"ВВС Англии во Второй Мировой войне" - читать интересную книгу автора

На рассвете 10 мая 1940 года немецкие войска перешли границы нейтральных государств: Голландии, Бельгии и Люксембурга. Обеспечивая действия наземных войск, немецкие ВВС произвели налеты на 70 французских, бельгийских и голландских аэродромов. Одновременно с этим немецкие воздушно-десантные войска захватили четыре наиболее важных опорных пункта в системе обороны Бельгии и проникли в глубь Голландии. Начался третий, наиболее внушительный этап немецкого «блицкрига».

У союзников было достаточно времени, чтобы подготовиться к немецкому наступлению. Предположение союзников, что немцы будут наносить главный удар через Голландию, Бельгию и Люксембург в обход укрепленной линии Мажино, полностью подтвердилось. В предвидении этого были тщательно разработаны оперативные планы и почти с началом немецкого наступления отданы необходимые распоряжения о проведении в жизнь этих планов.

При наличии благоприятной обстановки союзные армии должны были нанести противнику ответный удар в соответствии с заранее разработанным планом «Д» (план «Диль»). Согласно этому плану союзные войска, расположенные в Лотарингии и Эльзасе, находились в готовности для отражения любой атаки противника на линию Мажино, а войска, расположенные севернее, вдоль франко-бельгийской границы, должны были выдвинуться к рубежу Намюр, Антверпен. Главные усилия союзных армий намечалось сосредоточить на левом фланге. 2-я французская армия, являвшаяся основной ударной силой союзных войск на правом фланге, имела задачу удерживать позиции на южных подступах к Арденнам. 9-я армия должна была выдвинуться вперед к реке Маас на участке от Мезьера до Намюра. 1-й французской армии была поставлена задача занять позиции между рекой Маас у Намюра и рекой Диль у Вавра. Британские экспедиционные силы должны были выйти к реке Диль на участке от Вавра до Лувена, а 7-я армия, находившаяся на левом фланге, стремительным маршем выходила к Антверпену и голландским островам в устье реки Шельды. Как видно, между британскими экспедиционными силами и 7-й армией получался разрыв протяженностью от Лувена до Антверпена. Этот разрыв должны были заполнить отступавшие бельгийские войска, сопротивление которых на главной линии обороны Бельгии вдоль канала Альберта, по нашим предположениям, могло продлиться не более трех — четырех дней.

Совместно с французским командованием был разработан план боевого использования английских ВВС при осуществлении плана «Диль» и в последующих операциях. Авиационную поддержку наземным войскам должны были оказывать английские самолеты, базировавшиеся во Фралции и находившиеся под командованием маршала авиации Баррата. Эти ВВС состояли из двух авиационных соединений: английских экспедиционных ВВС и английских передовых ударных ВВС во Франции.

Английские экспедиционные ВВС, возглавляемые вице-маршалом авиации Блаунтом, состояли из пяти эскадрилий, вооруженных разведчиками «Лизандер» и предназначенных для проведения тактической воздушной разведки и аэрофотосъемки на фронте английских экспедиционных войск, четырех эскадрилий бомбардировщиков «Бленхейм» — для ведения оперативной воздушной разведки за линией фронта английских и бельгийских войск до рубежа реки Рейн и четырех эскадрилий истребителей «Харрикейн», предназначенных для прикрытия с воздуха английских войск и аэродромов на территории Франции, а также для сопровождения своих самолетов-разведчиков.

Английские передовые ударные ВВС во Франции под командованием вице-маршала авиации Плейфера имели более широкие задачи. Вследствие того что у французов было менее 100 бомбардировщиков, из которых только 25 являлись современными самолетами, перед английскими передовыми ударными ВВС была поставлена задача обеспечивать потребности всего фронта союзников. В состав этих ВВС входили десять бомбардировочных эскадрилий, вооруженных самолетами «Бэттл» и «Бленхейм», которые должны были наносить удары по наступающим войскам противника, преимущественно там, где движение войск замедлялось, например на мостах и узлах дорог, и две эскадрильи истребителей «Харрикейн» (с началом немецкого наступления планировалось увеличить число истребительных эскадрилий до четырех), предназначенных для взаимодействия со своими бомбардировщиками и прикрытия с воздуха аэродромов в районе Реймса, где базировались английские передовые ударные ВВС. Таким образом, первоначальная цель переброски английских передовых ударных ВВС во Францию для нанесения эффективных ударов по объектам немецкой промышленности с небольших расстояний не была достигнута. Это можно объяснить необходимостью использования всех сил авиации для поддержки союзных армий в начале немецкого наступления, а также полной неспособностью бомбардировщиков «Бэттл» вести борьбу с немецкими истребителями над территорией Германии.

Хотя английские передовые ударные ВВС могли действовать на всем Западном фронте, их предполагалось использовать в основном для оказания авиационной поддержки нашим войскам на южном секторе фронта. По противнику, наступавшему на северных участках фронта, должны были наносить удары бомбардировщики «Бленхейм», базировавшиеся в метрополии и входившие в состав Бомбардировочного командования. Кроме того, две эскадрильи бомбардировщиков «Уитли», также базировавшиеся в метрополии, должны были наносить удары ночью по шоссейным и железным дорогам противника в районах западнее реки Рейн.

Решение привлечь бомбардировщики с аэродромов метрополии для оказания поддержки союзным наземным войскам вызвало опасения у штаба английских ВВС. Еще большие опасения возникли у штаба Бомбардировочного командования.

За два дня до начала немецкого наступления командующий Бомбардировочным командованием маршал авиации Портал, сменивший в апреле Ладлоу-Хьюитта, заявил: «Я убежден, что нецелесообразно использовать бомбардировщики «Бленхейм», так как это может отрицательно повлиять на ход воздушной войны… Район боевых действий, выбранный противником, будет насыщен истребителями противника». Портал выразил сомнение, что 50 бомбардировщиков «Бленхейм» смогут в значительной степени повлиять на ход войны и оправдать большие потери, которые мы можем понести.

Возражения Портала против подобного использования бомбардировочной авиации метрополии, высказанные им перед самым началом боевых действий, не были лишены здравого смысла. Действительно, больше половины личного состава английской бомбардировочной авиации должно было впервые участвовать в совершенно новом для него виде боевых действий — отражать наступление армии противника, хорошо обеспеченной всеми средствами противовоздушной обороны и имеющей крупные силы истребительной авиации. С другой стороны, штаб ВВС не мог отказаться от использования бомбардировочной авиации метрополии в интересах войск, в то время когда союзные армии безусловно нуждались в ее помощи. Поэтому ей была поставлена задача оказывать поддержку наземным войскам.

