"ЭДЕМ-2160" - читать интересную книгу автора (ПАНАСЕНКО Григорий)

Глава 18

В лаборатории в этот раз было полно народу, и Эйнджил постарался спрятаться от надоедливых сочувственных взглядов коллег. Шагая по коридору, он раздраженно посмотрел на часы: до выхода на полигон еще оставалось пятнадцать минут, и Эйнджил не спеша закурил в туалете под табличкой с надписью "не курить!". Разогнав дымное кольцо рукой, он приоткрыл окно.

Сегодняшний день на испытательном стенде обещал стать как минимум знаменательным. Им удалось отправить к Плутону десяток собак, и хотя на обратном пути двигатель аннигилировал, это все равно был серьезный шаг вперед.

Но сейчас Эйнджил думал не об этом. Вчера они со скандалом окончательно распрощались с Мартой, и она уехала, не оставив адреса. Теперь он даже не знал, куда девать все ее вещи. Расставание получилось безобразным, на шум повылазили все соседи. Наверное и сейчас еще кости моют. Почти месяц ругани и взаимных упреков вымотал Эйнджила до предела. Дура! Ведь знала же, что рано или поздно все кончится именно так. Неужели не нашлось сил принять как должное потерю ребенка и последнего шанса вообще иметь детей. "Желтый" статус не снимешь, в шкаф не уберешь. Сама знала о том, какая наследственность. Ну да ладно, все уже в прошлом. Эйнджил сплюнул. Угрызений совести не было совершенно. Даже на душе стало как будто легче, словно давно назревавший нарыв наконец вскрылся.

А сегодня утешать бросились все вплоть до секретарши и начальника. Слава богу, сам Тредьяков, бывший шеф Илюхина, промолчал, но посмотрел таким взглядом, что Эйнджил поспешил убраться в свой кабинет.

Нет, с этим пора завязывать. Сначала работа, а потом уже личная жизнь. Эйнджил бросил взгляд на часы. "Вот черт! Пол минуты до эксперимента. Не успею!" Он выскочил в коридор, на бегу затушив об стену окурок.

В этот момент плафоны мигнули и здание сильно тряхнуло. Эйнджила отбросило к стене, и он потерял сознание.

В себя он пришел только от острого укола в руку, молоденькая медсестра неумело пыталась поставить ему капельницу. Машину "скорой помощи" мелко потряхивало, и она не могла попасть в вену. В висках заломило. Эйнджил снова отключился...

— ...Серьезный взрыв нанес значительное повреждение зданию лаборатории квантовых исследований, разрушив весь комплекс и сильно повредив близлежащие административные корпуса. До девяноста пяти процентов персонала погибло или получило тяжелые ранения в результате катастрофы. В эпицентре взрыва оказался научный руководитель программы исследований академик Геворкян. Он считается без вести пропавшим. Правительство России...

Эйнджил осторожно потрогал огромную шишку на лбу и покосился в зеркало. В нем отразилась наглухо забинтованная голова с одним открытым заплывшим глазом. Второй был завязан. "Слава богу, руки-ноги целы. Но вот по ребрам как слон прошелся". Эйнджил осторожно вздохнул, отчего заныл бок и перехватило дыхание. "Пару точно сломал".

— Сестра, – сипло позвал он.

Сию же секунду материализовалась юная особа в накрахмаленном халате с вежливо-вопросительным выражением лица.

— Несите одежду и готовьте выписку.

— Но доктор...

— Я не люблю повторять, – повысил голос Эйнджил и закашлялся.

— И все же я бы на вашем месте не торопился, – подошедший врач мягко, но настойчиво уложил Эйнджила в койку. – Если вы так спешите, то через неделю уже сможете полноценно работать.

Эйнджил хотел что-то возразить, но в это время в коридоре поднялась суета и в открывшуюся дверь, расталкивая санитаров, вошли несколько суровых молодых людей с непроницаемыми лицами. Вслед за ними в палату зашел невысокий худощавый мужчина с намечающимися залысинами, в темно-сером костюме и галстуке, а вместе с ним секретарь в строгом костюме-тройке.

