"За дверью в лето" - читать интересную книгу автора (Грязнов Николай)

Глава 8

Утро пришло со скрипом петель, вырвав Роджера из тревожной полудремы, в которой он провел всю ночь, лежа на циновке в бетонном каземате бункера. В проем широко распахнутой двери зашло несколько лиатов, среди которых статью и вальяжно ленивой поступью выделялся смуглый леомур с изумрудно зелеными глазами. Сомнений в том, что их посетил сам настоятель, у юноши не возникло, настолько по-хозяйски уверенно он окинул взором поднявшихся со своих лежанок бойцов бригады.

Рядом с ним шел худой рыжий верзила, танцующая походка и изящная грация которого выдавали в соседе настоятеля бойца экстра класса. Судя по безразличному и жесткому взгляду, под которым вскочившие воины вытягивались в струнку, это был магистр собственной персоной.

Охрана руководства состояла из шести бойцов, за спинами которых маячило единственно знакомое юноше лицо Привратника. Судя по его кислому выражению, ранняя встреча с руководством Храма не доставила большого удовольствия начальнику охраны. Настоятель же, напротив, был, если не весел, то, по меньшей мере, насмешлив.

— Ну, и где же наша таинственная следопыт-девица? Где этот сказочный призрак?

— Почему призрак? — недоуменно переспросила Таира, выходя из-за спины Багира. — Я вполне материальна.

— Оба-на, — окончательно развеселился духовный лидер Храма. — И вот этой маленькой хорошенькой леомарочки испугался наш мудрый и могущественный Привратник?

Начальник охраны поморщился, отвернулся в сторону, но удержаться не смог:

— Не забывай, Мортафей, что она умеет полностью скрывать свою искорку в астрале.

— Полностью? И даже ты ее не видишь?

— Я-то вижу, но с большим трудом, и только, если знаю, куда надо смотреть.

— Ага, все-таки видишь. Значит, девочке есть еще, над чем поработать. Талантливых бойцов надо ценить, а не бояться.

— Никто ее не боится. Просто я не имею права забыть, что она проникла в Храм, прокравшись незамеченной мимо постов.

— А вот это уже вопрос не к ней, а к твоим мальчикам. Распустил богадельню, вместо работы они у тебя философией занимаются. Я скоро не удивлюсь, если мимо них слон пройдет, а они и не заметят.

— Но ведь ее не видно.

— В астрале, допустим. Но глаза-то у них есть.

— Не все так, как ты, хорошо в темноте видят.

— А вот это уже вопрос к начальнику охраны. Либо ставь на пост настоящего крота, либо организуй подсветку охраняемой области. Кроме того, помимо глаз есть еще и уши. Если на посту не думать о вечном, то любого нарушителя можно услышать и в полной темноте. Так что по этому эпизоду разберись со своими бойцами. Понятно?

— Да. Тем не менее, я не могу проигнорировать тот факт, что она знает наши секретные запасные выходы и может провести по ним, кого угодно, включая наемников соронгов.

— Если б я была лазутчиком, твои охранники давно были бы мертвы, а подземелья Храма были бы наполнены регулярными войсками соронгов, — возмутилась Таира.

— Может, ты просто побоялась поднимать шум? — не унимался Привратник.

— Не было бы никакого шума. Посты расположены так, что второй контролирует состояние первого, но не в обратную сторону. Достаточно вначале аккуратно снять заднего, к которому со спины подобраться проще простого, и передний караульный становится абсолютно беззащитным.

— Ты меня будешь учить расставлять посты?

— Нет, просто поясняю, что для меня не было технических проблем тихо открыть проход.

— Все, закончили препирательства, — не выдержал настоятель. — Она права. Если б замышляла недоброе, едва ли бы сунулась в зал испытаний, там уж точно разведывать нечего. Так что оставь девчонку в покое, нам такие бойцы позарез нужны. Тем более что отца ее мне довелось знать лично, и весьма близко. Я правильно догадался, что Гровер был твоим отцом?

