"Волчья радуга" - читать интересную книгу автора (Николаева Мария Сергеевна)

Глава 3. Великий Суд

Маркус кай Вулф

Предупреждение Фитрины оказалось очень своевременным. Не прошло и трех часов с ее звонка, как мне сообщили о выдвинутых Лоуресу обвинениях, а так же о назначенном на завтрашнее утро Великом Суде.

Что делать я представлял весьма смутно, но я верил в слова сапфировой пророчицы, и раз она сказала, что из этой ситуации есть шансы выкрутиться, то я найду способ спасти брата. Кстати, кое-что меня удивляет. Почему Шайрем не призвали обратно? Ведь если исходить из здравого смысла, то ее в первую очередь следовало вызвать в суд — она же главный козырь обвинения… или нет? Что если Император намеренно пытается удержать дочь подальше от этого представления?.. Но тогда получается, что он прекрасно осведомлен о характере отношений Шайрем и Лора и понимает, что принцесса будет не в восторге от решения отца. Пахнет скандалом. А в преддверии смены власти и неизбежных в такой период шатаний это может сыграть против радужных…

Что ж в таком случае решение очевидно: мне просто надо объяснить все Шайри, протащить ее в хорошо охраняемый дом, а потом еще и проводить до самых дверей Верхней Галереи…

Нда… задачка сразу скажем не из легких, но когда это я пасовал перед трудностями?

Тем более в противном случае проблем у меня будет явно больше. Ну не тянет меня на место Лора — не-тя-нет! Как говорится, кесарю — кесарево, а меня и моя должность устраивает.

Шайрем кайри Найа

Проснулась я от того, что меня кто-то нещадно тормошил. Я попыталась отмахнуться и перевернуться на другой бок, но спина так затекла, что стоило пошевелиться, и позвоночник сразу же откликнулся на движение болью. Бездна!.. Кажется, я снова заснула в кресле. Это уже становится своеобразной традицией.

— Шайрем, просыпайся. У нас мало времени.

Это Марк. И вроде бы что-то похожее уже было…

— Передай брату, что сегодня я беру выходной… — не очень разборчиво пробормотала я, поудобнее устраиваясь на кресле.

— Принцесса, еще немного и мы уже ничего не сможем ему передать по причине его скоропостижной смерти! — практически проорал Марк. Кажется, на этот раз все и правда серьезно…

— Что случилось? — сонно спросила я, с трудом разлепив глаза. В голове еще стоял туман, но кое-что я уже уяснила: Лор вляпался во что-то неприятное.

— Твой отец узнал, что ты все это время находилась в логове.

— И? — лично я в этом не видела никакой проблемы: я уже достаточно взрослая девочка, чтобы самой за себя решать, как и с кем мне жить.

— Он обвинил Лора в насильном удержании радужной кайри.

— А меня разве кто-то удерживал здесь насильно? Я такого не помню.

— И ты думаешь, что твое мнение имеет какое-то значение для Ирбиса или Шайтана? — насмешливо поинтересовался волк. — Для Императора это лишь повод, чтобы избавиться от Лора. Неужели ты никогда не замечала, что нас не любят остальные?

— Любят или нет — меня не интересует, главное, что отец явно забыл, что имеет дело не с очередной безвольной куклой, а со жрицей Змееликой. А я не собираюсь отказываться от того, что принадлежит мне. И уж конечно я не стану марионеткой Шайтана.

— Но ты же… — Марк замялся, не зная как напомнить мне о месторасположении некоторых знаков на теле.

— Да, я мать клана, но где написано, что я должна стать Императрицей? Уж этого выбора меня никто не лишал.

Марк как-то подозрительно закашлялся. Я хмуро посмотрела на него, но комментировать ничего не стала.

— И как давно это у вас?

— Что именно? — невинно поинтересовалась я, — Ты о Лоре? Знаешь, а я думала, что ты в курсе наших отношений?

— А он знает? — Марк с трудом сдерживал смех. Его явно забавляла эта ситуация. Жаль только, что особого повода для веселья я пока не вижу.

— Не уверена, но пусть только попробует возразить — покусаю. Благо зубки у меня теперь ядовитые, — и я широко улыбнулась, демонстрируя, мягко говоря, не совсем обычный прикус.

Маркус удивленно вытаращился на меня.

— Что это?

— Зубы, — ну на глупый вопрос иного ответа и не дождешься.

— И как давно у тебя это?

Я невольно улыбнулась, правда на этот раз только губами.

— Не очень. Марк, ты что никогда не слышал о частичной трансформации?

— Слышал, но считал это невозможным. Знаешь, с такими зубками ты очень сильно напоминаешь вышедшего на охоту десмода… Кстати, а Лор видел эту твою «улыбку»?

Я отрицательно мотнула головой:

— Не было времени показать.

— И не показывай: Лор очень не любит вампиров.

Я нахмурилась. Вряд ли мне удастся скрыть от Лора эту «улыбку», потому что пока мои зубки единственная надежда для волков найти способ контролировать трансформацию. Кстати, не мешало бы попробовать изменить что-нибудь еще, но смелости мне пока хватило только на это. Если конечно не считать обратного превращения той ночью… но одно дело возвращать себе человеческий облик, к которому привык и знаешь, и совсем другое экспериментировать со звериной ипостасью.

— Марк, как думаешь, отец додумался обновить защиту и поставить запрет на мое присутствие? — я поменяла тему на более интересующую меня.

— Вряд ли. Там сейчас слишком много народу, чтобы вносить коррективы в охранные сети.

Только на это и остается надеяться. Если поменяют параметры входных заклинаний, то я просто не смогу попасть в радужный дворец вовремя, а мне совсем не хочется становиться вдовой, еще не обзаведясь мужем.

— Что ж тогда я думаю, мне стоит навестить моих родственничков, а заодно объяснить кое-что. Надеюсь, они будут в состоянии все понять с первого раза, — прикрыв глаза, я сладко потянулась. Затекшие мышцы сразу же закололо, но теперь это скорее бодрило чем вызывало неприятие. — Кстати, а сколько у нас есть времени?

— Суд состоится завтра на рассвете.

— Суд? — я невольно приподняла левую бровь. Обычно отец не затевает представления. И так все знают, что решение принимает Император, и как не пытайся оправдаться, только его желания имеют власть.

— Да. Не знаю зачем, но Ирбис решил созвать Великий Суд.

— Марк, напомни мне, пожалуйста, когда это делалось в последний раз? — я задумчиво прикусила губу. Что-то было связанное с Великими Судами в библиотеке Храма, что-то важное, но сейчас как назло я ничего не могла вспомнить.

— Насколько мне известно, чуть ли не пять веков назад. Даже, кажется, немногим больше. Еще при прошлом Императоре.

— И ты, конечно же, не в курсе, почему прекратили использовать этот метод.

— Нет. Впрочем, судили-то как раз одного из волков, так что в библиотеке наверняка есть записи об этом.

— Если бы в вашей библиотеке можно было бы что-то найти…

Марк смущенно замолчал. Он не хуже меня знал, что на поиски одной конкретной книги может уйти лет десять — и то если повезет.

— Ну, эти архивы должны были дублироваться, так что наверняка копии есть в библиотеках всех кланов.

— А в храмовой? Может ли найтись что-то подобное у нас?

— У вас?

— У жриц Змееликой.

Марк непонимающе моргнул. Ну вот, оказывается, он уже успел выкинуть из головы, как я появилась здесь.

— Напоминаю, что я в логово не кофе попить пришла, а пыталась убить твоего брата. Кстати, заказывали-то не его, а тебя, — запоздало сообщила я. Вообще-то я с самого начала хотела это сказать, но все так завертелось, что вылетело из головы все, что не касалось Лора.

— Меня? Кому я мог помешать? — Марк устало потер виски. Кажется, я не вовремя влезла с этим покушением…

— Этот вопрос не ко мне. Единственное, что я знаю: устранить приказали человека, замещающего главу. Я так понимаю, когда Лора нет за главного остаешься ты.

— Да, верно… — Марк выглядел донельзя растерянным. Зря я влезла с этим заказом, ему сейчас и без того тяжело.

— Марк, — я дернула его за рукав халата, пытаясь привлечь его внимание к собственной персоне, — так могут быть эти записи в Храме? Или мне все же придется наведаться к радужным?

— Насколько я помню, обо всех смертях и их причинах сообщают не только в номы, но и в храмы. Протокол Суда не обещаю, но что-то там быть должно.

— Вот и замечательно. Тогда пришла пора воскреснуть, — я вскочила с кресла и бодренько направилась в ванную — приводить себя в порядок. — Кстати, Марк, тебе я советую тоже наведаться в Храм, может удастся кое-что прояснить по поводу заказа, — бросила я, на мгновение высунув голову в комнату.

Он кивнул, даже не посмотрев в мою сторону. Что это с ним? Ладно, потом разберемся, а пока нужно подготовиться к встрече с верховной жрицей… Она мне, конечно, обрадуется, но прежде убьет за мою выходку…

Фитрина кайри Фэлкон

Все снова шло по уже намеченному кругу. И это меня раздражало сильнее всего! Рей сказал, что я ничего не смогу сделать, что это выше моих сил, но почему мне так не хочется в это верить?

Вчера у моего видения впервые появилась развилка. Но оба пути мне кажутся ошибочными. И то, что я способствовала появлению одного из них, я уже не считаю таким уж верным решением. Но прошлое не исправить, а виденное мою будущее нечто из разряда оживших кошмаров.

Если Кайра действительно появится в зале Суда… если она попытается использовать свою силу… если Император попытается ей помешать…

Слишком много «если», а главное в любом случае кому-то придется умереть. Так какое я право имела вмешиваться в плетение судеб и подталкивать ситуацию к тому решению?..

Но в тот момент, когда я поняла, что произойдет… когда увидела, что Император решил уничтожить Волка… во мне словно что-то замкнулось, и я приняла решение…

И снова ошиблась. В прошлый раз я точно так же поспешила в суждении, а в результате погибли все мои родные, все близкие… Кажется, я обречена вечно наступать на одни и те же грабли. Рей говорит, что я ничего бы не изменила, но так ли это? Ведь утром я всего одним звонком изменила узор судьбы. Да, смерть получит плату, но это будет не Лоурес. Вот только имела ли я право делать этот выбор? Ведь я обрекла на смерть невиновного…

Я сидела у окна, судорожно сминая подол юбки. Мой взгляд блуждал где-то там, по шумным улицам Москвы, время от времени отмечая тех, на ком уже появилась метка смерти. Интересно, если я сейчас выйду из дома и подойду к тому юноше, замершему на перекрестке, он поверит, что завтра ему суждено погибнуть? Вряд ли. Точно так же как и та старушка вряд ли примет мои слова за правду. И вместо того, чтобы поостеречься и предотвратить беду они лишь обвинят меня в безумии… Марк мне поверил сразу, но ведь в отличие от этих людей, он в курсе моих способностей. Вот так все просто. Ты не прав Рей, я могу влиять на будущее, а не только видеть его, вот только за это приходится платить. И, кажется, свою цену я заплатила…

В последний раз бросив взгляд за окно, я тяжело вздохнула и решительно потянулась к телефону. Я не имею права останавливаться на полпути.

Я по памяти набрала номер и приготовилась ждать. Она никогда не брала трубку сразу, словно проверяя насколько терпелив возможный собеседник, но в этот раз она себе изменила — ответили после первого гудка:

— Алло.

— Аврора, это я.

— Я так и знала, что ты позвонишь мне.

— Значит?..

— Само собой печать напомнила о себе, но это ничего не значит. Я не собираюсь, приходить на этот концерт, слишком многим мы уже поплатились за это безумное действо.

— Но ты могла бы…

— Что? Встать на твою сторону. Я уже слишком стара для этого, Фитрина. И мне нет никакого дела, что еще учудит ваш правитель. Мне внучку на ноги поставить надо.

— У тебя мало времени, — не знаю, зачем я сказала это, я обычно никогда не сообщала о своих видениях, но что-то мне подсказывало: этой женщине стоит узнать обо всем заранее.

— Сколько?

— Еще пара месяцев. Не больше.

— Фитрина, надеюсь, ты сдержишь свое слово.

— Разумеется, Аврора, я позабочусь о ней.

Лоурес кай Вулф

То, что Император отложил вынесения приговора, никаких надежд не внушало, а вот опасений — сколько угодно. Зачем ему могло понадобиться это представление? Тем более это не просто обычай, а ритуал, в котором оговорено абсолютно все. А самое главное на результат Ирбис повлиять никак не сможет — решение примут те, кого мы называем богами. Или Император настолько уверен, что их воля совпадет с его желаниями? Над этим стоит подумать. Благо время у меня пока есть.

Прямо из храма меня в сопровождении рабов-охранников отправили в отведенную мне комнату. Хорошо еще, что в этот дом не приспособлен для содержания заключенный, иначе бы Ирбис упек меня в самую мрачную темницу просто из вредности. Правда телефона они меня лишили, да и у дверей стоят два шкафообразных раба… Что ж, думать мне это нисколько не мешает.

Во-первых, я должен решить, как сообщить брату о предателе в наших тесных рядах. Не хотелось бы, чтобы этот пакостник и дальше отравлял жизнь клану, и так после моей смерти серебряные заметно ослабнут.

Далее, необходимо выяснить, на что рассчитывает Ирбис. Не может же он не понимать, что Шайрем не простит моей смерти. Впрочем, возможно я переоцениваю привязанность принцессы к моей персоне…

Стоп. Если вердикт вынесут боги, то формально Император не будет иметь никакого отношения к их решению. А Шайри не посмеет пойти против их воли, потому что сама является жрицей. Удачный ход, старый лис, очень удачный. Себя ты обезопасил, но вот на что ты рассчитываешь? Великий Суд вряд ли пойдет на поводу у тебя, а значит, ты знаешь что-то такое, что увеличивает твои шансы.

Минутку. Я не так смотрю на ситуацию. Дело не в том, что боги поддержат Ирбиса, а в том, что они пойдут против меня…

Бездна!

