"Чужак 1" - читать интересную книгу автора (Дравин Игорь)

Глава 16 Опять бонус. Может, хватит?

Спускаясь по лестнице в некотором обалдении, я думал о произошедшем в комнате Колара. Мыслей было чересчур много. Отложим все на потом. Пусть устаканиваются. Слишком много событий произошло за время моего пребывания в Белгоре.

— Влад, — окликнул кто-то меня.

Подняв голову, я увидел довольно плотно забитый зал. Матвей, сидящий с падре за столом, махал мне рукой.

— Иду, — откликнулся я.

Похоже, с Коларом мы пообщались не меньше пары часов. Время за интересным разговором летит не заметно. Вон, смертники уже успели вернуться из погани. Наверняка о моей добыче они знают. Почти все провожают меня завистливыми взглядами. Все, кроме одного. Приз в студию, вы правильно догадались. Однорукий.

— Привет, Матвей, отец Эстор, — сказал я, усаживаясь за стол. — Какие новости?

— Новости, — усмехнулся Матвей. — Особо никаких. Инспектор с помощниками уехали из города. Впереди него суетился посол со свитой. Не задержался. Спешит по делам, видно.

Мимолетная зловещая улыбка на губах падре. Для посла, как я понимаю, еще ничего не закончилось.

— А так все, как обычно, — продолжал Матвей. — Охотники гуляют, смертники умирают. Сегодня они сунулись всей толпой на место твоего ночного развлечения. Ноги унести успели не все. Кто-то очень на что-то обиженный их там поджидал. По описанию уцелевших, это был один из хозяев погани со свитой. Крепко видно ты прищемил хвост тварям, прикончив Рува. Такого не было давно. Кар ходит совершенно счастливый.

— Сколько? — спросил я.

— Шестьдесят пять, — понял меня Матвей.

— Значит, зомби опять прибавится.

— Да.

— Отец Эстор, а как Вы на это смотрите? — поинтересовался я.

— Неодобрительно, Влад, но, — он пожал плечами, — таковы традиции и обычаи. Изменить их пока не в силах никто.

— Где пропадал? — спросил меня Матвей.

— С магистром Коларом общался. Он обнаружил у меня неплохие способности к магии. Так что третий камень, я продавать не буду.

— Лис расстроится, — флегматично сказал Матвей, — а вот способности дело хорошее. Магия лишней не бывает.

— Да, — внимательно посмотрев на меня, подключился падре, — магия не плохой помощник. Но не забывай о главном, Влад. Главное — это вера в Создателя и жизнь по Его заветам.

Кто бы сомневался, падре? А слова ваши я хорошо помню, нет нужды напоминать.

— Надо будет тебе учителя магии подобрать, — продолжил падре, — да и с оружием поднатаскать. Рано тебе еще Белгор покидать для учебы где-то. Лучшей практики, чем здесь, тебе не найти, сам понимаешь, — совершенно серьезно сказал он.

Намек понят, из Белгора не ногой. Матвей тоже намек понял, но реакция его не понятна. Такое впечатление, что он готов осадить падре. Причем, не за его слова насчет моего места пребывания. Я сам понимаю, что мне из Белгора пока никуда. Вот стану охотником, узнаю больше об окружающем мире, тогда можно и попутешествовать. Матвею не понравилась интонация, подразумевающая мое безусловное выполнение ценных указаний падре. Какие между ними отношения?

— Спасибо, — начал я, — отец Эстор, учитель у меня уже есть. Магистр Колар взял меня в ученики.

— Колар? — изумился падре, — ведь он уже больше десяти лет никого не берет.

Значит, падре, ты очень хорошо знаешь подробности жизни магистра. Он тебя интересует. С чего бы это?

— Влад, — начал Матвей, — ведь он рунный маг. Подумай, нужно ли тебе это? Я могу тебе рассказать о рунной магии.

— Не надо, Матвей. Колар мне уже объяснил о слабости этого вида магии в бою. Я буду заниматься ей по трем причинам. Первая, я не хочу терять время на изучение языка. Вторая, я научусь контролировать собственную силу и третья, она мне легко дается. Это мы уже проверили.