Таира опустила голову и кивнула.

— Вот оттуда и таланты у малышки. Он точно погиб?

— Сама похоронила.

— Сочувствую. Жаль, славный бранд пал смертью героя. Картель у него был маленький, но соронгам хлопот доставлял предостаточно, потому они так и озверели. Надеюсь, предателю не удалось умереть легкой смертью?

— Не удалось. Часа полтора умолял добить его.

— Могу себе представить. Болтуна я тоже хорошо помню. Нас на вокзале тогда круто обложили, многих толковых бойцов положили. Бригада Хвана в самом пекле оказалась, из его раненых никого вынести не удалось. Признайся, это он тебе рассказал, как в Храм войти?

— Да, любил блондин трехмерные планы воспроизводить, а память у меня хорошая. Вот и решила проверить, насколько точно запомнила.

— Как был Болтуном…

— Подожди, — неожиданно перебил настоятеля магистр. — Не понимаю. А откуда Болтун знал планы охранной зоны? Даже я не в курсе.

Настоятель хмыкнул, но промолчал, предоставив возможность ответить Привратнику.

— Он больше года был боевым монахом, пока его за чрезмерную разоворчивость к Хвану не перевели.

— Я бы посоветовал менять траекторию проходов и расположение постов чуть чаще, чем раз в несколько лет.

— Да уж, неплохо бы, возьми на заметку, — поддержал магистра настоятель и опять повернулся к Таире. — Добро пожаловать в семью, дочка. Правда, Храм — не картель, рейнджеров у нас хватает. Побудешь пока рядовым бойцом у Багира, поможешь бригаде своими талантами. Этьен, ты как, не возражаешь?

— Кто же будет возражать против доброго бойца? — лениво отозвался рыжий начальник храмовников.

— Не нравится мне это, Мортафей, — неожиданно подал голос Привратник.

— И что же тебе не нравится? Ты же сам ее определил в бригаду Багира.

— Я ей не доверяю.

— Мне кажется, магистр вообще никому не доверяет. Я прав, маэстро?

— Абсолютно.

— Вот видишь. Это еще не повод прогонять леомуров, пришедших в Храм бороться за независимость. Не доверяешь — проверяй. Ты отвечаешь за безопасность, тебе и карты в руки. У тебя есть против нее что-нибудь, кроме ощущений?

— Нет, только интуиция.

— Тогда тема закрыта. Меня интересуют лишь факты. Двигаемся дальше. — Настоятель развернулся и подошел к Роджеру. — Интересный малыш. Говоришь, трижды увернулся от убийц Хесуса? Чего только в жизни не случается. И не знаешь, почему они тебя преследовали?

— Понятия не имею.

— Давно брандяжничаешь?

— Что?

— Давно, спрашиваю, из дома сбежал?

— С неделю, наверно.

— Что поманило в края дальние? Идеи светлые или тяга к приключениям?

— Тяга, — Роджер держался легко, если не сказать, нагло.

— Честный ответ. Как относишься к лозунгам брандов?

— В целом, положительно. Хотя я плохо знаком с ними.

— Неудивительно. Как их только соронги не перевирают. Что же тогда привело тебя в Храм?

— Его привела Клео, — ответил за Тобио Привратник, чем неожиданно смутил молодого леомура. Зато ему удалось пробудить интерес магистра, который чуть отодвинулся от настоятеля и наклонил голову слегка назад и в сторону. Так лиаты поступают, когда хотят что-то внимательно разглядеть в астрале. Скорее всего, объектом, заинтересовавшим главу храмовников, был новый прихожанин.

— Забавно. Впрочем, и так бывает, — усмехнулся настоятель, после чего вопросительно посмотрел на магистра, заметив его пробудившийся интерес.

— Так вот какого зайца я снял вчера утром с товарного поезда, — просветлел Этьен.

— Ты его ссадил? Зачем? И как же он тогда здесь оказался? — засыпал вопросами долговязого военачальника глава Храма.

