"Родина" - читать интересную книгу автора (Ляпкин-Тяпкин Андрей Валерьевич)Глава 16.Обвал Алматинская область, Декабрь 2009. Зима в этом году в Семиречье выдалась лютая. Не Сибирь, конечно, но всё же. Минус двадцать для жителей 'солнечного юга' – это, пожалуй, перебор. И всё это удовольствие на фоне снегопадов, буранов и прочих стихийных бедствий. Так что Максиму – 'повезло'. То, что они проехали полтораста километров по Родине, а потом 'прыгнули', не могло не сказаться на финишной точке. Максим это прекрасно понимал – попасть назад, прямиком в Алматы или, на худой конец, на форелевое хозяйство, он даже и не надеялся. Он и не попал. – Холодно. – Мужчина открыл глаза. На лице ледяной коркой застыла кровь, которую плачущая Лейла, отдирала ногтями. – Где мы? Макс приподнялся и осмотрелся. Вокруг было одно Великое Ничто. Пустая, ровная, как стол степь покрытая снегом. Дул пронзительный ледяной ветер и мела позёмка. – Где мы? – Не знаю, милый. Ледяные губы Лейлы снова и снова целовали его лицо. – Ты жив. Жив. Жив. Два перехода с 'пассажирами' дались Максиму во стократ тяжелее, чем все его весёлые заезды на автомобиле. Башка почти ничего не соображала, а общее состояние он мог смело описать одним словом – труп. – Пойдём, солнышко. Надо идти. – Макс переждал приступ головокружения и поднялся. – Куда? – Неважно. Надо выйти на дорогу. О том, что МЧС полностью закрыло все трассы из-за бурана, он и понятия не имел. – Пошли. Внезапно ветер, несущий над сугробами мелкие кристаллики льда, стих и на них плотным и тяжёлым одеялом легла тишина. 'Брррр, уж лучше ветер!' Через секунду одновременно запиликали сотки. Две у Максима и ещё одна у Лейлы. 'Твою мать! Как я мог о них забыть!' Все три трубки показали одно 'Мама'. – Алло? – Мама? – Да, мама, я в порядке, как ты? Не говори, я понял. – Мамуля, я с Максимом, как у тебя дела? – Мам, я слушаю тебя внимательно. – Да, мамуля, слушаю тебя. – Какой вертолёт? Уже летят? – Нас заберут? Мамуля не верь никому. Максим ничего не соверш… ой, разъединилось. – Ляля подняла на мужа растерянные глаза. – Мама сказала, что… – Да, – Макс угрюмо выключил телефон. – Просветили уже. Летят. Он повалился в снег и вытащил из кармана пистолет. Лейла в ужасе выпучила глаза, не в силах сдвинуться с места. – Максим… – От судьбы не убежишь. Над горизонтом появились три маленькие чёрные точки, быстро увеличивающиеся в размерах. Поднявшийся ветер донёс басовитый рокот двигателей. Первый вертолёт пронёсся прямо над ними. Максим на долю секунды встретился глазами с пилотом. Они оба друг друга поняли. Пилот умоляюще замотал головой, а Макс приставил ствол к виску и нажал на курок. ОФО, Родина. Февраль 11 г. – Разрешите доложить? У Егорова страшно болела голова. Переходы он переносил с трудом, а тут ещё провал операции в Алма-Ате по задержанию Ходока, и исчезновение старшей дочери. Командир группы доложил, что перед переходом её сбила машина и утащила с собой. На глазах у железного коменданта навернулись слёзы. Хотелось завыть. 'Доченька! Что я твоей матери скажу…' Потом два часа ему мотал нервы Хозяин. Откровенно говоря, Егоров и не надеялся выйти из этого кабинета живым, но, по какой-то прихоти, Хозяин решил его пощадить. 