"Путь в ничто" - читать интересную книгу автора (Ришар-Бессьер Ф.)

Глава 7

Первый день, проведенный в компании моего племянника, показался мне просто замечательным. Мой родственничек проявил себя весьма ушлым малым, был в курсе всего и вся и как настоящий проныра имел доступ всюду и в любое время.

В его распоряжение предоставили скоростное летательное средство, которое пилотировали два робота, беспрекословно подчинявшиеся его распоряжениям.

Я воспользовался случаем и попросил поподробнее рассказать мне об этих впечатляющих созданиях. Мое любопытство удовлетворил профессор Морган 57 Y. 2, который за ужином долго и обстоятельно просвещал нас на эту тему.

— Эти, как вы их называете, роботы целиком состоят из металла и наделены электронным мозгом, смоделированным по образцу человеческого. После длительных изысканий ученым удалось установить нужную дозу атомов углерода, кислорода и водорода и заставить их "взаимодействовать" точно так же, как и в голове человека. Эти фантастические существа понимают, что им говорят, разговаривают сами и поступают согласно формирующимся у них волевым импульсам. Я не стал бы утверждать, что они думают аналогичным с нами образом, нет. Но они обладают определенной способностью к размышлению, возможно, рудиментарной, но вполне достаточной для выполнения самых различных действий. Они заняты на всех видах работ, от наиболее тяжелых до крайне деликатных. Руководимые людьми, они способны решить практически любую задачу, а некоторые из них функционируют даже в роли руководящих кадров по отношению к более примитивным моделям.

Я, разумеется, привожу его ответ в самом общем виде, поскольку на деле он сообщил нам множество технических деталей, касающихся принципов создания роботов. Глорию настолько взволновали слова ученого, что она воскликнула:

— Неужто вы хотите сказать, что они… живые существа?

— Не будем преувеличивать, — покачал головой Морган 57 Y.

— Они — не что иное, как механические создания. Случись поломка в деталях, из которых они изготовлены, и роботы тут же станут непригодными для достижения тех целей, ради которых их сотворили.

Если всех нас не покидало чувство восхищения достижениями ученых этой эпохи, то отец Салливан упорно отстаивал свои позиции и абсолютно не был согласен с ее общим научным духом.

Позднее он как-то заявил нам, что абсолютно не приемлет эволюционный дух семитысячного года, особенно в том, что касается сотворения думающих и действующих машин, совершенство которых в один прекрасный день могло бы сравняться со способностями человека. По его мнению, все это было кощунством, ибо он никоим образом не желал допустить, что человек может возомнить о себе как о существе, равном или даже превосходящем по своему могуществу Бога.

На это Деламар откликнулся репликой:

— Подождите, еще и не то увидите.

Профессор Деламар обещал местному руководству организовать посещение темподжета, доставившего нашу группу в их время. Более того, он согласился вместе с ними совершить небольшой прыжок на месяц вперед.

В этой связи была сформирована соответствующая делегация, и на следующий день был назначен отлет. Все складывалось преотлично, и обе стороны были довольны развитием наших отношений. Мы все больше проникались взаимной симпатией. Если хорошенько вдуматься, то в сущности это было вполне естественно.

Предоставленные в наше распоряжение апартаменты отличались неслыханным комфортом, и я вполне искренне считаю, что наше пребывание в семитысячном году проходило под самым добрым знаком.

А пока что мы собрались немного отдохнуть, но Паоло вдруг заявил, что он ничуть не устал и с удовольствием прогулялся бы, вместо того чтобы оставаться в помещении.

Он явно искал моего расположения, поскольку, толкнув незаметно локтем, произнес:

— А какого вы на этот счет мнения, Сидней? — Одновременно он полушепотом добавил: — В темподжете есть запасы потрясного виски. Это вам ни о чем не говорит?

Маргарет мигом очутилась рядом, подозрительно поглядывая на нас.

— Что это вы затеяли, прелестная парочка?

— О, да ничего особенного. Паоло не спится, а я должен чем-то украсить свой будущий репортаж. Вот я и решил прошвырнуться немного. Мы еще так многого не видели, что просится в статью. Паоло решил составить мне компанию. Весьма любезно с его стороны, не правда ли?

— Если ты будешь описывать этот мир его глазами, то твоя газетенка долго не протянет.

Искоса и остро взглянув на Паоло, она отошла, присоединившись к Глории и Арчи, в то время как итальянец покачивал своей бульдожьего вида крупной головой.

— И чего это ваша невеста на меня взъелась? Может, у вас есть какой-то секрет, как ее можно вынести?

— Да не берите в голову. Просто у нее печень разыгралась. Они все такие, в ее семейке.

К нам подошел Бром 228 Z. 1. С изысканной вежливостью он сообщил, что в курсе наших планов и что если мы желаем прогуляться по столице, то ему доставит чрезвычайное удовольствие помочь нам в этом, выделив небольшой летательный аппарат, который поведет достойный стопроцентного доверия робот.