Что касается использования тяжелых бомбардировщиков, то в этом вопросе были еще более серьезные разногласия. В составе Бомбардировочного командования было 16 эскадрилий, вооруженных бомбардировщиками «Веллингтон», «Хэмпден» и «Уитли». Как показал опыт боевых действий, в мае 1940 года невозможно было использовать тяжелые бомбардировщики днем, в условиях сильного противодействия истребителей противника. Однако штаб ВВС мог использовать их в ночное время.

Штаб английских ВВС неоднократно указывал, что оккупация немцами Голландии должна явиться сигналом к началу бомбардировки Рура английской тяжелобомбардировочной авиацией. По мнению штаба ВВС, тяжелые бомбардировщики не следовало использовать против объектов, находящихся в тактической зоне. В Рурском бассейне было сосредоточено большое количество промышленных предприятий, составлявших около 60 процентов всей военной промышленности Германии. Нанося удары по объектам Рура, мы могли бы одновременно сбрасывать бомбы и на коммуникации противника, что в значительной степени затруднило бы продвижение немецких армий в Голландию. Это в свою очередь вынудило бы немцев перебросить свою истребительную авиацию и зенитную артиллерию с фронта для защиты самой Германии, что могло облегчить действия наших средних бомбардировщиков, наносящих удары по наступавшим армиям противника.

У французов не было убедительной воздушной доктрины, с помощью которой они могли бы выдвинуть обоснованные возражения против аргументов англичан. Они признавали необходимость бомбардировки объектов немецкой промышленности, однако были не согласны с тем, что самым подходящим временем для начала такой бомбардировки является момент развертывания крупного сухопутного сражения. Тяжелые бомбардировщики, по мнению французов, должны были действовать по объектам, находившимся недалеко от линии фронта. Французское командование считало, что утверждения англичан о том, что бомбардировка Рура существенно помешает продвижению войск противника, являются нереальными. Фактически за этими доводами скрывался страх перед немецкими ВВС; неудовлетворительное состояние противовоздушной обороны Франции, конечно, было немаловажной причиной для таких опасений. В связи с этим французы возражали против любых действий союзной авиации, которые могли бы повлечь за собой налеты немецкой авиации на французские города.

В конце концов французы согласились с нашей точкой зрения, и на заседании Высшего военного совета 22–23 апреля 1940 года было решено, что «в случае немецкой агрессии против Голландии или Бельгии или одновременно против обеих стран английским ВВС, без предварительной консультации между союзными правительствами или верховным командованием, будет разрешено наносить удары по железнодорожным узлам и нефтеперерабатывающим заводам Рура».

8 мая английскому министерству авиации было разрешено в случае нападения немцев на Бельгию или Голландию провести ряд ночных атак на немецкие железнодорожные узлы. Что касается нанесения сильных ударов по нефтеперерабатывающим заводам и электростанциям Рура, то на эти объекты все еще нельзя было производить налеты без специального разрешения Военного кабинета.

С началом немецкого наступления 10 мая девять аэродромов, на которые базировались английские самолеты во Франции, подверглись ударам с воздуха; наши потери составили всего несколько самолетов. 10 и 11 мая из Англии на французские аэродромы прибыли четыре эскадрильи, вооруженные истребителями «Харрикейн». Таким образом, общее количество эскадрилий английской истребительной авиации во Франции было доведено до десяти.

В то время как истребители «Харрикейн», базировавшиеся во Франции, успешно отражали налеты немецкой авиации и обеспечивали с воздуха продвижение английских экспедиционных войск, истребители дальнего действия*, базировавшиеся в Англии, прикрывали левый фланг 7-й армии, выходивший на побережье Северного моря. Бомбардировщики «Бленхейм» вели разведку на основных направлениях наступления немецких войск. 10 мая Баррат приказал командующему английскими передовыми ударными ВВС Плейферу выслать группу бомбардировщиков «Бэттл» для проведения атак по колоннам немецких войск, двигавшимся через Люксембург. Однако при проведении этих налетов наши самолеты понесли большие потери от ружейно-пулеметного огня противника, так как летчики, опасаясь атак истребителей, производили атаки с высоты 75 метров. Из 32 самолетов, высланных в этот день для атаки немецких войск, 13 самолетов были сбиты, остальные получили повреждения.

•Авторы, вероятно, имеют в виду двухмоторные истребители «Бофайтер» и «Бленхейм-IVФ», которые были перевооружены с бомбардировщиков на истребители дальнего действия. — Прим. ред.

Хотя налицо уже имелись явные признаки того, что основные силы противника наступают на Люксембург и Бельгию, наиболее тяжелая обстановка в первый день немецкого наступления сложилась в Голландии. Голландцы не были захвачены врасплох и оказали упорное сопротивление немецким воздушнодесантным войскам, пытавшимся захватить Гаагу. Однако немцам удалось овладеть несколькими важными аэродромами страны, включая Ваальхавен близ Роттердама и Ипенбург около Гааги. Голландцы запросили помощи у английского правительства. Опасаясь, что бомбардировка этих аэродромов может повлечь за собой жертвы среди гражданского населения Голландии, Военный кабинет разрешил произвести налет истребителей на аэродром Ваальхавен. Шесть истребителей «Бленхейм-IVФ», вылетевших для атаки аэродрома, были встречены двенадцатью немецкими истребителями «Мессершмитт-110», которые сбили пять наших самолетов. Более успешно произвели налет на этот аэродром бомбардировщики «Бленхейм».

В ночь на 11 мая 36 бомбардировщиков «Веллингтон» из состава Бомбардировочного командования произвели налет на аэродром Ваальхавен, в то время как Портал предпочел бы использовать свои самолеты для бомбардировки нефтеперерабатывающих заводов и железнодорожных узлов Рура. Немецкие самолеты действовали пока только по военным объектам, и Военный кабинет Англии не решался санкционировать проведение бомбардировочных налетов на железнодорожные узлы и промышленные объекты, что могло бы повлечь за собой жертвы среди гражданского населения Германии.

К 11 мая стал яснее вырисовываться стратегический замысел противника. Кроме наступления на Голландию, где обстановка для голландцев ухудшалась с каждым часом, немцы наступали в двух направлениях: на Арденны и через Маастрихт на Брюссель. Несомненно, наибольшую опасность представляло наступление немцев в Бельгии, где они с помощью воздушнодесантных войск захватили все мосты западнее Маастрихта в исправном состоянии и форсировали канал Альберта. Поэтому возникло серьезное опасение, что бельгийцы не смогут задержать наступление противника до выхода союзных войск на рубеж реки Диль.

11 мая 21-я и 110-я эскадрильи Бомбардировочного командования, вооруженные бомбардировщиками «Бленхейм», действовали по коммуникациям наступающих войск противника, форсировавших канал Альберта. Большинство самолетов были повреждены зенитным огнем.

На южном участке фронта восемь бомбардировщиков «Бэттл» атаковали с малой высоты колонну немецких войск, двигавшихся к границе Люксембурга; с задания вернулся только один самолет. С наступлением ночи 36 бомбардировщиков из состава Бомбардировочного командования сбросили бомбы на дороги, выходящие из Мюнхен-Гладбаха.

К 12 мая большая часть французских и английских войск вышла на намеченные рубежи. Поскольку продвижение немцев через Маастрихт представляло серьезную угрозу для северного фронта союзников, по просьбе генерала Джорджа — командующего этим фронтом — на это направление были направлены все усилия английских передовых ударных ВВС. На рассвете 12 мая девять бомбардировщиков «Бленхейм» из состава 139-й эскадрильи произвели налет на немецкую колонну, двигавшуюся по дороге из Маастрихта в Тонгерен. Потеряв в воздушном бою семь самолетов, эта эскадрилья перестала существовать как боевая единица.

С рассвета 10 мая бельгийские войска пытались вывести из строя мосты через канал Альберта, которые были захвачены немцами. Однако ни контратаки наземных войск, ни артиллерийский обстрел этих мостов не увенчались успехом. Тогда бельгийцы обратились за помощью к союзникам. 12 мая Баррат приказал Плейферу выделить шесть бомбардировщиков «Бэттл» для разрушения этих мостов. В район действия бомбардировщиков были высланы истребители «Харрикейн», однако непосредственного сопровождения бомбардировщиков истребителями организовано не было. Три самолета были выделены для бомбардировки металлического моста в трех километрах севернее Вельдвезеля. Потеряв пять самолетов, мы вывели из строя лишь металлический мост. Железобетонный мост остался невредим: несмотря на прямое попадание 120-кг бомбы, ему был причинен лишь незначительный ущерб.

Одновременно с этим 24 бомбардировщика произвели налет на мосты через реку Маас в самом Маастрихте. В результате этого налета десять наших самолетов не вернулись с боевого задания, мосты же не получили серьезных повреждений.

Продвижение противника, наступавшего через Маастрихт, несколько замедлилось, однако его давление в Арденнах непрерывно нарастало. Вечером 12 мая 15 бомбардировщиков из состава английских передовых ударных ВВС произвели налет на немецкие войска, двигавшиеся вблизи Буйон в Арденнах. Атака была успешной, но свои потери опять были очень большими: с боевого задания не вернулись шесть самолетов. Французское верховное командование высоко оценило действия английских бомбардировщиков, заявив, что они спасли положение в этом районе. Однако это было далеко не так. Известно, что бомбардировки мостов и атаки колонн войск могут дать желаемые результаты лишь в том случае, если за ними последует наступление наземных войск или если эти налеты совершаются непрерывно. Союзные наземные войска не смогли провести успешных атак, что же касается наших бомбардировщиков «Бэттл», то они не могли проводить непрерывные налеты на мосты и наземные войска противника вследствие больших потерь, которые они понесли во время предыдущих налетов.

На 10 мая в составе английских передовых ударных ВВС во Франции имелось 135 исправных бомбардировщиков, а к исходу дня 12 мая это количество сократилось до 72 самолетов.

13 мая армия фон Клейста без особых затруднений прорвала линию обороны французов на реке Маас. Учитывая сложность быстрой переброски через Арденны большого количества артиллерии, противник решил форсировать реку и подавить оборонявшие ее французские войска при помощи крупных сил авиации. Для этой цели фон Клейст привлек 200 пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87». 9-я французская армия, только что занявшая оборону на рубеже реки Маас, укомплектованная плохо обученными войсками и имевшая незначительное количество истребителей и зенитной артиллерии, представляла прекрасную цель для пикирующих бомбардировщиков, которые успешно справились с поставленной перед ними задачей. Через несколько часов после налета авиации немецкие войска форсировали реку.

Чтобы исправить положение на северном участке фронта, французы должны были бросить в бой все резервы, состоявшие из нескольких плохо оснащенных дивизий. Поэтому крайне важно было немедленно перебросить на северный участок фронта часть войск с линии Мажино, где противник действовал менее активно. Но в то время в дивизиях почти не было автотранспорта. Войска можно было перебросить на север лишь по железным дорогам. Противник учел это обстоятельство и бросил большую часть из своих 2000 бомбардировщиков для налета на коммуникации, главным образом железные дороги, соединяющие Восточную и Северную Францию. И когда французы наконец решили перебросить свои войска с линии Мажино на север, то они оказались не в состоянии этого сделать, так как все железные и шоссейные дороги, ведущие на север, были выведены из строя.

Ход событий 14 мая определил как дальнейшую судьбу английских передовых ударных ВВС во Франции, так и исход всей кампании. Ранним утром десять бомбардировщиков «Бэттл» из состава 103-й и 150-й эскадрилий успешно атаковали немецкие понтонные переправы у Седана, не потеряв при этом ни одного самолета. Во второй половине дня по просьбе французского верховного командования был произведен налет на переправы и скопления немецких войск на береговом плацдарме у Седана. На эту цель Баррат направил все наличные бомбардировщики. В ходе атак зенитным огнем и истребителями противника было сбито 40 из 71 самолета, участвовавшего в налете. Вечером 14 мая по этим же целям совершили налет 28 бомбардировщиков «Бленхейм» из состава Бомбардировочного командования. Так как эта группа самолетов имела более сильное истребительное прикрытие, чем самолеты, действовавшие днем, их потери были соответственно меньше, тем не менее они составили семь самолетов. По показаниям немецких пленных, бомбардировка нашей авиации причинила немало беспокойств немецким войскам; французское верховное командование считало, что действия нашей авиации в сочетании с контратакой 2-й армии улучшили на некоторое время положение французских войск у Седана.

К 13 мая обстановка в Голландии резко ухудшилась. Голландцы всегда отказывались согласовывать свои планы с союзниками. Мы же никогда не рассчитывали, что сопротивление голландских войск может продлиться более четырех или пяти дней. Наши предположения полностью подтвердились. К вечеру 13 мая положение в стране было исключительно тяжелым: голландские ВВС были фактически уничтожены, а королева Вильгельмина была вывезена из Голландии на английском корабле.