— Как знаешь, Влад. Находясь рядом с тобой, я уже устал удивляться. Ты все переворачиваешь с ног на голову. Я совершенно не удивлюсь, если ты станешь одним из тех немногих, которые умеют великолепно пользоваться рунной магией в бою. Были и такие среди охотников. Очень редко, но были. Ладно, магии тебя будет учить Колар, а с оружием я сам научу тебя обращаться. Когда-то у меня это неплохо получалось.

— Не скромничай, Кожа, — улыбнулся падре. — Ты был и остаешься одним из лучших охотников.

— Наверно, — улыбнулся Матвей, — так что, Влад, через лет пять ты станешь настоящим охотником.

— Отлично, Матвей. Я постараюсь, — сказал я.

— С Вашего позволения я могу помочь сильно сократить этот срок, — раздался сзади низкий голос.

Как по команде мы все повернулись назад. Однорукий, кто же еще? Сейчас он сам наверняка расскажет причину, столь пристального внимания, уделяемого им, моей скромной персоне.

— Разрешите, — однорукий уселся за стол. — Прежде чем я расскажу, чем могу помочь этому юноше, я бы попросил повесить вас полог молчания. Разговор не для посторонних ушей.

Матвей усмехнулся и, выставив одно из своих колец, повесил полог. Нас окружила тишина.

— Извините, что я подслушивал Ваш разговор, — начал однорукий, — но все, что касается Влада, с недавних пор меня очень интересует.

— С чего бы это? — недобро улыбнулся падре.

Падре, спокойно. В свете новых обстоятельств, рассказанных Коларом, я понимаю, что ты также безопасен, как тигр-людоед и добродушен как кобра. Спокойно, падре, ведь он наверняка не в курсе обстоятельств моего прибытия в город. Давай послушаем человека. Бери пример с Матвея. Вот как он спокойно сидит. Одна рука лежит на кинжале, другая незаметно подбирается к плащу однорукого. Наверняка хочет дернуть его за одежду на себя и проверить цвет его кишок. Мама, кто меня окружает. Беру свои мысли обратно.

— Давайте послушаем незнакомца, — прерываю я нехорошую паузу.

Однорукий немного улыбнулся. Наверняка он все видел. Вот это нервы. Знать, что тебя сейчас начнут немножко убивать, если не понравится ответ и так спокойно себя вести. Уважаю.

— Я им интересуюсь с начала конфликта между ним и высокородными ублюдками из Нарины, — выплюнул он. — То, о чем я сейчас расскажу, касается и Вас, отец Эстор. Точнее, не лично Вас, а той организации, которую Вы представляете.

Блин, во что я вляпался, связавшись с этими кретинами? Не хватало мне еще попасть в какую-нибудь драку церкви с кем-то.

— Дело в том, — продолжал однорукий, — что главным в этой компании все и вы в том числе, считали Вина, а это не так. На самом деле их лидером был Ваг Ольт. Он был самым опасным и самым осторожным из них. Никогда не высовывался наружу, предпочитал оставаться за спинами своих друзей. Но во всех грязных делах этой компании торчали его уши. Это его Вы, отец Эстор, назвали еретиком.

— Я знаю, — очень спокойно сказал падре. — Дальше.

— Он действительно был еретиком и состоял в ложе "Стремящихся во тьму". Остальные были в этом не замешаны, но с удовольствием принимали участие во всех делах Вага, считая это неплохим развлечением.

Как все знакомо. Скучающая золотая молодежь, всегда найдет, во что наступить.

— Когда Влад сцепился с этой компанией и поломал им веселое развлечение, я искренне его пожалел. Об обычаях королевства Орхет я знал, но знал кто такой Вин и остальные. Я не учел той поддержки, которую Влад получит у охотников. Когда его не потащили на казнь, я сильно удивился. Когда он умудрился убить Вина я пришел в восторг.

— Не ты один, незнакомец, — проворчал Матвей.

Однорукий улыбнулся.

— Но больше всего меня поразила поддержка, оказанная Владу охотниками. Один за другим они входили в круг и убивали подонков. Ругались и торговались между собой об этом, как бароны о спорной деревушке. Я стал наблюдать за Владом дальше с большим интересом. Поход в погань, суд. Везде на его стороне была невероятная удача и поддержка друзей, которые являются членами одного из самых могущественных орденов на Арланде. В конце концов, Влад сам стал членом этого ордена.

— Гильдии охотников, незнакомец, а не ордена, — поправил его Матвей.

