"Седьмая пещера Кумрана" - читать интересную книгу автора (Дэвидсон Грэйм)

ГЛАВА 26 НОВЫЕ ДАННЫЕ

—  Мы немного продвинулись, но пока никаких результатов.

Агент и старший советник по древним текстам Израильского управления по делам древностей встречались, как обычно, в кафе на Бен-Иегуда.

— Расскажешь мне что-нибудь? — спросил старший советник. — Или все строго секретно?

Агент укоризненно взглянул на неосторожного друга и демонстративно пил воду, пока официант, крутившийся у их столика, не ушел.

— Надеюсь, ты никому не сказал, что мы делаем? — прошипел он. — Ведь это неофициальная операция.

— Не беспокойся, я держу слово. Но в офисе только и говорят о Q, ученые и музейные работники — тоже, все на основе информации из газет и результатов визитов наших людей из МИДа к Дэвису — формальных и неформальных. Я слышал, кто-то отправил Ричарду Фиделу письмо по электронной почте, чтобы узнать подробности. Ответа пока нет. Естественно, каждый старается наложить лапу на манускрипт.

— Кто-нибудь догадался о нашей затее? — обеспокоенно спросил Агент.

— Нет.

— Хорошо. Обычно сомнения возникают, когда пытаешься что-то скрыть. Лучшая защита — правда, но не обязательно вся.

— Значит, так вы, шпионы, и действуете — полуправдами?

— Я бы назвал нас специалистами по связям с общественностью, — пояснил Агент. — Давай приведу пример. Я занес наш с тобой обед в компьютерное расписание, которое может просмотреть любой из сотрудников. Если секретарша спросит, — а она не станет, — я открыто признаю, что поболтал за обедом со старым армейским другом.

— Эй, что значит «старым»? Мне столько лет, на сколько я себя чувствую. — Старший советник не удержался от бородатого клише.

— Тогда мне сто пятьдесят. О чем я? А, да, запись в компьютере не вызовет подозрений и неловких вопросов. Просто дружеская встреча — разговор о старых временах.

— Ты же знаешь, кто-кто, а я не хочу сорвать наш план, — возразил старший советник. — Я честно признался, что моя карьера пойдет в гору, если мы вернем Q. Я бы мог уйти на пенсию под фанфары, а не всхлипы, цифровые радио-часы в подарок и дурацкий список моих замечательных достижений.

— Не говоря уже о девочке, которую ты хотел уложить в постель… Кстати, зачем тебе древний Q? Почему бы просто не сменить одеколон?

— Если я надушусь, она учует неладное. Не лучшее начало для романа… Если мы вернем манускрипт, она будет работать вместе со мной — первый шаг к сближению.

— Я ее знаю?

— Сомневаюсь, хоть она из Иерусалима. Работает в Институте археологии Еврейского университета — специализируется на конце второго храмового периода, когда появился Q, если он настоящий.

— Замужем? В разводе? Вдова? Дети есть?

— Детей нет. Не замужем и никогда не была. Жила с несколькими парнями. Ее бывший рассказал мне, что она лелеет идеал мужчины — по образу какого-то человека, ненадолго встреченного в молодости. Естественно, до него никто не дотягивает. Отличный повод не завязывать отношений, но, думаю, она неплохо развлеклась с теми, кто на «четверку» — уверяя, что «пятерка» им не светит.

— Но ты рассчитываешь получить «пятерку»? — насмешливо спросил Агент.

— Вряд ли — если ей так дорог мистер Идеал. Как я могу соперничать с несбыточной романтической мечтой? Но у нас много общего. Кажется, «четверку с плюсом» я заслужил, — поделился старший советник.

— Все так серьезно?

— Да. Она симпатичная, живенькая и острая на язык.

— Да ладно, брось увиливать. Как ее зовут? Посмотрим.

— Мириам Кранц.

— Гм, что-то знакомое… Кажется, припоминаю Мириам Кранц, что служила одновременно с нами — перед войной семьдесят третьего. Значит, она теперь археолог? Если та самая — горячая была девчонка.