Во второй половине дня 14 мая, в то время когда велись переговоры о капитуляции Голландии, около 40 немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» произвели мощный налет на Роттердам, не встретив при этом никакого противодействия. Возникшие пожары опустошили наиболее заселенную часть города. В городе было уничтожено 20000 жилых зданий и убито около 1000 человек. Утром 15 мая голландские войска, за исключением частей в области Зееланд, сложили оружие.

Налет немецкой авиации на Роттердам и разрушение города помогли нам разрешить вопрос дальнейшего использования нашей тяжелобомбардировочной авиации. 15 мая Военный кабинет, рассмотрев снова вопрос о целесообразности бомбардировки промышленных объектов Рура, разрешил наконец штабу ВВС приступить к таким операциям. Принимая такое решение, Военный кабинет считал, что бомбардировка Рура облегчит положение французских войск, парализованных превосходством немецкой авиации. Предполагалось, что с началом бомбардировки английской авиацией Рура немецкие ВВС в порядке возмездия предпримут бомбардировку Лондона и в связи с этим часть немецкой бомбардировочной авиации будет переключена с действий по французским наземным войскам на налеты на Лондон.

Дальнейшее развитие событий вынудило французское правительство снова поднять вопрос о переброске дополнительных десяти эскадрилий английской истребительной авиации во Францию.

Командующий истребительной авиацией Даудинг возражал против этого, считая, что дальнейшая переброска истребителей во Францию серьезно ослабит противовоздушную обороиу страны. Доводы Даудинга оказались убедительными, и Военный кабинет принял решение пока не посылать английских истребителей во Францию. Это решение тем более себя оправдывало, что мы планировали в ближайшее время начать наступление английской бомбардировочной авиации на Рур и не могли ослаблять противовоздушную оборону Англии в связи с возможными ответными ударами немецкой авиации по Лондону. Однако 16 мая Военный кабинет пересмотрел свое решение и отдал распоряжение штабу английских ВВС послать во Францию четыре истребительные эскадрильи. Прибывший в этот же день в Париж Черчилль телеграфировал в Лондон о немедленной отправке во Францию еще шести истребительных эскадрилий. Военный кабинет решил полностью удовлетворить требование французов, однако в связи с недостатком аэродромов в Северной Франции было решено высылать туда каждое утро три истребительные эскадрильи, а во второй половине дня заменять их тремя свежими эскадрильями.

В ночь на 16 мая 96 бомбардировщиков «Веллингтон», «Уитли» и «Хэмпден» совершили первый налет на объекты восточнее Рейна. 78 самолетов должны были бомбардировать нефтеперерабатывающие заводы, однако только 24 самолета вышли на цели и атаковали их.

16 мая находившийся в Париже Черчилль ознакомился с обстановкой и согласился с точкой зрения французского командования, что усилия английской тяжелобомбардировочной авиации необходимо теперь сосредоточить по переправам через реку Маас. Начиная с этого дня наши тяжелые бомбардировщики действовали по промышленным объектам, находящимся восточнее реки Рейн, как этого добивался штаб английских ВВС, и по объектам, расположенным ближе к полю боя, как этого просили французы.

В целом действия нашей тяжелобомбардировочной авиации по промышленным и военным объектам Германии в течение нескольких последующих ночей были неудачными. Ущерб, причиненный немецким промышленным объектам, был незначительным, переправы через Маас ночью обнаружить не удалось, немецкая истребительная авиация и зенитная артиллерия не были переброшены с Западного фронта для защиты Германии, и ни один немецкий бомбардировщик не был снят с действий по французским армиям и их коммуникациям для нанесения ответных ударов по территории Англии. Идея воздушного наступления на Рур, столь популярная в штабе английских ВВС, потерпела неудачу. Выбор времени для проведения этого наступления был неудачным, а имевшиеся в наличии средства были явно недостаточными.

К 16 мая наступление немецких войск с северо-востока поставило под угрозу аэродромы, расположенные по обоим берегам реки Эна, на которые базировались английские передовые ударные ВВС. К счастью, еще до начала немецкого наступления во Франции было построено несколько грунтовых аэродромов и посадочных площадок, в том числе аэродромы в Южной Шампани и в районе Труа. Едва английские самолеты перебазировались на эти аэродромы, как возникла угроза захвата немцами аэродромов английских экспедиционных ВВС. 17 мая их передовые части были вынуждены перебазироваться к побережью. 19 мая было решено, что экспедиционные ВВС могут так же эффективно и с большей безопасностью действовать с аэродромов Южной Англии, и к вечеру 21 мая экспедиционные ВВС, за исключением нескольких самолетов-разведчиков, перебазировались в Южную Англию.

Перебазирование авиации проводилось в такой спешке, что большая часть оборудования, имущества и запасных частей досталась противнику в исправном состоянии. Особое сожаление вызывает тот факт, что противнику досталось большое количество неисправных истребителей «Харрикейн». В составе английских экспедиционных ВВС во Франции было 13 истребительных эскадрилий, насчитывавших 261 истребитель «Харрикейн». Из этого количества 75 самолетов были уничтожены в боях, 66 перебазировались в Англию, а остальные 120 самолетов были повреждены и попали в руки противника. Таким образом, за десять дней боев в Северной Франции английские ВВС потеряли 195 истребителей «Харрикейн», то есть около четвертой части всех своих истребителей.

В это время бомбардировщики «Бэттл» из состава английских передовых ударных ВВС продолжали наносить удары по коммуникациям противника с аэродромов Франции. Но теперь они действовали главным образом ночью и несли незначительные потери. В период интенсивных боевых действий в дневное время с 10 по 14 мая потери составляли один самолет на каждые два самолето-вылета, тогда как в ночных вылетах в период с 20 мая по 4 июня они составили один самолет на 200 самолето-вылетов.

Опыт использования бомбардировщиков в дневное время показал, что они несли большие потери от истребителей противника. В то время мы не имели истребителей для сопровождения бомбардировщиков. Следовательно, удары по объектам в тылу противника нужно было наносить либо в ночное время, либо не производить их вообще.

Однако эта политика перехода к ночным действиям сопровождалась снижением точности поражения целей. Многие экипажи бомбардировщиков «Бэттл» сбрасывали бомбы по расчету времени, без точного опознавания цели. Это вынудило Баррата запретить данный способ бомбометания. Из докладов экипажей о вылетах термин «по расчету времени» исчез, но применение этого способа бомбометания продолжалось.

