"Не заключайте сделку с дьяволом" - читать интересную книгу автора (Джеффрис Сабрина)

Глава 6

Дорогой кузен!

Сеньор Монтальво попросил разрешения понаблюдать, как функционирует наша школа, с тем чтобы принять более обоснованное решение относительно увеселительного сада. Когда мисс Ситон предложила свои услуги в качестве сопровождающего лица, я согласилась, потому что среди наших выпускниц она является одним из лучших примеров леди, которым пошло на пользу обучение в нашей школе. К тому же, в отличие от других леди, которые способны подпасть под его обаяние, ее, кажется, не обманывают ни его чары, ни ловкость рук.

Спешу.

Ваша родственница Шарлотта.

Поцелуй был такой восхитительный, как и представляла себе Люси. В нем не было игривости, как у Питера, или слюнявого пыла, как у тех двух мужчин, которым удалось поцеловать ее во время балов. Поцелуй был горячий, страстный и дерзкий — о таком можно лишь мечтать.

От него пахло кофе и табаком. Аромат был настолько откровенно мужским, что у Люси голова пошла кругом. Этому способствовало также то, как по-хозяйски губы испанца овладели ее губами. Поцелуй был крепким, но не до боли, требовательным, но не пугающим.

Но слишком коротким.

Диего отпрянул. Глаза его сверкали. В их бездонных глубинах еще сохранились отголоски недавнего гнева.

— Для сорвиголовы ты целуешься слишком невинно.

— А твой поцелуй слишком короток для дьявола, — выпалила Люси в ответ. Ну почему она не может держать свой язык за зубами? Ведь это все равно что бросить ему вызов.

Диего принял вызов и, придерживая одной рукой ее голову, сказал:

— Это можно исправить, carifio.

На сей раз, овладев ее губами, он заставил их раскрыться и впустить в рот его язык.

Люси слышала о таких поцелуях от других девочек, но даже представить себе не могла, что язык мужчины, проникший в твой рот, может доставить тебе такое невероятно приятное ощущение. Такое абсолютно греховное наслаждение.

— Ах, querida,[6] — хрипло пробормотал он, завораживая ее ласковыми словами, — твои губы способны, соблазнить любого дьявола. — Он куснул мочку ее уха, отчего по телу Люси пробежала волна удовольствия. — Ты сводишь меня с ума.

Люси понравилось, что она сводит его с ума. Ей не следовало бы ему верить, но уж очень приятно было услышать, что она способна свести с ума такого искушенного, такого утонченного человека, как сеньор Монтальво, что она может заставить его вести себя так, как не следовало бы, и целовать ее с такой страстью.

Диего крепче прижал Люси к себе, обхватив за талию. Руки девушки невольно обвились вокруг его шеи, и он издал какой-то гортанный стон.

Потом рука Диего скользнула с талии вверх, и он обхватил ладонью ее грудь.

Люси едва устояла на ногах от блаженного ощущения, ее охватило трепетное ожидание чего-то большего.

Пока ей не вспомнились слова Питера.

— Нет, — решительно сказала она, отталкивая руку Диего. — Ты не должен делать такие вещи.

Она проскользнула между ним и стволом дерева, готовая к сопротивлению, но тут увидела ошеломленное выражение на его лице.

Диего довольно долго смотрел на нее.

— Diosmio… прости меня…я не имел намерения… — пробормотал он, в смятении взъерошив волосы. — Я совсем потерял разум.

Люси обхватила себя руками, стараясь не вспоминать о мгновении блаженства, когда его рука ласкала ее сквозь ткань платья.

— О чем ты думал?

— Думал! Ты действительно считаешь, что минуту назад я мог о чем-то думать? — Попятившись от нее, Диего вполголоса пробормотал какие-то испанские ругательства. — Мой необузданный темперамент одержал надо мной верх, и я… совершил ошибку.

Значит, она была ошибкой? Почему она всегда бывает ошибкой? Рассерженная и обиженная, Люси наклонилась, чтобы поднять с земли свой блокнот.

— Ты ничуть не лучше Питера. Вы оба считаете, что я гожусь только для того, чтобы приятно провести время.

Люси собиралась уйти, но Диего преградил ей путь. Глаза его сверкали.

— Я не думаю ничего подобного. Мое поведение не имеет к тебе отношения.

Люси горько рассмеялась:

— А-а, понимаю. Для твоих целей подошла бы любая женщина.

— Нет, я не это имел в виду… — Он скрипнул зубами. — Выслушай меня, carino.