Вскоре появился и сам аппарат, напоминавший по форме небольшую сигару. Из него вышел "стальной человек". Бром 228 Z. 1 позвал его, и робот, вышагивая несколько тяжеловато, приблизился к нам, замерев в метре от ученого.

— Вы можете отдавать ему любые команды. Он их выполнит, так что ничего не опасайтесь. К тому же он благодаря специально вставленному контуру говорит по-французски.

Я с любопытством посмотрел на диковинную машину и спросил:

— Так, значит, любой человек может распоряжаться им по своему желанию?

— В принципе, да. Но не стоит забывать, что все роботы, как те, что работают на государственных предприятиях, так и принадлежащие частным лицам, находятся под правительственным контролем. Использующие их лица несут персональную ответственность за все неуместные действия, которые эти машины могут совершить. Доверяя этого робота вам, прошу не давать ему указаний предосудительного характера.

— Будьте спокойны, профессор, можете полностью положиться на нас.

Повернувшись к нашему провожатому, я произнес:

— Мы готовы, господин хороший.

Склонив то, что служило ему головой, железяка-монстр ответил на удивление мягким голосом:

— В таком случае следуйте за мной.

Вскоре мы уже удобно расположились на борту летательного аппаратика, а робот стал возиться с приборами.

Он нажал на несколько кнопок, опустил ряд тумблеров, производя все эти действия степенно и напоминая мне тем самым заурядного парижского таксиста. Взглянув на Паоло, я понял, что парень делал большие усилия над собой, чтобы не сорваться.

— Как вы можете питать доверие к этой фиговине? — с трудом выдавил он из себя, в то время как мы совершенно бесшумно взмывали ввысь.

— Да не переживайте, старина. Мы ведь не в своем каменном веке. Так что давайте смело шагать в ногу с прогрессом.

Склонившись к водителю, я попросил:

— Ты можешь доставить нас в темподжет? Это та самая машина времени, что доставила нас в вашу эпоху. Он находится в парке, несколько за городом.

— В имении профессора Деламара, — бесцеремонно перебил меня робот. Мне это известно.

Я опешил, как, впрочем, и Паоло.

— До чего же здорово. Ну прямо как человек. Нет, вы только послушайте, как он вещает!

Паоло мне подмигнул.

— Да, но с таким водителем не очень-то потрепешься.

Вот мы и добрались наконец-то до парка. Под нами пышно сиял разноцветьем огней город. Спектакль что надо, сплошное великолепие, и мы, Паоло и я, жадно пожирали его ненасытными глазами. Нам и в голову не приходило о чем-то болтать в эти волнующие минуты.

Наш летательный аппарат приземлился, и узнавший нас караульный отдал нам честь.

Темподжет стоял на прежнем месте. Его легко можно было узнать по внешним формам, и, признаюсь, я испытывал определенное удовольствие от того, что мы вновь очутились "дома". Робот следовал за нами, как преданная собачка, и мы проникли внутрь.

Наш сопровождающий скромно остановился при входе, но Паоло, повернувшись к нему, гостеприимно пригласил:

— Да входи, чего уж там, браток.

Итальянец знал темподжет несравненно лучше меня и тут же поднялся на верхний этаж, где хранились запасы продовольствия.

Немедленно была откупорена бутылка виски — и пары стаканов как не бывало, аж до последней капли. Обстановка сразу же, по моему разумению, улучшилась: стало как-то веселее.

Робот застыл как статуя. В конце концов это стало несколько стеснять нас. Создавалось впечатление, что, наблюдая за нами, он где-то там, в своих железных мозгах, давал оценку нашему поведению.

Пропустив еще несколько стаканчиков, Паоло заметно окосел, что доставило мне удовольствие в том смысле, что я по сравнению с ним оказался куда более крепким.

Слегка заплетающимся языком он обратился к роботу:

— Хочешь и тебе нальем, если ты уважаешь виски. Понимаешь?

Робот не ответил, и Паоло, с трудом поднявшись, встал, покачиваясь, перед ним.

— Господин изволит выкобениваться? Ты будешь отвечать, упрямый осел, или предпочитаешь, чтобы я оторвал тебе башку?

Я потянул итальянца за рукав.

— Оставь его. Роботы виски, не пьют.

— Да, наверное, так оно и есть. Тогда устроим ему экскурсию по нашей посудине.

Паоло становился невыносимым. Но я напрасно тратил силы и слова на то, чтобы отговорить его от этого намерения. Ему непременно хотелось пройтись по всему темподжету с Франкенштейном, как он окрестил нашего металлического спутника. Сначала он провел его в спальню, а затем потащил в машинное отделение.

Тут я счел необходимым вмешаться вновь, заметив Паоло, что все бортовые приборы — слишком деликатные штучки, чтобы с ними так легкомысленно забавляться.

Итальянец хотел было рассердиться на меня, но передумал и повел своими широченными плечами.