— По мне, — усмехнулся однорукий, — называйтесь хоть сообществом кожевенников или пастухов. Это не меняет сути и не снижает Вашего могущества. Не так ли, господин бывший магистр гильдии охотников.

Бамс. Моя челюсть совершила привычный маршрут. Ай да Матвей, ай да су.... гм. Скромный трактирщик под конец оказывается не только учителем главы гильдии, внуком королевского советника, но и бывшим магистром гильдии охотников. Теперь много становится понятным. Сэр Берг, почему Вы не президент моей родной страны? Снимаю шляпу. А вот Матвею эта тема явно неприятна.

— Это все в прошлом, незнакомец, — если бы камень мог говорить, то голос был бы точно такой.

— Прошу простить меня, — склонил голову однорукий, — если я чем-то Вас задел. Когда я заинтересовался Владом, я попытался собрать всю информацию о нем и тех, кто его окружает. Видимо, мои сведения не совсем полны. Еще раз прошу прощения.

— Рассказывай дальше, — сказал падре, — пока мы не услышали, чем ты можешь помочь Владу.

— Раньше я был гвардейцем. Я был Черным Драконом. Я предлагаю Владу свое искусство, знания и навыки.

Оглушительная тишина за столом.

— Ты был черным гвардейцем? — спросил падре.

Тут не море, а океан подозрительности и недоверия.

— Да.

— И ты хочешь отдать свое мастерство Владу? — ожил Матвей.

— Да.

Недоуменное молчание.

— Чего ты хочешь? — спросил Матвей у однорукого. — Ведь наверняка не денег.

— Ничего.

Я думал, что знаю все виды удивления, как я ошибался. Матвей и падре пополнили мою коллекцию. Однорукий явно наслаждается происходящим, не буду его лишать такой радости и спрошу то, что он ждет.

— Почему? — поинтересовался я.

— Я был личным телохранителем герцога Мирана, отца Вина. Как я им стал и почему покинул Дикий остров, к делу не относится. Став телохранителем, я старался как можно лучше исполнять свою работу, иначе не умею.

Матвей и падре синхронно кивнули головами.

— С течением времени я стал замечать, что развлечения его наследника с друзьями выходят за рамки обычных вещей. Похищения девиц, убийства, подделка документов, все это было обычным времяпровождением многих высокородных. Но шалости компании Вина отличались каким-то налетом черноты. Я умею это чувствовать.

Матвей и падре снова синхронно кивнули головами.

— Я провел расследование и обнаружил истинного, как мне казалось тогда, виновника этого. Вага Ольта. Я узнал о его членстве в темной ложе и прочих связях со слугами Падшего. Немедленно доложил обо всем герцогу, ведь дело касалось его семьи. Герцог встревожился и потребовал доказательств. Обвинение было очень серьезным. По известным причинам я не мог потребовать проверки лояльности Создателю Вага. Вы понимаете почему.

Матвей и падре упорно изображали китайских болванчиков.

— Узнав от своих источников о ближайшем времени и месте собрания темной ложи, я уведомил герцога, и мы вместе пробрались на это проклятое сборище. Он хотел увидеть все собственными глазами. Его поведение полностью соответствовало кодексу воина, принятому у меня на родине. Я восхищался его мужеством. Я был глупцом. Нас схватили. Меня схватили. Герцог оказался одним из главарей ложи. Своего сына и его друзей, с помощью Вага он специально превращал в подонков и мерзавцев. Герцог хотел видеть Вина в своей ложе и ждал, когда он сам по собственной воле захочет придти к Падшему.

Легкая заинтересованность на лице Матвея. Оно и понятно. Для него все обычно и обыденно. А вот падре? Падре сейчас нужно кого-то убить для нервной разрядки. Потемневшее от прилива крови лицо, яростно сверкающие глаза. Кому-то будет очень больно. Просмотреть темную ложу, окопавшуюся около трона Нарины, это нечто. Жирный кол тамошней охранке.

— Меня пытались казнить, — продолжил гвардеец, — пламенем тьмы. Однако я смог ускользнуть. К моему большому сожалению, герцог не присутствовал на моей казни и я не смог его убить. Очнулся я недалеко от города. Забрал жизнь первого попавшегося прохожего. С тех пор я веду подобное существование.

— Как часто? — спросил падре.

