"Тайны Сан-Пауло" - читать интересную книгу автора (Шмидт Афонсо)Часть III Свистуна выводят на чистую водуОграблениеНаполняя тревогой спящие кварталы, приближался раздирающий вой сирены. И вскоре черная с белым верхом полицейская машина, которую называют «пингвин», остановилась у ворот дома по улице Бугенвиль. Перепуганные гости и прислуга отпрянули в холл, продолжая оживленно обсуждать происшествие. Все были раздражены и удручены происходящим, кроме прачки Тьяны, которая, проснувшись, но не протрезвившись, беспричинно смеялась. Макале вынужден был отвести ее в задние комнаты и прикрикнуть: – Сиди смирно, дуреха! Из машины выпрыгнули несколько человек. Помощник комиссара Просперо, протоколист Сардинья и агенты. Несомненно, еще в пути они выработали план действий, так как каждый сразу же занял свой пост. Один из полицейских прислонился к воротам и гаркнул: – Здесь никто не пройдет! – Даже я, старина? – оскалив в улыбке зубы, спросил Макале. Полицейский посмотрел на него с презрением и не удостоил ответом. Другие агенты, в шляпах, сдвинутых на затылок, с сигаретами в зубах, разбрелись по двору и дому. Просперо и Сардинья осведомились о хозяевах. Они застали их в кабинете, подавленных всем случившимся. – Не соблаговолите ли ответить на несколько вопросов? – К вашим услугам… – сказал Оливио. Просперо некоторое время как бы собирался с мыслями, потом начал: – Из телефонного разговора я понял, что две тысячи пятьсот конто деньгами и драгоценными камнями находились не в этом несгораемом шкафу, а в маленьком сейфе, который можно носить с собой?… – Именно так. Они хранились в стальном портативном ящике, который мы прятали то в одной, то в другой комнате. К несчастью, эта предосторожность оказалась тщетной. – Вор унес эту шкатулку? – Нет! Вытащил содержимое и взамен положил камешки, на случай, если захотят проверить шкатулку на вес, не открывая ее. Запер ящик и оставил его на том же месте. Я открыл и… – Кто перед этим видел шкатулку? – Я… – ответила Клелия. – В то утро мой сын Жоржи рассказал, что ночью услышал во дворе шум и в темноте рассмотрел над забором голову старика в берете и темных очках, которого уже видел однажды. Услышав это, я испугалась и побежала проверить, на месте ли шкатулка. – Видели ее? – Видела. Осмотрела, подняла. Она весила как обычно. – Предпримем небольшое обследование… Пока хозяева и представители полиции обходили дом, гости, стоявшие группами в холле, выражали свое возмущение тем, что их не выпускают; некоторые смеялись. Только сеньор Жило – фаянсовый карлик, – лежа на газоне и подперев голову рукой, как всегда невозмутимо молчал, покуривая свою неизменную трубку. Агенты полиции поднялись по лестнице и вошли в комнату Тилы. Все здесь было в изумительном порядке. Клелия открыла дверцу гардероба, отодвинула в сторону висевшую на вешалках одежду, вынула стальной ящичек и положила его на застланную розовым покрывалом кровать. Она попыталась открыть сейф, но это оказалось нелегким делом. – Замок всегда открывается с таким трудом? – Наоборот, он открывался совершенно свободно. Думаю, что засорился от песка, который попал в шкатулку вместе с камнями, – ответил Базан. Наконец ключик сделал полный оборот. Клелия откинула крышку и выложила на роскошное покрывало несколько самых обыкновенных камней, завернутых в обрывки газеты. Просперо тщательно осмотрел все это, поискал на обрывках газеты дату. Затем, как бы продолжая свою мысль, спросил: – Вы и теперь никого не подозреваете? – Нет, сеньор. Прислуга нанята всего несколько дней назад – вскоре после нашего разговора. Члены семьи, вы сами понимаете… Наши гости – вполне порядочные люди. Все они еще здесь. Если хотите допросить их… – Давайте займемся этим. И они спустились вниз. С приближением представителей власти говор затих, воцарилась почтительная тишина. Войдя