"Золушка в отсутствии принца" - читать интересную книгу автора (Арбитман Роман)

IV. Какими вы будете!

И вот ми на последней ступеньке нашей «лестницы». Человечеству не нужно изобретать машину времени, которую столь нещадно эксплуатируют фантасты. Парадокс человека как биологического вида — парадокс настолько естественный, что мы напрочь отказываемся его замечать, — заключается в следующем: мы постоянно «едем» в машине времени. Оглянитесь вокруг — рядом с нами живут, дышат, ходят люди XXI вена. Эти «гости из будущего» — наши собственные дети.

Одного крупного советского фантаста однажды спросили, с какими научными открытиями он связывает самые большие надежды. Писатель ответил: «Пока таких нет. Но наибольшие надежды я связывал бы с открытиями в области педагогики, психологии. Воспитание — главная наша сегодняшняя задача».

Во многих произведениях советских писателей-фантастов проблема воспитания будущих граждан Земли — одна из центральных. Причем это именно проблема, в не тезис, не установка, не императив: ведь существуют воспитание — и «антивоспитание»; истинное становление Человека, бережное взращивание его — и мнимое, искаженное, когда педагогическое недомыслие или злой умысел калечат души людей. «Человек — не абстрактное, где-то вне мира ютящееся существо, — писал К. Маркс. — Человек — это мир человека, государство, общество».[5]

В повести А. и Б. Стругацких «Стажеры» приводится спор между инженером Ливингтоном (он считает, что люди — изначально скоты, а появление «нищих духом» — неизбежность) и коммунистом Бэлой Барабашем, который утверждает, что именно «общество потребления» делает людей такими: «Кто с пеленок внушал им, что самое главное в жизни — это деньги? Кто учил их завидовать миллионерам, домовладельцам, соседскому бакалейщику? Вы забивали им головы дурацкими фильмами и дурацкими книжками и говорили им, что выше бога не прыгнешь. И вы вдалбливали им, что есть бог, есть дом и есть бизнес, и больше ничего нет на целом свете. Так вы и делаете людей скотами. А человек ведь не скотина…»

Воспитание — краеугольный камень всякой цивилизации. Широко распространено определение писателей как «инженеров человеческих душ». Но, пожалуй, правильнее инженерами человеческих душ назвать педагогов. Еще в XVII веке английский просветитель Джон Локк уподобил мозг ребенка чистой доске. Локк считал, что девять десятых всех людей, с которыми мы встречаемся, стали тем, что они есть, — добрыми или злыми, полезными или бесполезными — в результате воспитания.

Нет сомнения, что от педагога, в руки которого попадает юное существо в момент «переходного возраста», подчас зависит будущее этого человека. Хороший педагог способен сделать чудо. Вспомним опыт А. С. Макаренко: выйдя из его школы, бывшие малолетние преступники становились полноправными членами нашего общества. Им была привита гражданственность — основа совести, основа чувства собственного достоинства. Они вступали во взрослую жизнь, прекрасно зная, против чего следует бороться — против невежества, бездуховности, лени, эгоизма, бескультурья, рвачества, угодничества, подлости…

Но нельзя забывать: все зависит от целей, которые ставит перед собой воспитатель. Чудо ведь может быть и со знаком «минус»…

…Герой повести Эдуарда Геворкяна «Правила игры без правил», полицейский инспектор, живущий в некоей западной стране, прибывает с проверкой в одну из спецшкол, где обучаются — по идее, перевоспитываются — юные правонарушители. Странную картину наблюдает инспектор: воспитанники изучают каратэ — и одновременно практикуются в батальной живописи, учатся изготовлять оружие — и активно занимаются спортом, тренируются на полигонах, а главное (это инспектор понимает в финале повести) — учатся убивать без сожалений.

