"Кир Торсен против Чёрного источника" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава десятая

"Белегестел", на котором Кир вместе с Иолантой, Козмо и Итилгаилом долетели из Баранентаура до Орраеса стоял на якоре под прикрытием вуали забвения над вершиной высокой горы в шести километрах от этого города. С высоты почти в шесть километров огромный город гномов и людей, пожалуй самый большой на всём Адамминене, был виден, как на ладони. Сверху этот город, имеющий в плане форму вытянутого пятиугольника, казался пустынным. Но это ощущение было обманчивым. Уже через два дня после того, как последние жители Ородагарваона покинули свой город, рано утром в нём появились первые орки. Пятеро разведчиков прискакали туда на валгатрах по дороге ведущей в Ривендол, одной из трёх дорог, восточной, хотя по мнению Кира им следовало приехать как раз из Борденера, в котором Тетюр так ловко слил информацию.

Все пятеро орков, одетых в чёрное, остановились перед городскими воротами, о чём-то посовещались, после чего один из них пустил своего валгатра в галоп и помчался по главной улице города к внутреннему городу-крепости. На полчаса он исчез из вида и снова Кир увидел его только возле вторых ворот. Внутрь крепости этот орк-разведчик заезжать не стал и, постояв возле опущенного моста несколько минут, поскакал обратно. Орки ускакали и той же ночью уже не менее полусотни каких-то типов, одетых в чёрное, обследовали брошенный город более тщательным образом. К сожалению они двигались так стремительно, что никого из них не удалось рассмотреть внимательно и единственное, в чём был уверен Кир, так это в том, что они прекрасно знали планировку города и большинства его дворцов. Передвигаясь бегом, они осмотрели город и под утро покинули его. На память об этом в магических очках чистильщиков остались одни только смутные, размытые и нечеткие изображения типов в чёрном.

Это пока что доказывало только одно, этот огромный, прекрасно укреплённый город привлёк внимание орков. Собственно Орраес представлял из себя целых три города, обнесённых общей стеной и когда-то в нём могли найти убежище до двадцати миллионов жителей Ородагарваона, королевства гномов и людей, которые почти три с половиной тысячелетия жили в этих горах бок о бок. По компетентному мнению Итилгаила в нём могло поместиться и втрое большее число беженцев, вот только все подземные кладовые города были пусты. Мало того, что население города в последнее время не превышало двухсот тысяч человек, так гномы погрузили на летающие корабли не только все свои скромные припасы, но всё мало-мальски ценное. Так что если слуги Амала выберут Орраес в качестве своего убежища, им придётся перебросить в него огромное количество грузов. В первую очередь продуктов питания и фуража для валгатров.

Тетюр расставил по всем трём городам почти тысячу магических жучков. Поэтому для того, чтобы наблюдать за ним, Кир включил в режим наблюдения несколько сотен магических очков в Баранентауре, который они покинули три дня назад. В гостях у восточных эльфов чистильщики провели почти месяц и успели сделать за это время очень много. Сразу же по прибытии в Балантаурон, лесную столицу эльфов, после короткого военного совета и непродолжительного пира, Итилгаил вместе с тремя десятков эльфов во главе с владыкой Меглионом отправился в эльфийское святилище, где дал каждому испить напитка познания. На этот раз Кир не стал корчить из себя недотрогу и провёл ночь с молодой эльфийкой, которой он вручил наутро стопку листков с напечатанными на них рунными знаками.

Хотя он и считал это необходимостью, ему было очень неловко перед Иолантой. Его жена прилетела в Балантаурон вместе с Козмо и почти тридцатью тысячами золотых драконов, которые сделав пару кругом над лесным городом ещё в небе уменьшились в размерах раз в десять и сразу же принялись знакомиться с эльфами. Золотых драконов на Адамминене побаивались за их воинственный нрав и нелюбовь к двуногим букашкам. Однако, хотя эти драконы-маги практически ничем не отличались от прежних золотых драконов, они самым коренным образом изменили своё отношение к эльфам, были дружелюбны с мужчинами и невероятно галантны с дамами. Своих подруг золотые драконы оставили на островах архипелага Харадрингорн, так как все они были воинами и считали войну сугубо мужским занятием. Ещё эти драконы были едва ли не старше эльфов и потому им было о чём с ними поговорить. Как Кузьмичу и Атилле удалось договориться с ними, ни один, ни другой не рассказали сразу и помалкивали сейчас.

Пока золотые драконы совали свои носы в каждую щель, Иоланта и Козмо передавали свои знания. Маг-воитель эльфам, а его новая ученица эльфийкам и своей первой ученицей она назвала ту самую девушку, которая вышла из спальной её мужа с таким ценным даром. После этого Кир больше двух недель занимался только тем, что пробивал вместе с эльфами в отвесной стене ближайшей горы гроты мощными энергетическими ударами, после чего каменщики закладывали их грубо обтёсанными каменными блоками. Склон горы был довольно большим и гротов у них получилось много. Хотя лесное королевство Баранентаур было невелико, в десятки раз меньше Аранелвуда, до которого было более двадцати тысяч километров, в нём жило почти шесть миллионов эльфов и уже только поэтому переселить их на Запад было делом практически нереальным. Куда проще было провести здесь несколько недель и сделать всё возможное, чтобы эльфы Баранентаур не только сделались не по зубам оркам, но и смогли помочь чистильщикам в грядущих битвах.

Кир не знал, сколько лет слуги Амала готовились к войне, но прекрасно понимал, что много времени на подготовку своей армии они ему не дадут. Эльфы с этим сразу же согласились, а потому взялись за дело весьма основательно и уже через три недели в Баранентауре не было ни одного эльфа, который не стал бы магом. Этот лес находился на высоком плато большого полуострова треугольной формы. С двух сторон его окружало море, которое омывало крутые берега без пляжей, а с третей отделяла от материка самая настоящая пропасть, спуститься на дно которой, равно как и подняться на плато, можно было только в трёх местах. В силу этого обстоятельства в Баранентауре почти не было людей. Их насчитывалось не более двух тысяч и большая их часть была полуэльфами.