— Не называй меня так! — На глазах Люси выступили слезы, но она не дала им пролиться. Она не хотела позволить мужчинам заставить ее плакать дважды за одну неделю.. — Не смей называть меня своими бессмысленными ласковыми словами, как будто я какая-нибудь… распутница, которой ты можешь воспользоваться и тут же забыть потому лишь, что нашел меня в вишневом саду, когда я вела себя…

— Как любая другая молодая женщина, наслаждающаяся весенним днем?

Люси поморгала, глядя на него.

— Я не считаю тебя ни распутницей, ни сорвиголовой. — Диего отпустил ее плечи и отступил на шаг, как будто прикосновение к ней могло заставить его вновь потерять разум. — И никогда не считал. Это ты поборница английских правил приличия. А я просто разозлился, когда ты назвала меня бессовестным негодяем лишь потому, что я иностранец.

— Не потому, что иностранец, — возразила она, — а потому, что ты намерен уничтожить школу! Побойся Бога, ведь я сама иностранка!

Люси замолчала, заметив интерес, вспыхнувший в его темных глазах.

— Потому что ты шотландка? — спросил он.

— Собственно говоря, я… я не шотландка. Полковник Ситон удочерил меня. Моя мать была испанкой. Как ты.

— Правда? — глухо произнес Диего. Судя по его виду, он был недоволен тем, что услышал.

— Моим настоящим отцом был англичанин. Он умер в Ла-Корунье. А моя мать умерла во время отступления на побережье.

— Ты присутствовала, когда умирали родители? — Диего, кажется, был чем-то озадачен и с нетерпением ждал ответа на этот вопрос.

Люси почему-то не хотелось признаваться, что она почти не помнит собственных родителей.

— Я хочу сказать, что не испытываю враждебности по отношению к иностранцам. С чего бы? Половину детских лет я правела в Испании, Португалии, а также в других странах.

Диего прищурил глаза:

— Однако ты с явной враждебностью относишься ко мне.

— Это из-за школы…

— Не только из-за твоей драгоценней школы, — возразил он. — Причина лежит глубже. Ты сказала, что джентльмены вроде меня подвержены некоторым порокам. И я сомневаюсь, что ты имела в виду бизнесменов, какими бы безжалостными ты их ни считала.

— Я имела в виду фокусников, иллюзионистов. Ты такой знаменитый, умеешь красиво говорить, у тебя изысканные манеры. Если верить рассказам одной из наших леди, после гастролей в России ты оставил там целую вереницу княжон с разбитыми сердцами. Кто знает, сколько еще женщин ты бросил за годы своей карьеры.

Заметив, как Диего поморщился, Люси решила, что, наверное, недалека от истины.

— Признайся, что поцеловал меня только потому, что был уверен: я позволю.

— Почему бы я мог предположить такое? — спросил он, начиная раздражаться.

— Потому что я из тех женщин, с которыми мужчины развлекаются, а не из тех, на ком женятся. Должно быть, по мне это сразу видно. Питер говорит, что во всем виновата моя необузданная испанская кровь.

Диего презрительно фыркнул:

— Идиот твой Питер.

Она пожала плечами.

— Все равно ты со мной развлекался. — В ее голосе чувствовалась горечь. — И уж конечно, не потому, что имел намерение начать ухаживать за мной.

— Рог Dios! Ты должна понять, что я пока не имею возможности… — Выругавшись, он засунул руки глубоко в карманы пиджака. — В настоящее время мое положение не позволяет мне завязывать серьезные отношения с кем бы то ни было.

— В таком случае тебе не следовало целовать меня, — сказала Люси, отчаянно цепляясь за соблюдение правил приличия, чтобы не разреветься словно безмозглая дурочка.

— Правильно, не следовало, — мрачно сказал он. — Тут ты права.

Люси судорожно глотнула воздух, обиженная тем, что он с такой готовностью согласился с ней.

— Надеюсь, больше этого не произойдет.

— Почему? Неужели все было так ужасно, что тебе не хочется повторить еще разок? — спросил Диего, прищурившись. Судя по тону, он был задет ее словами.

Это было просто смешно. Ведь женщины повсюду с ума по нему сходили. А тут…

— Понравилось ли это мне, не имеет значения. Но если кто-нибудь увидит…

— Ты потеряешь свою должность учительницы.

— Это меня не беспокоит. Я работаю временно. — Люси вздернула подбородок. — Но люди начнут сплетничать. А это мне небезразлично.