— Теперь каждую неделю, — ответил гвардеец.

— Ты проклят, — продолжил падре, — ты отдал свою душу Темному.

— Я знаю, — повторил гвардеец.

— Что побудило тебя отринуть Создателя? Я не поверю, что пламя тьмы заставило тебя погубить свою душу.

— Ты прав, — промолчав, ответил гвардеец. — Вместе со мной они бросили в пламя мою пятилетнюю дочь. Она имела чистую душу. Именно поэтому я бежал с острова.

Молчание.

Будь я проклят, если хоть что-то понимаю. Ну Матвей, смотри. Скоро я до тебя доберусь. Ты ответишь на все мои вопросы.

— Почему мне? — задал я вопрос гвардейцу.

— Во-первых, ты мне понравился. Твоя удача велика.

— Я очень польщен.

— Во-вторых, у тебя есть могущественные друзья. В-третьих, по пластике твоих движений многим понятно, что ты не воин.

КАК МЕНЯ ЭТО ДОСТАЛО.

— Но я, не многие, — продолжил гвардеец, — у тебя раньше была великолепная физическая подготовка не связанная с боевыми искусствами. Кое-что до сих пор сохранилось. Гибкость, координация, реакция и еще немного другого по мелочи. Значит, ты сможешь овладеть, хотя бы частично, моим мастерством.

— Что еще? — спросил я.

— Я хочу, чтобы ты убил герцога Мирана, отца Вага.

Что-то подобное я и ждал.

— Нет.

— Что, нет? — удивленно спросил гвардеец.

— Я не буду никого убивать ради того, что ты мне хочешь предложить.

— Может, ты не знаешь, что я тебе предлагаю? Насколько я успел узнать, ты прибыл издалека и во многом не разбираешься.

И этот туда же.

— Я предлагаю тебе, — продолжил однорукий,— не владение мечом или копьем. Я предлагаю воинское искусство, которому нет равных. Твой дядя и отец Эстор могут это подтвердить. Ты сможешь полностью овладеть своим телом и разумом. Ты научишься сражаться любым оружием и в любых условиях. Находить спасение там, где другие погибнут, получишь многое другое, что наверняка поможет тебе. Черные Драконы — это элита гвардии Дикого острова. Это опыт сражений и мастерство десятков поколений воинов. Прошу Матвея меня простить, но средний охотник может только случайно победить в бою среднего черного гвардейца. Я прав? — обратился он к Матвею.

— Да, — ответил тот нехотя.

— Подумай очень хорошо, — сказал гвардеец, обращаясь ко мне, — всего раз или два за время прошедшее после Смуты, Черный Дракон отдавал свое мастерство не преемнику, а постороннему человеку. Ты будешь еще одним счастливчиком. Что касается герцога, то любая тварь по сравнению с ним — святое существо. Он заслуживает самой страшной смерти от нескончаемых мук. Я же хочу, чтобы ты просто убил его. Поверь, для воина, которым ты станешь, сделать это будет несложно. Я сам бы сделал это, но отметина темного пламени, — он показал культяпку, — предупреждает его всякий раз, когда я оказываюсь поблизости. Использовать убийц я не хочу. Только лично или с помощью приемника. Решайся.

Я посмотрел на Матвея и падре. Их лица ничего не выражали.

— Нет, — сказал я.

— Могу я узнать причины твоего отказа, Влад? Ведь ты теперь охотник. Убивать созданий и слуг Падшего твоя работа.

— Зло никогда не исчезнет полностью, — начал я, — всегда будут находиться существа стремящиеся к нему. Несмотря на то, что я хочу стать охотником, я никогда не стану убивать человека, если не буду испытывать к нему личной вражды. Твари погани мои противники. Если они будут мне мешать, я их прикончу, а остальные...

Я замолчал, вспоминая попытку построения самого справедливого общества на своей родине. Вспоминал, чем это все закончилось.

— Если следовать принципу убивай любого, в ком есть зло, — продолжил я, — ты сам, очень скоро, станешь слугой Падшего, даже не заметив этого. Нельзя охватить неохватное. Пусть Создатель будет этому герцогу судьей после его смерти, а святая церковь при жизни. И, наконец, как бы не сложилась моя судьба, я никогда не буду подставлять своих друзей, под свои долги. Надеюсь, что ты меня понял.