Уютная, прекрасно оборудованная, чистенькая школа оборачивается босховским кошмаром. Как выясняется, детей, которые в стенах школы играют в страшные игрушки (наподобие новенькой полевой пушки или последней модели армейского автомата), специально готовят в ландскнехты, чтобы отправить не куда-нибудь, а… на другие планеты. Эта и подобные школы организованы некоей инопланетной цивилизацией, которая тайно черпает с Земли рекрутов для своих войн. Предназначение школьников — стать карателями, надсмотрщиками на тех планетах, жители которых сопротивляются экспансии агрессоров-чистоплюев.

Школа убийц. Само сочетание этих слов кажется невозможным. Конечно, главное в повести — отнюдь не инопланетяне, а та социальная система, которая поощряет существование таких «учебных заведений». Гневное обличение империализма, уродующего судьбы молодого поколения, — вот основной пафос произведения. Фантастическое допущение помогает ярче оттенить главную идею повести: не от мифических пришельцев, а от самих людей зависит, станет ли подрастающий человек человеком или он превратится в палача — на Земле или в масштабах Галактики, У честных людей планеты хватит сил, чтобы не дать свершиться кощунству, к этой мысли приходят и герой повести, и автор, и читатели.

Появление Человека Невоспитанного (синоним: Человека Бездуховного) — не в житейском, конечно, а в социальном смысле — чрезвычайно тревожит советских писателей-фантастов. XX век опроверг мечты многих утопистов, полагавших, что как только члены общества будут полностью материально обеспечены, общество приблизится к идеалу. Действительность доказала, что материального достатка для совершенствования человека мало и не в нем суть. Многие страны Запада достигли сейчас сравнительно высокого жизненного уровня, но их общество осталось социально и нравственно крайне несовершенным. Здесь возникает тип неомещанина, Массового Сытого Невоспитанного Бездуховного человека — опасность настолько серьезная, что передовые писатели-фантасты считают ее соизмеримой с планетной катастрофой. Используя — на потребительском уровне — все достижения современной науки и техники, такой человек может стать угрозой как для окружающих, так и для социума в целом.

Мещанин может поставить человечество на край гибели — не со зла, а просто в погоне за все более утонченными наслаждениями, может предать его, даже не осознавая собственного шкурничества, ибо все помыслы занимает погоня за личной выгодой. «Вещизм», потребительская психология жизни оказывается страшно опасным — социально опасным — явлением; она «включается» в формирование сознания молодого поколения, идеалы которого оказываются катастрофически сниженными.

Как неоднократно подчеркивал В. И. Ленин, вся сложность борьбы с мещанством и буржуазностью заключается в том, что главный фронт этой борьбы проходит глубоко в душах самих людей и что привычки миллионов — самая косная сила истории. И так ли фантастичен «клоп» Присыпкин, вполне серьезно видевший в коммунизме царство безделья, бесплатной выпивки и жратвы? Вообще о какой фантастике в данном случае можно говорить, если по бессмертной пьесе В. Маяковского дата размораживания Присыпкина — 12 мая 1979 года?!

По мнению писателей-фантастов, одна из основных задач школы будущего — не только обучение, но и воспитание, И если в зарубежной фантастике мы слышим предостережения, что в школах все силы педагогов будут затрачены на воспитание «идеального потребителя» (рассказ М. Сент-Клер «Потребители»), то точка зрения советских фантастов на будущее совершенно иная. Мир светлый, радостный, свободный, мир творческого труда — именно в таком будут жить наши потомки.

Немало страниц в книгах фантастов уделено школе будущего. В школе закладывается фундамент настоящего человека, который потом «никогда не спутает хорошее с плохим», в ней будут учить «страшному» для мещанина представлению, что «работать гораздо интереснее, чем развлекаться».