— До сих пор горячая.

— У тебя хороший вкус… если, конечно, она не испортила себе фигуру и не отрастила усы… Только не хвастай перед нею связями с «Моссадом» и другими секретными агентствами.

— «Моссад» участвует? — Старший советник делал стойку при любом намеке на интригу.

— Эй, разве я что-то такое говорил? Запомни, это неофициальная операция. Если в систему поступят любые комментарии с твоей стороны, посыплются ненужные вопросы. Я и еще один из двух, кого я не буду называть, получим хороший нагоняй за то, что не затребовали подтверждение.

— А затребовать бесполезно?

— Абсолютно. Мероприятие заморозили бы. Не дали бы нам перейти к следующей фазе. В той части земного шара репутация «Моссада» уже подмочена, больше промахов быть не должно, особенно если что-то пойдет не так — но, конечно, все будет в порядке, — приободрил друга Агент.

— Ладно, объяснил. Мне все понятно… А что за следующая фаза?

— Хорошо, — пробормотал Агент, быстро оглядывая кафе в поисках любопытных ушей. — У нас есть высокопоставленные друзья, которые, как и мы, уверены, что свиток Q важен для Израиля и его наследия. Они нас поддерживают. Вначале я объясню, что произошло до плана Г. По плану А наше правительство попросило у Дэвиса манускрипт и предложило компенсацию за любезное возвращение принадлежащего нам по праву.

— Не вышло? — вставил старший советник.

— Нет. Мы остались с носом. Перешли к плану Б. На него тоже получили официальное благословение. Мы предположили, что Дэвис колеблется, и послали нескольких друзей Израиля в Новой Зеландии его подтолкнуть. Снабдили их микрофонами. Они справились отлично — сдержанно посоветовали Дэвису поступить по чести, что обычно действует на разумных людей.

— Подействовало?

— Дэвис — философ. Философы говорят о морали — что хорошо, а что плохо, что верно, а что нет — в таком духе. Но не живут по ней. Он выслушал и пожелал им шалом.

— По плану В явно предполагалась роскошная соблазнительница, которая выведает секреты Дэвиса через постель, — старший советник с нетерпением ждал подробностей.

— Ты насмотрелся фильмов про Бонда. Планы А и Б предупредили Дэвиса о нашем решительном настрое. Он стал подозрительным. Объявись у него на пороге Мисс Израиль, он бы угостил ее чаем, указал на дверь и тоже пожелал шалом.

— По-моему, ты говорил, что ему плевать на мораль. Он мог бы и развлечь ее в постели, прежде чем выбрасывать на холод.

— Забудь про мораль. Ты наполовину прав. По плану В мы отправили к Дэвису женщину, чтобы та с ним подружилась и выведала про свиток. Не Мисс Израиль — слишком очевидно. Он бы предпочел домашнюю умную женщину, с которой уютно — не израильтянку и не связанную с нами.

— Кто тогда? — чуть оживился старший советник.

— Мы поспрашивали среди друзей в Штатах, нам порекомендовали тридцатидевятилетнюю украинку. Ее мать — еврейка, бабушка с дедушкой погибли в Холокосте. Отец тоже умер, брат живет в Москве с женой и ребенком. Он строительный подрядчик, но мы полагаем, он не только кирпичи кладет.

— Она точно на нашей стороне?

— Да. Мы проверяли через местных в ее Надии, одной из тысяч деревушек под Кировоградом, региональным городом центральной Украины — промышленным центром с населением в триста тысяч. Она закончила Кировоградский педагогический институт, делала успехи в экономике.

— В экономике? При чем здесь древнегреческий манускрипт?

