Глава 11. Хрупнула веточка.

И снова морозные степи и пролески, нескончаемые узенькие дорожки и тропинки окружили нас со всех сторон. Примерно через два дня пути смотреть на мир стало противно. Никакой смены пейзажа! Сейчас я вполне прониклась опасениями Авирна касательно моего душевного здоровья. Вот был бы кстати тот замечательный кулон, что за мгновение усыплял! Единственным развлечением были недолгие привалы, в течение которых мы обыкновенно собирали дрова для костра и готовили себе обед. Во всяком случае, на этот период разговоры становились оживленнее, а мои спутники намного добрее. В сумке у Виканта нашелся для меня запасной меч, который теперь отбивал мне оба бедра попеременно. Тонкие лезвия "секир головы" никогда не покидали своих чехлов на моем широком ремне. Хотя ничего опасного в пути не встречалось, я продолжала чувствовать все возрастающую тревогу и холодный взгляд, направленный нам вслед. На третьи сутки, ближе к вечеру нам посчастливилось найти достаточно спокойное местечко под раскидистой кроной не то бука, не то дуба, не то еще какого-то дерева. Пока леквер кашеварил, мы с Шерненсом азартно двигали фигурки рыцарей по расчерченной доске. Уж не знаю где, но Викант обнаружил у себя в многочисленных вещевых мешках и карманах миниатюрный набор шахмат. От традиционных (то есть от шахмат моего мира) их отличало количество и названия фигур. Да и сами вырезанные из кости слоны и ферзи больше напоминали реальных животных и людей, чем игрушки. Каждое личико пешки-воина было сделано с таким искусством, что глядя на них я чувствовала их взгляд. Первое время становилось страшно, когда очередная фигурка покидала доску. Строгие, наполненные отвагой лики словно сморщивались от боли из-за несуществующих ран. Но самой красивой была здесь королева. Или как называл ее эльф — Всевидящая. Плавные черты одеяния как бы струились по двум ножкам, едва различимым из-за множества складок. В руках она держала небольшой шарик, выполненный из настоящего граненого стекла. Учитывая, что все участники "битвы" отличались не только цветом одежд, оторваться от игры было просто невозможно.

— Викант, — оглядываясь назад, позвала я парня, — Откуда у тебя такое богатство? Неужели ты все в городе купил?

Леквер неспешно помешивал очередное произведение кулинарного искусства, неопределенно пожимая плечами:

— Да нет. Конечно, я хорошо там затоварился, — кивая на полу распотрошенные сумки, начал конвоир, — Однако, не все оттуда. Шахматы еще с прошлого похода в рюкзаке остались. Мы тогда из столицы делегацию везли в другой город. Уж не знаю, что им там понадобилось, но никто нас не торопил. А учитывая, что делать было нечего, сиди себе целый день, по сторонам глазей, то пришлось прихватить их для развлечения. Это тебе не с подсудимыми человеческими женщинами от узнающих скрываться!

— Это точно. Наверное, потом всю жизнь вспоминать будешь, — хмыкнула я.

— Если выживу, — хмуро поддакнул леквер. Я закусила губу. Парень был прав. Сколько раз в этом мире я попадала в разные неприятности, не перечесть! И главное, такие, что хоть самой в петлю лезь. Сначала меня чуть не спалили, потом едва рабой не сделали, а теперь еще и гоняются за мной по всем полям и весям. И если бы только за мной одной. А то ведь кроме меня нешуточной опасности подвергаются ни в чем не повинные люди… то есть леквер и эльф.

Я сжала в руке гладкую фигурку воина. Его костяной, но, несмотря на это, хорошо отточенный меч больно кольнул мою ладонь.

— Что с тобой? — Шерненс тронул меня за плечо, заботливо заглядывая в глаза. Тонкие брови озабоченно приподнялись, но я только махнула рукой и переставила фигуру на клетку вперед.

— Твой ход, — поторопила я парня. Эльф не стал долго думать, одним четким шагом своего гнедого коня растоптав мою пешку. Облаченный в серебристые латы воин пошатнулся на доске и уткнулся носом в черную клетку.

"Как в землю", — мелькнуло у меня в голове. Стоит мне сделать неверный шаг, поставив себя или их не на ту клеточку, и больше может не быть всего этого. Ни занудного воя ветра над самой маковкой дерева, ни вкусного запаха, исходившего от котелка. Игра будет кончена в один миг. Стоит кому-то произнести: "Шах и мат".

