"Рассказы о Дзержинском" - читать интересную книгу автора (Герман Юрий Павлович)ЯБЛОКИПод вечер Дзержинский вышел из кабинета и сказал секретарю: - Я похожу, поговорю с товарищами, а вы слушайте телефон. На лестнице он обогнал двоих: первой шла женщина с измученным, усталым лицом, бледная, в ковровом платке и в старом порыжевшем пальто, за ней поднимался молодой чекист. "Задержанная, наверно", - подумал Дзержинский и еще раз оглянулся. Поднявшись этажом выше и не постучав, он отворил дверь в кабинет одного из следователей. Следователь не удивился: Дзержинский часто бывал на допросах, сидел молча минут десять - пятнадцать, иногда задавал несколько вопросов, помогал следователю, советовал ему, как допрашивать, и уходил. У этого следователя все было благополучно. Он занимался делом монахов Николо-Угрешского монастыря, которые недавно устроили попытку контрреволюционного выступления против местных органов Советской власти. В Николо-Угрешском монастыре сотнями дневали и ночевали белогвардейцы, бежавшие из Москвы. В монастырских покоях митрополита нашли целую пачку контрреволюционных воззваний. Сейчас следователь, к которому зашел Дзержинский, допрашивал длинноволосого священника из монастыря. Дзержинский слушал и просматривал воззвания. Потом спросил: - А какая связь была у вас с "Союзом приходских общин"? - Главным образом личная связь, - ответил священник. - А пулеметы где взяли? - Пулеметы? - переспросил священник. - Ну да, пулеметы. Священник помолчал, потом солидно ответил: - Я лично в пулеметах не повинен, и митрополит тоже не повинен, но бывший дьякон, некто Суходольский, записался к вам в красное войско и взял у вас два пулемета. - Для этого и записался? - Не могу знать, - ответил священник. Дзержинский зашел еще к двум следователям; один допрашивал бандита-налетчика, кудрявого и красивого парня с золотой серьгой в ухе, а другой - офицера. Офицер этот, когда его арестовали, отстреливался, а теперь говорил, что он вовсе не отстреливался, что это недоразумение и что его обязаны сию же минуту выпустить. Следователь нервничал. Дзержинский велел офицера увести, а следователю приказал как следует выспаться. - У вас совсем измученный вид, - сказал он. - Офицерик ваш видит, что вы полубольны, и издевается над вами. Отоспитесь, чаю попьете горячего, и он у вас живо заговорит. Спокойной ночи. Приказываю сейчас же лечь спать. Закройте за мной дверь на ключ и снимите телефонную трубку. Он вышел. Четвертый следователь, к которому зашел Дзержинский, был совсем молодым парнем. Дзержинский сел на стул возле двери и стал слушать. Молодой парень допрашивал простую женщину в старом порыжевшем пальто и в ковровом платке. Женщина говорила только "да" и "нет" и плакала. - Почему вы ее арестовали? - спросил вдруг Дзержинский у следователя. - Как почему? - За что вы ее арестовали? - опять спросил Феликс Эдмундович. - За что, почему, на каком основании? - Я арестовал ее, товарищ Дзержинский, на том основании, что она пришла узнать о своем брате. - Ну? - И я... - И вы? - И я... ее... задержал. - Так, - сказал Дзержинский, - так. Дайте мне дело, на основании которого эта гражданка арестована... - Она спрашивала о своем брате... - начал было молодой чекист. - Я слышал, но мне нужно основание... - Ее брат арестован. - Довольно, - сказал Дзержинский. - Мне надоело в десятый раз слушать одно и то же! Его глаза потемнели. - Вы совершили непростительную ошибку, - говорил он, - непростительную для большевика-чекиста. Вы арестовали ни в чем не повинного человека... - По, Феликс Эдмундович... - Не перебивать, когда с вами говорит ваш начальник! Вы поступили не как чекист. За второй такой случай я удалю вас из аппарата ВЧК. Поняли? Молодой чекист, опустив глаза, сказал, что понял. Дзержинский повернулся к женщине. - А брат ваш плохой человек, - сказал он, - негодяй-человек. В то время, когда все мы голодаем, да не только мы, но и дети голодают, братец ваш спекулирует хлебом, сахаром, солью, продает краденое у государства... Кстати, почему у вас такой истощенный вид? У вас дети есть? - Есть, - кивнула женщина. - Один? - Нет, трое. - А муж? - Мужа моего убили, - тихо сказала женщина. - Он под Петроградом убит; когда Юденич наступал, его и убили. Она смахнула слезу. - А на что вы живете? - спросил Дзержинский. - Стираю, - сказала женщина, - за больными хожу. Кто что даст. - А брат вам не помогал? - Нет, он у нас скупой очень. Голодным детям куска не даст... Она заплакала. - Я ему тоже стираю, - говорила она, - так он платит, как милостыню. "Я, - говорит, - твой благодетель, я тебе зимой сколько пшена передавал, а ты все требуешь". Разве ж я требую? Я прошу, - у меня дети голодные. - Зачем же вы сюда пришли? - спросил Дзержинский. - Ведь знаете, что он за птица, ваш брат. Дзержинский встал. - Отправьте гражданку домой на моей машине, - сказал Дзержинский. Через несколько минут женщина неумело и испуганно отворяла дверцу автомобиля председателя ВЧК. Когда она уже села, к автомобилю подошел красноармеец и, передав ей пакет, сказал: - От товарища Дзержинского. Автомобиль двинулся. Дома женщина развернула пакет: там было полтора фунта хлеба, селедка и шесть яблок. Женщина заплакала. Понемногу в ее холодную, нетопленную комнату собрались соседи. Дети жадно ели яблоки с хлебом, на столе лежала селедка, а соседи переглядывались и вздыхали. Женщина все плакала и, плача, рассказывала о том, как сам начальник, комиссар, посадил ее в свой автомобиль и послал ей пакет. В это самое время Феликс Эдмундович Дзержинский возвратился из обхода в свой кабинет. Секретарь сказал ему: - Тут без вас звонил Горький. Соединить? Секретарь вызвал квартиру Горького и передал трубку Дзержинскому. - Здравствуйте, Алексей Максимович, - сказал Дзержинский. - Давно мы не видались... С Горьким он разговаривал долго, смеялся своим заразительным, молодым смехом, потом сказал секретарю: - Все по поводу ученых хлопочет Горький. Голодают они у него. Надо помочь, обязательно надо. А где взять еду? Пока он разговаривал с секретарем, в комнату вошел фельдъегерь из Кремля. Дзержинский вскрыл пакет и узнал почерк Ленина. "Ввиду того, - писал Ленин, - что налеты бандитов в Москве все больше учащаются и каждый день бандиты отбивают по нескольку автомобилей, производят грабежи и убивают милиционеров, предписывается ВЧК принять самые срочные и беспощадные меры по борьбе с бандитизмом". Тотчас же в кабинете у Дзержинского было созвано совещание руководящих работников ВЧК. Под утро он уехал домой. Ему было холодно, он чувствовал себя плохо. В кармане его шинели лежали два маленьких яблока - он вез их своему сыну. |
||
|