'Как марионетка. Кругом ниточки. Под колпаком…' Генерал скрипнул зубами. Должность Коменданта только звучала солидно. На самом деле это была чистая декорация – никаких возможностей контролировать Ходоков и вербовщиков у него не было. Зато было 'право' подписывать приказы. Вон, предыдущий уже подписал… приказ. И что с того, что он не имел никакого отношения к расстрелу тех несчастных? Подпись твоя? К стенке! 'Твою дивизию!' Полностью доверять Комендант мог только молодым ребятам – сослуживцам дочери, но её нет… Егоров сделал вид, что чинит карандаш. – Докладывайте. – Связь с Заозёрным прервана. Руководство Управы не отвечает. Даже по спецсвязи. Резидент сообщает о массовом митинге и беспорядках возле Управы. Час назад в посёлок с севера въехал синий джип 'Судзуки'. Мы считаем, что это – Ходок. Пять долгих секунд генерал рассматривал адъютанта. То, что это соглядатай Хозяина он знал совершенно чётко. 'К чёрту всё! Всю эту политику, всю эту возню. Ты же, мать твою, десантник! Ты ж ни хрена не боялся!' – Знаешь, майор, а ведь до следующего 'окна' – почти сутки… Адъютант был умным человеком. Он сразу всё понял. – Мать сдохла. Младшая на лечении и вряд ли вытянет. А вас, сук, – Генерал положил на стол автомат, – мы всех поимённо знаем. ОФО, Родина. Февраль 11 г. П.Г.Т. Заозёрный 'Мда, точно. История всегда повторяется в виде фарса' Шевцов смотрел из окна своего кабинета на очередного оратора, вещающего с броневика, то есть, тьфу, с крыши ярко-синего джипа пришельца. Толпа собралась изрядная. Как минимум, ВСЁ взрослое мужское население посёлка. Люди вновь и вновь выслушивали истории очевидцев, знакомых очевидцев и просто тех, у кого богатая фантазия. Возможность вернуться людей потрясла. Толпа глухо ворчала и колыхалась. Женщины плакали. Мужики по очереди проталкивались к машине и недоверчиво её рассматривали. Всё верно – железное доказательство в наличии имелось. – Я назад, домой хочуууу!!! Пронзительный истеричный женский крик вспорол относительную тишину. Толпа взорвалась воплями, руганью и стоном. – Бей их! Первым под руку попался несчастный оратор. Его сдёрнули с крыши и швырнули в толпу. Зазвенели разбитые стёкла в окнах Управы, внизу орали и визжали. Кого-то били. За углом громили базар, там громко и визгливо кричали торговки. Пал Палыч устало сел в своё кресло и снял трубку телефона. – С поликлиникой меня соедини. Олег Николаевич, это Шевцов тебя беспокоит… В окно кабинета влетел камень, а в запертую дверь ударили чем-то тяжёлым. … ты свою утреннюю пациентку спрячь получше. Что? Уже? Молодец. Да! Спасибо тебе за всё. Выламываемая дверь рухнула, в кабинет ввалились орущие мужики. Шевцов положил трубку. – Чем обязан? Московская область, Март 2010 г. 'Светло. Белое всё. Ты кто?' Серая тень на белом фоне зашевелилась и исчезла. 'Я… где? Я… кто?' В глазах вспыхнул огонь. 'Не свети! Не надо! Я – Максим. Ух ты!' Макс закрыл глаза и заснул. – Что я могу сказать. – Врач сдирал с рук перчатки. – Динамика хорошая. Основные показатели деятельности головного мозга – в норме. – Ваш прогноз, когда он будет в порядке? Врач затравленно посмотрел на собеседника. – Два месяца. А… нет! Месяц. Если начнём колоть смесь А3, то – две недели. – Через две недели начните уколы. Что вы колете Сёстрам сейчас? – А9 – старшей и А11 – младшей. Но… – Врач умоляюще сложил руки, – А11 – это уже всё. Конец. Может, дадим парню шанс? Не будем… – Две недели. |
|
|