настойчивым просительницам, — на всех её магической силы всё равно не хватит. На то, чтобы каждому предсказывать будущее… Дар царицы-аранхины подчинён прежде всего интересам государства. А в такое время, как сейчас, я обязана неусыпно следить за нашими врагами. Они же только и мечтают о том, чтобы застать нас врасплох. Ваша личная судьба в ваших руках. Тут лучше полагаться не на магию, а на простую житейскую мудрость.

Одни находили её рассуждения вполне резонными и справедливыми, другие уходили, поджав губы. И глядя на таких, юная царица понимала: скоро примерно половина её подданных будут считать её высокомерной и чёрствой. Ариэна пыталась объяснить, что знание будущего порой приносит ещё больше страданий, чем неизвестность. С ней не спорили, но лишь немногие с ней действительно соглашались. Большинство кивали, пряча под маской почтительного смирения обиду.

— Терпи, царица, — качала головой Каэна. — Лучше отказать, чем обмануть. Или сказать такую правду, от которой человеку захочется сунуть голову в петлю.

— Да я и не уверена, что богиня ответит на любой мой вопрос, — призналась Ариэна. — А иногда она отвечает непонятно… Вернее, так, что понимание приходит позже. Если действительно хочешь понять.

— Вот именно, — кивнула старуха. — Если не боишься правды. А эти кумушки… Им только кажется, что они хотят знать правду. На самом деле они хотят убежать от неё подальше. Боятся принимать решения и стараются взвалить это на другого. На предсказателя, например. Чтобы потом его обвинить, а не себя.

— Многие из них действительно несчастны, — грустно сказала Ариэна. — А я ничем не могу им помочь…

— Ты уже им всем помогла. Благодаря тебе их не сожрали демоны. А устраивать жизнь каждого ты не о6язана, хоть ты и царица. Они тебе уже просто житья не дают. На кого ты стала похожа! И ты, и твой супруг… Наверное, к ночи у вас сил хватает только на то, чтобы добраться до кровати.

При такой суматошной жизни минуты близости были нечастыми и пролетали так быстро, что Ариэна и Тамран чувствовали себя не законными супругами, а любовниками, которым приходится встречаться украдкой. Ариэна всерьёз жалела о том, что её магия не позволяет останавливать время. И ещё она жалела, что никакая доступная ей магия не может защитить её от тех демонов, которых она приручила. А точнее — отняла у Маттар. Она отняла у Маттap её силу и её детей. Теперь Ариэна была связана с ними множеством невидимых, но прочных нитей. Маттар умерла, успев-таки набросить на соперницу свою страшную сеть. Время шло, и Ариэна всё отчётливей осознавала, что вырваться из этой паутины невозможно.

Невидимые нити порой натягивались до предела, причиняя ей боль. Демоны звали её, и их беззвучные голоса терзали её изнутри. Она заставляла их замолчать, и они слушались, но Ариэна знала, что может лишь ослабить эти нити. Иногда по ночам копошащаяся тьма под6иралась к ней и накрывала её своей чёрной липкой паутиной. Ариэна никак не могла вырваться из неё и звала Тамрана — что6ы он, как тогда, разрезал паутину кинжалом. Тамран тут же оказывался рядом — правда, 6ез кинжала — и освобождал её. Ариэна засыпала в его объятиях. Демоны отступали. Она знала, что они лишь на время затаились, но ей уже было не так страшно.

Теперь она часто вспоминала Талму, говорившую ей о демонах ночи. Вернее, вселенской тьмы, что царит между мирами, а по ночам спускается на землю. Талма слышала их. Она столько лет жила рядом с Маттар и созерцала тёмный образ 6огини. Нивена 6оялась его. Она пыталась у6ежать, но тьма настигла её. Ариэна не стала у6егать. Она решила сразиться с тьмой и поняла, что одолеть её невозможно. Но можно сделать вид, будто не боишься её. Можно даже поиграть с ней в лосты и выиграть целое войско блестящих чёрных фигур. После этого тебе будет позволено придумывать свои собственные правила, но это ещё не значит, что у те6я есть право выйти из игры, когда захочется. Богиню нельзя убить, и она легко меняет облик. На самом деле Маттар не умерла. Она лишь покинула одряхлевшее тело. Она снова превратилась в сгусток тьмы, и частица этой тьмы проникла в Ариэну. Богиня позволила одолеть себя, чтобы стать частью своего врага. Она умерла, чтобы жить. Впрочем, как всегда…

— Я не Маттар! — кричала Ариэна, когда чёрные фигуры обступали её со всех сторон и подбирались всё ближе и ближе. — Прочь! Я не Маттар!

Они отступали и растворялись во тьме, чтобы потом вернуться снова. Ариэна мечтала избавиться от них. И боялась их потерять. Они были частью её силы. Они были частью её — хотела она этого или нет.

— Что им от тебя надо? — спросил однажды Тамран. — Даже если теперь ты их… госпожа… Они же взрослые особи, способные сами себя прокормить.

— Иногда им необходимо меня слышать, чувствовать связь со мной. Ничего страшного, Тамран. Я уже привыкла. Они не причинят вреда ни мне, ни тебе, ни нашим друзьям. Зато могут быть весьма опасными для наших врагов. Это войско нам ещё пригодится.

— Никогда не думал, что буду держать в объятиях повелительницу демонов, самую великую аранхину всех времён…

— Имеешь право. Не было бы никакой повелительницы демонов, если бы года полтора назад ты не пришёл на помощь одной девчонке, которая решила ночью побродить по Священному Саду. А до великой аранхины мне ещё ой как далеко. Вот Эрения — это да-а… И как она сумела создать такую иллюзию?

— Ту, из которой ты её вытащила? Её и Асфаара…

— Потому что она так задумала. Похоже, в том, что рассказывают о самоубийстве Эрении и Асфаара, гораздо больше правды, чем кажется на первый взгляд. Говорят, когда верный слуга Асфаара поднялся в верхнюю комнату башни, он увидел, что царь и царица-аранхина объяты пламенем…

— Но они же не были обгоревшими.

