"Легенда о Марко" - читать интересную книгу автора (Сандему Маргит)8Марко понял, что совершил ошибку, слишком рано отправившись в долину. Он хотел просто взять Линкса под наблюдение. А вместо этого ему самому приходилось уклоняться от пристального внимания этого человека. Ведь Марко не обладал всей своей силой в долине Людей Льда. Он не знал, сколько времени он потерял, скрываясь в зарослях кустарника и прячась за камнями, но он опасался, что прошел не один час. С него хватит! Он снова осторожно выбрался наверх. Это не принесло ему никакой пользы, потому что долина была еще в тумане. Линкс мог притаиться где угодно и напасть на Марко сзади — схватить его и отправить в Великую Пасть. — Это нам ничего не дало, — сказал он самому себе, пробираясь наверх, к следующему плато. Он был все время начеку. Никто не должен навлечь на него погибель. Марко должен одержать победу в этом единоборстве. Он мысленно передал благодарность Натаниелю и Туве, только что спасшим его. Все вместе, втроем, они были сильны. Они могли координировать свои усилия, посылая мысль туда и обратно. Поднявшись на вершину уступа, он инстинктивно взял курс направо к перевалу. Где-то там должен был находиться зарытый Тенгелем Злым кувшин. Но Марко вовсе незачем было двигаться туда. В его задачу входило обезвредить Линкса. Одно лишь подсознательное любопытство заставило его направиться в ту сторону. Это плато, расположенное над всеми остальными уступами, было меньше, чем более низкие плато. Отсюда он мог бы хорошо видеть окрестности, если бы не этот злосчастный туман. «Неужели в долине Людей Льда всегда лежит такой туман?» — мысленно удивился он. Он что-то не мог припомнить, чтобы ему рассказывали об этом. Марко знал, что в таких замкнутых со всех сторон долинах, называемых также котловинами, часто собираются дождевые облака. Но здесь дождя не было, здесь были только снег, да промозглая сырость. Собственно говоря, туманы бывают осенью, а не весной. Может быть, это Тенгель Злой напустил здесь туман, чтобы осложнить их поиски? Может, это камуфляж… Нет, уж чего не мог делать их злобный предок, так это влиять на погоду! Во всяком случае, сейчас он этого сделать не мог. Потом, возможно, смог бы — после того, как выпил бы черной воды. Но этого ему нельзя было позволять делать! У них теперь был шанс прийти на место первыми. А он пусть себе тащит цепи из своих собственных рабов! Нет, туман был настоящим. Просто им не везет с погодой. И если у его товарищей возникнут проблемы с продвижением вперед, то у Линкса и его подручных, пятерых меченых из далекого прошлого, возникнут те же проблемы с обнаружением Марко и его попутчиков. Или не возникнут? Ведь и раньше сподвижники Тенгеля Злого находили их, где бы они ни прятались. Марко вздрогнул, услышав крик. Это была мольба о помощи. Он посмотрел вверх. Крики доносились оттуда, с обрыва, нависшего над ним. Они сопровождались устрашающим шуршаньем и шумом, как при снежном обвале. Сине-черные скалы возвышались над полосой тумана. Где-то там в тумане должны были находиться его друзья. Марко бросился бегом туда. Но он был слишком далеко от них, чтобы чем-то им помочь. Ведь, судя по крикам, ситуация была безнадежной. Вдруг он увидел на склоне какую-то фигуру, это был человек, и он тоже направлялся туда, откуда доносились крики о помощи. К тому же он передвигался устрашающе быстро. На этот раз у Марко не было никаких сомнений. Линкс. Теперь друзья его были обнаружены, и если Линкс явится туда первым — что очень могло быть — тогда… Тогда все пропало! И Марко оставалось только одно — крикнуть. — Фриц! — своим сильным голосом позвал он. Линкс тут же остановился. Не спеша огляделся по сторонам. Шорохи и крики, доносившиеся сверху, заглушила устрашающая тишина. Натаниель стоял, словно парализованный, перед Паулюсом, молодым парнем, которого в свое время линчевали жители долины и который позже, гораздо позже, был использован Тенгелем Злым, чтобы заманить Эскиля в Эльдафьорд. Никто не мог сказать о Паулюсе доброго слова! — Ну? — сказал шестнадцатилетний. Он начинал уже проявлять нетерпение. В распоряжении Натаниеля было всего несколько секунд; Тува, Габриэл, Ян могли в любой момент упасть, в особенности Габриэл, уже повисший над пропастью. Но мозг Натаниеля отказывался соображать, ему не приходило в голову ни одной разумной мысли относительно того, как ему одолеть этого подлеца. Взывать к лучшему «я» этого парня было делом бессмысленным, особенно сейчас, когда была дорога каждая секунда. Натаниель должен был отдать ему свою бутылку, содержащую драгоценные капли из Источника Жизни, стоившие Шире таких страданий. Одну бутылку можно было считать уже потерянной. Ту, которую Марко собирался использовать против Линкса. А если они потеряют еще одну? Значит, у них останутся только бутылки Тувы и Яна. Но Паулюс — это не Линкс, которого можно было заразить черной водой. Паулюс был просто духом, посланным, чтобы отобрать у Натаниеля бутылку. Возможно, ему было дано распоряжение уничтожить ее или спрятать так, чтобы она больше не представляла опасности для Тенгеля Злого. Поэтому брызгать ясной водой Паулюса было бессмысленно. А, впрочем, кто знает? Может быть, стоит попробовать? Он мог вызвать катастрофу, потому что о действии воды Ширы было известно очень мало. Только сама Шира использовала ее два раза. Вода уничтожила две флейты и несколько привидений, спасла от смерти одного маленького мальчика. Ничего другого Натаниель припомнить не мог. — Я сдаюсь… — со вздохом произнес он. — Ты получишь ее. Но сначала я найду их. Задача, стоявшая перед ним, была почти неразрешимой. Маленькая бутылочка была тщательно упакована и приклеена к руке. Сумеет ли он вытащить ее и затем вынуть пробку, не вызывая подозрений у Паулюса? Глаза парня торжествующе засветились. — Давай, поторапливался! Они долго так не провисят. Натаниель порылся в своей сумке, висящей у пояса. И тут Паулюс совершил ошибку. Чтобы сильнее напугать Натаниеля, он указал пальцем на край осыпи. — Видишь? Еще одно мгновенье — и все! И снова в тумане показался просвет. Натаниель увидел маленькие беспомощные руки Габриэла, вот-вот готовые разжаться, видел вытянувшееся от страха лицо Яна, видел неподвижное тело Тувы… И снова их накрыл туман. Натаниель мысленно сравнил эту картину с предыдущей. И в этот раз, и в прошлый в ней было что-то странное. Просвет в тумане