Через три недели Кир приступил к своему самому главному занятию, принялся посвящать в рыцари эльфов Баранентаура и через пять дней их было более семидесяти пяти тысяч. И снова сэр Аструал послал ему в помощь целую сотню золотых кубков, которые наполнялись напитком посвящения вслед за тем, как он наливал в свой серебряный кубок эльфийское вино, тотчас превращающееся в золотистый напиток. С остальными эльфами он не стал торопиться, хотя и они готовы были принять из его рук кубок с напитком посвящения. Он просто побоялся, что Мастер Миров может внезапно ввести мораторий и остальные эльфы Адамминена останутся не при делах. Ни о чём подобном, что он делал в этом мире, а именно, посвящал в рыцари Света сотни тысяч эльфов, а вместе с ними представителей других рас, Тетюр никогда не слышал раньше и тем более о том, чтобы из магической книги рыцаря всякий раз вылетала сотня золотых кубков.

До празднеств в честь окончания уборки урожая, начало которых Кир определил, как возможный день "Х", оставалось чуть больше месяца и потому он заторопился в обратный путь. Летающим лучникам было поручено под прикрытием вуали забвения совершать патрульные полёты, забираясь как можно дальше вглубь континента, а всем остальным эльфам быть готовыми по первому же приказу грузиться на летающие корабли и лететь к месту сбора. Прижимистый маг Козмо выудил для этого из своей магической книги без малого четыре сотни альбатросов и клялся, что теперь из неё уже не вытрясти ни единого кораблика, хотя и Кир, и Ио в этом очень сильно сомневались. Не тот Кузьмич был маг, чтобы не оставить заначки на чёрный день. Впрочем и этих кораблей вполне хватало для того, чтобы в три дня перебросить чуть ли не в любую точку Срединного континента миллиона три самых прекрасных воинов, каких только видел Кир. Все пилоты были могущественными магами и могли нагнать под корму альбатросов такого ветра, что и ракетные ускорители были не нужны.

После грандиозного пира, закончившегося поздно ночью, рано утром они покинули Балантаурон. Итилгаил сотворил средней силы мини-ураган и спустя двадцать шесть часов они были уже в горах Ородагарваона. Когда он зацепился магическими якорями за вершину горы, в большую пилотскую кабину пришел даже Тетюр, который никогда не считал себя военным. Все четверо надолго приникли к мощным панорамным стереотрубам и принялись молча рассматривать укрепления Орраеса. Минут через сорок Кир сказал:

– Если бы мне предложили штурмовать эту крепость без поддержки авиации и тяжелой артиллерии, я пришел бы в ужас. Высота стен даже на самых низких участках более семидесяти метров, а на некоторых и вовсе под двести метров. Откуда не подойди, ты будешь, как на ладони, а если учесть, что у них обязательно будут чёрные маги, способные пулять здоровенными огненными шарами, то штурм и вовсе станет самым настоящим кошмаром.

Не отрываясь от стереотрубы, Козмо подтвердил его слова:

– Да, местечко не хилое. Даже удобных господствующих высот поблизости нет, если не считать этого пика под нами, но на нём здорово не обоснуешься, да, и до крепости далековато.

Итилгаил также счёл своим долгом высказаться по этому поводу:

– Когда-то Орраес считался неприступной крепостью, хотя сейчас я так не считаю. Именно поэтому мой брат и полагал, что тридцати тысяч летающих лучников вполне хватит, чтобы наголову разбить войска короля Бальдура Отважного вместе с его союзниками людьми и полчищами орков. Вообще-то их целью был Аранелвуд, где оркам было чем поживиться, но имея у себя в тылу армию короля Драгеннара, они не могли пойти на нас войной. Думаю, что слуги Хозяина Тьмы заинтересовались Орраесом всерьёз. Мало того, что это прекрасная крепость, этот город находится почти в центре срединного континента и от Адуранта до неё всего тысяча триста километров, то есть трое суток пути максимум, а их вокруг столицы альтаров живёт очень много. Для орков, скачущих во весь опор, это максимум две недели пути из самых отдалённых районов Эннонанда. Хороший валгатр способен развивать скорость до восьмидесяти километров в час и скакать трое, четверо суток подряд без отдыха, ну, а орк на полном скаку способен и есть, и спать, и даже справлять большую нужду. Потому-то орки в те времена и носили вместо штанов юбки. Вьючный валгатр способен скакать с той же скоростью неся на себе почти тонну груза, а если учесть, что ему в пищу годится даже хворост не говоря уже о том, что они едят и тухлое мяса, то чёрные орки смогут обеспечить себя не только припасами, но и кормом для верховых валгатров.

Иоланта оттолкнула от себя стереотрубу и прибавила:

– Не забывай, Итилгаил, что Хорос в "Синей стреле" рассказал Тетюру об Алгонадаре и его громадном валгатре со стальными копытами, который сожрал его дубину, а также о гигантских горных кротах и этих чёрных носильщиках. Так что возможно нам придётся иметь дело ещё с какими-то опасными тварями, выращенными чёрными орками. Кстати, этого пирата Алгонадара разыскали?

Итилгаил поторопился успокоить Иоланту:

– Да, леди Лана. Разведчики владыки Менелндила разыскали этого парня в рыбацком посёлке на берегу моря. Алгонадар, к твоему сведению, никакой не пират, а купец и путешественник, а в том, что он на своём корабле перевозил орков с островов на континент, нет ничего предосудительного, ведь этот парень был одним из агентов короля Хальдура и участвовал в его хитроумной операции по защите северных эльфов. Алгонадар отличный парень, он стал магом-воителем и теперь вместе с остальными эльфами юга дожидается твоего мужа в Западном Дейтхире. Там собралось уже миллионы самых опытных воинов и Верховных магов. – Сказав это, Итилгаил спросил Кира – Ну, что командир, ты увидел всё что хотел? Можем лететь домой?

Кирилл кивнул головой и сказал:

– Да, можно лететь домой, Итилгаил. Сделаем несколько кругов над Орраесом, чтобы Козмо смог построить его модель и летим в Дейтхир, но сначала заскочим в Адурант, я хочу ещё раз поговорить с Аниром. Вдруг мне удастся уговорить его перебраться в Аранелвуд или хотя бы отправить туда женщин.