— Не кричи. Слушай дальше. Мать привила ей основы их этнического самоосознания. Дочь получила должность исследователя в Чикагском университете. Их старший профессор связан с нами. Она хочет перевезти больную мать с Украины в Штаты. Мы организовали ей поездку в университет Доминион под предлогом экономических исследований. Взамен мы уговариваем дружественного конгрессмена выдать «зеленую карту» ее матери и оплачиваем все расходы. Отдельное вознаграждение, если она приведет нас к свитку.

— С чего ты взял, что у нее получится?

— Она привлекла внимание профессора экономики из Московского университета, когда тот приезжал на лекции в ее институт. Он поддался чарам. Она бросила мужа, выкрутила руку профессору…

— Или ублажила его в постели так, что он не смог от нее отказаться? — это интересовало старшего советника больше.

— Наверное, и то, и другое. В любом случае, он нажал скрытые пружины, и она поехала с ним в Чикагский университет, когда профессор получил там место. Она очень умна. Защитила докторскую, ей предложили должность. Подрабатывает по контракту. Говорит всем, что ее муж был пьяницей, бил ее и изменял. Слушатели утирают слезы и не винят за то, что сбежала с профессором. Кстати, его она тоже бросила, когда отслужил свое.

— Пьянство и неверность — действительно проблема на Украине, — заметил старший советник.

— Но не в ее случае. По нашим сведениям, муж напивался время от времени, но обожал супругу и пальцем ее не трогал.

— Так ей нельзя доверять?

— Я бы сказал, она ждет шанса и хватается за него обеими руками. Она выполнит задание любыми средствами. Если Дэвис захочет ее, она уступит. Если ему нужна подруга, поболтать, — всегда пожалуйста.

— Дэвис счастливчик. Как у нее дела?

— Вчера получили отчет. Она притворилась украинской православной, а Дэвис ее раскусил.

— Глупо. Дэвис эксперт по религии. Он ее за пять минут вычислил.

— Согласен. Ее следовало предупредить. Изобразила бы агностика. Наверное, пыталась сблизиться и искала общие интересы. В любом случае, она прокололась.

— Могла же она объяснить православную миссионерскую позу желанием его удовлетворить?

— Могла, даже не сомневайся. Наши говорили, у нее дар убеждения — виртуозная аферистка. Нет, все гораздо хуже. Она перекопала его компьютер, когда выдалась возможность, думала найти что-нибудь о манускрипте. Дэвис ее уличил.

— Как?

— Насколько я знаю, он мылся в ванной, она прочесала жесткий диск, ничего не обнаружила и стерла историю поиска. Всего через несколько минут Дэвис ее раскрыл. Наверное, установил программу, которая тайно отслеживает действия пользователя.

— Ничего не оставляет на «авось», — проворчал старший советник с уважением.

— Да. Теперь наша украинка знает, что лучше предоставить компьютер специалистам. Можно начинить его машину «жучками» или организовать удаленную слежку. Но, скорее всего, мы только потеряем время. Он не оставляет следов в домашнем или рабочем компьютере. Вот почему мы еще не празднуем победу.

— Значит, теперь план Г?

— Верно. Украинка сказала Дэвису правду и намекнула, что мы попробуем другие способы достать его. Он не сказал шалом и не выкинул ее вон. Наверное, понравилась, к тому же он предпочитает думать, будто идет на шаг впереди нас.

— Можем скормить Дэвису ложную информацию?

— Если понадобится. Он перепугался. Но я подозреваю, что он еще и радуется маленькому приключению посреди своей рабочей тягомотины. Мы его не разочаруем.

— Вы позволите ей предупреждать Дэвиса? Как это, черт возьми, приблизит нас к манускрипту?

— Отвечу вопросом на вопрос. Если бы ты знал, что мы охотимся за ценной вещью из твоих загашников и исчерпали мягкие способы воздействия, что бы ты подумал?

— Наложил бы в штаны от страха. Я бы не знал, что думать. Что вы сделаете, подсунете мне «жучка», измените мои документы, установите слежку, изобьете меня, похитите и будете пытать? Не знаю. Я бы не представлял, что же, черт возьми, случится дальше.