Наверно, сапфировый ном был единственным в своем роде. Он не был похож ни на древние строения Египта, чем не редко грешили радужные, ни на двухэтажные запутанные дома алхимиков, и уж конечно мало напоминал остроконечные шпили готического собора, который шутки ради создали черные. Нет, предки Фитрины пошли дальше, они построили замок, темный, мрачный, гораздо больше подходящий рубиновым, но этот замок умел хранить тайны. И он хранил их…

Рей любил это место. Наверно еще тогда, когда на спор заложил первый камень этого дома, он понимал, что когда-нибудь вернется… Ну кто же мог предположить, что все обернется так? Никто, даже первая из Пророчиц не смогла тогда увидеть гибели черного клана, хотя она очень надеялась, что сумеет повернуть свой дар против его создателей…

Впрочем, ведь вороны не исчезли. Пока существует на свете хоть один некромант, жив и черный клан…

Иногда, Рею очень сильно хотелось забыть. Просто выкинуть из головы все произошедшее, уйти в земли смертных и затеряться на перекрестках чужих судеб. Но старая клятва, данная уже не века — тысячелетия назад — плотно привязала его к сапфировому клану. И к его Пророчице. Скольких он уже воспитал? И скольких не уберег?.. Иногда начинает казаться, что она все еще злится, злится и мстит. Стоит только подобраться к ней поближе, как она, надменно улыбнувшись, превращается в туман. А это ее маниакальное желание исправить чужие судьбы? Глупо. Впрочем, сапфировой кайри сложно понять то, что с рождения известно любому некроманту: со смертью не шутят, но с ней заключают сделки. Вот только Фитрине вряд ли хватит смелости на это. Предыдущим пророчицам не хватило.

Зато упрямства в них было больше чем нужно. И если они вбивали себе что-то в голову, их уже было не остановить.

Кстати, любопытно, как там сейчас поживает его воспитанница? Много ли глупостей успела совершить? Не стоило ее отпускать на это собрание, всегда можно было бы отговориться, но даже в этом девчонка проявляет поистине ослиное упрямство.

Что ж, зато наблюдателя он послал хорошего. Никто не заподозрит в обычном вороне сотворенную сущность — ведь для всех в мире черные умерли, а Фитрина просто не знает, на что способен полностью обученный некромант…

Рей уже подумывал призвать своего соглядатая и узнать, чем занималась все это время его воспитанница, когда его внезапно что-то обожгло. Мужчина удивленно постучал себя по карманам, пытаясь определить какой из его амулетов так внезапно решил напомнить о себе. Искомый предмет обнаружился в плаще — небольшая статуэтка ворона с глазами из черных бриллиантов. Рей задумчиво погладил птицу по голове. Любопытно. Давненько печать не напоминала о себе таким образом. А самое главное — от такого настойчивого приглашения грех отказываться.

Пригладив спутанные волосы, мужчина хищно улыбнулся. Интересно, как Шайс воспримет его возвращение? Кажется, в свое время Император сделал все, чтобы избавиться от соперника… Кстати, а Скарлет в курсе делишек своего любовника? Или предпочла закрыть глаза? Ну что ж пришло время напомнить о себе обоим, думается, они оценят это…

Шайрем кайри Найа

Встретили меня… радушно. Старшая жрица наверно бы задушила меня в своих объятиях, если бы я благоразумно не взяла с собой лишнего свидетеля. Впрочем, судя по состоянию Марка, он бы вряд ли сейчас заметил убийство, даже если оно произошло бы в шаге от него. О чем он так задумался, мне узнать не удалось. На все мои попытки разговорить его он отвечал одинаково — только отмахивался от меня и говорил: «Не сейчас». Что ж, если он не горит желанием общаться, тогда я займусь тем, ради чего собственно и «воскресала», а именно пройдусь по библиотеке и поищу все, что есть о Судах.

Если я надеялась, что все сразу же найдется, то я ошиблась. Сильно. Конечно, здесь, в отличие от библиотеки алхимиков, все книги находились на строго отведенных им местам, вот только сразу отыскать то, что необходимо, даже зная название, почему-то не получалось. В такие моменты я начинала искренне жалеть, что блага внешнего мира никак не войдут во все сферы нашей жизни. Ну почему мы никак не установим в библиотеках компьютеры? Полагаться только на зачарованные каталоги глупо, тем более поиск бы заметно упростился…

В общем, потратив три часа, я обнаружила только несколько намеков на нецелесообразность Великого Суда. Ни обоснования этой точки зрения, ни описания самого обряда я так и не нашла.

Когда я уже потеряла всякую надежду, меня отыскала старшая жрица. Пару минут она наблюдала за моими поисками, а потом поинтересовалась:

— Ты ищешь что-то конкретное?

Я оторвалась от книг и посмотрела на нее. Она задумчиво поглаживала голову лежащей у нее на плечах кобры. Змея, как и жрица, смотрела на меня, и было в ее взгляде что-то чарующее, манящее, обещающее прикосновение к чему-то тайному. Я поспешно опустила глаза. Не стоит играть с тем, что не понимаешь. А священные звери это не просто тотемы, они действительно обладают силой, необъяснимой даже для нас.

— Да, пытаюсь понять, в каких случаях прибегают к Великому Суду.

— Великому Суду? — переспросила она и посмотрела в глаза кобре. Змея подняла голову и, высунув раздвоенный язычок, зашипела. Своеобразный диалог, но в том, что они понимают друг друга, я уже убеждалась не раз.

— Значит, тебя интересует Великий Суд, — уже утвердительно произнесла жрица, — Тогда ты не там смотришь.

— А где?

— Ты Библию не открывала? Посмотри, думаю, ты найдешь то, что ищешь.

— Библию? — теперь уже не понимала я. Причем здесь основная книга всего христианского населения Земли.

— Да, именно ее. То, что ты называешь Великим Судом, там названо вернее — Последним. Подумай теперь, почему мы так редко к нему прибегаем. Ведь для призыва богов в нашу реальность должна быть какая-то веская причина.

— Но насколько я помню, в Библии имеется в виду суд над душами, который произойдет после конца света. Кажется, на нем будет принято окончательное решение, кто из смертных воскреснет в райских кущах, а кого ждет вечное изгнание в ад.

— Что-то вроде этого, — жрица улыбнулась, — вот только ты все воспринимаешь слишком прямо. Попробуй провести аналогии с нашей жизнью. Могу дать подсказку, каждый Великий Суд призван предотвратить конец света. И боги всегда выносят один и тот же вердикт.

— Но почему бы сразу не сказать, где искать? Зачем эти нелепые загадки?! — я разозлилась. Как можно играть, когда в опасности человеческая жизнь?!

Старшая жрица посмотрела на меня со странной печалью во взгляде.

— Если бы я могла сказать, то сказала, но это не моя история, а твоя. Тебе и искать ответы. Но для призыва богов существует очень веская причина. И касается она прежде всего алхимиков серебряного клана. Попробуй расспросить их. Возможно, они даже ответят, — последняя фраза была произнесена так тихо, что я ее едва разобрала. — Надеюсь, тебе повезет в твоих изысканиях. А если нет… значит, время еще не пришло, — после этих слов она развернулась и ушла, оставив меня озадачено смотреть ей в след. Что она пыталась мне сказать? И главное, зачем?..

Маркус кай Вулф

Из задумчивости меня вывел тихий голос одной из жриц Змееликой:

— Ищешь причину, не так ли?

Я посмотрел на нее, не совсем понимая, к чему она клонит. Она стояла у окна и смотрела на вечно-черное небо. Что она там видела? Не знаю. В логове мы не стали делать окон, посчитав это ненужным. А в Храме они оказались обычным явлением, словно строители сделали все возможное, чтобы обитатели этого места никогда не забывали, где живут.

— Ты же все пытаешься вспомнить, почему Великий Суд связывают только с волками, верно?

— Не только, — уклончиво ответил я.

— А что же еще тебя терзает? — чуть насмешливо спросила жрица, подходя ближе. Оказалось, что у нее на плечах лежала кобра, и женщина время от времени поглаживала ее, словно любимого котенка.

— Никак не могу понять, кому могло понадобиться устраивать покушение на меня.

— Думаешь таких мало? Скольким ты перешел дорогу? А может ты просто узнал что-то, тебя не касающееся? Причин может быть много, очень много. Уж можешь поверить моему опыту, для убийства повод всегда найдется. Особенно если совершаешь его не своими руками.

— И что мне делать? Покорно ложиться на алтарь, надеясь, что пронесет? — несколько раздраженно спросил я. Меня бесили интонации этой женщины, словно она знала ответы на все вопросы, но по своей прихоти не спешила ими делиться.

— Достаточно просто подумать, — чуть улыбнулась жрица, — нельзя искать причину одного события, не считаясь с другими. В этой жизни все взаимосвязано, и все очень просто. Мир не терпит сложности, это мы сами возводим баррикады на пустом месте, а потом берем их штурмом. Впрочем, я же не об этом хотела сказать, — ее улыбка стала немного смущенной, а во взгляде появились лукавые искорки, — Попробуй начать с первого вопроса. Почему в серебряном клане родители пугают своих детей Великим Судом? Что такого есть в вашем клане, чего нет ни в одном другом? Или вернее спросить, что — было?..

— Кайра, — выдохнул я и невольно оглянулся, словно само имя могло призвать свою обладательницу.

— Это с каких пор наша Царица стала частью вашего клана?! — едкая насмешка. Она явно ждала, что отвечу я именно так, но в то же время не совсем была с ним согласна.

— Она сама так решила.

— Волчья Защитница? Ваша персональная Радуга? Ведь так вы ее называете в легендах?

— Не ее, — механически поправил я, — Она защитница, но не она — Радуга.

— Правда? А кто же тогда?

— Ее избранник. Радуга — это ее избранник, потому что весь мир, все вокруг для нее оказывается сконцентрировано в нем…

— И?.. Заканчивай, раз уж начал, — жрица уже в открытую издевалась. Ей нравилось напоминать мне о том, что все мои предки посчитали оскорбительным для себя и что они вычеркнули из истории, оставив только сказки, красивые, но очень грустные.

— И когда ее избранник погибает, Кайра оказывается в шаге от безумия. Поэтому, чтобы избежать уничтожения мира, было решено запечатать его душу. Для этого-то и нужен Великий Суд — номархи обновляют ослабшие печати на клетке, в результате чего тот сосуд, где находится душа, приходит в негодность, — негромко произнес я, все еще не желая верить в очевидное. Не может же Лор быть… Да и Шайрем при всей моей любви к ней явно не дотягивает до звания Царицы.

— Не можешь поверить? Почему? Ведь это решение самое простое, а следовательно — верное.

— Но Шайри не может быть Ею.

— Почему? — насмешливое удивление. Для нее все просто и ясно, а вот мне все таким не кажется.

— Ведь она ничем не отличается от других.

— Ошибаешься. Она — кобра. Радужная кобра. А даже для вас, для алхимиков змеи священны. Ведь я не ошибусь, если напомню о уроборосе. «Один есть все». Он есть основа всего, но он включает в себя два начала — мужское и женское, а это еще два змея: крылатый и бескрылый. А теперь напряги память и вспомни, какое значение в Египте традиционно имела кобра.

— Хранитель.

— Именно. А теперь в свете всего вышесказанного попробуй сделать вывод: хранитель — чего?

Я понял. Мне очень не хотелось произносить этого вслух, но я понял. Вот только эта жрица от меня не добьется признания.

— Она Хранитель Радуги, нашей Радуги. Все. Не вмешивайтесь в нашу жизнь — и все останется, как и прежде.

— Ты все еще веришь в это? Думаешь, она простит попытку отобрать ее «радугу»? Или ты считаешь, что Император откажется от своих планов? — она насмехалась и не скрывала этого.

— В таком случае это будет его ошибкой, а не Лора или Шайри.

— Значит, ты продолжишь настаивать на своем? Будешь на их стороне до последнего?

— Именно.

— Что ж, тогда прими совет, перечитай на досуге то, что сочинили твои предки после Изгнания. И я имею в виду именно Младшую Эдду. И особое внимание удели мифу о конце света. У него не два, а три участника. Найдешь третьего — найдешь и ответ на свой второй вопрос, — и словно бы это все объясняло, жрица повернулась и ушла, причем сделала это столь уверенно и твердо, что у меня не хватило наглости ее остановить.

Старшая жрица задумчиво смотрела в след этой странной парочке. Она сделала все в точности, как ей велела ее богиня, но все-таки какая-то недосказанность висела в воздухе, мешая дышать. Не усугубила ли она ситуацию? Ведь сказано было далеко не то, что должно было прозвучать.

Но раз ее богиня решила, что будет правильнее сообщить именно это…

Кто она такая, чтобы противиться ее воле?..

Шайс кай Ирбис

— Что происходит, отец? Зачем понадобилось это представление?

— Тебя это не должно касаться, сын, — хмуро ответил Император, смерив наследника недовольным взглядом.

— Почему? Если ты решаешься призвать богов на Суд, это касается и меня в том числе, как твоего преемника.

— Шайтан, все вопросы отложи на потом. Сейчас у меня есть и более важные дела, — Ирбис демонстративно придвинул к себе папку с документами. Но видимо сегодня его сын оказался упрямее.

— Это как-то связано с Шайрем? И ее отсутствием в Храме?

Император оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на сына. Что он может знать? Вряд ли много, но рисковать не стоит.

— А что тебе известно?

— То, что несколько дней назад она исчезла, а так же то, что ты приложил все свои силы, чтобы эта информация не просочилась.

— Вполне объяснимое желание, не находишь? — как можно спокойнее ответил Император.

— Возможно, но почему ты скрыл это от меня? Ведь я самое заинтересованное лицо в этом вопросе.

— Тебя интересует трон, а не Шайрем.

— Одно другому не мешает.

— Что ж тогда могу тебя успокоить: мы ее нашли. Так что этот вопрос снят. И, пожалуйста, не лезь в мои дела. Терпение у меня отнюдь не бесконечное.

— Хорошо, но мы еще обсудим это, когда придет мое время, отец. И тогда ты не посмеешь мне отказать в ответах.

— Посмотрим. Дорасти вначале, — раздраженно бросил Ирбис. Шайтан не менее зло посмотрел на отца, а потом развернулся и вышел.

Император взглядом проводил сына, а потом устало уронил голову на руки. Как же ему все это надоело. Бесконечная война со всеми без скидок для близкий и друзей, а главное рядом нет никого на кого было бы можно опереться. Один против всех… Это тяжело, очень. Лишь бы только Шайрем не разделила его судьбу, девочка этого не заслужила…

Шайтан кай Дрейко

— Тани, успокойся. Ты после каждой встречи с Ирбисом мечешься как лев в клетке. Он того не стоит, — голос Шайти звучал размеренно-ровно, успокаивающе, но сегодня мне совсем не хотелось успокаиваться. Меня все больше и больше раздражала манера Императора скрывать от меня важную информацию, особенно если учесть, что в скором времени мне придется вникать во все самому. Но ведь наш великий правитель и не думает посвящать меня во что-либо, напротив, разводит тайны мадридского двора на пустом месте! Достало!

Шайти обреченно вздохнула и, вплотную приблизившись ко мне, обняла. Я удивленно застыл: обычно моей сестренке не свойственно такое поведение. А спустя мгновение я понял, зачем ей это было нужно — убедившись, что словами меня не успокоить, она решила просто вытянуть из меня все негативные эмоции. Все же иногда неплохо быть всего лишь частью целого.