Итилгаил поднял якоря и положил руки на штурвал. На средней скорости, чтобы не разрушить вуаль забвения, он приблизился к городу и облетел Орраес несколько раз по увеличивающейся с набором высоты, после чего, постепенно увеличивая скорость, полетел к Адуранту. Через два часа "Белегестел" встал на якорь прямо на площади перед королевским дворцом и судя по тому, как дворцовая стража, состоящая из одних только людей, лучников облачённых в кольчуги и вооруженных тяжелыми, дальнобойными луками длиной больше двух метров, шарахнулась в сторону, последний визит Кира во дворец произвёл на всех очень большое впечатление. На этот раз король Бальдур не соизволил высунуть носа из своего кабинета и никому не пришлось выслушивать его приветствий и прочих восторженных речей, чему Кир был только рад. Зато Анир Сиелин, похоже, воспринял его манеру поведения и только что из штанов не выпрыгивал, чтобы порадовать гостей своими новыми достижениями. Козмо не выдержал первым и строгим голосом сказал магу:

– Умолкни, болтун.

Анир осёкся и Кирилл, вперив в него тяжелый взгляд, способный пошатнуть скалу, спросил его мрачным голосом:

– Может быть ты всё-таки последуешь моему совету, Анир? Наши крылатые корабли в течении двух недель перевезут вас всех в Западный Дейтхир под защиту эльфов, а когда всё закончится, все эльфы и гномы покинут Адамминен и ты продолжишь свои экзерсисы.

Маг всплеснул руками и воскликнул:

– Сэр Кир, сколько же мне тебе повторять, нам ничего не угрожает. Возможно орки и замыслили что-то, но это уже твоя забота, нам же ничто не угрожает. Помимо того, что мой друг Бальдур отправил отряды своих лучников во все наши города, у нас есть в запасе несколько весьма действенных средств для защиты наших кварталов.

Кирилл отмахнулся от этих слов и, поморщившись, сказал:

– Ну, так позволь нам в таком случае забрать женщин.

Лицо Анира Сиелина сделалось раздраженным и он возмущённым голосом воскликнул:

– Сэр Кир, а почему ты так уверен в эльфах? Что если это они являются той самой причиной, по которой ты здесь?

Кулаки рыцаря Мастера Миров непроизвольно сжались, Иоланта шагнула вперёд, Козмо угрожающе поднял руку и лишь один владыка Итилгаил остался совершенно спокоен. Кир глубоко вздохнул и, огорчённо покрутив головой, сказал:

– Ты прав, вздорный старик, я нахожусь здесь именно из-за эльфов, самых благородных и мудрых воинов во всей Вселенной и моей главной задачей является ввести их в Золотой круг. Ты спросишь меня, почему я так в этом уверен? Да, потому, глупец, уже почти восемьдесят тысяч эльфов стали рыцарями Мастера Миров и ни у одного не дрогнула рука, когда он протянул её за кубком с напитком посвящения, который может как возвысить, так и убить. А теперь запомни, вскоре ты предстанешь перед сэром Аструалом, чтобы объяснить ему свои действия и ответить за все свои ошибки. Это я тебе обещаю даже в том случае, если тебя здесь прихлопнут, как таракана, и наутро ты проснёшься в своей тёплой, уютной постели на Альтарине. Подумай о том, что ты ему скажешь, Анир Сиелин.

Беззвучно матеря про себя упрямого мага, Кирилл вышел из кабинета первым, чем тут же воспользовался Козмо, который сунул под нос магу свой здоровенный кулачище и прорычал:

– Видишь вот это? Запомни, Кир не снизойдёт до того, чтобы набить тебе морду, а я это обязательно сделаю, как только всё закончится. Я маг, ты тоже, а когда два мага становятся непримиримыми противниками, у них остаётся только один способ доказать свою правоту, поединок, и ты это хорошо знаешь. Считай, что я послал тебе вызов.

Губы Анира дрогнули в презрительной усмешке и он сказал в ответ язвительным тоном:

– Советую тебе хорошенько подготовиться к этому поединку, мальчишка. Он закончится для тебя весьма плачевно и ты вернёшься туда, где тебя подобрал какой-то болван, возомнивший себя магом.

Иоланта глухо зарычала и сказала вполголоса:

– Я передам Риальдо Великолепному, семнадцатому магу Первого круга, какого ты о нём мнения. Жаль, что ему будет уже некому посылать свой вызов, но ещё больше мне жаль, что я леди рыцарь-маг, спесивый альтарский колдун, и не могу забрать вызов Козмо себе.

Наконец Анира Сиелина проняло по настоящему и он сначала побледнел, а потом стал быстро краснеть. Владыка Итилгаил, вежливо поклонившись ему, сказал довольно дружелюбным тоном:

– Мастер Анир, настоятельно советую тебе послушаться совета сэра Кира. Этим ты спасёшь от страданий не только альтаров, но и свою книгу мага от разрушения, а имя от позора.

Итилгаил вышел из кабинета последним и прикрыл за собой двери. Анир Сиелин в гневе сделал рукой жест и в воздухе с бешенной силой закрутился маленький смерч. Сделав глубокий вздох он успокоился, чуть шевельнул рукой и смерч исчез. Маг подошел к рабочему столу, сел в своё кресло и задумался. Он коснулся рукой поверхности стола и из его белизны поднялся синий магический кристалл связи, с помощью которого Анир Сиелин мог передать приказ в каждый город, где имелось поселение альтаров, но, посмотрев в голубизну кристалла несколько минут, заставил его уйти в столешницу. Сигнал об экстренной эвакуации, которого ждали альтары, так и не был отдан. Вместо этого он вызвал к себе своего помощника Бальдура.

На этот раз Итилгаил чуть ли не над площадью сотворил позади "Белегестела" мощный и стремительный мини-ураган и тот погнал крылатый корабль к Аранелвуду с огромной скоростью. Злость Кира быстро прошла, но его настроение было испорчено и потому он почти сразу же ушел в каюту даже не попрощавшись с Иолантой, которая должна была сойти с борта корабля через несколько часов. Правда, ещё на подлёте к Орраесу она сказала ему при всех, что у Кира есть должок перед эльфийками Аранелвуда. Итилгаил при этих словах заулыбался. Хотя у него и был уже листок с магическими рунами, он хотел чтобы Элениэль показала ему то, что соединит их навечно. Вскоре Иоланта покинула пилотскую кабину, поднялась на верхнюю палубу и бросилась с неё вниз так, словно нырнула в бассейн. Только после этого Козмо дал волю чувствам и минут пять изрыгал самые страшные проклятья на голову Анира Сиелина. Когда он умолк, Итилгаил спокойным голосом поинтересовался:

– Спрашивается, зачем нужно было кричать так громко? Неужели ты ждал от этого упрямца чего-то иного, Кузьмич? Всё-таки я не понимаю вас, людей. К чему проявлять столько эмоций? Ну, я ещё понимаю, когда ты кричишь и пляшешь от радости. Но зачем же так гневаться на какого-то упрямого болвана? Ладно бы от этого был хоть какой-то толк, а то ведь всё не имело никакого смысла.

