"Мир не без добрых драконов" - читать интересную книгу автора (Гетманчук Людмила)

Глава 7 Особенности инопланетной кулинарии

Морепродуктов я тот вечер наелся на всю оставшуюся жизнь, причем ни на вид, ни на вкус не узнал ни одной рыбы. А может это и не рыба была вовсе? Зато отец наслаждался жизнью — ему, чем экзотичнее, тем интереснее. Даже самое противное на вид он всегда тщательно пережевывает, пытаясь понять — а что в данной еде такого, что ее считают деликатесом? Иногда, глядя на него, я думаю, что в процессе ознакомления с очередным шедевром кулинарии, он успевает сделать химический и спектральный анализ продукта, и проследить, с какой скоростью составляющие его белки, жиры и углеводы усваиваются в его организме. Чтобы не испортить себе аппетит, на папу лучше не смотреть. Как оказалось, на Серона тоже…

Наблюдая, как брат и его жена режут на мелкие кусочки нечто похожее на рыбьи кишки, и с наслаждением это… хм… поглощают, я с трудом справился с желанием покинуть столовую и подавил в зародыше мечту о свиной отбивной. Или жареной курице…. Да я и на сосиску согласен!

Чтобы окончательно не опозорится перед невесткой — на брата мне плевать, он переживет — я украсил свою тарелку несколькими листиками морской капусты — продукт, в котором я более ни менее уверен — и…. Вот оно счастье! Нашел соленую селедку — и обрадовался ей, как родной. Ноздреватый хлеб с добавлением орешков — я себя убедил в том, что это именно орешки, а не, скажем, глаза морских коньков, дополнил натюрморт на моей тарелке, а чтобы родственники ничего не заподозрили, я принялся их развлекать рассказами о нашей жизни. Недавнее покушение на Диму вызвала бурю возмущения у Уны. Воинственная русалка так треснула кулаком по столу, что посуда подпрыгнула, и Серону пришлось наводить порядок.

После ужина, захватив с собой бутылку вина, брат проводил нас в свой кабинет здесь же, на втором этаже, рядом со столовой. Эська сбежала еще раньше — с трудом выдержав полчаса в нашем обществе, она рванула из-за стола, как стрела, сбежала по лестнице и исчезла в воде, уже там превратившись в русалку. Короткая вспышка — и, на прощание, махнув нам хвостом, Эська уплыла на глубину.

Уже стемнело, и Трон — один из двух спутников планеты, неправильной формы красноватый блин, действительно чем-то похожий на стул, висел низко над горизонтом. С этой стороны дворца не было стены, и прямо под окном на лунной дорожке резвились русалы. Звонкие голоса рыбохвостых привлекли внимание Серона. Прислушавшись, он подошел к окну, снял защитный экран, заменяющий стекло, и заорал:

— Эська! Немедленно домой!

— Ну, пап, ну еще немного…

— Если через полчаса тебя не будет в спальне — завтра просидишь там целый день!

— Пап, ну еще часик!

— Ладно, но я не шучу — через час я выловлю тебя сам.

Мы с отцом негромко рассмеялись.

— Учись, Ри! Воспитательный процесс в действии!

Серон покачал головой:

— С мальчиками было легче.

— Ну не скажи. Когда Рон удрал в Левонию, я его два месяца искал. Думал, с ума сойду.

— И что ты ему сделал, когда нашел, — поинтересовался брат.

— Я был так счастлив, что он нашелся, что о наказании просто забыл.

Отец кивнул, соглашаясь:

— Главное — не перегнуть палку.

Серон скептически улыбнулся:

— Это очень поучительно, но мы собрались поговорить о другом. Присаживайтесь!

С трудом оторвавшись от созерцания великолепного вида за окном, я последовал за братом. Мы расположились в удобных креслах, обтянутых темно-синей кожей.

— Тоже рыбка? — спросил я, проведя рукой по бархатистой обивке.

— Ну да! Очень прочный материал, и после выделки ему цены нет.

Отец плеснул нам в непрозрачные бокалы немного мутной сиреневатой жидкости, я понюхал ее — аромат странный, но, к счастью, тухлой рыбой не пахло. На вкус местное вино оказалось похоже на миндальный ликер. Я вопросительно посмотрел на Серона.