— Твики засекла его в трех перегонах от станции. Ей показалось странным, что лиат, так нахально нарушающий режим анонимности, занимается глобальным сканированием. Для опытного шпиона — глупо, для зеленого юнца — слишком нагло. Вот я и решил полюбопытствовать, послал группу из бригады Хвана, но они, как назло, застряли на переезде. А этот прыткий сорванец припустил в самый центр города, еле-еле направление отследили. Потом он лег на дно так глухо, что и сканеру не удалось найти его. Я даже решил, что к нам стали засылать начинающих лазутчиков по принципу: если выживет, значит, чего-нибудь да стоит.

— Какой из него шпион? — Настоятель поморщился. — Сам посмотри, просто мальчишка, который навыки свои еще прятать не умеет.

— Вижу, потому и говорю, что забавно.

— Нет, это я сказал, что забавно.

— Хорошо, ты сказал, а я подумал, — улыбнувшись, покладисто согласился магистр.

— Слушай, — Мортафей повернулся к Роджеру: — а чего ты на поезд-то залез?

— От погони пытался оторваться.

— Ну, это понятно. А почему тогда не дал горцам покончить с парочкой наемников?

— Вы думаете, это остановило бы Борова? Или считаете, что он не нашел бы других исполнителей, более опытных?

— Думаю, что нашел бы, ты прав. А этих ты, по крайней мере, знал в лицо. Хоть какой-то, но плюс, логично. И получается, что вмешательство Этьена ты принял за козни преследователей?

— Конечно, потому так и рванул.

— С тобой все ясно, малыш. Что намерен делать дальше?

Роджер задумался. С одной стороны, задание наставника вернуться домой никто не отменял, с другой, добраться нужно было живым. Боров же производил впечатление настойчивого лиата. Подземная цитадель напоминала о серых полчищах гракхов, оказывая тяжелое давление на психику. В то же время мощная структура охраны нынешнего его убежища давала хоть какой-нибудь шанс увернуться от наемных убийц. Весы сомнений так и застыли бы в нелепом равновесии, если бы не упоминание Привратником рыжей красавицы, от которого сладко защемило под ключицей.

— Я бы хотел стать прихожанином Храма.

— Разумный выбор. — Мортафей хмыкнул. — Хорошо. Ты хотел бы научиться боевому искусству или заняться хозяйственной деятельностью?

— Хочу стать воином.

— Ну, для этого ты еще слишком мало умеешь, хотя кое-какие задатки у тебя имеются, только их надо развивать и развивать. Впрочем, Привратник привел тебя к Багиру, а у него хорошее чутье на врожденные способности. Что ж, давай попробуем сделать из тебя настоящего бойца. Этьен, ты не против пополнения?

— Не нравится мне эта идея.

— Вот те на. Этот-то чем не угодил тебе?

— Не верю я ему.

— Так ты ж никому не веришь, я уже привык.

— Ну, не нравится он мне.

— Понимаю. Привратнику не нравится Таира, потому что его бойцы прокололись с юной леомарой. Тебе не нравится Роджер, потому что твои подчиненные опростоволосились на переезде. Мне это тоже не нравится, но выгонять хороших воинов, даже потенциальных, из-за капризов своих помощников я не намерен. Ты можешь что-нибудь конкретное предъявить парню?

— Зачем нам проблемы с наемными убийцами?

— Только не говори мне, что ты испугался этого грязного Борова с его жалкими исполнителями.

— Я не знаю, кто стоит за ними.

— Так пусть твои люди найдут толстяка и потрясут, как следует. Выяснят все про заказчика. Разыщут того и поинтересуются у злодея претензиями к мальчику. Глядишь, может нам и удастся договориться. Ясно?

— Ясно.

— А я согласна с магистром, — совершенно неожиданно подала голос Таира. — Мне молодой барчук тоже не нравится. Какой из него бранд? Так, шалопай, сбежавший от слуг, чтобы похулиганить. Именно из таких юнцов предатели и вырастают.