— Странный ты, — продолжил незаконченный разговор эльф. Все незаметнее и незаметнее он становился своим, родным. Теперь уже через каждые пять предложений мы не издавали печальные вздохи нетерпения. Ведь и сами предложения стали короче и яснее. Шерненс перестал сыпать комплиментами, не забывая иногда ввернуть фразу покруче. И как я не пыталась бороться с этим, видимо, эльфа уже поздно было перевоспитывать, — Таскаешь с собой кучу ненужных вещей!

— Кроме ненужных, я еще и кучу полезных ношу, — слабо огрызнулся Викант, — И, вообще, никогда нельзя наверняка знать, что может пригодиться в пути. Вот помню, однажды пошли мы в горы. Середина лета была. Тепло, хорошо, птички, травка. Короче говоря, настоящий рай, если бы не приходилось все время карабкаться вверх. Естественно, мои товарищи сняли плащи и рубашки. Лишь заговоренные кольчуги оставили, но даже их некоторые сняли. И тут как раз посреди ночи как подул ледяной ветер, нагнал тучи. Дождь полил, словно из открытого крана, а потом полетели в нас градины не меньше куриного яйца. Ребята стали кутаться, закрывать головы. Да только как ты от непогоды не прячься на открытой площадке, все бесполезно. Вот тогда и пригодился кусок непромокаемой ткани, что я с собой таскал. Устроили на двух кольях что-то вроде тента и укрылись под ним. Холодно, конечно, но зато сверху не капает и не бьет по макушке. Так что думай сам, Шерненс, насколько я странен.

— Да я не против, — пошел на попятную эльф, — просто иногда в твоих вещах что только не найдешь.

— Интерееесно, — протянула я, — А откуда ты знаешь, что можно найти в вещах Виканта? Копался?

— Нет, — тихо пробормотал Шерненс, краснея до кончиков острых ушей, — Я просто заглянул всего один раз, хотел нож взять, отрезать хлеба. Ну и наткнулся на всякую всячину. Там у него и веревки какие-то и оружия полный воз и…

— Что? — теперь уже Викант сверлил парня взглядом на пару со мной, — Продолжай.

— Ну, хм… маникюрные ножнички. Чисто девица на выданье. Конечно, мы тоже любим за собой ухаживать. Я имею в виду эльфов, но чтобы у леквера такое богатство…

— Не вижу ничего необычного, — пожала я плечами, — Почему это вам можно с собой едва ли не косметички таскать, а Виканту даже зеркальце иметь зазорно? Это какая-то расовая дискриминация. В моем мире тебя бы, милый Шерненс, побили за такие высказывания.

— Вот и славно, что я не в твоем мире, — нашелся эльф, — Да и вообще, разве я говорил о зазорности? Ни слова. Ибо во всяком существе есть дыхание красоты и глупец тот, кто сие дыхание пытается из себя ветрами небрежения выдуть. Даже самый неказистый хорь зимой одевает теплую шубу, достойную сидеть на плечах юной эльфийки. А что уж говорить о достойном муже, коим является Викант.

— Угу, спасибо что сравнил меня с хорьком, — хмыкнул леквер, — Хотя чего я еще ожидал от достойного юноши Шерненса, чей язык подобен жалу меча с ядом.

— Это у меня-то язык с ядом?! — от обиды эльф перешел на нормальный язык, — Да ты не слышал, как выражаются некоторые в ваших кругах! Я такого успел наслушаться, пока за вами охотился. Как не зайду в гостиницу или на постоялый двор — везде лицемерные лица сыплют отравленными словами гордыни и глупой лести.

— О, конечно! Ты бы еще в общественных туалетах свой словарный запас пополнял! — вскипел Викант, надвигаясь на Шерненса, — Да знаешь ли ты, кто такие лекверы?

— Просвещенные силой мудрости, лица их исполнены кротостью и любовью ко всему сущему, — процитировала я один из трактатов, что заставлял меня учить Гервен. И хотя память моя была далека от стопроцентной, но это выражение глубоко запало мне в мозг. Именно потому, что ни для одного слова я не нашла подтверждения. Лишь только "просвещенные" еще не выглядело таким лживым.

— Вот видишь, даже Лида знает, — возрадовался Викант. Эльф бросил на меня хмурый взгляд. А я продолжила:

— Но лично я не считаю это правдой. По мне, так лекверы всего лишь люди без сердца и крови.