— А кто говорит о том, чтобы их касаться? Эй, Франкенштейн, ты только взгляни! Вот это — мощнейшие генераторы, позволяющие темподжету дематериализоваться. Именно мне поручено запускать их. А вон там приборы, что приводят в действие внешние эжекторы. И благодаря этой могучей технике, мой славный Франкенштейн, мы и прибыли в вашу эпоху, где имели удовольствие познакомиться с тобой.

Он обнял робота за плечи. В другой руке Паоло по-прежнему крепко держал вторую бутылку виски. Потянув из нее, он продолжил:

— Но это еще не все. Видишь вон ту занятную машину в центре помещения? Это — высшее достижение моего гениального дядюшки, поскольку профессор Деламар возможно, ты этого не знаешь является моим родным дядей. Так вот, эта штукенция позволяет выдавать столько металла, сколько душа пожелает. Штампуешь его себе, словно те фальшивомонетчики, что наводняли рынок поддельными луидорами. Берешь кусок железки, кладешь его перед этим аппаратом и — хоп! — тот начинает раздуваться, как на дрожжах. Таким образом можно наворотить его в количестве, достаточном, чтобы наделать ложек и вилок для всего человечества. А пожелаешь — и наклепать уйму таких, как ты. До чего же здорово, парниша, не правда ли? Отвечай!

Я еще раз попытался образумить словоохотливого Паоло, но тот только рявкал, чтобы я заткнулся, и несколько раз грубо меня отталкивал. Им овладела навязчивая идея: довести свою речь до конца, как будто это могло заинтересовать робота.

Я чуть не лопнул от смеха, когда тот, солидно покачав головой, поддакнул:

— Это просто замечательно.

И все же на какой-то миг у меня возникло смутное впечатление, что сей самобытный муж ухватил смысл разглагольствований, которые позволил себе Паоло. Но я тут же пожал плечами, подумав, что для этого надо иметь соответствующий интеллект, а согласно тому, что нам говорили об этих железках, они под такую категорию не подходили. И все равно, решил я, комедия слишком затянулась и с ней пора кончать. Посему, ухватив Паоло за руку, я потянул его вниз. Флегматичный робот последовал за нами.

Когда мы достигли последней ступеньки лестницы, бутылка, которую бережно нес Паоло, была столь же пуста, как и его черепушка.

— Оставь меня! — потребовал он вдруг.

— Послушай, старик, праздник закончился, а теперь — баиньки.

Он вырвался так резко, что я чуть не потерял равновесие. Вытянув в моем направлении свою лапищу, он что-то пробормотал явно нелестное для меня.

— А ну кончай, — прервал его я. — Не то я и в самом деле рассержусь.

Он и впрямь начал действовать мне на нервы, этот итальянец. Я никогда не отказывался помахать кулаками, но должен признаться, что в случае с Паоло, учитывая его комплекцию, следовало чуточку подумать.

Однако на сей раз долго размышлять не пришлось, поскольку оба кулака Паоло уже летели на встречу с моей физиономией. Я отскочил в сторону. Время уговоров кончилось.

— Ладно, старик, ты сам на это напросился, — воскликнул я.

Понятно, что в ответ на мои слова потомок Ромула и Рема лишь осклабился и ринулся на меня, будто носорог.

Казалось, его ничуть не озаботил мой встречный удар.

Словно мой кулак наткнулся на мешок со свинцом.

И, наоборот, последовавший с его стороны апперкот отбросил меня к противоположной стенке кабины со скоростью, на которую, как я до этого считал, мое тело было неспособно. Я едва успел уклониться от нового сокрушительного удара, который пришелся по металлическому животу робота. При этом раздался резкий звон.

Итальянец взвыл от боли, а я воспользовался этим мгновением, чтобы хорошенько врезать ему под ложечку.

Выпитая им жидкость странно забулькала у него внутри, и на долю секунды я поверил, что одержал верх.

Но не тут-то было. Вне себя от ярости, он опять бросился на меня, пытаясь измолотить своими огромными кулачищами. Но я довольно ловко двинул его коленом, а затем боковым правым рассек ему бровь. Он на какой-то миг зашатался и оперся о перегородку.

В этот момент я услышал, как открывается дверь. В помещении появился Ришар-Бессьер. Его слова доносились до меня смутно, откуда-то издалека, в ушах звенело, и я вот-вот должен был свалиться без сознания.

— Осторожно, Сидней!

Послышался грохот, и запущенное рукой Паоло кресло отскочило от стены. Тот схватил в свои клешни уже второе, пытаясь шарахнуть им романиста.

Все произошло стремительно и неожиданным образом. Паоло промахнулся и споткнулся. Ришар-Бессьер перехватил его по пути и так ему вмазал по затылку, что тот, развернувшись, не устоял на ногах и растянулся прямо на командном пульте, в самой гуще всяких там рычажков управления. Из эбонитового табло выплеснулась длиннющая искра, раздался сухой треск. Потасовка, возможно, и кончилась, но неприятности лишь начинались.