Отрадно отметить, что лучшие советские писатели-фантасты идут нога в ногу с передовой педагогической мыслью, в их произведениях находят отражение как основы, заложенные в дело воспитания классиками марксизма-ленинизма, так и самые последние результаты, полученные советской педагогической школой. Вспомним, что писал К. Маркс в «Капитале» о воспитании «эпохи будущего, когда для всех детей свыше известного возраста производительный труд будет соединяться с обучением и гимнастикой не только как одно из средств для увеличения общественного производства, но и как единственное средство для производства всесторонне развитых людей».[6] Ту же мысль мы находим в «Анти-Дюринге» Ф. Энгельса: «…в социалистическом обществе труд и воспитание будут соединены и таким путем подрастающим поколениям будет обеспечено разностороннее техническое образование, как и практическая основа для научного воспитания…».[7]

В произведениях И. Ефремова, А. и Б. Стругацких, Д. Биленкина, Г. Гуревича, И. Росоховатского и многих других ученики будущего не только приобретают на уроках фундаментальные знания (если примерить их к нашему времени, то они по плечу не каждому взрослому) и на школьной практике осваивают «взрослые» профессии (например, исследователя космоса), но и (это самое главное!) получают серьезные нравственные уроки, в исторической перспективе осознают место своего поколения.

В рассказе Дмитрия Биленкина «Проба личности» школьники XXI века выходят на самый настоящий поединок с темными силами истории. Поначалу идет обычный литературный диспут. Но постепенно спор с материализованным Фаддеем Булгариным превращается для школьников в испытание на прочность убеждений, жизненной позиции.

Герои повести Владимира Малова «Академия „Биссектриса“» (повесть имеет подзаголовок; «Записки школьника XXI века») увлечены благородной целью — подарить радость всем жителям планеты. Не просто дети, получающие знания, но люди, неравнодушные ко всему, что нас окружает, — такими видятся фантасту школьники грядущего.

В книгах о людях завтрашнего дня советские фантасты не могут обойти вниманием фигуру учителя — человека, от которого зависит, какими личностями станут дети. Образ Педагога с большой буквы создают в своих произведениях Г. Альтов и П. Амнуэль. В обществе «полдня XXII века», которое рисуют в своих произведениях братья Стругацкие, учитель, педагог — самая почетная и ответственная профессия.

Воспитателем детей в будущем может стать вовсе не каждый, а лишь тот, кто обладает целым рядом необходимых качеств, кто чувствует внутреннее призвание ставить на ноги новое поколение, Учитель Тенин («Возвращение») — кстати, бывший космонавт — всем своим образом жизни увлекает, заинтересовывает ребят. Он по-настоящему любит их, относится к детям как к равным, но в то же время без панибратства. Например, он очень тактично и незаметно заставляет их отказаться от необдуманного поступка — «зайцами» отправиться на Венеру — да так, что ребята остаются в полной уверенности, будто передумали сами… Так же исподволь ребята «учатся» благородству и трудолюбию, любознательности и честности.

Глава о Тенине и его учениках в романе «Возвращение» невелика, но очень важна для понимания произведения в целом: она предваряет дальнейшее повествование о выросших мальчиках — людях будущего, которые воплощают в себе лучшие черты человека сегодняшнего дня. Перенесемся из 60-х годов, когда была написана повесть, — и из XXII века, в котором разворачивается ее действие, — в наши дни: ведь именно на это — на воспитание гармонически развитых людей будущего — и нацелена нынешняя школьная реформа!

Детство — фаза в развитии человека и постоянный фактор в процессе смены поколений — обладает возможностями многозначного символа. Это пора мечтаний, неведения зла и конфликтов, время наивного и непосредственного постижения истины, это знак преходящести, неумолимого бега времени.

Но в то же время детство — это символ будущего, это призма, в которой преломляемся мы сами. Сквозь призму грядущего нам раскрываются все злободневные вопросы нашего времени: проблема предотвращения войны, проблемы экологические, социальные и, разумеется, нравственные.

Дети должны быть лучше нас. Само понятие прогресса включает меру превосходства. Но необходимое условие прогресса — это преемственность.

Новаторство новых поколений возможно только на почве «традиций отцов» — в этом логика эстафеты поколений, логика развития.

Повторим еще раз — как самое важное; тому, кто сейчас ребенок, через десяток лет предстоит самостоятельно жить в мире, решать его проблемы. Решать НАШИ проблемы.

И каким будет этот мир, зависит от нас.

Сегодня.

Сейчас.