– Что, и мой вызов был бессмысленным? – Возмущённо воскликнул Козмо – Так я должен понимать твои слова, старый зануда?

Итилгаил улыбнулся и ответил:

– Нет, вызов не был бессмысленным. Если бы я не был рыцарем, то сам бы вызвал этого болвана на поединок чести. Своей тупостью он поставил под удар миллионы ни в чём не повинных альтаров, но самое гнусное заключается в том, что из-за его амбиций могут пострадать женщины, да, и их мужчины почти ничем от них не отличаются они ведь не воины, а простые ремесленники.

Кузьмич быстро взял себя в руки и уже совершенно спокойным голосом сказал своему ученику:

– Итил, они всё-таки все маги, а каждый маг это ещё и воин, но в одном я с тобой согласен, вояки из альтаров хреновые. Без своих боевых големов они никто и звать их никак. Ладно, так не так, перетакивать нечего. Мы имеем то, что имеем, а потому впереди нас ждёт в первую очередь большая спасательная операция, в которой каждая минута будет на счету. Альтарам не привыкать получать звездюлей, они без них, как без пряников, и поскольку на них окрысилось множество народа, то очень многие захотят отправить их прямиком на Альтарин. Страшного в этом вроде бы ничего нет, но только для них. Все идиоты, которые поднимут руку на этих бедолаг, совершат тем самым довольно-таки серьёзный грех, ведь убить совершенно безвредного альтара, это то же самое, что убить ребёнка, а за это после смерти кое-кто отправится прямиком в миры пробирочников. Это, разумеется, не ляжет пятном на нашу репутацию, но мне от того ничуть не легче. Ох, Итил, и вломлю же я чертей этому Аниру после того, как Кирей приволочёт его на Астриум. Мало ему точно не покажется и сгорит его магическая книга, аки свечечка, и, представь себе, мне его не жаль, хотя он и будет после этого влачить жалкое существование. Он же обитатель Золотого круга, а потому практически бессмертное существо, так что долго ему придётся посыпать голову пеплом и выть на луну. Запомни, друг мой, на будущее, – думай головой прежде, чем сделать что-то, а ещё больше думай, если собираешься не делать ничего тогда, когда тебе нужно срочно что-то делать. – Итилгаил посмотрел на Козмо с иронией и тот, всплеснув руками, громко воскликнул – Парень, извини! Не мне, молодому человеку, говорить это тебе, старому эльфу. Вы же прежде, чем семь раз репу не почешете, даже тапки поутру не наденете, а потому ещё раз извини, старина.

Итилгаилу нравилось как в Козмо, так и в Кире их способность извиняться до того, как кто-то обидится из-за неосторожного слова. Причём без какого-либо наигрыша, очень естественно. Он широко улыбнулся и сказал поняв руку:

– Какие могут быть обиды, Кузьмич. Хотя я и старый эльф, мне ещё многому нужно учиться. Правда, таким как ты я не смогу стать при всём своём желании потому, что я всё-таки эльф, а не человек.

– И каким же ты не сможешь стать, Итилгаил? – Насмешливым голосом спросил Кир входя в пилотскую кабину – Если не точно таким же злобным извергом, как Кузьмич, то это хорошо. – Увидев удивление в глазах эльфа, он пояснил с усмешкой – Знающие люди говорят, что у него есть свой собственный ад, куда он отправляет всяческих негодяев в промежутках между нашими миссиями по договору с сэром Аботаном. А ещё этот садист таких гадов прежде, чем спровадить в этот свой ад, избивает до полусмерти. Жаль, что мне этого не дано и я просто отправляю мерзавцев на тот свет, ведь далеко не каждый из них достоин огненного брюха Татаботана. Зато я в отличии от него делаю это быстро, аккуратно и без лишних эмоций, хотя и получаю всякий раз по десять ударов плетью за каждого негодяя.

Козмо поторопился объяснить:

– Итил, каждый рыцарь считает своим долгом встречаясь в базовых мирах со всякой сволочью, избавлять их от этих негодяев. Понимаешь, когда такие типы попадают после смерти в опорные миры естественным путём, из них как правило и получаются чёрные маги, а рыцари отправляют их в миры пробирочников и процент резко идёт на убыль. Поэтому работы мастеру Павлу и его помощникам, магам Горы, хватает и редко бывает так, чтобы какой-нибудь парень из рыцарей Света не получил своей порции плетей. Этим рыцари Мастера Миров хвастают куда больше, чем своими успехами при выполнении заданий, а потому, друг мой, чтобы не выпадать из списков героев, придётся и тебе включаться в дело борьбы за чистоту базовых миров, а там дерьма столько, что никаких рыцарей не хватит.

Для Итилгаила уже сделалось привычкой получать наставления подобного рода, но он впервые услышал о том, что рыцари Мастера Миров занимались ещё и такими вещами. Он хотел было спросить о том, что такое базовые миры, но Кир опередил его и сам сказал:

– Итилгаил, Кузьмич малость опережает события. Сначала тебе нужно будет выбрать для себя тот мир, который ты возьмёшь под свою опёку, затем встретиться с ребятами, которые посещают его время от времени и, так сказать, определить свои охотничьи угодья, потом изучить его хоть немного и научиться принимать облик обитателей этого мира и уж после этого ты сможешь смело отправляться на охоту или на зачистку, как я это называю. Когда ты выпил напиток посвящения, Итилгаил, то получил не только интуицию рыцаря Света, но и просто какое-то по-звериному обострённое чутьё на негодяев и законченных мерзавцев. У Кузьмича такого чутья нет, зато у него есть специальный магический прибор, который позволяет ему в считанные минуты вывернуть чьи угодно мозги наизнанку, узнать всю правду и прочесть какую-нибудь чёрную душонку под любой личиной.

Владыка Итилгаил хотя и оставался как всегда спокойным, всё же озадаченно покрутил головой и спросил:

– Так значит моя работа будет заключаться не только в том, чтобы выпалывать ростки зла по воле сэра Аструала?