— Возможно, это было магическое пламя. То, которое не сжигает, а трансформирует материю. Превращает её в то, что принято называть иллюзией. Эрения и Асфаар решили покончить с собой и оставаться в иллюзии до тех пор, пока не явится та, кому Эрения хотела передать ключ. Скорее всего, они выпили яд, который действует не сразу, и Эрения занялась созданием иллюзии. К тому времени, когда они уснули вечным сном, магия сработала. Все могли видеть Эрению и Асфаара, но они были не совсем здесь. Они были на другом полотне.

— Или в другом пространственно-временном слое, как сказал бы старик Алеар.

Это был философ тринадцатого века, основоположник структурного направления. Ариэна читала его труды в библиотеке Дома Знаний.

— Да, наверное, — кивнула она. — А может, тела Эрении и Асфаара всё это время находились в Междумирье. Между слоями Великой Паутины. В Междумирье хранятся образы всего, что было, есть и будет. Там нет времени… Или оно течёт совсем не так, как здесь. Там нет материи. То есть она просто иного рода, чем в привычном нам мире.

— Так может, она куда более подлинна, чем эта, привычная нам, материя?

— Один философ, который жил ещё раньше Алеара, считал, что любая материя — это иллюзия. Реальны лишь наши мысли. Из наших мысленных картин и образов создаётся более подлинная реальность, чем та, которая нас окружает в повседневной жизни. Во всём этом очень трудно разобраться. Ясно одно: там, где более пятисот лет пребывали тела Эрении и Асфаара, действуют совсем иные законы, чем в нашем мире. Там Эрения и Асфаар оставались неизменными, а здесь они истлели.

— Они могли бы и живыми отсидеться в этом Междумирье…

— Значит, не могли. И потом… Они потерпели поражение. Одно дело жить победителем, другое — побеждённым.

«А бывает, что и победителям никакой жизни», — добавила она про себя. И ей показалось, что Тамран подумал примерно то же.

— Я уже пыталась выяснить, как Эрения создала такую иллюзию, но богиня не ответила на мой вопрос. А мне стало стыдно, что я задала его. Богиня не разглашает чужих секретов. Если бы Эрения захотела поделиться со мной секретами своего мастерства, она бы сделала это и после смерти. Но она не захотела. И с чего я взяла, что мне всё должны подать на серебряном подносе? Наверное, есть вещи, до которых я должна дойти сама. Как и любой, кто хочет по-настоящему овладеть своим ремеслом.

— Нэйя говорила, что многие великие маги уносят свои секреты в могилу исключительно из тщеславия. Не желают, чтобы их кто-то превзошёл. Или хотя бы сравнялся с ними…

— Она судит о других по себе. Кстати, она не говорила те6е, как раздо6ыла подвеску-ключ?

— Нет. Она заявила, что не имеет права о6 этом рассказывать. Якобы ключ из-за этого может потерять свою магическую силу. Знаешь, по-моему, она ненавидела Эрению, хоть и много трещала о том, что мы должны выполнить волю великой аранхины. Я имею в виду пророчество. Она сделала всё, чтобы вписаться в это пророчество, потому что о нём помнил народ. И ждал его исполнения. Но я всегда чувствовал: Нэйя предпочла 6ы, чтобы о пророчестве Эрении никто не помнил. И о самой Эрении тоже. Она ненавидела её. Нэйя умеет скрывать свои чувства, и всё же я успел неплохо её изучить. Она всегда говорила о6 Эрении с какой-то затаённой ненавистью. Мне даже не по себе становилось. Так ненавидеть человека, с которым ты даже не был знаком! Великим людям всегда завидуют, но Эрения умерла пятьсот лет назад.

После этого разговора Ариэне приснились царь Асфаар и похожая на ящерицу незнакомка, которые беседовали во дворе Скалистого Замка. Совсем как в картине-иллюзии, созданной Эренией. Великая аранхина прошлого позволила своей преемнице войти в эту картину, потому что хотела ей что-то сказать. Возможно, Ариэне следовало побыть там подольше, но она чего-то испугалась. Наверное, почувствовала, что есть опасность остаться в иллюзии навсегда. Такая опасность действительно существовала. Закончился этот сон примерно так же, как закончилось пре6ывание Ариэны в картине-иллюзии круглой башни. Во дворе замка появились люди, и Ариэна опять испугалась. Она узнала Брана, хмурого одноглазого Кинарета, Сартуна с его неизменной золотой серьгой в левом ухе… Молодчики Нэйи.

Ариэна проснулась с острым чувством тревоги. Прошло около месяца с тех пор, как пиратские корабли покинули берег Див-Аранхи. Они отправились на юго-запад. Люди Тамрана, следившие за пиратами, донесли ему, что эти бравые вояки намерены держать курс на остров Лиминас. Якобы хотят попроситься на службу к тамошнему правителю. Узнав об этом, Ариэна вздохнула с облегчением. Она 6оялась, как бы пиратская братия не вернулась на Ди-Милон и снова не начала терроризировать жителей посёлка. 3а обитателей Лиминаса можно было не волноваться. Это был большой густонаселённый остров, все порты и гавани которого надёжно охранялись. Правитель не жалел денег на подготовку и содержание гвардии, так что тамошних жителей давно уже не пугали гости с моря. Ариэна знала, что молодчики Нэйи не посмеют там разбойничать, во всяком случае в открытую, но проблемы они могут создать где угодно. Захотят ли их там терпеть? Сумеют ли они хоть где-нибудь прижиться? Возможно, сон был навеян тревожными мыслями, не оставлявшими Ариэну весь этот месяц… Или это был сигнал?