— Ладно, я спокоен. Так что ты мне планировала сообщить? Тебе удалось выяснить причины такого странного поведения Ирбиса? — поинтересовался я, разрывая ее объятия. Наверно, это глупо, но чем больше шагов один из нас делал к сближению, тем стремительнее ускользал другой.

— Я узнало кое-что, что меня очень взволновало, Тани. Помнишь, я говорила, что появился наследник огня?

Я кивнул. Такое сложно выкинуть из головы, особенно, когда в свое время все кому не лень обвиняли именно нас с Шайти в принадлежности к янтарному клану — уж очень специфичный у нас тотем.

— Так вот, прошел слух, что у серебряных появилась странная гостья, вроде бы из драконов. Вначале я посчитала это мифом, но теперь склонна думать иначе.

— Минутку, но мы же установили, что живых представителей того клана нет. Наша мать была последней, даже в нас с тобой нет пламени.

— Вот именно поэтому я сначала и решила, что этот слух — полнейшая чушь. Вот только мы забыли, что среди радужных есть один огневик. И он, вернее она, как раз в то же самое время исчезла, — Шайти победно улыбнулась, при этом ее глаза лучились таким заразительным весельем, что я невольно улыбнулся.

— Значит, Шайрем побывала у волков. Что ж, это многое объясняет, в том числе и довольно странное поведение отца.

— Это еще не все, Тани. Мне удалось узнать и кое-что об этом ритуале. Великий Суд это не просто призыв богов в наш пласт, это очень мощное защитное заклинание.

— Защитное? Зачем? Это же не имеет смысла.

— Защитное, да одностороннее. Попавший в его фокус уже не сможет выбраться сам из ловушки, пока печати не ослабнут.

Забавно. И зачем Ирбису понадобилось делать из серебряного волка муху в янтаре? Обычно наш правитель чуть менее жесток.

— Договаривай, Шайти. Ты же выяснила, в каких случаях к нему прибегают, иначе бы не упомянула об этом.

Сестренка польщено засмеялась. Давно я не видел ее в таком настроении. Все-таки любит она загадки так сильно, что любая новая разгадка поднимает ее на вершину счастья. Жаль, что это происходит не так часто. Мне нравится видеть ее такой.

— Тани, ты явно переоцениваешь мои силы, но в этот раз ты прав. Я выяснила, что в среднем раз в пол тысячелетия проводят Великий Суд, при этом в фокусе всегда оказывается серебряный волк. Но это не главное. Гораздо больше меня заинтересовал тот факт, что в то же время по близости все время крутилась радужная кобра. Ни на какие мысли не наводит?

Я немного озадачено посмотрел на сестру. Это что получается, Шайрем является частью всего происходящего? Все же не зря отец ее запрятал в Храм, оградить хотел, и теперь оказывается, что не от меня, а от волка…

— Шайти, только не говори, что старые сказки имеют под собой реальную основу, — попросил я, когда в голову пришла абсолютно безумная догадка.

— Имеют. Мы с тобой чуть не проворонили возвращение Кайры.

— Забавно. И что же будем делать?

Шайти хитро сощурилась и посмотрела на меня так, что я сразу понял, что моя умненькая сестричка уже все обдумала и приняла решение, вот только сообщать его мне пока не станет. Все-таки я прав, ничего совершеннее мое второй половинки боги придумать не могли. Жаль только, что один изъян у нее все же был: она ненавидела работать в команде.

— Делай что хочешь, — невольно улыбнулся я. Да и как можно было не пойти у нее на поводу?..

Шайрем кайри Найа

В логово мы вернулись только вечером. Все это время Маркус был на редкость молчалив, а я не рискнула лезть к нему со своими вопросами, поэтому по приходу я сразу же заперлась в лаборатории. Так уж повелось, что самые интересные идеи мне приходят именно за работой.

Я долго вертела в руках распечатки, не зная, с какой стороны подойти ко всему этому, и если честно уже не на что не надеясь. В голове было удивительно пусто. Ни одной путной мысли так и не появилось, зато четко оформилось ощущение, что все происходящее слишком уж похоже на бред. Не бывает так, что всего одна ошибка вызывает целую лавину событий, вроде бы не связанных между собой.

Или бывает?..

Сейчас я уже ни в чем не была уверена. А тут ко всему прочему еще и странное колечко, не известно как очутившееся у меня на пальце, решило напомнить о себе. С чего это оно решило так внезапно нагреться?! Даже если предположить, что обзавелась я довольно сильным амулетом, то включаться он должен только в минуты опасности, а не в защищенной от всего на свете лаборатории. Стоп. А с чего я взяла, что функция колечка защитная? Из-за его внешнего вида? Глупо, в былые времена форма зависела от желания владельца, а не от предназначения, а вещица явно не новодел. И что остается?.. Атакующий или оповещающий. Второе вероятнее. Что ж, теперь ясно с чего амулет нагрелся, осталось разобраться, о чем он должен сообщать.

Может, все-таки я зря не спросила у Марка. Думаю, он бы не стал ничего скрывать, ведь отношения у нас сложились самые дружеские. А что если просто сейчас подняться к нему в комнату и спросить? Ведь это самый простой выход из всех возможных, вот только… я боюсь, боюсь, что он не ответит, и это станет концом нашей дружбы. Или наоборот, ответит слишком откровенно…

Я механически потерла все еще теплое кольцо, словно спрашивая совета. Оно, конечно, промолчало, но на душе сразу стало как-то спокойнее. Может, разговор с Марком и будет в данной ситуации ошибочным шагом, но у меня просто нет времени играть во все эти игры, потому что от моих действий зависит жизнь человека… очень дорого мне человека…

Приняв решение, я вышла из лаборатории, я так спешила, что даже не подумала убрать документацию по исследованиям Лора, впрочем, кому сейчас нужны эти бумажки?..

Маркус кай Вулф

Я долго думал, следовать ли совету жрицы или выкинуть все из головы и забыть эту историю, как кошмарный сон, и чем больше я склонялся ко второму варианту тем увереннее шагал в сторону общего зала библиотеки, находящегося в отличие от основных фондов на первом этаже. Возможно все ее слова — не более чем бред, но кое-что определенно стоит проверить. И речь идет совсем не о Кайре. Ее историю я как раз знал очень хорошо, как и проклятие, которое она наложила на всех… на всех, кроме серебряных. Не удивительно, что нас теперь так не любят. А кому понравится, что солнце, которое вроде бы светило для всех, внезапно выбрало один-единственный народ? Вот и радужные тогда не оценили эту шутку. Серебряный на троне — нонсенс, а значит, его надо устранить…

Что ж, в истории немало страниц, о которых предпочли забыть. Или переписать на свой манер.

Итак, что мы имеем? Во-первых, пророчество о конце света. Причем все его отчего-то принимают на веру. Какой вывод можно сделать из этого? Скорее всего, его произнесла одна из сапфировых кайри, судя по его возрасту едва ли не первая. И конечно полного текста нет ни у кого — не сохранился, а то, что нам известно передается из поколения в поколение, как нечто не подлежащее сомнению. Далее, мы имеем один очень любопытный обряд, к которому вечно прибегают, но о котором практически нет ни каких сведений. Кроме этого, меня зачем-то отсылают к не ясно кем написанным старым сказкам. Ладно-ладно, к их написанию точно приложил руку кто-то из наших, но судя по тому, кем там выставлены волки… прибить бы такого писателя.

Так, жрица говорила, чтобы я обратил внимание на миф о конце света. Посмотрим, что здесь есть любопытного. Так вот это место«…родилось у Локи трое детей. Первый сын — Фенрир Волк, другой — Ёрмунганд, он же Мировой Змей, а дочь — Хель[12]». Хм, сомневаюсь, что под дочерью они имели в виду Кайру, а значит вот и третье лицо вырисовывается. Но где его или ее искать? Сомневаюсь, что эта загадочная Хель придет ко мне сама. Ладно, посмотрим что еще можно вытащить из первоисточника.

«…бросил Всеотец того Змея в глубокое море, всю землю окружающее, и так вырос Змей, что посреди моря лежа, всю землю опоясал и кусает себя за хвост…» — Хм, все забавнее и забавнее. Даже любопытно становится, сколько по-настоящему ценных ответов сокрыто в этой нелепой истории. Уже на основе этих двух фраз можно сделать настолько важные выводы, что странно, почему эту книгу не внесли в список запрещенных… Хотя с другой стороны, кто станет считаться с легендами всего лишь еще одного народа.

А вот и о загадочном третьем участнике веселья: «А великаншу Хель Один низверг в Нифльхейм и поставил ее владеть девятью мирами…». Нифльхейм… Это что-то наподобие ада в христианстве, мрачноватое место для обитания.

Так, а вот дальше совсем интересно: «Стали тут асы опасаться, что не связать им Волка, и Всеотец послал Скирнира, гонца Фрейра, под землю в страну черных альвов к некиим карлам и повелел им изготовить путы, прозванные Глейпнир. Шесть сутей соединены были в них: шум кошачьих шагов, женская борода, корни гор, медвежьи жилы, рыбье дыханье и птичья слюна…» Ничего не напоминает? Кажется, не все так просто с этим Судом, как кажется… Если исходить из этого текста, то только шесть кланов из девяти пошли против нас… Забавно… Хотелось бы понять, кто скрывается под этими милыми метафорами. Ну, с кошачьими шагами понятно — это явно белые наследили. Далее, у нас женская борода… нравится мне чувство юмора у автора сего текста! Если я правильно понял, то он имеет в виду рубиновых — в этом клане за всю историю у власти ни дня не стоял мужчина. Корни гор… ну, это может быть только намек на золотых, кроме них с земной стихией никто и не связан. С медведем и так все ясно — кроме радужных некому, так же как и с рыбами — только изумрудные связаны с водой. Остается «птичья слюна». И вот здесь возникают трудности: у нас два пернатых клана. Сапфировые или черные? Сокол или ворон? Скорее первое, чем второе. Не зря же все так не любили некромантов, их ненавидели даже сильнее нас, что уже говорит о многом.

Итак, что мы имеем в итоге? От Суда отказались три ветви: серебряные, янтарные и черные. Интересная картинка складывается. Два клана из трех уничтожены. Все любопытнее и любопытнее. Все-таки не зря эта жрица навела меня на эту книжицу, если уметь читать, много всего интересного из нее почерпнуть можно.

Так и чем же тут все кончается?.. Всеобщая смерть — как мило. Ничего другого я и не ожидал. Впрочем, здесь ясно сказано, что погибнет не весь мир, в основном только боги. Да и Волк со Змеем не дотягивают до «жить долго и счастливо», а вот Хэль остается в выигрыше: ненадолго, правда, но вся власть переходит к ней…

Что ж, зато теперь я, кажется, знаю, кто же скрывается под этой забавной маской. А знать врага — это уже полпобеды.

Шайрем кайри Найа

Маркуса я так и не нашла. Никто не знал, где он может быть. Так что пришлось мне отказаться от своей затеи. Видимо, придется думать самой. Но мне ведь не привыкать, верно?

— Айри! Айри! Составь мне компанию, пожалуйста!

Я не сразу поняла, что обращались именно ко мне, а потом было уже поздно что-то менять, потому что та девочка, что так восторженно приняла меня в тот первый день, уже вцепилась в меня мертвой хваткой и явно не планировала отпускать.

— Э… извини, я не помню, как тебя зовут, — немного смущенно улыбнулась я.

— Нати, — она посмотрела на меня с прежним восторженным выражением, — Ты же составишь мне компанию, правда? А то девчонки меня дразнят, говорят, что я странная, потому что лезу на чужую территорию. А мне просто нравится гадать. Ой, а хочешь, я погадаю тебе? Я умею, правда.

Обреченно вздохнув, я с покорностью приняла свою долю. Ну не отбиваться же от этого ребенка! Да и не знаю я, с какой стороны ко всему этому подойти, а биться головой о стену, упрямо проверяя, что прочнее — не самое верное решение.

— Хорошо, Нати, я составлю тебе компанию. Так чем займемся?

— А давай я тебе погадаю. Я, правда, умею, пусть мне и не верят.

Девочка на меня посмотрела с такой невыразимой надеждой, что я не смогла отказаться.

— Хорошо, я согласна — гадай.

Нати мгновенно просияла. Кажется, теперь я понимаю Лора, так опекающего эту девочку. На редкость милое создание, и очень хрупкое.

— Тогда пойдем ко мне в комнату — у меня там есть все, что нужно. У меня даже настоящие карты Таро есть, правда-правда.

— Покажешь?

— А как же! Я тебе даже погадаю разок. Уверена, тебе выпадет что-нибудь хорошее.

Вот бы и мне эту веру, думаю, сейчас, она бы мне не помешала.

Старшая жрица напряженно хмурила лоб, не понимая, как такое возможно. Она уже третий раз вытаскивала из мешка табличку и третий раз ей под руку попадала та, что означает смерть. Но ведь в последнее время заказов не было! Так кого же она должна устранить? Или Змееликая желает ее смерти? Да нет, если бы богиня хотела заполучить ее жизнь, то уже имела бы ее — в Храме достаточно змей и все они ядовитые.

Что же, получается? Значит, необходимо убить кого-то, но нет указания ни на имя, ни на место, ни на время?..

Хорошая шутка. А жертву как искать? Просто взять первого попавшегося? Вряд ли. Змееликая обычно не вмешивается в дела смертных, и если решила изменить этой привычке, то дело действительно серьезное.

Жрица беспомощно посмотрела свою извечную спутницу. Кобра, казалось, насмешливо взирала на человека, словно ее забавляли сомнения наперсницы. И женщине даже в голову не пришло, что это лишь обман зрения. Все эта змея знает, но не делится информацией, потому что не хочет.

Ну и как тогда быть? Не выполнить волю богини — страшный грех, а больше всего на свете жрица боялась разочаровать свою покровительницу.

Убедившись, что человечица думать на этот раз напрочь отказывается, кобра раздраженно шикнула на нее, привлекая внимание женщины, а потом позволила той заглянуть себе в глаза. Говорят, взгляд змеи способен загипнотизировать… возможно, это и так, но вряд ли змеи подпускают людей настолько близко…

Шайрем кайри Найа

Комната Нати практически ничем не отличалась от той, что занимала я. Впрочем, в отличие от моей, здесь были хоть какие-то личные вещи. На тумбочке рядом с кроватью стояли рамки с фотографиями и лежала потрепанная колода карт, судя по их размеру, говорила девочка именно о них.

— Проходи, не стесняйся. Я сейчас все приготовлю и мы начнем, — Нати с энтузиазмом принялась носиться по комнате, то ли ища что-то нужное, то ли просто не зная куда деть лишнюю энергию. Постепенно на кровати образовалась небольшая горка всевозможных предметов от гелевых свечей до складного столика. Кажется, Нати ко всему подходила весьма серьезно.