– Ну, в общем-то да. – Сказал Кир – Хотя старик и корит нас за то, что мастер Павел и его помощники вынуждены потеть, стегая нас плетьми, ещё ни один рыцарь от этого не отказался. Более того, любой из нас скорее пропустит срочный вызов, чем откажется довести дело до конца, если он выследил какого-то особо редкостного мерзавца. Нам ведь нельзя выполнять эту работу топорно. Всё нужно делать так, чтобы никто не заподозрил ничего сверхъестественного и обставлять дело таким образом, словно это была какая-то случайная перестрелка или же наоборот, действовал очень опытный наёмный убийца. Помнится, что когда я завалил первых клиентов на своей планете, то сделал всё так грубо, что мне до сих пор стыдно. Меня за это на Астриуме просто на смех подняли и даже прозвали Снайпером Без Головы. К тому же Кузьмич всё это ещё и прописал в своей книжке. Но знаешь, Итилгаил, если бы рыцари не завели такой порядок ещё в незапамятные времена, то в опорных мирах, таких, как Ильмин, житья бы не было от чёрных колдунов и магов.

– Владыка Итилгаил кивнул и сказал решительным тоном:

– Теперь мне всё ясно. Это тоже делается по воле сэра Аструала.

Козмо немедленно строгим голосом сказал:

– Парень, по воле Мастера Миров сотворена эта Вселенная и все разумные существа, которые её населяют, а всё остальное делается по нашей собственной воле и ты сам избрал свою стезю. Запомни, старик никогда и никому не диктует своей воли. На своём веку Тетюр знавал таких рыцарей, которые, устав от сражений, молча доставали свою книгу рыцаря и отдавали её мастеру Аструалу, а потом, вволю попутешествовав, снова приходили к нему и как ни в чём не бывало просили его вернуть её обратно и он никому не отказывал. Зато если ты несколько раз подряд откажешься от задания, она может сгореть прямо в твоём кармане и тогда ты вылетишь из рыцарей уже навсегда и это тоже произойдёт по твоей собственной воле.

Время за разговорами пролетело быстро и ещё задолго до окончания дня они прилетели в Западный Дейтхир, который за этот месяц сделался похожим на потревоженный муравейник. В небе летали сотни крылатых кораблей и тысячи драконов, агатовых, красных и даже золотых, неизвестно откуда взявшихся. В нескольких километрах от дворца эльфов стоял зацепившись десятками якорей за деревья транспортник, с которого сплошным потоком падали вниз здоровенные тюки с какими-то припасами. Ещё два транспортника медленно летели над лесом к месту разгрузки. Шум вокруг дворца стоял такой, что Итилгаил, привыкший к тишине, недовольно поморщился спускаясь на крышу по траппу. К "Белегестелу" немедленно бросилось несколько десятков орков, в перлитовых доспехах и здоровенный плечистый верзила в эльфийском наряде, мчавшийся впереди, громко рявкнул:

– Эта посудина свободна или она вам ещё понадобится, парни?

Итилгаил растерянно сказал в ответ:

– Нет, мы только что вернулись домой и не собираемся никуда улетать. Во всяком случае в ближайшее время.

Орк повернулся к своим соплеменникам и крикнул ещё громче:

– Грузимся, ребята, пока нас никто не опередил. – После чего, подняв руку в знак приветствия, сказал – Спасибо, друг, а то мы уже несколько часов не можем улететь. Завтра к вечеру, если не раньше, я верну тебе твой кораблик. Мне только нужно отвезти этих диких варваров в Харадханд и привезти оттуда несколько сотен ленивых обормотов, которые не успели вовремя добраться до той крысиной норы, в которой я прятался от альтаров. Я Гунэр Кровожадный, маг-воитель зелёного листа, квартирую вместе со своим красным драконом Агарндилом в каморке у Роэнвирта. Уж его то в этом городе каждый знает, он тоже маг зелёного листа. Ну, мы помчались, друг.

Хотя орки и торопились на посадку, они всё же поприветствовали владыку Итилгаила и его пассажиров, а один всё-таки узнал его и успел сказать, что они отправляются в Харадханд за золотом, припрятанным в его песках в давние времена и попросил отправить туда транспортник дня через три, четыре. Корабль уже поднимался и этому орку пришлось запрыгивать на его борт с разбега. Несколькими секундами спустя их чуть не свалило с ног мощным порывом горячего ветра с песком и "Белегестел" тотчас исчез из вида. Итилгаил рассмеялся и, разводя руками, сказал весёлым голосом:

– Сбылась давняя мечта Гунэра, его нога всё-таки ступила на камни дворца принцессы Гвеннелинны. Правда, он его при этом не разрушил, как некогда обещал владыке Ардонадару. Но как этот старый бандит умудрился стать зелёным магом-воителем?

Кузьмич ухмыльнулся и признался в своих проделках:

– Ну, на первую часть вопроса я могу дать тебе ответ. Драчливым магом его сделал я, пока мы с Атиллой и группой красных драконов дожидались Ио в одном оазисе. Агарндил сам приволок к нам Гунэра и ещё полторы дюжины его корешей. Они обвязались верёвками и висели на нём всю дорогу. Этот старый крылатый контрабандист регулярно совершал рейды в пески Харадханда и там познакомился с Гунэром, вся кровожадность которого происходила только от того, что он хотел переселиться из пустыни на опушку Южного Аранелвуда, но у него не хватало ума вступить с эльфами в переговоры. Все эти три столетия он прятался в песках от альтаров только из-за того, что не хотел мёрзнуть в степях Эннонанда. На его счёт ты можешь не беспокоиться, вся его жизнь мне известна от первого и до последнего дня. Гунэр скорее поэт и мыслитель, чем свирепый варвар, но при этом он орк и когда я сказал ему, что он может сделать борьбу со злом своей профессией, тотчас вцепился в меня, как клещ. Ну, а как он умудрился стать ещё и магом зелёного листа, мне неизвестно. Наверное приставил нож к горлу Хальдура, он ведь орк и потому привык добиваться того, чего желает. Сказал, что ступит ногой на камни дворца принцессы Гвеннелинны и вот, пожалуйста, наследил на крыше.