Утром Ариэна вызвала видение и поняла, что её опасения подтвердились. Пиратская флотилия шла на север — в сторону Ди-Милона. Скорее всего, этих головорезов просто выдворили с Лиминаса. А может, им не подошли условия, которые им поставил правитель острова. Так или иначе, но они возвращались домой. Скалистый Замок уже много лет был единственным местом, которое они могли назвать своим домом. Близился самый холодный зимний месяц. Этим бездельникам хотелось отсидеться до весны в тепле и сытости, а где они ещё имели такую возможность, если не на Ди-Милоне. Ариэна представила, каково будет жителям посёлка, когда туда нагрянут эти бандиты — усталые, озлобленные неудачами последних месяцев. Что теперь ждёт обитателей Среднего? У них отнимут все запасы, перережут скот. А кто защитит их от бесчинств этой разнузданной оравы? Нэйя всё же могла хоть как-то приструнить своих вояк, а сейчас её с ними нет.

Наспех одевшись, Ариэна кинулась в комнату, где висело полотно, расписанное ею в Доме Заложника. Картина с призрачным замком и сияющей над морем звездой очень нравилась Тамрану. Это он изъявил желание повесить её в царских покоях и время от времени подолгу ею любовался. Это полотно было дверью на Ди-Милон. Ариэна знала, что если она не поможет о6итателям Среднего, то никогда себе этого не простит. Они так верили в её высокое предназначение. И ждали её, считая, что её судьба неразрывно связана с Трёхостровьем. У Ариэны и у самой 6ыло такое чувство. Сколько раз у неё возникало страстное желание открыть заветную дверь и уйти туда вместе с Тамраном, но она боялась, что им не захочется возвращаться. А вернуться всё равно бы пришлось. К тому же она не хотела тратить силу на переход. Она не так давно её восстановила, а страна теперь очень нуждалась в её магическом даре. Враги не смирились с поражением. Они затаились и ждали удобного момента, чтобы нанести удар. А предотвратить этот удар, предупредить жителей Аранхайи об опасности могла только она, Ариэна, царица-аранхина, способная заглянуть в Великую Паутину, где хранятся картины как прошлого, так и будущего.

Сейчас опасность нависла над Ди-Милоном, и Ариэна знала, что совершить переход придётся не только ей. Обитатели Среднего не трусы, но их мало и они плохо вооружены. Ариэна прикинула, сколько придётся держать дверь открытой, чтобы переправить на Ди-Милон небольшой отряд. Она изрядно вымотается, но делать нечего. И это еще не самое худшее. Ариэна не сомневалась, что царские дружинники преданны ей и Тамрану. Воины пойдут за ней в огонь и в воду, и даже в иллюзию, но вряд ли удастся сохранить этот странный поход в тайне. Как может остаться незамеченным исчезновение целого отряда? В стране немало тех, кто недоволен царицей-полукровкой и до сих пор боится её магии. И как люди отнесутся к тому, что она, едва надев корону, отправила диввинских воинов воевать на острова? Защищать горстку каких-то чужеземцев… Люди и так устали от войны, а зима, скорее всего, просто передышка. И потом… Если даже царские дружинники не позволят сейчас пиратам высадиться на Ди-Милоне, где гарантия, что через некоторое время эти разбойники не объявятся там снова? Значит, там должно быть постоянное войско и не маленькое, но прокормить большой отряд жителям посёлка будет непросто. Довольно с них и того, что им столько лет приходилось кормить пиратов. Вот если бы те, кто не может купить землю в Див-Аранхе, согласились перебраться на Ди-Милон! Это было бы здорово, но Ариэна не сомневалась: большинство придут в ужас от одной мысли о том, что придётся жить на клочке суши, окружённом водой. Большой водой, которая на горизонте со всех сторон сливается с небом, а иногда приходит в неистовство, вздымаясь выше трёхэтажного дома. Да ещё этот призрачный замок… Сразу заговорят, что царица-колдунья заманивает людей в обитель Гиамары. Может, конечно, и найдутся смельчаки, которые решатся переехать на острова, но только не сейчас. Кто же осваивает новые земли в самое холодное время года? Можно было, конечно, увести жителей Среднего с Ди-Милона и разместить их пока здесь, во дворце, но тогда они уж точно потеряют всё, что нажили за много лет. Обосновавшись на Ди-Милоне, пираты уничтожат весь скот и разграбят все дома. Да и не хотелось бы, чтобы разбойники снова там обосновались. Жители Среднего любили свой остров. Они слишком долго налаживали там жизнь, чтобы всё бросить и поселиться на чужбине, где у них нет ни клочка земли. На Ди-Милоне земля не так плодородна, но это их земля, и она из года в год давала им урожай.

Ариэна тоже любила Трёхостровье, хотя прожила там совсем недолго. Она не могла допустить, чтобы Ди-Милон снова превратился в Разбойничьи Острова. Может, она действительно была из рода тамошних правителей? Ариэна не хотела тратить магическую силу на копание в прошлом. Она не знала, что её так влечёт на этот маленький архипелаг — зов далёких предков или просто унаследованная от матери любовь к морю и затерявшимся между небом и морем островам. Осколки бытия между двумя безднами… Иногда они надолго погружаются в туман и превращаются в острова-призраки. Фрагменты Междумирья в причудливо смятой и прогрызенной червем-временем ткани мироздания. Острова-иллюзии, которые то и дело растворяются в тумане, а потом заново рождаются из мерцающего хаоса, сияя чистыми, прозрачными красками, словно чья-то заветная мечта, ожившая и ставшая реальностью… Ариэна знала одно: Ди-Милон — это место, где ей хотелось бы жить. Пристанище, куда она бежала сквозь тьму по дорожке звёздных бликов — тропе, которую ей указала богиня. Ди-Милон — иллюзия, ставшая по её воле реальностью. Она полюбила его сразу. И сразу поняла, что это место, где она будет счастлива.

«Я должна что-то придумать, — лихорадочно размышляла Ариэна. — Лучше не трогать воинов и вообще не будоражить народ. Может, отправиться туда одной и наводнить берег призраками?»