— Ты на чьей стороне вообще? — обратились ко мне оба спутника.

— На своей, — довольно ухмыльнулась я, — Иначе в этом мире нельзя. Хотя, конечно, мы все очень отличаемся друг от друга. Кто-то красноречив и утончен, кто-то щедр и мудр. А кому-то остается лишь прятаться по кустам, убегая от тех, кто считает себя выше остальных, то есть красноречивых и мудрых. Да и в моем мире не лучше. А если честно, ребята, вы, правда, оба хорошие. Может, в вас и есть куча недостатков. Но пока я не могу на них жаловаться, а значит, должна принимать лишь достоинства.

— И кто из нас заумные речи толкает после этого? — хитро прищурился эльф. Я нисколько не обиделась, но из вредности произнесла:

— Ты.

Не всем же быть ангелами.

Зачерпнув горсть снега, я принялась растирать им начинающие замерзать пальцы. Подобное было не впервой, так как такое "обтирание" приходилось делать каждый день в качестве замены полноценного умывания. А все из-за того, что нормальная вода в пузатых бутылках неуклонно заканчивалась. Даже для чая использовали талую. Впрочем, вкуса напитка это не портило. Первое время я терпела, но последние два дня начала потихоньку проклинать свою излишнюю любовь к гигиене. Может быть такие вот косметические процедуры и оказывали благотворное влияние на кожу лица, но уж никак не на мое настроение. Хорошо хоть мне удалось еще в городе ванну принять. Иначе бы сейчас я чесалась раза в три интенсивнее. Временами у меня возникало нехорошее подозрение, что в этом мире клещи даже зимой активны. Однако, глядя на парней, я предпочитала нервно дергать от зуда плечами, чем полностью открыть все доступные части тела холодному бандиту-снегу. В отличие от меня ребята стоически переносили подобное внеплановое закаливание. В такие часы я предпочитала уходить от лагеря как можно дальше, чтобы не слышать довольного кряканья Виканта и хохота эльфа. Обидно становилось за себя, насколько я боязливая и нежная. Или просто завидно.

Вот и сейчас я с тоской поглядывала на занесенные по самую маковку грабы и березки, причудливо перемешанные с дубами и кленами в естественной лесопосадке, сжимая горячую кружку чая. Почти не греющий на влажном холоде костер лишь слегка разгонял тоску, накопившуюся за последнее время в душе. Леквер с Шерненсом уткнулись неподалеку в карту, едва не касаясь ее поверхности носами. А я же получила шанс наконец собраться со своими мыслями и подумать о том, как я могла попасть в подобную переделку и кто в этом виноват. По всему получалось, что крайней оказывалась судьба. Точнее, целая куча вроде бы случайных происшествий, которые смогли к данному моменту загнать меня черт знает куда без денег, зато с двумя сопровождающими. Которые и сопровождают меня ни куда-нибудь, а на мой собственный суд, а если говорить точнее, на казнь.

И все этот чертов отчет! Если бы не блажь моего начальника, сидела бы я сейчас не посреди сугробов, а в теплой квартирке.

— Вот сволочь! — невольно вырвалось у меня, когда я пришла к такому выводу. Оба парня от неожиданности подскочили, поворачиваясь в мою сторону с осуждением и непониманием.

— Кто именно? — уточнил Викант.

— Начальник, — уже тише произнесла я, отставляя кружку подальше, — Что ему мешало послать этот отчет с утра? Ну, или хотя бы отправить человека, который связан с этем филиалом. Скажите какая нетерпеливость, за полчаса до окончания рабочего дня гнать несчастную девушку на другой конец города, чтобы отнести кипу бесполезных бумажек!

— Я бы на твоем месте не жаловался неизвестно на что, — осторожно ответил на мое возмущение эльф, — Ведь не только твой начальник виноват. В таком случае и Викант зря тебя спас от узнающих. Была бы ты сейчас членом одного из самых влиятельных родов. Да и я зря тогда предупреждающую стрелу пустил, надо было сразу прикончить твоего конвоира, как муху, да простит меня за подобные слова леквер.