имел одну и ту же форму. Он напоминал овальное зеркало. Словно Паулюс делал для него смотровое окошко в тумане. Мысли завертелись в голове Натаниеля. Те трое, что были внизу, находились слишком близко от него. В то время как, судя по их крикам, они должны были находиться почти в бездонной пропасти. Во всяком случае, они должны были находиться гораздо ниже, чем это было показано ему в овальном просвете. Все это было просто иллюзией! И, ощутив в себе волну поднимающегося гнева, Натаниель услышал далеко внизу крик. «Фриц!» — кричал голос, который мог принадлежать только Марко. Натаниеля переполняла ярость. Он стоит тут и зря теряет время с этим глупым недоростком, в то время как его товарищи нуждаются в его помощи! И если он будет продолжать пялиться на Паулюса, Линкс наверняка успеет схватить всех троих. Марко помешает этому. Но Паулюса должен взять на себя Натаниель. Не задумываясь больше ни на миг, он сделал движение рукой, унаследованное им от колдунов из рода Людей Льда. Повернув ладонь в сторону Паулюса, он крикнул — и это были не старинные колдовские заклинания, а обычная разговорная норвежская проза 1960-х годов: — Я превращаю тебя в ничто! Потому что ты никому не приносил радости, пока жил. Твоя мать умерла, родив тебя, твой отец не смог полюбить тебя, как ни пытался. Твои родные шарахались от тебя. И все это из-за твоих злых поступков. И ничто теперь не может тебя спасти… Натаниель смотрел на свою вытянутую руку. Смотрел, как вокруг нее появляется аура из голубоватых, мерцающих искр, распространяясь почти до плеча. Он подавил собственное удивление, сердце тяжело стучало, так что перехватывало дыханье. Паулюс тоже уставился на него, и тут Натаниель понял, что эта фиолетово-голубая аура охватывает все его тело. Он знал, что аура такого цвета свидетельствует о паранормальных способностях. Но он никак не ожидал, что ее можно будет увидеть так явственно. «Я никогда не знал, на что я способен, — подумал он. — И вот теперь мой гнев и мое внутреннее напряжение вызвали это свечение. Я оказался намного сильнее всех остальных, мне не нужно колдовать на языке наших предков, у меня это получается и так!» У него на глазах Паулюс начал с криком вертеться на месте, в точности так, как это делал первый Йолин в Эльдафьорде под влиянием колдовских заклинаний Диды, Мара и Таргенора Странника. Натаниель не колдовал. Он просто с такой интенсивностью желал, чтобы этот призрак исчез, что это подействовало. Невероятно, фантастично! Натаниель сделал все, чтобы сохранить свой ледяной гнев и продолжать. Стоит только потерять контроль над собой, и все будет разрушено. Он встречал много злых меченых. Значительную часть из них им удалось переубедить, перевести на свою сторону. Но этот архинегодяй Паулюс был, подобно Сельве, настолько закоренелым в своей злобности, что не вызывал сочувствия или сострадания. С последним жалобным криком Паулюс исчез. От него ничего не осталось. Опасность миновала. Натаниель тяжело и прерывисто дышал, но это было не столько от усталости, сколько от того, что он был просто потрясен своими способностями. Время дорого. Он побежал вперед, ища спуск вниз. «Осталось преодолеть четыре препятствия, — думал он. — Плюс Линкс, естественно, но за него отвечаю не я. Да, и еще самое худшее: образ Тан-гиля! Господи, неужели я так и не найду спуск вниз?» Поступить так, как Ян, он не решился. Он не слышал голоса ирландца с тех пор, как тот съехал вниз вслед за остальными. Страх наполнил сердце Натаниеля. Почему внизу так тихо? Марко видел, что Линкс просто окаменел, когда было названо имя «Фриц». «Да, его зовут так! Его так зовут, и он смертельно напуган!» — подумал Марко. Он почувствовал себя победителем, ощутил свою власть. И это было опасное чувство — оно толкало его к Линксу. — Фриц! — снова крикнул он. — Я знаю, кто ты! На самом деле это было не так. Кроме имени, он ничего больше о нем не знал. Но Линкс уже повернулся и побежал в долину, даже не удостоверившись, преследует ли его Марко. Скрывшись за уступом, он исчез внизу оставив после себя лишь шорох ползущих камней. Марко побежал следом. Он был на полпути к крутому склону, на котором по-прежнему видны были следы старинных козьих троп, как вдруг услышал внутри себя голос: — Марко, Марко, подумай, что ты делаешь! Он остановился. Голос Тенгеля Доброго. Предки Людей Льда не могли вмешиваться в происходящее, пока избранные находились в долине. Но было договорено, что Тенгель Добрый будет посредником между Марко и Линде-Лу, который, в свою очередь, будет поддерживать контакт с Кристой. — Извини, — пробормотал он. — Я забылся. — Ты не имеешь права так поступать, Марко, — предостерег его голос. — Это может очень плохо кончиться. Линкс притаился за скалой внизу. Марко вздрогнул. Ему показалось, что этот опасный мерзавец уже схватил его. — Они что-нибудь узнали? — спросил он. — Криста и Линде-Лу. — У них возникла задержка. Из-за непомерного служебного рвения кое-кого им придется ждать до завтра. — Но до завтра мы не можем ждать! — Придется. Оставь в покое Линкса и помоги остальным! Пошли им сигнал о том, чтобы они соблюдали максимальную осторожность. Все они в опасности. Поторопись! Голос исчез. Марко повернулся и быстро пошел обратно, чтобы найти остальных. Он злился на себя за свою глупость. И пообещал самому себе, что такого больше не повторится. Собственно, такого рода ошибки могли послужить Марко хорошим уроком, приучить его к бдительности. Но как это было соблазнительно, схватить Линкса прямо сейчас! Испугать его собственным именем! Фриц? Это коротенькое имя говорит само за себя. Воздух стал значительно теплее. И от быстрой ходьбы вверх по склону Марко стало так жарко, что пришлось сбавить ход. Он думал о том, где теперь находятся привидения из первых поколений Людей Льда. Сам он видел только Гиля Свирепого, да и то издалека. Может быть, только он один и был в долине? Он и Линкс? Но Тенгель Добрый сказал, что его друзья в опасности. Он и сам слышал шорох ползущих камней. И крик о помощи. Но потом воцарилась тишина. Марко прибавил ходу. Ян Мораган пришел в себя от боли. Ему казалось, что все кости переломаны, а кожа разорвана в клочья. Хуже всего с руками: ему казалось, что на них вообще не осталось кожи. Он не осмеливался даже открыть глаза. Лежал и тихо стонал. Потом услышал совсем рядом голоса. Шепчущие, фыркающие женские голоса. Женские