Подумав, она поняла, что этот план не годится. Туманом этих лиммеринских бродяг не больно-то напугаешь. Да и сколько она сможет лепить из него призраки? День? Два? Рано или поздно она всё равно устанет, а призраки так быстро тают в воздухе. Пираты подождут, когда туман рассеется, и пристанут к берегу. Они сразу поймут, чьи это фокусы. Морской народ боится магии меньше, чем жители материка. Тем более, магии тумана. Ариэна знала, что по-настоящему этих головорезов испугает только реальный враг. Тот, кто способен убивать и кого непросто одолеть… Ариэна улы6нулась. Пожалуй, тащить на Ди-Милон отряд воинов действительно ни к чему. План, который неожиданно пришёл ей в голову, был весьма оригинален. Правда, она опасалась, что задуманное ею напугает не только пиратов, но и жителей посёлка. Надо было с ними переговорить, и как можно скорее.

Переход занял не больше минуты. Ариэна блаженно зажмурилась, вдыхая знакомый чудный аромат. В холодном зимнем воздухе запахи моря и хвои ощущались ещё острей. Здесь всё дышало какой-то первозданной свежестью. Краски немного поблекли, но не утратили своей чистоты и прозрачности. Жалея, что нет времени спокойно полюбоваться пейзажем, Ариэна поспешила в посёлок. Её появление удивило, но гораздо меньше, чем тогда, осенью. В последнее время тоже не было кораблей, но обитатели Среднего уже безоговорочно признали за Ариэной право появляться и исчезать, когда и как ей заблагорассудится В конце концов, маг, как и любой мастер, имеет право на свои секреты. А самым приятным было то, что её появление не только удивило, но и обрадовало. Особенно Матapyca и его семейство.

— Ты вернулась насовсем? — спросила Митта, обнимая Ариэну.

— К сожалению, нет. Царице негоже бросать своих подданных, а замужней женщине супруга. Я здесь по делу. Те, от кого вы избавились всего несколько месяцев назад, возвращаются. Думаю, не стоит спрашивать, хотите ли вы снова иметь таких соседей.

— Да уж, — нахмурился Матарус. — Когда они здесь будут?

Он даже не стал выяснять, как она узнала о том, что пираты возвращаются на Ди-Милон. Он не сомневался, что она сказала правду, и не хотел тратить время на лишние разговоры.

— Через полтора-два дня. И надо сделать так, чтобы им не захотелось даже причалить к этим берегам.

— У тебя есть план?

— Да. И вполне осуществимый, если вы не побоитесь присутствия на Ди-Милоне довольно страшных, но ручных чудовищ. Они никого здесь не тронут, а потом я могу увести их обратно. А пираты после такого представления больше сюда не сунутся. Надо только всё обсудить. Мне понадобятся помощники. И много.

Не прошло и получаса, как возле дома Матаруса собрались все взрослые обитатели посёлка, и Ариэна поделилась с ними своими соображениями.

Когда она вернулась в замок, возле картины её ждал слегка рассерженный Тамран.

— Я знал, что тебя туда тянет, но зачем убегать, никому ничего не сказав? Я бы и сам не прочь там побывать, но… Насколько я понял, ты не хочешь раздражать своих димилонских друзей моим присут…

— Не начинай, — поморщилась Ариэна. — Больше всего я хочу, чтобы мои димилонские друзья стали и твоими друзьями. Чтобы они перестали смотреть на тебя, как на дружка Нэйи, и связывать тебя со всей этой бандой. Сейчас как раз удобный случай. Я расскажу тебе, в чём дело. Я ушла, ничего никому не сказав, потому что очень спешила — надо было поскорее с ними переговорить. Мы должны им помочь, Тамран. И я хотела бы это сделать, не привлекая воинов. Тем более что твои лучшие дружинники сейчас в городе на празднике.

Ариэна изложила Тамрану свой план за завтраком, который им обычно подавали в небольшую комнату, смежную со спальней. Тамран отложил одну встречу, вторую поручил Совету провести без него. После этого царская чета удалилась в свои покои, а уж оттуда — по воздуху — отправилась в лес, к той пещере, где Ариэне было послано видение о Маттар. Теперь она знала, что пятьсот лет назад в этом пещерном святилище встречалась со своей аранхой царица-аранхина Эрения. Участок мёртвого леса вокруг пещеры решили оставить нетронутым. Он плавно переходил в сумрачные дебри, где обитали железные демоны. Они любили такие места.

Тамран прикрепил полотно с Гиамарой и призрачным замком к дальней стене пещеры. Эта дверь на Ди-Милон открывалась в лю6ое время суток, хотя ранним утром и вечером, когда над холмами Среднего Острова появлялся дворец, совершить переход было легче.

Казалось, весь лес пришёл в движение. Тени со зловещим шёпотом выбирались из-под деревьев и спешили на зов своей повелительницы. Среди стволов замелькали блестящие чёрные тела. Живые сгустки мрака, одевшиеся плотью… На Ариэну вновь навалился ужас. Ведь эти тени оживали по её приказу.

Рука Тамрана невольно потянулась к кинжалу. Хорошо, что он вовремя спохватился — эти твари были чувствительны к малейшим проявлениям агрессивности. И к настроению своей хозяйки. Подумав об этом, Ариэна заставила себя прогнать страх и неуверенность. К конце концов, всё шло, как она задумала. Демоны её слушались.

— Сколько ты их собираешься туда перекинуть? — спросил Тамран. — Я всё же боюсь, что их там испугаются…

— Матарус обещал, что дети и самые боязливые из женщин не выйдут из домов, пока всё не закончится. Остальные будут нам помогать. Кажется, я убедила их, что демоны не причинят им вреда. Мне там доверяют.

— А эти тебе доверяют? Они пойдут за тобой в иллюзию? Тут уже ореху негде упасть, а они всё валят и валят…

Чудовища заполонили всю поляну вокруг пещеры, и Ариэну уже в который раз поразила их организованность. Они двигались ловко и осторожно, не напирая друг на друга. Тот, кто явился на зов позже, не лез вперёд и не старался обогнать своих братьев. Ариэна велела им остановиться, и возмущённый лес постепенно утих. Наверное, ещё немного — и этот многоголосый шёпот свёл бы её с ума.

