"Ветер перемен" - читать интересную книгу автора (Мамченко Петр Вячеславович)

10. Обман, как политический метод.

Когда слуги внесли забинтованного бесчувственного "Диша", маг даже не соизволил подняться с кресла, просто махнул рукой в сторону лежанки.

— Что ты делаешь! — Возмущённая Сидона ворвалась почти что следом. — Я едва успела остановить кровь, его нельзя переносить, да ещё и по лестнице!

— Тише! — Вос недовольно поморщился. Голова отчаянно болела, частично от недосыпа, но по большей части из-за переутомления. В любое другое время он с огромным удовольствием послушал бы чистый голосок лери. — Ты не забыла, что нам нужно ещё поменять их местами? Всё пойдёт насмарку, если увидят двух Дишей, или иллюзия спадёт раньше времени. Да и не должен умереть такой крепкий парень, ну чуть пострадает, за лери и лерат! Клятва обязывает.

— Глупец! — Сидона вдруг резко успокоилась. — Тыш один из немногих, кого дед не связывал клятвой! Он служит сам, по своей воле, и я не позволю причинять ему лишние страдания!

Воса невольно задело такое отношение. Может, он и сам предпочёл бы служить по своей воле, но старикан перестраховался. В конце концов, лиму — хоть пруд пруди, а за магом пришлось в другой мир тянуться.

— Главное страдание для такого храброго воина — принять облик пьяницы и глупца! Надо поскорее избавить его от иллюзии, пока от стыда не сгорел. Ты хоть понимаешь, что он принял удары, предназначенные твоему ненаглядному Дишу? Уж лер бы точно не пережил бы поединка с Шангсом!

Лери яростно шагнула к магу, не иначе, намереваясь внести коррекцию в его внешность, но вмешался пришедший в себя лиму:

— Ты не прав, маг. Это прекрасно: вести за собой воинов, сражаться с самым достойным противником, понимать, что от тебя зависит всё… Я горд, что был там. И если мне суждено умереть сегодня — не буду жалеть. Огромная честь — и великий груз. А Диш, он принял всё это совсем мальчишкой — и сломался. Не вини его…

Любовники не без облегчения приняли повод отвлечься от ссоры. Сидона с преувеличенной заботой наклонилась над раненым, проверяя, как он перенёс транспортировку. Вос с тем же воодушевлением отправился в ванную, чтобы проверить состояние Диша. Как будто там что-то могло измениться.

Со злорадным удовольствием маг спихнул бесчувственное тело в ванну и набрал холодной воды. Утонуть нереально, а простуда редко бывает смертельной.

Эффект не замедлил проявиться. Лер заворочался, что-то забормотал. Пожалуй, вскоре придёт в себя.

— Ещё бинты есть?

— Тряпки для перевязок? — Уточнила Сидона. — Разве что эти выстирать, я повязки сменю, и старые можно взять.

— Вы их хоть кипятите? — С отвращением вздохнул Вос, получая целую охапку окровавленного тряпья. Целительница и раненый наградили его удивлёнными взглядами. — Ясно. Вопрос излишен. А вот стирать их я не буду. Так и обмотаем Диша, зачем накладывать иллюзии, если есть натуральная кровь? Тут лер объявился лично. Озябшая, похмельная, несчастная личность, явно намеренная устроить скандал по поводу водных процедур. Но один взгляд на Тыша полностью вывел Диша из равновесия. Икнув, мокрый правитель уселся прямо в натёкшую с него же лужу.

Как ни странно, первым его оторопь понял раненный и рассмеялся, хотя ему явно было больно.

— Он… он же видит себя! В крови, чуть не умирающим! Сделай что-нибудь, маг, пока он не рехнулся.

Слегка смущённый, Вос быстро разделался с иллюзией, вмиг вернув присутствие духа леру. Сидона быстро обмотала окровавленными повязками супруга, стараясь копировать перевязки Тыша. Магия магией, но будет подозрительно, если Диша в башню внесли, а вышел он уже без единой царапины. Маг вообще был не уверен, что лер понял их объяснения, он явно рвался наружу, чтобы подлечить больную голову новой порцией спиртного. Об идее полежать в башне два-три дня он даже слышать не желал, и удержать его можно было только силой.

— Главное, чтобы он не срывал повязки хоть до завтра, — Вздохнула Сидона, прислушиваясь к топоту на лестнице. Так мчаться может только абсолютно здоровый человек. К тому же ещё и спасающийся от чего-то очень неприятного.

— Постой-ка, Ваше Величество! — Вос в последний момент преградил девушке дорогу.

Лери нахмурилась. Сейчас, строгая и растрёпанная, с испачканными кровью руками, она вновь показывала ему свою незнакомую сторону. Не надменная леди, не маг, не тоскующая девушка и уж тем более не страстная любовница. Пожалуй, хирург, сражающийся за жизнь пациента, способный ткнуть скальпелем любого, кто осмелится мешать.