в холл, Просперо остановился, оглядел присутствующих, потом обернулся к следовавшему за ним Оливио: – Все здесь? Гости, члены вашей семьи, прислуга? – Не хватает нескольких гостей, но за них я ручаюсь. – Недостает также прачки, – добавила Клелия. Просперо, по-видимому, не расслышал ее слов и обратился к гостям: – Прошу встать в затылок. И по одному подходить к двери… Обрадованные перспективой скорого возвращения домой, гости, поеживаясь от предутренней прохлады, выстроились вереницей и стали медленно проходить к двери. Агенты полиции слегка ощупывали их карманы. Это была забавная картина, но никто не замечал всей ее нелепости. Никто, кроме сеньора Жило, но он был всего-навсего фаянсовым карликом… Гости ушли, остались только члены семьи и прислуга. Просперо допросил сначала Макале, затем Каролу. Жоржи беспокойно смотрел на нее, как бы желая что-то сказать, девушка улыбнулась ему. Тила, все еще в розовом воздушном платье, интуитивно разгадала замешательство брата: – Рассказывай, Жоржи. Если ты кого-нибудь подозреваешь, скажи! – То, что мне известно, я уже сказал: человек в берете и темных очках… Карола продолжала ласково улыбаться юноше. – Есть еще прислуга? – спросил Просперо. Члены семьи переглянулись. Ответила Клелия: – Да, есть, прачка Тьяна, но бедняжка оставалась все время в баре и… Один из агентов появился из внутренних комнат, подталкивая впереди себя прачку, которая, по-видимому, успела за это время пропустить еще несколько стаканчиков. – Как вас зовут? – Себастьяна Алвес. – Где служили раньше? – Да как сказать… Сейчас уже не помню… – Это вы украли драгоценности из сейфа хозяина? Женщина растерялась. Мутными глазами обвела собравшихся, улыбнулась. Помощник комиссара повторил свой вопрос: – Вы? – Я самая, сеньор лысый. – Кто вам велел это сделать? – Никто. Я сделала так, потому гулянка… Ну, хватит с меня, наслушалась, сеньор… Просперо не мог скрыть крайнего удивления. Тьяна продолжала стоять перед ним, обнажив в широкой улыбке красные десны. Помощник комиссара сделал знак приведшему ее агенту. Тот грубо схватил Тьяну, намереваясь отвести ее в полицейскую машину. Однако прачка, подняв крик, стала отчаянно вырываться. На помощь пришли другие агенты и поволокли ее к выходу. Защищаясь, несчастная пустила в ход зубы и ногти и кричала изо всех сил: – Куда вы меня тащите, уроды? Вскоре голос ее затих. Полицейский автомобиль тронулся, оглушая сиреной переполошившуюся улицу. Клелия протянула Кароле ключ: – Заприте ворота! – Отныне нет нужды что-либо запирать… – с горечью заметил Оливио. Клелия, щурясь и поджимая губы больше обычного, вымолвила: – Как же теперь?… Что вы будете делать? Ведь вы – никчемный человек. . – Что ж! Займусь подделкой вина, как ваш отец, или опять стану коммивояжером… Это куда спокойнее. Супруги легли спать, но уснуть не могли. Они лежали молча, каждый напряженно думал о постигшем их горе. Наступило утро. По улице кто-то прошел и остановился у ворот. Оливио услышал шелест бумаги, с силой просовываемой в ящик для писем. Он встал, пошел взять газету. Войдя за чем-то в кабинет, почувствовал, что изнемогает от усталости, растянулся на диване и заснул. Когда подали завтрак, Жоржи разбудил отца и показал ему свежий номер газеты, полный фотографий. Целых три столбца там занимала заметка под такими заголовками: «Напилась вдрызг и очистила сейф хозяина… Преступница сознается». Сообщение это, набранное крупным шрифтом с большими интервалами между строк, заканчивалось следующими зловещими словами: «Себастьяна Алвес, воровка с улицы Бугенвиль, которая завладела шкатулкой, содержавшей два с половиной миллиона деньгами и драгоценными камнями, все еще не открыла ни сообщников, ни места, где она в ночь празднества спрятала украденное. Однако полиция делает все возможное, чтобы вырвать у нее это признание». |
||
|