Иллюзия демонов не пугала. Они покорно шли туда, куда им велела их госпожа, но как бы быстро они ни передвигались, держать магическую дверь открытой пришлось довольно долго. Ариэна закрыла её, когда примерно пятьсот чудовищ оказались по ту сторону полотна. Остальным она велела уйти. Демоны подчинились, но Ариэна чувствовала их смутное недовольство. Им явно не нравилось, что госпожа, которая и так редко с ними говорила, слишком быстро отослала их обратно. Почему она не берёт с собой их всех? Ариэна с удивлением обнаружила, что эти твари способны испытывать нечто вроде ревности и досады. И неожиданно ощутила острую жалость — к ним, к себе… Ей как никогда захотелось избавиться от этой связи. Неужели ей до самой смерти не перерезать нити Маттар?

Самым трудным оказалось рассредоточить демонов по берегам Среднего и Скалистого — в местах, удобных для причала. Там уже были разведены костры, в которых жгли траву асату, дающую при сгорании очень густой чёрный дым. Ариэна начала заволакивать берег туманом, едва на горизонте появились корабли. А когда пиратские суда подошли поближе, туман скрыл даже башни Скалистого Замка. Ариэну не удивило, что корабли, не сбавляя скорости, продолжают плыть к берегу — одним туманом лиммеринов не испугаешь. Но когда в мерцающей дымке заклубился мрак и эти чёрные пятна стали превращаться в фигуры чудовищ, почти все пираты высыпали на палубы. Они были встревожены и озадачены, и всё же флотилия не повернула назад. Ариэна принялась уплотнять чёрные фигуры, делая их из огромных и расплывчатых всё меньше и чётче. Вскоре они прио6рели очертания железных демонов и уменьшились до их настоящих размеров, после чего Ариэна велела детям Маттар подойти к самой кромке воды.

Пираты всё же попытались причалить. Сперва они решили, что перед ними искусно сделанные туманные видения. Они явно догадались, кто устроил им такую встречу, и решили, что не позволят полукровке запугать их. Но, сообразив, наконец, что демоны вполне реальны, пираты в ужасе повернули прочь. Они двинулись было к другой бухте, но там их тоже встретили призраки. Они возникали в тумане — поначалу огромные и бесформенные, потом стремительно уменьшались и, обретая чёткие очертания, превращались в реальных чудовищ. Демонов-убийц.

— Теперь они считают, что я умею одевать призраки плотью, — сказала Ариэна, когда они с Тамраном ужинали в доме Mатapyca.

3а большим столом собралось всё семейство — за исключением детей, которых уже накормили и отправили спать. Ужин в этот день затянулся, и не только в доме Матаруса. В посёлке царило веселье. Пиратские корабли скрылись за горизонтом, и все верили, что больше они здесь не появятся.

— А ты разве не умеешь одевать призраки плотью? — не то в шутку, не то всерьёз поинтересовался Матарус.

— Во всяком случае не пробовала, — в тон ему ответила Ариэна. — Но они пусть думают, что умею. Вы, лиммерины, не боитесь тумана. Обычными фокусами вас не возьмёшь. Надо было убедить наших дорогих гостей, что я могу вызывать из тумана настоящих чудовищ. Кстати, надо вернуть их в леса Див-Аранхи… Или оставить здесь? Мало ли что. Вдруг к вам ещё какие-нибудь непрошеные гости пожалуют. Я могу опять устроить представление с теми же актёрами. А правда… Не лучше ли оставить их на Ди-Милоне? Чтобы не таскать такую ораву туда и обратно. Они вас не тронут. Я запретила им охотиться на людей и появляться возле человеческого жилья. Я могу отправить их на Лесной. Эти твари разумней обычных животных. И прекрасно понимают, что от них требуется. Они уже давно уяснили, что нападать на людей можно только по моему приказу. Больше они ничьих приказов не слушают. Так что, даже если со мной что-нибудь случится, они на вас не нападут.

— Точно не нападут? — спросил Тэкус. — А то у нас тут в последнее время появились смельчаки, которые охотятся на Лесном. Правда, далеко не ходят. Ты уверена, что нет никакой опасности?

— Есть, — засмеялась Ариэна. — Железный охотник вполне может увести у человека-охотника добычу. Но на Лесном дичи столько, что хватит всем — и людям, и демонам. Кстати, едят они очень редко. И даже не едят, а просто выпивает у жертвы кровь. Им этого хватает примерно на месяц. Мясо потом подбирают хищники, падальщики… В лесу ничего не пропадает. Вообще-то я не думаю, что ваши охотники будут пересекаться с демонами. Дети Маттар предпочитают глухие дебри.

— Вот пусть и не выходят оттуда, — сказал Матарус. — Уж больно они страшные, эти сыновья Маттap. Лучше бы им не попадаться людям на глаза. Вели им не покидать леса.

— Хорошо, — кивнула Ариэна. — Я буду следить за тем, как у вас тут идут дела. Если понадобится опять кого-нибудь отпугнуть, я приду и…

— И построю демонов вдоль берега, — подхватил Тамран. — А ещё окружу остров стеной тумана. Всё это замечательно, но… Одна моя бывшая подруга обожает поговорки. Она их много знает, и среди них есть неплохие. Например, эта — «Лучшая защита города не стены, а люди». Так говорил один древний народ. Я с ними согласен. Люди должны сами защищать свой город, свои дома. Управлять демонами могут далеко не все. Даже тебе это нелегко…

— Да, это нелегко, — сухо согласилась Ариэна. — Я очень устала и хотела бы передохнуть.

— Пойдём со мной! — тут же вскочила Митта. — Поспишь опять на моей кровати.

Тамран тоже встал. Он хотел что-то сказать, но Ариэна вышла из комнаты прежде, чем он успел открыть рот. От усталости и раздражения ей хотелось плакать. Она словно наглоталась того чёрного, пропитанного дымом тумана, из которого лепила фигуры демонов, и эти демоны теперь шевелились в ней, бередя старые и новые обиды. Тьма вновь захлестнула её, и множество ревущих голосов эхом отдавались у неё в голове, требуя ответа.