Викант кивнул, даже не поморщившись. Теперь уже я не смогла скрыть своего изумления. Да они что надо мной издеваются, что ли? Неужели и правда Шерненс считает, что убив офицера Совета, он спас бы меня от суда. Не думаю, что в этом случае нас оставили бы в покое. Поймали бы да еще сильнее по шее надавали. Да и, вообще, разве ребята виноваты в том, что произошло. Как раз наоборот, по моему мнению, если бы не эльф и Викант, от меня бы уже и горстки пепла не осталась. Или мокрого места, это уж зависит от того, насколько велика фантазия у узнающих или советников. Смотря кто бы меня первый схватил.

— Но вы то тут при чем?

— А при чем тут твой начальник? — вопросом на вопрос отозвался Викант, — Он же не виноват, что ты плохо знаешь город. Так же как отчет не виноват в том, что он отчет, а не полотно великого художника или не замечательный бестселлер, лежащий на полке магазина. Прежде всего, надо искать не причины, а пути выхода. А ты начинаешь искать ту колесницу, что сделала колею, о которую споткнулась.

— Да, пожалуй, с убийством начальника можно и потерпеть, — мрачно заявила я, — Но что ты прикажешь делать? Тихо сидеть и сопеть в две дырочки, пока меня не приговорят к расстрелу или как у вас еще лишают жизни преступников? Знаешь, Викант, меня что-то такая перспектива не слишком радует.

— Почему ты уверенна, что тебя обязательно должны уничтожить? — покачал головой эльф, — То, что ты нарушила границы этого мира, еще не возводит тебя в ранг преступников. Если в твою защиту выступит хотя бы парочка лекверов, которые имеют достаточное положение в стране и им удастся убедить Совет в том, что ты неумышленно перешла границу, то тебя сразу же отпустят. И если даже захочешь — вернут домой.

— Мне уже кое-кто обещал возвращение, — не слишком уверенно произнесла я, — видимо поэтому так быстро от меня избавился. Интересно и откуда прибудут эти добрые спасители? Да я здесь знаю всего несколько лекверов, и те вряд ли мне станут помогать. Гервен…

— Гервен поможет. Если бы это было не так, он бы не послал меня сюда, — резко оборвал меня Шерненс, — И уверяю тебя, Лида, он никогда не бросает слов на ветер. Ведь он четко договорился с тобой, не так ли?

— Допустим, — скрестив руки на груди, я хмуро взглянула на блондина. И хотя его хозяин или работодатель, уж не знаю, как это называется здесь, был мне глубоко неприятен, однако сам тон эльфа вселял надежду.

— Элистар не станет отказываться от того, что сказал.

— Или от возможности использовать меня, — понимающе кивнула я.

— Можешь воспринимать все и под таким углом, если тебе так проще.

— А чего же он сам тогда не бросился меня спасать, а прислал своего слугу? Неужто боится запачкать свои белоснежные пальчики о такое грязное дело?

— Потому что… — сразу же пошел на попятную Шерненс, — В конце концов, Лида, неужели для такой умной девушки недостаточно того, что я сказал?

Я старательно попыталась удержать свои эмоции:

— Ладно, ради звания умной девушки я готова временно тебе поверить, но только временно! Так что можешь пару часов спокойно курить.

— Что делать? — влез Викант, который на несколько секунд до этого отвлекся на карту.

— Курить. Хотя у вас же не курят… — запоздало вспомнила я, — В таком случае разрешаю вам обоим пару часов спокойно попить чаю и поиграть в настольные игры.

— У меня есть предложение получше. Я тут посмотрел, подумал и решил, что нам срочно надо добраться до ближайшего города. Там я смогу связаться с подкреплением. Иначе нам втроем не выстоять против слежки узнающих. У Совета есть и повозки, и провизия, и птицы. И несколько десятков лекверов на подхвате. Не думаю, что нам откажут в просьбе сопроводить до столицы.

— А можно задать один маленький вопросик? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Да.

— Почему мы, в таком случае сразу это самое подкрепление не вызвали? Или ты надеялся, что все обойдется, что нас оставят в покое? Викант, боги, неужели ты так ничего не понял? Ведь они хотят со мной не просто поболтать за чашечкой кофе, они желают превратить меня в самое кошмарное чудовище на этой земле! Они идут по моему следу так, словно чувствуют мой запах за километры. Я не думаю, что ваш мир настолько мал, что в нем так легко найти трех несчастных, замученных, но ничем не примечательных существ.

— Лида, прекрати кипятиться, я тебя очень прошу. Я давно вызвал подкрепление. И, как ты правильно заметила, наш мир весьма обширен. Поэтому мне надо послать уточняющие сведения. Иначе нас до следующего года искать будут. Или даже не до следующего, а больше.