— Нет, сегодня какой-то день обломов. — Настоятель был ошарашен. — Все оспаривают мои решения. Или ты, красавица, думаешь, что я не вижу перед собой холеного домашнего лиатенка? Мне дали кличку «Крот» не только потому, что в темноте хорошо ориентируюсь. Я вас всех насквозь вижу, и тебя подозреваю не меньше, чем его, но без фактов никого обвинять не позволю. Кто из него вырастет, зависит от наставников. Вот ты его подозреваешь, так и следи за ним, назначаю тебя его учителем по боевым искусствам. Понятно?

— Понятно.

— Отлично. А тебя, Привратник, попрошу пообщаться с новыми прихожанами Храма по поводу идей движения брандов. Проясни им, за что мы боремся и с кем.

— Обязательно.

— Теперь последний вопрос. Рамзес.

Глаза присутствующих обратились к ветерану, который единственный из всех так и остался безучастно лежать на своей циновке после появления начальства. Услышав обращение настоятеля, бывший охранник Хесуса медленно поднялся и обреченно вышел вперед, склонив голову. Похоже, он не сомневался в собственной участи, но тон Мортафея оказался неожиданно мягким:

— Я знаю, что тебе полагается за твой грех, но Храм — не гильдия гардов. Помимо строгих традиций существует еще и здравый смысл. Наши охранники работают не ради гонорара, а за идею, нам нет смысла вводить жесткие правила, чтобы доказать лояльность клиенту. Да, мы очень любили Хесуса, но ты его не продавал и не предавал.

— Но… — бригадир сделал попытку что-то сказать, но настоятель не позволил.

— Не перебивай. Вы ошиблись, недооценив противника, но мало кому удается избежать проколов, и ты дорого заплатил за свою ошибку. Раз тебе после такой передряги довелось выжить, значит, так было угодно судьбе, видимо, тебе уготована другая миссия. Я сам не буду судить никого за смерть Хесуса и запрещаю осуждать тебя другим. Багир, ты меня хорошо слышал?

— Да, — склонив голову и погасив возмущенный взор, ответил непосредственный начальник Рамзеса.

— Но… за тобой числится еще одна провинность, — продолжил настоятель речь, обращенную к бывшему гарду. — Придя в Храм, ты не признался, что был охранником Хесуса. Я понимаю, что тебе было стыдно, но это не оправдывает факта сокрытия информации. За это назначаю тебе наказание: ты будешь дядькой при Таире и Роджере. Проследишь, чтобы они не перегрызлись между собой, а стали добрыми прихожанами. Короче, ты лично головой отвечаешь за них и за то, чтобы мои помощники могли спать спокойно. Тебе все ясно?

Ошалевший от столь легкого наказания Рамзес озадаченно кивнул головой. Настоятель ухмыльнулся, шутливо скомандовал «Вольно» и, развернувшись, вышел из комнаты со всей своей многочисленной свитой. В помещение сразу поднялся гвалт. Бойцы бригады бросились обсуждать неожиданные новости, некоторые подходили к новичку, толкали его в плечо, поздравляли со вступлением в ряды воинов. Кузьма попытался подкатить к Таире с шуточками, но наткнулся на жесткий взгляд разъяренной фурии и переключился на второго новобранца.

Вокруг Рамзеса образовалось что-то вроде свободного пространства, и юному леомуру стало обидно за бывшего гарда. Пробившись через толпу окруживших его бойцов, Роджер подошел к старому воину:

— Прибыл в твое распоряжение, дядька.

— Хм. Ну-ну. Сынок.

— Буду рад постигать военную науку под твоим руководством, Рамзес.

— Рад, говоришь? — Старик потихоньку оттаивал. — Только учитель из меня аховый, объяснять не сильно горазд, вот приглядеть еще могу. Так что ты лучше у нее поучись. Сразу видно, девка боевая, школа хорошая, да и настоятель ее твоим учителем назначил. А я уж как-нибудь присмотрю за вами.