Ариэна блаженно растянулась на прохладных простынях, зная, что они хотя бы ненадолго остудят жар, охвативший её тело. Она хотела бы растянуться на снегу, зарыться в него — в этот холод и чистоту. Укрыться от чёрных теней, которые окружали её, шепча, рыдая и о чём-то умоляя. Тени, жаждущие одеться плотью. Она должна была им помочь… Нет, не должна… Она жалела их. И ненавидела. Она гнала их, и тени исчезали, но она знала, что они просто прячутся. Они прячутся у неё внутри. И она должна скрывать свой страх перед ними, чтобы они не разорвали её на части.

— Эту иллюзию опасно делать реальностью, — промолвила Эрения, поднявшись в саркофаге. — Или ты ничего не боишься? Ты слишком рано утратила невинность… Дело не только в той проклятой и благословенной ночи, подарившей тебе мёртвое дитя. Возможно, это была расплата. За то, что ты сделала и ещё должна была сделать. Спасти жизнь, отнять жизнь… Много жизней. Тайна жизни и смерти неподвластна человеку. Ты лезешь в дела богов. Ты даже добилась власти над демонами. Властвуй, сколько сможешь, самонадеянная девчонка!

Эрения расхохоталась. Она тряслась от смеха, разваливаясь, расползаясь на куски гниющей плоти. Вскоре остался один скелет. Потом и он рассыпался в прах. У Ариэны была нить, но она почему-то не могла улететь из башни. Она спустилась из комнаты-склепа этажом ниже и оказалась в комнате с ночным небом. Дед Атолл ждал её там, задумчиво глядя на звёзды.

— Я знаю, что твой сын умер ещё до рождения, — сказал он. — Но никто не умирает насовсем. Его образ проступит на другом полотне. По воле Аранхи любая иллюзия может стать реальностью.

— Лю6ая материя — это иллюзия, — перебила его женщина со светлыми волосами. Нэйя… — А любая иллюзия — это реальность. Только на другом полотне. Я знаю, ты хочешь быть счастлива сейчас, но демоны смерти убивают всё живое. Маттар убила твоё дитя. А её дети стали твоими. Пока они в тебе, семя жизни не прорастёт в твоём лоне.

Нэйя исчезла, а кривляющиеся чёрные тени заплясали вокруг Ариэны, оглушая её своим беззвучным смехом. Она уже знала голос тьмы. Эхо, несущееся из бездны, в которую один за другим опрокидывались миры… Ариэна, задыхаясь, от6ивалась от окруживших её теней. Они не хотели уходить. Они были коварны. Они принимали облик людей, которых она любила, — деда, Мелоры, Тамрана… Избавиться от него было трудней всего. Ариэна никак не могла вырваться из его крепких объятий.

— Лучше уйди, — попросила она, устав бороться и бессильно обмякнув в его руках. — Я не хочу, чтобы наши дети умирали, едва зародившись в моём лоне. Тьма проникла в меня… Каэна это поняла. Демоны смерти преследуют меня. Уже давно. Может, это те, кто остался в лесу за Мёртвой Лощиной. Это проклятие Маттар. Демон смерти унёс меня в горы, где я увидела богиню… Но тогда я ещё не знала, что у божества много лиц. Лучше бы я этого не знала. Никогда.

— Лучше не знать, лучше не действовать, — сказал он, погладив её по щеке. — Это для слабых. Не для таких, как ты. Действовать и не ошибаться, сражаться и не пролить ни капли крови… Как бы нам этого хотелось, но ведь так не бывает. Ты это знаешь. А сейчас ты просто устала. Ты действительно очень устала. Спи.

— Нет, они могут вернуться. Тени… Я больше не хочу их оживлять…

— Ничего не бойся, я же здесь. Я никого к тебе не подпущу. Даже саму Гиамару, явись она сюда хоть с целым полчищем демонов.

Тамран тихонько укачивал её на коленях, пока она не уснула. А когда она открыла глаза, он сидел рядом и смотрел на неё.

— Ты так и был тут? Ты хоть немного поспал?

— Я прекрасно выспался в этом кресле.

Ариэна знала, что это неправда. Тамран выглядел утомлённым.

— Ты зря вчера обиделась…

— Я знаю.

— Я же потому и не хочу, чтобы ты лишний раз их тормошила… Они и так часто мучают тебя но ночам — уж я-то знаю. Ты опять всех спасла, но… В древности многие занимались магией, и всё же воины не прятались за спину женщины… Дело не в моём мужском самолюбии, которое ты вечно высмеиваешь… Хотя, может, и в нём тоже. Вернее, в моём эгоизме. Я жуткий собственник. Хочу, чтобы моя жена была со мной и чтобы с ней было всё в порядке. Наверняка, тебе ещё не раз придётся при6егнуть к магии. Может, даже придётся снова вызывать этих тварей, но я предпочёл бы, чтобы не пришлось. Давай, там, где это возможно, обходиться без них. Ди-Милон — замечательное место. Его надо заселить… Да, я знаю, этот замок пугает людей, и море кругом… Но не все же трусы, Ариэна. В Див-Аранхе земля дорогая, а снизить цену мы пока не можем. К тому же её на всех не хватает. Вырубать слишком много леса тоже не годится. Я знаю пожилых воинов, которые уже подумывают о спокойной жизни, о домике с участком. Я хочу поговорить с ними. Может, за ними и молодёжь потянется. Здесь должно быть своё войско. Крепость уже есть. Там можно разместить гарнизон. Да там и все жители могут укрыться в случае нападения. Пираты сюда больше не вернутся, а если…

— Пираты! — встрепенулась Ариэна. — О них-то я и не подумала!

— Великая Паутина! Тебе что — больше думать не о чем? — рассмеялся Тамран.

