6

В гостиной все уже было приготовлено для чаепития.

— Я дозвонилась до Эндрю, — сообщила Беатрис. — Он попытается вырваться.

— Неужто в самом деле считаешь, что я хочу его видеть после всего, что было? — воскликнула ошеломленная Сиб.

Иниас пробормотал что-то насчет машины и поспешно ретировался, оставив их одних.

— Это было недоразумение, — прошептала Беатрис, отводя взгляд. — Эндрю все мне объяснил после твоего бегства.

— Воображаю, — хмыкнула дочь.

— Нет, он был предельно искренен! Сказал, что сам во всем виноват. Он вовсе не собирался целовать тебя… так, просто в какой-то момент потерял голову, когда ты ответила на его поцелуй. Но это вполне естественно: ты молода, любопытна…

— Я не отвечала на поцелуй! — закричала Сиб. Она слово в слово повторила то, что сказала недавно Иниасу в саду. Разница была лишь в том, что сейчас она говорила сущую правду. Сиб не забыла, что ее просто-напросто вырвало, когда ей наконец удалось освободиться из объятий отчима.

— Дорогая, — жалобно произнесла Беатрис, — я решительно ни в чем тебя не обвиняю, поверь! Но и Эндрю нельзя судить слишком строго. Если даже я смогла ему простить минутную слабость…

Боже, неужели мать и впрямь во все это верит? Или просто боится взглянуть правде в глаза?

Беатрис Лоусон по-прежнему теребила кулон на шее, не поднимая глаз на дочь. Нервное движение пальцев показалось Сиб символичным: мать цеплялась за драгоценность, купленную на деньги Эндрю. Если бы она поверила дочери, то как после этого могла бы продолжать жить с мужем? А без него ей было просто не выжить.

— Как бы там ни было, милая, — наконец решительно произнесла Беатрис, — не стоит ворошить прошлое. Эндрю сожалеет о случившемся, и я уверена, он сделает для тебя все.

— У нас с Иниасом только час, — беззастенчиво солгала Сиб. — Разве я не сказала, что мы едем в Хоик? Это под Эдинбургом.

— А его семья… Они уже знают, что вы решили пожениться? — спросила мать.

— Да, и все в полном восторге! — не моргнув глазом вновь солгала девушка. — Они уже потеряли надежду, что Иниас когда-нибудь встретит свою судьбу.

— А тебя они уже видели?

— Еще нет.

— О-о-о… — Беатрис окинула дочь придирчивым взглядом и робко произнесла: — А не думаешь ли ты, дорогая, что тебе следует одеться более женственно?

— Боишься, я им не понравлюсь? — Сиб заметила огонек надежды в глазах матери и поняла, что той не терпится сбыть ее с рук. — Так вот, меня не волнует больше, что обо мне думают. Жизнь нищенки сильно закаляет характер, мамочка!

— Ты нищенствовала? — в ужасе воскликнула Беатрис Лоусон.

— Выбор был невелик — либо просить милостыню, либо трахаться с престарелыми идиотами, падкими на девочек, — невозмутимо сказала Сиб. — А для этого вовсе не обязательно было убегать из дому.

— Сибилла! — вскрикнула шокированная мать.

— Что — Сибилла? — холодно взглянула на нее дочь.

Это был прямой вызов: Сиб еще надеялась раскрыть матери глаза. Но из этого ничего не вышло.

— Не понимаю, что с тобой стряслось, — сокрушенно покачала головой Беатрис. — Ты росла такой милой, такой ласковой девочкой. У тебя было все. Не понимаю, почему ты решила…

Завидев в дверях Иниаса, Беатрис смущенно замолчала, но ее дочь трудно было смутить.

— О чем ты, мама?… Договаривай!

Но мать уже нацепила улыбку радушной хозяйки дома.

— Входите, Иниас выпейте чаю. — И она указала ему на кресло.