— Не сейчас, Вос! Я пока только лиму кровь останавливала и кости складывала, а есть ещё и гвардейцы. Это ты запретил меня будить!? Я бы ещё до битвы за них взялась…

— Погоди, у меня серьёзный вопрос! Что мы будем делать с Шангсом?

Сидона лишь пожала плечами, с полным равнодушием к вопросу:

— Наверно, Диш его убьёт. А что делают с врагом, да ещё и вором?! Хотя можешь поговорить со своим приятелем. Он ведь его победил, по традиции, если пожелает, может и помиловать.

Лери в последний раз заботливо осмотрела пациента и тоже отправилась вниз по лестнице. Вос только вздохнул. Ну вот, никакого понимания о политике, презумпции невиновности и женевской конвенции! Хотя, водный меч — очень веское доказательство. Риун зря им хвастался.

Раненный тоже не мог понять озабоченности мага. Врагов нужно убивать! Это естественно, правильно и полезно. А если враг силён — ещё и почётно. Правда, соображения о судебной системе, наказаниях и публичных казнях выслушал с огромным интересом. Только сделал совершенно неожиданные выводы. Магу скучно, вот он и развлекается, заодно веселя народ. Публичные казни — вообще шедевр! Зрелище, сравнимое с битвой. Пожалуй, любой лиму почтёт за честь при всех жестоко расправиться с врагом. Как там у тебя — четвертовать, колесовать?

— Иголки под ногти — очень хорошо! Муравьи в печень — надо подумать. — Тихо ответил крылатой фразой Вос, всерьёз задумавшись. Пожалуй, становится понятно, почему тот же Кванно не торопился приобщать местных к культуре. Ну почему они с такой лёгкостью воспринимают всё худшее, оставляя цивилизованные идеи без внимания?

— Эл Тыш, ты же не далеко не глуп. Ну что хорошего в смерти Шангса? Вновь его государство развалится на лоуны, в лучшем случае — сахоны, постоянно воюющие между собой. Часть лиму останутся лишними, будут грабить и убивать всех подряд, пока не осядут. Кому это нужно? Разруха, нестабильность, постоянные войны. А Шангс, конечно, тот ещё подлец, но при том хороший правитель и прекрасный полководец. Было бы разумнее не убивать его, а подчинить, заставить служить себе!

Лиму усмехнулся.

— Риун ни за что не согласится подчиниться тому, кто слабее его. Диша он презирает, а Сидона — женщина. А ведь даже для клятвы крови и камня нужно добровольное согласие.

Маг только ухмыльнулся. И как он раньше не подумал, вот же, рядом с ним — идеальный зритель! Он не видит магических потоков, и воспринимает иллюзии, как ре-альность.

— Есть у меня одна мысль… Вот, взгляни, мне поверят?

Гвардейцы, стоящие на страже внизу, услышали громовой хохот откуда-то сверху, и отошли подальше от страшной башни. Не иначе, этот маг опять призвал какого-то демона! Мегамоля ему мало, что этот будет жрать? Главное, чтобы не человечину!

Импровизированный суд состоялся на следующее утро, в тронном зале. Это место уже привели в порядок, даже стол как-то установили на место.

Слухи расходились по крепости с безумной скоростью, и сейчас за столами сидели все, кто имел на то хоть малейшее право. Офицеры гвардейцев, уважаемые ремесленники, приближённые слуги, и, конечно же, лиму. Явились даже раненные, опираясь на товарищей, кроме тех, кому лери запретила двигаться. Да и слуг было подозрительно много, они стояли вдоль всех стен едва ли не сплошной линией, забросив все дела, лишь бы посмотреть на редкое зрелище.

Диш, проникшийся идеей шоу, явился последним. Его встречали радостным воем, ещё бы, герой, победитель и судья в одном лице. Правда, заскорузлые повязки явно мешали ему, и лер посдвигал их, куда только мог, некоторые вообще болтались подозрительным тряпьём.

Зато правитель заметно прихрамывал, правда, не на ту ногу, на которой была повязка. Сидона шёпотом призналась Восу, что не удержалась, и дала пинка упрямому супругу, твёрдо решившему расстаться с неудобными повязками. Должно быть, ещё и "усилением" воспользовалась. Маг только завистливо вздохнул. Одно дело, пинать бесчувственное тело, другое — бодрствующего Диша. Но это явно оставалось прерогативой лери.

Правитель с удобством устроился на импровизированном троне — кресле, поставленном на возвышении. Отсюда его было гораздо лучше видно, как и обещал лукавый маг, а вот неудобства такого расположения лер поймёт только тогда, когда попытается дотянуться до стола за едой и выпивкой. Корону вообще не успели ещё выковать, всё же местным кузнецам, привычным к работе с железом, в диковинку было делать украшения.