— Ты имеешь в виду, — сказал Диего с сарказмом в голосе, — что не хочешь, чтобы Питер узнал, что ты позволила мне поцеловать тебя в роще?

— Я не хочу, чтобы хоть один человек узнал об этом. Это погубило бы мою репутацию.

Он пробормотал что-то нечленораздельное, но возражать не стал.

— Ты, несомненно, понимаешь, почему я не хочу, чтобы мое имя запачкали грязью из-за глупого опрометчивого поступка. Я не богатая наследница, но приданое у меня приличное. Как только миссис Харрис найдет учительницу на это место, я присоединюсь к папе и мачехе в Лондоне, чтобы провести вместе с ними сезон, и в конце концов какой-нибудь респектабельный джентльмен сделает мне предложение…

— Я уверен, так и будет, — напряженно сказал Диего, не пряча глаза. Заметив это, Люси подумала, что, может быть, ему неприятна мысль о том, что она выйдет замуж за другого. Нет, едва ли. Наверное, его просто раздражает, что она скоро станет для него недосягаемой.

— Теперь ты понимаешь, почему не должен больше целовать меня?

— Разумеется, — твердо заявил он.

Люси почувствовала раздражение. Что ему стоило хотя бы попробовать разубедить ее?

— Ты должен также понять, почему тебе было бы лучше попросить кого-нибудь другого показать тебе школу.

На этот раз его реакция понравилась Люси.

— Это еще зачем? Я согласился не целовать тебя. Поверь, если я захочу, то вполне способен держать в узде свою похоть, carino.

— И все-таки…

— Нет. Сопровождать меня будешь ты, и этот вопрос обсуждению не подлежит.

Люси почувствовала себя польщенной. А это уже было веской причиной прекратить с ним всякие встречи.

— На этот раз вас никто не будет спрашивать, — высокомерно заявила она Диего. — И вам не поможет, если вы будете угрожать мне, что обратитесь к миссис Харрис. Я просто скажу ей, что вы меня поцеловали. И тогда разразится настоящая война. Миссис Харрис готова броситься в огонь, если потребуется защитить репутацию одной из своих девочек.

Он пожал плечами:

— Ладно. Так мне будет проще принять положительное решение о строительстве увеселительного сада.

— Не ставьте себя в смешное положение, — с чувством сказала Люси, пытаясь идти с ним в ногу. — Нет никакой причины выбирать в качестве экскурсовода именно меня.

— Я предпочитаю вас. Этого достаточно, — спокойно заявил Диего.

Судя по всему, справиться с этим фокусником будет гораздо труднее, чем она предполагала. Люси даже начала сомневаться, что демонстрация достижений школы сможет повлиять на него.

Оставалась, конечно, еще петиция, но миссис Харрис уже предупредила, что чиновники магистратуры, выдающие лицензии, были печально известны тем, что делали это за взятки.

Люси стиснула зубы. Ей ужасно не хотелось проигрывать этому человеку.

Диего остановился и победно взглянул на нее.

— Ну, что мы осмотрим дальше?

— Пойдемте на лужайку перед главным входом. Можете посмотреть, как проходят уроки стрельбы из лука.

Диего послушно пошел рядом с ней-.

— Вы надеетесь, что кто-нибудь промажет и попадет в меня?

— Неплохая мысль.

— Мое убийство на территории школы делу не поможет.

— Кто говорит об убийстве? — зловещим тоном заметила Люси. — Было бы вполне достаточно покалечить.

Он фыркнул:

— Осторожнее. Это в вас снова взыграла неукротимая испанская кровь.

— Не напоминайте мне об этом, — проворчала Люси.

— Вы хоть понимаете, что мистер Притчард все равно намерен продать свою собственность? Не мне, так кому-то другому. Причем по очень высокой цене, заплатить которую могут позволить себе только те, кто намерен добиться коммерческого успеха от ее эксплуатации. Как посмотрит миссис Харрис на такое, например, соседство, как военный завод или психиатрическая больница?

В словах сеньора Монтальво был смысл. Что, если они его прогонят, а на его место придет кто-нибудь похуже?

Но что они могут сделать?

И вдруг в голову Люси пришла блестящая идея! Почему, интересно, сама миссис Харрис не додумалась до этого? Может быть, потому, что это невозможно? Надо у нее спросить.

Если все получится, то Диего Монтальво скоро вообще исчезнет из ее жизни. И Люси не допустит, чтобы, уезжая, он оставил ее с подмоченной репутацией.