голоса? После того, как они потеряли Эллен, осталась единственная женщина среди них — Тува. Он мог бы поклясться, что ни один из этих голосов не принадлежал Туве. Они говорили на старинном норвежском языке. Ян не мог ничего понять. Он все еще не пришел в себя после обморока, вызванного падением. Как он мог допустить такую глупость, бросившись вниз с откоса? Но ведь он хотел только спасти Габриэла и Туву… Идиот! Таким способом невозможно было никого спасти! Так можно было только навредить самому себе. Но что делают здесь эти женщины? Их руки ощупывали его тело. Может быть, поэтому они и хихикали так смущенно? Что им, собственно, нужно? Своей ослабевшей, израненной рукой он замахнулся на них. У него едва хватило сил, чтобы поднять руку. Они подались назад, но тут же снова приблизились к нему, видя, как он слаб. На этот раз они залезли ему в штаны. Проклятые бабы, ему вовсе не хочется лежать здесь и быть… Нет! И тут он понял, в чем дело. Они искали бутылочку с водой! Ту самую бутылку, которую он поклялся беречь, как зеницу ока! Ему говорили о пяти духах, находившихся в долине. Двое из них женщины. Как же их звали? Гро? Нет, Гуро. И Ингегьерд. Обе одинаково злобные, одинаково безжалостные. Обе почитательницы Тенгеля Злого. Теперь же они притворялись, как это имели обыкновение делать все духи и призраки. Напрягая последние силы, он заставил себя открыть глаза. Они сидели на корточках по обе стороны от него и ощупывали его тело. Одна из них отличалась характерной, диковатой красотой, другая была совершенно безобразной. Он не знал, кто из них кто, да в этом и не было нужды. Обе они хихикали и фыркали. Та, что была безобразной, засунула руку ему в штаны и стала ощупывать его член, одобрительно бормоча что-то. Другая смеялась и говорила что-то вроде «не сейчас, потом». Ян пришел в ярость. Это дало ему силы, чтобы окончательно прийти в себя. Своими израненными, кровоточащими руками ему удалось оттолкнуть ту, что сидела ближе. Она повалилась на спину среди камней, и он заметил, что под юбкой у нее ничего нет. И пока он толкал ее, другая ухитрилась расстегнуть его ремень и вытащить его вместе с маленькой сумкой, в которой была спрятана бутылка. Она издала триумфальный вопль, похожий на крик хищной птицы, и та, что повалилась на землю, быстро вскочила на ноги. Вместе они побежали вниз. Ян поднялся, кое-как застегнул брюки и пояс, и, пошатываясь, потащился за ними следом. Не похоже было, что они собирались стать невидимыми. Может быть, они не могли этого сделать? Может быть, кто-то должен был их сначала заколдовать? Линкс или Тенгель Злой, или кто-то другой. Это было на руку Яну, по крайней мере, он видел их. Но он знал, что ему их не догнать. Тем не менее, он бежал, прихрамывая, ощущая боль во всем теле. Они исчезли в тумане, но он продолжал слышать их голоса. Они оживленно болтали на ходу. Он не знал, какое распоряжение им было дано относительно бутылки, но ему показалось, что ни Линкс, ни Тенгель Злой не имеют особого желания приближаться к ней. Поэтому ее собирались либо уничтожить, либо спрятать… Выйдя на пустошь с торчащими из земли то здесь, то там, камнями, он скрылся в полосе тумана. Ровным это место нельзя было назвать, но оно было пустынным, и если бы у Яна было время, он смог бы как следует разглядеть отсюда долину Людей Льда. Но он думал только о скрывшихся от него в тумане женщинах. То и дело спотыкаясь, он продвигался вперед, испытывая почти нечеловеческую боль. Но гнал себя вперед, падал и снова поднимался на ноги… Женщины уходили вперед все дальше и дальше, расстояние между ними росло. «Я неудачник, — в отчаянии думал он. — Мне дали поручение, меня сочли достойным, а я потерял драгоценную бутылочку! Этого не должно было быть, не должно…» Вдруг он увидел, что женщины остановились. Он так ослаб, что у него круги шли перед глазами. Ноги больше не держали его, и он опустился на землю со слабым, жалобным стоном. Они что-то делали там, но с такого расстояния он не мог рассмотреть, что именно, и только тер глаза окровавленными руками. Но тут все его отчаяние куда-то испарилось, уступив место надежде. Неподалеку от него стоял Марко. Марко! И, напрягая последние силы, Ян выдавил из себя: — Марко! Они забрали… бутылку! Она у той, светловолосой. Сказав это, он упал без сознания на холодную землю. Марко тут же оценил ситуацию. Он понял, кто эти женщины. Он оставил пока Яна лежать на земле, решив сначала спасти бутылку. Светловолосая… Он тоже не знал кто из них кто, да это ему и не надо было знать. Он преградил им дорогу, но они не бросились наутек, как он ожидал. Они стояли, совершенно очарованные красотой Марко. — Вот это да… — произнесла Гуро. Ингегьерд же просто-напросто лишилась дара речи, глядя на него с открытым ртом. Эти обитательницы долины Людей Льда не были совершенно уж бесчувственными к мужской красоте. Марко протянул вперед руку. — Отдай мне сверток, — спокойно сказал он блондинке. Словно в каком-то трансе, она протянула ему запечатанную бутылку, но тут в голове и той, и другой зазвучало какое-то глухое недовольство. И Марко сразу понял, что где-то поблизости находится дух Тенгеля Злого. Вздрогнув, женщины с криком бросились наутек. Марко побежал за ними. Они бежали так быстро, как могут бежать только духи. Но он тоже был неплохим бегуном. Внезапно он увидел Линкса, стоявшего на краю откоса, с которого он недавно спустился вниз — тот, судя по всему, снова вышел на поиски. Женщины разом заговорили, стараясь перекричать друг друга, торжествующе замахали бутылкой. Но Линкс среагировал совсем не так, как они ожидали. Он замахал руками, словно отгоняя кого-то, и со всех ног бросился бежать. Женщины растерянно и разочарованно смотрели ему вслед. «Значит, он боится ясной воды! — взволнованно подумал Марко. — Теперь мы знаем это наверняка». — Может быть, теперь ты отдашь мне бутылку? — мягко сказал он светловолосой. Ему очень не хотелось вступать в борьбу с этими грязными и отвратительными женщинами. Насилие, ненависть, смерть… Если бы ему удалось перехитрить их! Внезапно он почувствовал ужасную усталость. Ведь ему совершенно претила всякая враждебность, он привык к мягкому обхождению в Черных Чертогах и к взаимной поддержке среди Людей Льда. И вот теперь он и его товарищи вынуждены были рыскать в этой долине, как дикие звери. Все это никоим образом не вписывалось в их образ жизни. Впрочем, он не думал, что здесь можно чего-то добиться хитростью. Одна из женщин, темноволосая, была не из тех, кого можно было обмануть. Он понял, что это Гуро, известная своей привлекательностью злодейка. Другая, блондинка, была настоящей уродиной. Это была Ингегьерд, так восхищавшаяся Тенгелем Злым, но никогда его не видевшая. Ее можно было бы уговорить, но… Марко тихо вздохнул. Если бы он захотел, он мог бы перетянуть Ингегьерд на свою сторону. Но хотел ли он этого? Она охотно присоединилась бы к нему, потому что явно была в него влюблена. А Марко это совершенно не нравилось, ведь так трудно бывает общаться с влюбленными в тебя женщинами, когда ты сам не питаешь к ним ни малейшего интереса и можешь невольно обидеть их. А Ингегьерд наверняка прожила трудную жизнь. И совершенно не заслуживала того, чтобы тот, кто ей нравился, повернулся к ней спиной. С Тувой было иначе. Марко любил ее и мог выносить ее восхищение, поскольку она сама воспринимала это с юмором. Этот же случай был куда хуже. Марко никогда не нравилось кого-то обижать. Ему не хотелось также и обороняться от нежелательной любовною атаки. К тому же у него не было на это времени. — Дай мне бутылку, — устало сказал он Ингегьерд. В ее взгляде появилась какая-то мягкость. «Помогите мне, — просил он своих родственников среди черных ангелов, зная что не сможет получить ответ. — Помогите мне, я не хочу их уничтожать, хватит с меня всяких уничтожений! Пусть поживут немного, пока Тенгель Злой снова не добрался до них. У меня нет времени на расправу с ними. В мою задачу входит уничтожение Линкса, а не этих относительно невинных женщин. Обе они — жертвы проклятия рода, и не виноваты в этом». Губы Ингегьерд дрогнули. Она была не в силах оторвать глаз от прекрасного лица Марко, она была словно заколдована. Подойдя к нему ближе, она снова протянула ему бутылку. Но тут вмешалась Гуро и выхватила бутылку у нее из рук. — Проклятая шлюха! Ты совсем рехнулась! — крикнула она. С этими словами она бросилась бежать наутек. Очухавшись, Ингегьерд бросилась бежать за обоими, поскольку Марко тоже не стоял на месте. Он не знал, гонится Ингегьерд за ним или за своей подругой. Он мог бы давно уже силой забрать у них бутылку. Но эта борьба была ему отвратительна. Он хотел договориться с ними по-хорошему, а уж это он умел. Гуро хорошо Прежде чем он успел сообразить, что произошло, весь ход борьбы, вся картина приняли новый оборот. Женщины на миг остановились. Марко невольно пришлось сделать то же самое. «Нет, — подумал он. — Нет, нет, к чему тянуть это дальше?» Они приблизились к новому уступу, над которым находилось ровное плато, с которого открывался вид на долину. И на самом краю сидела скрюченная фигура, напоминающая темный, гротескный пенек. Казалось, даже солнечным лучам не хочется на него падать. Дух Тенгеля Злого. Здесь Хейке и Тула вели свою последнюю борьбу. Здесь Колгрим смертельно ранил Тарье и бросился затем вниз. Находясь на историческом месте, Марко не испытывал должного благоговения: у него не было на это времени. Все произошло очень быстро: он подбежал к Гуро и попытался выхватить у нее сверток с бутылкой, но она бросила его Ингегьерд, которой не удалось поймать его, и сверток упал на землю и покатился вниз, в углубление среди камней, Марко бросился туда. Гуро закричала: «У нас есть ясная вода, господин», — и дух Тенгеля Злого повернулся к ним. Он не заметил убежавшего вниз Марко. Но он видел и слышал женщин. На какой-то миг дух приподнялся и раздался вширь, хотя это была, скорее всего, просто иллюзия. И он отреагировал на «ясную воду»: изо рта у него вырвался зеленовато-серый дым, костлявый и крючковатый палец указал в сторону Гуро и Ингегьерд — и обе были уничтожены. Обе исчезли, как роса на солнце. Марко не стал скорбеть об их судьбе. Тенгель Злой встряхнулся, встал и начал перебираться подальше от ясной воды, вверх по склону. Марко действовал инстинктивно. У него не было времени на разработку утонченных стратегических планов, здесь действовал закон дикой местности. Убей или будь убитым. Подойти к Тан-Гилю он не мог, поэтому он снял упаковку, нашел подходящий камень, вытащил его из промерзшей почвы — и все это на едином дыхании — вынул из бутылки пробку и капнул на камень две маленькие капли, ничего не пролив на землю и на самого себя. После этого он изо всех сил швырнул камень в сторону движущейся фигуры, а сам бросился бежать в противоположную сторону. Камень попал в цель. Послышался такой безумный крик, что у Марко чуть не заложило уши. Огромное серо-зеленое облако поднялось над склоном, распространяя в воздухе омерзительную вонь. Ветер унес облако прочь. Закрыв бутылку пробкой, Марко снова упаковал ее. А тем временем на леднике Тенгель Злой ценой неимоверных усилий продвинулся довольно далеко. Он одолел уже более половины ледника. Но дело шло медленно. Ему приходилось тащить за собой такую тяжесть, а твердокаменные руки мертвецов натирали его тощие щиколотки. Тем не менее, он не собирался сдаваться. Никогда еще на его страшном лице не было написано такого напряжения и такой сосредоточенности. Наглым пришельцам придется в долине туго! Там пятеро его верных помощников плюс Линкс. Плюс его собственный дух, сторожившей долину. У этих упрямцев нет возможности проникнуть на потайное место первыми. Но если даже это им и удастся… Как смогут они найти зарытый им кувшин? Никогда они не смогут этого сделать, он был уверен. Победа должна достаться ему, как бы там они ни старались! Тенгель Злой остановился, чтобы перевести дух. Что случилось? Что происходит в его долине? Женщины крикнули, что находятся на пути к его духу, имея при себе ясную воду? Они, что, совсем спятили? Разве он не давал им указания спрятать воду подальше. Нужно поскорее уничтожить этих женщин, чтобы они не натворили бед. Но близость воды мучила его, ему самому следовало как можно скорее покинуть свое излюбленное место! И только он, стоя на льду, сконцентрировал свою мысль на том, чтобы его образ-дух выполнил его желание, как мозг его словно обдало кипятком. Скрючившись, он повалился на спину, упал прямо на свои цепи, чуть не сломав себе ноги. Но он даже не обратил на это внимания, настолько жгучее пламя пылало в голове. Ценой величайшего напряжения ему удалось сконцентрироваться на одной-единственной мысли: «Прочь! Прочь из долины!» Но в этой его мысли не было