Итилгаил покрутил головой и озабоченно поцокал языком, на что Кирилл тотчас высказался таким образом:

– Орки это ещё не самые дикие варвары среди рыцарей, старина. В нашем цехе встречаются такие ребята, что даже у самого испытанного ветерана при их виде кровь стынет в жилах.

– Ты это о ком, Кирюха, уж не о этих ли волосатых громилах сиренийцах? – Спросил Козмо и получив утвердительный кивок в ответ, сказал кивая головой – Это точно, видок у этих ковбоев ещё тот, про их свирепость и задиристость я уж и не говорю. Однако, нужно отдать им должное, когда речь идёт о зачистках в диких и отсталых мирах, где более всего ценятся пудовые кулаки и свирепый вид, им просто цены нет. Пожалуй, что наша команда там не выполнила бы ни одной миссии, а они оставляют в таких мирах о себе память, как о великих героях, сыновьях самого Мастера Миров. Хотя кое-кто над ними и посмеивается, старик их очень ценит и они платят ему той же монетой.

– Ну, допустим, я никогда над ними не посмеивался. – На всякий случай сказал Кир – А если Тетюр и передразнивает их, то только потому, что у него самого был когда-то рыцарь-сирениец и на Сирене его почитают ничуть не меньше, чем сэра Аструала.

Козмо ехидно засмеялся и продекламировал:

– А то, рыцари всякие нужны, рыцари всякие важны. Только помяни моё слово, уже очень скоро Гунэр тоже станет частым гостем в Сапфировом дворце мастера Аструала.

Спускаясь по лестнице, Итилгаил спросил:

– Кузьмич, а как получается, что у сэра Аструала на всех рыцарей хватает времени? Иоланта как-то раз говорила, что из-за того, что он любит беседовать с Атиллой, вы по нескольку дней ждёте своего часа в его волшебном саду.

– Ну, это очень просто, Итил. – Ответил Козмо – Как только ты доходишь до середины призрачного моста, время останавливается и когда ты возвращаешься из Сапфирового дворца на Гору, то проходит не более секунды. Поэтому у старика на всех времени хватает, но при этом он ни на секунду не теряет из вида того, что происходит во всей Вселенной. Иногда он смотрит с Астриума и на нас, ну, а когда Кирюха достаёт из кармана свою серебряную посудину, то он не только видит каждого нового своего рыцаря, но и проникает в самые потаённые глубины его души. Но вот за что я особенно люблю старика, что при этом он всегда делает круглые глаза и прикидывается, что ни о чём не знает и ничего не ведает. Поэтому если кто-то при мне вякнет против него хоть слово, я тому тут же все его зубы вобью в глотку, если меня, конечно, не опередят Ио, Кир или Тетюр, а Атилла не откусит такому уроду голову. Понимаешь, во всей Вселенной нет существа добрее, чем мастер Аструал, и заподозрить его в каком-либо жлобстве или злых кознях, это уже полный беспредел. Впрочем, что об этом говорить, предстанешь перед ним на Астриуме и сам сразу всё поймёшь.

Раньше во дворце эльфов Кир нигде не видел охраны, но на этот раз при входе на пятый этаж стояло два воина, которые вежливо поклонились им и беспрепятственно пропустили внутрь. Здесь они разделились, Итилгаил пошел на четвертый этаж в свои покои, а Кирилл вместе с Козмо в свои. Ему хотелось отдохнуть несколько часов после полёта, а уж потом в пять часов вечера за дружеским столом выслушать последние новости и обсудить некоторые вопросы. Поэтому хлопнув Козмо по плечу, он быстрыми шагами пошел вперёд, не заметив хитрой ухмылки своего всеведущего мага-хроникёра.

В свои покои Кир вошел со вздохом облегчения. Хотя он провёл в них не так уж много времени эти несколько комнат сделались для него такими привычными, словно прожил в них уже несколько лет. Хотя на первый взгляд в их интерьере ничто не изменилось, они вроде бы стали чуть-чуть иные, как будто в них поселился какой-то добрый дух этого древнего дворца. Он постоял пару минут в прихожей, залитой неярким светом пробивающимся через витраж широких двустворчатых дверей, ведущих в просторный зал-гостиную. На одной створке витража был изображен эльф, одетый по-походному, то есть в зелёную куртку с короткими полами и белые лосины, с луком в одной руке и охотничьим рогов в другой, а на второй эльфийка сидящая у окна с рукоделием в руках. В общем это была сугубо семейная сцена.

Справа от входа стоял большой резной сундук, в котором у эльфов было принято хранить луки и стрелы. Кирилл с того момента, как в его руках оказался лук Белеготар, практически не расставался с ним и если снимал с себя налучье, то только для того, чтобы вынуть из него лук и положить в специальное гнездо сундука, что он и сделал постояв посреди прихожей несколько минут. Затем он положил в другое гнездо налучье, достал из колчана три дюжины стрел, стандартный эльфийский боекомплект, и выложил их в длинный пенал, а колчан положил в гнездо рядом с налучьем. В резном сундуке красноватого дерева, в котором мог запросто лечь спать даже Калюта Брит, имелись гнёзда для трёх луков – лёгкого охотничьего, горного и тяжелого боевого, имевшего размах плеч в два метра, но такими Кир ещё не успел обзавестись, как и своим собственным сундуком для них, хотя и подумывал об этом самым серьёзным образом.

То, что для своих луков эльфы строили такие роскошные сундуки, на крышках которых костью, перламутром, чернёным серебром и золотом изображались самые настоящий картины, ему очень понравилось и теперь он хотел иметь точно такой же сундук в своём замке на Ильмине и даже знал, где он будет стоять. Непременно в его кабинете, рядом с которым была расположена небольшая спальная комната и маленькая каминная гостиная. Кир мечтал о том дне, когда его сыновья станут прибегать в эту уютную гостиную под вечер, забираться к нему на диван и он будет рассказывать им разные истории, весёлые и поучительные одновременно. Тогда самому послушному из них будет разрешено соскочить с дивана, сбегать в кабинет и принести лук Белеготар или какой-нибудь другой лук. Эльфы давали имена всем трём своим лукам и относились к ним очень уважительно.