21 мая немецкие танковые части, двигаясь по правому берегу рек Эна и Сомма, подошли к Абвилю * и, повернув на север, стали наступать вдоль побережья Ла-Манша. Таким образом, союзные войска на севере Франции оказались полностью изолированными. Несомненно, создавшаяся обстановка требовала принятия решительных мер, чтобы закрыть брешь между двумя группами союзных армий. Или северная группировка союзных войск должна была пробиваться с боями на юг, или южная группировка — наступать на север, или, наконец, обе группировки — двигаться навстречу друг другу. 19 мая Военный кабинет принял следующее решение: английским экспедиционным войскам, входившим в состав северной группировки, наступать в южном направлении на Амьен, атаковать все встреченные на пути группировки противника и занять рубеж на левом фланге французской армии. Однако этот замысел, принятый на Дау-нинг-стрит**, теперь уже не мог изменить положения дел на фронте. Противник, стремительно продвигаясь вперед вдоль побережья к северу, занял Булонь и окружил Кале. 1-я французская армия, входившая в состав северной группировки, вместо того чтобы наступать на юг, стала отступать к северу, Слабо вооруженные французские армии, расположенные южнее рек Эна и Сомма, не предприняли никаких попыток атаковать противника, находившегося между двумя группировками союзных армий. 26 мая английские экспедиционные войска получили приказ немедленно отступать вместе с французскими и бельгийскими войсками к побережью Па-де-Кале ***. С этого момента надежды двухсоттысячной союзной армии и всей нации были сосредоточены на Дюнкерке.

•Авторы допускают неточность. Абвиль был занят немецкими войсками 20 мая, на побережье Ла-Манша они вышли 21 мая, расчленив стратегический фронт союзников, — Прим. ред.

** На Даунинг-стрит в Лондоне расположена резиденция премьер-министра Великобритании. — Прим. ред.

*** Бельгийская армия капитулировала 28 мая 1940 года. — Прим, ред.

В эти тревожные дни штаб английских ВВС пересмотрел один из основных принципов боевого использования истребительной авиации, считавшийся незыблемым в течение двадцати лет. Начиная с первой мировой войны командование английских ВВС считало, что истребительная авиация при проведении наступательных операций наземных войск должна применяться не для непосредственного сопровождения и прикрытия бомбардировщиков, а для «выметания» воздушного пространства от неприятельской авиации путем патрулирования истребителей в зонах действий нашей бомбардировочной авиации. Однако теперь, в условиях огромного численного превосходства авиации противника, такой принцип боевого использования истребительной авиации оказался совершенно непригодным. И когда в районе Дюнкерка возникла серьезная угроза уничтожения английских экспедиционных войск и средние бомбардировщики опять были вынуждены действовать преимущественно в дневное время, то во избежание больших потерь их, как правило, стали сопровождать истребители. Поскольку бомбардировочная авиация действовала теперь с английских аэродромов, а ее цели находились в радиусе действия самолетов Истребительного командования, истребители стали привлекаться для сопровождения бомбардировщиков.

Кроме непосредственного прикрытия и сопровождения бомбардировщиков, истребители продолжали патрулировать в районе боевых действий. Начиная с 22 мая истребители, базировавшиеся в Англии, совершали в среднем около 200 самолето-вылетов в день. «Сопротивление истребительной авиации противника, — как отмечалось в журнале боевых действий 19-го немецкого корпуса, — стало настолько сильным, что проведение воздушной разведки стало практически невозможным делом».

Тем временем давление противника в Северной Франции нарастало. Сюда прибыли основные силы немецких танковых войск, и скоро все ресурсы Истребительного командования английских ВВС стали использоваться в сражении, развернувшемся в Северной Франции. Питая надежду на наилучший исход событий на фронте, английское командование в то же время разрабатывало план на случай неудачного исхода боевых действий. Уже 19 мая военное министерство и Адмиралтейство приступили к рассмотрению «возможной, но маловероятной эвакуации крупных контингентов английских вооруженных сил с европейского континента в случае создания там опасной обстановки». Было решено, что в случае необходимости такая операция, получившая условное наименование операция «Динамо», будет проведена под руководством вице-адмирала Рамсея. Необходимые средства для проведения этой операции сосредоточивались в Дувре. В течение 23 и 24 мая был успешно эвакуирован гарнизон Булони. Героический гарнизон Кале также можно было спасти, если бы английское правительство не решило, что в величайших интересах союзных армий, сражавшихся в районе Дюнкерка, английские войска в Кале должны стоять насмерть. Проведение операции «Динамо» было начато в 18.57 26 мая.

Эвакуация союзных войск из Дюнкерка, осуществлявшаяся в период с 26 мая по 4 июня 1940 года, была проведена успешно не только благодаря искусству и преданности своему долгу, личного состава военно-морского и торгового флота Англии, но и благодаря огромным усилиям и активным действиям английских ВВС.

Как и во всех предыдущих операциях, в ходе эвакуации союзных войск из Дюнкерка участвовали все рода авиации английских ВВС. Основная тяжесть ложилась на истребительную авиацию, самолеты которой прикрывали береговой плацдарм в районе Дюнкерка и морские коммуникации. Не нужно забывать о том вкладе, который внесла наша разведывательная авиация, добывавшая необходимые сведения о дислокации противника и непрерывно следившая за его подводными лодками и торпедными катерами. Немалые усилия приложили наши бомбардировщики, наносившие удары по войскам и коммуникациям противника.

Боевыми действиями частей английских ВВС, обеспечивавших эвакуацию союзных войск из Дюнкерка, руководил командующий экспедиционными ВВС вице-маршал авиации Блаунт из тылового эшелона штаба в Хаукиндже. Штаб экспедиционных войск и военное министерство предъявляли большие запросы на оказание авиационной поддержки наземным войскам. В то же время они давали Блаунту самую незначительную информацию о положении своих войск и войск противника. При выполнении многочисленных боевых задач, за исключением воздушной разведки, Блаунт зависел целиком и полностью от всех боевых командований английских ВВС, выделявших по его просьбе необходимое количество самолетов для выполнения этих задач. К счастью, Портал, Даудинг и Боухилл отлично понимали всю серьезность создавшейся для союзных войск обстановки в Дюнкерке. У наших солдат и матросов, благополучно возвратившихся домой после всех испытаний и ужасов Дюнкерка, на устах был лишь один вопрос: «А где же были наши военно-воздушные силы?» Недовольство и критика наших военно-воздушных сил личным составом армии и флота приняли столь большие размеры, что вновь назначенный начальник Имперского генерального штаба Дилл в какой-то степени поддался таким настроениям и не указал командующим родами войск английских вооруженных сил, что военно-воздушные силы в ходе эвакуации наших войск из Дюнкерка действовали успешно. Недовольство действиями нашей авиации со стороны личного состава армии и флота было необоснованным, но тем не менее вполне понятным. Солдаты английских экспедиционных войск, естественно, не были в курсе всей оперативной и стратегической обстановки, сложившейся в Европе, и, несомненно, находились под впечатлением исключительно тяжелого морального и физического потрясения, вызванного тем фактом, что они оказались выброшенными из Франции всего лишь через три недели после начала кампании. Сознавая, что они хорошо дрались и ни в чем не уступали войскам противника, наши солдаты во всем винили малодушных французов и наши военно-воздушные силы. Солдаты не учитывали того факта, что немецкие ВВС были значительно сильнее наших ВВС и поэтому наземные войска неизбежно подвергались бомбардировкам со стороны неприятельской авиации.