нужды: что-то иное гнало его образ-дух прочь, и настолько эффективно, что от него буквально не осталось даже маленького облачка. Тенгель Злой медленно поднялся. Он едва дышал, настолько сильной была боль в голове. Что же случилось? Он не видел никого, кроме этих проклятых женщин. Он не мог понять, каким образом эта устрашающая вода, о которой он боялся даже думать, могла попасть на его образ-дух. Ведь больше ничто не могло ликвидировать его теневое изображение в долине. Это мог сделать только тот, кого они называют Марко. Но как? Как? Какой вид колдовской силы он использовал? К счастью для себя, Тенгель Злой не знал, что для этого был использован самый обычный, смоченный водой камень. Если бы он знал об этом, он просто умер бы от огорчения. Весь дрожа от только что пережитого, он сел на лед. Собственно, сесть он не мог, ему мешала цепь из мертвецов. Тенгель Злой не находил слов для того, чтобы выразить свою горечь. Горечь и злоба просто душили его. — Подождите у меня, — шипел он. — Вы об этом горько пожалеете, дьявольское отродье! Он не задумывался над тем, что он сам является дьявольским отродьем для своих потомков. И это его вряд ли беспокоило. Когда Марко вернулся на сланцевую осыпь вместе с хромавшим Яном, там уже был Натаниель. — Я спускался вниз, как только у меня появилась такая возможность, — сказал он. — На это ушло время. Где же могут быть Тува и Габриэл? — Я думал, они там, — сказал Ян, который уже снова мог стоять на ногах. — Марко, а ты их видел? — Нет, я не видел их. Ты все обыскал, Натаниель? — Да. Их там нет. — Господи! Не поискать ли нам снова? — прошептал Ян. — С чего начать? — Будем искать, но не на склоне, — озабоченно произнес Марко. — В тумане их тоже нет, могу поклясться. Он быстро рассказал Натаниелю, как Ян был обворован Гуро и Ингегьерд, как Линкс сбежал от имевшейся у них ясной воды, как дух Тенгеля Злого уничтожил обеих женщин (собственно говоря, Марко был рад, что ему не пришлось самому это делать, но об этом, конечно, промолчал), как ему удалось потом одолеть образ-дух Тенгеля Злого, швырнув в него смоченный водой камень. — Превосходно! Фантастично! — сказал Натаниель, и Марко был в достаточной мере человеком, чтобы порадоваться похвале. — Одним препятствием стало меньше! — Да, я не думаю, что злой Тан-гиль осмелится спроецировать еще одно свое теневое изображение. — Вполне возможно, что и нет, — согласился Натаниель. — И поскольку мне удалось обезвредить Паулюса, препятствий осталось не так уж и много. — Препятствий еще предостаточно, — задумчиво произнес Марко. — К тому же Тува и Габриэл пропали. — Давайте сейчас же начнем поиски, — умоляюще произнес Ян. — Да. Но я полагаю, что один из нас должен остаться здесь — на тот случай, если они вернутся сюда. Подавленные и огорченные, они отправились на поиски двух самых младших в группе. В сердце каждого таился страх. После первого неудачного падения на сланцевом склоне, Тува довольно быстро и легко скатилась вниз. Разумеется, она была смертельно напугана, не зная, наткнется ли она на большой камень или же свалится вниз с крутого уступа. Она ведь лежала на спине и могла удариться головой обо что угодно. Но у нее было одно утешение. На Горе Демонов они выпили укрепляющее и защитное зелье, в которое все участвующие в борьбе группы добавили свои приправы. Она была уверена, что не погибнет, пока длится эта борьба. Но одно беспокоило ее: она находилась в царстве камней, где правит Шама. Земля, огонь, воздух и вода защищали ее — только не камень. Но теперь уже нельзя было что-то изменить. Мысли ее не шли дальше окончания этого путешествия. Она лежала на замерзшей траве, с закрытыми глазами, вся в синяках, стараясь определить, не повредила ли она себе что-нибудь при первом падении. Больше всего у нее болели затылок и локти. Локти — это не так важно, но затылок ее очень беспокоил. Если у нее сотрясение мозга, то всякое движение таит в себе опасность… Какая-то тень упала ей на лицо. Она открыла глаза. Какой-то мужчина стоял над ней и цинично разглядывал своими поразительно красивыми глазами. Внешность его была на редкость привлекательной, но в глазах был холод, а на лице можно было заметить какой-то налет вульгарности. Она сразу поняла, кто это, и вздрогнула. — Я и раньше видела тебя, — сухо произнесла она. — В Нидаросе, когда тебя вели на казнь, потому что ты отрезал голову у одной женщины. На лице его отразилась смесь изумления и возмущения. — Откуда ты это знаешь? — Тебя это не касается, — ответила Тува, пытаясь сесть. — Просто я странствовала по времени. Я это умею. Ведь могла же она немного приврать? Она огляделась по сторонам, но вокруг никого не было. Все было покрыто густым туманом. Олавес Крестьернссон недоверчиво и скептически посмотрел на нее. И тут же приступил к делу. — Давай ее сюда! — сказал он. Тува поняла, что он имеет в виду. — Если ты думаешь, что у меня с собой есть бутылка с ясной водой, ты можешь продолжать так думать вместе с той мерзкой кучей мусора, которой ты служишь. Никому не пришло бы в голову оказать мне такое доверие. — Не трепись, — с угрозой произнес он, и лицо его было холоднее стали. И в следующую секунду в руке его оказался длинный, широкий нож. Тува похолодела от страха. Возможно это был тот самый нож, которым он пользовался тогда… У нее голова шла кругом. «Разве могут духи убивать живых таким образом? — подумала она. Но она помнила все жуткие эпизоды их путешествия сюда и знала, что духи Тенгеля Злого столь же активны, как и их духи. Чтобы напугать ее, он наклонился, держа нож наготове — возле самой ее шеи, готовый в любую минуту сделать страшный, длинный разрез. И Тува повела себя так, как делала в детстве, когда весь мир ополчался против нее. Она подняла ногу и ударила врага в самое чувствительное место. Олавес согнулся пополам и повалился на нее вместе со своим ножом, но она была готова к этому и ударила его по руке. После этого она рывком повернулась, так что он повалился прямо лицом на землю. А она тем временем вскочила на ноги и побежала вдоль сланцевой осыпи. Краем глаза она заметила Габриэла. Он лежал на земле, совершенно сбитый с толку, и протирал глаза. По крайней мере, он был жив, уже хорошо! Но нельзя было допустить, чтобы Олавес Крестьернссон увидел его. И она повернула обратно, пробежав мимо Олавеса, который, судя по всему, поранился ножом при падении. Ее это