Иниас кивнул и, словно не заметив ее жеста, уселся на диван рядом с Сиб: он явно продолжал играть роль влюбленного жениха. А девушка непринужденно откинулась на обтянутую золотистым шелком спинку дивана и демонстративно достала сигарету.

— Сибилла, ты куришь?! — ужаснулась мать. Но когда Сиб, будто не слыша ее, чиркнула спичкой, обреченно вздохнула: — Сейчас принесу пепельницу.

Когда Беатрис вышла, Иниас спросил:

— Почему ты не хочешь вести себя с ней хотя бы вежливо?

Это было уже слишком.

— Сам будь с ней вежливым, если она тебе так нравится! — закричала Сиб, вскакивая. — А с меня хватит! Пойду соберу манатки.

Ткнув сигаретой в фарфоровое блюдечко, она захромала наверх, прекрасно зная, что в ее отсутствие мать не станет откровенничать с гостем.

Ее комната осталась прежней. Тут было все, что только могла пожелать молодая девушка, но ничто не могло заставить Сиб остаться. Она принялась рыться в гардеробе, подыскивая вещи, которые могли бы пригодиться для ее бродячей жизни. Но ей все время попадались какие-то легкие платьица, кружевные кофточки и плиссированные юбочки. Все это никуда не годилось.

Наконец Сиб отыскала джинсы и теплую рубашку. Она сразу же переоделась, бросив рваную одежку на полу, и удивилась, насколько джинсы стали широки в талии. А вот грудь, как ни странно, ничуть не уменьшилась. Найдя широкий ремень, девушка застегнула его на последнюю дырочку — теперь штаны сидели сносно.

Сунув в рюкзак еще одну пару джинсов и несколько теннисок, Сиб поискала куртку, но не нашла. Пришлось довольствоваться толстым шерстяным свитером. Уверенная, что больше никогда сюда не вернется, Сиб покопалась в ящиках стола. Тут лежали в основном фотографии и всякие записочки от друзей. Девушка кое-что порвала на мелкие клочки, а несколько фотографий покойного отца засунула в рюкзак. Так Сиб навсегда прощалась с детством…

Погруженная в воспоминания, она не сразу расслышала скрип открываемой двери. А расслышав, обернулась, ожидая увидеть Иниаса. Но перед нею в безупречном костюме и галстуке стоял Эндрю Лоусон! Холеный красавец, эдакий образчик преуспевающего адвоката, идеал мужчины.

— Сибилла! — лучезарно улыбнулся он. — Как же я рад тебя видеть!

Эндрю шагнул к ней, раскрыв объятия, и девушка в испуге отшатнулась.

— Только тронь — убью на месте!

Улыбка исчезла с его лица, но голос остался по-прежнему ласковым.

— Не драматизируй, дорогая. Я никогда ничего дурного тебе не делал и не сделаю. Ты это прекрасно знаешь.

— Замолчи!

— Я так рад, что ты вернулась! — как ни в чем не бывало повторил Эндрю. — Мы с мамой с ума сходили от волнения. Знаешь, наверное, что случается с девушками на улицах Лондона — ведь именно там ты была все это время? А впрочем, ты сама нам обо всем расскажешь, правда? — Он говорил так, словно Сиб приехала домой на каникулы. — Самое главное, ты снова дома!

Встретившись с ним взглядом, Сиб поняла, что сейчас Эндрю вполне искренен. По крайней мере, он по ней скучал.

— Что ты сделала со своими чудными волосами? — воскликнул Эндрю с нежной укоризной.

— Мне так больше нравится! — огрызнулась Сиб.

— Ты исхудала…

Иниас Блэр говорил то же самое, но тогда это звучало совершенно иначе. От его слов у девушки не ползли по коже мурашки, как сейчас.

— Ничего, вот начнешь нормально питаться… — Эндрю опять вошел в роль заботливого отца, и Сиб не могла этого вынести.

— Я уезжаю! — грубо оборвала она его.

