Глава одиннадцатая

Однажды в ясную, лунную ночь Абдушахиль, как обычно, полулежал у могилы, уйдя в свои сладостные воспоминания и мечты, как вдруг поблизости послышался шорох. Абдушахиль обернулся, из уст его вырвался крик, он вскочил, отшатнулся и, отступив на несколько шагов, невольно сжал рукою кинжал… но тут же замер и словно онемел: перед ним стояла та, которую он так горестно оплакивал.

— Прочь! Прочь от меня, злой дух! Да проклянет тебя Магомет!

— Не бойся, я та, по ком ты так горюешь и плачешь! — тихо ответила девушка.

— Ты дух, вернувшийся с того света, чтоб даровать мне утешение и радость?

— Да, я пришла к тебе и ради тебя, но я не дух, а живой человек во плоти, верящий в твою любовь и любящий тебя.

— Как, ты ожила?

— Я не умирала.

— А это? — Абдушахиль с удивлением указал на могилу.

— Ты ошибся: это сестра моя, несчастная Пирмтвариса, мы с нею близнецы; а меня зовут Пиримзиса.

— Да будет благословенна твоя воля, господи! — вскричал Абдушахиль и взял девушку за руки. — Скажи, скажи мне, это сон или явь? Объясни, как все это случилось, не то я сойду с ума!

Абдушахиль едва держался на ногах от волнения и невольно опустился на землю. Девушка, подсев к нему, ласково заговорила:

— Ты видишь, я совсем не стесняюсь тебя, потому что мы с тобой — как брат и сестра. Помнишь, ты именно здесь, на этом самом месте, приводил меня в чувство и потом назвался братом; знаю, знаю, слово доблестного воина вовеки нерушимо. Любовь к тебе запала мне в душу с того самого дня, но она безнадежна и безысходна — мы с тобою разной веры, нам никогда не соединиться. Поэтому я заглушила то чувство, покорилась судьбе и люблю тебя только сестринской любовью.

Перс с изумлением слушал ее и, наконец, спросил дрожащим от волнения голосом:

— Сестра моя, но сладостнее, чем сестра! Скажи, как ты спаслась? И кто тебя привел сюда?

— После того как разорили монастырь, воины отобрали нескольких девушек, в том числе и меня, чтобы увести их в плен, но я воспользовалась общим смятением и, ускользнув, спряталась тут неподалеку — забралась в пустое квеври. Когда они подожгли монастырь и уехали, я вылезла из квеври и долго скрывалась в лесных зарослях, — оттуда я видела, как ты оплакивал мою несчастную сестру и как ты ее похоронил; я понимала, что ты ошибся, приняв ее за меня, и сердце мое переполнилось любовью, С тех пор я живу здесь, в пещере, и часто украдкой слежу за тобой. Сегодня не выдержало сердце, и я решила показаться. Сейчас я больше ничего не скажу. Если хочешь знать всю правду, пойдем вместе в мое убежище, но лишь с одним условием: не удивляйся ничему, что бы ты ни увидел, и ни в коем случае не берись за оружие. Доверишься ли ты мне?

— Пойду за тобою хоть в ад.

— Поклянись!

— Клянусь Магометом!

— Магометом, в которого мы не верим?

— Хорошо… Клянусь вашим Христом!

— А что он тебе? Нет! Поклянись лучше словом доблестного воина.

— Клянусь! Клянусь к тому же своей необыкновенной любовью, которую не в силах выразить!

— Теперь я верю! — сказала девушка, протянула Абдушахилю руку, и так, взявшись за руки, они углубились в дремучий лес.