Была еще одна причина, почему наши солдаты и матросы выражали недовольство действиями военно-воздушных сил. В 1940 году большинство личного состава не могло отличить в воздухе свои самолеты от самолетов противника. Подвергаясь частым налетам авиации противника, наши солдаты и матросы считали, что все самолеты, находящиеся в воздухе, являются немецкими. Особенно плохо разбирались в этом моряки. Артиллерийские расчеты кораблей открывали огонь по самолетам, часто даже не установив их принадлежности. В этой связи стоит упомянуть, что даже в 1944 году, спустя четыре года после событий в Дюнкерке, когда немецкие самолеты очень редко осмеливались появляться в воздухе и когда сотни наших самолетов с крупными опознавательными полосами черного и белого цвета, нанесенными на фюзеляж и плоскости, летели к побережью Нормандии во время высадки союзных войск, часто наши корабли открывали по ним зенитный огонь.

Значительно труднее понять недовольство боевыми действиями военно-воздушных сил со стороны некоторых высокоответственных лиц, и в частности адмирала Рамсея, руководившего эвакуацией войск из Дюнкерка. В своих донесениях Адмиралтейству Рамсей указывал, что английские ВВС в ходе эвакуации часто действовали не там, где это было необходимо, или не в то время, или же выделяли недостаточное количество сил для борьбы с авиацией противника.

Отрицая подобные заявления, командование английских ВВС указывало, что наша истребительная авиация добилась больших успехов в борьбе с бомбардировочной авиацией противника в ходе эвакуации союзных войск из Дюнкерка. Высокую оценку нашей авиации при проведении операции «Динамо» дал премьер-министр Великобритании. Кроме прикрытия войск с воздуха в районе Дюнкерка, значительное количество вылетов истребителей было произведено для сопровождения бомбардировщиков. Около 30 самолето-вылетов в день производилось в целях ведения воздушной разведки. Большие усилия английские ВВС прилагали для оказания непосредственной и косвенной поддержки войскам в период их эвакуации из Дюнкерка. Ежедневно выделялось не менее 50 бомбардировщиков «Бленхейм» для действий по немецким войскам, наступавшим на Дюнкерк. Такое же количество тяжелых бомбардировщиков из состава Бомбардировочного командования выделялось каждую ночь для действий по коммуникациям, ведущим в район Дюнкерка, и значительно большее количество бомбардировщиков направлялось для нанесения ударов по тыловым коммуникациям противника.

Во время эвакуации союзных войск из Дюнкерка численное превосходство в истребителях почти все время было на стороне противника. Вице-маршал авиации Парк, командир 11-й истребительной авиагруппы, на которую была возложена задача по прикрытию наших войск с воздуха, имел в своем распоряжении в среднем около 200 исправных самолетов. С таким количеством самолетов он должен был расстроить силы и сорвать планы немецкой авиации, значительно превосходившей по численности наши военно-воздушные силы. А ведь именно немецким ВВС, а не немецкой армии Гитлер поставил задачу сорвать эвакуацию союзных войск из Дюнкерка. Недостаток сил был, однако, не единственным затруднением в боевой работе наших истребителей. Район, выделенный для прикрытия, находился на удалении 85—100 километров от наших ближайших аэродромов. Действуя вне радиуса действия средств противовоздушной обороны, расположенных в метрополии, и не получая достаточной информации о противнике, наши истребители были вынуждены применять метод непрерывного патрулирования в воздухе, характеризующийся большим расходом сил.

Вечер 26 мая, когда началась эвакуация, прошел спокойно. Однако на следующий день наземные войска и авиация противника развили исключительно высокую активность и нанесли нам большой ущерб, грозивший сорвать всю операцию по эвакуации. Рано утром французские войска, находившиеся западнее Дюнкерка, под натиском противника были вынуждены отойти на рубеж, расположенный всего в 8 километрах от Дюнкерка. Вследствие того что город и подходы с моря в порт оказались теперь под обстрелом немецкой артиллерии, наши корабли вынуждены были подходить к Дюнкерку окружным, более длинным путем с востока, в связи с чем соответственно сократилось количество рейсов, которые могли сделать эти корабли. Теперь немецкое командование сосредоточило основной удар своей авиации и артиллерии по городу и порту, в результате чего английские войска пришлось вывести из города, а эвакуацию было приказано проводить только с побережья.

Конечно, английские ВВС не могли воспрепятствовать разрушению Дюнкерка, поскольку превосходство в силах и инициатива были на стороне немцев. Кроме того, задача английских истребителей была осложнена требованиями военного министерства организовать воздушное прикрытие и сбрасывать предметы снабжения героическим защитникам Кале, так как тогда еще не знали, что гарнизон Кале капитулировал накануне вечером. Адмиралтейство тем временем требовало от военно-воздушных сил организации непрерывного прикрытия Дюнкерка в течение всего светлого времени. Имея в своем распоряжении только 16 истребительных эскадрилий, Парк мог добиться непрерывности прикрытия только за счет уменьшения наряда самолетов. Даже когда он узнал о капитуляции Кале, он все равно не мог одновременно высылать для непрерывного прикрытия Дюнкерка более одной истребительной эскадрильи. Поэтому 27 мая, несмотря на то что наши истребители непрерывно находились над Дюнкерком, в воздухе было больше немецких истребителей.

Следующий день принес надежды на более успешное продолжение эвакуации. Эти надежды появились благодаря ухудшившейся погоде и завесе черного дыма от горевших нефтехранилищ, затянувшей весь город. Наибольшая угроза для операции в этот день заключалась не в налетах немецкой авиации, а в беспорядках, царивших на побережье, где производилась эвакуация. Военные корабли и транспорты не могли подойти к берегу, а небольших судов, на которых производилась переброска войск с побережья на корабли, было слишком мало. Хотя район, подлежащий прикрытию с воздуха, теперь несколько сократился, командование не могло еще выделять для непрерывного патрулирования в воздухе более двух истребительных эскадрилий. Утром 28 мая немецкая авиация произвела на район Дюнкерка несколько массированных налетов. Во второй половине дня погода окончательно испортилась, и немецкие самолеты больше не появлялись. Несмотря на то что в этот день было потоплено шесть наших кораблей, эвакуация проводилась несколько организованнее.