— Не спрашивай, тебе лучше не знать, из чего это сделано.

Я скривился, но по улыбке старшего брата понял, что меня разыграли.

— Итак, к делу, — уже серьезно продолжил говорить Серон. — Как вы знаете, пять тысяч лет планета Альвира находилась на карантине. Сняли его совсем недавно — девятьсот пятьдесят лет назад. Совет решил включить ее в каталог пригодных к разработке миров. На Альвиру отправилась комиссия, в состав которой входил и я. Нам удалось без проблем снять защитный экран и с орбиты провести необходимые замеры. Радиация была в норме, следов разумной деятельности обнаружено не было. А вот когда мы сравнили результаты наших исследований с теми, которые были сняты сразу после катастрофы, начались сюрпризы. Они совпали практически полностью. Такое впечатление, что планета выпала из нашего временного континуума и замерла на пять тысяч лет. Попытка проникнуть через атмосферу провалилась. Мы наткнулись на преграду неизвестной природы. Было решено оставить планету еще на некоторое время, и мы покинули систему, оставив на орбите несколько алонафтов.

— А это что?

— Алонафт — это наша разработка, полуразумный спутник, предназначенный для записи и обработки данных.

— Понятно.

Серон сделал глоток ликера и продолжил:

— Долгое время ничего не происходило, и только в прошлом месяце алонафт зафиксировал исчезновение экрана вокруг планеты. Прежде, чем отправить еще одну экспедицию, совет решил обратиться к тебе, как к свидетелю катастрофы. Отец, нам поможет любая мелочь, которую ты вспомнишь.

Некоторое время отец молчал, полностью погрузившись в воспоминания. Я прислушался к шуму за окном, и мне показалось, что среди мужских и женских голосов я выделил смех любимой племянницы.

— Мне тогда пришел зов, — начал свой рассказ отец, сосредоточившись на созерцании бокала в его руке.

— Ты встретился с Альвиром? — спросил я.

— Нет, я не успел, и до сих пор не могу себе этого простить. Но я видел взрыв и взбесившийся океан. Времени у меня практически не было. Я успел затормозить взрывную волну и проколоть пространство, чтобы спасти живущих в столице эльфов. Конечно, всем уйти не удалось, но большую часть я смог отправить на Динир. Помню ощущение тяжести — мне пришлось потратить вдвое больше энергии, она словно таяла под воздействием сил неизвестной мне природы. Уже потом я понял, что во время взрыва поменялась полярность силы. Вот поэтому, Ри, ее и закрыли на карантин, — обратился он ко мне. — Кстати, эльфы в моем мире являются единственными, насколько мне известно, носителями этого вида энергии. Так что могу вам предоставить несколько экземпляров для изучения. Есть у меня один красавец…. Я его с радостью вам отдам.

— Пап, это ты про советника? — усмехнулся я.

— Гениальный ученый, вот только слегка антисоциальный. Но ему удалось открыть способ поменять полярность магии у дракона. Причем, он это проделал дважды. Я предоставлю совету и его, и сделанные мной слепки его памяти. Так что есть надежда, что мы разберемся с проблемой. Но на Альвиру лететь необходимо в любом случае. Если есть надежда спасти Альвира — мы это сделаем.

— А почему ты считаешь, что он пропал, а не погиб? — поинтересовался я и допил остатки вина.

Вместо отца мне ответил Серон:

— Малыш, ты себе хоть приблизительно представляешь то количество энергии, которое выделяется в момент гибели одного из нас? На месте системы уже полыхала бы сверхновая.

— За малыша ты мне потом ответишь, а мысль я понял, — я сделал обиженное лицо.

— А как мне тебя называть, если я в двенадцать раз тебя старше.

— Старше — не значит умнее.

— Ну конечно, я дурак, а ты — умный!

Первым не выдержал папа — дал Серону легкий подзатыльник, после которого брат сделал обиженное лицо.

— Если ты умней, докажи это, перестав спорить!

Обожаю его доставать! Моя довольная улыбка не осталась незамеченной.

— Я с тобой потом поговорю, без свидетелей, братец. А пока вернемся к нашим проблемам.