Кир нежно провёл пальцами по тетиве лука, ей следовало оставаться в натянутом виде ещё два дня до того момента, как её нужно будет снять на ночь, и она отозвалась тихим, поющим голосом. Его лук был не только могучим воином, но ещё и прекрасным певцом с очень сочным, приятным баритоном. Рыцарь вполголоса пожелал Белеготару приятных сновидений, бережно закрыл крышку сундука и снял с себя пояс чеканного серебра, подбитый изнутри мягкой замшей с упругими подушечками. К поясу были прицеплены изящно выгнутые большие и малые ножны, украшенные серебром, в которых покоились эльфийские кинжал и меч, больше похожий на тяжелую, длинную абордажную саблю. Своему холодному оружию эльфы также давали имена, ибо они были помощниками их луков.

Кинжал Кира, который владыка Итилгаил подарил ему вместе с Белеготаром, так как эту троицу нельзя было разлучать, носил весёлое имя Беренэстад, а меч строгое и суровое имя Бадхор. Как вышло так, что все три его новых боевых друга имели имена начинающиеся с одной буквы, он не знал, но полагал, что владыка Эльворин, который сотворил их незадолго до того злополучного дня, когда он превратил свой замок в типографию, сделал это не случайно. Когда Кир посвящал в рыцари первый отряд эльфов, он не стал извлекать из своей магической книги никакого другого меча, которых у него имелось в достатке. Оттяпать башку какому-нибудь жулику он мог и кочергой, а трижды стукать по плечу кончиком меча каждого при таком массовом посвящении эльфов в рыцари не было никакой возможности. Поэтому он и достал из ножен меч Бадхор, в чём владыка Итилгаил позднее нашел очень важный для всех эльфов символ.

Позднее, посвящая в рыцари десятки тысяч эльфов Баранентаура, он уже сам сказал им о том, что меч Бадхор, который ждал этого дня многие тысячи лет, сам рассудит, является ли преступлением имея чёрную и лживую душонку проскользнуть в рыцари Света или нет. Поэтому по крайней мере на Адамминене именно это оружие имело для него особую значимость и Кир считал, что владыка Эльворин не случайно сотворил его. Видимо, тут не обошлось без тайного повеления Мастера Миров, да, к тому же магическая сталь, из которой были выкованы кинжал и меч имели такую прочность и твёрдость, что царапали даже перлит и он полагал, что сможет пусть и с усилием, но всё же разрубить перлитовые доспехи. Поэтому повесив пояс на специальную вешалку, Кир отступил назад, поклонился своему оружию и немедленно сотворил довольно простенькое заклинание, благодаря которому теперь уже никто не смог бы снять открыть сундук и снять пояс с мечом и кинжалом с вешалки.

Он хотел было снять с себя свой пыльный долгополый сюртук тонкой шерсти золотисто-бежевого цвета, но передумал, полагая, что теперь и в его покоях туалетная комната заряжена магией. Кир не ошибся и когда вошел в неё, то весело щебечущие птахи, а это кажется были щеглы, быстро привели всё, включая его колючие щёки и растрёпанные волосы, в идеальный порядок. Более того, на его голове тотчас образовалась эльфийская причёска, которая двумя косичками от висков, соединявшихся на затылке, не давала волосам разметаться по плечам. Посвежевший и благоухающий каким-то местным парфюмом, Кир прошел в маленькую гардеробную комнату и, наконец, впервые за последние три с лишним недели разделся догола, развесил одежду в шкафу на вешалка и стал думать, во чтобы ему одеться, чтобы чувствовать себя, как дома.

Он не стал забывать себе этим голову слишком долго и достал из своей магической книги голубую майку-тельник, синие трусы, камуфляжной расцветки просторный штаны из тонкой и мягкой, но очень прочной ильмианской ткани и домашние ильмианские тапки с загнутыми носками из светло-коричневой замши, свой самый любимый домашний наряд на Ильмине и Земле. Засунув свою книгу рыцаря в карман штанов, он потянулся, и, радуясь свободе тела, неспешной походкой направился в спальную, мечтая если не вздремнуть, то хотя бы поваляться в постели пару, тройку часов. Однако, он совершенно забыл о том, что у него есть ещё кое-какие обязательства перед эльфами Аранелвуда и, войдя беспечной походкой в спальную, так и замер, увидев на большой кровати с зелёным балдахином эльфийку.

Глаза Кира тотчас вспыхнули бесовским огнём. Он сразу узнал эту красавицу с чуть удлинённым лицом и большими, миндалевидными глазами изумрудного цвета, подругу Исилиэль, которая присутствовала на самом первом его пиру на Адамминене. Хотя Линдиэль, которая лежала на кровати практически нагой, так как её одеяние состояло из одного только пеньюара из почти прозрачной серебристой ткани, сразу же увидела тигриные уши с выгнутой верхней строчкой рун, она не бросилась к Киру на грудь немедленно, а лишь приподнялась на локотке и принялась наблюдать за ним. Хотя рыцарь-любовник и пожалел о том, что не оделся в домашний халат, он не очень то смутился и, широко улыбнувшись, подошел к кровати со стороны окна и тотчас извлёк из кармана круглый, невысокий столик, на котором уже был сервирован лёгкий ужин с большим хрустальным графином астазии особого сорта, которой Мастер Миров угощал одну только Нинон Дезире, а его допустил к своим запасам только для совершенно особых случаев, таких, как этот.

Кир пододвинул столик поближе к кровати, сел на неё, благо та была не слишком высока, и налил астазию в два больших бокала, вырезанных из золотистого топаза, в которых этот напиток сверкал особенно ярко. Линдиэль, похоже, ожидала этого и тотчас села рядом соблюдая дистанцию не более дюйма. Рыцарь с лёгким поклоном протянул эльфийке бокал и сказал чуть дрожащим голосом:

– Линдиэль, прости меня, что я заставил тебя так долго ждать.

Та, отпив глоток астазии, весёлым голоском ответила:

– Я уже стала думать, что ты никогда не придёшь, мой рыцарь.

Хотя Кир был весьма слабым магом, его магических умений вполне хватило на то, чтобы приподнять Линдиэль и посадить к себе на колени не прибегая к помощи рук. Слегка коснувшись своим бокалом её бокала, он выпил пару глотков астазии и сказал, касаясь губами волос девушки:

– Мне следовало догадаться об этом раньше, ведь я сразу почувствовал, что мои покои преобразились. Правда, я подумал, что в них просто переселился из леса какой-то древний дух, а это оказывается, юная, прекрасная эльфийка. Впрочем, какой смысл мне воспевать твою красоту, ведь я не поэт, да, к тому же ты уже не раз слышала о том, как ты прекрасна, Линдиэль. Представляю себе, сколько мужских сердец разбила твоя красота. Наверное, из их осколков уже можно сложить целую гору и осколки моего сердца лежат на её вершине.