— Мистер Блэксмит? Как ваше самочувствие? – представительный посетитель участливо посмотрел на забинтованного Эйнджила. – Не трудитесь, мне и так все понятно.

Эйнджил сделал слабую попытку приветствовать посетителя, что вызвало протест врача.

— Меня зовут Владимир Румянцев, министр по науке, – представился гость. – И я уполномочен сделать официальное заявление от лица императора Константина V. Вы – старший из оставшихся в живых руководителей прежнего проекта и как следствие самый осведомленный в материалах программы. Мы предлагаем вам возглавить новый проект. Вы сможете приступить к обязанностям, как только будет расконсервирован запасной центр под Новосибирском. У вас есть три недели на лечение. Наше правительство возместит моральный и физический ущерб, нанесенный вам в результате катастрофы, – Румянцев передал через телохранителя чек. – Выздоравливайте, поскорее, а сейчас извините, но государственные дела зовут.

Эйнджил молча кивнул в ответ.

— Приношу свои извинения за столь резкое вторжение, – обратился Румянцев на этот раз к врачу и, не дожидаясь ответа, развернулся и вышел.

Эйнджил посмотрел на чек, где стояла цифра в двадцать пять тысяч рублей. Доктор справа от него икнул. Только сейчас Эйнджил вспомнил, что у него даже не спросили согласия на руководство.

Уже через неделю Эйнджил смог вполне прилично передвигаться без посторонней помощи. В тот же день, когда с него сняли гипс, он потребовал выписку, и врач, памятуя о серьёзных визитерах, не посмел ему возражать. Он даже без напоминания вызвал такси к подъезду. Домой Эйнджил решил не заезжать, потому что там все напоминало о Марте и их последней ссоре. Вместо этого он поехал прямиком на работу. Отряхивая сухой колкий снег с воротника, Эйнджил быстрым шагом пересек вестибюль. Здание лишь недавно реставрировали и в некоторых окнах все еще были вставлены фанерные щиты.

Секретарша едва не взвизгнула от радости и была готова броситься на шею, но Эйнджил сурово попросил ее приготовить кофе и не тревожить его без лишней надобности: сегодня он был не в том настроении, чтобы флиртовать.

Рассеяно перелистав месячной давности отчеты и сводки, он вдруг осознал, что на его плечи легла непомерная ноша – весь проект "Звездный Мост". И ему предстояло тянуть эту ношу одному. Впрочем нет, не одному. Кто мешает ему найти помощника? Или помощницу. Эйнджил вспомнил о том, что Патрисия тоже жива, потому что во время взрыва все еще лежала в больнице после того страшного ранения в Иркутске. Как он мог забыть о ней: ведь и его вина в том, что он отправил ее в Сибирь в такое опасное время.

Эйнджил набрал номер аналитического отдела. На экране появилось лицо Патрисии. Несколько секунд он просто смотрел на нее, вглядываясь в каждую линию лица. Она тоже молчала.

— Зайди ко мне, пожалуйста. Я хотел с тобой поговорить по очень серьезному вопросу, – Эйнджил улыбнулся.

— У меня много работы.

— Бог с ней с работой. Ее впереди гораздо больше, чем ты думаешь, – Эйнджил энергично смахнул пыль со стола и добавил. – Жду.

— Я буду через десять минут, – Патрисия выключила связь.

Пат будет лучшим помощником, о котором только можно мечтать. Сказать, что она надежна, значит ничего не сказать. С ней Эйнджилу не страшны никакие трудности. Как когда-то с Мартой. От неожиданного сравнения его пробрал мороз по коже.

Эйнджил снова закурил сигарету. Старая фотография, где он обнимал Марту за плечи на фоне цветущих каштанов Тюильри, лежала в самом нижнем ящике рабочего стола под стопкой бумаг. Но Эйнджил вынул ее и принялся разглядывать.

Зачем он сравнил Марту и Патрисию? Только ли из чувства обиды или здесь что-то еще? Да, с Мартой он тоже когда-то не боялся ничего. Она была его гаванью, где он мог укрыться от житейских невзгод. Но так было лишь до тех пор, пока их объединяла общая цель – ребенок. Это цементировало их маленькую семью прочнее всякой любви. И вот мечта умерла, а вместе с ней и их брак, их дружба. Марта всегда была умной и сильной женщиной. Именно такие нравились Эйнджилу. И Патрисия тоже такая. Вот почему он сравнил ее и свою бывшую жену.