— На что хочешь, чтобы я тебе погадала? — упав на кровать рядом со всем этим безобразием, спросила девочка. — Что тебя интересует?

— Причина.

— Причина? Только это?

— Ну и возможность изменить происходящее.

— О! Тогда я знаю один расскладик. Подожди секунду, — Нати потянулась за колодой карт, несколько мгновений она потратила, чтобы поделить колоду на две части, потом она взяла меньшую стопку и повернулась ко мне, — Айри, ты не могла бы зажечь свечи и выключить свет?

— Конечно, сейчас, — я выбралась из кресла, щелкнула выключателем, одновременно с этим призывая пламя — свечи вспыхнули в тот самый момент, когда погас свет. Не знаю, зачем Нати понадобилось все это, наверно, для создания атмосферы, но надо сказать, я прониклась.

— А теперь, садись и думай над своей проблемой, а я пока перетасую колоду, — девочка старательно мешала карты. Перед ней на кровати стоял складной столик, на нем же горели свечи, в итоге невольно получилось так, что кроме чуть подсвеченного лица Нати и ее рук ничего не было видно.

— Назови мне пять чисел.

— Любых?

— Как хочешь, но лучше до 22.

— Пять, тринадцать, двадцать, семь и три.

— Хорошо, сейчас посмотрим, что у нас выпало, — на столике перед девочкой появилось пять карт. С моего места мне было не разглядеть подробностей, поэтому я решила подобраться поближе — интересно же!

Нати задумчиво вертела в руках первую карту, остальные пока лежали рубашками вверх, так что ничего нового я так и не узнала.

— Ну что там?

— Колесо Фортуны, — несколько озадачено ответила девочка, — А это значит, что от тебя ничего не зависит. Судьба все давно решила и вряд ли впустит кого-то в свой узор. Плюс оно перевернутое… Неожиданный удар, довольно болезненный и не зависящий от твоей воли.

— И это никак не изменить?

— Сейчас посмотрим, что дальше. Повешенный, как способ решения. Не могу сказать, что мне это нравится, но выбор есть.

— Какой?

— Добровольная жертва. Какая — не знаю, но эта карта одна из самых капризных в колоде, она словно заявляет: хочешь — плати, не хочешь — жертвуй своей целью.

Девочка задумчиво замолчала, мне как-то тоже сразу же расхотелось общаться. В том, что расплачиваться с Судьбой придется мне, я не сомневалась, но вот какую цену может потребовать эта ветряная дама?

А Нати тем временем перевернула еще одну карту.

— Ты искала причину, Айри? Причина в тебе, — спокойно произнесла девочка, постучав пальцем по третьей карте, — Луна. Вокруг тебя закручиваются такие интриги, что мороз идет по коже. Но в тебе же и ключ к решению: если ты поймешь, что им нужно, если научишься использовать все свои силы, особенно те, что еще не проявились, то сможешь победить. — Нати оторвала глаза от карт и посмотрела на меня. Наверно, дело в освещении, но мне показалось, что она без труда видит меня насквозь. И от этого ее взгляда стало жутко. Как-то запоздало вспомнилось, что лучше алхимиков никто не трактует символы, а Таро — это величайший источник зашифрованных знаний.

— Дальше идет то, что способствует заявленной ситуации, — Нати с величайшей осторожностью перевернула четвертую карту, — Дьявол. — Я невольно вздрогнула, когда в тишину комнаты упало это слово, — Злой рок. При этом твое несчастье приносит пользу другим, так что на чужую поддержку можешь не рассчитывать.

Замечательно. И ведь ни слова не могу оспорить — все слишком похоже на правду.

— Ладно, посмотрим, что случится, если ты все-таки используешь свой шанс и вмешаешься, — Нати положила ладонь на последнюю карту, медля. Ей явно тоже не нравился весь этот расклад, но, начав говорить, она не имела права замолчать. Пару секунд она просто смотрела на свою руку, лежащую поверх карты, а потом, словно собравшись с духом, решительно ее перевернула, — Суд, — и в ее голосе явно послышались нотки облегчения.

Минутку, что она сказала?!

— Суд?! — я бросилась к ней и уставилась на последнюю карту, как на нечто ужасное. В бледно-голубом небе трубил ангел, призывая души к ответу, а внизу, из гробов вставали люди и тянули руки вверх. Последний Суд.

— Да, — Нати улыбнулась мне почти счастливо, — Это одна из лучших карт. Она символизирует трансформацию, какое-то кардинальное изменение, но приносящее только пользу. А значит, у тебя действительно есть шанс все повернуть в свою сторону.

— Нат, у меня только один вопрос: позитивное решение для меня или все-таки для других?

— Для тебя, — уверенно сообщила она, и я как-то сразу ей поверила.

— А можешь мне поподробнее рассказать об этой карте? — уже спокойнее попросила я, ткнув пальцем в ангела с трубой.

— Конечно. Раньше мои умения никого не интересовали, но если захочешь, я даже могу научить тебя использовать Таро! — Нати снова стала восторженно настроенным ребенком, даже не верилось, что всего пару минут назад она напоминала умудренную жизненным опытом женщину.

— Хочу, но начнем мы, пожалуй, именно с Суда.

— Как хочешь! Ну, как я и говорила Суд — это, прежде всего, трансформация…

Лоурес кай Вулф

Как и вчера разбудили меня на рассвете. А если учесть, что заснул я далеко за полночь, то чувствовал себя отвратительно. Впрочем, как еще должны себя чувствовать приговоренные к смерти? Сомневаюсь, что они горят энтузиазмом в день казни, а в том, что тянуть с исполнением приговора Ирбис не станет, я не сомневался.

Облачившись в те же одежды, что и вчера, я последовал по вчерашнему же маршруту к вратам, ведущим в Храм Солнца, только теперь меня сопровождали два раба-охранника, что так же не поднимало настроения.

Остальные номархи уже заняли, отведенные им места, а я стоял в центре получившегося круга. Казалось, ничего не изменилось со вчерашнего дня, но я почти сразу обратил внимание на то, что рядом с каждым троном, появился небольшой столик. Значит, Ирбис не шутил, когда говорил о Суде… видимо, и моя роль в этом представлении не случайна…

— Приветствую всех собравшихся, — Император стоял прямо передо мной, поэтому мне было сложно не видеть довольное выражение на его лице, когда его взгляд скользнул по мне. Номархи ответили нестройным хором. Я просто из вредности промолчал.

— Раз уж все уже здесь, то прошу положить печати на отведенные им места, — велел Ирбис и сам первым снял с руки браслет. Остальные последовали за ним: Скарлет небрежно бросила на стол серебряный крест, Фитрина осторожно поставила статуэтку сокола, остальных я не видел, но это не мешало воскресить в памяти образы других печатей. У золотых — это золотая серьга в виде головы быка, а у морских — крупный изумруд шарообразной формы, как жемчужина замерший в лепестках раковины.

— Лоурес, а тебе что нужно отдельное приглашение? — недовольно глянул на меня Император, ему явно не терпелось поскорее со всем этим покончить, а я напротив собирался растянуть это удовольствие часов так на пять.

— Видите ли, Великий, так вышло, что я уже отдал печать, а потому не в праве ей распоряжаться, — самодовольно улыбнулся я. Все-таки вовремя я избавился от кольца, посмотрим, что он сейчас делать будет: печатей должно быть не меньше шести, иначе они просто не удержат богов в этом плане бытия. С моей печатью их было бы ровно шесть… Любопытно, как теперь поступит Ирбис? Рискнет замкнуть круг на пятерых? Или отложит Суд до тех пор, пока не доставят мое колечко?

— Ты издеваешься?!

— Нисколько, Великий, просто мне пришлось передать печать тому, кто в ней больше нуждался, — я позволил себе чуть насмешливо улыбнуться, в конце концов, мне нравилось дразнить Ирбиса, сейчас я чувствовал свою безнаказанность и вошел в раж.

— И кто же это? Я должен знать, кого вызвать в этот зал.

— Ваша дочь, Великий.

Фитрина кайри Фэлкон

Я наблюдала за разговором Лоуреса с Ирбисом и все больше склонялась к мысли, что все серебряные волки немного безумны. Даже если терять уже не чего, так откровенно издеваться над Императором может позволить себе не каждый.

Что ж, видимо, это представление затянется. И я уже не уверена, что наш правитель победит. Жизнь за жизнь — это равный обмен или нет? Особенно, если сделав иной выбор, сумеешь отомстить? Не могу ответить. Зато я помню, как Ирбис отдал приказ уничтожить мой род. Я видела, как он одним росчерком пера поставил крест на моем клане, и он прекрасно знает, что это не укрылось от моего взора…

Не окажись тогда Рей рядом, я бы тоже погибла в резне, учиненной императорскими воинами. А ведь потом Ирбис принес официальные извинения мне, как новой главе, сделав вид, что это кто-то из низших замахнулся на высокородных, он даже казнил зачинщиков… Но разве это изменило то, что я видела? Или тех двух первых лет, когда я чувствовала себя беспомощной девчонкой, не знающей как воссоздать все с нуля? Не прощу. Никогда. Возможно, это было нужно, потому что мои родичи действительно заигрались и забыли об осторожности, но я никогда не смирюсь с тем, что в числе прочих погибли дети — уж они-то ни в чем виноваты не были.

Вероятно, я все-таки решила отомстить таким сомнительным способом — не стану с этим спорить, но выбранный мною путь лучше другого. Даже если я всего лишь пытаюсь успокоить свою совесть этой до нелепого глупой фразой…

Пока я размышляла над особенностями последнего своего видения, Ирбис уже успел выйти из себя до той степени, когда прекращают следить за своими словами:

— То есть ты хочешь сказать, что моя дочь добровольно приняла твое заступничество? И ты принял змею в свой клан?!

Лоурес криво улыбнулся, при этом в желтых глазах появились искорки почти звериного бешенства. Кажется, я начинаю понимать тех, кто не стесняется признать, что боится нынешнего вожака волчьей стаи.

— А почему она должна была мне отказывать? Ваш радужный клан ей совершенно безразличен, а вот с нами она быстро сошлась.

— Она должна была стать Императрицей, а не твоей личной подстилкой, волк!

Я невольно прикрыла глаза. Мне совершенно не хотелось быть свидетелем этой сцены. Бездна! Отношения могли бы выяснить и наедине — вчера же целый день был! Но им обоим видимо не уютно, если нет тройки-другой очевидцев.

— Я как-то не заметил, что на ней это где-то было написано. Должно быть, плохо искал — при случае проверю еще разок, — ехидно ответил Лоурес на последнее замечание правителя.

— А то ты не заметил, где расположен ее тотемный знак!

— Заметил, но, насколько мне известно, у радужных тотем не объявляет клан, к которому относится его обладатель. И Шайрем предпочла меня твоему сыну и твоему трону.

Император соскочил со своего места с явным намерением добраться до наглого волка, но в этот момент плотно закрытые двери снова пришли в движение…

— Надеюсь, я ничего существенного не пропустил, — белозубо улыбнулся Рей, неловким жестом заправляя за ухо мешающую ему седую прядь. Я удивленно уставилась на него, Император остолбенел между своим троном и Лором, с шумом выдохнула сидящая напротив меня Скарлет… Немая сцена. — Шайс, и не следовало тебе вставать, чтобы меня приветствовать, я и так знаю, что ты рад меня видеть. О, моя госпожа, и вы тут, — не подумайте, что это ко мне — это он главе рубиновых. При этом всегда спокойная Скарлет залилась пунцовой краской и как-то беспомощно-удивленно посмотрела на Императора… Даже знать не желаю, что связывает эту троицу!

— Рей?.. — как-то неуверенно спросил Император, не отрывая взгляда от одетого во все черное ворона.

— Ну да, в следующий раз, когда решишь воткнуть мне в грудь нож десяток-другой раз, поинтересуйся, где после посвящения у некромантов находится сердце.

Э-э… А я оказывается многого не знаю о своем учителе. Например, с чего это Ирбис мог так возжаждать его крови? Бросив короткий взгляд на Скарлет, сменившую цвет лица с пунцового на белоснежный, я все поняла. Как же все запутанно! Они бы вначале сами во всем разобрались, а потом устраивали бы разборки на людях!

— Рей? Ты серьезно? — едва слышно спросила Скарлет. Теперь это уже напоминало сцену из дешевой мыльной оперы, что так любят крутить по телевидению в наше время.

— Про что, звезда моя? Про несколько лишних дырок, возникших в моей шкуре по воле твоего друга? Серьезнее некуда, если захочешь, потом можешь посчитать все шрамы сама, — Рей улыбнулся рубиновой кайри, но как-то бледно, темных глаз эта улыбка не коснулась. И этот его взгляд сразу меня успокоил — не смотрят так на возлюбленных, скорее уж на недостойную внимания помеху.

— Э-э-э, господа, простите, что отвлекаю от столь теплого воссоединения, но не мешало бы кое-что выяснить, — Ран кай Таурус встал со своего места и приблизился к Рею, — Во-первых, молодой человек, кто вы такой. И по какому праву вы вторгаетесь в Храм, когда идет церемония?

Хоть один здравомыслящий человек! А то устроили тут разборки! А нам делать больше нечего, как вникать в особенности их взаимоотношений!

— Ну, что, Шайс? Сам меня представишь? Или мне это сделать самому? — на Рана ворон даже не взглянул, словно в зале, кроме самого Рея, Императора и Скарлет никого не было.

Я посмотрела на Ирбиса, ожидая, что следующий ход сделает он, но правитель лишь беспомощно смотрел на некроманта, явно не в состоянии собраться с мыслями.

— Ясно, тогда представлюсь сам, оно не сложно, — Рей снова улыбнулся, при этом настолько очаровательно, что я с трудом удержалась от ответной улыбки. — Раймон кай Рэвен, единственный и бессменный глава черного клана. И, мальчик, при всем моем уважении, на «молодого человека» я даже при скидке на твое богатое воображение не тяну, ибо являюсь Древнейшим. Не в обиду тебе, моя дорогая, но я был рожден в год Изгнания и не имею права утаивать эту информацию. Особенно в свете сложившихся обстоятельств.

Я удивленно смотрела на своего наставника, не понимая, почему раньше никогда не задавалась вопросом, с кем меня свела Судьба. Значит, мой Рей оказался существом настолько неподдающимся пониманию, что…

Бездна! Только влюбиться в него и не хватает!

А не поздно ли я спохватилась-то?..

Почему-то последняя мысль особого оптимизма мне не внушила, скорее даже усугубила ситуацию.

Лойрес кай Вулф

Как я и предполагал, вполне обычный обряд при нашем участии быстро превратился в балаган. Не знаю, как Суд проводился пять веков назад, но вот то, что сегодня мы побили все рекорды по абсурду, я не сомневался. Ладно бы только Император повел себя, как недалекий подросток, так еще из мертвых решил восстать один из черных, и, судя по реакции зала, его выход имел успех.