— Это мы еще посмотрим, — невозмутимо ответил он, уверенный, что, как и в прошлый раз, уговорит ее остаться.

— Нет, не посмотрим!

В голосе Сиб зазвенела сталь. Позабыв о рюкзаке, девушка выскочила из комнаты и уже направилась было к лестнице, но Эндрю встал у нее на пути.

— Погоди, Сибилла, послушай меня…

— Нет, это ты меня послушай! — сверкнула она глазами. — Глупенькой, доверчивой Сибиллы больше нет! Ты убил ее, разве не помнишь?

— Ты максималистка, девочка моя. Согласен, тогда я поддался порыву. Но ведь твоя мать простила меня, почему бы и тебе не…

Сиб затрясла головой, словно силясь проснуться. Господи, неужели она — единственный нормальный человек в этом доме?!

— Эндрю, ведь я твоя падчерица, а ты пытался… меня изнасиловать!

Наконец это слово было сказано. Теперь трудно будет сделать вид, что ничего не случилось. Может, хоть теперь ублюдок перестанет тешить себя надеждой, что все можно вернуть… и повторить!

Эндрю нахмурился, его щеки окрасил слабый румянец, но едва ли это был румянец стыда. Сиб рванулась прочь, но он крепко схватил ее за плечо.

— Сибилла…

— Сиб! — внезапно послышалось из гостиной.

— Иниас, я здесь! — с несказанным облегчением отозвалась девушка.

— Это еще кто? — быстро спросил Эндрю.

— Мой жених! — с наслаждением отчеканила Сиб. — Разве мама тебе не сказала?

— Что?! Н-не может быть…

Оторопев, Эндрю смотрел на человека, спокойно поднимающегося по лестнице. Сиб прекрасно понимала его замешательство: нелегко было поверить, что этот респектабельный зрелый мужчина задумал взять в подруги жизни вчерашнюю школьницу.

— Считаешь, он для меня слишком стар? — желчно спросила Сиб, надеясь, что Эндрю поймет намек.

Между тем Иниас поднялся и вежливо улыбнулся Эндрю.

— Сиб, ты не познакомишь нас?

— Нет! — отрезала девушка.

Иниасу ничего не оставалось, как представиться самому.

— Вы практикующий врач? — тоном превосходства поинтересовался Эндрю.

За Иниаса ответила Сиб.

— Нет. Он важная персона в Министерстве здравоохранения, много лет проработал за границей. А сейчас намерен занять пост ведущего консультанта по тропическим болезням в эдинбургском университете, — сочиняла девушка на ходу.

Иниас выразительно поглядел на нее. Но она и бровью не повела.

— Что ж, это впечатляет, — произнес Эндрю. — Хотя чистая наука — занятие, скажем так, менее благородное, нежели, например, адвокатура, где приносишь реальную помощь людям.

— По тебе это особенно заметно! — прищурилась Сиб. — И почем нынче ты берешь с подзащитных?

Лицо Эндрю исказила гримаса гнева, но он тотчас взял себя в руки и рассмеялся.

— Боюсь, у Сибиллы своеобразное чувство юмора.

— Это я уже понял, — кивнул Иниас.

— Я бы не советовал принимать на веру все, что она говорит, — добавил Эндрю.

Сиб вздрогнула. Ведь он же виртуозно готовит себе путь к отступлению — на случай, если она вознамерится вывести его на чистую воду!

Иниас внимательно посмотрел на ее отчима, но ни слова не произнес. Сиб оставалось лишь гадать, что у него на уме.

А Эндрю меж тем приступил к делу всерьез:

— Например, только что девочка огорошила меня известием, что вы с нею помолвлены. Уверен, что это шутка.

Иниас скосил глаза на умоляющее лицо Сиб.

— А, собственно, почему вы так решили?

— То есть как? Да известно ли вам, что Сибилле вceгo семнадцать? — воскликнул Эндрю, изображая решимость защитить бедную крошку от посягательств старого развратника.