— Тогда почему ты мне ничего не сказал? — остановить поток моего негатива уже было невозможно.

— Потому что. Лид, подумай головой, как бы он тебя до столицы доставил? — усмехнулся Шерненс, — Насколько я тебя знаю, ты не упустила бы возможности сбежать. Одно дело, когда можно оттянуть момент побега. Но в том случае, когда тебя окружает десяток вооруженных военных, это гораздо труднее сделать. Так что суди сама, почему Викант только сейчас сообщил тебе эту ценную информацию.

— "Тебе"? То есть ты уже знал?!

— Прости меня за грубость, прекрасная Лидия, чьи воздушные пряди напоминают сиюминутный лунный свет, прорезающий тучи, — не упустил возможность козырнуть очередной фразочкой эльф, — но если бы ваша особа меньше времени уделяла созерцанию всех достоинств и недостатков сложившейся ситуации, то ты бы тоже это знала.

— Спасибо уж, и так поняла, — окончательно скисла я. Только мне не хватало дополнительного внимания со стороны Совета. Конечно, и от этих двоих никак нельзя отделаться. Но если каждую секунду за мной будут наблюдать хотя бы два глаза — уйти не удастся. А так хотелось!

Вздохнув для успокоения расшалившихся нервов, я решила, что слишком засиделась в приятной компании. Подхватив с земли свою вещевую сумку, я отправилась в ближайшие заросли.

— Ты куда? — удивился Викант, в любой момент готовый последовать за объектом своей охраны, — Да еще с вещами.

— Переодеться, а то я начинаю ощущать себя так, словно на меня охотятся не только узнающие, но и целое стадо блох. Можешь не беспокоиться, не потеряюсь в трех соснах. И, кстати, было бы хорошо, если бы на ужин кроме чая было еще хоть что-нибудь.

С такими пожеланиями я направилась к едва заметной тропинке. С каждым шагом сердце колотилось все сильнее, однако, отступать было поздно. Больше шанса для побега у меня могло и не представиться. Если бы не это чертово подкрепление, я бы пошла с парнями и дальше. Хотя… слишком велика была опасность, которой я подвергала их. Уже несколько дней я терзала себя мыслью, что поступаю неправильно, обрекая их на верную смерть. Шанс, что нас найдут узнающие был очень велик. В одиночестве я еще могу скрыться от них, да и убивать меня они вроде не собирались. Чего нельзя сказать об эльфе и конвоире. Шерненс до сих пор вздрагивал по ночам. Слишком ярким оказалось впечатление от первой встречи с двухметровой мегерой. Честное слово, мне очень бы хотелось, чтобы для него эта встреча стала последней. Да и для Виканта тоже.

Осторожно продвигаясь меж нестройных рядов лиственных деревьев, я старалась не касаться их руками. Да и мысли пыталась почти "проглатывать", так что они звучали в голове лишь разрозненными звуками. Кто знает, чья это территория. Может и ничья, но однако же ничего нельзя упустить в таком важном деле, как побег. Не успела я как следует настроиться на то, что больше никогда не увижу ни приветливого леквера, ни скрытного эльфа, как за спиной с омерзительным треском сломалась ветка. От неожиданности я едва не упала на пятую точку.

— И куда это мы собрались? — поинтересовался Шерненс, — Я же тебе сигналил, как мог, что помогу с побегом. Неужели непонятно было? Наверное, плохой из меня шпион.

— Ты не пойдешь со мной, — раздельно произнесла я, — не хватало еще подвергать тебя опасности. Ко всему прочему, нас двоих поймать будет…

— Тяжелее, — настойчиво произнес парень, — намного тяжелее. Лида, я всю жизнь буду благодарен вам за то, что вы снизошли с бескрайних высот своего благородства дабы спасти эту самую жизнь мне. Я поклялся Гервену, что сберегу вас как самую бесценную хрустальную вазу, которую создавали из слез древних фей. И я не могу отступить от клятвы.

— Черт бы вас побрал, — с чувством выплюнула я, — Ваши преданность и клятвы еще страшнее, чем бездушие и трусость. Шернес, я принимаю в качестве благодарности твое стремление мне помочь, но не могу больше терзать тебя напрасным ожиданием чуда. Если поймают меня, я смогу уйти. Хитростью, наглостью, еще как-то. Но тебя узнающие не пощадят…

— А совет? Ты не думала, что вас с Викантом уже члены Совета ищут? В чужом мире не очень-то скроешься от тех, кто знает в нем каждый сантиметр. Все дороги сейчас же перекроют, все пути станут для тебя тупиковыми. Но только не для меня. Эльфы приберегли еще кучу секретов. Конечно, не каждому можно их открывать. Но думаю, мои сородичи простят меня.