Чуть позже ввели пленного риуна. Здесь тоже было немало несоответствий с задуманным. Подходящих цепей и кандалов не было, как и специализированной одежды для узника. Шангс был гол по пояс, его рубашку явно пустили на повязки, грязен и выглядел неважно. Но при всём том, вышагивал он с достоинством лера, даже большим, тому же Дишу было далеко до завоевателя.

Пленника остановили перед главным столом, даже не предложив присесть. Лер недобро усмехнулся, и начал обвинительную речь. Маг сам позаботился об усиливающем голос заклинании, но не знал человека, нашептывающего Дишу слова. В кои веки, суфлировал правителю настоящий оратор.

Вначале, расписывался договор, подготовка, и гостеприимство лерата, проявленное к дорогим гостям. Но гости оказались неблагодарными, поступили, как воры и трусы, опоив и усыпив хозяев, после чего покушались на имущество и достоинство хозяев.

Сидона собиралась было возмутиться такой трактовке событий, но Вос вовремя поинтересовался, не желает ли она назвать настоящую причину нападения. Тем более, что жена по местным обычаям тоже считалась своеобразным имуществом.

Затем следовало сильно преувеличенное описание битвы, и под конец — трогательное перечисление имён всех погибших, не только лиму, но и простых гвардейцев, причём для каждого нашлось хвалебное слово. Вос был готов похлопать настоящему мастеру слова, хотя его роль во всём происходящем была тщательно скрыта. Сам он предлагал куда более простую и ясную речь, но это явно был натуральный шедевр, присутствующие в зале готовы были растерзать преступника голыми руками. Слёзы были даже на глазах непрошибаемых лиму, да и сам Диш впечатлился, и сейчас явно прикидывал, какой же казни лучше предать негодяя.

Выдержке Шангса можно было только позавидовать. Он уже понимал, куда дует ветер, и что на обычный в таком случае выкуп рассчитывать не стоит. Но на бледном лице была лишь безразличная улыбка. Настоящий воин и честный игрок, способный проигрывать достойно. Всё или ничего. При других обстоятельствах, он пожалуй, по-пытался бы пустить в ход своё обаяние и выдать встречную речь, но и не подумал по-зориться перед враждебной аудиторией.

Так всё и шло, по сценарию, пока вдруг не поднялся Вос. Сидона только вздохнула, предоставив событиям развиваться своим чередом. Она уже знала, что неугомонный маг что-то задумал, но что именно, выяснить не сумела.

Бесцеремонно перетянув на себя звуковое заклинание, чтобы Диш не вздумал его перекрикивать, маг сам взялся за дело.

— Нет сомнений, преступления этого человека ужасны! И нам не вернуть павших от рук вероломных негодяев бойцов. Стоило бы примерно наказать преступников, но что мы получим от этого? Конечно, риун заслуживает смерти, за каждую загубленную жизнь, но живым, он может быть полезен!

Шангс с ненавистью смотрел на Воса, не без оснований полагая его виновником всех своих неудач. Но и союзники в зале не пришли в восторг. Они так предвкушали какую-нибудь затейливую казнь, а маг вновь вмешивается и портит всё удовольствие.

— Но за ошибки надо платить! И ты выйдёшь отсюда, только если поклянёшься верно служить лери, никогда не нападать на земли лерата, и по первому требованию присылать своих лиму для поддержки в любом бою против врагов Милерума!

Риун с отвращением сплюнул:

— Нет! Я никогда не подчинюсь бабе, и не позволю помыкать моими людьми. Мой наследник, сах Руш отомстит за меня. И никто не посмеет сказать, что риун Шангс испугался оружия или магии! Можешь убить меня, но я никогда не стану никому служить!

Вос мягко улыбнулся:

— Убью. Но не совсем так, как ты ожидаешь!

Он встал в красочную позу и торжественно принялся декламировать:

— Ехал грека через реку,

Видит грека — в реке рак!

Сунул грека руку в реку,

Рак за руку греку цап!

Детская считалочка звучала в тишине зала таинственно и зловеще. Вос неспроста по очереди декламировал Тышу самые разные стишки. Было не так просто подобрать подходящий, чтобы ни одно слово не совпало с каким-нибудь местным. И эффект был, зал заворожёно внимал рифмованным строкам, и только Сидона зажала рот сразу двумя руками, чтобы некстати не рассмеяться.

Вокруг поднятой вверх руки мага танцевала яркая радуга, постепенно впитывающаяся в кожу. Сейчас не было ни одного недовольного голоса. Теперь было понятно, что врага всё же убьют, и убьют как-то очень необычно.