Начиная с 29 мая над районом Дюнкерка в течение одиннадцати часов светлого времени в воздухе одновременно находилось до четырех наших истребительных эскадрилий, а в течение остальных шести часов светлого времени несколько патрульных самолетов из состава Берегового командования. Во второй половине дня немецкая авиация произвела пять массированных налетов на наши корабли. Нашим истребителям удалось отразить три налета авиации противника; в двух случаях немецкие самолеты произвели налеты в тот момент, когда в воздухе не было истребителей. Ущерб, причиненный бомбардировкой, опять был весьма значительным. Были потоплены восемь кораблей, порт вновь оказался блокированным. Что касается войск, находившихся на побережье, то в этот день они понесли небольшие потери, так как были хорошо прикрыты своей авиацией.

Решающим фактором, способствовавшим успешной эвакуации в течение 30 мая, несомненно, была погода. Из перехваченных радиограмм противника нам было известно, что 300 немецких бомбардировщиков и значительное количество истребителей находились в готовности для налета на наши корабли в районе Дюнкерка. Сплошная низкая облачность, стоявшая в течение первой половины дня, сорвала этот массированный налет немецкой авиации. Во второй половине дня погода несколько улучшилась, но небольшие по силе периодические налеты немецкой авиации лишь незначительно помешали эвакуации. Ускорить эвакуацию в этот день помогло прибытие небольших судов и лодок, предназначенных для переброски войск с побережья на корабли.

31 мая стояла безоблачная погода, и самолеты противника произвели несколько мощных налетов на наши корабли, но почти все атаки вражеской авиации были отбиты нашими истребителями. В этот день был потоплен только один корабль. Эвакуация шла успешно, но для завершения ее требовалось еще несколько дней, так как было принято дополнительное решение об эвакуации французских войск.

Утром 1 июня в условиях хорошей погоды около 40 немецких бомбардировщиков «Юнкерс-87» произвели налет на наши корабли. В этот момент патрулировавшие истребители, израсходовав горючее, взяли курс на свой аэродром, а сменившая их группа истребителей еще не появилась над Дюнкерком. Вскоре другая группа немецких бомбардировщиков произвела повторный налет на наши корабли, опять используя тот момент, когда происходила смена наших истребителей. Во время этих двух налетов немецкая авиация потопила 10 кораблей, в том числе три эскадренных миноносца, и нанесла серьезные повреждения еще нескольким кораблям. Теперь артиллерия противника могла обстреливать все подходы с моря к Дюнкерку, и вице-адмирал Рамсей приказал проводить эвакуацию только в ночное время. С одной стороны, это решение отодвигало срок окончания эвакуации, но с другой — давало возможность сосредоточить большие силы нашей истребительной авиации над районом эвакуации в течение двух наиболее критических периодов суток: во время вечерних сумерек и на рассвете, когда корабли прибывали и уходили из Дюнкерка. Около 8 часов утра, когда корабли с войсками уже отошли от Дюнкерка, появилось приблизительно 120 немецких самолетов. Наши истребители вступили с ними в бой и, несмотря на численное превосходство противника, нанесли ему большие потери. В этот день мы не потеряли ни одного корабля, и к полуночи все английские войска были эвакуированы из Дюнкерка. В течение последующих двух ночей продолжалась эвакуация французских войск. Утром 4 июня в районе Дюнкерка оставалось 20000—30000 человек, однако французские войска не имели боеприпасов, противник же на всем фронте подходил к морю и угрожал захватить Дюнкерк. Отправив утренние конвои, французское командование признало дальнейшее сопротивление бесполезным, и во второй половине дня 4 июня операция «Динамо» была прекращена.

Некоторые современные историки отрицают активное участие английских ВВС в ходе эвакуации союзных войск из Дюнкерка. Однако следует признать, что в этой операции наша авиация действовала исключительно активно. Об этом можно судить хотя бы по тому факту, что за девять дней эвакуации английские бомбардировщики произвели 651 самолето-вылет, разведчики 171 и истребители 2739 самолето-вылетов, непосредственно связанных с эвакуацией из Дюнкерка, не говоря уже о боевых вылетах, которые они совершили в эти дни, выполняя другие задачи.

26 мая 1940 года около 340000 англичан и французов, сосредоточенных в районе Дюнкерка, почти не имели никаких шансов на спасение, но благодаря колоссальному напряжению и смелости английских моряков и летчиков они были спасены *.

•Авторы допускают неточность. Из Дюнкерка были эвакуированы войска численностью 239500 человек, остальные 98500 человек эвакуированы с других участков побережья. По официальным данным, англичане оставили в Дюнкерке 2400 орудий, 700 танков, 130000 автомашин. При этом немцы потопили 226 английских и 17 французских кораблей и судов. — Прим. ред.

После эвакуации союзных войск из Дюнкерка началась битва за Францию. Хотя едва ли слово «битва» соответствует действительности. Если в начале кампании 134 союзные дивизии не могли остановить противника, то оставшиеся 63 дивизии едва ли смогли добиться успеха. В период короткой передышки, наступившей после сражения у Дюнкерка, немцы произвели перегруппировку сил для дальнейшего наступления в южном направлении. Французское командование в спешном порядке отвело в тыл все части с линии Мажино. Цель этого маневра заключалась не только в том, чтобы сдержать противника на рубеже, проходящем вдоль рек Эна и Сомма, но и в том, чтобы создать, правда с некоторым опозданием, крупную ударную группировку. Однако несмотря на это, французские войска, расположенные на рубеже рек Эна и Сомма, не представляли для противника серьезной преграды из-за малочисленности и большой рассредоточенности по фронту.

Поэтому, когда 5 июня немцы начали новое наступление, они без особого труда прорвали линию обороны французов не всех участках фронта. К вечеру 5 июня правый фланг немецких войск находился на реке Сомма, а на левом фланге к 7 июня немцы форсировали реку Эна. 10 июня немецкие войска форсировали реки Марна и Сена. 11 июня во Французских Альпах появились итальянские войска*. 14 июня немецкие части, форсировавшие Марну, повернули на восток с целью овладеть линией Мажино с тыла. 15 июня немцы прорвали с фронта линию Мажино, разъединив французские армии, в результате чего организованное сопротивление французов фактически прекратилось.

•Италия объявила войну Англии и Франции 10 нюня 1940 года. — Прим. ред.