совершенно не волновало, что ей за дело! Она услышала, как он поднялся и, выругавшись, бросился за ней. Разумеется, он мог бежать быстрее нее. Поэтому она сделала быстрый и неожиданный маневр, прыгнув в сторону с откоса. Потом побежала вверх по склону, к своему неудовольствию удаляясь все дальше и дальше от их цели — места, где был зарыт кувшин с водой Тенгеля Злого. Теперь она бежала обратно к перевалу. Конечно, до перевала было еще далеко. Но она слышала над собой шаги Олавеса Крестьернссона, который бежал немного выше, не теряя ее из виду. Ведь теперь они уже выходили из полосы тумана, и видимость была хорошей. Чуть ниже было большое, пустынное плато, еще ниже — уступы и откосы. А прямо перед ней был по-весеннему обнаженный березовый лес — беспорядочные заросли невысоких, кряжистых деревьев. Но она помнила старинные рассказы о том месте, где был спрятан кувшин с водой. Это место находилось примерно на той же высоте, только в противоположной стороне. И там тоже росли березы, по крайней мере, во времена Суль. Это объяснялось, конечно, специфическим климатом долины Людей Льда. На этой стороне озера солнце припекало как следует. Высокие горы преграждали путь ветрам, и осадков здесь выпадало достаточно. И, находясь уже среди берез, она обнаружила, что оба плато сходятся впереди нее. Она увидела, что Олавес Крестьернссон по-прежнему держит в руке нож, и по его прерывистому, шипящему дыханью она поняла, что он теперь отнюдь не в благодушном настроении. О подобной яростной решимости она знала раньше только понаслышке. И теперь просто сходила с ума от страха. У нее не было никакой возможности улизнуть от него, она валилась с ног от усталости, тогда как он бежал без всякого напряжения. «О, помогите, помогите…» — мысленно молила она. Но духи Людей Льда ничем не могли помочь ей в долине. Ей нужно было выкручиваться самой. Откуда пришел к ней этот образ, она не знала, но внезапно она увидела картину далекого прошлого… В свое время они с Натаниелем помогли шкиперу со старого пассажирского парохода «Стелла». Как скверно она тогда вела себя с ним! Она заколдовала его так, что бедный старичок подумал, что он — собака, и пополз на четвереньках к причалу. Но можно ли заколдовать духа? Не заставить его ползти на четвереньках, разумеется, а… У Тувы не было времени на раздумье. Чувствуя своим затылком лезвие ножа, она в диком страхе метнулась вперед, а потом резко обернулась, так что он чуть не налетел на нее. И еще до того, как кто-нибудь из них понял, что произошло, она сделала в его сторону движение рукой и крикнула: — Ты — гусеница-землемер! Длинный-предлинный землемер! Он замер на месте, широко расставив ноги и растопырив руки, одна из которых по-прежнему держала нож. Но рука, державшая нож, так и не поднялась, хотя жертва была совсем близко. Нож выпал, а сам он осел на землю, а потом лег на живот. — Гусеница-землемер, — вдалбливала ему Тува. — Длинная-предлинная… А ну-ка, схвати меня! Сказав это, она бросилась бежать обратно — по его следам. Вскоре она поднялась на ту высоту, где раньше уже бывала. И ускорила бег, думая о том, что Натаниелю, возможно, нужна ее помощь в схватке с Паулюсом. Она чувствовала себя такой смелой, такой непобедимой! Остановившись на миг, она осмелилась оглянуться и посмотреть вниз. Олавес Крестьернссон, лежа на животе, отводил далеко вперед обе руки, а потом подтягивал к ним обе ноги, так что его острый зад поднимался вверх. Потом он снова опускался на живот и снова отводил вперед руки… Он двигался очень медленно — в точности так, как это делает гусеница-землемер. Тува никак не могла удержаться от заливистого смеха. Она решила попросить потом Марко обезвредить Олавеса. Но пока этот убийца-садист был не опасен. И только теперь она заметила, как у нее стучит в голове. Габриэл отделался относительно легко, скатившись вниз с откоса. Внешних повреждений у него почти не было, зато в голове гудело так, что ему пришлось некоторое время лежать и ждать, пока не пройдет головокружение. Да, теперь он был внизу. Он лежал на самом краю сланцевой осыпи. Какой-то камень скатился сверху и поцарапал его своим острым краем. С головой у него было не все в порядке. Поблизости послышался какой-то шорох. Кто-то пробежал мимо. Тува? Он был не уверен в этом, хотя это вполне могла быть она. Похоже было, что ее кто-то преследует, но потом они оба скрылись. Ему не удалось увидеть, кто же бежал за ней. С трудом он сел. Повернул голову, ему стало больно, но он решил все же оглядеться по сторонам, прикинуть, нельзя ли снова подняться наверх. Наверняка Натаниель, Ян уже ищут их. Он должен рассказать им про Туву. О том, что ее кто-то преследует. Бедная Тува. Ему оставалось только надеяться, что она выкрутится. Ведь Тува всегда находила выход из положения. О том, чтобы подняться наверх, не могло быть и речи. А идти вслед за Тувой он не решался, это было опасно, да и помочь ей он все равно не мог, с головой его творилось что-то непонятное. С трудом поднявшись на ноги, он заковылял прочь. Как глупо он скатился вниз! Нет, здесь подняться невозможно. Может быть, повернуть обратно? Нет, идти было слишком далеко. Ему придется идти вперед, надеясь на лучшее. Может быть, крикнуть? Как он раньше об этом не подумал! Так и нужно сделать! — Натаниель! Габриэл прислушался. Поблизости протекал горный ручей. Он слышал только журчание воды. Со всех сторон его по-прежнему окутывал туман. Долины не было видно, впереди себя он тоже ничего не видел, над головой его нависал обрыв. А он все шел дальше. Габриэл не знал, что стоит ему немного спуститься вниз, как он выйдет из полосы тумана, и видимость станет хорошей. Тогда он увидел бы своего друга Марко, поднимающегося наверх после расправы с духом-образом Тенгеля Злого. Но, разумеется, для того, чтобы встретиться с Марко, ему пришлось бы вернуться назад. Габриэл прошел гораздо больше, чем он думал. Он вообще не очень хорошо ориентировался во времени и пространстве. В голове у него царила полная неразбериха. Но он знал, что ему нужно найти остальных. Он прислушивался к шуму ручья. Он не знал, что это тот самый ручей, который бежал на плато; тот самый ручей, из которого пил Колгрим, проглотив наркотики, из-за которых он бросился вниз со скального выступа, думая, что умеет летать. Идя вверх по течению, можно было подняться на ту высоту, на которой находились Натаниель и Ян. И в