— Я тебя понял, Влад, а церковь, — он вздохнул, — я оповестил церковь в лице отца Налема, главы инквизиции королевства Нарины, о второй жизни герцога. Даже он не смог или не захотел ничего сделать. Слишком большим влиянием пользуется там герцог. А через неделю, после моего сообщения, меня пытались убить. Слугам Проклятого стало известно мое местонахождение, о котором знал только отец Налем. Кстати, отец Эстор, а как Вы думаете, как Ваг смог провести темный артефакт и скрыть свою черноту?

— Что ты знаешь? — просипел падре.

— То, что любой темный артефакт, можно скрыть светлым, — улыбнулся гвардеец. — Дальше объяснять?

— Не надо, — выдохнул падре.

Молчание.

Я взглянул на падре. Сегодня он точно кого-то убьет. Нет, замучит до смерти.

— И все же, нет, — ответил я.

— Что ж, это твой выбор, Влад и ты его сделал, — улыбнулся гвардеец.

— Мне жаль, — ответил я, — но наверняка ты найдешь себе другого желающего.

— Я уже выбрал, — сказал он, — тебя.

— Что за...

Что-то острое вонзилось в мою ногу, невыносимый холод и жар охватили мое тело. Я не мог двинуть даже пальцем. Кажется, я пытался кричать. Лицо Матвея перед глазами. Внезапно все закончилось.

Я пошевелился и привстал. Тело немного ломило, а так все нормально. Падре внимательно смотрит на меня, а Матвей с одноруким, о чем-то тихо говорят. Странно, что однорукий еще жив.

— Что это было? — прокашлявшись, спросил я.

— Передача мастерства Черного Дракона, — невозмутимо ответил падре. — Очень интересно было за этим наблюдать. На Диком острове научились это делать без помощи магов Жизни и без добровольного согласия принимающего.

— Это касается только мастерства черных гвардейцев, — поправил падре однорукий. — Иногда в бою нет времени для соблюдения всех правил.

— А так как эти знания и все остальное очень дорого стоят, — подхватил падре, — причем, не деньгами, то правила научились обходить. Так?

— Так.

— Но все равно, очень интересно.

Блин, я тут им кто, морская свинка для опытов? Падре, натуралист хренов.

— И что теперь? — злобно спросил я.

— Ничего, — ответил гвардеец, — сейчас ты ляжешь в постель и проспишь до завтрашнего утра. Проснешься и будешь понимать, что надо делать, чтобы овладеть искусством. Какие тренировки, упражнения и многое другое.

— И это научились закладывать в эликсир познания? — удивленно спросил падре.

— Да. Недавно это научились делать. Это помогает сократить время освоения полученного умения.

— Очень жаль, что нет свободного доступа на ваш остров. Столькими знаниями мы могли обменяться, — вздохнул отец Эстор.

— И по Падшему тоже? — с иронией спросил гвардеец.

— Нет, конечно, — закаменел падре. — Но я требую...

— Знаю и приму к сведению.

О чем это они? Проехали, меня сейчас интересует другое.

— Зря это сделал, — обратился я к гвардейцу, — я не собираюсь никого убивать по твоей наводке.

— Не зря. Скажи, Влад, если твоей жизни или жизни твоих близких будет кто-то угрожать, ты убьешь его?

— Да.

— Больше мне ничего от тебя не нужно. Герцог сумел своего добиться. Вин с друзьями решили стать слугами Падшего. После того, как их попросили из королевства, жажда мести поглотила остатки их разума. Они специально направились в Белгор, чтобы принести в его подземельях жертву Проклятому. Ваг обеспечил бы им безопасность в погани, а на роль жертвы отлично подходят смертники.

— Почему именно в погани? — спросил я.

— Говорят, что принесенная в месте печати жертва сразу дарует внимание Падшего. Точнее я не знаю.

— Точнее знать никому и не нужно. Хватает и этого, чтобы церковь имела постоянную головную боль, — мрачно проговорил падре.

Так, вот еще одна причина нахождения падре после вздоха в окрестностях Белгора.