Юноша оглянулся на девушку, играющую желваками так, что никто не осмеливался приближаться к ней. Меньше всего ему хотелось общаться с заносчивыми высокомерными стервами, озабоченными вопросами безопасности и подозревающими всех окружающих. Он даже хотел обратиться к настоятелю с просьбой избавить его от бабского общества, но не осмелился злить и без того разъяренного главу Храма. Судя по всему, Таиру не в меньшей степени раздражал навязанный боссом напарник, зеленый и хамоватый. Однако привычная к дисциплине рейнджерша вслед за Роджером подошла к старому воину:

— Прибыла в твое распоряжение, Рамзес.

— Добро пожаловать, дочка.

— Надеюсь, ты сам будешь учить этого мальчика?

— Увольте старика. Мое дело — приглядывать за молодежью. Учить придется тебе, если не хочешь оказаться в бою с неприкрытой спиной.

— Подозреваю, что этого мне не избежать. С таким-то юнцом.

— Это ты брось. У парнишки весьма неплохие данные.

— Только опыта никакого.

— Опыт — дело наживное. Для начала в спаррингах поработаете, потом в учебных схватках. Здесь пушечное мясо никому не нужно. Неумех в поле никто не погонит.

Роджеру было страшно обидно за «юнца», тем более что нахальная девица не настолько уж существенно превосходила его по возрасту. Он пытался придумать какой-нибудь колкий ответ, но ничего достойного на ум не приходило, а примитивно хамить напарнице, которая была намного сильнее его, не хотелось. К счастью, в этот момент к Рамзесу подошел Багир и примирительно коснулся его плеча:

— Извини, старина. Мортафей прав, не нам судить тебя. Надеюсь, ты не держишь на меня зла.

— Не переживай, я бы и сам отреагировал также. Потому и молчал. Не считал, что достоин прощения. Когда меня выходили без моего желания, встретил одного философа, ставшего мне Учителем. Он меня спросил: «Кто ты такой, чтобы спорить с судьбой? Если она захочет, то натолкнешься случайно на исполнителей гильдии гардов, и кирдык. А нет, значит, ты ей нужен». Вот он-то и послал меня в Храм.

Вслед за командиром к бывшему гарду потянулись и другие бойцы бригады, наперебой заверявшие старого приятеля в искренней дружбе. В конце концов, Таира напомнила остальным, что она уже почти сутки, как ничего не ела, и пристыженные воины потянулись к столу. Застолье прибавило хорошего настроения храмовникам, и вездесущий Кузьма тут же вспомнил о причине появления Роджера в Храме:

— А у мальчика-то нашего губа не дура. Еще один несчастный воздыхатель в армии поклонников Матильды.

— Почему Матильды? Привратник сказал, что ее зовут Клео.

— Для кого Клео, а для кого и Матильда. Это ее внешнее имя. Но ты не переживай. Не ты один купился на эту наживку. Не правда ли, Рэм? — обратился косоглазый насмешник к соседу справа, который сидел с битком набитым ртом. Тот промычал в ответ что-то невнятное.

— А что, в Храме тоже принято заманивать юных лохов с помощью ярких красоток? — удивилась Таира. — Я-то думала, что этим промышляют только маленькие картели.

— Если б только юных. У Рэма каждый второй волос — седой, но его все туда же, на поиски любви понесло.

— А я и не жалею, — прожевал, наконец, очередной кусок старый поклонник рыжей незнакомки Роджера. — В Храме намного интереснее, чем за его стенами.

— Раньше этим еще и Твики промышляла, — вступил в беседу Багир. — Но новый магистр обратил внимание на ее способности сканера, и забрал под свое крылышко.

— Конечно, — не унимался Кузьма. — Сейчас. Интересовали бы Этьена ее способности, если бы мордашка была уродливая.

— Ну, не такая уж она и красавица, — возразил Рамзес.

— Зато как очаровательна, чертовка.