сердце Габриэла загорелась надежда. Габриэл не мог знать о том, что Ян отправился на поиски его и Тувы. Ему пришлось перебираться через ручей. Оказавшись на другой стороне, он остановился и растерянно посмотрел на прибрежную растительность. Какой странный у нее был вид! Мох имел болезненный, оранжево-серый оттенок, листья и стебли растений были настолько хилыми, словно их полили какой-то отравой. Оглянувшись по сторонам, Габриэл вдруг ощутил безысходное одиночество. Со всех сторон его окружал белый, холодный туман, отдаленные предметы казались расплывчатыми, призрачными. И если не считать журчанья воды и шорохов подводных камней, вокруг царила тревожная тишина. Страх одиночества железными когтями вцепился в его сердце. Все теперь были далеко, далеко от него. Ему следовало идти теперь вверх по течению, чтобы встретить Натаниеля, но он был не в состоянии даже пошевелиться. Его воля была парализована чем-то невыразимо ужасным, скрытым от него. Наконец он снова начал двигаться. Но ноги повиновались ему с большим трудом, словно противясь этому подъему. Растительность становилась все более и более болезненной. Он снова остановился. Почувствовал вонь. Вонь разложения и смерти. Постепенно эта вонь усиливалась, становясь густой и тяжелой. Наконец она стала настолько невыносимой, что на лице Габриэла появилась гримаса отвращения. Он схватился рукой за висевший у него на шее корень мандрагоры, и это помогло. Ему уже много раз хотелось повернуть назад, но он знал, что это единственный для него путь вверх. Теперь до него доносились какие-то звуки. Как будто что-то бурлило и кипело, выпуская струйки пара… Может быть, это журчала вода в ручье? Вид ручья был теперь просто устрашающим. Огромные валуны, мимо которых он проходил, были покрыты толстым слоем какой-то отвратительной массы серо-желто-зеленого цвета, напоминающей густую слизь. Габриэл всхлипнул от одиночества и страха. Наконец он снова оказался на ровном месте! Пришлось опять перебраться через ручей, чтобы направиться туда, где, наверняка, ждал его Натаниель. Перепрыгнув через грязно-желтую воду, он ускорил шаг, как это бывает всегда, когда человек видит близкую цель. На пути ему встречались корявые, полусгнившие стволы берез. Березы на такой высоте? Но озабоченность у него вызывало другое. Вся та болезненная мерзость, которая росла по берегам ручья, росла и здесь. Более того, здесь она была намного пышнее, теперь он по самую щиколотку погружался во влажный мох, вонь была такой, что ему чуть не становилось дурно, а отвратительное бульканье становилось еще более явным. Откуда только брались эти звуки? Здесь, среди этой первозданной тишины? Из тумана показался скальный выступ. Ему нужно было обойти его, чтобы продвигаться дальше… И как только он прошел мимо, туман над его головой рассеялся, и он увидел два скальных пика странной, наклонной формы. Габриэл снова остановился. «Две напоминающие надгробия вершины…» Сердце его застучало, дыханье стало прерывистым. Они были так близко от него, эти скальные пики! Хотя туман снова скрыл их. Но он теперь знал, что они где-то рядом. Он стоял, как вкопанный. Он был совершенно парализован страхом. Он слышал теперь ужасающе-шипящий звук прямо перед собой — и внезапно он увидел что-то в тумане, что-то зыбкое, непрерывно меняющее свои очертания. Перед ним было что-то темное, огромное, похожее на разорванную пасть. Очертания этого темного пятна были расплывчатыми, но фантазия его дополнила картину, и внезапно тело Габриэла стало действовать само по себе, без сигналов парализованного страхом мозга. Он услышал свой собственный дикий крик, и ноги понесли его прочь, мимо страшного пятна и намного ниже него. Заметив, что крутизна склона растет, он попытался забраться на самое высокое плато. Но ноги больше не слушались его, они двигались сами по себе с такой быстротой, что он даже не видел их, они несли его вниз по склону, обратно, к сланцевому обвалу. Он уже знал, что вниз оттуда пути не было. И внезапно оказался на самом краю обрыва, ноги его «побежали» по воздуху — и Габриэлу показалось, что впереди у него смерть. Он полетел по воздуху, издавая предсмертный вопль. Он подумал было, как ему лучше приземлиться… Но не успел додумать до конца свою мысль. Обрыв оказался совсем невысоким. Он упал на землю, совершенно сбитый с толку, ушибся, но не настолько, чтобы у него отнялись руки и ноги. Он уже привык к синякам и ссадинам. И теперь лежал на том же самом откосе, с которого и начал свой путь. Внизу туман понемногу рассеивался, полз вверх. Габриэл осторожно ощупал себя. Никаких переломов нет. И он отправился на прежнее место. Вскоре он увидел долину. Долину Людей Льда. Он видел снег по другую сторону от озера, видел склон, по которому он шел… и далеко впереди он увидел нечто, наполнившее его ликованьем. Он остановился и замахал руками. — Эй! Эй!.. Фигуры вдали остановились и стали озираться по сторонам. Увидев его, они тоже замахали ему руками. Голоса Марко, Натаниеля, Яна ответили ему. Даже на таком большом расстоянии Габриэл слышал в этих голосах радость. Но Тувы с ними не было. Габриэл так обрадовался своему спасению, что на некоторое время забыл о Туве. Габриэл и трое мужчин поспешили друг другу навстречу. Но внезапно все остановились. Габриэлу показалось, что он слышит вдали какой-то крик. И тут он увидел Туву, спускавшуюся со склона по другую сторону от мужчин, а те стояли и ждали — ее и Габриэла. — Мы снова вместе! — радостно прошептал Габриэл. — Все пятеро! Пока туман над долиной Людей Льда рассеивался. Все пятеро сидели в удобной маленькой нише между скал, смотрели вниз, ели свои дорожные припасы и рассказывали друг другу о своих приключениях. Когда очередь дошла до Тувы, она спросила: — Марко, не будешь ли ты так любезен заняться этой ползающей по земле гусеницей-землемером? Марко, посмеявшийся вдоволь над ее рассказом, хитро посмотрел на Натаниеля и сказал: — Думаю, что наш друг Натаниель справится с этим не хуже меня. — Это еще как сказать, — ответил Натаниель, который только что дал отчет о своей встрече с Паулюсом. — В тот раз я был так разъярен этим мерзким недоростком, что гнев придал мне силы. И не знаю, смогу ли я уничтожить тем же способом Олавеса Крестьернссона. — Вспомни о том, что собирался он сделать с Тувой, и ты наверняка снова разгневаешься, — убежденно сказал Марко. Натаниель