— Ты точно намерен бежать со мной? — сдаваясь, произнесла я.

— Да.

— Ладно. Если у тебя, действительно есть парочка действенных планов, тогда пойдем скорее. Иначе у Виканта могут появиться не совсем хорошие мысли о нашем совместном времяпрепровождении.

Шерненс густо покраснел, но промолчал. Не знаю, что он подумал, но лично я говорила о побеге. Парень осторожно, чуть подрагивающими пальцами, достал из кармана цепочку с малюсеньким кулоном. По форме кулон напомнил мне спортивный свисток, в который он мгновение спустя дул изо всех сил своих легких. Никаких звуков не вырвалось из необычного инструмента. Только вот где-то вдалеке послышался топот громадных ног. Или лап. Я обернулась, старательно припоминая, где я могла его слышать и тут же столкнулась с пятнистой тушей с перьями.

— Пушинка?

— Нет, это моя птица — Карнела, — Ответил за летающий транспорт эльф. Я только кивнула, мигом взбираясь на темную спину и пряча в пухе пальцы. Шерненс последовал моему вдохновляющему примеру и легко взлетел на место за мной, — Ну что, даешь разрешение на вылет?

— Даю, — улыбнулась я, начиная чувствовать подступающий к горлу комок слез.

— Лида, прекрати хлюпать носом. Мне это очень не нравится, и, ко всему прочему, отвлекает от вида, — пожурил эльф.

Я послушно прекратила издавать всхлипы, однако слезы удержать была просто не в состоянии. Так они и катились по щекам, пока мы поднимались в воздух. Слишком сложно было поверить в такой поворот событий. Хотя, судьба и ни такое выкидывать способна, в чем я смогла позже убедиться.

Лететь вместе с эльфом было намного приятнее по нескольким причинам. Во-первых, уже после нескольких минут полета я смогла расслабиться и опереться на него, словно на спинку кресла с подогревом, перестав судорожно цепляться за перья. Во-вторых, спокойный звук его голоса над ухом не мешал, а, наоборот, позволял отвлечься от своих собственных мыслей. Шерненс завел разговор издалека, словно готовясь сказать что-то важное или очень неприятное для меня. И я его понимала. Не каждый хочет вылететь за борт во время очередной воздушной ямы. А именно это я очень хотела устроить тому, кто потревожил бы меня сейчас.

— Куда мы летим? — после нескольких размытых предложений, прямо спросила я.

— К Гервену, — так же прямо ответил эльф.

— Отлично, — хмыкнула я, — Значит, недолго ему осталось спокойно жить.

— Лида, прекрати на него злиться. Он хотел как лучше!

— А получилось как всегда. Ну прилетим мы к нему и что будем делать? Он что, по-прежнему хочет заполучить свою жемчужину?

— Договор ведь в силе, — пожал плечами неудавшийся убийца. Я только успела выровняться, едва не ухнув вниз. Каждое лишнее движение за спиной могло привести к весьма прискорбным последствиям в виде живописной груды костей где-нибудь на очередном дереве. Под нами продолжали сменять друг друга посадки, домики и многочисленные поля, усыпанные нетронутым снегом. Просто какая-то тайга или тундра! Меня до сих пор поражало, как лекверы могли так жить. Селения были разбросаны на таких расстояниях друг от друга, что и за месяц на телеге не доберешься. Видимо, местные предпочитали либо сидеть дома, либо у них был какой-то секретный вид транспорта. Не думаю, что у каждого жителя во дворе была птичка вроде Пушинки или Карнелы.

— Понятно. Значит, я еще нескоро отсюда смогу исчезнуть. Ну что ж, видимо придется потерпеть присутствие крашенного еще немного. Только если он выполнит свою часть договора. Шерненс, надеюсь, он не собирается в ближайшем будущем еще раз использовать тебя в качестве стрелка? — больше в шутку обронила я. Видимо, в ней слышалось меньше юмора, чем я хотела. Эльф за спиной обиженно дернулся, разворачивая мое лицо к себе. В серебристых глазах плескалась такая обида, словно я разбила статую самого почитаемого им бога.