В дверь постучали и Эйнджил поспешно положил фотографию стеклом вниз. Патрисия вошла как всегда тихо и элегантно. Из-за двери выглянула Аннет:

— Что-нибудь надо, мистер Блексмит? – спросила секретарша, и зло посмотрела на гостью.

— Нет, спасибо. Хотя, пожалуй, принеси-ка нам пару чашек чая. И печенье.

Секретарша исчезла за дверью, демонстративно захлопнув ее, но ровно так, чтобы не оскорбить шефа.

В кабинете повисло молчание и чтобы разрядить обстановку, Эйнджил пересел из-за стола в кресло напротив Патрисии:

— Ты наверное уже знаешь, что я теперь возглавляю проект? – он искоса посмотрел на нее, пытаясь понять, что она думает.

— Да, я слышала. Поздравляю, теперь ты высоко поднялся. Приятно знать, что твой начальник не кто-то а сам генеральный директор крупнейшего авиаконцерна в мире, – она тихо рассмеялась и Эйнджил подхватил ее смех.

— И что ты теперь собираешься делать? Тебя теперь переводят? – Патрисия в упор посмотрела на него.

— Да, скоро я отправляюсь в Старую Руссу, а потом в Новосибирск, – Эйнджил щелчком сбил пылинку с брюк и добавил. – Я еду не один.

Патрисия с удивлением посмотрела на него.

— Пат, выходи за меня замуж, – неожиданно для себя и для нее сказал он.

Патрисия кивнула.

Скорый поезд "Барселона-Бирмингем" тонкой змеей извивался среди Пиренейских гор, оставляя позади солнечный испанский берег, золотые пляжи и тепло Средиземного моря. Впереди его ждали промозглые туманы и меловые холмы Северной Англии. На самых вершинах гор лежал не таявший снег, местами его белые языки сползали на перевалы. В последний раз изогнувшись дугой вдоль ложа безымянной горной речушки, поезд нырнул в бесконечный тоннель, чтобы вынырнуть из него уже по ту сторону хребта – во Франции.

Марту не волновали альпийские пейзажи за окном. Все ее мысли были сосредоточены на переживаниях последних недель. С момента развода уже прошло больше месяца. Эйнджил, семья – все это казалось далеким дурным сном, который вот-вот забудется после пробуждения. Осталась только тяжелая боль, гнездящаяся где-то в глубине. У нее отняли ее ребенка. Ей не дали почувствовать себя матерью. Они убили ее ребенка. Боль черной волной колыхнулась, подступая к горлу, но слез не было – она их выплакала уже давно. Осталась только ярость.

И все же они просчитались. Ведь ей ничего не стоит завести еще одного ребенка. То-то удивился бы Саймон, узнав, что ее будущий сын имеет "золотой статус". Марта с нежностью погладила живот, где спрятался еще такой маленький и беззащитный комочек.

Последние полторы недели она провела в военном лагере антиевгенистов, где инструктор учил их тактике правильного ведения уличных боев. Вместе с другими Марта училась строить баррикады, минировать здания и люки коммуникаций, делать гранаты и зажигательную смесь, стрелять из автомата и пистолета. Как лучшего бойца, Марту и еще нескольких боевиков отправили с заданием в Бирмингем, Ковентри и Ноттингем, где по слухам готовилась крупная акция активистов антиевгенического движения. Марте предстояло сформировать свою бригаду.

Ей дали план разбивки временного лагеря и научили способам маскировки. Работа предстояла трудная, но Марта не думала об этом: ради будущего ее сына, ради того, чтобы он никогда не испытал того, что довелось пережить ей самой, Марта была готова растерзать голыми руками всякого, кто посмел бы стать на ее пути. Ее сын должен и будет жить лучше ее. Он заслужил это. И она тоже заслужила.

Плафоны погасли и за окном забрезжил слабенький свет, через минуту сменившийся серым днем в долине Гаронны.