Рука Кира легла на талию девушки и он, выпив ещё пару глотков астазии, поставил бокал на столик и, взяв с блюда маленькую тартинку в форме лодочки с какой-то особой начинкой, приготовленную поварами сэра Аструала, с улыбкой поднёс её к губам девушки. Линдиэль откусила жемчужными зубками половину тартинки и, распробовав угощение, быстро схватила его за руку, смеясь съела остальное и радостно воскликнула:

– Какое вкусное кушанье! Вот уж ни за что не подумала бы, что твоё угощение действительно такое вкусное!

Кир протянул ей вторую тартинку и шепнул:

– О, прелестная Линдиэль, ты даже не представляешь себе, что такое любовные блюда Мастера Миров. После этого ужина ты почувствуешь себя на вершине блаженства.

Ужин действительно стоил того времени, которое они потратили и их первый поцелуй после него был особенно сладостным для обоих. Тем более, что Линдиэль так долго ждала этого. К тому же она сразу почувствовала, что этот нечаянный любовник, доставшийся ей только по причине одного единственного его пристального взгляда в день их встречи, замеченного принцессой Гвеннелинной, не сравнивает её ни с одной из своих прежних любовниц, отчего сердце девушки-мага трепетало так сильно. Она прекрасно знала о том, что их встреча будет первой и последней, но страстно желала этого и потому когда речь зашла о том, что кто-то должен проникнуть в тайну магических любовных рун, сразу же согласилась, ведь она к этому времени уже была магессой, а как всякая эльфийка была очень рассудительна и умела ждать того, кто будет её единственной любовью.

Кирилл же в свою очередь во второй раз убедился в том, что Мастер Миров не зря предупредил его о том, что далеко не всякий раз ему удастся извлечь из магической книги рыцаря его дар. Уже поздней ночью, когда они опять проголодались, он достал круглый столик во второй раз и они принялись уплетать любовные блюда за обе щёки и разделили пополам плод похожий на персик, но без косточки внутри и с куда более изысканным вкусом, рыцарь сказал, прижимая эльфийку к своей мощной, татуированной груди:

– Линдиэль, до этого дня только мои жены и прекрасная Мерилмалэ удостаивались такого ужина. Это дар самого Мастера Миров и кроме вас пятерых мне ещё никого не удалось им угостить.

– Да, это действительно волшебное угощенье. – Подтвердила его слова Линдиэль – Хотя кулинарная магия мне теперь подвластна полностью, даже я не могу себе и представить из чего изготовлены все эти блюда. Приготовить такое невозможно, в них можно превратить другие блюда, похожие на это внешне и хоть чуть-чуть по вкусу.

У Кира мелькнула в голове шальная мысль и он спросил:

– Линдиэль, где твоя магическая книга?

Девушка сунула руку под подушку и ответила:

– Вот она.

Рыцарь подтянул край белой скатерти, покрывающей столик к тому карману, в котором лежала его книга и он тотчас исчез, после чего вытащил его сервированным заново и сказал:

– Заталкивай все эти тартинки, пирожки и всё прочее в свою книгу, Линдиэль. Сделаем вид, что мы всё съели. Старик на такие вещи обычно закрывает глаза, он ведь у нас добрый.

Глаза эльфийки радостно заблестели и она принялась быстро доставать из своей магической книги маленькие серебряные сотейники с хрустальными крышками, перекладывать в них блюда и отправлять их в этот бездонный склад. Посуда у неё нашлась даже для астазии. Когда стол опустел Кир убрал его и с лукавым прищуром посмотрел на девушку. Линдиэль вздохнула, прикрыла на секунду глаза и решительно достала из магической книги небольшую тарелочку тонкого, голубого фарфора с лежащей на ней кремово-розовой тартинкой-лодочкой чуть большего размера, чем была настоящая, с начинкой похожей на малосольную лососину с крабами, только с куда более нежным и приятным вкусом и протянула её своему щедрому любовнику. Кир переломил лодочку, поднёс одну половинку к губам Линдиэль, а сам слопал вторую. Глаза его тотчас округлились и он воскликнул восторженным голосом:

– Блин, вкусно-то как! Совсем как те розовые лодочки, которые мы недавно подмели подчистую. Ну, а теперь проверим, не нагорело ли мне от старика за такие наглые трюки. – Повинуясь его запросу, магическая книга снова выставила наружу сервированный столик и Кирилл, пододвигая его поближе, сказал – Ну, всё, любовь моя, теперь ты можешь готовить любовные блюда для кого угодно. Считая, что разрешение на это ты от сэра Аструала уже получила. Только я советую тебе делать это не слишком часто и только тогда, когда тебя об этом попросит какая-то влюблённая пара, ведь это не какой-то там комплексный обед для всяких оголодавших путников. Ну, а всё это нам теперь нужно будет непременно съесть и меня интересует сейчас только одно, мы сделаем это до того или после.

Линдиэль тотчас засунула свою магическую книгу и обвила шею любовника прохладными, гибкими и сильными руками, заставив его сжать её в крепких объятьях. Как об этом и сказал Козмо, эльфийки были очень смелы в своих желаниях и действительно обожали долгие прелюдии, но при этом они были очень утончёнными, изысканными, невероятно нежными и в то же время очень страстными любовницами, однако, не это поразило Кира, а то, что и Мерилмалэ и Линдиэль очень походили сразу на всех трёх его жен, как бы соединённых вместе. Это пьянило его, словно хмельное эльфийское вино и если уж с чем он и мог сравнить своих любовниц-эльфиек, так это именно с благородным эльфийским вином, полным волшебства и не только пьянящим, но и наполняющим душу радостью.

Уже под утро он передал Линдиэль то, за чем она пришла и был счастлив от её признания, что она получила гораздо больше, чем желало и это явно не относилось к любовным блюдам создателя. К тому же она сказала, засыпая в его объятьях, что теперь знает наверняка, как сделать своего будущего возлюбленного ещё и самым лучшим любовником и снова речи не шло о толстой стопке плотных листков бумаги с отпечатанными на них магическими рунами. От этого Киру сделалось ещё радостнее на душе и он быстро уснул, крепко прижимая к себе спящую Линдиэль.