— Как ты можешь даже подумать такое?!

— Ладно, прости. Это было глупое предположение. Конечно, для лекверов выполнение обязательств спора священно, — Шернен продолжал обиженно дышать над ухом. И дабы окончательно прекратить неприятную для обоих тему, я продолжила, — А куда, собственно лежит наш путь? Мы полетим к Руалле домой или же сначала завернем куда-нибудь еще?

— Нам надо в столицу, — коротко бросил парень.

— Так какого черта мы сбежали? Нас же схватят в столице в два счета! Только не говори, что у тебя в кармане шапка-невидимка или сапоги-скороходы, чтобы от погони оторваться. Ты понимаешь, что в столице сотни стражей Совета, вооруженные до зубов охранники дворцов и остальные столь же нехорошие личности? Сам же слышал, как Викант рассказывал о Ревет-Завере. Да там ни одна мышь не проскользнет.

— Мышам в столице делать нечего, — совсем уж хмуро протянул эльф, — зато туда не явятся узнающие. И, вообще, кто тебе сказал, что нас обязательно начнут преследовать? Меня там никто не знает. Да и к тебе никаких претензий со стороны властей не будет, уж поверь мне. Ты настолько изменилась, что никто в тебе не узнает той Лиды, что прибыла сюда несколько недель назад.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно полюбопытствовала я.

— Я видел твою фотографию.

— Откуда у тебя моя фотография?!

— Папку с отчетом помнишь? — я непонимающе кивнула, едва сдерживая себя, чтобы как следует не потрясти эльфа за воротник рубашки. Что-то этот блондинчик опять темнит, причем не по своей воле, явно. Уж слишком у эльфа глаза честные. Да и голосок так и готов сорваться на страдальческие нотки. Так и произошло. Парень не выдержал моего требовательного взгляда из-за плеча и промолвил устало:

— Лида, ну не заставляй меня все выкладывать!

— Откуда у тебя моя фотография? — не сдавалась я.

— Ты положила в один пакет отчет и еще какую-то книжечку, наверное, документ. И внутри этой книжечки была фотография. На ней ты с каким-то юношей. Это твой друг? — перед глазами проплыла древняя обложка моего паспорта и потрепанная, но еще каким-то чудом сохранившаяся фотокарточка.

— Нет. Уже нет, — я отвернулась, старательно пряча лицо от пытливого взгляда эльфа. Слишком тяжело было вспоминать то, что еще недавно было невозможно пережить. Однако ведь пережила. Возможно, когда-нибудь и вспоминать буду без того, чтобы не плакать. Словно я оказалась под развалинами своих собственных надежд и мечтаний… Тогда в избушке я говорила правду. В моей жизни была всего пара простых, как пятак, романов. Правда, я не стала уточнять, что было до них…

Тяжелый, бархатистый взгляд в очередной раз пронизывает насквозь, заглядывает в мысли, словно желая прочесть их все. Мне остается только грустно улыбнуться, потихоньку шмыгая носом, чтобы не дай бог не разреветься.

— Лида, перестань. Между прочим, это очень дорогая рубашка. И я бы не хотел, чтобы ты испортила ее своими слезами, — пытается отшутиться он.

— Ладно, раз она тебе так дорога! — притворно вздыхаю я. Глаза продолжают прожигать теперь уже мою макушку. Я плотнее прижимаюсь к нему, рассматривая тонкие лучи едва поднявшегося солнца. Он не уточнял, когда это произойдет… Только сказал, что я не должна знать точной даты. Но сердце сжимается с такой силой, что уже нет никаких сомнений относительно рокового числа. Сегодня…

— Когда ты уезжаешь? — последняя попытка оттянуть расставание. Или хотя бы не делать его еще мучительнее.

— Не знаю, — врет. Я поднимаю к нему лицо, вглядываясь в спокойные глаза цвета созревших каштанов. Тех самых, что мы когда-то подбирали в парке. Таких же теплых, словно внутри них пылало маленькое солнышко. И теперь самое дорогое солнце сияет в зрачках, только почти потухшее, словно уставшее греть меня, вечно мерзнущую от любого ветерка, — И даже если узнаю, то не скажу. Ты не должна расстраиваться, считая дни. Я просто уйду, когда ты меньше всего ждешь. А потом вернусь.