Раймон кай Рэвен? Известное лицо в определенных кругах. А уж в моем клане его едва ли не за святого почитают. В свое время он оказал нам очень своевременную услугу, позволившую предотвратить полное истребление клана. Жаль только, что в результате пострадали сами некроманты.

— Зачем ты пришел, Рей?

О, а Император, кажется, очухался. Комедия классическая, действие второе, те же и Император.

— Извиняюсь, Шайс, возможно я и впрямь не вовремя, но у меня тут птичка нагрелась, а ты же знаешь, я не люблю пропускать шоу. Надеюсь, в качестве билета в первый ряд тебя устроит эта небольшая невзрачная статуэтка, — ворон извлек из складок плаща какую-то фигурку, а потом прошествовав через ползала, поставил ее на столик под статуей Осириса, а когда он обернулся…

Кто-то шумно вздохнул, потому что у изображения бога было лицо этого ворона. Что он там говорил про свое рождение? В год Изгнания? Кажется, теперь я могу похвастаться знакомством с живым богом.

Реймон кай Рэвен

Наверно, стоило вернуться хотя бы для того, чтобы посмотреть на лица моих старых друзей. Я многого ожидал от них, но только не того, что они внезапно онемеют и будут просто смотреть на меня, моргая и разевая рты, как выброшенные на берег рыбы.

Да, эффектно ты вернулся в мир живых, Рэй. Воскрес в очередной раз, как и положено Осирису.

Но стоя у подножия статуи и чувствуя на себе взгляды собравшихся, я с запозданием вспомнил, почему в прошлый раз предпочел не возвращаться. И совсем не из-за предательства лучшего друга, и вовсе не из-за измены возлюбленной — благо на свои отношения со Скарлет я всегда смотрел с некоторой долей скептицизма — все гораздо проще: мне надоело быть местной достопримечательностью. Но вот за последние десятилетия это напрочь стерлось из памяти… А сейчас нате — распишитесь: все, как заказывали — почитание во взглядах, благоговение можно ложками черпать, а жизни как не было так и не будет. Все верно, чего еще ожидать от Осириса: его сколько не убивайте, он все равно воскреснет.

Надо было все-таки уничтожить эту статую, как только увидел! Возможно, тогда бы и все прочее стерлось из людской памяти. Ведь из первой волны, кроме меня и не выжил никто, а вот идиотские изображения остались.

Может, обернуться вороном и удрать отсюда, пока до них действительно не дошел смысл всего произошедшего? Искать, конечно, будут, но мне не впервой прятаться…

Не будь здесь Фитрины, так бы и поступил, но ждать очередного пришествия Кайры еще пять веков… Ну уж нет, меня и эта Провидица устраивает, осталось только объяснить ей, что ради Царицы не стоит ложиться на алтарь самой.

Кстати о моей воспитаннице, кажется, она тоже временно перешла в разряд моих почитателей. Вот бы еще она подольше в таком состоянии оставалась — хотя бы будет выполнять все инструкции в точности, не выворачивая их наизнанку.

— Господа, я, конечно, понимаю, что заслужил ваше внимание своей неправедной, но долгой жизнью, но может, вернемся к изначальной теме собрания. Или я все-таки зря пришел?

— Не зря, благодаря тебе мы сумеем замкнуть круг, — произнес Император, а по тону и не скажешь, что я ему помог.

— Да я собственно и не против. Но, Шайс, эти дети хоть знают, чем им это грозит? Или ты забыл сообщить, что Великий Суд — это не очередная разборка, кто прав, а кто нет, а полноценный магический обряд. Карающий обряд. А вина этого волка еще не доказана, или ты решил их поймать на незнании? — я подарил ему и Скарлет очередную улыбку.

Я нисколько не сомневался, что о назначении ритуала «вызова богов» никто из присутствующих, кроме моих старых друзей, не знал ничего путного. Все-таки я вовремя решил вернуться, иначе бы моя Пророчица в очередной раз влезла бы в неприятности, а мне опять ее вытаскивать, так я же потом и виноват окажусь — знаем, проходили.

— Рей, но ты же не хуже меня знаешь, что он виновен!

А вот взывать к моему разуму, Шайс, поздновато. Возможно, не попытайся ты меня убить, не предай ты мое доверие, я бы сегодня сыграл на твоей стороне, в очередной раз пойдя на сделку с совестью, но…

— Не виновен. Вот мой вердикт, — внятно произнес я. И моя печать, мгновение назад бывшая всего лишь изящно выплавленной птицей, расправила крылья и живым вороном вылетела в приоткрытую дверь. Минус одна.

— Ты что сделал?! Ты в своем уме, Рей?! Или давно не встречался с Кайрой?! Соскучился по вниманию Царицы?! — от былого спокойствия Императора не осталось и следа. Волосы растрепаны, глаза горят безумным огнем… Наверно, сегодня наш правитель предстал перед своими подданными совсем другим, и я не могу сказать, что этот его лик вызывал какие-то другие чувства, кроме отвращения.

— Я действительно давно ее не видел, и, знаешь, не отказался бы поговорить с ней в спокойной обстановке. Все-таки она всегда была на редкость рассудительной женщиной, просто не всем по нраву были ее решения, — я посмотрел на волка, но он вряд ли понимал, о чем я сейчас говорю, как и номархи, вошедшие в силу после прошлого Суда. Что ж, я дам этому Лоуресу еще один шанс. Сейчас, когда исчезли две печати, у него есть все шансы хотя бы разобраться в причинах. Дело за малым — убедить остальных, что серебряный волк на свободе это не конец света, а его возможная замена. Ладно, хорошо, признаю: не замена — отсрочка.

— Ты безумен, Рей. С ней же нельзя договориться!

— А ты попробуй сохранить жизнь ее избраннику — может быть, тогда что-нибудь изменится?

— Этот разговор не имеет смысла, Рей. Ты же знаешь, что из этого ничего не выйдет.

— Из твоего желания надеть на нее поводок — тоже, — произнес я, — Не ты первый пытаешься так поступить. Но — пробуй, мешать я тебе не стану, вот только шестой печати у тебя теперь точно нет.

— Есть, — Скарлет все-таки соизволила подойти к нам, — Шайс, ты же мне показывал янтарную. Она хоть и повреждена, но все еще действует.

Вот незадача! Не учел. Впрочем, в таком случае все собравшиеся должны единогласно признать обвинения против волка обоснованными. Вот только… Я обвел взглядом зал, ненадолго задерживаясь на каждом. Кроме Фитрины никто не решится пойти против Императора, а та… что и когда ударит в голову моей Пророчице не смогу сказать даже я, во время всех предыдущих Судов она всегда занимала сторону противоположную моей. Я же говорю, она на редкость упряма…

Шайрем кайри Найа

Проснулась я… поздно. Проклиная на все лады так не вовремя напомнившую о себе усталость, я вскочила с кровати и отправилась в душ. От меня зависит жизнь человека, а я тут в постели нежусь!

Впрочем, надо сказать, что оправдание у меня было: все-таки кое-что важное я узнала. Но времени на сборы у меня уже не осталось, поэтому придется действовать по ситуации.

Натянув на себя по-летнему легкомысленное платьице, я поспешила покинуть логово. Москву я, конечно, знала паршиво, но деньги на такси у меня были, так что до места я должна была добраться без проблем. А вот что будет дальше, я представляла смутно. Попасть в резиденцию нашего правителя без его на то разрешения невозможно, впрочем, была вероятность, что мне до сих пор доступ не закрыли… так что не попробуешь — не узнаешь.

Приехав на место, я получила сразу две новости — как водиться, одна из них была хорошей, а вот вторая… очень не хорошей. Доступ в резиденцию мне не закрыли, в чем я убедилась, без проблем проникнув в здание, а дальше начиналось все самое интересное: сказалось, что войти в Храм Солнца без приглашения могут только номархи — остальных не пропускал барьер. Ну и что мне прикажете делать? Стоять под дверью, когда они там решают вопрос о дальнейшей судьбе моего волка? Так я же никогда особым терпением и не отличалась, но и биться головой о запертую дверь как-то не в настроении. Да еще и это идиотское кольцо время от времени волной жара напоминало о своем существовании! В общем, настроение у меня было самое… благостное, ну для убийства это точно. В обычной жизни я существо тихое и мирное, как пригревшаяся на солнце змея, но вот если тронут… все-таки дразнить змей — не очень безопасное занятие. Не хотелось мне об этом напоминать, но иногда приходится.

Открытие грани я почувствовала ровно за секунду до того, как из Храма вышел отец, наверно только благодаря этому я успела вовремя спрятаться. Что ж, раз Император вышел один, значит, он вернется обратно, а это шанс и упускать его только из-за необоснованного страха — преступление. Ну, ничего со мной не случится, если я тут немного поползаю… наверно. Будим надеяться.

Волна изменения жаром прокатилась под кожей, почти мгновенно меняя восприятие. В первое мгновение меня обуял ужас — слишком странно было ощущать себя кем-то другим, непривычно, да и от зрения почти ничего не осталось, зато я безошибочно начала чувствовать теплокровных существ, а тех, в ком текла радужная кровь, даже опознавала… Проклятье! Из-за своей любознательности я едва не проворонила Императора! Потом успею насладиться новыми возможностями, которые дает эта шкура, а пока надо делами заняться. Надеюсь, проскользнуть в шлейфе отцовской ауры мне по силам…

Фитрина кайри Фэлкон

Во всем происходящем я уже и не надеялась разобраться. То, что здесь устроил Рей, иначе как издевательством не назовешь. Осталось только понять, над кем именно он издевался, потому что Император хоть и выглядел уязвленным, но особого беспокойства не выказал. Ну, удивился вначале, сразу было видно, что живым он ворона увидеть не ожидал, но ничего лишнего Ирбис себе не позволил, с Лоуресом он и то сильнее прокололся. А Скарлет и вовсе была рада видеть Рея, так что мой наставник сильно ошибся, ибо кроме себя никому и не навредил.

Впрочем, есть во всем этом и плюсы: например, я теперь хотя бы знаю, с кем имею дело, а это, знаете ли, немаловажно. Единственное, что раздражает: так это неопределенность с обрядом. Ну почему из видений мне удается выжать так мало информации?! Ведь все это я уже видела, пусть это пронеслось перед глазами в одно мгновение, пусть я сумела выделить только несколько основных моментов, но можно же было что-то еще запомнить! Более бесполезного дара, чем мой придумать сложно. Если бы встретила того, кому я обязана своей способностью видеть чужие смерти, прибила бы, чес-слово! Но боги с ним! Мне бы разобраться с происходящим, а главное со своей ролью во всем этом.

Так, спокойно. Пока есть время надо попытаться вспомнить, что именно я видела.

Итак, видений было два, при этом одно исключало другое. В первом погибал волк, а вот во втором… Кайра не прощает обид, и она никому не позволит трогать то, что считает по праву своим… Я и Марку позвонила только для того, чтобы он сообщил обо всем принцессе, так что можно сказать, что я приблизила второй вариант…

Но сейчас, здесь, у меня есть возможность поменять свое решение. Смерть Лоуреса неизбежна. Не важно сколько он проживет — несколько часов, или несколько лет — в любом случае настанет момент, когда Кайра снова окажется на грани… Так имею ли я право выкупать чужой жизнью время для волка? И стоит ли это делать? Кто я такая, чтобы решать кому жить, а кому нет? Я же всего лишь Пророчица, причем не самая талантливая.

Надо что-то решать. Скоро вернется Император и потребует начать Суд, а тогда уже будет поздно рыпаться. Две дороги. Два выхода. Если я сейчас замыкаю круг, то даю шанс выжить человеку, не важно плохому или хорошему, это всего лишь оценки, довольно субъективные, надо сказать… А если я откажусь?.. Если сейчас я поступлю так же, как и Рей?.. Три печати окажутся сорваны… И к чему это приведет? Мы опять вернемся к тому, с чего начинали? К дележу власти после Изгнания? Глупо. Глупо и опрометчиво.

Прости, Рей, но, боюсь, сегодня ты ошибся. И я ошиблась, решив оттянуть неизбежное. Двум королям нет места в одной эпохе. Возможно, это и жестоко звучит, но мы сейчас просто не переживем этой войны. Времена восстаний и битв кончались, остались в той седой древности, что уже стерлась из памяти мира. Впрочем, ты же все помнишь. Возможно, ты даже помнишь белые воздушные стены Аментиса, и тех, кто нас создал… Интересно, что из того, что я принимаю за историю, для тебя лишь глупая сказка, не имеющая ничего общего с реальностью? Многое, должно быть. Никогда не думала, что между нами такая пропасть, Рей. Я как-то незаметно привыкла к тебе. Ты стал неотъемлемой частью моей семьи, мне даже в голову не могло прийти, что все так сложно… А ведь теперь ты наверняка уйдешь от нас. Тебе больше не за чем прятаться ото всех, да и я уже не та маленькая девочка, что взахлеб рыдала у тебя на плече, стоило ей увидеть чью-то смерть. Наверно, и в правду пора заканчивать наше знакомство, пока оно не переросло во что-то более серьезное…

Я старательно избегала взгляда Рея, да и в сторону Лоуреса не смотрела, потому что чувствовала себя на редкость паршиво — я еще никогда никого не предавала. Но все случается в первый раз.

Император вошел в Храм стремительно, словно напоминая, что здесь он хозяин, а мы всего лишь надоедливые гости. В полной тишине он пересек зал и, только достигнув статуи Нефтиды, замер. Несколько секунд Ирбис рассматривал богиню, а потом с величайшей осторожностью опустил на гладкую поверхность стола печать огненного клана. Шестая. Мы сможем замкнуть круг — и это главное.

— Не хочу вмешиваться, но, Шайс, кто из присутствующих сможет разбудить ее? Без наследника пламени это всего лишь красивая безделушка, не имеющая никакой ценности, кроме исторической.

Кажется, сегодня Рея не заткнуть. Ну, что ему стоило пропустить это собрание?! Он же последние пару столетий не вспоминал о Эннеаде! И вот именно сейчас ему захотелось заявить о себе миру! Определенно, я начинаю понимать Императора — у этого некроманта просто потрясающая способность доставать людей. Возможно, даже я в итоге его бы прибила, лишь бы не лез туда, куда его не просят.

— Не беспокойся, Рей, найду. Кто-то же сумел нарушить ее целостность. А в моем клане, как ты знаешь, есть целых два дракона, причем они прямые потомки янтарной кайри.

Ворон лишь скептично улыбнулся. Он явно знал больше, чем показывал. Это было одним из свойств его натуры: он слишком любил во всем быть первым, а потому очень редко делился информацией, даже самой незначительной.