Впитавшая радугу рука теперь светилась сама по себе, ярко-красным светом, оттеняющим каждую жилку и косточку. Вос, к сожалению, не мог наслаждаться зрелищем, как остальные, но присутствовавший на репетиции Тыш утверждал, что зрелище более чем впечатляющее.

Гвардейцы ухватили риуна покрепче, в то же время стараясь держаться подальше от страшного мага. Пылающая рука вошла в грудь Шангса почти по локоть, и впервые на лице этого человека появился ужас. А затем, под дружный вздох зрителей, Вос так же неторопливо вытащил руку из тела жертвы, и в его руках билось багровое-синее, живое человеческое сердце!

— Смотри же, непокорный! Ты ещё жив, ты дышишь, ходишь и говоришь, но твоё сердце отныне принадлежит мне! Посмотри, что я могу сделать в любой момент!

Всё ещё светящиеся пальцы резко сдавили пульсирующий комок плоти. Шангс задохнулся, слабо пытаясь вырваться из рук гвардейцев. Воздушные потоки, обвившие его грудную клетку, сдавили рёбра, едва не ломая их. Правда, сам маг при этом истекал потом почти так же, как и жертва издевательств. Всё же, он пока слабовато контролировал воздух, а тут ещё и столько движущихся иллюзий!

С огромным облегчением Вос бросил свой трофей в полотняный мешочек и спрятал за пазуху. Рука тоже постепенно принимала нормальный вид.

— Ты понял, несчастный? Ты мёртв, по желанию лера — но, добрая лери пощадила тебя! Но лишь на этот раз. Лишь один раз ты предашь вновь лерат, или откажешься выполнять приказ, и я скормлю твое сердце собакам!

Зал взорвался радостными воплями. Пусть своеобразная казнь не была кровавой, но уж эффектной — точно.

— А сейчас — убирайся! Прочь с наших глаз! Тебя отпустят, но на свободе будет только твоё тело, а сердце останется заложником! Сейчас оно бьётся, но только из милости лери, не забывай о том.

Риун повернулся и медленно побрёл к выходу, пошатываясь, от слабости, или от потрясения. Люди вокруг шумели, оскорбляли поверженного противника и швыряли в него объедками.

— Это было по-настоящему, или опять иллюзия? — Сидона изнывала от любопытства, но бдительности не теряла, прошептав вопрос ему прямо в ухо.

— Иллюзия, конечно! — Хмыкнул уставший любитель блефа, хватая ближайший кусок мяса. Даже усталость не могла сейчас подпортить ему настроение. — Видишь, как надо поступать с политическими противниками? Один трюк — и он в твоей колоде! Пока, как вассал, а там, со временем, его риунат станет частью Милерума.

— А если он догадается?

— Тогда я убью его по-настоящему. Но пока есть выбор, надо стараться избежать лишней крови. Мы же всё-таки люди.

Землянин не привык пировать часами. Он быстро наелся и избавил зал от своего присутствия. Всё, что ему хотелось, это хорошо отдохнуть после внушительного фокуса. Ну и заодно рассказать Тышу, всё ещё занимающему койку в кабинете, чем закончилась их затея.

И тем неожиданней, жутче, и отвратительней было сообщение Сидоны, зашедшей проведать их ближе к вечеру. Риуна действительно отпустили, и даже позволили забрать своего быка, но зато остались его подчинённые, пленённые в бою, и пожелавшие разделить судьбу Шангса.

Кровавое развлечение всё же состоялось. Диш просто подождал, пока маг уйдёт и приказал приводить пленников по одному. И добровольные палачи состязались, выдумывая всё новые и новые виды казней, и похваляясь красотой их исполнения. Новая потеха пришлась по душе, и заняла своё место в диких душах.

Удар был слишком силён. Вос сначала бросился было расправляться с мясниками, но, остановленный Сидоной у самой лестницы, просто сел на пол, и долго рыдал, при-жимая к себе девушку, как последнюю надежду. Сейчас он чувствовал себя не магом, и даже не мужчиной, а маленьким мальчиком, которого жестоко и несправедливо обидели. Как будто добрая сказка закончилась жестоко и кроваво, пиром людоеда.

Тыш с трудом поднялся и уковылял вниз по лестнице, освобождая любовникам койку. Но любви в эту ночь не было. Маг заснул почти сразу, и ворочался во сне, временами вскрикивая и мешая спать партнёрше. Но, как ни странно, Сидона не злилась на него.

Почему-то этот странный человек, сильный и слабый одновременно, не способный приспособиться к естественному порядку вещей, вызывал у неё не раздражение, а не-понятную нежность. Лери вслушивалась в себя, пытаясь разобраться в чувствах. А ночь за окном хранила все тайны мира, не спеша помочь заблудившимся в сомнениях.