От столь очевидного лицемерия Сиб сделалось нехорошо. Однако Иниас и глазом не моргнул.

— А какое это имеет значение?

— Юридически — решающее! — вспыхнул Эндрю. — Чтобы жениться на девушке моложе восемнадцати, необходимо получить разрешение ее родителей!

— Подумаешь, — хмыкнула Сиб. — В мамином согласии я уверена. Если бы меня решил взять в жены сам маркиз де Сад, она была бы только рада!

— Не говори глупости. Кроме того, существую еще я! Доктор Блэр, мы не можем отдать вам в жены нашу дочь, не узнав вас ближе. Надеюсь, вы меня понимаете — ведь вы взрослый человек…

— Кажется, я начинаю вас понимать. — Иниас снова пристально взглянул на него.

— Вот и чудесно! — воодушевился Эндрю, уверенный, что выиграл этот раунд.

Однако Сиб уже поняла, что не стоит недооценивать Иниаса Блэра.

— Тогда почему бы нам не пройти в мой кабинет и не поговорить по душам? — с напускной сердечностью продолжил Эндрю. — В конце концов, и вам не мешает побольше узнать и о нас, и о Сибилле.

Он широко улыбался, и Иниас внезапно улыбнулся в ответ. Сердце девушки ушло в пятки: еще пять минут такого спектакля, и Иниаса Блэра как ветром сдует!

Но оказалось, что у гостя был наготове собственный сценарий.

— Боюсь, мы у вас засиделись. — Он озабоченно взглянул на часы. — Как-нибудь в другой раз. Сиб, ты готова?

С минуту она оторопело глядела на него, с трудом подавляя желание броситься ему на шею, потом опомнилась.

— Я собрала кое-какие вещи и сложила в рюкзак.

— Прекрасно, я его возьму.

И, пройдя мимо Эндрю, словно тот был неодушевленным предметом, Иниас направился в ее комнату. Казалось, отчима вот-вот хватит удар.

— Что он о себе воображает?

— Считает себя благородным рыцарем, — ядовито процедила Сиб. — И не советую вставать у него на пути.

— Я этого так не оставлю!

Кипя от бессильной ярости, Эндрю поспешил вниз.

— Может, объяснишь, что все это значит? — спросил Иниас, выходя из комнаты с рюкзаком в руках.

— Ничего! — зло бросила Сиб.

Иниас пожал плечами и стал молча спускаться по лестнице. Они были уже у дверей, когда в холле появился Эндрю на сей раз об руку с женой.

— Скажи ей, Беатрис, — ласково, но властно начал он. — Скажи, что она не может снова вот так исчезнуть, особенно в обществе человека, который ей в отцы годится!

Взгляды всех устремились на Беатрис Лоусон, которая взволнованно теребила кулон.

— Дорогая, я не против твоего брака, но умоляю пока пожить у нас. Хотя бы до совершеннолетия… Нам ведь было так хорошо вместе! — произнесла она наконец.

Сиб почувствовала, что презирает и в то же время отчаянно жалеет мать.

— Но ты же сама не веришь в то, что говоришь, мама! — Девушка смотрела в голубые глаза матери, силясь внушить, что та жестоко обманута.

— Я…я… — забормотала Беатрис Лоусон.

Да, на сей раз Эндрю просчитался, и его властный тон возымел эффект, совершенно противоположный тому, которого он добивался. Беатрис вдруг с надеждой взглянула на Иниаса.

— Ведь вы будете заботиться о моей девочке, не правда ли?

Иниас кивнул со всей возможной серьезностью. И тут мужество покинуло Беатрис, и она, пошатываясь побрела к дивану.

Эндрю вполголоса выругался.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, Сиб подхватила футляр с флейтой, рюкзак и помчалась к машине. Иниас догнал ее, когда она уже прислонилась к дверце, внезапно ощутив слабость в коленях.