— Ты сорвал их план и прикончил Вина, — довольно начал гвардеец. — Герцог уже наверняка обо всем знает. Наверняка он в ярости. Когда я отчаялся убить герцога, мне пришло в голову, что смерть Вина будет неплохим подарком для него. Поэтому я появился в Белгоре. Здесь Ваг не мог полностью использовать свои возможности, дарованные ему Падшим. Не тот это город. Убить Вина я собирался ночью после твоей казни. После убийства я хотел передать свое мастерство одному из смертников на тех же условиях, что и тебе. Я был в отчаянии. Будь уверен, Влад, — усмехнулся он, — если бы об этом стало известно, то нашлись бы сотни желающих. Но мне претило отдавать древнее искусство боя проходимцу или идеалисту, согласному на все, лишь бы заполучить его. И тут появился ты. Твои поступки, твое поведение стали для меня лучом надежды. Я начал думать, что нашел себе достойного приемника. С каждым часом я радовался и опасался все больше. Опасался, что ты обманешь мои ожидания, что ты окажешься не тем, кого я видел в своих мечтах. Разговор за этим столом был последней проверкой. Ты ее прошел, ты отказался убить герцога, несмотря на все выгоды моего предложения, и я передал тебе свое искусство.

— А если бы я не прошел проверку? — поинтересовался я.

— Тогда бы ты меня разочаровал, — пожал плечами гвардеец, — и я бы убил тебя.

Мама, где я нахожусь?! Разочаровал — сдохни. А если бы я его очень сильно разочаровал, обидел или оскорбил, тогда что?

— Мне всегда казался, — начал падре, — кодекс воина принятый на Диком острове очень странным. А людей живущих по нему, я считал сумасшедшими.

Однорукий усмехнулся. — Мне тоже кажется многое из ваших обычаев мерзким и отвратительным, так что мы квиты. Влад, — продолжил он, обращаясь ко мне, — герцог обязательно попытается отомстить тебе любым возможным способом. Он любил своего сына очень странной любовью. Ты и твои близкие уже его враги. Я отомщен. Я могу уйти спокойно. Когда герцог попробует причинить тебе вред, ты его прикончишь. Тебе будет это нетрудно сделать.

Он надолго присосался к кружке. Падре говорил все верно. Сумасшедший. На лице легкая радость и печаль, как у человека завершившего тяжелую и приятную работу. Больной.

— Ты понимаешь, что я не могу тебя отпустить? — сказал падре однорукому.

— Да.

— Где ты хочешь уйти?

— На заднем дворе. Сейчас никого там нет. Ненужно лишних разговоров, — сказал гвардеец.

— Пойдем, — поднялся падре.

— Пойдем. Влад, проводи меня.

Вчетвером мы вышли на задний двор корчмы. Темное небо, яркие звезды, луны, освещающие все вокруг своим светом, прохладный ветерок. Красота.

— Надеюсь, Вы понимаете, что обо всем произошедшем не нужно много говорить? — спросил однорукий.

— Конечно, — буркнул Матвей. — Ты так и не сказал свое имя, воин.

— Незачем. Для своих близких я мертв уже давно, а для вас я умру сейчас.

Воин отошел с падре в сторонку и стал смотреть на небо.

— Что происходит? — наклонившись к Матвею, тихо спросил я.

— Смотри, — ответил он.

Падре возложил руки на голову воина. Появился неяркий свет.

— Я отпускаю эту душу, — громко сказал он, — Создатель, будь к ней справедлив.

Свет стал ярче. Вдруг вся фигура воина покрылась языками темного пламени. Он заскрипел зубами и рухнул на колени. Да что же это такое? Падре отошел на несколько шагов в сторону и с печалью смотрел на происходящее. Воин уже лежал на земле и извивался от боли, извивался молча. Внезапно он замер и вытянулся в струнку. Пламя вспыхнуло и погасло.

— Покойся с миром, если сможешь, — падре подошел к лежащей фигуре и, наклонившись, коснулся рукой лба воина.

Тело рассыпалось мелкой черной пылью, которую набежавший ветерок радостно поднял в воздух и унес прочь. Писец.

— Прощай, воин, — мысленно произнес я.

— До встречи, Влад, — донесся шепот ветерка.

Молчание.

— Сегодня ночью я уезжаю из Белгора, — сказал падре, — и мне хотелось бы поговорить с тобой, Влад. Наедине.

Понятно. А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться.

Матвей внимательно посмотрел на падре, пожал плечами и вернулся в корчму, едва протиснувшись между клонами, неизвестно когда появившимися на крыльце. Падре глядя ему вслед, усмехнулся.