Он почти сдержал свое слово. Пока я задумчиво смотрела в окно автобуса, тенью вспорхнул с сидения, пробираясь к выходу. Я даже не узнала, на какой остановке он вышел. Вышел, уйдя из моей жизни… Но забыл вернуться.

Это уже потом со всех сторон потянулись ко мне звонки соболезнующих. Это уже потом я училась не обжигаться горячим чаем, пытаясь согреться. Это уже потом были два романа, больше похожие на дешевые повести. А тогда меня лишь качнуло, как от удара, навсегда поселив внутри боль…

— И все же, откуда у тебя оказался мой пакет? Насколько я помню, он словно испарился еще в первую ночь моего пребывания здесь.

— Его принес волк, который тебя тогда встретил. Кстати говоря, я ту фотографию с собой ношу. Только вот она мне не пригодилась, как видишь. Я сразу же вычислил ваше местонахождение. Это легко было сделать, ведь никаких городов, кроме того, где я вас нашел, в направлении к центру страны не было. А привратник однозначно передал Гервену картинку, куда вы направились, так что никаких сомнений не оставалось…

— Где она? — слишком резко спросила я. Эльф захлопал ресницами, острые ушки его налились багровым цветом, — Пожалуйста, верни ее мне.

— Конечно-конечно, — заторопился несостоявшийся убийца, копаясь в кармане куртки. Потом извлек оттуда даже не помятую фотокарточку. Я не слишком бережно схватила ее, одним движением запихивая в штаны, — Мне кажется, у меня она бы сохранилась лучше. Но если ты так хочешь…

— Хочу, — уверенно кивнула я.

— Лида, я не хочу лезть тебе в душу, но скажи, кто на ней? Это ведь явно не чужой тебе человек.

— Да, Шернес, ты лезешь мне в сердце и душу. Но я отвечу. Тот, кто запечатлен на ней был для меня дороже всего. Иногда мне казалось, что я люблю его больше, чем себя. Или, по крайней мере, любила. Хотя, по-моему, это невозможно.

— Отчего же? Не думаю, что ты на это не способна. Бывает, что кто-то становится намного дороже, чем ты сам себе. Не рубашкой, которая ближе к телу, вроде так у вас говорят?

— Да. Своя рубашка ближе к телу.

— Но кожа-то еще ближе, не так ли? — заметил эльф, — Он был твоей кожей. Той необходимой частью, без которой нельзя жить. Ну, то есть можно, теоретически. Но она всегда с тобой, защищает тебя от холода и жара, от боли и ран.

— А потом ее сдирают… — произнесла я, — Шерненс, мы не ящерицы, и новый хвост отрастить не можем. Ты думаешь, я так и останусь незащищенной? Куском мяса и костей, который боится даже лишний раз коснуться себя, потому что ему становится страшно от одного вида?

— Возможно, когда-нибудь у тебя если не вырастит новая кожа, то ты начнешь относиться к ее отсутствию спокойнее. Хотя нет. Я уверен, что так оно и будет.

— Но ведь он не вернется.

— Но это не значит, что его нет рядом, — как ни в чем не бывало, произнес парень, — Он будет жить…

— …в мыслях… — мрачно хмыкнула я.

— В журчании рек, в рассветах, в отражении солнца и луны на гладкой поверхности озер. В цветущих под окном травах. Даже в твоем дыхании, — эльф снова развернул меня к себе, успокаивающе гладя по щеке. Длинные пальцы напомнили мне прикосновения лепестков. Интересно, чем этот паршивец руки мажет? — Мы не уходим. Мы трансформируемся.

— Он похоронен совсем в другой части света. Там…

— Неважно. Через многочисленные пути он вернулся к тебе. И если тебе станет совсем плохо, ты всегда можешь коснуться древесного ствола или подставить палец птице. Тебе стоит только немного прислушаться и присмотреться.

— Думаешь? — неуверенно спросила я. Но Шерненс только улыбнулся, и, повысив голос, чтобы перекричать ветер, сносящий слова в сторону, приказал:

— Карнела, иди на снижение. Туннель уже близко!

— Туннель? — ошарашено переспросила я.

— А ты думаешь, что я поведу тебя всем известными тропами. Не волнуйся, в нем нет ничего страшного. Зато никто о нем не знает.

Я только вздохнула, решив оставить все вопросы на потом. Очень уж не хотелось кричать, срывая голос, пока мы стремительно приближались к небольшому холму у очередного пролеска.