Он сразу стал серьезным. Таким братом можно только гордиться, несмотря на мою дурную привычку подкалывать, я очень уважаю Серона. Не зря его считают наиболее вероятным кандидатом на пост главы Совета.

— Я думаю, мы можем отправляться послезавтра. Я поставлю в известность контролеров, они будут нас ждать на орбите. Алонафт — довольно большая станция, и вполне может служить наблюдательным пунктом. А на завтра Уна запланировала для вас подводную экскурсию. Ри, — вредный братец осмотрел на меня с головы до ног. — Знаешь, а ты будешь неплохо выглядеть с хвостом…. Я тебе помогу обратиться.

И, оставив меня сидеть с открытым ртом, Сероний подошел к окну.

— Эська! Ты все еще здесь!

Русалы стихли, от компании отделилась одна и, обижено виляя хвостом, лениво поплыла к невидимым сверху воротам. Серон вытянул вперед руку. Повинуясь его воле, Эська взмыла в воздух. С волос и мокрой красной тряпочки, в которую превратилось ее парео, текла вода, а сама она беспомощно извивалась всем русалочьим телом.

— Папка! Я же тебя просила так не делать! — заорала девица, яростно сверкая глазами.

Не затруднив себя ответом, Серон перенес мокрую дочь через подоконник и усадил на свободное кресло.

— Дедушка, дядя Ри, ну скажите ему — она грозно направила указательный палец на своего отца. — Что он подрывает мой авторитет!

— А мой авторитет ты не подрываешь! Ты подумала о том, что твои друзья — мои подданные, между прочим — подумают обо мне! — взорвался Серон. Он старался говорить спокойно, но его голос становился все тише, и в нем звучала злость пополам с обидой.

— Что они могут о тебе подумать! — не унималась русалка.

— Что ароконт Сероний не может справиться с собственной дочерью и идет у нее на поводу! Что их правитель — мягкотелый, слабый и недостойный….

Эська опустила голову:

— Пап, они тебя любят.

— А ты?

— И я….

— Тогда приведи себя в порядок, Эсилавира, и ступай в свою комнату. Этот разговор мы закончим завтра.

Эська тут же расслабилась, озорные глаза сверкнули из-под мокрой челки в мою сторону, и я невольно улыбнулся и подмигнул. Еле заметная улыбка мне в ответ и голубая вспышка на миг спрятала ее фигурку от наших глаз.

Избавившись от хвоста, племянница подошла к деду и поцеловала:

— Спокойной ночи, дедушка!

— Спокойной ночи, красавица.

— Сладких снов, — добавил я, когда она подошла ко мне.

Серон на минуту вышел следом за ней и, вернувшись, не стал присаживаться к столу, а, провожаемый нашими взглядами, прошел в угол кабинета и достал из шкафа еще одну бутылку. Так, кажется, братишке срочно требуется успокоительное!

— Ну что с ней делать! — пожаловался Серон, не рассчитывая на ответ. Мы одновременно пожали плечами, наблюдая, как на столе появляются три крохотных стаканчика, которые он до краев наполнил прозрачной, как слеза, жидкостью со сладковатым запахом. Не успел брат поставить бутылку на стол, как в дверь постучали и рослый слуга водрузил на стол поднос с едой.

— А это что? — полюбопытствовал отец, пригубил напиток и сморщился. Я пока рисковать не стал.

— Это водка. Ее — только с закуской, — объяснил Серон и ловко поставил перед нами тарелки. Я обрадовался — среди закусок нашлась такая родная селедка.

— Ну что, за удачу! — Серон сказал тост и показал, как нужно пить данный напиток. Оказалось — залпом!

Утро постучалось в мою дверь рукой Эськи.

— Дядя Ри! Ты обещал посмотреть мой аквариум.

Скрип входной двери подстегнул меня не хуже плетки. Я успел натянуть штаны и даже завязать узел за секунду до того, как детская непосредственность в лице моей любимой племянницы распахнула дверь в спальню. Но у меня была хорошая школа, Алинка еще и не такое вытворяла.

Доедая на ходу бутерброд с икрой — есть спокойно, когда у тебя над душой стоит, приплясывая от нетерпения, девица пятнадцати лет от роду — невозможно. Но я успел съесть булочку со странного вкуса изюмом, и выпить стакан непонятно чего с пузырьками и запахом скошенной травы до того, как Эська начала ныть:

— Ну, долго ты еще? Давай быстрей!