После эвакуации английских войск из Дюнкерка английские тяжелые бомбардировщики возобновили налеты на нефтеперерабатывающие заводы Германии. С 8 июня основные усилия тяжелобомбардировочной авиации были снова сосредоточены по коммуникациям противника в Северной Франции. Средние бомбардировщики «Бленхейм» продолжали наносить удары по немецким войскам, особенно по группировке, продвигающейся к реке Сена; бомбардировщики «Бэттл» из состава английских передовых ударных ВВС днем действовали по наступающим войскам, а ночью по коммуникациям противника. Самолеты Истребительного командования в течение нескольких дней прикрывали английские войска, оставшиеся на побережье Франции, включая 51-ю дивизию, стойко сражавшуюся у Сен-Валери. Одновременно прикрывалась с воздуха эвакуация английских войск из Гавра.

В эти тяжелые дни английские ВВС прилагали все усилия, чтобы предотвратить надвигавшуюся на Францию катастрофу. Только в одной просьбе французского командования Военный кабинет вынужден был отказать — направить во Францию дополнительное количество английских истребителей. За три с половиной недели, с 10 мая и по последний день эвакуации союзных войск из Дюнкерка, мы потеряли 432 истребителя «Харрикейн» и «Спитфайр». Несомненно, столь быстрое уменьшение численности самолетного парка нашей истребительной авиации не могло дальше продолжаться. Наши истребители еще могли проводить боевые полеты над Францией; что же касается перебазирования истребительных эскадрилий во Францию, то об этом не могло быть и речи.

13 июня находившийся во Франции Черчилль узнал, что генерал Вейган добивается заключения перемирия с немцами и что даже Рейно, который в свое время заверял, что никогда не пойдет на этот шаг, собирался начать сепаратные переговоры с Гитлером. 16 июня на пост премьер-министра был назначен Петен, который сразу же начал вести с немцами переговоры о капитуляции Франции.

В этих условиях ничего другого не оставалось, как перебазировать наши самолеты во Франции к западному побережью на аэродромы в районах Анже, Сомюра, Ренна и Нанта. Эти аэродромы были сильно перегружены, так как по мере продвижения противника все дальше на запад Франции в распоряжении французских ВВС осталось лишь небольшое количество аэродромов. Базирование на таких аэродромах было связано с постоянной угрозой уничтожения самолетов на земле. Учитывая, что наши бомбардировщики могли теперь с одинаковым успехом действовать и с аэродромов метрополии, Баррат 15 июня отдал приказ о перебазировании подчиненных ему бомбардировочных эскадрилий в Англию. Во второй половине дня уцелевшие бомбардировщики «Бэттл» приземлились на английском аэродроме Абингдон.

Несмотря на недостаточно плотное прикрытие с воздуха, эвакуация английских войск в целом прошла успешно. Немецкая авиация днем производила бомбардировочные налеты, а ночью занималась постановкой мин. 17 июня самолеты противника потопили судно «Ланкастрия», находившееся на внешнем рейде Сен-Назера. На борту судна находилось 5000 английских солдат и офицеров.

К полудню 18 июня эвакуация английских войск была полностью завершена, и истребители, большинство из которых накануне сделали по шести самолето-вылетов, также перебазировались в Англию.

Боевые действия английских ВВС не смогли оказать существенное влияние на ход немецкого наступления во Франции. Лучших результатов английская авиация добилась под Дюнкерком, где крупные силы самолетов были сосредоточены в ограниченном районе. В первые дни кампании наши бомбардировщики «Бэттл» и «Бленхейм» несколько замедлили темпы продвижения наземных войск противника, но это было достигнуто ценой больших потерь. Бомбардировщики «Веллингтон», «Хэмпден» и «Уитли», действовавшие ночью, не достигли успеха из-за неправильного боевого использования тяжелобомбардировочной авиации. Эти самолеты совершали лишь беспокоящие налеты и не могли сдержать продвижение немцев. Ценная информация была получена от разведывательных самолетов, особенно от высотных разведчиков «Спитфайр»*. Эффективнее всех действовала наша истребительная авиация. Всего в этой кампании противник потерял 1284 самолета. Какое количество сбитых немецких самолетов приходится на долю английских ВВС и сколько приходится на долю ВВС и ПВО наших союзников, выяснить не удалось. Однако несомненно, что значительное количество немецких самолетов было сбито самолетами английских ВВС и особенно истребителями экспедиционных ВВС.

•Для ведения разведки с высот 10000—12000 метров англичане с 1940 года использовали самолеты «Спитфайр», на которых устанавливались длиннофокусные фотоаппараты, а все вооружение было снято, — Прим. ред.

Количество английских самолетов, участвовавших в первом большом сражении в Европе, было незначительным по сравнению с тем количеством нашей авиации, которая позднее наносила удары по противнику в Африке, Италии, Франции, Германии — везде, где бы он ни появлялся.

В этой кампании мы не допустили грубых ошибок в вопросах боевого применения наших ВВС, вернее, если такие ошибки и были, мы сразу же их исправляли. Например, через несколько дней после начала войны мы запретили бомбардировщикам «Бэттл» проведение атак с малой высоты, так как они несли большие потери, а полеты бомбардировщиков «Бленхейм» стали проводиться под прикрытием значительного числа истребителей. Своевременно были устранены недостатки в организационной структуре наших ВВС. Мы поступили совершенно правильно, используя нашу основную стратегическую ударную силу — тяжелобомбардировочную авиацию только в ночных полетах, благодаря чему ее потери были весьма незначительными — не более двух процентов от общего количества самолето-вылетов. Несмотря на настойчивые требования наших союзников перебросить дополнительное количество истребительных эскадрилий на европейский континент, нам удалось удержать в метрополии основные силы Истребительного командования, которому приходилось выполнять исключительно сложные задачи.

За май и июнь 1940 года английские ВВС потеряли 959 самолетов, в том числе 477 истребителей. Английские передовые ударные ВВС во Франции потеряли 229 самолетов, английские экспедиционные ВВС — 279, Истребительное командование — 219, Бомбардировочное командование—166 и Береговое командование — 66 самолетов. Однако, несмотря на огромные жертвы и героизм экипажей английских ВВС, нам не удалось предотвратить катастрофу во Франции. И все же жертвы и усилия были не напрасными. Наши ВВС причинили противнику тяжелый урон, обеспечили успешную эвакуацию английских экспедиционных сил из Европы и, пройдя суровую школу в многочисленных боях, накопили большой боевой опыт. Английские ВВС успешно выдержали первое боевое испытание и вышли из него достаточно сильными для того, чтобы бороться и победить в решающем сражении войны.