— Подождите, — не удержался новобранец. — Вы хотите сказать, что Клео меня заманила в ловушку?

— Во-первых, — наставительно произнес Багир, после того, как дружный залп смеха стих. — Для тебя она — Матильда, а Клео она — для настоятеля и его близких друзей. Во-вторых, тебя никто никуда не заманивал. Ты сам потащился за первой попавшейся симпатичной леомарочкой.

— Но почему она Клео не для всех? Ну да, за собой она меня не звала, но ведь глазки строила, можно сказать, заигрывала.

— Бедный мальчик, — издевательским тоном произнесла Таира. — Какое жестокое разочарование в жизни. Эти женщины так коварны.

— Она не заигрывала с тобой, просто демонстрировала, какие ухоженные красавицы живут в Храме, — строго сказал Багир.

— Неужели еще не понял? Она же — подружка настоятеля. А потому ни у тебя, ни у Рэма, ни у двух десятков других охмуренных ею нет никаких шансов, — поставил жирную точку Кузьма.

— Не грусти, парень, — попытался подбодрить Роджера другой несчастный поклонник рыжей красавицы. — Найдешь себе утешение для сердца. Вон у тебя какая напарница замечательная.

— Нет уж, спасибо, пусть лучше мечтает о своей крошке, — возразила рейнджерша.

— Точнее, о чужой крошке, — ехидно подчеркнул Кузьма.

— Вот чего бы никому не советовал, так это мечтать о подружке настоятеля, если жизнь дорога, конечно, — уточнил бригадир.

— Ну что вы насели на парня? — выступил на защиту своего подопечного дядька. — Ему и так хреново, а тут еще вы со своим зубоскальством.

— Ладно, действительно, пусть оклемается слегка, — легко согласился с доводами Рамзеса косоглазый насмешник. — Лучше выясним, кто из нас приглянулся нашей воительнице.

— Тебя я, если и выберу, то только в качестве спарринг-партнера, а точнее, мишени, для отработки ударов на точность.

— Как обидно, а я-то губу раскатал.

— Глаза ты раскатал, а не губу.

— Ну вот, — под дружный смех бойцов заключил Кузьма. — Похоже, они спелись. Два сапога — пара, дались им мои глаза, завидно, да?

— Кончай балаган, — строго и громко сказал закончивший трапезу Багир. — Пора собираться. Забыли, что ли? Мы сегодня дежурим по рынку. В расположении остаются Рамзес, Таира и Роджер. Рамзес — за старшего, покажи новичкам служебные помещения Храма. На вас функции дневальных, чистка уборных, наведение порядка, обеспечение провизией. Все свободное время — на обучение новобранца. Научите его хотя бы основным приемам боя, у нас каждый коготь на счету. Я не могу трех бойцов долго в казарме держать.

— Слушаюсь, — за всех троих ответил Рамзес.

В считанные минуты бригада собралась и покинула комнату, оставив троицу дневальных убирать стол и лежаки. Быстро приведя помещение в порядок, новые прихожане под предводительством бывшего гарда отправились знакомиться с устройством подземного города. В центре каземата находились штабные помещения, окруженные казармами боевых монахов. В непосредственной близости от штаба размещались склады, лазарет и тренировочные залы. Система коридоров была путанная, и новичку пришлось изрядно поднапрячь извилины, чтобы запомнить основные пути перемещения по подземному городу.

Помимо тщательно охраняемых основного и запасного выходов, по словам Рамзеса, существовали еще два контролируемых потайных прохода, одним из которых прошла Таира. Правда, сам гард ими никогда не пользовался и даже не догадывался, в какой из закрытых зон находятся входы в них со стороны Храма. На периферии каземата помимо постов охраны находились очистные и вентиляционные сооружения, обеспечивающие нормальное существование города. Зал испытаний, в котором окончил свой путь Гризли, располагался ровно на границе кварталов послушников и казарм храмовников.