Пришлось хватать, что было под рукой, и бежать следом за длинноногой племянницей.

— Дядя Ри, а ты можешь меня покатать? Как в детстве. Сколько мне было, когда мы к вам прилетали? Двенадцать?

Я проглотил последний кусок и скептически улыбнулся:

— Эська, я тебя, конечно, покатаю, но только в том случае, если ты меня убедишь, что тебе это нужно не для поднятия твоего авторитета.

Идущая рядом со мной девочка споткнулась и схватила меня за руку, чтобы не упасть. Прямо на моих глазах, сквозь нежный золотистый загар на девичьих щеках проявился румянец. Я угадал.

— Дядя Ри! Ну, ты же видел вчера — папа все время меня унижает. Надо мной уже все подруги смеются и называют «папина рыбка». — Она смешно перекривляла кого-то из русалок. Я невольно улыбнулся. — Знаешь, как обидно!

Я положил руку ей на плечо и спокойно сказал:

— Эська, его вины в этом нет.

— Как это нет! Он мне все запрещает, не пускает меня на ночные гралды и Эвара послал служить в наземный гарнизон! А там воды нет, и одни преступники живут. Ну, не преступники, а наказанные. Но все равно! Представляешь, каково русалам без воды! Это я могу оставаться человеком бесконечно долго, а они через год начинают сходить с ума!

Эська махнула рукой и побежала вперед. Я ее догнал и придержал за плечи. Попытка вырваться из моих рук не увенчалась успехом — я держал крепко. Развернул лицом к себе и спросил:

— Тот русал, про которого ты говорила — твой молодой человек? — Она кивнула и размазала по щекам слезы.

Теперь понятно, почему они не могут найти общий язык. Опять любовь, везде — любовь! Я сам впервые влюбился в тринадцать лет и страдал безумно — она была старше и не обращала никакого внимания на мои мучения. Теперь смешно вспоминать, а тогда….

Эська потащила меня дальше. Пол коридора превратился в пологий спуск и плавно ушел под воду, хорошо, что вода покрывала плиты только по щиколотку, не нужно плыть. Мы вошли в длинное светлое помещение, противоположную от входа стену заменял экран, за которым сразу, без перехода начиналось море. С двух сторон стояли, собственно, аквариумы, в которых, в зарослях водорослей плавали морские обитатели. В основном, диковинные рыбы, хотя — вот ту зверюшку с клыками, как у собаки, и тремя парами ласт по бокам я бы рыбкой не назвал. Но больше всего мне понравились мелкие русалки — размером в локоть разноцветные фигурки, миниатюрные копии настоящих, водили хоровод в самом большом резервуаре. Я остановился и спросил:

— А они разумные?

— Не совсем. Мы их нашли на мелководье возле острова Лаздырь, на западе от нас. Они выбросились на берег, спасаясь от курки — это хищник-шестилап. Ты его уже видел. Начинался отлив, и мелкие могли погибнуть. Они без воды не могут вообще — у них жабры и ни капли магии. Папа их проверил, назвал случайной мутацией и отдал мне. Они не говорят, а только булькают.

На нас обитатели резервуара не обращали никакого внимания, но когда Эська зачерпнула сачком десяток золотых рыбок и выпустила к мелким, они кинулись их ловить и сразу стали разрывать на части. Мне стало неприятно смотреть на эту пародию на разумных, и я пошел дальше. У стены я заметил каменную скамейку. Эська вытряхнула последнюю рыбешку из сачка и последовала за мной.

— Хочешь, я сниму экран? Обычно я его только на ночь ставлю.

— Сними, — кивнул я, с удовольствием вынимая ноги из воды и усаживаясь в позе лотоса. Море, серебреным блюдом простирающееся до самого горизонта, зачаровало меня. Я похлопал по сидению, приглашая мою племянницу сесть рядом.

— Эська, ты злишься на отца, а ведь он прав. — Она встрепенулась возразить. Но я ее остановил. — Тебе пятнадцать, ты уже должна понимать, что провоцируя отца, ничего не добьешься. Мне кажется, ты пытаешься ему отомстить. Не спеши отвечать, дай мне закончить.