— Они, конечно, мерзавцы, но я даже их не вправе посылать на верную гибель. Близятся зимние бури, штормы. Куда они подались? Мне бы следовало посмотреть на карту и направить их к какому-нибудь острову. Достаточно защищённому, чтобы там не боялись таких гостей.

— И как бы ты их направила? — полюбопытствовал Тамран.

— Можно догнать их в туманном облаке и послать им видение. Лиммерины верят в туманные картины. Они бы решили, что арилланы указывают им путь…

— Не беспокойся за этих парней. У них есть один прибор… Изобретение звёздных магов. Они не заблудятся. Дозорные видели с вышки, что они взяли курс на северо-восток. Они плывут либо к дикому острову Ферена, но это вряд ли — там почти ничего, кроме скал. Не захотят они жечь костры в пещерах и жить охотой. Так что, скорее всего, они отправились к Мелиарскому архипелагу. Разгуляться им там не дадут, будь уверена. Там каждый остров — как крепость. И чужаков в города с оружием не пускают. Думаю, придётся им переждать зиму в каком-нибудь припортовом селении, где размещается гарнизон береговой охраны. Воинов там больше, чем pы6аков и ремесленников вместе с их семьями… Да в этих прибрежных селениях все жители почти что воины. Мелиарцы с детства носят оружие. Скоро сезон штормов, а потом море у берегов замёрзнет. В такое время ходят только ледоломы, так что дальше Мелиарских островов наши друзья не двинутся. Может, кто-нибудь из них там и осядет. Тамошние правители охотно берут в свою дружину наёмников. На Мелиарах правит Союз Десяти. У каждого правителя своя дружина, но все десять островов живут по одному своду законов. Я бывал там с Нэйей. Мелиарцы — люди гордые. И очень упрямые. С ними трудно договориться. Им всё кажется, что чужеземцы посягают на их независимость… В общем, забудь ты об этой разбойничьей шайке. У нас и своих про6лем хватает.

— Оказывается, Нэйя знает много поговорок? Я от неё ни одной не слышала. Хотя, мы с ней мало общались… Как там? Лучшая защита города не стены, а люди? И что за древний народ так говорил? Где они жили — на островах или на материке?

— Кажется, их называли спартиатами. А жили они в другом мире. Их солнце очень далеко от нашего. Ты говоришь, Нэйя не владеет магией? Но Орден 3вёздных Магов всё же существует, и эти маги — её друзья. Добраться бы до них! Нэйя летала на их звёздных кораблях и видела много миров. И кое-что мне даже показывала. Она создавала картины на стене при помощи какого-то при6ора. Видимо, это один из тех магических предметов, которыми могут пользоваться люди, не обладающие магической силой. Таких предметов не так уж и мало. Тот же ключ от сокровищницы… Или все эти охладители, нагреватели, лампы, станки, которые режут металл, как бумагу. Изобретения Тайного Союза. Сколько лет мы всем этим пользуемся, а как они сделаны, не знаем. А кто пытался в этом разобраться, поплатился за свою любознательность. Кстати, люди недовольны, что эти приборы больше негде купить. Ещё одна проблема…

Тамран замолчал и нахмурился.

— Да, нам пора возвращаться, — сказала Ариэна, выбираясь из-под двух шерстяных одеял. — Хотя, честно говоря, мне совсем не хочется. Здесь так хорошо. Особенно сейчас, когда здесь нет этой банды.

— Зато весной здесь будут переселенцы, — пообещал Тамран. — Местные не против. Они же знают, что бандитов ты сюда не приведёшь.

— Но захотят ли диввины…

— Надо сделать так, чтобы захотели.

Ариэна была настроена не так оптимистично. Она предпочла бы ошибиться, но её опасения подтвердились. Желающих перебраться на острова оказалось немного. К тому же весна принесла столько новых тревог, что идею о заселении Ди-Милона пришлось отложить на неопределённое время.

Собравшись с силами, Дети Маттар снова двинулись в наступление. Всюду вспыхивали мятежи. Враги даже пытались травить поля и водоёмы. Если бы не пророческий дар царицы, к началу лета в стране была бы полная разруха.

Ариэна очень уставала. Ей приходилось почти каждый день вызывать видения. Да ещё делать картины-иллюзии с пейзажами разных уров — чтобы в любое время дня и ночи можно было попасть в нужное место и в случае необходимости пере6росить туда отряд. Аранхи выбирали наиболее удобные для перехода места — поближе к резиденции правителя и расположениям воинских частей, потом посылали Ариэне мысленные картины, которые она тут же переносила на полотна. Размер полотна-иллюзии особого значения не имел. Главное — чтобы рама позволяла человеку войти в картину. Один из молодых воинов, который долго боялся входить в иллюзию, признался Ариэне:

— У меня поначалу было такое чувство, будто я должен выпрыгнуть в окно, за которым находится карликовый мир… И сам я, попав туда, тоже стану карликом.

— В иллюзии размер и расстояние — понятия относительные.

— Да я уже сам это понял, — улыбнулся юноша. — Теперь мне даже нравится так путешествовать. Гораздо лучше, чем трястись по грязным дорогам. А главное — быстрее.

Ариэна очень жалела, что в других урах нет аранхин, с которыми она могла бы обмениваться информацией через аранх. Ей по-прежнему помогали только три паучихи — Дамея, Фиола и та, что присоединилась к ним перед битвой на Большой Равнине. Её звали Тамена. Все три аранхи дружно твердили, что кроме Ариэны не видят ни одной женщины, достойной стать избранницей.

Иногда возникала нео6ходимость срочно передать сообщение какому-нибудь отряду, который мог в этот момент находиться где угодно, а юная царица при всей своей магической силе была не в состоянии сделать магические двери на каждом квадратном мере своего царства. Почти все правители уров держали почтовых геранов, но весной владельцы этих пернатых посланцев не особенно-то на них надеялись. В это время года у геранов был брачный период, и они становились совершенно непредсказуемы. Так что в роли почтовой птицы иногда приходилось выступать Ариэне.