— Приведи, пожалуйста, Лаки, — тихо попросила девушка.

Оглянувшись на Эндрю, словно изваяние, застывшего в дверях, Иниас спросил:

— Ты справишься?

Сиб кивнула, и он направился к конуре, словно не замечая Эндрю. Воспользовавшись ситуацией, тот приблизился к девушке. Сиб даже не сделала попытки юркнуть в машину — она внезапно перестала бояться этого человека.

— Сибилла, прошу тебя, останься! — Голос отчима звучал чуть ли не жалобно, от былой ярости не осталось и следа. — Ты не можешь так поступить! Ты же совсем не знаешь этого типа!

В глубине души Сиб понимала, что он прав, однако сказала:

— Я знаю лишь одно: он не полезет мне под юбку, надравшись как свинья!

Эндрю страдальчески сморщился.

— Наверное, я это заслужил. Но если бы ты только могла понять, каково это — жить с твоей матерью. Я ведь думал, что женюсь на кроткой милой красавице, а она на поверку оказалась снулой рыбой! В ней нет ни капли твоего ума, твоей живости. Что странного в том, что я…

Ладонь его потянулась к лицу девушки, и жест этот был полон бесконечной нежности. Но Сиб словно током ударило.

— Не смей ко мне прикасаться! — закричала она.

— Я… я не могу! — Эндрю схватил ее за плечо. — Сибилла, малышка моя! Только ради тебя я остался с нею, ты же знаешь!

В глазах его была мольба, но Сиб ощущала лишь слепую ярость. Если он любит ее, по-настоящему любит, то зачем так беззастенчиво играет на ее чувствах?!

— Оставь меня, Эндрю! Оставь или я позову Иниаса!

Угроза сработала, а когда оба обернулись, то увидели что Иниас стоит неподалеку с псом на поводке и наблюдает за происходящим. Приблизившись, он мрачно посмотрел на Эндрю, и тот, не произнеся ни слова, удалился.

— В машину! — грубо приказал Иниас.

Сиб не стала спорить, она и сама хотела убраться отсюда как можно скорее. Только одна мысль не давала ей покоя: что успел услышать Иниас?

А тот устроил Лаки и багаж на заднем сиденье, молча уселся за руль и включил зажигание.

Чуть погодя Сиб пробормотала:

— Не понимаю, за что ты на меня сердишься. Я же говорила: не вмешивайся!

— Но больше ни слова не сказала! — сердито бросил он. — Даже не намекнула на то, что за отношения связывают вас с Эндрю Лоусоном!

— Отношения?! — задохнулась Сиб. — Что ты имеешь в виду?

Иниас был взбешен. Хватит девчонке делать из него идиота! Он съехал на обочину и заглушил мотор.

— А ты как думаешь? «Сибилла, малышка моя…» Прекрати ломать комедию! Конечно, я не слышал всего, зато все видел!

И наверняка неправильно истолковал увиденное. Сиб могла бы начать оправдываться. Но черта с два он ей поверит!

По-своему истолковав ее молчание, Иниас пробормотал:

— Неудивительно, что твоя мамаша поспешила от тебя избавиться.

Он сказал сущую правду, но Сиб от этого легче не стало.

— Ты ничего не понял, — одними губами прошептала она.

— Тогда изволь объяснить! — потребовал Иниас.

И тут до девушки окончательно дошло, что именно случилось. Собственная мать выставила ее за дверь! Теперь она круглая сирота — брошенная и бездомная…

Иниас, не веря своим глазам, смотрел, как по ее щеке катится слезинка.

— Не реви, не разжалобишь! Судорожно сглотнув, Сиб отвернулась. Она не хотела плакать в присутствии этого человека.

— Ладно, давай забудем, — сдался Иниас. — Не надо никаких объяснений. Ты права — это не мое дело.

Девушка не ответила. Она плакала отчаянно, как дитя, и Иниас не выдержал. Отстегнув ремень безопасности, он положил ей руку на плечо, но Сиб резко отстранилась.