Всем своим видом девочка пыталась выразить возмущение — спина прямая, губы плотно сжаты. Даже висящие на тоненьких цепочках ракушки у нее на шее дрожат от возмущения. Я взял ее за руку и сжал тонкие пальцы, успокаивая.

— Посмотри на ситуацию его глазами. Его единственная дочь выросла и скоро покинет родной дом, как и ее старшие братья. Выросла — и стала пользоваться вниманием мужчин, не всегда способных определить возраст девушки. А ты выглядишь старше своих лет. Серон увидел, как вы целовались?

— Да, но больше ничего не было. Это несправедливо!

— Успокойся. Лучше скажи мне: Эвар знал, кто ты и сколько тебе лет?

Она опять покраснела и отрицательно покачала головой.

— Вот видишь, тебе хотелось выглядеть старше, и ты пошла на обман, а пострадал он. Где находится гарнизон? Это случайно не такой синий замок, окруженный высокой стеной?

— Да.

— Так это тюрьма?

— Нет, но служить там никто не хочет, вот папа и посылает туда тех, кто провинился. На полгода — больше нельзя. Но Эвар не виноват! — Эська опять разревелась.

— А кто виноват?

— Я, наверное, — шмыгнула носом моя племянница.

— Ладно, Эся, не плачь. Я что-нибудь придумаю. Мой тебе совет — расскажи все отцу и перестань себя вести, как обиженный ребенок, потому что твой авторитет у друзей зависит только от тебя. Если бы ты сказала подругам, что твой отец — лучший в мире, и ты не хочешь его расстраивать — они уважали бы тебя намного больше, чем когда ты не подчиняешься его приказам.

— Ты так считаешь?

— Я уверен. А дешевая популярность тебе не нужна, хотя на драконе ты сегодня полетаешь, обещаю. Хочешь, прямо сейчас?

— Ты еще спрашиваешь! Конечно, хочу! — Она подскочила, ни секунды не сомневаясь в том, что я последую за ней. Я не стал разочаровывать девочку — хочет полетать, почему бы и нет. Только мне нужно поговорить с отцом и с Сероном. Я прижал палец к губам, призывая Эську к молчанию, и мысленно позвал отца:

" У нас на ближайшие пару часов ничего не запланировано? Эська просит ее покатать" — ответ пришел незамедлительно одновременно и от него и от Серона. Папа совершенно спокойно сказал: "У вас есть три часа", а Серон воплем ворвался в мою голову: "Не иди у нее на поводу! Она и так себе слишком много позволяет!" На что я ответил: "Будешь ее воспитывать, когда мы улетим, а пока заткнись и послушай меня" Я быстро передал ему мой разговор с Эськой. После минутного молчания, Серон буркнул: "Зайдите ко мне, я вам приказ дам. Заберете этого героя из Синеала".

Зеленоватый пахнущий йодом свиток с приказом ароконта счастливая Эська прижала к груди.

— Спасибо, папочка!

— Ну что, мир? — и он пальцем показал на свою щеку. Девочка поцеловала моего брата.

— Мир. Так мы полетели?

— Сгинь с глаз моих!

Наверху гулял ветер. Несмотря на жару, я заставил Эську надеть штаны, куртку и сапожки. Свои длинные волосы она заплела в косу и повязала на голову ядовито-зеленую косынку. Я попросил ее подождать на лестнице, пока я обернусь — площадка была невелика, а я дракон немаленький.

— Дядя Ри! Я уже забыла, какой ты большой и страшный.

— Ш-ш-ш-у! — Выдохнул я дым в сторону и прогудел: — Залезай и держись покрепче. Взлетаем!

— И-и-я-я! — заверещала от восторга Эська, когда я камнем упал со стены и уже над самой водой расправил крылья, попутно перепугав сидящих на выступающей из моря вершине подводной горы русалов. Для начала я облетел вокруг замка, покрасовавшись перед выглянувшей из окна Уной, а потом взял курс на континент.

Если вы думаете, что я полетел туда только для того, чтобы помочь Эське — вы глубоко ошибаетесь. У меня был свой шкурный интерес — маленькая надежда, что там, на суше, я наконец-то смогу поесть мяса!