— Тебе и так забот хватает! — злился Тамран. — Не понимаю, почему другим нельзя летать на паучьих нитях?

— Дамея говорила, что нити подчиняются только избранницам. А мудрые пауки никогда не лгут…

— Зато любят темнить. Помнишь, ты рассказывала мне о6 одном своём видении? О том, как строилась крепость на месте твоего посёлка… Там же было много людей, которые переносили на нитях огромные каменные блоки. И женщины, и мужчины…

Заговорив об этом с Дамеей, Ариэна сразу почувствовала её смутное недовольство.

«Нити действительно подчиняются только избранницам, — сказала паучиха. — Ну и тем, кто их ткёт, разумеется. Но если избранница сама наденет нить на того, кто обладает хотя бы крупицей магической силы, если она захочет, чтобы нить служила этому человеку, то паутина сможет какое-то время носить его… Разумеется, если аранха, соткавшая эту паутину, не будет против».

«Ты мне никогда о6 этом не говорила…»

«Ты ни о чём таком и не спрашивала».

«Признайся, ты ведь не хочешь, чтобы кто-то ещё пользовался твоей нитью?»

«Да. Тебе я доверяю, но большинству людей доверять нельзя. Когда-то было много тех, кто пользовался нашей паутиной, и что вышло…»

«Дамея, люди не станут лучше от того, что вы откажете им в помощи. Ни ваша помощь, ни ваш отказ не сделают их ни хуже, ни лучше. Неужели мудрые науки не в состоянии это понять? Если ты не позволишь мне дать нити людям, которым мы с Тамраном доверяем, мне придётся пожалеть, что я не родилась птицей».

«Ты знаешь, чем меня взять, плутовка, — проворчала Дамея. — Ладно, распоряжайся моими нитями, как сочтёшь нужным. И нитями моих сестёр — я их уговорю. А тебя предупреждаю — не давай нити кому попало. Человек может не быть избранником, но обладать какой-нибудь иной магией. И он может использовать нить в дурных целях. В общем, создашь себе проблемы — пеняй на себя».

«Разумеется. Но послушай… Ты говоришь, нить будет служить только тем, у кого есть магическая сила. Неужели только им? Но ведь таких немного, а лично я знаю одну лишь Каэну».

«Ничтожная крупица силы есть у многих, — сказала аранха. — Даже самым обычным людям иногда снятся вещие сны, но это ещё не значит, что они обладают настоящим пророческим даром. Я говорю не о той силе, которая даёт возможность заниматься магией, а о той, что есть у многих. Это слишком маленькая искра, чтобы из неё разгорелся костёр, но даже она даёт человеку кое-какие преимущества перед теми, в ком нет и тени силы. Такого нить не поднимет».

«Но его может поднять в воздух тот, кто владеет нитью…»

«Да. Так же, как и каменную балку».

«Жаль, что большинство твоих сестёр не хотят помириться с людьми. Нам нужно столько паутины…»

Ариэна ещё зимой распорядилась оборудовать три зала под ткацкие и швейные мастерские, где изготовлялась одежда для воинов. Если туника была сшита из ткани, содержащей хотя бы две-три нити аранхи, она защищала не хуже металлической кольчуги. Готовую одежду Ариэна обрабатывала ариллиновым туманом, превращая её в ещё более прочную броню. Так что воинам Новой Аранхайи, чтобы чувствовать себя защищёнными, не надо было надевать тяжёлые доспехи.

Много нитей уходило на перевязочный материал. Бинты с паутиной заживляли раны быстро и чаще всего без следа.

Летающими посланниками стали двенадцать молодых воинов, которым Тамран полностью доверял. Сам он тоже оказался способен летать на паутине и радовался этому, как ре6ёнок. Когда выдавалось свободное время, он звал жену полетать по лесу или над морем. Ариэна заметила, что Тамрана всё больше и больше тянет к морю.

— Наверное, от тебя заразился, — шутил он.

Иногда они сбегали на Ди-Милон, где им были неизменно рады. Переход давался Ариэне всё легче и легче. Держать магическую дверь открытой больше четверти часа было действительно тяжело, но быстрый переход — в одиночку или вдвоём — уже не требовал от неё почти никаких усилий.

Ариэна и Тамран решили обследовать все три острова и даже занялись обустройством дома на холме. Местные охотно им помогали. Они уже давно считали Ариэну полноправной хозяйкой этого белого дома. Она очистила его от призраков, а значит она и есть его настоящая владелица, даже если не имеет никакого отношения к роду древних правителей Ди-Милона. Впрочем, большинство димилонцев были уверены, что Ариэна имеет к роду Нэрминара самое что ни на есть прямое отношение.

Тамран время от времени со6ирал местных юношей и проводил с ними занятия по воинскому искусству. Парни были в восторге. Многих давно уже тяготила однообразная жизнь на отдалённом маленьком архипелаге, который обходили почти все торговые суда.

— Возьми нас на Большую Землю, царь, — просили она Тамрана. — Что тут делать, на этих холмах посреди моря? Ловить рыбу да пасти тощих комолов?

— На Большой Земле занимаются примерно тем же, — смеялся Тамран. — А простора для больших дел и здесь хватает. Кстати, ваши комолы могли бы быть и не такими тощими. На Лесном не только прекрасная охота. Там много хороших пастбищ. Часть острова можно расчистить под пахотные земли… Да, знаю, у вам мало рабочих рук… Ничего. Когда-нибудь Ди-Милон станет самым процветающим архипелагом на юго-западе.

— Оставайся здесь, с нами. Вместе со своей царицей. Избранница двух богинь должна править здесь. Она избавила нас от разбойников. Когда она рядом, мы чувствуем себя под защитой.

— Вы сами должны уметь себя защищать, — твёрдо сказал Тамран. — Уж этому-то я вас научу, обещаю. На Ди-Милоне будет своё войско. Пока воины нужны мне там, в Аранхайе, но не будет же эта война длиться вечно…

Лишь немногие из юношей заметили, какая досада и какая усталость прозвучали в последних словах молодого царя.