2.

Первое странное происшествие, связанное с Соихи Оно, произошло примерно полгода назад. Как-то раз Хитами Сагана (одноклассница Соихи и Macao) увидела, как Оно мучал младших учеников, и рассказала об этом учителю. Соихи не признал себя виновным и утверждал, что никого не обижал. В последующие два дня все было спокойно.

И вот внезапно пропала кошка, принадлежащая Хитоми, — Томми. Девочка до самой темноты всюду искала свою любимицу, но Томми так и не появилась.

На следующее утро кто-то из соседей отправился на задний двор, чтобы сжечь мусор. Открыв дверцу печи, соседка увидела засунутую в печь картинную коробку. Женщина нахмурилась: каждый пользующийся печью для мусора должен следить, чтобы его мусор полностью сгорал. В их доме было принято сжигать отходы только днем. Некоторые бесцеремонные жильцы, которым случалось поздно добираться домой, просто-напросто запихивали мусор в печь и оставляли его там на ночь. Тем, кто пользовался печью утром, это доставляло, конечно, лишние хлопоты.

Недовольно ворча, соседка решила всё же сжечь чужую коробку вместе со своим мусором: всё равно не узнаешь, кому она принадлежит. Женщина нажала на включатель. В печи было много бумаги, сразу же поднялись высокие языки пламени.

Соседка закрыла печь, и совсем уж было собралась уйти, как вдруг услышала дикий вой. В печи кто-то бился. Женщина в ужасе остолбенела: неужели в коробке был кто-то?

Вой и возня продолжались. Теперь можно было уже понять, что в печи было не человеческое существо, а какое-то горящее живьём животное. Но топка была раскалена, и женщина уже ничего не могла предпринять.

Когда пламя наконец улеглось, женщина позвала соседей. Вырвавшийся из недр печи запах горелого мяса был настолько силён, что две женщины выбежали вон.

В печи лежал обгоревший скелет кошки. Из-за прекращения подачи горючего тельце животного сгорело не полностью. Но по обезображенным останкам можно было все же узнать Томми.

Одна из женщин вспомнила, что накануне вечером она заметила слоняющегося около печи Соихи Оно. Бесспорно, именно он связал кошку, запихал в коробку и тем самым обрёк животное на смерть в огне.

Соихи категорически отвергал обвинения:

— Я ничего не знаю!

— Посмотри мне в глаза! — допрашивающая мальчика учительница была слегка растеряна.

Без малейшего признака страха Соихи смотрел на взрослого. И тот первый отвел взгляд...

Теперь этот случай вновь вспомнился Макико.

— Слушай, Macao! Сегодня в школе произошло что-то между Соихи и маленьким Танака?

— Между Оно и Танака?

— Именно. Может быть, это случилось и не сегодня. Они ссорились в последние два дня?

— Если ты заговорила об этом...

Казалось, Macao о чем-то вспомнил.

— Так что же там произошло?

— Оно должен был убирать класс, но ему было неохота. Танака пожаловался на него учительнице, и она сделала Соихи выговор.

— Так это и стало причиной...

— Причиной чего?

— Неважно. Не играй больше с Оно.

— Хорошо. Да он и не в моей группе.

— Не играй с ним даже в том случае, если его определят в твою группу.

— А почему, мама?

— Это не имеет значения. Делай так, как мама велит.

— Хорошо. Ты сегодня какая-то странная.

— И не говори об этом Оно.

Макико задумалась. Этот Соихи Оно, до чего же злой мальчишка! Он выбрал опасный и коварный путь, отомстив однокласснику, посмевшему поднять против него голос. К счастью, маленький Танака не пострадал, но если бы машина задавила его, это было бы умело подготовленным преступлением — более того, убийцей стал бы ученик четвертого класса! Такого малыша нельзя признать виновным, даже если совершено убийство. Не на это ли рассчитывал Оно? Если да, то хитрости его действительно нет границ.

Вечером, когда Macao уже отправился спать, Макико в беседе с супругом как бы случайно упомянула об отце Соихи Оно.

— Оно? Более обязательного сторожа трудно найти. А почему он тебя интересует?

Макико рассказала мужу о проделках Соихи Оно.

— Наверное, характер у него и в самом деле тяжёлый. Но не забывай, что дети вообще жестоки. Я в этом возрасте протыкал лягушек и ящериц. Поэтому не воспринимай случившееся слишком серьёзно. И Соихи в конце концов перешагнет через это.

— Лягушки и ящерицы всё же совсем другое. Этот же мальчик замышлял убийство!

— Не преувеличивай, — мягко возразил господин Сагала. — Учти и то, насколько сильно на детскую психику могло повлиять несчастье с отцом и его инвалидность.

Господин Сагала налил себе чаю.

Раньше отец Соихи Оно был таксистом. Однажды какой-то беспечный водитель протаранил его машину. Из-за полученного в аварии повреждения позвоночника Оно потерял возможность двигаться. Руководимый сочувствием, господин Сагала взял инвалида в свою фирму сторожем. Обычно тут пользовались услугами профессиональных охранников, однако работа Оно состояла лишь в проверке рабочих справок и другой рутины, а также в выдаче устной информации. Без этой должности семья Оно осталась бы без куска хлеба. Чувствуя себя обязанным господину Сагала, Оно очень серьёзно относился к выполнению своих несложных обязанностей.

— Не беспокойся так много о чужих детях, — заметил господин Сагала. — Подумай и о Macao!

— С Macao всё в порядке. Иногда я даже боюсь за него, ведь он такой молодец!

Макико рассказала мужу о старушке.

— Вот как! — Сагала улыбнулся и удовлетворенно кивнул.

Хотя его считали хладнокровным бизнесменом, одна тайная слабость не была чужда и Сагала — ею был его маленький сынишка.

Внезапно Макико вспомнила о чем-то другом, тревожном, что ни в коей мере не касалось ни Macao, ни Соихи Оно. Глядя на мужа из-под полуприкрытых век, женщина почувствовала свою вину.

Господин Сагала был её мужем, и Макико не следовало забывать об этом.

A Macao — их единственный ребенок.