— Правильно. Мы попытались его избить…

— Черт. Правда? Вам сейчас нет дела до морали? И Дэвис все держится? Что…

Агент пропустил его замечание мимо ушей:

— Это часть плана В. Мы надеялись, что он доверится нашей девочке, когда она станет утешать его после знакомства с нанятым бандитом. Дэвис напугался, вне сомнений. Но у нас не получилось. Дэвис взял нож и порезал нашему взломщику сухожилие. Нам пришлось оплатить мерзавцу пластическую операцию в Австралии, чтобы его не поймали новозеландские копы.

— У каждого есть предел — даже у таких непробиваемых клиентов, как Дэвис. Так нам говорили в армии.

— Да. Мы расколем Дэвиса. Только времени не так уж много.

— То есть?

— Наше украинское сокровище однажды навестила Дэвиса на кафедре теологического факультета. Подойдя к полуоткрытой двери, она услышала Дэвиса и Фидела — ты его знаешь, он разболтал о находке прессе — они говорили о манускрипте. Фидел настаивал, чтобы Дэвис отдал Q университету.

— Неужели? Черт, надеюсь, ты ошибся.

Старший советник по древним текстам понимал, что пытаться отобрать манускрипт у заграничного учреждения — все равно что требовать пенсионера расстаться с пенсией.

— Не ошибся. Если мы не поторопимся, арьергардный бой нам обеспечен, — признал Агент. — Фидел заверил Дэвиса, что все организовал, в том числе спонсорство. Коллеги умеют давить на себе подобных. Если Дэвис не отдаст Q университету, его смешают с дерьмом. И потом, он же новозеландец. Страна относительно молодая. Широкий жест, который сделает ее знаменитой, — большой соблазн для Дэвиса и вызов для нас.

Агент перенял американскую манеру называть рискованные предприятия «вызовами».

— Что, если Дэвис отдаст-таки свиток университету? — обеспокоился старший советник.

— Будем надеяться, что нет. Но если вдруг не повезет, тогда вы в своем управлении с нашими друзьями из МИДа развернете рекламную кампанию — как в тот раз, когда вы рассказали миру, что в швейцарских банках до сих пор хранятся счета евреев, заведенные во времена нацистского террора.

— Ужас.

— Согласен полностью. Многие из тех евреев умерли в Холокосте, и банки расценили их вклады как случайный доход. Скандал заставил инвесторов дважды подумать о морали швейцарских банкиров.

— Опять «мораль». Но кампания вышла эффективная, — заметил старший советник, умолчав, сколько сил она потребовала.

— Да, вы преуспели. С Q не все так ясно. Нам придется иметь дело с претензиями Иордании, палестинских властей и, может, даже Великобритании. Что, если свиток нашли под их протекторатом? Вспомни, ведь Бен-Гурион посылал войска занимать Кумран во время Шестидневной войны. До тех пор он нашим не был. Международным юристам работы хватит на годы: может ли Новая Зеландия оставить Q себе, и если нет, то кому отдавать манускрипт?

— Ты прав. Около пятнадцати тысяч свитков и фрагментов перешли к нам после войны 1967 года. Трофеи. Британская библиотека забрала манускрипт XII века, украденный из собора близ Неаполя во время Второй мировой. Теперь возвращает.

— Интересно.

Агент мог только гадать, какие перипетии выпали на долю каждого артефакта, найденного на территории, которую они заняли в войне 67-го.

— Как только ввяжутся проклятые юристы, может случиться все что угодно. Даже удар рикошетом нам в лицо. Под угрозой окажутся наши права на Свитки Мертвого моря — нет, отдать-то мы их не отдадим. Я уверен, что Свитки принадлежат нам по справедливости. Но они могут взбаламутить воду.

— Этого надо избегать любой ценой. Доверься нам. Мы постараемся. Только не стоит прямо сейчас звонить в иностранные редакции и кричать на весь мир, что Q наш.

От этого веселого ответа давление у старшего советника в норму не пришло.