— Вынужден тебя разочаровать, Шайс, потому что на этот раз ты не прав. После рождения близнецов я провел один любопытный обряд, так что могу с полной уверенностью тебе сказать, что дар матери они унаследовать не могли. Не там ты ищешь.

— И у тебя, конечно же, есть предположение, куда мне стоит обратить свой взор.

— Ну, разумеется, — улыбнулся Рей. Никогда не видела его таким, словно с цепи сорвался. Он и раньше-то добросердечием не отличался, а сейчас откровенно издевается, и, кажется, даже получает от этого удовольствие. Все-таки некромантов не зря избегали, и дело вовсе не в их магии, а в довольно специфичном чувстве юмора.

— И кто же в моем клане мог унаследовать дар огня? — с легкой тенью любопытства поинтересовался Император.

— А как ты думаешь, Шайс? Кто кроме Кайры мог это сделать? У нашей Царицы было всего три таланта, но зато каких: она умела изменять мир вокруг себя, умела чувствовать потоки времени, а так же управляла огнем.

— Считаешь, что Шайрем и есть искомый наследник янтарного клана?

— Не считаю, Шайс, — знаю. Так что в этот раз без ее участия ты не сможешь замкнуть круг, — голос Рея звучал на редкость довольно.

Что ж, признаю, наставник, сейчас вы обыграли нас, но вы забыли о главном. Обо мне.

— Владыка, — я встала, привлекая к себе внимание Императора, — я могу призвать в мир последнего хозяина печати. Всего на несколько минут, но для того, чтобы замкнуть круг этого должно хватить…

— Рин! Не смей даже думать об этом. У тебя недостаточно опыта и знаний, чтобы призывать умерших в наш план бытия!

— Не волнуйтесь, кай Рэвен, у меня был хороший учитель, так что я справлюсь.

— Кайри, вы уверены в своих силах? — Император подошел ко мне, внимательно всматриваясь в мое лицо, словно пытаясь там найти что-то понятное одному ему.

— Уверена. Я же говорю: у меня был хороший учитель.

— Но подобное доступно только некромантам.

— Не совсем. Я собираюсь не воскрешать, а вернуть воспоминание — это не одно и тоже, хотя очень похоже.

— Кайри Фэлкон, я уповаю на ваше благоразумие — не делайте этого, — Рей подошел ко мне следом за Ирбисом.

— Я справлюсь! — упрямо сказала я, самоуверенно вздернув подбородок. Почему-то в бездонно-черных глазах некроманта я не увидела ничего — ни злости, ни раздражения, только на самой грани плескалось что-то отдаленно напоминающее… волнение? Нет, не может быть, я не настолько верю в свою исключительность. Но все равно приятно было…

Раймон кай Рэвен

Справится она! Как же! Возможно, у нее и выйдет что-то близкое к нужному результату, но в итоге сама же и пострадает! Ну почему все Пророчицы напрочь лишены чувства самосохранения?! И главное — почему я вечно должен их вытаскивать из неприятностей?! Где это написано? Ну да, не стану спорить, что Первой из них я кое-что задолжал, но и она мне должна не меньше…

Но стоит ли в память о ней влезать в чужие разборки? Не стоит? Я тоже так считаю, но оставить Пророчицу не имею права, в конце концов, это я создал ее род и ее душу, так что прежде всего она — моя. А другие пусть потеснятся.

— Не влезай в это, Рин, я сам призову дух Императрицы. А ты постой в сторонке и поучись. Мне конечно лестны твои слова о моем даре наставника, но, давай, эксперименты отложим лет так на двадцать.

— Я справлюсь, Рей.

— Знаю, девочка, но пока я и сам в состоянии призвать мертвого к ответу. А ты смотри и запоминай.

— Вы знакомы, что ли? — Шайс удивленно переводил взгляд с меня на Рин и обратно.

— А ты как думаешь? — раздраженно спросил я, нехотя подтягивая к себе темные жгуты силы. Ну вот, моя Пророчица вновь втравила меня в историю. Но мне же не привыкать, верно? Да и забывать о собственных способностях — не дело.

— Знакомы, Владыка, вы имеете честь лицезреть моего наставника, — пояснила Фитрина. Что ж, пусть это и сказано для отвода глаз, но все равно приятно. Вот бы эта юная кайри почаще вспоминала, кому обязана своими маленькими талантами…

— Рей — твой наставник?!

— А что такого, Шайс? Или, думаешь, не подхожу на эту роль? Я вообще-то очень талантлив, просто я хорошо умею это скрывать, — подарив старому другу очередную улыбку, я мысленно сформировал нужный узор из своевольных темных нитей. Осталось только послать приказ — и в этот мир на несколько минут вернется выбранная душа. Вот только чувствовал я себя при этом на редкость отвратительно. Уже почти забытый запах тлена окутывал мое тело плотной дымкой, во рту появился гнилостный привкус… Но никто же и не говорил, что я люблю свою работу.

— Да знаю я, как ты талантлив, — отмахнулся от меня Император, — Ты самое надоедливое существо по обе стороны границы.

— Рад стараться, Шайс. Если уж даже ты сумел оценить эту мою способность, значит, и вправду оно того стоит.

— Хватит ерничать, Рей, лучше работай, давай!

— Да я уже собственно все, — невинно улыбнулся я, — все, как и заказывали, осталось только позвать. Так что будь другом, отойди на минутку, мне тут надо поговорить с ученицей на одну довольно-таки скользкую тему.

— Как пожелаете, — недовольно бросил Шайс, но на несколько шагов отступил. Кажется, я его уже порядочно достал. Как же иногда приятно вспомнить прошлое! Жаль, что теперь Ирбис гораздо лучше держит лицо, иначе не один я бы наслаждался его мучениями.

— Я не передумаю, Рей, — без предисловий начала моя Пророчица. Вот именно в такие моменты мне начинает казаться, что как и Кайре ей доступно само Время… Неприятно. Но ведь я сам и стремился иметь провидца в клане, так что теперь настала пора отвечать за свои желания и действия.

— Уверена, что поступаешь верно?

— Иначе и быть не может. Я не вижу смысла оттягивать неизбежное, особенно если за это придется платить человеческой жизнью.

Так вот в чем дело. Моя Пророчица наконец поняла, что со Смертью можно заключить сделку.

— Жаль, что ты все воспринимаешь так, Рин. Но это твое право. Поступай, как знаешь, только не пожалей потом. Они все жалели. Я о твоих предшественницах говорю.

— Все может быть, но в одном ты прав: это мой выбор.

Упряма, как всегда. Иногда мне начинает казаться, что я переборщил с магией смерти при создании этого рода. Ну что мне стоило создать милое, ласковое, домашнее существо? Испугался, что такое создание не сможет ужиться с даром предвидеть гибель мира? Ну было такое, но это же не причина ударяться в другую крайность! Все они, начиная с самой Первой Пророчицы, были на редкость упрямы и своевольны.

И мне остается только принять все как есть.

— Как пожелаешь, — смирился я с неизбежным. Уж кому как не мне знать, что будет после?.. Жизнь на редкость предсказуемая штука, особенно, когда все повторяется по десятому кругу.

Шайрем кайри Найа

В зал я проникла, вот только, что делать дальше я как-то не думала. Все мои планы обрывались именно на этом месте. Что я могу противопоставить номархам? Ничего. Я всего лишь радужная принцесса, прошедшая обучение на танцовщицу смерти.

Так что мне оставалось только ждать. Свернувшись в кольцо у дверей, я затаилась. Увидеть меня никто из них не сможет — я изменила свои чешуйки так, чтобы они отражали световые лучи. Я ждала. Чего? Понятия не имею, но я надеялась, что когда придет время я пойму, и вот тогда кто-то очень сильно пожалеет, что мое мнение до сих пор не учитывалось.

А пока я подожду и послушаю. Интересно же из-за чего весь этот балаган!

К несчастью, до меня доносились только отдельные обрывки слов, из которых понять что-либо было проблематично. Да и обсуждали они проблемы проведения обряда…

Наконец, все вопросы были утрясены. Номархи замерли на отведенных им местах, только Лоурес остался стоять в центре зала под перекрестными взглядами остальных. Несколько секунд ничего не происходило, словно они чего-то ждали, а потом…

Никогда не испытывала ничего похожего. Словно меня резко окунули в лед, причем именно в змеином облике. И только когда рядом со статуей Нефтиды возник полупрозрачный женский силуэт, я поняла, в чем дело — змеи очень восприимчивы к смерти. Чужая магия была похожа на густой кисель, оставляющий послевкусие тлена. Неприятно. Но потерпеть можно. Жаль, что я заранее не знала, что это действо почтит своим вниманием некромант — хоть подготовилась бы.

Впрочем, готовься — не готовься, а результат был бы такой же: целая гамма неприятных ощущений. И чего это их сегодня на мертвечину потянуло? Обычно, даже сами некроманты избегают прямого контакта со смертью. Вернее избегали, пока живы были. Ну, так говорят. Кажется, мне сегодня попался неправильный некромант. Да и сам обряд как-то мало напоминает священнодействие, скорее уж затянувшийся бред. Вот если бы от него еще и жизнь Лора не зависела, все было бы просто великолепно. Но кого и когда интересовали мои желания?!

Но не будем о грустном. Любой человек вынужден подчиняться: сначала воле родителей, потом воле общества — это естественно. Свобода — это хаос. Но то, что эти истины мне известны, не означает, что я стану жертвовать собой ради какого-то эфемерного всеобщего блага. Эгоистка? Какая есть! И, в конце концов, чего еще ждать от змеи?..

Вот только… боги, ну почему я вечно одна? Ведь так хочется хоть кому-то довериться, позволить быть сильнее…

Я уже была готова зарыдать от отчаяния — так тяжело стало на сердце, когда внезапно заметила в тени одной из статуй движение. Змея. Кобра. Это нормально или нет? Что-то сомневаюсь…

А в следующее мгновение я ее узнала. Именно такой узор шел по спине священной змеи Храма, но если она здесь, то где же сама старшая жрица?..

Растерянность вытеснила из груди отчаяние. В голове было пусто, все внимание сконцентрировалось на кобре — и это не казалось мне странным. А когда змея подняла голову и посмотрела мне в глаза…

«Забавно… и чем только молодежь не занимается» — голос звучал удивительно знакомо, с легкими нотками дружеской насмешки.

«Змееликая?..» — я растерялась окончательно. До этого слышать ее голос мне приходилось только в Храме, под действием одного очень специфичного яда.

«Вообще-то у меня есть имя…» — сообщила змея, и я запоздало вспомнила слова богини, сказанные мне еще на посвящении: «Я дарую тебе право знать мое имя. Когда я тебе понадоблюсь — просто позови. Только помни, что у всего есть своя цена — у моей помощи в том числе».

Я взглядом проводила кобру. Она всего лишь проводник богини, а Змееликая кажется уже сообщила все, что собиралась…

Фитрина кайри Фэлкон

Сколько себя помню, Рей ни разу не использовал свой дар по назначению. Он без устали напоминал, что к некромантам лучше не лезть и вообще он злой, просто настроение пока хорошее, но никогда не иллюстрировал это примером. В какой-то момент я начала считать, что он утратил большую часть сил, когда погибли остальные… ошиблась. Его сила действительно ужасает. Она выходит за грани понятий добра и зла, потому что после смерти спадает всякая мишура… Не знаю, каким он видит наш мир, но в том, что смотрит на него как-то иначе, я не сомневаюсь: не возможно не запятнать душу тленом, раз за разом прикасаясь к нему.

Тень Императрицы появилась в зале почти незаметно. Мгновение назад ее трон был пуст, но вот она уже восседает на нем и с легкой укоризной взирает на присутствующих. И это кажется таким естественным, словно она ни на миг и не покидала это место.

— Рей, — голос призрака похож на шелест одежд, тихий, надтреснутый, но почему-то его слышно даже в другом конце зала, — не думала, что тебе хватит наглости призвать меня после всего, что было.

Хм… Я бросила взгляд на наставника, пытаясь понять, на что это намекает Императрица. Неужели, сказано еще не все и нас ожидает очередной сеанс откровений сомнительной ценности. Рей лишь лучезарно улыбнулся. И у меня как-то подозрительно быстро испортилось настроение.

— Ну что вы, госпожа, это честь для меня.

— Как-то не замечала, чтобы раньше наше общение доставляло тебе удовольствие.

— Ну, будем считать, что я просто хорошо научился скрывать свои предпочтения, — очередная ослепитальная улыбка. Еще немного и я его придушу… Неужели нельзя вести себя чуть сдержаннее?! Хотя бы для поддержания образа хмурого некроманта!

— Ладно, Рей, переходи к делу. Мы оба знаем, что у нас были причины недолюбливать друг друга, так что оставим все это словоблудие на потом. Вот когда умрешь — тогда и пообщаемся. На интересующие нас обоих темы, — тон Императрицы был непререкаем. И почему Ирбис так не взлюбил свою супругу? Очень даже здравомыслящая женщина — это, кстати, и удивляет, особенно если вспомнить к какому клану она принадлежала.

— Я не тороплюсь на тот свет, госпожа, так что ждать придется долго.

— Дождусь, — поставила точку в этой беседе она, а потом чуть мягче: — Так что тебе понадобилось от смятенного духа?

— Помощь. Здесь не без помощи твоего супруга затеяли один небольшой обрядик, но выяснилось, что не хватает людей. Ты же не откажешь им в помощи и пробудешь печать.

Императрица перевела взгляд на стоящий рядом с ее троном столик. Несколько секунд она молча рассматривала янтарную подвеску, словно пытаясь вспомнить, что это такое и для чего оно нужно. Я уже начала думать, что Рею все-таки не хватило сил призвать в наш мир ее дух полностью, когда она внезапно встала и прозрачной тенью скользнула к Лоуресу. Пару мгновений Императрица потратила на изучение планируемой «жертвы»…

— Ничем не могу помочь, извини, впрочем, думаю, ты и без меня это знал, иначе бы не согласился так легко на призыв моей души.

— Знал, — на этот раз улыбка Рея вышла немного виноватой. Он привычным жестом взлохматил свои волосы, из-за чего приобрел вид смущенного мальчишки, — Печать уже признала нового владельца, и ты больше не имеешь над ней власти.

— Все так. Я над ней власти больше не имею, но почему бы не попросить это сделать нового владельца. Тем более если он уже здесь присутствует. Выходи, девочка, в отличие от них я тебя вижу, — взгляд Императрицы был устремлен на дверь, но как ни пыталась я понять, что именно ее там заинтересовала я так и не поняла, хотя…

Шайрем кайри Найа

— Выходи девочка, в отличие от них я тебя вижу.