— Умеешь ты, Влад, располагать к себе людей, начал он. — Я понимаю, что ты делаешь это не специально, так получается, но все равно завидно. Тот же Матвей, битый волчара, сейчас наверняка стоит за дверью и при малейшем подозрении бросится тебя защищать, и если ситуация будет сложной, попытается меня убить. Может быть, ему это и удастся, — задумчиво добавил падре.

— У него есть для этого повод? — равнодушно спросил я. Слишком много всего произошло, я просто не уже мог испытывать какие-то чувства.

— Нет, — ответил падре и пристально посмотрел на меня. — Я очень надеюсь, что этого не будет никогда. Влад, скажи, когда ты сцепился с Вином и остальными или до этого, ты ничего необычного не почувствовал?

— Нет, — ответил я.

— Не спеши, вспомни свои ощущения. Радость, удовлетворение, может что-то еще. Вспомни.

Я честно пытался вспомнить, но ничего в голову не приходило.

— Нет. Ничего, кроме желания избить ублюдков, я не чувствовал.

Падре задумался.

— Хорошо, Влад, — наконец сказал он. — Теперь я думаю, что это не последняя наша встреча и успеха тебе. Пошли, — дал он команду клонам и удалился.

Успеха пожелал, угрожал еще раз встретиться. Плевать. Я слишком много сегодня получил впечатлений, чтобы обращать на это внимания.

— Что он хотел? — спросил, появившейся около меня Матвей.

— О драке в корчме спрашивал. Что я чувствовал.

— Ну-ну.

Мы долго стояли и смотрели на ночь.

— Никогда не думал, что увижу Черного Дракона, — сказал наконец Матвей. — Они очень редко покидают Дикий остров. А уж передавать кому-нибудь свое искусство, — он покачал головой, — тебе несказанно повезло, Влад.

— Чем?

— У них на острове есть много странных обычаев. Один из них касается отряда гвардейцев охраняющих правителя. Этот отряд был создан во время Смуты из лучших воинов. Их еще называли за невероятное мастерство убийцами магов. Они живут отдельным кланом и строго хранят свои секреты, но кое-что известно. Когда гвардеец начинает стареть и терять силу, ловкость и мастерство, он передает все свое искусство преемнику из числа молодых воинов остальных кланов. Те с детства готовятся принять это знание и сами по себе являются отличными бойцами. Мастерство, полученное от гвардейца, помогает отшлифовать свои навыки и умения, увидеть небольшие изъяны в собственной подготовке. Через год после обряда они должны пройти лабиринт, заполненный различными смертоносными ловушками и существами, и доказать этим свое право называться Черными драконами.

— Это что-то напоминает, — усмехнулся я.

— Да. Некоторые старые легенды утверждают, что учителем Орхета Первого был один из таких воинов, покинувший свой клан. Правда это или нет, сейчас сказать нельзя. Но мастерство Драконов, ни у кого сомнений не вызывает. Каждый из них обладает умением всех воинов бывших гвардейцами до него. Некоторые правители Арланда тоже захотели создать такую гвардию. Не столько для себя, сколько для своих потомков. Но у них ничего не вышло. Очень мало нашлось желающих лишиться в расцвете сил своего мастерства, — усмехнулся Матвей. — Для этого нужно быть такими же ненормальными, как эти Драконы. Для них это честь.

Для одного честь, а для другого смерть. Какая красивая ночь. Это последнее что видел пожелавший остаться неизвестным воин. Ночь, звезды, темное небо и Сестры. Мысли тяжелыми валунами ворочались в моей голове.

— Матвей, в корчме меня должен ждать Гил и мы...

— Отправил я уже этого павлина с волчицами в театр, — перебил меня Матвей. — Не забивай себе голову, иди и ложись спать. Ему я все уже объяснил.

Спать, так спать, но последний вопрос нужно задать. Нахлебником здесь я быть не хочу, хвати того что я вытворял там...

— Матвей, я недавно стал обеспеченным человеком...

— Дед был прав, — опять перебил меня Матвей, — все вы на Земле ненормальные. Если родич нуждается, помоги, если беден сам, прими помощь без смущения. На этом жизнь здесь строится. Иначе нельзя. Все, иди спать, богач.

Действительно. Спать. Закончился четвертый день моего пребывания в Белгоре.