улыбнулся. — Конечно, мы справимся с ним, — уверил он остальных. — Нас всех так позабавила эта история с гусеницей-землемером! Ян рассказал о напавших на него женщинах и о том, как на них потом охотился Марко. Марко не дал еще отчет Туве и Габриэлу, но сначала ему хотелось узнать, почему Габриэл так взволнован и не может даже говорить. И Габриэл обо всем рассказал им, крепко держа Марко за руку. Когда он закончил свой рассказ, все переглянулись. Некоторое время они сидели молча. Наконец Тува пожала мальчику руку и сказала: — Хорошо, что ты остался жив, мальчик! — Но как же Габриэлу удалось настолько приблизиться к этому месту, если даже Тарье не смог? — Я объясню — задумчиво произнес Марко. — Во-первых, Габриэл не меченый и у него нет при себе бутылки. Он, в данном случае, самый обыкновенный мальчик. Но это еще не все. Я думаю, что он все-таки был бы остановлен, если бы мне не удалось перед этим изгнать из долины образ-дух Тенгеля Злого. Я напугал его так, что он сам убрался оттуда — если, конечно, это было возможно. — Что-что? — разом вскрикнули Габриэл и Тува. И Марко пришлось дать им отчет о своей встрече с духом Тенгеля Злого, о том, как он уничтожил обеих женщин — и хорошо, что это так, — пробормотал Марко, — и как он сам заставил тень исчезнуть. Габриэл засмеялся. — С помощью обычного камня? Фантастично! Гениально придумано! Получилось, как у Давида и Голиафа! — Не совсем, — многозначительно взглянув на Марко, сказала Тува. — Давид имеет бледный вид по сравнению с нашим героем. — Спасибо, — улыбнулся Марко и смущенно опустил глаза. — Но я не думаю, что ваш предок осмелится снова посадить свой образ-дух в долину, — сказал Ян. — Наверняка нет, — сказал Марко. — Интересно, заметил ли он что-нибудь, находясь на леднике? — Он испытал сильнейший в своей жизни шок, — сухо заметила Тува. — Знаете, мне кажется, мы совершили сегодня великие дела! — В самом деле, — согласился Натаниель. — Факты налицо: теперь у нас осталось только два врага в долине — Гиль Свирепый и Линкс. — Я получил известие от Тенгеля Доброго, — сказал Марко. — Криста не сможет узнать, кто такой Фриц, до следующего утра, когда придет почта. — Тогда я предлагаю остаться здесь на ночлег, — сказал Натаниель. — День уже кончается, и мы хорошо потрудились. Мы с Тувой только проведаем гусеницу-землемера, а потом будем отдыхать до утра. — Но только не ходите в темноте туда, где был я, — торопливо напомнил им Габриэл. Сам он больше не собирался идти туда, хотя и не говорил об этом вслух. — Это самое жуткое место из всех, где я бывал. Честно говоря, я не думаю, что туда вообще можно пройти. — Что ты хочешь этим сказать? — дружелюбно спросил Марко. — Я не знаю… — неуверенно ответил Габриэл. — Не то, чтобы там витал дух Тенгеля Злого, но там было нечто жуткое… я чувствовал это… Я не могу этого объяснить. И мне мое чувство подсказывало: «Не ходи туда, ты с этим не справишься, надеяться не на что!» Может быть, это чувство было вызвано страхом, но я думаю, что здесь было что-то еще. Туда мы не должны ходить! — Я думаю, что твои чувства тебя не обманывают, Габриэл, — спокойно заметил Марко. — Но когда мы будем там, мы во всем разберемся. — Если будем, — мрачно заметила Тува. — Мы еще не разделались с Линксом. — Да. Завтрашний день будет напряженным для нас. Но, если Кристе не удастся узнать что-то о Фрице, мы застрянем на месте. — Не следует забывать еще и о другом, — напомнил Натаниель. — Тенгель Злой сам находится на пути в долину. Ценой непостижимых волевых усилий он способен передвигаться, несмотря на огромную тяжесть, которую он волочит за собой. Так что долго засиживаться здесь нам нельзя! — Как только я получу сведения от Кристы, я немедленно вступлю в борьбу с Линксом, — уверил их Марко. — А если ты не получишь сведений о нем? — Тогда будет труднее. Но одолеть его мы должны. Он слишком опасен. Заночуем здесь, хотя бы ради Габриэла. Он очень бледный, наверняка у него легкое сотрясение мозга. Габриэл кивнул. Он был такого же мнения. — Ну-ка… Дай-ка я подержу свои руки возле твоей головы, — сказал Марко. И вскоре мальчик почувствовал целебное тепло, струящееся от рук Марко, хотя эти руки и не касались его головы. Боль затихла и ушла совсем. — Как хорошо, — прошептал он. — Я чувствую себя намного лучше. — Я тоже ударилась головой, — осторожно напомнила Тува. Марко одарил ее сияющей улыбкой. — Я об этом знаю! — сказал он. — Знаю о том, что руки у Яна — это две открытые раны. Идите ко мне, я вылечу вас обоих! Пока Марко держал свои чудодейственные руки у головы Тувы, которая в полной мере наслаждалась этим, Натаниель обработал и перевязал раны на руках Яна. Когда все дела были сделаны, Тува и Натаниель отправились навестить Олавеса Крестьернссона. Все остальные ожидали их возвращения из этой маленькой экспедиции. В долине Людей Льда уже наступили сумерки. — Мне это удалось! — не скрывая своего изумления, сказал Натаниель, когда они вернулись. — Мне удалось справиться и с духом Олавеса! — Да, — взволнованно произнесла Тува. — Этот тип по-прежнему ползал, как гусеница, но Натаниель вдруг засветился весь голубым светом и — пуфф! — Олавеса не стало! — Превосходно, — сказал Марко. — Значит, этим вечером нам уже больше нечего делать. Каждый будет ночью дежурить, все по очереди. Где-то неподалеку бродят Гиль и Линкс. — Я меньше всех трудился сегодня, поэтому я стану на вахту первым, — сказал Ян. — Я составлю тебе компанию, — тут же предложила Тува. Он нежно погладил ее по щеке. — Нет, мой дорогой друг! Позволь мне охранять твой покой, это для меня большая честь! Ему позволили это сделать. Остальные завернулись в плащи, стараясь устроиться поудобнее. Ян же сел на расстеленный на земле плащ чуть поодаль. Поднималась бледная луна. Весенняя ночь приобрела свой характерный матово-голубой оттенок. Звуки стали более явственными: шум реки, журчанье ручьев, крики летящих в светлой ночи птиц, лисий вой где-то вдали… Не ощущалось ни малейшего ветерка. Ян Мораган размышлял. Он был в полной растерянности. «Можно подумать, что я уже мертв, А может быть… я и на самом деле мертв? Эта удивительная местность, где в круговороте событий сталкиваются живые и мертвые… Я уже сам не понимаю что к чему». Он услышал какой-то звук. Отдаленный, пронзительный скрежет, доносившийся сверху. С горного перевала! Ян глубоко вздохнул. Тенгель Злой подошел к границе долины. |
||
|