Я замерла, боясь пошевелиться. В том, что призрак обращался именно ко мне, я не сомневалась, но что мне делать не представляла. Наверно, стоило набраться смелости и нагло выйти вперед, демонстрируя всем своим видом уверенность и спокойствие, вот только ни того ни другого у меня и в помине не было…

Может, не заметят, а?..

Мда… и с таким настроем я планировала кого-то спасать?.. Вот вам и танцовщица со смертью — смех один.

«Самокритично, но я согласна»

Опять. Или у меня уже галлюцинации начались на почве страха, или богиня все-таки покинула свой храм.

«Давай без лирики. Дай мне наконец заняться делом».

Э-э, чего?..

«Не важно» — тяжелый вздох, — «Ты хоть имя-то мое помнишь?»

Ну, вроде бы…

«И?..»

Циара.

Меня словно снова окунули в прорубь — так холодно стало внутри, а потом я почувствовала, что мое тело пришло в движение… помимо моей воли!

«Успокойся. И не дергайся хоть несколько минут: этот суд — мое дело» — холодно и властно заявили мне. Приехали!..

Фитрина кайри Фэлкон

Вначале мне показалось, что движется сам воздух, но потом я поняла, как сильно ошиблась. Сперва проявились очертания большой змеи, но с каждым преодоленным ею метром что-то неуловимо менялось. В итоге центра зала достиг уже не зверь, а человек в одеждах танцующей со смертью. Шайрем. Вернее, Кайра, ибо этот взгляд ни с одним другим спутать не выйдет — только у Царицы глаза при желании приобретали столь насыщенный алый цвет. И улыбка у нее тоже несколько… специфична.

Зал словно вымер, так тихо стало вокруг. Мы смотрели на нее и боялись верить в то, что видим. Не знаю, что увидели во взгляде Кайры остальные, но мне показалось, что со дна ярко-красных глаз на меня посмотрела сама Смерть.

— Шайрем, девочка моя, зачем ты пришла? Великий Суд — не место для молодых девушек, — Император сделал шаг к дочери, но принцесса взглядом остановила его.

— Мне показалось, что меня звали, — холодно улыбнулась она, продемонстрировав волчью печать. — Да и сложно было проигнорировать это мероприятие, как ни как на нем решается судьба моего мужчины.

От тона, которым это было сказано, у меня мурашки поползли по спине. Не хотелось бы оказаться в числе врагов этой женщины, может, она и выглядит как девчонка-танцовщица, но не стоит забывать, что обучение в Храме Змееликой отнюдь не праздник. И до обряда посвящения доходят не все — только те, кому хватает способностей и сил, чтобы выжить.

— Шайрем, вынужден напомнить, что ты уже обручена, более того свадебный обряд состоится сразу по завершению этого Суда, — хмуро напомнил Ирбис, бесстрашно встречая взгляд кобры. Я на его месте не рисковала бы так открыто выступать против Кайры. На что он рассчитывает? На привязанность дочери? Глупо, для Царицы весь мир всегда был сконцентрирован в ее волке

— Насколько я помню, я не давала согласия на этот брак, — спокойно произнесла принцесса. Не знаю, понимал ли это Император, но сейчас давить на нее смысла не имело — совсем не Шайрем стояла перед нами.

— До тех пор пока ты принадлежишь моему клану, я имею права решать за тебя! — уверенно заявил Ирбис.

Рубиновые глаза принцессы чуть сощурились, а на лице расцвела такая улыбка, что я невольно вздрогнула от страха. То, что стояло сейчас в центре зала рядом с Лоуресом, человеком не было, скорее уж не слишком умело им претворялось.

— Ну, эту ошибку очень легко исправить, Ирбис, настолько легко, что ты сейчас сам удивишься.

— Владычица, не нужно! — Рей вклинился в этот разговор, переводя на себя внимание Кайры. Идиот! На что он рассчитывает? На милосердие змеи?!

— Ты тоже тут, — в голосе принцессы мелькнули нотки сожаления, — Не думала, что ты предашь меня. Ты и Янмин все, что было у меня.

— Я все еще на вашей стороне, но не стоит так необдуманно действовать, — Рей убеждал мягко, словно знал, как нужно себя вести с этой женщиной, чтобы добиться от нее нужных действий.

— А кто сказал, что я действую необдуманно? Рей, неужели ты так плохо меня знаешь? Все мои решения всегда взвешены и разумны. И ты не хуже меня знаешь, что к радужному клану я принадлежу весьма условно, потому что в каждом из вас течет моя кровь и я могу выбирать, — на этот раз улыбка принцессы вышла мягче. Даже думать не хочу, что может связывать моего наставника и эту женщину. И вообще это меня не должно беспокоить! И не беспокоит!

— Ты рождена в моем клане, Шайрем, и не можешь его покинуть без разрешения главы. А я тебе такого не дам, — внезапно напомнил о себе Император. Кайра лишь кровожадно улыбнулась. Кажется, зря Ирбис поднял этот вопрос. Очень-очень зря…

Раймон кай Рэвен

Вы пробовали когда-нибудь удержать ураган? Нет? И не надо. Со стихиями шутки плохи, а уж с их творениями и вовсе встречаться не стоит. Но, к несчастью, одно из них было моей Царицей. Все-таки следует признать, что кое в чем Шайс был прав: связываться с Кайрой слишком опасно. Вот только в противном случае все может стать гораздо хуже. Уж лучше с ней договориться по-хорошему, чем потом столкнуться с обезумевшим хаосом — знаем, проходили.

Вот только Император, кажется, не в курсе, насколько Царица может быть опасна. А еще она просто не умеет шутить, поэтому все ее слова в той или иной мере следует воспринимать буквально. Шайс этого не учел, более того он посмел бросить ей вызов. Никогда не думал, что правитель настолько глуп, но я вечно идеализирую друзей.

— Говоришь, что только глава может дать разрешение на уход из клана? Забавно. С чего это я не позволю себе перейти в другой род?

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказала, Ирбис. Главой радужного клана с момента рождения становится кобра. Да, за последние столетия это стерлось из памяти, потому что меня мало интересует власть, но если ты ставишь этот вопрос так, то я вынуждена поступать соответственно.

— Это невозможно. Ты не прошла обряда.

Не выдержав требовательно взгляда Императора, отчаянно пытающегося найти поддержки хотя бы у меня, я опустил глаза.

Возможно. В случае с Кайрой возможно все. И в ее словах нет ни капли лжи, она говорит только то, что знает. А вопрос власти и вовсе тема очень неблагодарная, ибо все номархи всегда назначались Царицей, они всего лишь были Ее наместниками. Жаль, что Шайс так плохо знает историю.

— Я выше условностей, потому что рождена еще до их сотворения. То, что ты называешь своей религией, для меня всего лишь часть истории, причем не могу сказать, что эта ее часть меня радует.

— Ты… ты не Шайрем! Кто ты?

Кайра улыбнулась с тенью превосходства:

— Хочешь сказать, что заметил это только сейчас? Ты не перестаешь меня удивлять, Ирбис. В твоей религии меня именуют Уаджет, я та, что охраняет закон и защищает мироздание. Я кобра-урий, оберегающая Трехгранник. Но ведь ты хочешь услышать другое, что ж в таком случае мое имя Циара, но вы меня почему-то упрямо называете Кайрой.

— Невозможно, — прошептал Император. Он не верил, все еще. Могу его понять, меня самого удивило это ее появление, но все равно я понял сразу, кто именно предстал перед нами. Уж не узнать ее очень сложно. Особенно если знать ее так же хорошо, как ее знаю я.

— Почему же? Шайрем моя жрица и моя аватара. Это тело настолько же мое, насколько ее, или ты так не думаешь?

— Аватара?..

— А как ты думал, что означает это изображение на моем теле? — нисколько не стесняясь чужих взглядов, Кайра немного сдвинула ткань юбки, позволив нам увидеть татуировку. Спящая кобра. Пока еще кобра, — мысленно уточнил я, вспомнив, какая именно форма является для нашей Царицы естественной. Впрочем, никто же и не говорил, что она была человеком.

Но она всегда пыталась им стать — вот за это я ее и уважаю. А теперь еще и понимаю. Нелегко ей пришлось, когда весь ее род ушел, оставив тут только ее — приглядывать за созданиями, вернее за экспериментом, но мы ведь не будем вспоминать плохое, верно? Остаться в одиночестве, но в тоже время быть всегда в толпе — что может быть хуже? И почему никто не видел, как ей было тяжело терпеть наше вечное присутствие в ее жизни? Почему кроме меня и Янмин никто не подумал, что и у Царицы могут быть чувства? Они осудили ее выбор, растоптали ее надежды, лишили ее самой возможности быть счастливой… и после этого все еще обвиняют во всем Ее?!

Верно говорят, историю пишут победители. Но в этой истории есть одно маленькое «но», известное только мне: нам позволили победить.

Вот только вряд ли Кайра повторит эту ошибку снова. Боюсь, ее терпение и милосердие остались в далеком прошлом. Сегодня она пришла не говорить — сражаться. И Шайсу это следовало понять сразу.

— Забавно. Значит, ты верил, что эта отметина всего лишь символ, не играющей особой роли… Я не знаю, кто учил тебя, но в одном уверена: твой наставник был полным идиотом. Каждый тотем — подчеркиваю каждый! — выбран мною не случайно. Значение имеет все: от положения рисунка на теле до позы и наклона головы. Даже то, как изменяются татуировки, на что реагируют, играет свою роль. Но это только слова, лучше я сейчас кое-что покажу… — Кайра улыбнулась так знакомо, что я внутренне похолодел. Она опять что-то задумала! Ну почему она вечно приносит столько проблем?! Причем себе в первую очередь!

Не знаю, что она собиралась сделать, но то, что она переоценила свои силы, сомнению не подлежало. Сколько бы раз мы не встречались, сколько бы времени не прошло, я раз за разом спрашиваю себя: как она может при всем своем опыте совершать одни и те же ошибки? Такое чувство будто время ее не меняет.

Чуть пошатнувшись, Кайра до крови закусила губу. Было видно, что ей не легко пришлось, но все равно она улыбалась, превозмогая боль и слабость. Я невольно сделал шаг к ней, надеясь, что ей хватит ума не продолжать этот эксперимент. Впрочем, о чем это я — Кайру не изменить, можно даже не пытаться!

— Вот и все, — негромко произнесла она, а потом снова сдвинула ткань юбки, теперь еще ниже, позволив рассмотреть тотем целиком. Теперь кобра застыла словно перед атакой, напряжение так и сквозило в каждой линии рисунка. Впрочем, я ошибся, не кобра — урий, кажется, именно так называют данного крылатого змея.

Ну и зачем она это сделала? Она же поклялась больше не влезать во власть! Все-таки наши выходки окончательно достали Царицу, раз она пошла против собственных принципов. Великолепно!

Шайс кай Ирбис

Император смотрел на дочь и не верил своим глазам. Его маленькая, ласковая девочка не могла стать такой! Да, Ирбис ни мгновения не сомневался, что Шайрем достаточна сильна, чтобы противостоять брату, но почему-то он не подумал, что сам может оказаться ее противником. И просчитался. Пытаясь оградить любимое дитя от политических игрищ, он сам не заметил, как стал для нее чужим. Неудивительно, что девочка предпочла ему волка, этого и следовало ожидать. Но почему он тогда ни на мгновение не допускал этой мысли? Почему только сейчас понял, как ошибся препоручив воспитание дочери жрицам Змееликой?

Император смотрел на стоящую перед ним уверенную молодую женщину и не понимал, как он раньше не видел за бледно-голубыми глазами — его глазами! — равнодушного мерцания багрового света чужой души. Змеи беспощадны. Эта истина когда-то давно легла в основу его плана. Вот только почему-то вылетело из головы, что беспощадны они ко всем, без скидок и исключений. Глупый просчет, но даже за такие мелкие ошибки иногда приходится платить. В том, что жалость для Шайрем пустой звук, Ирбис уже успел убедиться.

И все-таки тяжело видеть любимое дитя таким. Возможно, Император стремился сделать из нее идеальную правительницу, но никак не идеального монстра, а эта женщина была чудовищем. Боги, что же он натворил? И главное, зачем? Только для того, чтобы потешить свое самолюбие? Как же это глупо.

— Шайрем, девочка… — растеряно начал Ирбис, но наткнувшись на равнодушный взгляд дочери замолчал. Она его не слышала, просто не желала слышать, потому что решение уже приняла. Какое? Император не тешил себя иллюзиями, ибо знал, что и за какие грехи бывает — не зря же он сам почти пять веков был правителем!

Эх, девочка, что же ты делаешь… глупо так отдаваться чувствам… бессмысленно это… но ты ведь уже не поймешь… не пожелаешь понять… мне жаль… боги, ты даже не представляешь как мне жаль!..

Шайрем кайри Найа

Странно было наблюдать за всем со стороны. И жутко. Пока не потеряешь возможность самой управлять собственным телом как-то не задаешься вопросом, как это отвратительно оказаться вне его…

Бездна! Это просто невыносимо!

«Не нервничай. Отвлекись на что-нибудь приятное» — безразлично-спокойный голос с легкой тенью недовольства, словно прервавшая важный разговор мать из-за шалости беспокойного ребенка.

На что же?!

«Да хотя бы на беседу. Ведь твоя судьба сейчас решается. Я бы даже сказала уже решилась… Справишься?» — теперь безразличие скрасили нотки сомнения.

С чем? — мигом насторожилась я. А то знаем мы этих богов: явятся на секунду, а последствия потом век разгребать придется.

«С властью» — то же непоколебимое спокойствие, но теперь с нотками насмешки, словно она играет со мной.

Я не собираюсь выходить замуж за Шайтана, а значит с этой дамой мне не по пути.

«А если она не захочет с тобой расстаться?» — легкое сожаление, кажется, богиня знает гораздо больше, чем стремится показать.

То есть?.. — не совсем поняла я.

«За мою помощь надо платить — помнишь?»

Но я же не звала тебя, — растеряно возражаю я.

«Напротив, я отчетливо слышала свое Имя», — жестко обрывает она все попытки избежать ответа.

Но это… это же нечестно!

«Забавно. Дитя, неужели ты смотришь на мир все еще так примитивно? Мне казалось, что обучение в Храме эту дурь выбивает. Во-первых, я стою над понятиями вашей чести, потому что родилась задолго до того, как вы додумались их сформулировать».

Но это…

«Не честно? Не справедливо? Ошибочно? Девочка, не хотелось бы тебя разочаровывать, но все это относительно. Те понятия, по которым оцениваешь мир ты, не обязательно совпадут с чужими. Взять бы ту же внешнюю грань: там давно отказались от рабства, считают его негуманным и вообще пережитком далекого прошлого. Но ведь для тебя естественно это явление. Ты родилась и росла в обществе, имеющим жесткую структуру связей, и именно эту структуру ты считаешь истинной».

Хочешь сказать, мы не правы?