Старый воин ориентировался в бункере неплохо, но время от времени ему приходилось напрягать свою память, а один раз они даже свернули в другую сторону. В конце концов, Роджер не выдержал:

— Рамзес, а ты давно уже в Храме?

— Чуть больше года.

— Постой, — встрепенулась Таира. — Если я правильно помню, Хесус погиб лет пять назад.

— Четыре с небольшим.

— И что же ты делал все это время?

— Ну, около года меня выхаживали. Перелом позвоночника — штука серьезная, да и не молод я уже был. Если учесть еще отсутствие желания жить у пациента, то задача старушек казалась немыслимой, но бабуськи попались упорные. Потом полгода набирался сил, чтобы уйти от них.

— Зачем? — не понял юноша.

— Глупый ты еще, — ответила за дядьку девушка. — Что делать бранду у кобортов?

— Так тебя четлановские старушки спасли?

— Конечно. Кто бы из медиков-лиатов взялся за неблагодарную миссию спасать гарда, допустившего гибель хозяина? — жестко прокомментировала ситуацию вредная девица.

Рамзес слегка повесил голову, но нашел в себе силы продолжить разговор.

— Дело не в этом. Да и не был я еще в те времена брандом.

— Как? Ведь ты же охранял Хесуса.

— Охранял, но Хесус был брандом, а я работал гардом. Это все равно, что наемный убийца, только наоборот. Нам все равно было, хорошего леомура охранять или бандита какого. Лишь бы платил исправно. Гильдия ведь и жесткость правила харакири ввела ради собственной репутации, чтобы сделать подкуп наемных охранников делом немыслимым.

— Тебя же не подкупали. Почему же ты не хотел жить? — спросил Роджер.

— Думаешь, приятно жить, все время скрываясь? Ожидая смерти каждое мгновение? Подозревая в каждом встречном прохожем исполнителя гильдии? Не имея возможности завести знакомых или, тем более, близких из опасения подставить их под удар? Не имея возможности навестить родных? Боясь расспросов и знакомств?

— Как же ты жил все эти годы?

— От старушек я ушел, так как не мог допустить, чтобы их убили из-за меня. Забился в самую глушь, но оказалось, что сканеры не только преступников разыскивают, но и бродяг на крайний случай шерстят, личность устанавливают. Я их не особо интересовал, потому что грешков за мной не водилось. Тем не менее, стало ясно, что в гильдии рано или поздно проведают о том, что один из гардов Хесуса выжил. Так и случилось.

— Как же ты справился с исполнителями гильдии? — поинтересовалась Таира.

— Сам не знаю. Чудом, наверно, потому что мне было наплевать, погибну или выживу. За полгода на меня трижды выходили исполнители, причем в последней группе оказался один из старых приятелей, с которым доводилось работать вместе. Он — единственный, кого я оставил в живых из покушавшихся. Через неделю после этого поединка меня, разодранного и хромого, повстречал Учитель. Вот он-то и подсказал мне дорогу к Храму, где можно найти и друзей, и защиту.

— Нашел?

— Защиту нашел. С друзьями не все так просто, если не считать бригадного балагура. Но я ведь и сам весь этот год в основном молчал. Да Кузьму учил понемногу тому, что сам знаю.

— Почему молчал?

— Не знаю. Привык уже все в себе носить. А тут увидел этого фарлаха и словно прорвало.

— Знаешь, что, Рамзес, — неожиданно остановившись, сказала Таира. — Можешь называть меня Алисой, это имя я берегу для своих друзей.

— Спасибо, Алиса.

— А мне можно тоже называть тебя Алисой? — поинтересовался Роджер.

— Нет, мальчик. Для тебя я — госпожа. Или госпожа наставница. Это как тебе будет угодно. Мы, похоже, уже пришли. Для первых занятий нам подойдет и казарма, до тренировочных залов ты еще не дорос. Так что приступим.

Насупившийся Тобио Экселанц Сильвер вошел за нахальной девицей в помещение бригады под насмешливым взглядом дядьки, и первые занятия в школе молодого бойца начались.