— Ты не понимаешь ничего, ничего, ничего! — рыдала она, злясь на него, на себя, на весь мир.

Когда он рывком повернул ее лицом к себе, Сиб яростно замолотила кулаками по его груди, но Иниас крепко обнял девушку.

— Ну, расскажи мне. Расскажи мне все.

— У меня… никого нет! — вырвалось у нее. — Я совершенно одна на свете!

Не найдя слов утешения, Иниас лишь крепче прижал ее к груди, нежно гладя по спине и что-то тихо приговаривая. Так он утешал бы свою племянницу…

И вот рыдания мало-помалу стихли, лишь крупные слезы продолжали катиться по бледным щекам Сиб.

Она чувствовала, как теплая ладонь гладит ее по волосам, и сначала это действовало успокаивающе. Но в какое-то мгновение все изменилось. Девушка вдруг задрожала всем телом, пугаясь ощущений, которые пробуждали в ней эти ласковые прикосновения. Впрочем, это был вовсе не страх. Просто она внезапно поняла, что ее обнимает мужчина.

Сиб испуганно отстранилась, и Иниас послушно разжал объятия.

— Прости. Сейчас все пройдет, — пообещала она, чувствуя себя круглой дурой.

— Ничего страшного, — мягко произнес Иниас, беря ее за подбородок и вытирая ей слезы ладонью.

Ошеломленная девушка смотрела на него во все глаза. Господи, как нежны эти длинные сильные пальцы! Это было потрясающим открытием. Слезы высохли будто по мановению волшебной палочки. А Иниас все гладил ее по щеке — и у Сиб вновь перехватило дыхание.

— Ну и что же нам теперь делать? — спросил он, словно обращаясь к ребенку.

Сиб смутилась еще больше. Она не хотела сейчас быть маленькой девочкой. Она хотела…

Иниас наклонился, намереваясь ласково чмокнуть ее в щеку. Но Сиб в этот момент подняла лицо, и его губы случайно скользнули по ее губам, вспухшим от слез.

Да, это произошло ненароком, однако тому, что случилось потом, Иниас не мог найти оправдания, как ни старался. Он помнил лишь одно: заплаканный ребенок в его объятиях превратился вдруг в юную прелестную женщину, и женщина эта поцеловала его так, что кровь вскипела в жилах! Он не сразу отпустил ее, просто не смог. А когда наконец отстранился, прерывисто дыша и мысленно ругая себя последними словами, то мужественно выдержал ее изумленный взгляд.

— Прости… Хотя что проку в извинениях? Мне не надо было тебя трогать.

Но было уже поздно, Сиб успела в полной мере почувствовать его нежность, от которой таяло сердце. Как она могла забыть об осторожности, забыть обо всем на свете? Что же удивительного в том, что он тотчас этим воспользовался.

Иниас говорил что-то еще, но Сиб его уже не слушала. Сгорбившись, она глядела в окно и прекрасно понимала, что ведет себя глупо. Но ей было уже на все наплевать.

Когда он спросил: «Так в Хоик или в Лондон?» — она равнодушно пожала плечами. Ей было абсолютно все равно, куда ехать…

Итак, право решать было всецело предоставлено ему, Иниасу Блэру. И какого черта он ее поцеловал! Теперь его терзало чувство вины, к тому же он уже не сомневался, что, взяв ее с собой в Хоик, наживет крупные неприятности, Иниас изо всех сил призывал себя ожесточиться. В самом деле, хватит корчить из себя спасителя человечества! Несколько лет он провел в аду и заслужил право на спокойную жизнь. А рядом с этой девчонкой о спокойствии пришлось бы забыть…

Господи, о чем он думает! Ведь он бросил людей, которые в нем нуждались, больных, умирающих… Оставить девчонку на произвол судьбы ему наверняка раз плюнуть!

Иниас завел машину и поехал в сторону Лондона.