«Ни в коем случае. Я всего лишь показываю две точки зрения, при этом заведомо неверные, ибо они навязаны не пониманием, а воспитанием. Ты думаешь, на внешней грани нет рабства? Ты ошибаешься, просто ему придумали другое название, и хуже всего то, что люди идут на это добровольно, оправдывая себя отсутствием выбора».

А он разве есть?

«Кто? Выбор? Разумеется. В крайнем случае, всегда можно умереть — чем не верное решение. Кстати, только те, кто осознано идут на этот шаг, те, кто не желает смириться со своей жизнью и решают не прогибаться, а порвать, становятся жрецами. Именно так мы отбираем смертных для себя. Потому что они — достойны, потому что они нашли в себе силы встать над миром и его законами, а не стараться изменить их. Этот мир ужасающе прост, дитя. Это вы люди его усложняете» — тяжкий вздох, словно мы уже давно ее разочаровали, но она все же не решается нас покинуть, все еще надеясь. На что? На внезапное просветление? Бесполезно.

Я так и не поняла, чего ты хочешь. От меня.

«Практически ничего. Я просто сделаю тебя тем, кем ты рождена» — ее тон мне совсем не понравился.

А именно? — насторожено поинтересовалась я.

«Хранителем власти. Я возлагаю на твои плечи поистине великую ответственность, надеюсь, ты ее вынесешь с честью».

И все-таки я не понимаю…

«Ты помнишь, в алхимии есть триада: сера, соль и ртуть? Дух, тело, душа? Это и есть Трехгранник. Красивый эксперимент, уникальный… Жаль, что у нас не хватило времени его завершить… Но это дела минувший дней, и я пытаюсь объяснить тебе кое-что другое. Нижний мир — хотя на самом деле он все-таки средний — это соль, материя. Может показаться, что он основа всего, но он всего лишь часть целого. Ваш мир — это ртуть, то, что соединяет тело и дух. Он — душа, но он и — Тьма. Ну и, наконец, мой мир — вы зовете его Аментис, по имени города, который вам пришлось покинуть. Он — бессмертный дух, нечто настолько эфемерное и чудесное, что его можно назвать раем… Впрочем, я опять сбилась. Они — одно целое, понимаешь? Но при этом они слишком различны. Вы, алхимики, создали замечательную модель, она отражает все и довольно наглядно. Помнишь, где есть три, может быть и два? Ртуть и сера. Два змея — бескрылый и крылатый. Мужское и женское. Для контроля за Трехгранником нужны двое: Хранитель и Император. Они связывают все три Грани воедино, они налаживают внутренние связи мира, не давая им изменяться. И вот теперь мы пришли к главному. Хранитель. Один есть все, помнишь? Теория первоматерии: «и все от него и все в нем, а если он не содержит всего он — ничто…[13]» Не знаю почему — возможно, с легкой руки серебряных — все алхимики стали изображать символ первовещества в виде уробороса — змея, пожирающего собственный хвост, иногда крылатого, иногда нет, да это и не важно, главное они уловили суть: первым камнем этого мира стал дракон. Радужный дракон, если быть совсем уж точной. Но это имя не прижилось, люди всему обожают давать свои имена, поэтому и его они поименовали иначе — урий. Думаю, это название тебе скажет больше. Тем более отныне именно его образ тебе и придется носить на теле. Наслаждайся» — и тишина. Абсолютная, давящая на сознание. А ведь я уже почти привыкла к ее присутствию. И к ее лекциям.

Но раз уж высочайшие силы нас соизволили покинуть — хотя на мой взгляд это больше напоминало бегство — пора вернуться к людям. То есть посмотреть, чего успела за моей спиной натворить Циара — и можно ли с этим жить дальше.

Фитрина кайри Фэлкон

Что-то изменилось. Не знаю, почувствовали это остальные или нет, но что-то изменилось. Я растеряно посмотрела на Рея, надеясь, что хоть этот некромант сможет мне объяснить, что происходит, но он был слишком поглощен Императором и Кайрой.

А мне почему-то стало жутко. Необъяснимый страх холодным пламенем вспыхнул в крови, и с каждым ударом сердца становилось все сложнее дышать.

Говорят, сапфировые обладают особой чувствительностью к событиям, что воздух дает им возможность видеть даже то, что еще не произошло или происходит на другом конце мира… Я не знаю, можно ли в это верить, но все во мне сжалось, предвидя нечто… страшное?.. неправильное?..

Неизбежное.

Для меня этот мир, до жути реальный и материальный, вдруг перестал существовать, словно его и не было никогда. Вокруг был только воздух. Неспокойный. Непостоянный. Чувствительный. Я словно падала и парила одновременно.

А еще я наконец увидела, что вызвало во мне столь бурную реакцию. Змея. Кобра. Пока все были отвлечены на Кайру, она уже успела подползти к Императору на расстояние броска.

Значит, мне все-таки не удалось приблизить другой вариант. Жаль. Мне правда жаль, потому что ничего хорошего смерть Ирбиса не принесет, зато проблем будет уйма.

Я закрыла глаза, не желая видеть, как змея бросится в атаку, но все равно перед глазами продолжали мелькать видения. И что-то мне подсказывало, что больше они меня не покинут… ни на миг…

Раймон кай Рэвен

Я так и не сумел понять в какой именно момент все пошло кувырком. Казалось, секунду назад ситуация пребывала пусть в шатком, но равновесии, а теперь словно мир перевернулся. Вначале, чуть слышно застонав, покачнулась Кайра, и так как ее волк был в состоянии близком к шоковому, поддержать ее пришлось именно мне. Пока я был занят, приводя в чувство принцессу, к Императору незаметно подползла змея. Заметили ее слишком поздно. Священная кобра, никогда не покидавшая сводов Храма, бросилась на Шайса без предупреждения. На миг в зале воцарилась тишина. Все еще не веря в произошедшее все смотрели на осевшего на пол правителя.

Суд свершился. Не стоило Шайсу лезть к Кайре, она обид не прощает. Жаль, что он ее не знал так хорошо как я, иначе бы не совершил такую глупость.

Секунда тишины, мучительно-долгая, а потом мир снова взрывается звуками. Номархи бросаются к Императору, Скарлет что-то кричит, требуя привести помощь, в зал врываются какие-то посторонние люди… И среди всего этого хаоса стоят четыре человека. Фитрина, как-то подозрительно побледнев, намертво вцепилась в ткань юбки. Ее синие глаза слепо смотрели на происходящее, а губы почти незаметно шевелились, произнося Пророчество. Хорошо, что ее сейчас никто не слышит. Не дело им знать, для чего я бесконечно много лет назад создал род сапфировых провидиц. А сама девочка все забудет. Все они забывали, не в силах пережить истинного знания вещей.

Я перевел взгляд на основную причину всего этого балагана. Лоурес. Сможет ли он смириться с тем, что узнал сегодня? Или мне лучше сразу подчистить ему память, просто «убив» этот день его жизни? Не знаю. Меня никогда не интересовал избранник Царицы, сначала я просто ревновал, не желал смириться, что она предпочла мне какого-то волка, а потом стало поздно. Словно почувствовав мой взгляд, Лоурес посмотрел на меня, а потом медленно качнул головой, запрещая мне вмешиваться. Я поспешно кивнул, потому что выдержать его взгляд, льдисто-голубой, пронзительно-холодный, мог не каждый. Кажется, сегодня не только Кайра почтила нас своим присутствием, но и ее избранник. Вот только в отличие от Царицы Серебряный Волк, не стал афишировать своего присутствия. И правильно сделал. В этой игре победят не самые напористые, а те, кто умеют ждать. Даже жаль, что в прошлом я упустил шанс стать ему другом. Думаю, этот бы меня не предал.

— Рей, отпусти меня, — негромко попросила Императрица, приблизившись. Она стояла прямо передо мной и в сложенных лодочкой ладонях держала тускло поблескивающий огонек — душу.

— Ты заберешь его с собой?

— Она обещала его мне. Мне есть, что с ним обсудить. Как и с тобой, — прохладно напомнила янтарная, сведя брови на переносице.

— И меня она тоже отдала тебя?

— Пока нет, Рей. Кажется, тебя она любит. Но в любом случае не завидую я тебе, любовь этой женщины еще страшнее ее ненависти.

Мне нечего было возразить. Я знал за Кайрой этот грех. Она не умела отпускать и прощать не умела, и всех нас она воспринимала только в качестве своей собственности. Но даже зная это, я искренне завидовал волку. Пусть ее любовь подобна клетке, но ради нее можно отречься и от свободы. Жаль, что волк этого так и не понял.

— Ну, так что? Ты меня отпустишь, Рей? Или мне теперь коронации следующего Императора дожидаться?! — раздраженно притопнув ножкой, спросила она. Янтарная — и этим сказано все.

— Иди с миром, — негромко произнес я, позволяя ослабнуть нити призыва, приведшей ее в этот мир. Запах тлена снова окутал мое тело, а во рту появился привкус пепла. Ненавижу свою магию! Вот с тех пор проклятие вошло в силу, я ее и ненавижу!

Наконец силуэт призрака растаял. И даже дышать как-то сразу стало легче. Когда-нибудь эти игры со Смертью меня доведут до ручки, или что вернее до гробовой доски, но я постараюсь оттянуть этот момент настолько, насколько мне хватит сил. Благо должность няньки при Пророчице на меня повесили до конца времен. А чем это не повод оттянуть свой возможный конец?

— Рей!.. — голос Скарлет звучал почти умоляюще. Я посмотрел на нее, ожидая продолжения фразы, — ты же черный! Ты можешь его спасти.

Я не стал спрашивать, кого это так стремится вытащить из Бездны моя бывшая возлюбленная и так все предельно ясно. Вот только понимает ли она, что сейчас произошло в действительности?

— Я не могу, Лет. Не мне спорить с богами. Шайсу не следовало переступать черту во время разговора с Кайрой. Она не прощает обид.

— Но ты же некромант!

— И что с того? Лет, ему уже ничто не поможет. Даже будь вы все истинными, а не наследниками, я бы не смог его вернуть.

— Но…

— Все кончено. Ему не стоило идти против ее воли, и ты это знаешь. Удивляюсь, как ты вообще ему позволила во все это влезть. Уж ты-то точно знала, чего ждать от Царицы.

— Она не Царица нам более, Рей! Она всего лишь…

— …богиня, — я не дал Скарлет закончить фразу, не стоит гневить Кайру еще сильнее. Она и так уже в нас разочаровалась. — И я от нее не отрекался. Ни черные, ни янтарные не отказались от своей веры. И это наше право.

— И где вы теперь? Янтарных стерли с лица земли именно из-за их стремления вернуть Кайру! А твой клан пострадал из-за того, что вступился за серебряных, когда те в очередной раз нарушили Договор!

— Можешь не напоминать мне. Я и без тебя все это знаю. Но свой выбор мы сделали, так же как и Шайс — свой. И никто не вправе вмешиваться.

— Знаешь, Рей, ты изменился. Раньше ты бы помог. Даже против Ее воли, — болезненно-тихо произнесла рубиновая и отвернулась. Да, умеет она давить на нужные точки. Только я уже давно не мальчишка, чтобы попасться на такую глупую уловку.

— Раньше?.. Раньше Смерть была моей любовницей, теперь же мы противники. И не говори, что с твоим даром не так. С тех пор как Кайра наложила второе условие, мы все потеряли гораздо больше, чем приобрели. Шайс погиб по собственной вине. Смирись, — я не отрывал взгляда от ее напряженно-прямой спины. Да, мы все очень много потеряли пять веков назад. А белые нас добили. Пытаясь восстановить потерянные способности, они зашли слишком далеко в своих опытах. Все-таки мне следовало вмешаться раньше, не дожидаясь появления двух вирусов. Да, у целителей как всегда все получилось, они сумели обойти ограничение, внесенное Царицей, но какой ценой?! Серебряные с трудом доживают до столетия, а рубиновые оказались привязаны к крови. Интересно, Лет, а ты жалеешь, что твое могущество куплено ценой чужих жизней? Или уже привыкла? Ведь твой выводок и не помнит, что когда-то было иначе… Только ты хранишь это в недрах своей памяти. Впрочем, на тебе уже столько крови, что я чувствую печать моей извечной подруги-соперницы. Интересно, а ты знаешь, что привлекла к себе внимание Смерти? Вряд ли, иначе не была бы столь самоуверенна.

— И еще, Лет, держись подальше от Шайрем. И это не просьба.

— Ты мне угрожаешь?

— Да. Твоя кровь свою роль уже сыграла, не трогай девочку.

— Но…

— Иначе, мне придется тебя упокоить. Не забывай, что теперь ты всего лишь нежить.

— Не посмеешь! — резко обернувшись прошипела рубиновая. В ее взгляде не было ничего от моей прежней знакомой, все-таки время меняет даже Древнейших…

— Посмею. И тебе это известно. Если уж обезумевших Пророчиц я всегда убивал сам, то и с тобой разобраться смогу. Не переоценивай свою значимость в моей жизни, Лет. А что касается Шайрем… Можешь мне поверить, я теперь с принцессы глаз не спущу, потому что второго пришествия Кайры ее тело просто не выдержит. Рано ей с Царицей общаться.

Скарлет посмотрела на меня столь многообещающе, что я невольно улыбнулся ей в ответ. Если эта женщина надеется меня запугать, то она явно подошла к делу не с той стороны. Я не стану спорить и говорить, что у меня совсем нет уязвимых мест, но вот Смерти я не боюсь — слишком хорошо знаком с этой дамой.

— И еще, Лет, приблизишься к Пророчице — считай себя трупом.

— Ты слишком самоуверен, Рей. Не забывай, что теперь за твоей спиной нет клана. Ты всего лишь одиночка.

— Ты уже записываешь меня во враги, Скарлет? — невольно удивился я. Как-то не похоже было, что ее отношение ко мне сильно изменилось — по крайней мере, реакция на мое появление у нее была однозначная.

— Я всего лишь предупреждаю, Раймон. Не стой у меня на пути. Иначе мне придется тебя устранить.

— Знаешь, не хочу показаться излишне самоуверенным, но я отнюдь не в первый раз слышу эти слова. И знаешь, в отличие от моих противников я все еще жив. Не лезь в это дело, Лет. Ты уже ничего не сможешь сделать.

— Посмотрим, — она резко поставила точку в нашей беседе и отвернувшись стремительно направилась к выходу из зала.

Суд кончился. И не могу сказать, что он оказался совсем уж безрезультатным — результаты были, да еще какие! Я вернулся. Шайс умер. Скарлет в ярости. Фитрина в шоке. Волк впал в задумчивость. Шайрем без сознания.

Бездна! Неплохо мы тут погуляли! Это Суд еще пару десятилетий будет всем вспоминаться, и не думаю, что добрым словом…